Мэгги была готова и к этому. Она еще раньше уловила в голосе девушки срывающиеся нотки. Отряхнув руки от муки, пухлая кухарка по-матерински обняла маленькую хрупкую девушку, прижав ее к себе. Мэгги не думала сейчас ни о знатности Шторм, ни о своем низком положении. Перед ней была испуганная и расстроенная девочка, которая нуждалась в утешении, а утешать Мэгги умела.
– Вообще-то я никогда не плачу, – пробормотала Шторм, уткнувшись в необъятную грудь кухарки, отчего ее голос прозвучал приглушенно.
– Тем горше твои слезы. Значит, сейчас ты очень сильно расстроена. – Мэгги протянула девушке носовой платок и плеснула ей в кружку пива, смешав его с виски. – Выпей, девочка, станет полегче. Мне бы очень хотелось сказать тебе что-то в утешение, дать какую-то надежду, совет, но…
– Но надежды нет, – Шторм пригубила крепкий пенистый напиток, и он показался ей приятным, – я это знаю, только в последнее время я что-то стала не такой стойкой, как раньше. Чуть что – сразу в слезы.
Услышав это, Мэгги внимательно посмотрела на девушку. Тэвиш спал с ней уже довольно долгое время, и мысль о беременности была вполне логичной. То, что эта догадка еще не посещала саму Шторм, тоже было очевидно. Мэгги решила держать при себе свои подозрения. Зачем еще больше расстраивать девушку? Если она и в самом деле беременна, с этим все равно уже нельзя ничего поделать.
Кухарка налила Шторм еще одну кружку пива с виски, и обе женщины заговорили о сходствах и различиях английской и шотландской кухни. Выходя от Мэгги, девушка чувствовала себя уже не такой подавленной и решила, что все-таки не зря побывала на кухне. В дверях замка она столкнулась с Тэви-шем и, весело поздоровавшись, собиралась пройти мимо, но он схватил ее за руку и потащил обратно – во двор.
– Но, Тэвиш, – возмутилась Шторм, – я хотела немного перекусить.
Он приподнял накрытую полотенцем корзинку.
– Как удачно, миледи! У меня как раз оказались с собой продукты для отличного пикника. Я решил найти какое-нибудь укромное местечко, где бы мы с тобой могли покушать и… – он многозначительно взглянул на девушку, – и поговорить.
– Давно мы не разговаривали, – сдержанно произнесла Шторм, когда он подсадил ее на свою лошадь.
– Да, давненько, – протянул Тэвиш, устраиваясь сзади в седле, – но теперь ты выздоровела, и я настроен на очень долгую беседу.
Прижавшись к нему спиной, девушка подняла голову.
– Как здорово! – проворковала она, хлопая длинными ресницами. – Обожаю долгие беседы! Это намного лучше, чем короткие разговоры на бегу.
Тэвиш засмеялся и пустил свою лошадь вскачь. Во дворе стояли его родные, глядя вслед уезжавшей парочке. Конечно, думали они, хорошо, что Тэвиш избавился от того мрачного настроения, которое было его неизменным спутником на протяжении последних лет.. Но было бы куда лучше, если бы причиной этого стала какая-нибудь другая юная красавица! Он мчится по дороге, в конце которой его ждут страдания.
Шторм сидела, привалившись к крепкой груди Тэвиша, она наслаждалась поездкой. Пейзаж дышал нетронутой красотой этих диких мест, которые Шторм успела полюбить. Она уже невольно думала о Карайдленде как о доме. Эта мысль вновь навеяла тоску, но девушка легко выбросила ее из головы – взбадривающее средство Мэгги еще действовало. Тэвиш остановился на полянке у ручья. Это место, скрытое от посторонних глаз деревьями и пологими склонами холмов, и впрямь оказалось довольно укромным. Шторм подумала, что живописная полянка как нельзя лучше подходит для «пикника», задуманного Тэвишем, и взглянула на него с подозрением.
– Не смотри на меня так, малышка. Я нашел это место, когда был маленьким, и только сейчас мне пришло в голову использовать его для… э… для разговора с красивой девушкой, – протянул Тэвиш, привязывая лошадь к дереву. – Наверное, в Хагалео у тебя тоже есть уголок, где можно уединиться и подумать?
– Да, был. Там, где вы нашли меня с сэром Хью. Теперь, конечно, это место уже не назовешь укромным.
Пока он возился с лошадью, Шторм сняла туфли, чулки, приподняла юбки и окунула ноги в чистую холодную воду. Тэвиш неторопливо направился к девушке. В такой позе она казалась совсем ребенком. Интересно, избавится ли она когда-нибудь от своей беспечности или навсегда сохранит столь притягательный налет детской невинности?
– Ты умеешь плавать, Шторм? – спросил он, искоса взглянув на нее.
– Да, – ответила Шторм, искоса взглянув на Тэвиша. Она поняла, что он предлагает искупаться нагишом.
Тэвиш лишь приподнял бровь, зная, что Шторм догадалась о его намерении. Это был вызов, и Шторм приняла его. Она посмотрела на воду, потом на Тэвиша и начала развязывать шнуровку на платье. У нее зарделись щеки от собственной смелости, но она решительно настроилась следовать совету Мэгги. Время так скоротечно, и надо насладиться драгоценными мгновениями, отпущенными судьбой им с Тэвишем. Надо наполнить каждый день их общими впечатлениями, радостями, переживаниями. Пусть она не добьется ничего иного, но по крайней мере можно надеяться, что Тэвиш ее никогда не забудет.
Он медленно разделся, не сводя глаз с прекрасного юного тела. Тэвишу нравилось смотреть на нее, а она так редко бывала смела, что теперь он упивался счастливым моментом, боясь пропустить самую малость. Наконец раздевшись, она встала перед ним – прекрасная в своей наготе – и принялась медленно расплетать волосы. От этого зрелища у Тэвиша перехватило дыхание. Он знал, что она пытается казаться соблазнительной и даже не догадывается, как здорово это у нее получается. Когда девушка исчезла в чистых струях реки, он сбросил с себя одежду и поплыл за ней.
Как двое детей, они шумно барахтались в прохладной воде, весело плескались и гонялись друг за другом. Шторм уже хотела выйти на берег, но Тэвиш поймал ее в свои крепкие объятия и поцеловал в ложбинку между грудями, оторвав от дна.
– Ты плаваешь как рыба, ты просто нимфа, – промычал он, целуя ее шею.
– Отец научил этому всех своих детей. Ох, Тэвиш! – простонала она, когда его губы вновь коснулись ее груди.
– Я никогда не занимался любовью в воде, – проговорил он, дразня губами ее затвердевший сосок.
– Мы утонем, – задыхаясь сказала Шторм, чувствуя его нежное касание, – здесь сильное течение.
– Ты уже должна бы знать, малышка, что тебе совсем не обязательно ложиться на спину. Обними меня руками за шею и обхвати талию своими дивными ножками, – хрипло попросил Тэвиш. Желание вознеслось в нем волной.
Он вошел в нее, и оба охнули от восторженного ошеломления. Какое-то время они стояли неподвижно и целовались – сначала нежно, потом все более страстно. Держа руки на ее бедрах, Тэвиш начал медленно двигаться, постепенно убыстряя темп. Наконец они вместе достигли пика наслаждения и действительно едва не упали в воду.
– Мы могли утонуть, – сказала Шторм, пытаясь сдержать стыдливый румянец. Они уже сидели на берегу, завернувшись в полотенца. – Холодновато, я оденусь.
– Нет, – тихо произнес Тэвиш, протягивая ей кружку, – выпей и согреешься. – Он коснулся ее мокрых волос. – Солнце скоро высушит тебя, и дрожь пройдет.
Шторм глотнула виски и сразу почувствовала тепло. Они с аппетитом принялись за еду, кормя друг друга из ладоней и отчаянно хохоча. Свобода, пусть временная и призрачная, в сочетании с виски радостно пьянила. Насытившись, Тэвиш лег на спину, скрестив руки под головой. Он наслаждался солнцем и смотрел на Шторм, собиравшую остатки еды в корзинку.
Девушка села рядом и, прихлебывая виски, взглянула на Тэвиша. Он лежал полностью обнаженный, если не считать обмотанного вокруг бедер полотенца, но отчего-то не казался смешным. Это был мужчина, которого ей безумно хотелось любить. Руки сами тянулись к его стройному крепкому телу. Девушка сделала еще глоток, размышляя, не будет ли это слишком смело. Все-таки леди не подобает так себя вести. Однако сидеть в чем мать родила и пить виски рядом с таким же обнаженным мужчиной, пожалуй, тоже не очень прилично для леди.
Покраснев, Шторм вспомнила тот единственный случай, когда она взяла на себя инициативу. Ему тогда это явно понравилось. Потом она вспомнила, что леди Мэри делала с сэром Хью. Они занимались любовью точно так же, как Шторм с Тэвишем, но их действия, подумалось Шторм, казались грязными оттого, что оба были отпетыми негодяями. Тогда Тэвишу были приятны ее ласки, и девушка задумалась. Конечно, леди Мэри гнусная и подлая женщина, но одного у нее не отнять – она знает, как доставить мужчине удовольствие. Почему бы и ей, Шторм, не доставить удовольствие Тэвишу – мужчине, которого она любит?
Тэвиш открыл глаза, встретился с ее теплым задумчивым взглядом и понял, что она о чем-то размышляет. Он скользнул взглядом по нежным округлостям грудей, вздымавшимся над полотенцем, по стройным бедрам и решил, что выяснит потом, о чем она думает. Протянув руку, Тэвиш размотал полотенце, и оно упало на одеяло, лишив девушку последнего оплота стыдливости.
– Ты такая красивая женщина, Шторм! – Он поднял. глаза и увидел ее залитые румянцем щеки. – Чего ты стесняешься? Ты красива, и смотреть на тебя одно удовольствие. Мне так нравится…
– Правда, Тэвиш? – нежно проворковала она, проводя пальчиком по его груди. – А что еще тебе нравится? Это?
– Да, – пробормотал он, ощутив на своих губах ее медленный дразнящий поцелуй.
– Женщине сложно понять, как доставить удовольствие мужчине, – задумчиво проговорила Шторм, спускаясь губами по его груди. – Когда мальчик становится взрослым, он познает науку любви у проституток или опытных женщин, у которых уже были любовники. А нам, девушкам, никто и никогда не рассказывает такие вещи. Как мы можем узнать, нравится ли мужчине вот это? – спросила она, поигрывая языком с его соском.
Зарывшись руками в ее густые волосы, он глухо проговорил:
– Не могу говорить за других мужчин, но мне – очень.
Шторм встала на колени между его сильных бедер. Она провела языком по его животу, остановившись у края полотенца. Ее руки нежно гладили сильные ноги Тэвиша. Вдруг она почувствовала, как он сжал в кулаке ее волосы.
– В чем дело, Тэвиш? – прошептала она, продолжая целовать его впалый мускулистый живот.
– Ты меня дразнишь, милая.
После приезда Мак-Дабов Тэвиш не переставал удивляться тому, какие восхитительные вещи делала Шторм с помощью губ и языка. Он ловил себя на том, что часто думает о ней, но относил это на счет ее природного дара любовницы. Ее жгучие ласки воспламеняли кровь, а такое не забывается. Он еще никогда не желал женщину с такой неистовой силой.
– Может, ты скажешь, чего ты хочешь? – промурлыкала Шторм, продолжая свою игру.
– Ты сама прекрасно знаешь, чего я хочу, плутовка, – прохрипел он.
– Вот этого, милый?
Она медленно развязала полотенце и принялась целовать его бедра. Девушка чувствовала, как он содрогается от ее дразнящих прикосновений, она видела, какую власть может иметь женщина над мужчиной. В данном случае та власть, которой она обладала, обернулась против нее же самой. Страсть Тэвиша была заразительна. Его жажда наслаждения росла, все больше возбуждая Шторм. Она сдалась в плен своему желанию так же быстро, как он.
– Черт возьми, женщина, ты умеешь пользоваться своими милыми ручками… Ах! – простонал он, когда ее губы прошлись мучительно близко к его сокровенному месту.
– Шторм, милая Шторм, может, не надо так меня мучить? Сжалься над человеком!
– Тебе не нравится, Тэвиш? – промурлыкала она, проделывая губами ту приятную работу, которую до этого делали ее руки.
– Я на седьмом небе, – выдавил из себя он, зажмурившись от удовольствия, – о да, на седьмом небе!
Она сняла с Тэвиша приступ острого желания, и теперь у него появилась сила сдерживаться. Он уже мог просто наслаждаться ее ласками, медленно плыть по волнам блаженства. Торопиться ему не хотелось. Однако когда ее губы сомкнулись на потаенном месте его мужского достоинства, он вновь утратил все свое самообладание. Резко открыв глаза, он сел.
Его бурная реакция остановила девушку, и та взглянула на него сквозь завесу своих волос.
– Нет? – тихо спросила она, испугавшись, что сделала что-то не то.
– Да, – процедил Тэвиш сквозь зубы и, ухватив ее за волосы, опять опустил на себя.
Он упивался видом ее огненно-рыжих волос, укрывавших его ноги. Весь дрожа, Тэвиш еще пытался овладеть собой. Подчиненная поза Шторм, склонившейся с рабской покорностью над ним, была обманчива – в этот момент он был ее рабом. Экстаз заставил его перегнуться пополам. Наконец он понял, что больше не выдержит.
Тэвиш резко схватил Шторм, опрокинул ее на спину и навалился сверху. Он неистово овладел ею, погрузившись быстро и глубоко. Оправившись от потрясения, Шторм ощутила себя во власти этого дикого соития. Все кончилось очень быстро. Они одновременно достигли вершины блаженства. Руки и ноги Шторм обмякли. Тэвиш повалился на нее, зарывшись лицом в ложбинку на нежной шее, тяжело и прерывисто дыша.
Они молча отодвинулись друг от друга, и каждый потянулся за своей одеждой. Между ними возникло какое-то напряжение, и Шторм забеспокоилась. Она в смятении спрашивала себя, не допустила ли промашки. То, что мужчине нравились определенные вещи, еще не означало, что он одобрял женщину, которая эти вещи делала. В своей жизни Шторм рано познакомилась с мужским лицемерием.
Молчание Тэвиша отчасти объяснялось его смущением. Он понимал, что овладел ею чересчур грубо. Еще никогда он не допускал подобного с женщинами. Никогда им не владело такое яростное, слепое желание. Только Шторм смогла довести его до такого состояния. Мысль об этом немного пугала. Тэвиш заметил скованность в ее движениях. Он видел, как она сморщилась, нагнувшись за одеялом.
– Я сделал тебе больно, – виновато проговорил он, подходя к девушке.
ет, Тэвиш, – тихо отозвалась она, прижимая одеяло к груди.
– Не обманывай меня, малышка, – он убрал волосы с ее лица, – тебе больно. Это видно по тому, как ты двигаешься. Прости. Ты довела меня до безумия.
– Ничего, Тэвиш, это приятная боль. Она скоро пройдет. Взяв у Шторм одеяло, он отбросил его в сторону и обнял ее, уткнувшись лицом в шелковистые волосы. Ему вдруг захотелось увезти ее куда-нибудь далеко-далеко – туда, где никому нет дела до их прежней жизни, их происхождения. Но рано или поздно ей придется все же вернуться в Хагалео, и Тэвиш, заглядывая в будущее, видел там лишь холод пустоты. Он знал, что эту девушку он никем не сможет заменить. Встряхнувшись, он сказал себе, что эта грусть – просто отзвук после полного страсти акта любви. Любой мужчина на его месте испугался бы мысли о том, что лишится подобного удовольствия. Это скоро пройдет.
– Шторм?
Он чуть отстранился, заглядывая ей в лицо, сам не зная, что хочет сказать. – Да, Тэвиш.
Она видела смущение на его лице и пыталась понять, чем оно вызвано.
– Спасибо, – прошептал он и, обхватив ладонями ее лицо, нежно поцеловал в губы.
– Пожалуйста, – просто сказала Шторм, заставив себя улыбнуться. Но сердце ее болезненно ныло. Она понимала, что эти мгновения счастья – все, что может дать ей Тэвиш Мак-Лаган.
Глава 15
Разлившаяся в воздухе прохлада предвещала скорое приближение осени. Лето кончалось. Шторм вздохнула, готовясь спуститься к обеду. Она уже знала, что беременна. Единственным утешением было то, что ее больше не тошнило. Тэвиш так ничего и не заметил. Теперь ее тревожило другое: она понимала, что рано или поздно ее положение станет явным. Сейчас казалось, что она просто немного поправилась. Однако все могло измениться в любой момент. Скоро ей уже. не удастся скрыть животик. Ребенок рос и с каждым днем все активнее шевелился у нее под сердцем. Она удивлялась, как Тэвиш до сих пор не почувствовал этого.
Она не говорила ему о своей беременности, понимая, что это только осложнит их отношения. К тому же Шторм боялась, что он потребует оставить ребенка в Карайдленде. Поэтому она решила вернуться домой, и как можно скорее.
Со вздохом подойдя к двери, девушка подумала, что и дома ей придется несладко. В конце концов надо будет рассказать обо всем отцу, да так, чтобы он сгоряча не схватился за меч и не двинул войска на Карайдленд. Наверняка найдется немало злых людей, которые осудят ее. Еще бы – вернуться из плена обесчещенной, да еще и с внебрачным ребенком! Теперь ее никто не возьмет замуж. Впереди – тоска и одиночество. Смириться с такой жизнью нелегко, особенно теперь, когда она познала любовь, пусть безответную, и ту страсть, которая ей сопутствует. Девушка с содроганием представляла себе бесконечно длинные ночи страданий.
Входя в зал, она думала о новой жизни, которая в ней зарождалась. Несмотря на мрачные мысли о будущем и тревогу за настоящее, в глубине ее души теплился огонек радости. У нее будет частичка Тэвиша! Это крохотное существо, его ребенок, всегда будет с ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
– Вообще-то я никогда не плачу, – пробормотала Шторм, уткнувшись в необъятную грудь кухарки, отчего ее голос прозвучал приглушенно.
– Тем горше твои слезы. Значит, сейчас ты очень сильно расстроена. – Мэгги протянула девушке носовой платок и плеснула ей в кружку пива, смешав его с виски. – Выпей, девочка, станет полегче. Мне бы очень хотелось сказать тебе что-то в утешение, дать какую-то надежду, совет, но…
– Но надежды нет, – Шторм пригубила крепкий пенистый напиток, и он показался ей приятным, – я это знаю, только в последнее время я что-то стала не такой стойкой, как раньше. Чуть что – сразу в слезы.
Услышав это, Мэгги внимательно посмотрела на девушку. Тэвиш спал с ней уже довольно долгое время, и мысль о беременности была вполне логичной. То, что эта догадка еще не посещала саму Шторм, тоже было очевидно. Мэгги решила держать при себе свои подозрения. Зачем еще больше расстраивать девушку? Если она и в самом деле беременна, с этим все равно уже нельзя ничего поделать.
Кухарка налила Шторм еще одну кружку пива с виски, и обе женщины заговорили о сходствах и различиях английской и шотландской кухни. Выходя от Мэгги, девушка чувствовала себя уже не такой подавленной и решила, что все-таки не зря побывала на кухне. В дверях замка она столкнулась с Тэви-шем и, весело поздоровавшись, собиралась пройти мимо, но он схватил ее за руку и потащил обратно – во двор.
– Но, Тэвиш, – возмутилась Шторм, – я хотела немного перекусить.
Он приподнял накрытую полотенцем корзинку.
– Как удачно, миледи! У меня как раз оказались с собой продукты для отличного пикника. Я решил найти какое-нибудь укромное местечко, где бы мы с тобой могли покушать и… – он многозначительно взглянул на девушку, – и поговорить.
– Давно мы не разговаривали, – сдержанно произнесла Шторм, когда он подсадил ее на свою лошадь.
– Да, давненько, – протянул Тэвиш, устраиваясь сзади в седле, – но теперь ты выздоровела, и я настроен на очень долгую беседу.
Прижавшись к нему спиной, девушка подняла голову.
– Как здорово! – проворковала она, хлопая длинными ресницами. – Обожаю долгие беседы! Это намного лучше, чем короткие разговоры на бегу.
Тэвиш засмеялся и пустил свою лошадь вскачь. Во дворе стояли его родные, глядя вслед уезжавшей парочке. Конечно, думали они, хорошо, что Тэвиш избавился от того мрачного настроения, которое было его неизменным спутником на протяжении последних лет.. Но было бы куда лучше, если бы причиной этого стала какая-нибудь другая юная красавица! Он мчится по дороге, в конце которой его ждут страдания.
Шторм сидела, привалившись к крепкой груди Тэвиша, она наслаждалась поездкой. Пейзаж дышал нетронутой красотой этих диких мест, которые Шторм успела полюбить. Она уже невольно думала о Карайдленде как о доме. Эта мысль вновь навеяла тоску, но девушка легко выбросила ее из головы – взбадривающее средство Мэгги еще действовало. Тэвиш остановился на полянке у ручья. Это место, скрытое от посторонних глаз деревьями и пологими склонами холмов, и впрямь оказалось довольно укромным. Шторм подумала, что живописная полянка как нельзя лучше подходит для «пикника», задуманного Тэвишем, и взглянула на него с подозрением.
– Не смотри на меня так, малышка. Я нашел это место, когда был маленьким, и только сейчас мне пришло в голову использовать его для… э… для разговора с красивой девушкой, – протянул Тэвиш, привязывая лошадь к дереву. – Наверное, в Хагалео у тебя тоже есть уголок, где можно уединиться и подумать?
– Да, был. Там, где вы нашли меня с сэром Хью. Теперь, конечно, это место уже не назовешь укромным.
Пока он возился с лошадью, Шторм сняла туфли, чулки, приподняла юбки и окунула ноги в чистую холодную воду. Тэвиш неторопливо направился к девушке. В такой позе она казалась совсем ребенком. Интересно, избавится ли она когда-нибудь от своей беспечности или навсегда сохранит столь притягательный налет детской невинности?
– Ты умеешь плавать, Шторм? – спросил он, искоса взглянув на нее.
– Да, – ответила Шторм, искоса взглянув на Тэвиша. Она поняла, что он предлагает искупаться нагишом.
Тэвиш лишь приподнял бровь, зная, что Шторм догадалась о его намерении. Это был вызов, и Шторм приняла его. Она посмотрела на воду, потом на Тэвиша и начала развязывать шнуровку на платье. У нее зарделись щеки от собственной смелости, но она решительно настроилась следовать совету Мэгги. Время так скоротечно, и надо насладиться драгоценными мгновениями, отпущенными судьбой им с Тэвишем. Надо наполнить каждый день их общими впечатлениями, радостями, переживаниями. Пусть она не добьется ничего иного, но по крайней мере можно надеяться, что Тэвиш ее никогда не забудет.
Он медленно разделся, не сводя глаз с прекрасного юного тела. Тэвишу нравилось смотреть на нее, а она так редко бывала смела, что теперь он упивался счастливым моментом, боясь пропустить самую малость. Наконец раздевшись, она встала перед ним – прекрасная в своей наготе – и принялась медленно расплетать волосы. От этого зрелища у Тэвиша перехватило дыхание. Он знал, что она пытается казаться соблазнительной и даже не догадывается, как здорово это у нее получается. Когда девушка исчезла в чистых струях реки, он сбросил с себя одежду и поплыл за ней.
Как двое детей, они шумно барахтались в прохладной воде, весело плескались и гонялись друг за другом. Шторм уже хотела выйти на берег, но Тэвиш поймал ее в свои крепкие объятия и поцеловал в ложбинку между грудями, оторвав от дна.
– Ты плаваешь как рыба, ты просто нимфа, – промычал он, целуя ее шею.
– Отец научил этому всех своих детей. Ох, Тэвиш! – простонала она, когда его губы вновь коснулись ее груди.
– Я никогда не занимался любовью в воде, – проговорил он, дразня губами ее затвердевший сосок.
– Мы утонем, – задыхаясь сказала Шторм, чувствуя его нежное касание, – здесь сильное течение.
– Ты уже должна бы знать, малышка, что тебе совсем не обязательно ложиться на спину. Обними меня руками за шею и обхвати талию своими дивными ножками, – хрипло попросил Тэвиш. Желание вознеслось в нем волной.
Он вошел в нее, и оба охнули от восторженного ошеломления. Какое-то время они стояли неподвижно и целовались – сначала нежно, потом все более страстно. Держа руки на ее бедрах, Тэвиш начал медленно двигаться, постепенно убыстряя темп. Наконец они вместе достигли пика наслаждения и действительно едва не упали в воду.
– Мы могли утонуть, – сказала Шторм, пытаясь сдержать стыдливый румянец. Они уже сидели на берегу, завернувшись в полотенца. – Холодновато, я оденусь.
– Нет, – тихо произнес Тэвиш, протягивая ей кружку, – выпей и согреешься. – Он коснулся ее мокрых волос. – Солнце скоро высушит тебя, и дрожь пройдет.
Шторм глотнула виски и сразу почувствовала тепло. Они с аппетитом принялись за еду, кормя друг друга из ладоней и отчаянно хохоча. Свобода, пусть временная и призрачная, в сочетании с виски радостно пьянила. Насытившись, Тэвиш лег на спину, скрестив руки под головой. Он наслаждался солнцем и смотрел на Шторм, собиравшую остатки еды в корзинку.
Девушка села рядом и, прихлебывая виски, взглянула на Тэвиша. Он лежал полностью обнаженный, если не считать обмотанного вокруг бедер полотенца, но отчего-то не казался смешным. Это был мужчина, которого ей безумно хотелось любить. Руки сами тянулись к его стройному крепкому телу. Девушка сделала еще глоток, размышляя, не будет ли это слишком смело. Все-таки леди не подобает так себя вести. Однако сидеть в чем мать родила и пить виски рядом с таким же обнаженным мужчиной, пожалуй, тоже не очень прилично для леди.
Покраснев, Шторм вспомнила тот единственный случай, когда она взяла на себя инициативу. Ему тогда это явно понравилось. Потом она вспомнила, что леди Мэри делала с сэром Хью. Они занимались любовью точно так же, как Шторм с Тэвишем, но их действия, подумалось Шторм, казались грязными оттого, что оба были отпетыми негодяями. Тогда Тэвишу были приятны ее ласки, и девушка задумалась. Конечно, леди Мэри гнусная и подлая женщина, но одного у нее не отнять – она знает, как доставить мужчине удовольствие. Почему бы и ей, Шторм, не доставить удовольствие Тэвишу – мужчине, которого она любит?
Тэвиш открыл глаза, встретился с ее теплым задумчивым взглядом и понял, что она о чем-то размышляет. Он скользнул взглядом по нежным округлостям грудей, вздымавшимся над полотенцем, по стройным бедрам и решил, что выяснит потом, о чем она думает. Протянув руку, Тэвиш размотал полотенце, и оно упало на одеяло, лишив девушку последнего оплота стыдливости.
– Ты такая красивая женщина, Шторм! – Он поднял. глаза и увидел ее залитые румянцем щеки. – Чего ты стесняешься? Ты красива, и смотреть на тебя одно удовольствие. Мне так нравится…
– Правда, Тэвиш? – нежно проворковала она, проводя пальчиком по его груди. – А что еще тебе нравится? Это?
– Да, – пробормотал он, ощутив на своих губах ее медленный дразнящий поцелуй.
– Женщине сложно понять, как доставить удовольствие мужчине, – задумчиво проговорила Шторм, спускаясь губами по его груди. – Когда мальчик становится взрослым, он познает науку любви у проституток или опытных женщин, у которых уже были любовники. А нам, девушкам, никто и никогда не рассказывает такие вещи. Как мы можем узнать, нравится ли мужчине вот это? – спросила она, поигрывая языком с его соском.
Зарывшись руками в ее густые волосы, он глухо проговорил:
– Не могу говорить за других мужчин, но мне – очень.
Шторм встала на колени между его сильных бедер. Она провела языком по его животу, остановившись у края полотенца. Ее руки нежно гладили сильные ноги Тэвиша. Вдруг она почувствовала, как он сжал в кулаке ее волосы.
– В чем дело, Тэвиш? – прошептала она, продолжая целовать его впалый мускулистый живот.
– Ты меня дразнишь, милая.
После приезда Мак-Дабов Тэвиш не переставал удивляться тому, какие восхитительные вещи делала Шторм с помощью губ и языка. Он ловил себя на том, что часто думает о ней, но относил это на счет ее природного дара любовницы. Ее жгучие ласки воспламеняли кровь, а такое не забывается. Он еще никогда не желал женщину с такой неистовой силой.
– Может, ты скажешь, чего ты хочешь? – промурлыкала Шторм, продолжая свою игру.
– Ты сама прекрасно знаешь, чего я хочу, плутовка, – прохрипел он.
– Вот этого, милый?
Она медленно развязала полотенце и принялась целовать его бедра. Девушка чувствовала, как он содрогается от ее дразнящих прикосновений, она видела, какую власть может иметь женщина над мужчиной. В данном случае та власть, которой она обладала, обернулась против нее же самой. Страсть Тэвиша была заразительна. Его жажда наслаждения росла, все больше возбуждая Шторм. Она сдалась в плен своему желанию так же быстро, как он.
– Черт возьми, женщина, ты умеешь пользоваться своими милыми ручками… Ах! – простонал он, когда ее губы прошлись мучительно близко к его сокровенному месту.
– Шторм, милая Шторм, может, не надо так меня мучить? Сжалься над человеком!
– Тебе не нравится, Тэвиш? – промурлыкала она, проделывая губами ту приятную работу, которую до этого делали ее руки.
– Я на седьмом небе, – выдавил из себя он, зажмурившись от удовольствия, – о да, на седьмом небе!
Она сняла с Тэвиша приступ острого желания, и теперь у него появилась сила сдерживаться. Он уже мог просто наслаждаться ее ласками, медленно плыть по волнам блаженства. Торопиться ему не хотелось. Однако когда ее губы сомкнулись на потаенном месте его мужского достоинства, он вновь утратил все свое самообладание. Резко открыв глаза, он сел.
Его бурная реакция остановила девушку, и та взглянула на него сквозь завесу своих волос.
– Нет? – тихо спросила она, испугавшись, что сделала что-то не то.
– Да, – процедил Тэвиш сквозь зубы и, ухватив ее за волосы, опять опустил на себя.
Он упивался видом ее огненно-рыжих волос, укрывавших его ноги. Весь дрожа, Тэвиш еще пытался овладеть собой. Подчиненная поза Шторм, склонившейся с рабской покорностью над ним, была обманчива – в этот момент он был ее рабом. Экстаз заставил его перегнуться пополам. Наконец он понял, что больше не выдержит.
Тэвиш резко схватил Шторм, опрокинул ее на спину и навалился сверху. Он неистово овладел ею, погрузившись быстро и глубоко. Оправившись от потрясения, Шторм ощутила себя во власти этого дикого соития. Все кончилось очень быстро. Они одновременно достигли вершины блаженства. Руки и ноги Шторм обмякли. Тэвиш повалился на нее, зарывшись лицом в ложбинку на нежной шее, тяжело и прерывисто дыша.
Они молча отодвинулись друг от друга, и каждый потянулся за своей одеждой. Между ними возникло какое-то напряжение, и Шторм забеспокоилась. Она в смятении спрашивала себя, не допустила ли промашки. То, что мужчине нравились определенные вещи, еще не означало, что он одобрял женщину, которая эти вещи делала. В своей жизни Шторм рано познакомилась с мужским лицемерием.
Молчание Тэвиша отчасти объяснялось его смущением. Он понимал, что овладел ею чересчур грубо. Еще никогда он не допускал подобного с женщинами. Никогда им не владело такое яростное, слепое желание. Только Шторм смогла довести его до такого состояния. Мысль об этом немного пугала. Тэвиш заметил скованность в ее движениях. Он видел, как она сморщилась, нагнувшись за одеялом.
– Я сделал тебе больно, – виновато проговорил он, подходя к девушке.
ет, Тэвиш, – тихо отозвалась она, прижимая одеяло к груди.
– Не обманывай меня, малышка, – он убрал волосы с ее лица, – тебе больно. Это видно по тому, как ты двигаешься. Прости. Ты довела меня до безумия.
– Ничего, Тэвиш, это приятная боль. Она скоро пройдет. Взяв у Шторм одеяло, он отбросил его в сторону и обнял ее, уткнувшись лицом в шелковистые волосы. Ему вдруг захотелось увезти ее куда-нибудь далеко-далеко – туда, где никому нет дела до их прежней жизни, их происхождения. Но рано или поздно ей придется все же вернуться в Хагалео, и Тэвиш, заглядывая в будущее, видел там лишь холод пустоты. Он знал, что эту девушку он никем не сможет заменить. Встряхнувшись, он сказал себе, что эта грусть – просто отзвук после полного страсти акта любви. Любой мужчина на его месте испугался бы мысли о том, что лишится подобного удовольствия. Это скоро пройдет.
– Шторм?
Он чуть отстранился, заглядывая ей в лицо, сам не зная, что хочет сказать. – Да, Тэвиш.
Она видела смущение на его лице и пыталась понять, чем оно вызвано.
– Спасибо, – прошептал он и, обхватив ладонями ее лицо, нежно поцеловал в губы.
– Пожалуйста, – просто сказала Шторм, заставив себя улыбнуться. Но сердце ее болезненно ныло. Она понимала, что эти мгновения счастья – все, что может дать ей Тэвиш Мак-Лаган.
Глава 15
Разлившаяся в воздухе прохлада предвещала скорое приближение осени. Лето кончалось. Шторм вздохнула, готовясь спуститься к обеду. Она уже знала, что беременна. Единственным утешением было то, что ее больше не тошнило. Тэвиш так ничего и не заметил. Теперь ее тревожило другое: она понимала, что рано или поздно ее положение станет явным. Сейчас казалось, что она просто немного поправилась. Однако все могло измениться в любой момент. Скоро ей уже. не удастся скрыть животик. Ребенок рос и с каждым днем все активнее шевелился у нее под сердцем. Она удивлялась, как Тэвиш до сих пор не почувствовал этого.
Она не говорила ему о своей беременности, понимая, что это только осложнит их отношения. К тому же Шторм боялась, что он потребует оставить ребенка в Карайдленде. Поэтому она решила вернуться домой, и как можно скорее.
Со вздохом подойдя к двери, девушка подумала, что и дома ей придется несладко. В конце концов надо будет рассказать обо всем отцу, да так, чтобы он сгоряча не схватился за меч и не двинул войска на Карайдленд. Наверняка найдется немало злых людей, которые осудят ее. Еще бы – вернуться из плена обесчещенной, да еще и с внебрачным ребенком! Теперь ее никто не возьмет замуж. Впереди – тоска и одиночество. Смириться с такой жизнью нелегко, особенно теперь, когда она познала любовь, пусть безответную, и ту страсть, которая ей сопутствует. Девушка с содроганием представляла себе бесконечно длинные ночи страданий.
Входя в зал, она думала о новой жизни, которая в ней зарождалась. Несмотря на мрачные мысли о будущем и тревогу за настоящее, в глубине ее души теплился огонек радости. У нее будет частичка Тэвиша! Это крохотное существо, его ребенок, всегда будет с ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34