Но тело Эксии казалось деревянным; она даже не наклонилась.
Джеми, проведший почти всю свою жизнь верхом, только сейчас сообразил, что его приучали к седлу постепенно. Очевидно, подумал он, двенадцать часов непрерывной скачки — это слишком много для первого раза.
Высвободив повод из рук девушки, Джеми обнаружил, что они действительно холодны как лед, и в нем слабенькими огоньком вспыхнуло сочувствие. Надо отдать ей должное: за весь день она ни разу не пожаловалась. Если не считать того, что во всех подробностях расписывала ему, как ненавидит лошадей. Однако он не обращал особого внимания на ее слова, занятый лишь мыслями о том, как бы поскорее добраться до дома дяди и выяснить, есть ли новости о Франческе.
Освободив другую ногу Эксии, Джеми вновь попытался стащить ее с седла, но безуспешно, так как ее ноги не гнулись.
— Вам помочь? — поинтересовался толстый краснолицый мужчина, видимо хозяин гостиницы.
— Будьте так любезны, — ответил Джеми, глядя на Эксию, которая с полным равнодушием таращилась на вывеску, висевшую над дверью.
Если бы ее щеки не заливала краска смущения, Джеми решил бы, что она обдумывает идею о том, чтобы рисовать вывески общественных зданий.
Хозяин гостиницы с одной стороны, и Джеми — с другой взяли Эксию за ноги и приподняли ее над седлом. Продолжая поддерживать ее за ступню, Джеми обхватил ее за талию и попытался снять с лошади, но понял, что это невозможно, так как ее ноги не сгибались и оставались расставленными на ширину седла.
— Гм… э-э, — обратился он к хозяину гостиницы. Годы, проведенные на полях сражений, не подготовили его к подобной ситуации. — Может, вы просто выведите лошадь из-под нее, — предложил он.
— Да, конечно, — ответил тот, сдерживая смех. В его глазах прыгали чертики.
Отпустив ногу Эксии, хозяин гостиницы взял лошадь за повод и потянул ее за собой. Животное сделало несколько шагов и вышло из-под девушки.
Когда хозяин обернулся и увидел, как Джеми держит на руках Эксию, расставленные ноги которой напоминают рогатину, он понял, что больше не может сдерживать смех, и, прикрыв рукой рот, скрылся в дверях гостиницы.
Джеми не знал, что делать с девушкой: ведь если он поставит ее на землю, она вряд ли удержится на ногах, разведенных почти на три фута.
— А не сесть ли тебе? — неуверенно произнес он.
— У меня все болит, — ответила Эксия. — И ягодицы, и внутренности. Я одна сплошная рана.
— Да, но… — начал было Джеми и вдруг сообразил, что они и так слишком долго стоят посреди двора.
Без лишних разговоров он закинул Эксию на плечо, решив собственными силами вернуть ее ноги в естественное положение. Эта задача оказалась гораздо труднее, чем он предполагал. Добравшись до ее щиколоток, он уже радовался тому, что Эксия маленькая, а его руки длинные, иначе ему бы никогда не выполнить задуманного. Ухватившись за лодыжки, он начал сдвигать ее ноги, словно это были лезвия огромных ржавых ножниц. А то, что Эксия стонала от боли, лишь усложняло дело.
Но все же Джеми преуспел, и в этом ему помогли его сила и настойчивость. Дав Эксии немного передохнуть у себя на плече, он осторожно поставил ее на землю перед собой. Однако, едва он убрал руки, ее ноги подогнулись, и она начала падать.
Джеми поддержал ее.
— Да хватит тебе, чертенок. Лови момент — забыла? Эксия устремила на него тяжелый взгляд.
— Я бы с большим удовольствием отловила эту лошадь и перерезала ей горло. Я бы поймала…
Джеми обнял ее за плечи и повел к гостинице. Девушка едва передвигала ноги, поэтому ему приходилось почти нести ее.
В главном зале гостиницы стояло четыре столика. За тремя сидели посетители, а четвертый, в дальнем углу, был свободен. Джеми направился к нему, обратив внимание на то, что хозяин уже успел положить на жесткую деревянную скамью три подушки.
При виде них у Эксии на глазах выступили слезы. Она прошептала хозяину гостиницы «я люблю вас», и тот зарделся от удовольствия.
Возмущенный ее кокетством, Джеми довольно грубо подтолкнул ее к скамье.
Сев, Эксия положила голову на руки и мгновенно заснула. Проснувшись от витавших вокруг нее аппетитных запахов, она разбудила Джеми, который заснул почти одновременно с ней, растянувшись на скамье.
— Ешь, — сказала девушка, подвигая ему оловянную миску.
Но Джеми покачал головой и в несколько глотков опорожнил кружку с элем.
— Вы путешественники? — поинтересовался хозяин, чьи глаза зажигались огнем каждый раз, когда он смотрел на Эксию. — Вам и даме нужна комната на ночь? — обратился он к Джеми.
— Ода, — с энтузиазмом ответила Эксия. — И что-нибудь мягкое и э-э… плоское. Совсем плоское. Кровать. Хозяин усмехнулся.
— У меня самые плоские кровати во всей Англии. И они не двигаются, пока вы сами их не подвинете, — добавил он и подмигнул Эксии, испытав непередаваемое наслаждение, когда ее щечки окрасил очаровательный румянец.
— Мы берем вашу лучшую комнату, — радостно объявила девушка.
Джеми понял, что он не в силах претворить в жизнь свой план продолжить путешествие после обеда. В том состоянии, в каком он находится сейчас, от него не будет никакой пользы, так как он не сможет защитить ни Франческу, ни кого-либо другого. Он собирался добраться до дома дяди к вечеру, но, заметив, что Эксии тяжело скакать с такой скоростью, поехал медленнее. В результате их ждет еще полдня пути. К тому же после спектакля со снятием Эксии с лошади, было бы жестоко заставлять ее вновь садиться на лошадь.
— Две комнаты, — поправил он Эксию. — Нам понадобятся две комнаты.
— Он храпит, — поспешно объяснила она, почему-то не желая, чтобы кто-либо знал, что они с Джеми не женаты. — С ним нельзя находиться в одной комнате.
Услышав слова девушки, один из сидевших к ним спиной посетителей повернулся и уставился на нее.
— У меня есть только одна свободная комната, — сказал хозяин. — Но вы можете спать в конюшне, — обратился он к Джеми, — лошадей вы не побеспокоите.
Джеми, достаточно проснувшийся для того, чтобы заняться едой, тоже заметил таращившегося на Эксию незнакомца, но ничем не показал этого.
— Кажется, сегодня ночью, дорогая, тебе придется смириться с моим храпом.
— О? — воскликнула Эксия и посмотрела на хозяина. — Думаю, другого выхода у меня нет. Придется мне смириться.
Качая головой, хозяин направился к кухне. Эксия чрезвычайно заинтересовала его, и он бы с радостью разместил ее в своей комнате, пусть даже она бы и жаловалась на его храп.
Обрадованная тем, что под ней нет этой чертовой коняги, Эксия воспряла духом и обнаружила, что голодна, как зверь. Оторвав большой кусок мягкой говядины, она принялась аппетитно жевать, то и дело поглядывая на Джеми.
— Какие мысли крутятся в твоей очаровательной головке? — осведомился тот, не поднимая глаз.
— Никакие. Ты действительно храпишь? Джеми окинул ее таким взглядом, от которого ей стало жарко.
— До сих пор никто не жаловался.
— Джеми, — наклонилась к нему Эксия, но Джеми продолжал есть.
— Не говори этого, — шепотом предупредил он, и Эксия со вздохом переключила свое внимание на мясо.
Два часа спустя, оказавшись в комнате, которую им предоставил хозяин гостиницы, Эксия обнаружила, что Джеми решил спать на полу. Выйдя на несколько минут, чтобы дать ей раздеться, он вернулся и, встав в центре комнаты, принялся снимать одежду и аккуратно вешать ее на спинку стула.
— Эксия, когда-нибудь тебе предстоит выйти замуж, поэтому я оставлю тебя такой, какой встретил. Я сдам тебя на руки твоему опекуну, который будет защищать тебя точно так же, как я. Я не соблазняю тех, кто находится на моем попечении.
— Кроме Франчески. Ты так и не смог удержаться, чтобы не дотронуться до нее.
— Уверен, тебе прекрасно известно: я ни разу не дотрагивался до нее.
— Но хотел бы, да?
Джеми сел на стул, чтобы снять гамаши.
— Ты ревнуешь?
— Нет, естественно нет. Я никогда не ревновала к Франческе. — Эксия положила руки на голову. — Просто мне любопытно. Однажды у меня будет муж, и мне хотелось бы знать, чего ждать. — Она опять посмотрела на Джеми. — Это приятно?
Этот вопрос разбудил воспоминания о ночи, проведенной с Джеми, о том, как его руки обнимали ее, как он целовал ее.
«Пожалуйста, узнай меня, — едва не воскликнула она. — Узнай во мне ту, которую любил. Или та ночь ничем не отличалась от тысяч других и ничего не значила для тебя?»
— Не смотри на меня так, Эксия, — попросил Джеми.
— Как — так? — В голосе девушки слышался отзвук обуревавших ее эмоций.
На секунду Джеми прикрыл глаза, словно собираясь с силами.
— Эксия, я живой человек, а ты…
— Что — я, Джеми?
— Красива, — ответил он, затем сорвал с кровати одеяло, бросил его на пол и, завернувшись в него, как неоднократно делал во время ночевок под открытым небом, отвернулся от Эксии.
Несколько минут Эксия молча смотрела в потолок и улыбалась.
— Красива, — прошептала она.
Ей хотелось, чтобы это мгновение — мгновение мечтаний и наслаждения подаренным комплиментом — длилось вечно. Как же приятно слышать рядом тихое дыхание Джеми! «Он не храпит», — подумала она. Но вряд ли бы она возражала, даже если бы он храпел.
Спустя некоторое время она заснула.
— Пожалуйста, Джеми, — молила Эксия, глядя на него своими удивительными глазами. — Пожалуйста!
Они завтракали в главном зале гостиницы, их стол был уставлен всевозможными яствами.
— Не смотри на меня так и не произноси мое имя так.
— Не называть тебя Джеми? О, значит, мне следует обращаться к тебе «лорд Джеми»? И это после того, как мы вместе провели ночь?
Ее слова вызвали у Джеми смех, чего она и добивалась.
— Ты прекрасно знаешь, что я даже пальцем не прикоснулся к тебе, несмотря на то что ты, Евина дочка, пыталась соблазнить меня.
— Даже и не думала! — возразила Эксия. — Я просто задала тебе пару вопросов.
— Гм. Ешь, нам надо ехать.
— Я не намерена вновь садиться на это исчадие ада, — упрямо заявила девушка.
— И все же ты поедешь верхом. Ты увидишь, что это не так мучительно, как тебе… — Джеми замолчал, вспомнив, как сегодня утром помогал Эксии спускаться вниз: она стонала при каждом шаге. — До дома дяди осталось совсем немного. И тебе очень понравится моя тетка. Она с радостью будет заботиться о тебе.
— Я хочу поехать с тобой.
— Мы возвращаемся к этой теме уже шестой раз за утро. Ты не можешь путешествовать со мной, потому что я не знаю, куда поеду. Единственное, что мне известно, — что записку мне пришлют в дом дяди, и там я узнаю, кто похитил Франческу и какой выкуп он хочет. Я поеду туда, куда он скажет.
— Без меня, — сердито заметила Эксия.
— Да, без тебя. — Джеми накрыл ее руку своей. — Там тебе будет хорошо. Моя тетка просто прелесть. Она… она развлечет тебя. Ты сможешь рисовать для нее.
— Они чужие. Они чужие мне люди. Ну почему мне нельзя поехать с тобой? Ведь Франческа моя кузина, забыл?
— Эксия, послушай. Мне придется скакать во весь опор, а ты не умеешь ездить верхом. Да и вообще вся поездка опасна. Кто бы ни удерживал Франческу… — Джеми отвернулся, не желая думать о том, что может произойти. — Там нет для тебя места. Ты будешь только мешать.
Эксия мрачно водила ножом по столу. Ее обижало то, что ее оставляют с чужими людьми. Одна среди чужих — ее ждет настоящий кошмар! Кроме того, ей до боли не хотелось расставаться с Джеми. Они были знакомы недолго, но сейчас у нее возникло ощущение, будто они знают друг друга целую вечность.
— Ешь! — приказал он, заметив ее пристальный взгляд.
Эксия собралась было ответить, но ей помешал мужской голос.
— Это вы, — заявил незнакомец, глядя на Джеми. — Мне еще вчера показалось, что это вы, но я сомневался.
— А кто я, осмелюсь спросить, по-вашему? — Человек с фургона. Победитель дракона. У Джеми перехватило дыхание.
— Вы видели фургон? — встрепенулся он. — Когда? Где?
— Он направлялся на юг.
— Этого не может быть, — возразил Джеми. — Мне сказали…
Бросив взгляд на Эксию, он сразу понял, что она о нем думает. Что он лжет. Как говорилось в записке, Джеми должен был ехать на запад к своему дяде и ждать там. Но если фургон направляется на юг, значит, они не догоняют его, а наоборот, удаляются от него.
— Вы видели, кто правил фургоном? — продолжил свои расспросы Джеми.
— Конечно. Крупный мужчина. С ним была женщина, та самая, которая нарисована на стенке фургона. Мы от души посмеялись над тем, что этот мужчина, довольно непривлекательный, был изображен истинным красавцем. Я в жизни не видел более потрясающих рисунков. А вам известно, что их нарисовала та дама из фургона? Она очень подробно рассказала нам, как работала.
— Фургон разрисовала я, — вмешалась Эксия, поднимаясь. — Франческа не способна…
Джеми сжал ее плечо, и она вынуждена была сесть.
— Мы ищем этих людей, — спокойно объяснил он, — и мы будем очень рады, если вы поможете нам.
— Неужели это вы расписали фургон? — изумился незнакомец, глядя на Эксию. Джеми тяжело вздохнул.
— Она напишет ваш портрет и портреты ваших друзей, если вы расскажете мне все, что знаете. — Заметив, что мужчина не отрывает взгляда от Эксии, он добавил: — Она изобразит вас рыцарем в полных доспехах.
— Я видел фургон два дня назад, — наконец заговорил незнакомец. — Сейчас он, наверное, далеко.
— А как женщина? С ней все в порядке? Ей ничего не угрожает?
— Она достаточно хорошо себя чувствует, чтобы врать, — буркнула Эксия.
— Я ничего такого не заметил. Кажется, она всем была довольна. Они устроились на ночлег возле дороги, и мужчина ухаживал за ней так, словно она королева Англии.
— Теперь нет никаких сомнений: это действительно Франческа.
Джеми пнул ее ногой под столом, чтобы она замолчала.
— А как выглядел мужчина? Что вы можете сказать о нем, кроме того что он крупный? Незнакомец пожал плечами.
— Да в нем нет ничего примечательного. Каштановые волосы. Карие глаза. Невзрачный, но и не урод. Не уверен, что узнаю его, если еще раз встречу.
Джеми в ярости ударил кулаком по скамье: у него сведений не больше, чем полчаса назад.
— Да, вот только его ухо, — вмешался в разговор еще один мужчина.
— О да, — согласился первый. — У него половина уха. Верхняя часть срезана.
Джеми ошарашено застыл, затем его губы медленно растянулись, и он расхохотался, закинув голову. Присутствующие изумленно уставились на него.
Наконец ему удалось справиться с собой.
— Генри Оливер, — заявил он с таким видом, будто это имя все объясняло.
Джеми от души поблагодарил незнакомцев, от которых получил столь ценную информацию, а когда те ушли, занялся едой.
Миновало пять минут, прежде чем Эксия сообразила, что он не намерен что-либо рассказывать ей.
— Ты так и будешь молчать? — возмущенно осведомилась она. Джеми хитро улыбнулся, и она догадалась, что он просто испытывает ее терпение. — Рассказывай! — процедила она.
— Генри Оливер безвреден. Лучше него никто не позаботится о Франческе. Ей ничто не угрожает.
— Но он же похитил ее! Наверняка он преследовал какую-то цель. Должно быть, он потребует выкуп за… — Оглядевшись по сторонам, Эксия удостоверилась, что их никто не слышит. — …За наследницу Мейденхолла.
— Деньги Генри не волнуют. Он похитил ее ради любви.
— Он любит Франческу? — с недоверием спросила Эксия.
— Нет, он любит мою сестру Беренгарию. Еще когда мы были детьми, он пытался добиться того, чтобы ему пообещали ее руку.
— Но ты не разрешил им пожениться?
— Оливер глуп как пробка.
— А-а, тогда вполне вероятно, что Франческа ему понравилась. Родственные души.
— Нет, нет, ты не поняла. Оливер действительно дурачок. Он верит всему, что ему говорят, например, что деньги находят в пещерах в Африке. В детстве мы часто играли в прятки, и он просто закрывал глаза — он так прятался. Оливер считал, что, если он никого не видит, то и его никто не видит.
— Полагаю, он давно вырос из этого, — заметила Эксия, вспоминая, что в детстве ей тоже часто случалось быть предметом чьих-либо насмешек или издевательств. — Возможно, повзрослев…
Джеми приподнял одну бровь.
— В прошлом году в его каменном амбаре образовалась дыра и туда повадились ходить крысы. Тогда Оливер разрушил амбар, а зерно сжег, чтобы оно не досталось крысам.
— Но почему он просто не заделал дыру? — удивилась Эксия. — А, понятно, — после паузы произнесла она и отхлебнула эля. — Он из тех, кто покупает «драконову ткань».
Джеми засмеялся.
— Как это ни странно, Генри неплохой бизнесмен. К тому же он очень упрям. Ничто не способно остановить его, если он к чему-то стремится. Его невозможно переубедить, бесполезно взывать к его здравому смыслу. Если Оливер решил, что именно он хочет и сколько намерен за это заплатить, ничто его не остановит.
— А сейчас он захотел твою сестру.
— Он всегда ее хотел. Зная его, можно с полной уверенностью утверждать, что он будет хотеть ее до самой смерти и так и умрет с этим желанием.
— Но без твоей сестры.
— Пока я жив, ему ее не видать как своих ушей, — в гневе заявил Джеми.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32