Вы должны покинуть Лиммеридж, мистер Хартрайт, п
ока еще не поздно. Мой долг сказать вам это. Моим долгом было бы сказать ва
м то же самое Ц в силу одной серьезной причины, Ц даже если бы вы принадл
ежали к самой древней и богатой фамилии в Англии. Вы должны оставить нас н
е потому, что вы учитель рисования... Ц Она помолчала с минуту, посмотрела
мне прямо в лицо и твердо положила свою руку на мою. Ц Не потому, что вы учи
тель рисования, Ц повторила она, Ц но потому, что Лора Фэрли помолвлена
и выходит замуж.
Эти последние слова, как выстрел, пронзили мне сердце. Рука моя перестала
чувствовать пожатие ее руки. Я молчал, я не шевелился. Резкий осенний вете
р, круживший мертвые листья у наших ног, вдруг дохнул на меня ледяным дыха
нием, будто безумные надежды мои были тоже мертвыми листьями, уносимыми
ветром. Надежды! Помолвленная или нет Ц все равно она была недосягаема д
ля меня. Вспомнили бы об этом другие на моем месте? Нет, если б они любили, ка
к я.
Удар обрушился, и не осталось ничего, кроме тупой, сковывающей боли. Мисс Г
олкомб снова сжала мою руку. Я поднял голову и взглянул на нее. Ее большие
черные глаза были прикованы к моему лицу, они заметили, как я был бледен, я
чувствовал это.
Ц Покончите с этим! Ц сказала она. Ц Здесь, где вы впервые ее увидали, по
кончите с этим! Не малодушничайте, как женщина. Вы должны вырвать это из се
рдца, как мужчина!
Сдержанная страсть, звучащая в ее словах, сила ее воли, повелительный взг
ляд, устремленный на меня, заставили меня очнуться. Через минуту я мог опр
авдать ее веру в мое мужество. Я, по крайней мере внешне, овладел собой.
Ц Вы пришли в себя?
Ц Да, мисс Голкомб, достаточно, чтобы просить прощения у нее и у вас; доста
точно для того, чтобы последовать вашему совету и хоть этим доказать мою
благодарность за ваше предостережение.
Ц Вы уже доказали ее своим ответом, Ц произнесла она. Ц Мистер Хартрай
т, нам нечего больше скрывать друг от друга. Я не утаю от вас, что моя сестра
, сама того не сознавая, выдала себя. Вы должны покинуть нас ради нее, не тол
ько ради себя. Ваше присутствие здесь, ваша вынужденная близость Ц безо
бидная, видит бог, во всех отношениях Ц мучит и тревожит ее. Я, которая люб
ит ее больше жизни, я, которая научилась верить в это чистое, благородное,
невинное сердце, как я верю в бога, слишком хорошо знаю, что тайные угрызен
ия терзают ее, с тех пор как, вопреки ей самой, первая тень неверности по от
ношению к предстоящему браку закралась в ее сердце. Я не говорю Ц было бы
бесполезно говорить это после всего случившегося, Ц что эта помолвка к
огда-либо сильно затрагивала ее чувство. Эта помолвка Ц дело чести, а не
любви. Отец на смертном одре два года назад благословил ее на этот брак. Са
ма она ни обрадовалась, ни отказалась Ц она просто дала свое согласие. До
вашего приезда она была в таком же положении, как и сотни других женщин, ко
торые выходят замуж не по сердечной привязанности и учатся любить (или н
енавидеть) мужа уже после свадьбы, а не до нее. Я не могу выразить, как глубо
ко я надеюсь Ц так же как и вы должны самоотверженно надеяться, Ц что но
вое чувство, нарушившее ее прежние спокойствие и безмятежность, не пусти
ло еще в ее сердце таких глубоких корней, которые нельзя уже будет вырват
ь. Ваше отсутствие (если бы я не была непоколебимо уверена в вашей чести, м
ужестве и здравом смысле, я бы не доверилась вам, как доверяю сейчас), ваше
отсутствие поможет моим стараниям, а время поможет нам троим. Отрадно зн
ать, что не напрасно я с самого начала почувствовала к вам доверие, отрадн
о знать, что и на этот раз вы будете таким же честным, мужественным и велик
одушным к вашей ученице, в отношении которой вы имели несчастье забыться
, каким вы были к той незнакомой и отверженной, которая обратилась к вам за
помощью.
Опять женщина в белом! Разве нельзя было, говоря о мисс Фэрли и обо мне, не в
оскрешать памяти об Анне Катерик и не ставить ее между нами, как роковое п
редопределение, избежать которого нет никакой надежды?
Ц Скажите мне, как оправдать перед мистером Фэрли нарушение нашего дог
овора? Ц сказал я. Ц И после того, как он согласится отпустить меня, скажи
те, когда мне уехать? Я обещаю слепо повиноваться вам и вашим советам.
Ц Время не терпит, Ц отвечала она. Ц Вы слышали, утром я упомянула о сле
дующем понедельнике и о необходимости привести в порядок комнату для го
стей. Гость, которого мы ждем в понедельник...
Я был не в силах дождаться конца ее фразы. Вспомнив поведение и выражение
лица мисс Фэрли за утренним завтраком, я понял, что гость, которого ждали в
Лиммеридже, был ее будущий муж. Я не мог сдержаться, что-то было сильнее мо
ей воли. Я прервал мисс Голкомб.
Ц Разрешите мне уехать сегодня, Ц сказал я горько. Ц Чем скорее, тем луч
ше...
Ц Нет, не сегодня, Ц возразила она. Ц Единственный предлог, на который в
ы можете сослаться мистеру Фэрли, чтобы объяснить ваш отъезд до истечени
я срока договора, Ц это то, что в силу непредвиденных обстоятельств вы вы
нуждены просить у него разрешения немедленно вернуться в Лондон. Вы долж
ны подождать до завтра и поговорить с ним после утренней почты, тогда он о
тнесет перемену ваших планов за счет якобы полученного вами письма из Ло
ндона. Нехорошо и нечестно прибегать к обману, даже самому безобидному, н
о я слишком хорошо знаю мистера Фэрли: если только ему придет в голову, что
все это выдумка, он вас никогда не отпустит. Поговорите с ним в пятницу ут
ром; займитесь после этого (в ваших собственных интересах и в интересах в
ашего хозяина) вашей неоконченной работой. Оставьте все в полном порядке
и уезжайте отсюда в субботу утром. Таким образом, у вас хватит времени, ми
стер Хартрайт, да и у нас тоже.
Прежде чем я мог ей ответить, что все ее желания будут исполнены, мы оба ус
лышали приближающиеся шаги. Кто-то из домашних искал нас. Я почувствовал,
что лицо мое вспыхнуло. Неужели к нам шла мисс Фэрли?
С облегчением, горестным и безнадежным Ц до такой степени изменилось уж
е мое положение, Ц я увидел, что это была только ее горничная.
Ц Можно попросить вас на минуту, мисс? Ц сказала девушка взволнованно и
смущенно.
Мисс Голкомб спустилась к ней, и они отошли на несколько шагов.
Оставшись один, я с безнадежной грустью, описать которую не в силах, стал д
умать о моем бесславном возвращении к горестному одиночеству в моей бед
ной комнате в Лондоне. Воспоминания о моей доброй старенькой матушке и с
естре, которые так радовались моей службе в Кумберленде, мысли о том, что я
постыдно забыл их и только сейчас впервые о них вспомнил, нахлынули на ме
ня, будя во мне горестное раскаяние, Ц так упрекали бы меня старые забыты
е друзья. Что почувствуют мои мать и сестра, когда я вернусь к ним, бросив с
лужбу, с исповедью о моем безрассудстве? Они, возлагавшие на меня столько
надежд в тот памятный, счастливый прощальный вечер в Хемпстеде!..
Опять Анна Катерик! Даже воспоминание о прощальном вечере с матушкой и с
естрой было теперь связано для меня с другим воспоминанием: об освещенно
й луной дороге в Лондон. Что это означало? Должны ли я и эта женщина снова в
стретиться? Возможно. Знала ли она, что я живу в Лондоне? Я ведь сам сказал е
й об этом до или после того, как она недоверчиво спросила, много ли у меня з
накомых баронетов. До или после? Я был слишком взволнован, чтобы вспомнит
ь, когда именно.
Прошло несколько минут, прежде чем мисс Голкомб вернулась, отпустив горн
ичную. Она была тоже явно взволнована.
Ц Мы с вами условились обо всем необходимом, мистер Хартрайт, Ц сказала
она. Ц Мы поняли друг друга, как настоящие друзья, и теперь можем вернуть
ся домой. Признаюсь, я беспокоюсь о Лоре. Она прислала сказать, что хочет н
емедленно видеть меня. Горничная говорит, что барышню очень встревожило
какое-то письмо, которое она получила сегодня утром, несомненно то самое,
которое я велела отнести в дом, когда мы шли сюда.
Мы поспешили обратно. Мисс Голкомб уже сказала мне то, что хотела, я же ска
зал ей далеко не все. С той самой минуты, как я узнал, что гость, которого жду
т в Лиммеридже, Ц будущий муж мисс Фэрли, я чувствовал жгучее любопытств
о, горькую необходимость узнать, кто он. По всей вероятности, мне не предст
авилась бы новая возможность спросить об этом, и я решил сделать это тепе
рь.
Ц Вы с такой добротой сказали, что мы понимаем друг друга, мисс Голкомб. Т
еперь, когда вы поверили в мою благодарность и готовность последовать вс
ем вашим советам, могу ли я спросить, кто...
Я замялся. Я заставил себя думать о нем, но как трудно было назвать его ее б
удущим мужем!
Ц Кто этот джентльмен, за которого выходит мисс Фэрли?
Очевидно, она была всецело поглощена мыслями о сестре. Она рассеянно отв
ечала:
Ц Владелец большого поместья в Хемпшире.
Хемпшир... где родилась Анна Катерик. Снова женщина в белом. В этом было что-
то роковое.
Ц А его имя? Ц спросил я как можно равнодушнее и спокойнее.
Ц Сэр Персиваль Глайд.
Сэр... сэр Персиваль. Вопрос Анны Катерик про баронетов, с которым я мог быт
ь знаком, снова припомнился мне. Я внезапно остановился и посмотрел на ми
сс Голкомб.
Ц Сэр Персиваль Глайд, Ц повторила она, думая, что я не расслышал.
Ц Он баронет? Ц спросил я с нескрываемым волнением.
Она помедлила, а потом довольно холодно ответила:
Ц Баронет, конечно.
XI
На обратном пути домой мы не сказали больше ни слова. Мисс Голкомб поспеш
ила подняться к сестре. Я вернулся в свою студию, чтобы привести в порядок
, прежде чем передать их в другие руки, те рисунки мистера Фэрли, которые я
еще не успел реставрировать и окантовать. Когда я остался один, на меня ла
виной нахлынули мысли, которые я отгонял раньше, мысли, которые делали мо
е положение еще более тягостным.
Она выходила замуж. Ее мужем будет сэр Персиваль Глайд. Человек с титулом
баронета и владелец поместья в Хемпшире.
В Англии были сотни баронетов и десятки владельцев поместий в Хемпшире.
Судя по всему, пока что у меня не было ни малейших оснований подозревать, ч
то слова женщины в белом имели отношение к сэру Персивалю Глайду. И все же
я почувствовал, что они относились именно к нему. Потому ли, что теперь я з
нал, что он имеет отношение к мисс Фэрли, а та, в свою очередь к Анне Катерик
, с той самой ночи, когда я убедился в их сходстве? Потому ли, что утренние со
бытия взволновали меня и я был весь во власти воображаемых страхов из-за
простых совпадений, простых случайностей? Но разговор с мисс Голкомб на
обратном пути из летнего домика оказал на меня странное влияние. Предчув
ствие какой-то страшной опасности, подстерегавшей нас в неизвестном буд
ущем, овладело мной целиком. Я почувствовал, что теперь я Ц одно из звенье
в той цепи событий, разорвать которую не сможет даже мой отъезд из Кумбер
ленда. Мучительные мысли о том, к чему все это приведет, чем все это кончит
ся, все более омрачали мою душу. Каким бы горьким ни было мое страдание из-
за несчастного конца моей дерзкой любви, оно было притуплено и приглушен
о еще более сильным страданием: предчувствием, что со временем с нами нем
инуемо случится нечто совершенно непредвиденное и грозное...
Я работал уже около получаса, когда в мою дверь постучали. На мой вопрос: «
Кто там?» Ц дверь открылась, и, к моему удивлению, в комнату вошла мисс Гол
комб.
Она была чем-то разгневана и взволнована. Прежде чем я успел предложить е
й сесть, она схватила стул и опустилась на него подле меня.
Ц Мистер Хартрайт, Ц сказала она, Ц мне казалось, что всякие неприятны
е разговоры уже окончены, по крайней мере на сегодня. Но это не так. Кто-то з
атеял гадкую интригу с целью испугать мою сестру и помешать ее замужеств
у. Вы видели, что я велела садовнику отнести в дом письмо, адресованное мис
с Фэрли?
Ц Конечно.
Ц Это анонимное письмо, гнусная попытка опорочить сэра Персиваля Глайд
а в глазах моей сестры. Оно испугало и встревожило ее, и мне с трудом удало
сь ее успокоить, прежде чем я смогла оставить ее одну и прийти сюда. Я знаю,
что не имею права советоваться с вами о наших семейных делах, они не могут
представлять для вас интереса...
Ц Простите меня, мисс Голкомб, я чувствую живейший интерес ко всему, что
касается мисс Фэрли или вас.
Ц Я рада, что вы это сказали. Вы единственный человек в доме, да и вне дома,
с которым я могу посоветоваться. Мистер Фэрли так носится со своими нерв
ами и приходит в такой ужас при малейшей мысли о каких-нибудь затруднени
ях, что обращаться к нему нет никакого смысла. Наш священник Ц хороший, но
слабохарактерный человек, он способен заниматься только делами своего
прихода, а наши соседи Ц просто равнодушные знакомые, которых никак нел
ьзя беспокоить в минуты треволнений и опасностей. Посоветуйте: следует л
и мне предпринимать немедленные шаги к выяснению, кто автор этого письма
, или подождать до завтра и обратиться к поверенному мистера Фэрли? Стоит
ли терять целый день или нет? Это очень важно. Как вы думаете, мистер Хартр
айт? Если бы необходимость не заставила меня в разговоре с вами упомянут
ь о некоторых обстоятельствах, конечно, можно было бы считать непростите
льным, что сейчас я обращаюсь именно к вам. Но после всего, что было между н
ами сегодня, право, я могу не принимать во внимание, что мы с вами знакомы в
сего три месяца.
Она подала мне письмо. Оно начиналось сразу без обращения, вот так:
"Верите ли вы в сны? Я надеюсь, что да, ради вас самих. Посмотрите, что говори
тся о снах в священном писании, и выслушайте предостережение, пока еще не
поздно.
Прошлой ночью я видела сон о вас, мисс Фэрли. Мне снилось, что я стою в церкв
и. Я Ц по одну сторону аналоя, а священник с молитвенником в руках Ц по др
угую.
Через некоторое время в церковь вошли двое Ц мужчина и женщина, чтобы со
четаться браком. Той женщиной были вы. В чудесном белом атласном платье, в
длинной белой прозрачной фате, вы выглядели такой красивой и невинной, ч
то сердце замерло во мне и глаза мои наполнились слезами.
Слезы эти были благословенными слезами жалости, моя молодая леди, и, вмес
то того чтобы литься из моих глаз, как текут слезы у всех нас, они преврати
лись в два светлых луча, которые все дальше и дальше устремлялись от меня
к мужчине, стоявшему с вами перед аналоем, пока не коснулись его груди. Два
луча, как две светлые радуги, протянулись между ним и мной. Я посмотрела, к
уда они указывали, и заглянула в самую глубину его сердца.
Внешность мужчины, за которого вы выходили замуж, была весьма приятной. О
н был не высок и не низок Ц чуть ниже среднего роста. Оживленный, веселый,
довольный, лет сорока пяти. У него было бледное лицо и облысевший лоб, у не
го были темные волосы и красивые каштановые бакенбарды. Глаза карие и оч
ень блестящие; нос такой прямой, красивый и тонкий, что подошел бы и женщин
е. И руки тоже. Время от времени его беспокоил сухой, отрывистый кашель, и, к
огда он прикрывал рот рукой, на ней виднелся багровый рубец от старой ран
ы. Такой ли он, как снился мне? Вам лучше знать, мисс Фэрли, вы сами знаете Ц
ошиблась я или нет. Читайте дальше. Узнайте, что я увидела под его внешней
оболочкой, Ц заклинаю вас, читайте себе на пользу.
Я посмотрела туда, куда шли лучи, и заглянула в самое его сердце. Оно было ч
ерным, как ночь, и на нем было написано пылающими, огненными буквами рукою
падшего ангела: «Без сострадания и без раскаяния. Он сеял горести на пути
других и будет жить, сея горести на пути той, что стоит подле него». Я прочи
тала это, и тогда лучи переместились и устремились за его плечо: за ним сто
ял дьявол и смеялся. И лучи переместились вновь и устремились за ваше пле
чо: за вами стоял ангел и плакал. И в третий раз переместились лучи и легли
между вами и этим человеком. Они ширились и ширились, оттесняя вас друг от
друга. И священник напрасно искал венчальную молитву Ц она исчезла из к
ниги, и он перестал листать книгу и закрыл ее, отчаявшись. А я проснулась в
слезах, и сердце мое разрывалось от горя, ибо я верю в сны.
Верьте тоже, мисс Фэрли, молю вас, ради вас самих, верьте, верьте, как я. Иоси
ф и Даниил и другие в священном писании верили в сны.
Разузнайте о прошлом этого человека с рубцом на руке, прежде чем произне
сти слова, которые сделают вас его несчастной женой. Я предупреждаю вас н
е ради себя, но ради вас. Забота о вашем благополучии будет жить во мне до п
оследнего моего дыхания. Дочь вашей матери в сердце моем, ибо мать ваша бы
ла моим первым, лучшим, моим единственным другом".
На этом без всякой подписи это удивительное письмо заканчивалось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12
ока еще не поздно. Мой долг сказать вам это. Моим долгом было бы сказать ва
м то же самое Ц в силу одной серьезной причины, Ц даже если бы вы принадл
ежали к самой древней и богатой фамилии в Англии. Вы должны оставить нас н
е потому, что вы учитель рисования... Ц Она помолчала с минуту, посмотрела
мне прямо в лицо и твердо положила свою руку на мою. Ц Не потому, что вы учи
тель рисования, Ц повторила она, Ц но потому, что Лора Фэрли помолвлена
и выходит замуж.
Эти последние слова, как выстрел, пронзили мне сердце. Рука моя перестала
чувствовать пожатие ее руки. Я молчал, я не шевелился. Резкий осенний вете
р, круживший мертвые листья у наших ног, вдруг дохнул на меня ледяным дыха
нием, будто безумные надежды мои были тоже мертвыми листьями, уносимыми
ветром. Надежды! Помолвленная или нет Ц все равно она была недосягаема д
ля меня. Вспомнили бы об этом другие на моем месте? Нет, если б они любили, ка
к я.
Удар обрушился, и не осталось ничего, кроме тупой, сковывающей боли. Мисс Г
олкомб снова сжала мою руку. Я поднял голову и взглянул на нее. Ее большие
черные глаза были прикованы к моему лицу, они заметили, как я был бледен, я
чувствовал это.
Ц Покончите с этим! Ц сказала она. Ц Здесь, где вы впервые ее увидали, по
кончите с этим! Не малодушничайте, как женщина. Вы должны вырвать это из се
рдца, как мужчина!
Сдержанная страсть, звучащая в ее словах, сила ее воли, повелительный взг
ляд, устремленный на меня, заставили меня очнуться. Через минуту я мог опр
авдать ее веру в мое мужество. Я, по крайней мере внешне, овладел собой.
Ц Вы пришли в себя?
Ц Да, мисс Голкомб, достаточно, чтобы просить прощения у нее и у вас; доста
точно для того, чтобы последовать вашему совету и хоть этим доказать мою
благодарность за ваше предостережение.
Ц Вы уже доказали ее своим ответом, Ц произнесла она. Ц Мистер Хартрай
т, нам нечего больше скрывать друг от друга. Я не утаю от вас, что моя сестра
, сама того не сознавая, выдала себя. Вы должны покинуть нас ради нее, не тол
ько ради себя. Ваше присутствие здесь, ваша вынужденная близость Ц безо
бидная, видит бог, во всех отношениях Ц мучит и тревожит ее. Я, которая люб
ит ее больше жизни, я, которая научилась верить в это чистое, благородное,
невинное сердце, как я верю в бога, слишком хорошо знаю, что тайные угрызен
ия терзают ее, с тех пор как, вопреки ей самой, первая тень неверности по от
ношению к предстоящему браку закралась в ее сердце. Я не говорю Ц было бы
бесполезно говорить это после всего случившегося, Ц что эта помолвка к
огда-либо сильно затрагивала ее чувство. Эта помолвка Ц дело чести, а не
любви. Отец на смертном одре два года назад благословил ее на этот брак. Са
ма она ни обрадовалась, ни отказалась Ц она просто дала свое согласие. До
вашего приезда она была в таком же положении, как и сотни других женщин, ко
торые выходят замуж не по сердечной привязанности и учатся любить (или н
енавидеть) мужа уже после свадьбы, а не до нее. Я не могу выразить, как глубо
ко я надеюсь Ц так же как и вы должны самоотверженно надеяться, Ц что но
вое чувство, нарушившее ее прежние спокойствие и безмятежность, не пусти
ло еще в ее сердце таких глубоких корней, которые нельзя уже будет вырват
ь. Ваше отсутствие (если бы я не была непоколебимо уверена в вашей чести, м
ужестве и здравом смысле, я бы не доверилась вам, как доверяю сейчас), ваше
отсутствие поможет моим стараниям, а время поможет нам троим. Отрадно зн
ать, что не напрасно я с самого начала почувствовала к вам доверие, отрадн
о знать, что и на этот раз вы будете таким же честным, мужественным и велик
одушным к вашей ученице, в отношении которой вы имели несчастье забыться
, каким вы были к той незнакомой и отверженной, которая обратилась к вам за
помощью.
Опять женщина в белом! Разве нельзя было, говоря о мисс Фэрли и обо мне, не в
оскрешать памяти об Анне Катерик и не ставить ее между нами, как роковое п
редопределение, избежать которого нет никакой надежды?
Ц Скажите мне, как оправдать перед мистером Фэрли нарушение нашего дог
овора? Ц сказал я. Ц И после того, как он согласится отпустить меня, скажи
те, когда мне уехать? Я обещаю слепо повиноваться вам и вашим советам.
Ц Время не терпит, Ц отвечала она. Ц Вы слышали, утром я упомянула о сле
дующем понедельнике и о необходимости привести в порядок комнату для го
стей. Гость, которого мы ждем в понедельник...
Я был не в силах дождаться конца ее фразы. Вспомнив поведение и выражение
лица мисс Фэрли за утренним завтраком, я понял, что гость, которого ждали в
Лиммеридже, был ее будущий муж. Я не мог сдержаться, что-то было сильнее мо
ей воли. Я прервал мисс Голкомб.
Ц Разрешите мне уехать сегодня, Ц сказал я горько. Ц Чем скорее, тем луч
ше...
Ц Нет, не сегодня, Ц возразила она. Ц Единственный предлог, на который в
ы можете сослаться мистеру Фэрли, чтобы объяснить ваш отъезд до истечени
я срока договора, Ц это то, что в силу непредвиденных обстоятельств вы вы
нуждены просить у него разрешения немедленно вернуться в Лондон. Вы долж
ны подождать до завтра и поговорить с ним после утренней почты, тогда он о
тнесет перемену ваших планов за счет якобы полученного вами письма из Ло
ндона. Нехорошо и нечестно прибегать к обману, даже самому безобидному, н
о я слишком хорошо знаю мистера Фэрли: если только ему придет в голову, что
все это выдумка, он вас никогда не отпустит. Поговорите с ним в пятницу ут
ром; займитесь после этого (в ваших собственных интересах и в интересах в
ашего хозяина) вашей неоконченной работой. Оставьте все в полном порядке
и уезжайте отсюда в субботу утром. Таким образом, у вас хватит времени, ми
стер Хартрайт, да и у нас тоже.
Прежде чем я мог ей ответить, что все ее желания будут исполнены, мы оба ус
лышали приближающиеся шаги. Кто-то из домашних искал нас. Я почувствовал,
что лицо мое вспыхнуло. Неужели к нам шла мисс Фэрли?
С облегчением, горестным и безнадежным Ц до такой степени изменилось уж
е мое положение, Ц я увидел, что это была только ее горничная.
Ц Можно попросить вас на минуту, мисс? Ц сказала девушка взволнованно и
смущенно.
Мисс Голкомб спустилась к ней, и они отошли на несколько шагов.
Оставшись один, я с безнадежной грустью, описать которую не в силах, стал д
умать о моем бесславном возвращении к горестному одиночеству в моей бед
ной комнате в Лондоне. Воспоминания о моей доброй старенькой матушке и с
естре, которые так радовались моей службе в Кумберленде, мысли о том, что я
постыдно забыл их и только сейчас впервые о них вспомнил, нахлынули на ме
ня, будя во мне горестное раскаяние, Ц так упрекали бы меня старые забыты
е друзья. Что почувствуют мои мать и сестра, когда я вернусь к ним, бросив с
лужбу, с исповедью о моем безрассудстве? Они, возлагавшие на меня столько
надежд в тот памятный, счастливый прощальный вечер в Хемпстеде!..
Опять Анна Катерик! Даже воспоминание о прощальном вечере с матушкой и с
естрой было теперь связано для меня с другим воспоминанием: об освещенно
й луной дороге в Лондон. Что это означало? Должны ли я и эта женщина снова в
стретиться? Возможно. Знала ли она, что я живу в Лондоне? Я ведь сам сказал е
й об этом до или после того, как она недоверчиво спросила, много ли у меня з
накомых баронетов. До или после? Я был слишком взволнован, чтобы вспомнит
ь, когда именно.
Прошло несколько минут, прежде чем мисс Голкомб вернулась, отпустив горн
ичную. Она была тоже явно взволнована.
Ц Мы с вами условились обо всем необходимом, мистер Хартрайт, Ц сказала
она. Ц Мы поняли друг друга, как настоящие друзья, и теперь можем вернуть
ся домой. Признаюсь, я беспокоюсь о Лоре. Она прислала сказать, что хочет н
емедленно видеть меня. Горничная говорит, что барышню очень встревожило
какое-то письмо, которое она получила сегодня утром, несомненно то самое,
которое я велела отнести в дом, когда мы шли сюда.
Мы поспешили обратно. Мисс Голкомб уже сказала мне то, что хотела, я же ска
зал ей далеко не все. С той самой минуты, как я узнал, что гость, которого жду
т в Лиммеридже, Ц будущий муж мисс Фэрли, я чувствовал жгучее любопытств
о, горькую необходимость узнать, кто он. По всей вероятности, мне не предст
авилась бы новая возможность спросить об этом, и я решил сделать это тепе
рь.
Ц Вы с такой добротой сказали, что мы понимаем друг друга, мисс Голкомб. Т
еперь, когда вы поверили в мою благодарность и готовность последовать вс
ем вашим советам, могу ли я спросить, кто...
Я замялся. Я заставил себя думать о нем, но как трудно было назвать его ее б
удущим мужем!
Ц Кто этот джентльмен, за которого выходит мисс Фэрли?
Очевидно, она была всецело поглощена мыслями о сестре. Она рассеянно отв
ечала:
Ц Владелец большого поместья в Хемпшире.
Хемпшир... где родилась Анна Катерик. Снова женщина в белом. В этом было что-
то роковое.
Ц А его имя? Ц спросил я как можно равнодушнее и спокойнее.
Ц Сэр Персиваль Глайд.
Сэр... сэр Персиваль. Вопрос Анны Катерик про баронетов, с которым я мог быт
ь знаком, снова припомнился мне. Я внезапно остановился и посмотрел на ми
сс Голкомб.
Ц Сэр Персиваль Глайд, Ц повторила она, думая, что я не расслышал.
Ц Он баронет? Ц спросил я с нескрываемым волнением.
Она помедлила, а потом довольно холодно ответила:
Ц Баронет, конечно.
XI
На обратном пути домой мы не сказали больше ни слова. Мисс Голкомб поспеш
ила подняться к сестре. Я вернулся в свою студию, чтобы привести в порядок
, прежде чем передать их в другие руки, те рисунки мистера Фэрли, которые я
еще не успел реставрировать и окантовать. Когда я остался один, на меня ла
виной нахлынули мысли, которые я отгонял раньше, мысли, которые делали мо
е положение еще более тягостным.
Она выходила замуж. Ее мужем будет сэр Персиваль Глайд. Человек с титулом
баронета и владелец поместья в Хемпшире.
В Англии были сотни баронетов и десятки владельцев поместий в Хемпшире.
Судя по всему, пока что у меня не было ни малейших оснований подозревать, ч
то слова женщины в белом имели отношение к сэру Персивалю Глайду. И все же
я почувствовал, что они относились именно к нему. Потому ли, что теперь я з
нал, что он имеет отношение к мисс Фэрли, а та, в свою очередь к Анне Катерик
, с той самой ночи, когда я убедился в их сходстве? Потому ли, что утренние со
бытия взволновали меня и я был весь во власти воображаемых страхов из-за
простых совпадений, простых случайностей? Но разговор с мисс Голкомб на
обратном пути из летнего домика оказал на меня странное влияние. Предчув
ствие какой-то страшной опасности, подстерегавшей нас в неизвестном буд
ущем, овладело мной целиком. Я почувствовал, что теперь я Ц одно из звенье
в той цепи событий, разорвать которую не сможет даже мой отъезд из Кумбер
ленда. Мучительные мысли о том, к чему все это приведет, чем все это кончит
ся, все более омрачали мою душу. Каким бы горьким ни было мое страдание из-
за несчастного конца моей дерзкой любви, оно было притуплено и приглушен
о еще более сильным страданием: предчувствием, что со временем с нами нем
инуемо случится нечто совершенно непредвиденное и грозное...
Я работал уже около получаса, когда в мою дверь постучали. На мой вопрос: «
Кто там?» Ц дверь открылась, и, к моему удивлению, в комнату вошла мисс Гол
комб.
Она была чем-то разгневана и взволнована. Прежде чем я успел предложить е
й сесть, она схватила стул и опустилась на него подле меня.
Ц Мистер Хартрайт, Ц сказала она, Ц мне казалось, что всякие неприятны
е разговоры уже окончены, по крайней мере на сегодня. Но это не так. Кто-то з
атеял гадкую интригу с целью испугать мою сестру и помешать ее замужеств
у. Вы видели, что я велела садовнику отнести в дом письмо, адресованное мис
с Фэрли?
Ц Конечно.
Ц Это анонимное письмо, гнусная попытка опорочить сэра Персиваля Глайд
а в глазах моей сестры. Оно испугало и встревожило ее, и мне с трудом удало
сь ее успокоить, прежде чем я смогла оставить ее одну и прийти сюда. Я знаю,
что не имею права советоваться с вами о наших семейных делах, они не могут
представлять для вас интереса...
Ц Простите меня, мисс Голкомб, я чувствую живейший интерес ко всему, что
касается мисс Фэрли или вас.
Ц Я рада, что вы это сказали. Вы единственный человек в доме, да и вне дома,
с которым я могу посоветоваться. Мистер Фэрли так носится со своими нерв
ами и приходит в такой ужас при малейшей мысли о каких-нибудь затруднени
ях, что обращаться к нему нет никакого смысла. Наш священник Ц хороший, но
слабохарактерный человек, он способен заниматься только делами своего
прихода, а наши соседи Ц просто равнодушные знакомые, которых никак нел
ьзя беспокоить в минуты треволнений и опасностей. Посоветуйте: следует л
и мне предпринимать немедленные шаги к выяснению, кто автор этого письма
, или подождать до завтра и обратиться к поверенному мистера Фэрли? Стоит
ли терять целый день или нет? Это очень важно. Как вы думаете, мистер Хартр
айт? Если бы необходимость не заставила меня в разговоре с вами упомянут
ь о некоторых обстоятельствах, конечно, можно было бы считать непростите
льным, что сейчас я обращаюсь именно к вам. Но после всего, что было между н
ами сегодня, право, я могу не принимать во внимание, что мы с вами знакомы в
сего три месяца.
Она подала мне письмо. Оно начиналось сразу без обращения, вот так:
"Верите ли вы в сны? Я надеюсь, что да, ради вас самих. Посмотрите, что говори
тся о снах в священном писании, и выслушайте предостережение, пока еще не
поздно.
Прошлой ночью я видела сон о вас, мисс Фэрли. Мне снилось, что я стою в церкв
и. Я Ц по одну сторону аналоя, а священник с молитвенником в руках Ц по др
угую.
Через некоторое время в церковь вошли двое Ц мужчина и женщина, чтобы со
четаться браком. Той женщиной были вы. В чудесном белом атласном платье, в
длинной белой прозрачной фате, вы выглядели такой красивой и невинной, ч
то сердце замерло во мне и глаза мои наполнились слезами.
Слезы эти были благословенными слезами жалости, моя молодая леди, и, вмес
то того чтобы литься из моих глаз, как текут слезы у всех нас, они преврати
лись в два светлых луча, которые все дальше и дальше устремлялись от меня
к мужчине, стоявшему с вами перед аналоем, пока не коснулись его груди. Два
луча, как две светлые радуги, протянулись между ним и мной. Я посмотрела, к
уда они указывали, и заглянула в самую глубину его сердца.
Внешность мужчины, за которого вы выходили замуж, была весьма приятной. О
н был не высок и не низок Ц чуть ниже среднего роста. Оживленный, веселый,
довольный, лет сорока пяти. У него было бледное лицо и облысевший лоб, у не
го были темные волосы и красивые каштановые бакенбарды. Глаза карие и оч
ень блестящие; нос такой прямой, красивый и тонкий, что подошел бы и женщин
е. И руки тоже. Время от времени его беспокоил сухой, отрывистый кашель, и, к
огда он прикрывал рот рукой, на ней виднелся багровый рубец от старой ран
ы. Такой ли он, как снился мне? Вам лучше знать, мисс Фэрли, вы сами знаете Ц
ошиблась я или нет. Читайте дальше. Узнайте, что я увидела под его внешней
оболочкой, Ц заклинаю вас, читайте себе на пользу.
Я посмотрела туда, куда шли лучи, и заглянула в самое его сердце. Оно было ч
ерным, как ночь, и на нем было написано пылающими, огненными буквами рукою
падшего ангела: «Без сострадания и без раскаяния. Он сеял горести на пути
других и будет жить, сея горести на пути той, что стоит подле него». Я прочи
тала это, и тогда лучи переместились и устремились за его плечо: за ним сто
ял дьявол и смеялся. И лучи переместились вновь и устремились за ваше пле
чо: за вами стоял ангел и плакал. И в третий раз переместились лучи и легли
между вами и этим человеком. Они ширились и ширились, оттесняя вас друг от
друга. И священник напрасно искал венчальную молитву Ц она исчезла из к
ниги, и он перестал листать книгу и закрыл ее, отчаявшись. А я проснулась в
слезах, и сердце мое разрывалось от горя, ибо я верю в сны.
Верьте тоже, мисс Фэрли, молю вас, ради вас самих, верьте, верьте, как я. Иоси
ф и Даниил и другие в священном писании верили в сны.
Разузнайте о прошлом этого человека с рубцом на руке, прежде чем произне
сти слова, которые сделают вас его несчастной женой. Я предупреждаю вас н
е ради себя, но ради вас. Забота о вашем благополучии будет жить во мне до п
оследнего моего дыхания. Дочь вашей матери в сердце моем, ибо мать ваша бы
ла моим первым, лучшим, моим единственным другом".
На этом без всякой подписи это удивительное письмо заканчивалось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12