Возможно, Люси не была сумасшедшей в полном смысле слова, но абсолютно здоровой ее не назовешь.
Имоджин встала, сунула дневник под мышку и пошла вниз в надежде разыскать Маттиаса.
Он был на том же месте, где она оставила его пару часов назад, — сидел за письменным столом, погрузившись в греческий текст. Когда она вошла, он поднял голову.
— Имоджин! — Он хотел было улыбнуться, но в этот момент увидел у нее дневник, подавил улыбку и медленно поднялся. — Ты прочитала его.
— Да.
— И что же? — Он не спускал глаз с ее лица, пока она приближалась. — Стоит ли он твоих мук, дорогая?
Имоджин задумчиво улыбнулась:
— Я подозреваю, что большие муки пережил скорее ты, а не я, Маттиас.
— Ну уж нет! Люси была твоей подругой, а не моей.
— Да, но ты мучаешь себя тем, что попросил меня прочитать дневник. Жало собственной вины чрезвычайно остро, не правда ли, милорд?
Маттиас поднял брови:
— Признаюсь, у меня раньше не было такого опыта. И вы пощадите меня, мадам. Возможно, я заслуживаю эти мучения, но умоляю вас не продлевать их. Удалось ли вам узнать что-нибудь важное или все было попусту?
— Мне кажется, я знамо, почему кто-то охотится за дневником. А возможно, знаю даже, кто именно. Люси раскрыла некую темную тайну об Аластере Дрейке.
— О Дрейке? — посерьезнел Маттиас. — Что за тайна?
— Мне неизвестно. Она не пишет об этом. Но что-то очень важное, потому что она наняла сыщика с Боу-стрит, чтобы эту тайну узнать.
— Весьма интересно, — тихо сказал Маттиас.
— В последней записи речь идет об отчете сыщика. То, что он сообщил, похоже, подтвердило ее подозрения. Она была намерена использовать полученную информацию для того, чтобы вынудить Дрейка бежать с ней в Италию.
— Какая ужасная наивность! — Маттиас покачал головой. — Всякий, кто с ним знаком, знает, что Дрейк — порождение лондонского света. Он взращен им и никогда его не покинет.
Имоджин крепко сжала рукой дневник.
— Люси вряд ли это понимала… Как и я.
Маттиас пожал плечами и ничего больше не сказал;
Имоджин вдруг напустилась на мужа:
— Если вы сделаете попытку проиллюстрировать мою, как вы полагаете, наивность, я могу выйти из себя.
— Я даже не собирался делать этого.
— Очень мудро с вашей стороны, милорд. — Имоджин откашлялась. — Так или иначе, как я уже говорила, Люси под конец вела себя весьма неразумно.
— И в этом ты абсолютно права. Никакая разумная женщина не состряпала бы такой идиотский план… Она никак не намекнула о характере открытой ею тайны?
— Нет. — Имоджин залилась румянцем, вспомнив то, что писала Люси. — Она пишет, что мистер Дрейк случайно что-то обронил в тот момент, который наступает у мужчин после поединка.
— После поединка с кем? — взметнул брови Маттиас, — А, понимаю… У Дрейка не хватило мозгов держать язык за зубами, пока он был еще без штанов, так, что ли?
— Ну, это слишком грубо сказано.
— Зато весьма точно, ты должна это признать.
— Возможно. — Имоджин постучала носком туфли по ковру. — А вы понимаете возможный смысл этой информации, милорд?
Глаза Маттиаса блеснули.
— Да, мадам. Ваша подруга действительно могла быть убита. Но ее убийца скорее всего Аластер Дрейк, а не Ваннек.
— Именно. — Имоджин опустилась в кресло, посмотрела на дневник, лежащий у нее на коленях. — Дрейк мог решить, что нужно убить Люси, чтобы сохранить тайну… Как странно! Три года я считала, что Люси убита Ваннеком… Очень нелегко представить Дрейка в роли убийцы.
— У меня с этим нет никаких трудностей, — пробормотал Маттиас. — Но меня интересует эта чертова тайна… Интересно, нельзя ли разыскать того сыщика, которого Люси нанимала три года назад. Мне бы хотелось поговорить с ним.
Имоджин подняла голову:
— Отличная идея, Маттиас!
— Я сейчас же пошлю письмо на Боу-стрит. — Маттиас сел за письменный стол и взял в руки перо. — Одновременно я, пожалуй, нанесу визит особе, которая может кое-что знать об этом деле.
— Надеюсь, не мистеру Дрейку? У нас пока недостаточно информации.
— Нет, не Дрейку. А светочу в области изучения Замара — Ангелу.
— Ты хочешь поговорить с леди Линдхерст? — озабоченно спросила Имоджин. — Почему?
— Мне почему-то кажется, что она имеет отношение к этому делу. — Закончив писать, Маттиас отложил в сторону перо. — Думаю, что она одна из тех, кто сегодня пытается прибрать к рукам дневник.
— Вполне вероятно… Она может знать больше, чем мы. — Имоджин вскочила на ноги. — Я поеду с тобой.
— Нет, не поедешь, — решительно сказал Маттиас. — Ты будешь ждать моего возвращения здесь.
— Я не могу позволить тебе идти одному! Ты только вспомни, в какую кошмарную ситуацию ты попал, когда без моей помощи обыскивал дом Ваннека! Тебя могли убить.
— Я сильно сомневаюсь, что Селена попытается убить меня в своей гостиной, — с иронией сказал Маттиас. — Она леди, а не бандит с большой дороги. Женщины ее сорта обычно прибегают к другому оружию для достижения цели, а именно: к своим чарам.
— Гм… Не обижайтесь, милорд, но я не уверена, что мы можем положиться на ваш опыт в этом деле. Моя мама говорила, что мужчины часто недооценивают женщин.
— Я всегда веду себя предельно осторожно, памятуя о том, что есть опасность недооценить и вас, мадам. Имоджин наморщила нос:
— Ну, хорошо, коли так. Поскольку вы утверждаете, что никакой опасности в визите нет, то не вижу и причины для отказа сопровождать вас.
Маттиас помедлил с ответом, запечатывая письмо.
— Впредь мне следует более тщательно обдумывать свои аргументы.
— Не корите себя, сэр. — Она бросила выразительный взгляд на диван. — В конце концов, мы совсем недавно поднялись с супружеского ложа. Вероятно, вы еще не оправились от усталости, которая поражает мужчин после завершения любовных объятий.
Маттиас усмехнулся:
— Похоже, вы разрушающе действуете на мою чувствительную натуру… Хорошо, вы можете сопровождать меня к Селене, но позвольте мне самому вести с ней разговор. С этим, надеюсь, вы согласитесь?
Имоджин одарила его благожелательной улыбкой:
— Ну конечно же, милорд. Я никогда не подумала бы брать бразды правления там, где вы явно владеете ситуацией.
Маттиас бросил на жену скептический взгляд;
— В самом деле…
Через полчаса экономка открыла дверь городского дома Селены и не скрывая раздражения спросила:
— Чем могу служить?
— Сообщите, пожалуйста, леди Линдхерст, что графиня и граф Колчестеры хотели бы поговорить с ней по весьма срочному делу.
— Леди Линдхерст нет дома, — ворчливо сказала экономка. — Я не знаю, когда она вернется.
Имоджин взглянула на часы: около пяти.
— Возможно, она отправилась на прогулку в парк? — спросила она.
Экономка хрипло засмеялась:
— Стоило для этого паковать чемоданы!
— Вы хотите сказать, что леди Линдхерст упаковала вещи и уехала из города? — спросил Маттиас.
— Да, как раз про это я и толкую.
— Но мы были здесь всего несколько часов назад! — недоверчиво сказала Имоджин. — У нее утром был Замарский салон.
— Она вытолкала всех молодых леди, как только вы вдвоем укатили, — объяснила экономка. — И приказала слугам быстро складывать вещи… Прямо загнала всех!
— Леди Линдхерст сообщила, куда она направляется? — спросил Маттиас.
— Мне она ничего не сказала. — Экономка пожала широкими плечатми.
— Проклятие! — пробормотал Маттиас.
В тоне экономки было нечто такое, что привлекло внимание Имоджин. Ей вспомнились рассказы миссис Вайн о ее бывших жильцах и тайнах их личной жизни.
— А леди Линдхерст заплатила жалованье слугам перед отъездом? — спросила Имоджин.
— В том-то и дело, что нет. — В глазах экономки сверкнуло негодование. — Три года служили ей верой и правдой — и что же? Даже не подумала никому заплатить.
Имоджин взглянула искоса на Маттиаса:
— Мой муж готов заплатить вам и остальной прислуге, если вы подскажете, куда могла отправиться леди Линдхерст.
— Имоджин, какого черта? — взорвался Маттиас. — Я не говорил ничего подобного.
— Тише, милорд. — Имоджин снова обратилась к экономке:
— Так что? Согласны?
Луч надежды блеснул в глазах акономки.
— Может, ее брат знает, куда она уехала…
— Ее брат? — удивилась Имоджин. — :Я не подозревала, что у леди Линдхерст есть брат.
— Потому что они оба держали это в секрете, — хитро проговорила экономка. — Я узнала об этом случайно, вскоре после того, как пришла работать к леди Линдхерст… На слуг никто не обращает внимания, словно они не существуют. Но у нас есть глаза, и уши, и головы. Я один раз подслушала их разговор.
— А как зовут брата леди Линдхерст? — негромко спросил Маттиас.
Экономка перевела лукавый взгляд на него:
— Я бы сказала вам, сэр, если бы я и другие слуги получили жалованье.
— Этого не требуется, — ответил Маттиас. — Я могу высказать догадку относительно имени брата леди Линдхерст. На этот пост есть только один кандидат.
Внезапно Имоджин осенило;
— Аластер Дрейк?
Лицо экономки помрачнело.
— Тратят целые состояния на наряды и выезды и удавятся за копейку, когда доходит до выплаты жалованья прислуге.
— Выплатите ей квартальное жалованье, милорд, — распорядилась Имоджин.
— С какой стати? — рассердился Маттиас.
— Колчестер, сейчас не время проявлять упрямство. Заплатите ей деньги.
Маттиас вздохнул.
— Хорошо. — Повернувшись к экономке, сказал:
— А теперь, когда я согласился заплатить за то, что и так знаю, вы по крайней мере подтвердите все?
На лице женщины засветилась радость.
— Это верно, что мистер Аластер Дрейк — брат леди Линдхерст. Правда, не имею понятия, почему они делают из этого тайну. Какая от этого им выгода?
— Весьма интересный вопрос, — пробормотала Имоджин.
— Если так пойдет дальше, то, похоже, у нас количество вопросов без ответов будет все возрастать, — проговорила Имоджин, когда Маттиас помогал ей сесть в фаэтон. — Стало быть, мистер Дрейк и Селена — брат и сестра. Не эту ли тайну раскрыла Люси?
— Она могла узнать об их родстве, — заметил Маттиас, беря в руки вожжи. — Но вряд ли этим можно шантажировать, а тем более идти из-за этого на убийство.
— Если мистер Дрейк и Селена не скрывают за этой тайной другую, более страшную. — Имоджин придержала рукой широкополую шляпу, чтобы та не слетела, когда тронулись лошади.
— Интересно, а мистер Дрейк тоже покинул сегодня Лондон?
— Это будет нетрудно выяснить. Мы можем проехать мимо его дома. Кажется, он живет на Холлоу-стрит.
— Откуда тебе это известно, Маттиас?
— Мне по своим делам пришлось наводить справки о Дрейке после нашего приезда в Лондон, — сухо ответил Маттиас.
Это внезапно заинтриговало Имоджин.
— Какого дьявола ты наводил о нем справки?
— Как бы это сказать… Зрелище, которое я застал, придя к тебе с визитом (если помнишь — ты в его объятиях), и рассказ твоей тети — все это породило у меня немало вопросов…
— Только не говори, что ты ревнуешь меня к Аластеру Дрейку, — недоверчиво уставилась на мужа Имоджин.
— Конечно же, я не ревную, — сказал Маттиас, не спуская глаз с ушей лошади. — Ревность — это смехотворная, неполноценная страсть, свойственная начинающим поэтам и очень молодым людям.
— Верно, милорд. — Он определенно ревнует, отметила про себя Имоджин и вежливо улыбнулась. — Что ты намерен делать, если мистер Дрейк исчез?
— Принять меры предосторожности. — Маттиас прищурился. — Мне не нравится то, что происходит, Имоджин… Здесь что-то не так.
— Согласна с тобой.
Через несколько минут Маттиас остановил фаэтон у дома 12 на Холлоу-стрит. На его стук в дверь ответа не последовало.
Бросив взгляд в незашторенное окно, Маттиас увидел разбросанные по комнате вещи. Очевидно, Аластер Дрейк паковал свои пожитки в страшной спешке…
— Оба сбежали… Невероятно! — проговорила Имоджин, когда они через несколько минут вошли в библиотеку Маттиаса. — Но почему? Что их напугало до такой степени?
— Тот факт, что дневник Люси у нас и что мы не намерены отдавать его Селене, — отозвался Маттиас. Он нетерпеливо развязывал галстук. — После сегодняшней сцены в гостиной Селена, очевидно, решила, что либо мы уже раскрыли ту самую тайну, которая стала известна Люси, либо скоро раскроем.
— Она уведомила об этом Аластера и парочка упорхнула из Лондона?
— Вероятно.
Имоджин бросила быстрый взгляд на Маттиаса, встревоженная зловещим тоном, каким он произнес последнее слово.
— Что ты хочешь сказать?
Маттиас остановился перед окном, словно забыв о своем белоснежном галстуке, который болтался у него на шее.
— Очень похоже, что Дрейк убил Люси, потому что она узнала его тайну. По той же причине он, по всей видимости, убил и Ваннека.
— Но дневник находился у Ваннека целых три года! Зачем нужно было столько ждать?
Маттиас оперся рукой о подоконник.
— Кто знает, когда Ваннек обнаружил дневник и когда решил его прочитать?
— Несколько месяцев назад он продал свой большой дом и купил другой, поменьше, — напомнила Имоджин. — Возможно, дневник попался на глаза, когда паковали вещи, готовясь к переезду.
— Вполне возможно… Но тут есть еще одно обстоятельство… Люси не доверила дневнику эту темную тайну. Она лишь намекнула о ней и о том, что намерена шантажировать ею Дрейка. О самой же тайне в злосчастном дневнике ни слова.
— Верно. — Имоджин заложила руки за спину и стала мерить библиотеку шагами. — Но факт, что Ваннек спрятал дневник, говорит о том, что он правильно оценил его важность.
— А Селена и Дрейк хотели заполучить дневник. Очевидно, они опасались, что Люси доверила дневнику их тайну. Откуда им знать, что это не так, если они его не читали?
— Отличная мысль, — шепотом сказала Имоджин и после паузы добавила:
— А что, если Ваннек лишь недавно обнаружил тетрадь, как ты уже предположил? И узнал, что Селене и Аластеру есть что скрывать, хотя ему и не было известно, что именно?
— Ваннек вполне мог прибегнуть к блефу — дать Дрейку понять, что он знает о тайне, раскрытой Люси. И тогда Дрейк убил его, как убил и Люси.
— Да… Великолепный образчик дедукции! Все выглядит очень логичным, Колчестер.
— Благодарю. Похвала из уст И.А.Стоуна стоит многого. — Маттиас отвернулся от окна и направился к столу. — Одно мы знаем совершенно точно: этот дневник несет опасность. И пока все окончательно не разъяснится, я намерен позаботиться о том, чтобы надежно защитить тебя и Патрицию.
Имоджин вздрогнула:
— Ты в самом деле считаешь, что мы с сестрой подвергаемся опасности? Ведь Селена и Аластер покинули Лондон…
— Или хотят, чтобы мы поверили в это… Я не намерен рисковать. — Стук в дверь прервал Маттиаса. — Что случилось, Уфтон?
— Вас хочет видеть Хьюго Бэгшоу, сэр, — невозмутимо объявил Уфтон.
— Бэгшоу? — Маттиас нахмурился. — Весьма не ко времени… Скажи ему, что меня нет дома.
В дверях тотчас же появился Хьюго. Он был как никогда разодет и держал в руках небольшой букет цветов. Во взгляде, которым он одарил Маттиаса из-за спины Уфтона, читалась ярость.
— Я подозревал, что вы просто морочите мне голову, когда сказали, что я могу нанести визит вашей сестре! Почему у вас не хватило смелости сразу сказать правду? Зачем вы потчевали меня баснями о том, что у нас с вами есть что-то общее?
— Хьюго! — Имоджин любезно улыбнулась, протянула руки и двинулась к нему навстречу. — Пожалуйста, проходите. Мы рады вас видеть! Не правда ли, Колчестер?
— У меня сейчас есть ряд других дел, — ровным тоном сказал Маттиас. — Или ты забыла о нашей проблеме?
— Конечно же, нет, — заверила Имоджин. — Но я уверена, что Хьюго очень кстати.
— В другое время, — ворчливо произнес Маттиас.
— Как бы не так! — Брови Хьюго образовали одну сплошную линию. — Вы имеете в виду совсем не это. Вы просто хотите отделаться от меня, Колчестер.
— Хьюго! — С верхней площадки лестницы донесся взволнованно-радостный голос Патриции. — То есть, мистер Бэгшоу… Что вы здесь делаете? Вы пришли с визитом?
— Да, пришел с визитом, — громко сказал Хьюго. — Но, кажется, я здесь нежеланный гость.
— Это не так! — твердо сказала Имоджин. — Уфтон, освободите, пожалуйста, дорогу, чтобы мистер Бэгшоу мог войти в библиотеку.
— Как скажете, мадам. — Метнув взгляд на Маттиаса, Уфтон сделал шаг в сторону.
— Ах, Хьюго! — воскликнула Патриция, и ее каблучки застучали по лестнице. — Конечно же, добро пожаловать!
Имоджин улыбнулась Уфтону;
— Пусть принесут в библиотеку чай.
— Да, мадам. — Уфтон в строгом поклоне наклонил голову, собираясь ретироваться.
— Не трудитесь, — гордо выпрямился Хьюго. — Сейчас выяснится, что меня не пригласят.
— Напротив! — Имоджин бросила суровый взгляд на Маттиаса. — Я только что сказала вам: добро пожаловать! Пожалуйста, садитесь, Хьюго! Прошу вас!
Похоже, напор Имоджин несколько ошеломил его. Он растерянно замигал глазами и протиснулся в библиотеку,
Маттиас покорился неизбежному. Он сел за письменный стол и выразительно посмотрел на стоящих в дверях.
— В самом деле, Бэгшоу, садитесь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
Имоджин встала, сунула дневник под мышку и пошла вниз в надежде разыскать Маттиаса.
Он был на том же месте, где она оставила его пару часов назад, — сидел за письменным столом, погрузившись в греческий текст. Когда она вошла, он поднял голову.
— Имоджин! — Он хотел было улыбнуться, но в этот момент увидел у нее дневник, подавил улыбку и медленно поднялся. — Ты прочитала его.
— Да.
— И что же? — Он не спускал глаз с ее лица, пока она приближалась. — Стоит ли он твоих мук, дорогая?
Имоджин задумчиво улыбнулась:
— Я подозреваю, что большие муки пережил скорее ты, а не я, Маттиас.
— Ну уж нет! Люси была твоей подругой, а не моей.
— Да, но ты мучаешь себя тем, что попросил меня прочитать дневник. Жало собственной вины чрезвычайно остро, не правда ли, милорд?
Маттиас поднял брови:
— Признаюсь, у меня раньше не было такого опыта. И вы пощадите меня, мадам. Возможно, я заслуживаю эти мучения, но умоляю вас не продлевать их. Удалось ли вам узнать что-нибудь важное или все было попусту?
— Мне кажется, я знамо, почему кто-то охотится за дневником. А возможно, знаю даже, кто именно. Люси раскрыла некую темную тайну об Аластере Дрейке.
— О Дрейке? — посерьезнел Маттиас. — Что за тайна?
— Мне неизвестно. Она не пишет об этом. Но что-то очень важное, потому что она наняла сыщика с Боу-стрит, чтобы эту тайну узнать.
— Весьма интересно, — тихо сказал Маттиас.
— В последней записи речь идет об отчете сыщика. То, что он сообщил, похоже, подтвердило ее подозрения. Она была намерена использовать полученную информацию для того, чтобы вынудить Дрейка бежать с ней в Италию.
— Какая ужасная наивность! — Маттиас покачал головой. — Всякий, кто с ним знаком, знает, что Дрейк — порождение лондонского света. Он взращен им и никогда его не покинет.
Имоджин крепко сжала рукой дневник.
— Люси вряд ли это понимала… Как и я.
Маттиас пожал плечами и ничего больше не сказал;
Имоджин вдруг напустилась на мужа:
— Если вы сделаете попытку проиллюстрировать мою, как вы полагаете, наивность, я могу выйти из себя.
— Я даже не собирался делать этого.
— Очень мудро с вашей стороны, милорд. — Имоджин откашлялась. — Так или иначе, как я уже говорила, Люси под конец вела себя весьма неразумно.
— И в этом ты абсолютно права. Никакая разумная женщина не состряпала бы такой идиотский план… Она никак не намекнула о характере открытой ею тайны?
— Нет. — Имоджин залилась румянцем, вспомнив то, что писала Люси. — Она пишет, что мистер Дрейк случайно что-то обронил в тот момент, который наступает у мужчин после поединка.
— После поединка с кем? — взметнул брови Маттиас, — А, понимаю… У Дрейка не хватило мозгов держать язык за зубами, пока он был еще без штанов, так, что ли?
— Ну, это слишком грубо сказано.
— Зато весьма точно, ты должна это признать.
— Возможно. — Имоджин постучала носком туфли по ковру. — А вы понимаете возможный смысл этой информации, милорд?
Глаза Маттиаса блеснули.
— Да, мадам. Ваша подруга действительно могла быть убита. Но ее убийца скорее всего Аластер Дрейк, а не Ваннек.
— Именно. — Имоджин опустилась в кресло, посмотрела на дневник, лежащий у нее на коленях. — Дрейк мог решить, что нужно убить Люси, чтобы сохранить тайну… Как странно! Три года я считала, что Люси убита Ваннеком… Очень нелегко представить Дрейка в роли убийцы.
— У меня с этим нет никаких трудностей, — пробормотал Маттиас. — Но меня интересует эта чертова тайна… Интересно, нельзя ли разыскать того сыщика, которого Люси нанимала три года назад. Мне бы хотелось поговорить с ним.
Имоджин подняла голову:
— Отличная идея, Маттиас!
— Я сейчас же пошлю письмо на Боу-стрит. — Маттиас сел за письменный стол и взял в руки перо. — Одновременно я, пожалуй, нанесу визит особе, которая может кое-что знать об этом деле.
— Надеюсь, не мистеру Дрейку? У нас пока недостаточно информации.
— Нет, не Дрейку. А светочу в области изучения Замара — Ангелу.
— Ты хочешь поговорить с леди Линдхерст? — озабоченно спросила Имоджин. — Почему?
— Мне почему-то кажется, что она имеет отношение к этому делу. — Закончив писать, Маттиас отложил в сторону перо. — Думаю, что она одна из тех, кто сегодня пытается прибрать к рукам дневник.
— Вполне вероятно… Она может знать больше, чем мы. — Имоджин вскочила на ноги. — Я поеду с тобой.
— Нет, не поедешь, — решительно сказал Маттиас. — Ты будешь ждать моего возвращения здесь.
— Я не могу позволить тебе идти одному! Ты только вспомни, в какую кошмарную ситуацию ты попал, когда без моей помощи обыскивал дом Ваннека! Тебя могли убить.
— Я сильно сомневаюсь, что Селена попытается убить меня в своей гостиной, — с иронией сказал Маттиас. — Она леди, а не бандит с большой дороги. Женщины ее сорта обычно прибегают к другому оружию для достижения цели, а именно: к своим чарам.
— Гм… Не обижайтесь, милорд, но я не уверена, что мы можем положиться на ваш опыт в этом деле. Моя мама говорила, что мужчины часто недооценивают женщин.
— Я всегда веду себя предельно осторожно, памятуя о том, что есть опасность недооценить и вас, мадам. Имоджин наморщила нос:
— Ну, хорошо, коли так. Поскольку вы утверждаете, что никакой опасности в визите нет, то не вижу и причины для отказа сопровождать вас.
Маттиас помедлил с ответом, запечатывая письмо.
— Впредь мне следует более тщательно обдумывать свои аргументы.
— Не корите себя, сэр. — Она бросила выразительный взгляд на диван. — В конце концов, мы совсем недавно поднялись с супружеского ложа. Вероятно, вы еще не оправились от усталости, которая поражает мужчин после завершения любовных объятий.
Маттиас усмехнулся:
— Похоже, вы разрушающе действуете на мою чувствительную натуру… Хорошо, вы можете сопровождать меня к Селене, но позвольте мне самому вести с ней разговор. С этим, надеюсь, вы согласитесь?
Имоджин одарила его благожелательной улыбкой:
— Ну конечно же, милорд. Я никогда не подумала бы брать бразды правления там, где вы явно владеете ситуацией.
Маттиас бросил на жену скептический взгляд;
— В самом деле…
Через полчаса экономка открыла дверь городского дома Селены и не скрывая раздражения спросила:
— Чем могу служить?
— Сообщите, пожалуйста, леди Линдхерст, что графиня и граф Колчестеры хотели бы поговорить с ней по весьма срочному делу.
— Леди Линдхерст нет дома, — ворчливо сказала экономка. — Я не знаю, когда она вернется.
Имоджин взглянула на часы: около пяти.
— Возможно, она отправилась на прогулку в парк? — спросила она.
Экономка хрипло засмеялась:
— Стоило для этого паковать чемоданы!
— Вы хотите сказать, что леди Линдхерст упаковала вещи и уехала из города? — спросил Маттиас.
— Да, как раз про это я и толкую.
— Но мы были здесь всего несколько часов назад! — недоверчиво сказала Имоджин. — У нее утром был Замарский салон.
— Она вытолкала всех молодых леди, как только вы вдвоем укатили, — объяснила экономка. — И приказала слугам быстро складывать вещи… Прямо загнала всех!
— Леди Линдхерст сообщила, куда она направляется? — спросил Маттиас.
— Мне она ничего не сказала. — Экономка пожала широкими плечатми.
— Проклятие! — пробормотал Маттиас.
В тоне экономки было нечто такое, что привлекло внимание Имоджин. Ей вспомнились рассказы миссис Вайн о ее бывших жильцах и тайнах их личной жизни.
— А леди Линдхерст заплатила жалованье слугам перед отъездом? — спросила Имоджин.
— В том-то и дело, что нет. — В глазах экономки сверкнуло негодование. — Три года служили ей верой и правдой — и что же? Даже не подумала никому заплатить.
Имоджин взглянула искоса на Маттиаса:
— Мой муж готов заплатить вам и остальной прислуге, если вы подскажете, куда могла отправиться леди Линдхерст.
— Имоджин, какого черта? — взорвался Маттиас. — Я не говорил ничего подобного.
— Тише, милорд. — Имоджин снова обратилась к экономке:
— Так что? Согласны?
Луч надежды блеснул в глазах акономки.
— Может, ее брат знает, куда она уехала…
— Ее брат? — удивилась Имоджин. — :Я не подозревала, что у леди Линдхерст есть брат.
— Потому что они оба держали это в секрете, — хитро проговорила экономка. — Я узнала об этом случайно, вскоре после того, как пришла работать к леди Линдхерст… На слуг никто не обращает внимания, словно они не существуют. Но у нас есть глаза, и уши, и головы. Я один раз подслушала их разговор.
— А как зовут брата леди Линдхерст? — негромко спросил Маттиас.
Экономка перевела лукавый взгляд на него:
— Я бы сказала вам, сэр, если бы я и другие слуги получили жалованье.
— Этого не требуется, — ответил Маттиас. — Я могу высказать догадку относительно имени брата леди Линдхерст. На этот пост есть только один кандидат.
Внезапно Имоджин осенило;
— Аластер Дрейк?
Лицо экономки помрачнело.
— Тратят целые состояния на наряды и выезды и удавятся за копейку, когда доходит до выплаты жалованья прислуге.
— Выплатите ей квартальное жалованье, милорд, — распорядилась Имоджин.
— С какой стати? — рассердился Маттиас.
— Колчестер, сейчас не время проявлять упрямство. Заплатите ей деньги.
Маттиас вздохнул.
— Хорошо. — Повернувшись к экономке, сказал:
— А теперь, когда я согласился заплатить за то, что и так знаю, вы по крайней мере подтвердите все?
На лице женщины засветилась радость.
— Это верно, что мистер Аластер Дрейк — брат леди Линдхерст. Правда, не имею понятия, почему они делают из этого тайну. Какая от этого им выгода?
— Весьма интересный вопрос, — пробормотала Имоджин.
— Если так пойдет дальше, то, похоже, у нас количество вопросов без ответов будет все возрастать, — проговорила Имоджин, когда Маттиас помогал ей сесть в фаэтон. — Стало быть, мистер Дрейк и Селена — брат и сестра. Не эту ли тайну раскрыла Люси?
— Она могла узнать об их родстве, — заметил Маттиас, беря в руки вожжи. — Но вряд ли этим можно шантажировать, а тем более идти из-за этого на убийство.
— Если мистер Дрейк и Селена не скрывают за этой тайной другую, более страшную. — Имоджин придержала рукой широкополую шляпу, чтобы та не слетела, когда тронулись лошади.
— Интересно, а мистер Дрейк тоже покинул сегодня Лондон?
— Это будет нетрудно выяснить. Мы можем проехать мимо его дома. Кажется, он живет на Холлоу-стрит.
— Откуда тебе это известно, Маттиас?
— Мне по своим делам пришлось наводить справки о Дрейке после нашего приезда в Лондон, — сухо ответил Маттиас.
Это внезапно заинтриговало Имоджин.
— Какого дьявола ты наводил о нем справки?
— Как бы это сказать… Зрелище, которое я застал, придя к тебе с визитом (если помнишь — ты в его объятиях), и рассказ твоей тети — все это породило у меня немало вопросов…
— Только не говори, что ты ревнуешь меня к Аластеру Дрейку, — недоверчиво уставилась на мужа Имоджин.
— Конечно же, я не ревную, — сказал Маттиас, не спуская глаз с ушей лошади. — Ревность — это смехотворная, неполноценная страсть, свойственная начинающим поэтам и очень молодым людям.
— Верно, милорд. — Он определенно ревнует, отметила про себя Имоджин и вежливо улыбнулась. — Что ты намерен делать, если мистер Дрейк исчез?
— Принять меры предосторожности. — Маттиас прищурился. — Мне не нравится то, что происходит, Имоджин… Здесь что-то не так.
— Согласна с тобой.
Через несколько минут Маттиас остановил фаэтон у дома 12 на Холлоу-стрит. На его стук в дверь ответа не последовало.
Бросив взгляд в незашторенное окно, Маттиас увидел разбросанные по комнате вещи. Очевидно, Аластер Дрейк паковал свои пожитки в страшной спешке…
— Оба сбежали… Невероятно! — проговорила Имоджин, когда они через несколько минут вошли в библиотеку Маттиаса. — Но почему? Что их напугало до такой степени?
— Тот факт, что дневник Люси у нас и что мы не намерены отдавать его Селене, — отозвался Маттиас. Он нетерпеливо развязывал галстук. — После сегодняшней сцены в гостиной Селена, очевидно, решила, что либо мы уже раскрыли ту самую тайну, которая стала известна Люси, либо скоро раскроем.
— Она уведомила об этом Аластера и парочка упорхнула из Лондона?
— Вероятно.
Имоджин бросила быстрый взгляд на Маттиаса, встревоженная зловещим тоном, каким он произнес последнее слово.
— Что ты хочешь сказать?
Маттиас остановился перед окном, словно забыв о своем белоснежном галстуке, который болтался у него на шее.
— Очень похоже, что Дрейк убил Люси, потому что она узнала его тайну. По той же причине он, по всей видимости, убил и Ваннека.
— Но дневник находился у Ваннека целых три года! Зачем нужно было столько ждать?
Маттиас оперся рукой о подоконник.
— Кто знает, когда Ваннек обнаружил дневник и когда решил его прочитать?
— Несколько месяцев назад он продал свой большой дом и купил другой, поменьше, — напомнила Имоджин. — Возможно, дневник попался на глаза, когда паковали вещи, готовясь к переезду.
— Вполне возможно… Но тут есть еще одно обстоятельство… Люси не доверила дневнику эту темную тайну. Она лишь намекнула о ней и о том, что намерена шантажировать ею Дрейка. О самой же тайне в злосчастном дневнике ни слова.
— Верно. — Имоджин заложила руки за спину и стала мерить библиотеку шагами. — Но факт, что Ваннек спрятал дневник, говорит о том, что он правильно оценил его важность.
— А Селена и Дрейк хотели заполучить дневник. Очевидно, они опасались, что Люси доверила дневнику их тайну. Откуда им знать, что это не так, если они его не читали?
— Отличная мысль, — шепотом сказала Имоджин и после паузы добавила:
— А что, если Ваннек лишь недавно обнаружил тетрадь, как ты уже предположил? И узнал, что Селене и Аластеру есть что скрывать, хотя ему и не было известно, что именно?
— Ваннек вполне мог прибегнуть к блефу — дать Дрейку понять, что он знает о тайне, раскрытой Люси. И тогда Дрейк убил его, как убил и Люси.
— Да… Великолепный образчик дедукции! Все выглядит очень логичным, Колчестер.
— Благодарю. Похвала из уст И.А.Стоуна стоит многого. — Маттиас отвернулся от окна и направился к столу. — Одно мы знаем совершенно точно: этот дневник несет опасность. И пока все окончательно не разъяснится, я намерен позаботиться о том, чтобы надежно защитить тебя и Патрицию.
Имоджин вздрогнула:
— Ты в самом деле считаешь, что мы с сестрой подвергаемся опасности? Ведь Селена и Аластер покинули Лондон…
— Или хотят, чтобы мы поверили в это… Я не намерен рисковать. — Стук в дверь прервал Маттиаса. — Что случилось, Уфтон?
— Вас хочет видеть Хьюго Бэгшоу, сэр, — невозмутимо объявил Уфтон.
— Бэгшоу? — Маттиас нахмурился. — Весьма не ко времени… Скажи ему, что меня нет дома.
В дверях тотчас же появился Хьюго. Он был как никогда разодет и держал в руках небольшой букет цветов. Во взгляде, которым он одарил Маттиаса из-за спины Уфтона, читалась ярость.
— Я подозревал, что вы просто морочите мне голову, когда сказали, что я могу нанести визит вашей сестре! Почему у вас не хватило смелости сразу сказать правду? Зачем вы потчевали меня баснями о том, что у нас с вами есть что-то общее?
— Хьюго! — Имоджин любезно улыбнулась, протянула руки и двинулась к нему навстречу. — Пожалуйста, проходите. Мы рады вас видеть! Не правда ли, Колчестер?
— У меня сейчас есть ряд других дел, — ровным тоном сказал Маттиас. — Или ты забыла о нашей проблеме?
— Конечно же, нет, — заверила Имоджин. — Но я уверена, что Хьюго очень кстати.
— В другое время, — ворчливо произнес Маттиас.
— Как бы не так! — Брови Хьюго образовали одну сплошную линию. — Вы имеете в виду совсем не это. Вы просто хотите отделаться от меня, Колчестер.
— Хьюго! — С верхней площадки лестницы донесся взволнованно-радостный голос Патриции. — То есть, мистер Бэгшоу… Что вы здесь делаете? Вы пришли с визитом?
— Да, пришел с визитом, — громко сказал Хьюго. — Но, кажется, я здесь нежеланный гость.
— Это не так! — твердо сказала Имоджин. — Уфтон, освободите, пожалуйста, дорогу, чтобы мистер Бэгшоу мог войти в библиотеку.
— Как скажете, мадам. — Метнув взгляд на Маттиаса, Уфтон сделал шаг в сторону.
— Ах, Хьюго! — воскликнула Патриция, и ее каблучки застучали по лестнице. — Конечно же, добро пожаловать!
Имоджин улыбнулась Уфтону;
— Пусть принесут в библиотеку чай.
— Да, мадам. — Уфтон в строгом поклоне наклонил голову, собираясь ретироваться.
— Не трудитесь, — гордо выпрямился Хьюго. — Сейчас выяснится, что меня не пригласят.
— Напротив! — Имоджин бросила суровый взгляд на Маттиаса. — Я только что сказала вам: добро пожаловать! Пожалуйста, садитесь, Хьюго! Прошу вас!
Похоже, напор Имоджин несколько ошеломил его. Он растерянно замигал глазами и протиснулся в библиотеку,
Маттиас покорился неизбежному. Он сел за письменный стол и выразительно посмотрел на стоящих в дверях.
— В самом деле, Бэгшоу, садитесь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34