— Вы что-то хотели?
Он секунду поколебался, оставаясь на пороге и не проходя в комнату.
— Да. Скорее всего хотел бы, — вымолвил он наконец. — Софи, я много размышлял о нашем деле, которое мы еще не довели до конца.
— Деле, милорд? Он прищурился:
— Ты предпочитаешь, чтобы я выражался яснее? Ну хорошо. Я часто размышлял об осуществлении наших брачных отношений.
Сердце Софи испуганно екнуло, как в тот далекий день, в детстве, когда она упала с дерева прямо в ручей.
— Понятно. Я полагаю, это продолжение разговора о разведении овец, который мы завели у Элвертонов.
Джулиан подошел к ней, держа руки в карманах халата.
— Наши отношения не имеют ничего общего с овцами. Сегодня вечером я впервые понял, что отсутствие личного опыта в постели ставит тебя на грань большого риска.
Софи удивленно заморгала:
— Риска, милорд?
Он серьезно кивнул, взял с туалетного столика хрустального лебедя и принялся вертеть в руках.
— Ты слишком наивна и невинна, Софи. Ты не знаешь того, что женщина должна знать, чтобы понимать нюансы и скрытые намеки, которые мужчины иногда вкладывают в слова во время беседы. Сама того не желая и не обращая внимания на истинный смысл их слов, ты можешь увлечь мужчин, обнадежить их.
— Кажется, я понимаю. По крайней мере начинаю понимать, о чем вы, милорд, — отозвалась Софи. — Вам кажется, что, поскольку я еще не жена в полном смысле слова, у меня могут возникнуть трудности в общении с другими мужчинами.
— В каком-то смысле да.
— Ужасный недостаток, непростительная оплошность. Все равно что есть рыбу не той вилкой.
— Нет, гораздо серьезнее, Софи. Если бы ты не была замужем и ничего не знала, это само по себе было бы защитой от притязаний мужчин, поскольку они понимали бы, что, соблазнив тебя, им следовало бы жениться. Но ты замужем, и у тебя такой защиты нет. И если кто-то из мужчин догадается, что ты еще ни разу не разделила с мужем постель, он, без сомнения, начнет тебя преследовать. Для него будет забавно первому покорить тебя.
— Другими словами, сей гипотетический мужчина станет смотреть на меня как на предмет вожделения.
— Совершенно верно. — Джулиан вернул на место хрустального лебедя и внимательно посмотрел на Софи. — Я рад, что ты понимаешь.
— О, конечно, — сказала она, пытаясь унять волнение. — И ты хочешь мне сообщить, что наконец решил воспользоваться своими правами мужа?
Он пожал плечами:
— Мне кажется, это в твоих интересах. Ради тебя, твоего блага, лучше строить наш брак на традиционных отношениях.
Софи вцепилась в спинку стула возле туалетного столика.
— Джулиан, я довольно ясно сказала тебе, что хочу быть твоей настоящей женой. Но пожалуйста, сделай одно одолжение, прежде чем мы начнем.
Его зеленые глаза сверкнули, выдав, насколько нарочито его внешнее спокойствие.
— О чем ты хочешь попросить меня, дорогая?
— Чтобы ты перестал объяснять, почему ты это делаешь и что собираешься делать. Ты все время пытаешься уверить меня, что печешься только о моем благе. Это действует на меня так же, как мой настой из трав на тебя в Эслингтон-Парке.
Джулиан уставился на нее, потеряв дар речи, а потом разразился громким смехом.
— Мои слова тебя усыпляют? — Он вдруг двинулся к изумленной Софи, подхватил ее на руки и решительно направился к постели. — Мадам, клянусь, я сделаю все, чтобы полностью завладеть вашим вниманием и полностью посвятить себя предстоящему делу.
Софи трепетно улыбнулась, держась за его широкие плечи и глядя на него снизу вверх. Необычайно сильное волнение охватило ее.
— Поверь мне, Джулиан, я вся внимание.
— Так и должно быть, потому что ты заставила меня полностью сосредоточиться на тебе.
Он осторожно положил ее на постель, пытаясь спустить с плеч ночную рубашку. В его чувственной улыбке читалось предвкушение наслаждения.
Потом он снял с себя халат, обнажив мускулистое гибкое тело. Разглядывая его в пламени свечи, Софи не оставила для себя сомнений, что Джулиан полон искреннего желания. Смущенно и нерешительно она смотрела на его орудие, пока не почувствовала, как ее собственное тело отзывается на его желание.
— Я пугаю тебя, Софи? — Джулиан опустился рядом с ней, обнял. Его большие сильные руки нежно гладили ее бедра, ощущая сквозь тонкую ткань ночной рубашки ее тело. — Я не хотел бы пугать тебя.
— Нет, ты меня не пугаешь. Я уже много раз тебе говорила, что я не маленькая девочка. — Она вздрогнула, когда его рука обожгла ее кожу.
— Ах да, я все время забываю, что моя деревенская жена знает все про воспроизводство… — Он с улыбкой поцеловал ее в шею, и горячая волна снова пробежала по телу Софи. — Теперь я вижу — нечего беспокоиться, что я оскорблю твою чувствительность.
— Джулиан, ты все время смеешься надо мной.
— Да, пожалуй, ты права.
Он нашел ленточки ее ночной рубашки, и его пальцы нарочито медленно стали развязывать их, а глаза не отрывались от ее лица. Он обнажил ее грудь.
— Ты такая мягкая, такая женственная, малышка.
Софи, загипнотизированная и очарованная его напряженным взглядом, видела, как чувственный голод его глаз превращается в страстное желание. Она протянула руку и коснулась его щеки, удивившись реакции на свою нежную робкую ласку.
Джулиан тихо застонал и прижался к ней губами. Он целовал ее жадно, требовательно, со всей страстью. Поймал зубами ее нижнюю губу и осторожно укусил. Софи тихо застонала и приоткрыла рот. Его язык проник в него, и в этот же миг большой палец его руки скользнул по розовому соску.
Софи инстинктивно схватила Джулиана за плечо, ее тело трепетало, и она поняла, что сейчас потеряет над собой контроль.
На этот раз все хорошо, уверяла она себя, но в глубине души ее что-то мучило. Джулиан не влюблен в нее, но он ее муж. Он поклялся защищать ее, заботиться о ней, она доверяет ему, верит, что он выполнит все свои обязанности мужа. А она должна быть хорошей женой, настоящей женой. И он не виноват, что она влюблена в него и принимает его ласки ради себя самой, а не ради него…
— Софи, Софи, расслабься, отдайся мне. Ты такая сладкая, мягкая…
Джулиан оторвался от ее горячих губ, снял с нее рубашку и небрежно бросил на пол рядом с кроватью. Его глаза были прикованы к телу Софи. Он положил руку на ее ноги и медленно повел вверх, к бедрам. Когда она задрожала, он наклонился и поцеловал ее.
Этот поцелуй отозвался в Софи желанием, она запустила пальцы в волосы Джулиана и притянула к себе его голову. Ее ноги беспокойно задвигались, и он прижал одну из них своей ногой, отчего она раскрылась еще больше, и он тут же принялся гладить и ласкать ее шелковую кожу между ног.
Голова Софи заметалась на подушке, словно издалека до нее долетали ее собственные стоны восторга, а пальцы Джулиана продолжали возбуждать ее, двигаясь небольшими кругами по ее коже. Казалось, его руки прекрасно знают ее тело. И она чувствовала себя в удивительной безопасности.
— Джулиан, Джулиан, я не понимаю, что со мной…
— Конечно, моя сладость. Твое тело ничего не скрывает, и я очень рад. Я хочу, чтобы именно так ты себя чувствовала.
Он стал двигаться вдоль ее тела, чтобы она ощутила твердость его мужской плоти своим бедром. Сила, которую она открывала в нем, заставила ее вздрогнуть, но, когда он поймал ее пальцы и потянул их к себе, она не противилась. Неуверенно она коснулась его, как бы изучая.
— Видишь, как велико мое желание, Софи? — прохрипел Джулиан. — Но клянусь, я не возьму тебя, пока не почувствую, что ты тоже меня хочешь.
— А как ты узнаешь, когда я тебя захочу? — прошептала она, глядя на него из-под прикрытых ресниц. Он улыбнулся и накрыл ладонью ее лоно:
— А ты мне подскажешь, и я догадаюсь.
Она почувствовала, как нарастает жар под его рукой, и нетерпеливо зашевелилась, будто желая еще большей интимности его прикосновений.
— Я думаю, уже пора. — Ее голос был едва слышен. И палец Джулиана вошел в ее мягкую плоть. Софи резко напряглась и ощутила свою собственную влагу.
— Уже скоро, — прошептал Джулиан, покрывая поцелуями ее грудь. — Совсем скоро. — Он еще раз поцеловал ее.
Неуверенно Софи стала отзываться на движения его руки. Она двигалась в ответ, ее мускулы напрягались вокруг пальца, как если бы она хотела втянуть его глубоко внутрь себя. Джулиан помогал ей глухими восклицаниями одобрения и желания.
— Ты такая упругая и горячая, — бормотал он, снова и снова припадая к ней губами. — И ты хочешь меня. Ты на самом деле хочешь меня. — И его язык скользил между ее губ, повторяя движения руки.
Софи вцепилась ему в плечи, крепче притягивая к себе, а когда он прикоснулся к чрезвычайно чувственному месту среди ее темных завитков, впилась ногтями в его спину:
— Джулиан!
— Да, о Боже, да!
И он лег на нее, устраиваясь между ее ног и пытаясь найти опору. Почувствовав его тяжесть, Софи открыла, глаза.
Под его непомерным весом тело Софи вжалось в постель. Посмотрев на его застывшее напряженное лицо, она испытала необыкновенное волнение, непохожее на что-либо, происходившее с ней прежде.
— Подними колени, моя сладкая, — повелевал Джулиан. — Вот так, дорогая, откройся мне, скажи, что ты хочешь меня.
— Я хочу тебя. О, Джулиан, как я тебя хочу! — Софи чувствовала себя открытой, уязвимой, но, как ни странно, она ничего не боялась. Это ведь Джулиан, а он никогда не сделает ей ничего плохого.
Он входил в ее плоть, скользя по сладкой медовой влаге, хлынувшей ему навстречу из ее глубин. Инстинктивно она опустила ноги, пытаясь сдвинуть их.
— Нет, дорогая. Лучше подними их повыше. Доверься мне. Клянусь, я войду медленно, осторожно, и ты можешь остановить меня в любой момент.
Она чувствовала, как нарастает напряжение в его теле, ее влажные ладони скользили по его спине. «Он говорит не правду, — радостно подумала Софи. — Или не правду, или отчаянно пытается убедить себя, что может остановить свой страстный порыв».
Но в любом случае она чувствовала, что он близок к тому, чтобы потерять над собой власть. Как и она. Ощутив и осознав это, Софи обрадовалась, впервые открывая в себе женскую силу. Как приятно сознавать, что можешь вызвать у своего сильного, всегда способного держать себя в руках мужа такую страсть. По крайней мере в этом они были равны.
— Не волнуйся, Джулиан. Я не буду пытаться остановить тебя. Это так же бесполезно, как пытаться удержать солнце от восхода, — прошептала она, едва дыша.
— Я рад слышать это. Посмотри на меня, Софи. Я хочу увидеть твои глаза в тот миг, когда сделаю тебя своей женой в истинном смысле слова.
Она снова открыла глаза, ее дыхание перехватило: она почувствовала, как он входит в нее. Ее ногти впились в его тело.
— Все в порядке, малышка. — Его лоб покрылся крупными каплями, но Джулиан продолжал медленно продвигаться вперед. — Немного трудновато в первый раз. Но потом нас ожидает спокойное плавание.
— А я как-то не представляю себя кораблем в море, Джулиан, — удалось произнести ей ровным голосом, когда она почувствовала напряженную переполненность внутри себя. Ее ногти впивались в него все глубже.
— Я думаю, мы как в море, — выдохнул Джулиан, стараясь замедлить свое продвижение. — Держись за меня, Софи.
Она понимала, что тонкая нить его самообладания вот-вот порвется. И в тот же миг он громко застонал и одним ударом вошел в нее.
— Джулиан! — воскликнула Софи, ошеломленная столь быстрым страстным вторжением. Она уперлась ему в плечи, будто желая сбросить его с себя.
— Все в порядке, моя любовь. Клянусь, все будет хорошо. Доверься мне, Софи. Скоро все кончится. Попытайся расслабиться. — Он осыпал легкими поцелуями ее лицо и шею, стараясь не двигаться в ее тесных глубинах. — Подожди немного, моя прелесть.
— А что, со временем он уменьшится? — резко спросила Софи.
Джулиан застонал и, зажав ее лицо между большими ладонями, посмотрел в ее сияющие глаза.
— Время поможет тебе привыкнуть к моему телу. И ты научишься любить его, Софи. Да-да, ты научишься. В тебе столько страсти. Только будь терпеливой.
— Тебе легко говорить. Вы получили все, что хотели, милорд, как я полагаю.
— Почти все, — согласился он с легкой улыбкой. — Но я не смогу чувствовать себя полностью счастливым, пока ты не начнешь получать удовольствие. Тебе уже лучше?
— Да, — призналась она, не задумываясь.
— Хорошо. — Его поцелуй был долгим, потом Джулиан очень медленно стал двигаться внутри ее, вперед и назад.
Софи прикусила губу, беспокойно ожидая, не станет ли ей от этого хуже. Но хуже не было, и она уже не чувствовала себя так неудобно, как несколько минут назад. И более того, хотя и медленно, но к ней возвращалось прежнее возбуждение. Постепенно ее тело привыкло к тому, что внутри находится что-то постороннее. И Софи была склонна считать, что ей уже нравится заниматься любовью, поскольку действо вызывало в ней необычное ощущение. Незнакомое. Движения Джулиана стали быстрыми, она простонала:
— Джулиан, подожди. Я бы хотела помедленнее. — Она чувствовала, что он уже целиком во власти какой-то внутренней силы.
— Прости, Софи, я пытался, но я больше не могу ждать.
Он стиснул зубы и, приглушенно вскрикнув, выгнул бедра и вошел в нее глубоко, как только мог.
И тут же Софи ощутила, как что-то горячее и густое излилось в нее. Подчиняясь первобытному инстинкту, она обхватила его руками и ногами, прижав к себе. «Он мой, — подумала она удовлетворенно. — Сейчас и на все времена».
— Держи меня, — услышала она прерывистый голос Джулиана. — Держи меня, Софи.
Напряжение медленно отпускало его, и он, тяжелый, мокрый от пота, вытянулся вдоль ее тела.
Софи долго не шевелилась, рассеянно гладя кончиками пальцев влажную спину Джулиана и устремив невидящий взгляд на балдахин над их постелью. Она не могла с уверенностью сказать, как ей понравился последний момент, но ласки, предшествовавшие этому, — несомненно. И эта теплая приятная интимность объятий тоже.
Софи чувствовала, что Джулиан никогда не потерял бы власть над собой, окажись они в другой ситуации. Пожалуй, ради этой власти над ним стоит смириться с занятиями любовью.
Нехотя Джулиан пошевелился, приподнялся на локтях. Он улыбнулся лениво и удовлетворенно. Она тоже улыбнулась. Он наклонился и поцеловал ее в кончик носа.
— Я чувствую себя как жеребец в конце дистанции. Может, я и выиграл, но я истощен и слаб. Дай мне несколько минут прийти в себя. В следующий раз тебе будет лучше, дорогая. — Он нежно убрал волосы с ее лба.
— Несколько минут? — испуганно спросила она. — Ты хочешь сказать, что несколько минут спустя мы будем заниматься этим еще?
— Да. Не сомневайся, — успокоил ее Джулиан с явным удовольствием. Его горячая ладонь уверенно легла на ее плоский живот. — Я слишком долго ждал вас, мадам жена, и я должен возместить потерянные ночи.
Но Софи волновали болезненные ощущения между ног.
— Извини, — отвечала она поспешно. — Я очень хочу быть хорошей женой, но, кажется, я не поправлюсь так быстро, как ты. Ты не против, если мы продолжим позднее?
Он озабоченно нахмурился:
— Софи, я сделал тебе больно?
— Нет-нет. Просто я не хотела бы так скоро. Конечно, отчасти это было приятно, но, если ты не возражаешь, я предпочла бы подождать до следующей ночи.
— О, извини, дорогая. Я виноват. Мне надо было действовать медленнее и терпеливее. — Джулиан поднялся и встал возле кровати.
— Ты куда?
— Я сейчас вернусь, — пообещал он.
Софи посмотрела, как он прошел к туалетному столику, налил воды из кувшина в чашку, потом взял полотенце и намочил его. Он вернулся, и Софи наконец догадалась, что он собирается делать. Она быстро села, натянув простыню до подбородка.
— Нет, Джулиан, пожалуйста, я сама.
— Ты должна мне это позволить, Софи. Это еще одна из привилегий мужа.
Он сел на край кровати, нежно и решительно отвел простыню от ее груди.
— Прелесть моя, разреши мне сделать тебе приятное.
— Правда, Джулиан, я бы предпочла, чтобы ты не…
Но ничто не могло его остановить. Он велел ей лечь на спину. Софи смущенно пробормотала что-то, и Джулиан рассмеялся.
— Нет никаких причин скрытничать. Поздно, моя любовь. Разве ты забыла, что я уже знаком с твоими сладкими местечками? Только что ты была такая теплая, влажная, гостеприимная и позволяла прикасаться к тебе повсюду. — Он закончил промокать ее и отбросил запятнанное полотенце.
— Я… должна тебя спросить кое о чем, — проговорила Софи, быстро натягивая на себя простыню, чтобы сохранить хоть какие-то остатки стеснительности.
— Что же ты хочешь знать? — Он снова подошел к кровати и спокойно лег рядом.
— Ты рассказывал, что есть разные способы избежать беременности. В этот раз ты что-то использовал?
Над кроватью повисло молчание. Джулиан откинулся на подушки и сцепил пальцы за головой.
— Нет, — наконец отозвался он. — Не использовал.
— О! — Она попыталась скрыть охватившее ее волнение.
— Ты же знала, что я хочу от брака, когда согласилась стать мне хорошей женой, Софи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
Он секунду поколебался, оставаясь на пороге и не проходя в комнату.
— Да. Скорее всего хотел бы, — вымолвил он наконец. — Софи, я много размышлял о нашем деле, которое мы еще не довели до конца.
— Деле, милорд? Он прищурился:
— Ты предпочитаешь, чтобы я выражался яснее? Ну хорошо. Я часто размышлял об осуществлении наших брачных отношений.
Сердце Софи испуганно екнуло, как в тот далекий день, в детстве, когда она упала с дерева прямо в ручей.
— Понятно. Я полагаю, это продолжение разговора о разведении овец, который мы завели у Элвертонов.
Джулиан подошел к ней, держа руки в карманах халата.
— Наши отношения не имеют ничего общего с овцами. Сегодня вечером я впервые понял, что отсутствие личного опыта в постели ставит тебя на грань большого риска.
Софи удивленно заморгала:
— Риска, милорд?
Он серьезно кивнул, взял с туалетного столика хрустального лебедя и принялся вертеть в руках.
— Ты слишком наивна и невинна, Софи. Ты не знаешь того, что женщина должна знать, чтобы понимать нюансы и скрытые намеки, которые мужчины иногда вкладывают в слова во время беседы. Сама того не желая и не обращая внимания на истинный смысл их слов, ты можешь увлечь мужчин, обнадежить их.
— Кажется, я понимаю. По крайней мере начинаю понимать, о чем вы, милорд, — отозвалась Софи. — Вам кажется, что, поскольку я еще не жена в полном смысле слова, у меня могут возникнуть трудности в общении с другими мужчинами.
— В каком-то смысле да.
— Ужасный недостаток, непростительная оплошность. Все равно что есть рыбу не той вилкой.
— Нет, гораздо серьезнее, Софи. Если бы ты не была замужем и ничего не знала, это само по себе было бы защитой от притязаний мужчин, поскольку они понимали бы, что, соблазнив тебя, им следовало бы жениться. Но ты замужем, и у тебя такой защиты нет. И если кто-то из мужчин догадается, что ты еще ни разу не разделила с мужем постель, он, без сомнения, начнет тебя преследовать. Для него будет забавно первому покорить тебя.
— Другими словами, сей гипотетический мужчина станет смотреть на меня как на предмет вожделения.
— Совершенно верно. — Джулиан вернул на место хрустального лебедя и внимательно посмотрел на Софи. — Я рад, что ты понимаешь.
— О, конечно, — сказала она, пытаясь унять волнение. — И ты хочешь мне сообщить, что наконец решил воспользоваться своими правами мужа?
Он пожал плечами:
— Мне кажется, это в твоих интересах. Ради тебя, твоего блага, лучше строить наш брак на традиционных отношениях.
Софи вцепилась в спинку стула возле туалетного столика.
— Джулиан, я довольно ясно сказала тебе, что хочу быть твоей настоящей женой. Но пожалуйста, сделай одно одолжение, прежде чем мы начнем.
Его зеленые глаза сверкнули, выдав, насколько нарочито его внешнее спокойствие.
— О чем ты хочешь попросить меня, дорогая?
— Чтобы ты перестал объяснять, почему ты это делаешь и что собираешься делать. Ты все время пытаешься уверить меня, что печешься только о моем благе. Это действует на меня так же, как мой настой из трав на тебя в Эслингтон-Парке.
Джулиан уставился на нее, потеряв дар речи, а потом разразился громким смехом.
— Мои слова тебя усыпляют? — Он вдруг двинулся к изумленной Софи, подхватил ее на руки и решительно направился к постели. — Мадам, клянусь, я сделаю все, чтобы полностью завладеть вашим вниманием и полностью посвятить себя предстоящему делу.
Софи трепетно улыбнулась, держась за его широкие плечи и глядя на него снизу вверх. Необычайно сильное волнение охватило ее.
— Поверь мне, Джулиан, я вся внимание.
— Так и должно быть, потому что ты заставила меня полностью сосредоточиться на тебе.
Он осторожно положил ее на постель, пытаясь спустить с плеч ночную рубашку. В его чувственной улыбке читалось предвкушение наслаждения.
Потом он снял с себя халат, обнажив мускулистое гибкое тело. Разглядывая его в пламени свечи, Софи не оставила для себя сомнений, что Джулиан полон искреннего желания. Смущенно и нерешительно она смотрела на его орудие, пока не почувствовала, как ее собственное тело отзывается на его желание.
— Я пугаю тебя, Софи? — Джулиан опустился рядом с ней, обнял. Его большие сильные руки нежно гладили ее бедра, ощущая сквозь тонкую ткань ночной рубашки ее тело. — Я не хотел бы пугать тебя.
— Нет, ты меня не пугаешь. Я уже много раз тебе говорила, что я не маленькая девочка. — Она вздрогнула, когда его рука обожгла ее кожу.
— Ах да, я все время забываю, что моя деревенская жена знает все про воспроизводство… — Он с улыбкой поцеловал ее в шею, и горячая волна снова пробежала по телу Софи. — Теперь я вижу — нечего беспокоиться, что я оскорблю твою чувствительность.
— Джулиан, ты все время смеешься надо мной.
— Да, пожалуй, ты права.
Он нашел ленточки ее ночной рубашки, и его пальцы нарочито медленно стали развязывать их, а глаза не отрывались от ее лица. Он обнажил ее грудь.
— Ты такая мягкая, такая женственная, малышка.
Софи, загипнотизированная и очарованная его напряженным взглядом, видела, как чувственный голод его глаз превращается в страстное желание. Она протянула руку и коснулась его щеки, удивившись реакции на свою нежную робкую ласку.
Джулиан тихо застонал и прижался к ней губами. Он целовал ее жадно, требовательно, со всей страстью. Поймал зубами ее нижнюю губу и осторожно укусил. Софи тихо застонала и приоткрыла рот. Его язык проник в него, и в этот же миг большой палец его руки скользнул по розовому соску.
Софи инстинктивно схватила Джулиана за плечо, ее тело трепетало, и она поняла, что сейчас потеряет над собой контроль.
На этот раз все хорошо, уверяла она себя, но в глубине души ее что-то мучило. Джулиан не влюблен в нее, но он ее муж. Он поклялся защищать ее, заботиться о ней, она доверяет ему, верит, что он выполнит все свои обязанности мужа. А она должна быть хорошей женой, настоящей женой. И он не виноват, что она влюблена в него и принимает его ласки ради себя самой, а не ради него…
— Софи, Софи, расслабься, отдайся мне. Ты такая сладкая, мягкая…
Джулиан оторвался от ее горячих губ, снял с нее рубашку и небрежно бросил на пол рядом с кроватью. Его глаза были прикованы к телу Софи. Он положил руку на ее ноги и медленно повел вверх, к бедрам. Когда она задрожала, он наклонился и поцеловал ее.
Этот поцелуй отозвался в Софи желанием, она запустила пальцы в волосы Джулиана и притянула к себе его голову. Ее ноги беспокойно задвигались, и он прижал одну из них своей ногой, отчего она раскрылась еще больше, и он тут же принялся гладить и ласкать ее шелковую кожу между ног.
Голова Софи заметалась на подушке, словно издалека до нее долетали ее собственные стоны восторга, а пальцы Джулиана продолжали возбуждать ее, двигаясь небольшими кругами по ее коже. Казалось, его руки прекрасно знают ее тело. И она чувствовала себя в удивительной безопасности.
— Джулиан, Джулиан, я не понимаю, что со мной…
— Конечно, моя сладость. Твое тело ничего не скрывает, и я очень рад. Я хочу, чтобы именно так ты себя чувствовала.
Он стал двигаться вдоль ее тела, чтобы она ощутила твердость его мужской плоти своим бедром. Сила, которую она открывала в нем, заставила ее вздрогнуть, но, когда он поймал ее пальцы и потянул их к себе, она не противилась. Неуверенно она коснулась его, как бы изучая.
— Видишь, как велико мое желание, Софи? — прохрипел Джулиан. — Но клянусь, я не возьму тебя, пока не почувствую, что ты тоже меня хочешь.
— А как ты узнаешь, когда я тебя захочу? — прошептала она, глядя на него из-под прикрытых ресниц. Он улыбнулся и накрыл ладонью ее лоно:
— А ты мне подскажешь, и я догадаюсь.
Она почувствовала, как нарастает жар под его рукой, и нетерпеливо зашевелилась, будто желая еще большей интимности его прикосновений.
— Я думаю, уже пора. — Ее голос был едва слышен. И палец Джулиана вошел в ее мягкую плоть. Софи резко напряглась и ощутила свою собственную влагу.
— Уже скоро, — прошептал Джулиан, покрывая поцелуями ее грудь. — Совсем скоро. — Он еще раз поцеловал ее.
Неуверенно Софи стала отзываться на движения его руки. Она двигалась в ответ, ее мускулы напрягались вокруг пальца, как если бы она хотела втянуть его глубоко внутрь себя. Джулиан помогал ей глухими восклицаниями одобрения и желания.
— Ты такая упругая и горячая, — бормотал он, снова и снова припадая к ней губами. — И ты хочешь меня. Ты на самом деле хочешь меня. — И его язык скользил между ее губ, повторяя движения руки.
Софи вцепилась ему в плечи, крепче притягивая к себе, а когда он прикоснулся к чрезвычайно чувственному месту среди ее темных завитков, впилась ногтями в его спину:
— Джулиан!
— Да, о Боже, да!
И он лег на нее, устраиваясь между ее ног и пытаясь найти опору. Почувствовав его тяжесть, Софи открыла, глаза.
Под его непомерным весом тело Софи вжалось в постель. Посмотрев на его застывшее напряженное лицо, она испытала необыкновенное волнение, непохожее на что-либо, происходившее с ней прежде.
— Подними колени, моя сладкая, — повелевал Джулиан. — Вот так, дорогая, откройся мне, скажи, что ты хочешь меня.
— Я хочу тебя. О, Джулиан, как я тебя хочу! — Софи чувствовала себя открытой, уязвимой, но, как ни странно, она ничего не боялась. Это ведь Джулиан, а он никогда не сделает ей ничего плохого.
Он входил в ее плоть, скользя по сладкой медовой влаге, хлынувшей ему навстречу из ее глубин. Инстинктивно она опустила ноги, пытаясь сдвинуть их.
— Нет, дорогая. Лучше подними их повыше. Доверься мне. Клянусь, я войду медленно, осторожно, и ты можешь остановить меня в любой момент.
Она чувствовала, как нарастает напряжение в его теле, ее влажные ладони скользили по его спине. «Он говорит не правду, — радостно подумала Софи. — Или не правду, или отчаянно пытается убедить себя, что может остановить свой страстный порыв».
Но в любом случае она чувствовала, что он близок к тому, чтобы потерять над собой власть. Как и она. Ощутив и осознав это, Софи обрадовалась, впервые открывая в себе женскую силу. Как приятно сознавать, что можешь вызвать у своего сильного, всегда способного держать себя в руках мужа такую страсть. По крайней мере в этом они были равны.
— Не волнуйся, Джулиан. Я не буду пытаться остановить тебя. Это так же бесполезно, как пытаться удержать солнце от восхода, — прошептала она, едва дыша.
— Я рад слышать это. Посмотри на меня, Софи. Я хочу увидеть твои глаза в тот миг, когда сделаю тебя своей женой в истинном смысле слова.
Она снова открыла глаза, ее дыхание перехватило: она почувствовала, как он входит в нее. Ее ногти впились в его тело.
— Все в порядке, малышка. — Его лоб покрылся крупными каплями, но Джулиан продолжал медленно продвигаться вперед. — Немного трудновато в первый раз. Но потом нас ожидает спокойное плавание.
— А я как-то не представляю себя кораблем в море, Джулиан, — удалось произнести ей ровным голосом, когда она почувствовала напряженную переполненность внутри себя. Ее ногти впивались в него все глубже.
— Я думаю, мы как в море, — выдохнул Джулиан, стараясь замедлить свое продвижение. — Держись за меня, Софи.
Она понимала, что тонкая нить его самообладания вот-вот порвется. И в тот же миг он громко застонал и одним ударом вошел в нее.
— Джулиан! — воскликнула Софи, ошеломленная столь быстрым страстным вторжением. Она уперлась ему в плечи, будто желая сбросить его с себя.
— Все в порядке, моя любовь. Клянусь, все будет хорошо. Доверься мне, Софи. Скоро все кончится. Попытайся расслабиться. — Он осыпал легкими поцелуями ее лицо и шею, стараясь не двигаться в ее тесных глубинах. — Подожди немного, моя прелесть.
— А что, со временем он уменьшится? — резко спросила Софи.
Джулиан застонал и, зажав ее лицо между большими ладонями, посмотрел в ее сияющие глаза.
— Время поможет тебе привыкнуть к моему телу. И ты научишься любить его, Софи. Да-да, ты научишься. В тебе столько страсти. Только будь терпеливой.
— Тебе легко говорить. Вы получили все, что хотели, милорд, как я полагаю.
— Почти все, — согласился он с легкой улыбкой. — Но я не смогу чувствовать себя полностью счастливым, пока ты не начнешь получать удовольствие. Тебе уже лучше?
— Да, — призналась она, не задумываясь.
— Хорошо. — Его поцелуй был долгим, потом Джулиан очень медленно стал двигаться внутри ее, вперед и назад.
Софи прикусила губу, беспокойно ожидая, не станет ли ей от этого хуже. Но хуже не было, и она уже не чувствовала себя так неудобно, как несколько минут назад. И более того, хотя и медленно, но к ней возвращалось прежнее возбуждение. Постепенно ее тело привыкло к тому, что внутри находится что-то постороннее. И Софи была склонна считать, что ей уже нравится заниматься любовью, поскольку действо вызывало в ней необычное ощущение. Незнакомое. Движения Джулиана стали быстрыми, она простонала:
— Джулиан, подожди. Я бы хотела помедленнее. — Она чувствовала, что он уже целиком во власти какой-то внутренней силы.
— Прости, Софи, я пытался, но я больше не могу ждать.
Он стиснул зубы и, приглушенно вскрикнув, выгнул бедра и вошел в нее глубоко, как только мог.
И тут же Софи ощутила, как что-то горячее и густое излилось в нее. Подчиняясь первобытному инстинкту, она обхватила его руками и ногами, прижав к себе. «Он мой, — подумала она удовлетворенно. — Сейчас и на все времена».
— Держи меня, — услышала она прерывистый голос Джулиана. — Держи меня, Софи.
Напряжение медленно отпускало его, и он, тяжелый, мокрый от пота, вытянулся вдоль ее тела.
Софи долго не шевелилась, рассеянно гладя кончиками пальцев влажную спину Джулиана и устремив невидящий взгляд на балдахин над их постелью. Она не могла с уверенностью сказать, как ей понравился последний момент, но ласки, предшествовавшие этому, — несомненно. И эта теплая приятная интимность объятий тоже.
Софи чувствовала, что Джулиан никогда не потерял бы власть над собой, окажись они в другой ситуации. Пожалуй, ради этой власти над ним стоит смириться с занятиями любовью.
Нехотя Джулиан пошевелился, приподнялся на локтях. Он улыбнулся лениво и удовлетворенно. Она тоже улыбнулась. Он наклонился и поцеловал ее в кончик носа.
— Я чувствую себя как жеребец в конце дистанции. Может, я и выиграл, но я истощен и слаб. Дай мне несколько минут прийти в себя. В следующий раз тебе будет лучше, дорогая. — Он нежно убрал волосы с ее лба.
— Несколько минут? — испуганно спросила она. — Ты хочешь сказать, что несколько минут спустя мы будем заниматься этим еще?
— Да. Не сомневайся, — успокоил ее Джулиан с явным удовольствием. Его горячая ладонь уверенно легла на ее плоский живот. — Я слишком долго ждал вас, мадам жена, и я должен возместить потерянные ночи.
Но Софи волновали болезненные ощущения между ног.
— Извини, — отвечала она поспешно. — Я очень хочу быть хорошей женой, но, кажется, я не поправлюсь так быстро, как ты. Ты не против, если мы продолжим позднее?
Он озабоченно нахмурился:
— Софи, я сделал тебе больно?
— Нет-нет. Просто я не хотела бы так скоро. Конечно, отчасти это было приятно, но, если ты не возражаешь, я предпочла бы подождать до следующей ночи.
— О, извини, дорогая. Я виноват. Мне надо было действовать медленнее и терпеливее. — Джулиан поднялся и встал возле кровати.
— Ты куда?
— Я сейчас вернусь, — пообещал он.
Софи посмотрела, как он прошел к туалетному столику, налил воды из кувшина в чашку, потом взял полотенце и намочил его. Он вернулся, и Софи наконец догадалась, что он собирается делать. Она быстро села, натянув простыню до подбородка.
— Нет, Джулиан, пожалуйста, я сама.
— Ты должна мне это позволить, Софи. Это еще одна из привилегий мужа.
Он сел на край кровати, нежно и решительно отвел простыню от ее груди.
— Прелесть моя, разреши мне сделать тебе приятное.
— Правда, Джулиан, я бы предпочла, чтобы ты не…
Но ничто не могло его остановить. Он велел ей лечь на спину. Софи смущенно пробормотала что-то, и Джулиан рассмеялся.
— Нет никаких причин скрытничать. Поздно, моя любовь. Разве ты забыла, что я уже знаком с твоими сладкими местечками? Только что ты была такая теплая, влажная, гостеприимная и позволяла прикасаться к тебе повсюду. — Он закончил промокать ее и отбросил запятнанное полотенце.
— Я… должна тебя спросить кое о чем, — проговорила Софи, быстро натягивая на себя простыню, чтобы сохранить хоть какие-то остатки стеснительности.
— Что же ты хочешь знать? — Он снова подошел к кровати и спокойно лег рядом.
— Ты рассказывал, что есть разные способы избежать беременности. В этот раз ты что-то использовал?
Над кроватью повисло молчание. Джулиан откинулся на подушки и сцепил пальцы за головой.
— Нет, — наконец отозвался он. — Не использовал.
— О! — Она попыталась скрыть охватившее ее волнение.
— Ты же знала, что я хочу от брака, когда согласилась стать мне хорошей женой, Софи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34