— Она особа впечатлительная, впрочем, как и остальные члены нашей семьи. Как она рыдала, узнав, какие именно средства пошли на финансирование первого корабля! Однако это не помешало ей бурно восхищаться полученными результатами.
— Как это? — спросил Хью.
Джаред обвел рукой окружающую обстановку:
— Мать часто устраивала приемы и вечеринки. Она любила развлечения, великолепно проводила балы и званые вечера в нашем доме. Однажды в одной из комнат даже устроили водопад и небольшую лагуну с шампанским.
— Ух ты! Водопад из шампанского!
Роберт, подняв голову, вопросительно посмотрел на Джареда:
— Но когда вы разбогатели, вы выкупили ожерелье?
Лицо Джареда напряглось.
— Я пытался, но было слишком поздно. Ювелир, купивший его, давно разобрал ожерелье. Он сделал оправы для каждого из бриллиантов, и получилось много браслетов, колец и брошей. Все они разошлись по разным покупателям, и было невозможно найти все камни и вновь соединить их.
— Значит, оно потеряно навсегда, — трагически заключил Хью.
В знак согласия Джаред склонил голову.
— Боюсь, что да.
Олимпия упрямо повторила:
— А мне кажется, милорд, вы поступили правильно и достойны похвалы за то, что сумели принять в подобных обстоятельствах единственно разумное и логичное решение. И наверняка каждый член вашей семьи втайне рад, что все произошло именно так.
Джаред с деланным равнодушием пожал плечами и обвел взглядом сумрачную комнату. В руке он держал железное кольцо, на котором болтался тяжелый ключ от двери. — Теперь это уже не имеет никакого значения. Дело сделано, а что касается призраков и привидений, сомневаюсь, что вы найдете здесь что-нибудь, кроме пыльной мебели и нескольких растрескавшихся фамильных портретов.
— Портретов! — Олимпию охватило небывалое возбуждение. — Ну конечно! Как я сразу не подумала! Здесь наверняка есть портрет Клер Лайтберн! А может быть, и самого Капитана Джека.
Джаред кинул последний взгляд на комнату.
— Возможно. Потом, если захотите, займетесь поисками.
Уже поздно, мне кажется, пришло время обеда. — Его рука машинально потянулась к карману, где некогда лежали часы.
Олимпия зажмурилась. Итон, Хью и Роберт затаив дыхание, следили за рукой Джареда.
Его рот горестно скривился, когда пальцы наткнулись на пустоту. Он молча повернулся к двери.
— Пойдемте отсюда. Мы и так потеряли уйму времени, разгуливая здесь.
Мальчики неохотно потянулись за ним. Олимпия, прежде чем выйти, в последний раз скользнула тоскливым взглядом по комнате. Она утешала себя тем, что в следующий раз осмотрит все более тщательно.
Джаред, сцепив пальцы, смотрел на нового дворецкого оценивающим взглядом. Он сам нашел его, предупредив Феликса, чтобы тот не утруждал себя поисками кандидата на вакантное место.
Феликс был удивлен, узнав, что Джаред намерен лично побеседовать с претендентами на должность.
— Только не говори, что тебе нечем больше заняться, как только самому подыскивать себе дворецкого, Чиллхерст.
— Понимаешь, я обязан лично разобраться с кандидатурой. Должность требует наличия целого ряда определенных качеств.
Феликс смущенно посмотрел на Джареда:
— Почему?
Джаред улыбнулся в ответ:
— Потому что будущему дворецкому придется работать с моей нынешней экономкой. А она весьма необычная дама.
— Я же говорил, чтобы ты позволил мне заменить ее опытной и проверенной домоправительницей, — удивился Феликс.
— Я не могу этого сделать. Моя жена и слышать не хочет о том, чтобы расстаться с миссис Берд. Она очень привязана к ней.
Феликс как-то странно посмотрел на Джареда.
— Ты позволяешь своей жене решать такие вопросы?
Джаред поднял руку в притворном сожалении, что смиренно принял участь большинства мужей.
— Допустим, мне доставляет удовольствие потакать капризам моей новоиспеченной супруги. Феликс презрительно фыркнул.
— Я поверю твоим словам лишь после того, как ты признаешь, что попался в сети страсти, Чиллхерст. Это не похоже на тебя, друг мой. Не сходить ли тебе к врачу?
— Думаешь, надо?
Феликс рассмеялся:
— Разумеется, только я бы не советовал тебе обращаться к тому, кто лечит Бомонта. Этот шарлатан, по слухам, не в состоянии помочь Бомонту с его злосчастным недугом.
Совет Феликса насчет врача вызвал у Джареда легкую улыбку, когда он познакомился с мистером Грейвзом с Бау-стрит.
Он оправдывает свое имя, подумал Джаред. Высокий, сутулый, худой как смерть. На лице Грейвза застыло скорбное выражение похоронных дел мастера. Джаред остановил свой выбор на нем после беседы с несколькими кандидатами, предложенными агентством с Бау-стрит, поняв по его глазам, что Грейвз — человек себе на уме.
— Итак, вам ясно, в чем будут заключаться ваши обязанности в моем доме? — спросил Джаред.
— Вполне, милорд. — Одетый в новый черный сюртук, Грейвз неловко переминался с ноги на ногу. Он явно не привык к официальному костюму. — Я должен приглядывать за обитателями дома и следить, чтобы ни один посторонний без вашего разрешения не переступал порога.
— Правильно. Также вам следует замечать все необычное или подозрительное. Я хочу, чтобы мне представляли ежедневный отчет о делах, пусть даже он будет несколько однообразен, то же самое относится и к тем случаям, когда я буду отсутствовать. Ясно?
— Вполне, ваша светлость. — Грейвз предпринял отчаянную попытку расправить плечи. — Вы можете положиться на меня, сэр. Я ведь однажды уже справился с делом, которое вы мне поручили, не так ли?
— Ты прав, Грейвз. — Джаред сцепил пальцы. — Ты и твой друг Фокc прекрасно справились с работой по сбору информации, благодаря которой мои предположения блестяще подтвердились.
— Мы с Фоксом гордимся вашей похвалой, сэр.
— Я уже говорил тебе о своих опасениях по поводу вчерашней попытки похитить племянника моей жены. Не исключено, что похититель сделает попытку проникнуть в наш бывший дом на Иббертон-стрит. Я бы хотел, чтобы ты проследил за той квартирой… Меня волнует не само ограбление, а главным образом безопасность моей семьи.
— Понял, ваша светлость.
— Вот и отлично. В таком случае не откладывая приступай к своим обязанностям. — Джаред нахмурился. — Да, вот еще что.
— Слушаю, милорд.
— Постарайся поладить с нашей экономкой миссис Берд.
Я не потерплю опереточных ссор среди прислуги.
Глаза Грейвза блеснули.
— Конечно, сэр. Мы и так уже прекрасно поладили. Очень интересная женщина, дозволено мне будет отметить. Такой характер! Я всегда любил женщин с характером.
Джаред едва сдержал улыбку.
— Я вижу, мне не стоит беспокоиться по поводу миссис Берд. Вы свободны, Грейвз.
— Слушаюсь, ваша милость.
Джаред подождал, пока новый дворецкий закроет за собой дверь библиотеки. Потом он встал, обогнул стол и выглянул из окна. Парк находился в запустении, зато большой дом, много лет необитаемый, уже вполне преобразился. Нигде ни пылинки, мебель сверкает отполированными до глянцевого зеркального блеска поверхностями.
Двери и оконные рамы сияют, стекла прозрачны, как слеза.
Прежде неказистый особняк будто по волшебству преобразился в уютный и удобный дом для его жены и воспитанников, размышлял Джаред.
Нет, он ошибается, как раз все наоборот. Три мальчика и Олимпия своим присутствием превратили старый особняк в Дом.
Постояв еще немного, Джаред прошел к письменному столу. Он отпер ящик, вытащил свой ежедневник и просмотрел записи за последние месяцы.
Вывод напрашивался сам собой: нельзя было не замечать очевидных фактов. Джаред посетовал, что так долго откладывал неизбежную развязку. Не в его правилах сомневаться в таких вопросах.
Он с самого начала подозревал виновника, но не оставлял надежды, что отыщется другое объяснение растраты.
Пришло время действовать. Он и так слишком долго валял дурака.
]]]
Слух о свадьбе Олимпии и виконта Чиллхерста разнесся с молниеносной быстротой. Увы, к явному неудовольствию Олимпии.
Положение виконтессы обернулось сплошными неприятностями, думала она, когда несколько дней спустя после свадьбы служанка пришла помочь ей встать со старинной кровати в городском доме Флеймкрестов, Оказывается, человек, обладающий высоким титулом, и шагу ступить не может куда ему вздумается.
По распоряжению Джареда старинную кровать извлекли на свет Божий из кладовой, отреставрировали и на плечах крепких молодых слуг подняли наверх. Потом Джаред потребовал, чтобы Олимпию всюду и всегда сопровождали один из лакеев и служанка.
Новая служанка, девушка семнадцати лет, старающаяся во всем угодить Олимпии, исправно провожала хозяйку от дверцы громоздкого экипажа до ступенек института Масгрейва.
— Подожди меня на тех скамейках, Люси. — Олимпия указала рукой на деревянные скамеечки в холле библиотеки. — Я вернусь примерно через час.
— Слушаюсь, мэм. — Люси присела в вежливом реверансе.
Олимпия поспешила в просторные залы. Пожилой библиотекарь кивнул, приветствуя ее:
— Доброе утро, леди Чиллхерст. Прошу простить меня за давешнюю неучтивость.
— Здравствуйте, Богз. — Снимая перчатки, Олимпия улыбнулась. — О чем вы говорите? Вы всегда сама любезность.
— Я тогда еще не знал, что вы стали виконтессой Чиллхерст, ваша светлость. — Богз укоризненно посмотрел на Олимпию.
— Ах, это. — Олимпия пожала плечами. Они с Джаредом договорились, как вести себя в таких случаях. — Вы и не могли знать. Мой муж не хотел распространяться о своей личной жизни, и мы старались не давать повода для разговоров в городе. Но все равно поползли слухи, и его светлость решил, что бессмысленно скрываться дальше, когда секрет известен всем и вся.
Богз явно не понимал, почему такие знатные и титулованные особы жаждут остаться в тени неизвестности, но он был слишком хорошо воспитан, чтобы задавать подобные вопросы.
— Да, мадам.
— Вы не против, если я еще разок просмотрю карты Вест-Индии в кабинете?
— Ну что вы. — Богз, легко поклонившись, проводил ее к двери кабинета, где хранились карты. — Берите что угодно, мадам. Дверь открыта. Там уже есть один из членов нашего Общества. Ищет что-то.
— Вот как, — чуть нахмурилась Олимпия. — И кто же это? Мистер Толберт или лорд Олдридж?
— Мистер Джиффорд Ситон, мадам.
— Мистер Ситон? — Опешив от неожиданности, Олимпия едва не выронила сумочку. — Я не знала, что он состоит в Обществе.
— Да что вы! Он вступил сразу, как только его сестра вышла замуж за лорда Бомонта. Года два назад. Он очень много времени проводит в зале Вест-Индии.
— Понятно. — Олимпия взялась за ручку двери и заглянула в комнату, где царил затхлый запах старых бумаг.
Джиффорд стоял возле стола красного дерева, углубившись в изучение карты. Подняв голову, он задумчиво улыбнулся Олимпии.
— Леди Чиллхерст! — Придерживая одной рукой карту, чтобы она не свернулась, он отвесил галантный поклон — Как приятно вас видеть! Я слышал, что вы часто заглядываете сюда.
— Доброе утро, мистер Ситон. А я и не знала, что вы действительный член Общества путешествий и исследований.
— Я прочитал все ваши статьи, напечатанные в нашем журнале, — проговорил Джиффорд. — В высшей степени познавательно!
— Вы слишком добры. — К своему удивлению, Олимпии было приятно услышать его похвалу. Чувство настороженности, с которым она относилась к Джиффорду, отступило под влиянием его искренней доброжелательности. Она подошла поближе и взглянула на карту. — А вы, оказывается, интересуетесь Вест-Индией? Хотите написать статью или собираетесь в путешествие?
— Все может быть. — Джиффорд пристально посмотрел на нее. — Насколько я понял, леди Чиллхерст, вы тоже изучаете Вест-Индию Богз сказал, что вас занимают морские чертежи и карты этого района.
— Он прав. — Она не отрывала глаз от развернутой на столе карты. — Мне еще ни разу не доводилось ее видеть.
Судя по всему, она старинная.
— Совершенно верно. Месяц назад я обнаружил ее и отложил в отдельную папку, чтобы в любой момент можно было быстро ее найти.
— В самом деле? — Олимпия с нескрываемым любопытством рассматривала карту. — Тогда понятно, почему она не попалась мне на глаза.
Джиффорд, немного поколебавшись, жестом пригласил ее подойти к столу. — Если желаете, можете познакомиться с ней прямо сейчас. Она, по-моему, заслуживает пристального интереса, поскольку на ней есть несколько островков, не отмеченных ни на какой другой карте Общества.
— Как увлекательно! — Олимпия отбросила сумочку и склонилась над старым куском пергамента.
— Вы изучаете не отмеченные на картах острова Вест-Индии, мадам?
— Совершенно верно. — Олимпия склонилась ниже, выискивая уже знакомые по другим картам точки. Простая и на первый взгляд неумело сделанная карта разочаровала ее. — Очень небрежное обозначение местонахождения островов. Другие карты сделаны более тщательно.
— Мне сказали, что ее нарисовал какой-то пират, ходивший в Вест-Индию лет сто тому назад.
— Пиратская карта? — Олимпия вскинула глаза. Джиффорд буквально впился в нее взглядом. — Неужели?
Он пожал плечами:
— Так сказал Богз. Но кто может быть в этом уверен?
Карта не подписана, бесполезно пытаться узнать имя ее создателя.
— Потрясающе! — Олимпия вновь приникла к карте. — Она и в самом деле невероятно старая.
— Да. — Джиффорд слегка придвинулся, чтобы продолжить свое занятие. — Леди Чиллхерст, я прошу простить меня за мое поведение в тот день. Я не хотел вас обидеть.
— Пустяки, сэр. — Олимпия наконец-то разглядела крохотную точку, не отмеченную на других картах. — В нашей ситуации затронуто столько чувств и переживаний разных людей.
— Мы с сестрой давно осиротели, — продолжал Джиффорд. — До того как она вышла замуж за Бомонта, наше финансовое положение было более чем незавидным. Порой я опасался, что мы окажемся на бирже труда или в долговой тюрьме.
Олимпия почувствовала, как в ней просыпается жалость и сострадание. Она по крайней мере была избавлена от подобных страхов, благодаря скромному наследству, оставшемуся после тети Софи и тети Иды.
— Как же вам было тяжело, — посочувствовала она. — Неужели у вас не было родственников, которые могли бы вам помочь?
— Не было. — Джиффорд горько улыбнулся. — Нам приходилось изворачиваться изо всех сил, мадам. К стыду своему, должен признаться, что большая часть этого бремени пала на долю сестры. Я был еще слишком мал, чтобы помогать ей. Ей нужно было заботиться о нас обоих, пока она наконец не нашла себе партию.
— Понимаю.
Джиффорд поджал губы.
— Моя семья не всегда вела такое жалкое существование. Мы с Деметрией оказались в столь стесненных обстоятельствах из-за того, что наш отец ни черта не смыслил в делах. Но самое страшное не в этом: он был игроком до мозга костей. Проиграв однажды вечером остатки своего состояния, он наутро застрелился.
Олимпия мгновенно забыла о драгоценной карте, лежащей перед ней. Нельзя было остаться равнодушной к боли; застывшей в глазах Джиффорда.
— Мне бесконечно жаль слышать это.
— Моя бабушка была богатой наследницей.
— Неужели?
— Да. — На лице Джиффорда появилось отсутствующее выражение, словно он мысленно перенесся в прошлое. — От моего прадеда она унаследовала огромную флотилию кораблей и вела дела не хуже любого мужчины.
— Наверное, она была очень умной женщиной.
— Говорили о ее необыкновенной проницательности. В лучшие времена ее корабли покидали берега Америки, бороздили океаны, заходя в самые отдаленные порты всех материков земного шара, и возвращались, нагруженные шелком, пряностями, чаем и другими дорогими товарами.
— Америки?
— Да. Мой прадед основал торговое судоходство в Бостоне. Там, и выросла моя бабушка. Она была замужем за одним из своих капитанов. Его звали Питер Ситон.
— Ваш дед?
Джиффорд кивнул:
— Мне не довелось знать ни его, ни бабушку. Отец был их единственным ребенком. После их смерти отец унаследовал все. Однако продал корабли и уехал в Англию. — Рука Джиффорда сжалась в кулак. — Он женился и весьма преуспел в том, что пустил на ветер целое состояние.
— А что случилось с вашей матерью?
Джиффорд глянул на свои стиснутые пальцы.
— Она умерла во время родов, когда я появился на свет.
— И теперь у вас нет никого, кроме сестры.
Глаза Джиффорда мгновенно превратились в узенькие щелочки.
— И у нее нет никого, кроме меня. Теперь вам понятно, отчего меня охватила такая ярость, когда Чиллхерст разорвал помолвку? Она приложила столько усилий, чтобы понравиться ему. Она заложила последние драгоценности матери и купила наряды, чтобы произвести неотразимое впечатление;
Олимпия тронула его за рукав.
— Мистер Ситон, мне больно слышать о ваших несчастьях. Но прошу вас, не вините в случившемся моего мужа.
Я хорошо его знаю и совершенно уверена, что он не разорвал бы помолвку из-за бедности вашей сестры.
— Деметрия рассказала мне всю правду, и я более склонен верить ей, нежели вам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37