Переплатил, но иного выхода не было.
После того как ввели обязательную личную регистрацию всей передающей аппаратуры, управлять со своего скрина «подлыми штучками», как их называет Марианна Фор, стало небезопасно. Со своего компьютера вообще многое делать небезопасно, несмотря на кажущуюся автономность и неуловимость…
«Стрекоза» проникла к моим новым соседям через вентиляцию. На скрине отразилось то, что я втайне ожидал увидеть. Ни малейших следов пожилого седого господина и его плотненькой белокурой спутницы, ни малейшего намека, что за соседней стеной обитает семья. Стандартная мебель убрана в стены, «домовой» отключен, на окнах жалюзи. У той стены, что контачит с моей спальней, стоит пустой столик.
Это все.
Нет, не все. Дверь в кладовку заперта, но внизу, у самого пола, имеется узкая решетка, видимо для
лучшей вентиляции. В такие узкие щели «стрекоза» проникает лишь по особой команде. Если не приказать, она так и будет медленно перемещаться по всем свободным помещениям, периодически расправляя крылья для подзарядки батарей, пока не встретит объект, в котором опознает человека. Мы проникаем в кладовку, переключаемся в инфракрасный диапазон и сразу обнаруживаем женщину, ничком лежащую на полу в спальном мешке. «Стрекозка» приближается, выдает параметры, и я тут же с облегчением понимаю, что женщина спит. Она лежит ничком, длинные черные волосы закрывают лицо, руки не связаны. Позже выясняется, что и дверь в кладовую не заперта. Женщина глубоко и ровно дышит, и, судя по всему, нет ни малейшего повода вызывать милицию.
Я уже вплотную подошел к решению поведать обо всем шефу, я был почти уверен, что опередил «соседей», по крайней мере, на шаг, и тут… меня снова провели. Соседи сделали мне ручкой, подсунув вместо себя новую жиличку, скорее всего наркоманку. Либо у меня прогрессирует паралич мозга, либо рыжую стерву что-то спугнуло. Ни свет ни заря я поднял на ноги приятеля из своего бывшего отдела, а точнее — из отдела, где я теперь бывший. В эпоху, когда квартиры сдают и снимают электронные риэлтеры, что-то трудно утаить, но точно так же трудно что-то выяснить.
По всем признакам, с момента выселения многодетного восточного друга квартира стояла пустая. А вчера вечером ее опять сняли, но данные пока находятся у маклера и не поступили в компьютер. Об этом же уверенно заявлял индикатор на двери. Мне снова не о чем докладывать…
А сию секунду я чертовски хочу, чтобы эта ледяная кукла открыла рот.
— Привет, — говорю я и протягиваю руку.
Мисс Лилиан делает губы трубочкой, что, очевидно, должно означать воздушный поцелуй. Рону Юханову, скорее всего, глубоко наплевать, заговорит мисс Ли или навеки останется немой. Он слишком увлечен своей обновленной супругой, он сходит с ума все эти дни от чудовищной реальности происходящего, от женщины, которая его понимает и любит непонятно за что…
Мисс Лилиан проводит ногтем указательного пальца мне по щеке. Ее губы что-то произносят. Очень похоже на «тебе конец».
— Простите? — наклоняюсь я.
— Ронни, ну закажи нам еще по стаканчику… — капризно тянет Линда.
Я сжимаю мягкую ладошку супруги, но смотрю на ее спутницу. Неужели Рон ничего не заметил, неужели этот волк большого бизнеса, акула с пятью рядами зубов, упустил такую важную деталь?
— Айн момент, — шутливо козыряю я и поворачиваюсь к бармену.
Взгляд мисс Лилиан втыкается в спину, как раскаленный прут…
…«Двое в тайге» выходит на последний круг. Пятая ночь в плену у дикарей осталась позади, время подвести итоги. Напряжение достигает высшей точки, когда надо решить, кого из ребят отправить домой. Зритель разделил голоса между участниками почти поровну, десятки и сотни раз все желающие сравнили сексуальную мощь соперников и соперниц. Кому-то импонирует атлетизм и суровая нежность номера первого, кому-то больше по душе утонченная изобретательность номера восьмого, а кто-то тихо стонет от изощренной чувственности пятого.
Но на то и игра, чтобы преподносить неожиданности. Девушки, которым предстоит выбирать парня для пары, тоже голосуют, и больше всего очков набирают второй, третий и четвертый. Эти трое прорываются на финальный этап.
…В тихой беседке у костра ведущая проникновенно беседует с игроками мужской команды. Взлетают к Млечному пути озорные искры, уютно потрескивает смола, нежными шорохами обволакивает разогревшийся за день лес.
— Андрей, если ты победишь, что ты сделаешь со своими миллионами?
— Да чо… Замучу чо-нибудь… Тачку куплю…
— У тебя есть возможность что-нибудь передать в эфире своим родственникам и друзьям.
— А?.. Ну, это… Всем хай, и Рыжему, и Ларику… Дема, не пей много, и всей сто шестой группе привет…
— Хорошо, теперь у меня вопрос к Славе. Скажи пожалуйста, тебя не смущает, что можешь добраться до финиша, а девушка тебе не понравится?
— Почему это?
— Ну… хотя бы потому, что ты видел участниц только в скрине, и мы ведь не знаем, кто из них победит.
— Ну и что?
— Э-э-э… Слава, но ты ведь изучал условия игры. Если детекторы лжи засекают, что вы не сходитесь характерами или не нравитесь друг другу в постели, то пара победителей не образуется.
— Так, а почему не понравимся? Посидим, побазарим, погуляем, все нормально будет…
— М-м-да… И вопрос к Сергею, номеру третьему. Не смущало, что твою интимную жизнь могло наблюдать столько людей?
— А мне жалко разве?
— Как думаешь, можешь всерьез влюбиться в победительницу?
— Да мне вообще ты нравишься… А что, нельзя так — лавэ срубить, и с тобой, вместо той чувихи?..
На лице ведущей появляется азарт.
Большие деньги на кону, большие до того, что в каждой шутке начинает сквозить правда…
…Линда капризничает, кривит лицо, почти плачет, но при этом не забывает следить за тем, как она выглядит со стороны.
— Ну, Ронни, ты же обещал, что мы пойдем к тебе…
— Я сказал, что подумаю.
— Ну, Ронни… — Она скидывает обувь и трогает меня теплой пяточкой, одетой в смешной детский носочек. Потом носочек скользит по моей ноге, пока не упирается в пах и не начинает там уютно вращаться. Линда беспечно поворачивается к Лилиан. — Ты не представляешь, где мы только ни трахались за последнюю неделю. Были на аттракционах, и на катере, и даже ездили на стадион, Ронни нарочно купил билеты на футбол…
Я глажу ногу жены. Мисс Лилиан улыбается. Она так и не сказала ни слова.
— Ронни, ты обещал, что мы пойдем к тебе в контору… Ну пожалуйста, это так возбуждает… — И обращаясь к Лилиан: — Там так круто, ты не представляешь, там виден центр, и морской вокзал, и по-тря-саю-щая джакузи…
Внезапно в баре меняется освещение, теперь каждый клок дыма похож на нежно-сиреневую паутину.
В водопаде мокрый мулат колотит по бутылкам. Из сиреневого тумана хищно поблескивают клыки мисс Лилиан. Это она так поддерживает беседу, она опрокидывает в себя горящую «самбуку», а потом я обнаруживаю ее руку у себя в ширинке. Мы сгрудились возле маленького столика, Линда развалилась на кушетке, в ногах кто-то распластался с сигарой в зубах. Официант ставит на подсвеченное снизу стекло овальную чашу с дымящимися благовониями.
— Рон, ты меня не любишь…
— Там камеры, могут заметить.
Мисс Лилиан отбрасывает челку и еще глубже погружает руку в мои брюки.
— Ну проведи нас сзади… Ты же главный, ты все можешь…
— Линда, а что я скажу охране?
Мисс Лилиан скидывает туфли, сворачивается клубком на кушетке и опускает лицо мне на колени. Наверное, Рону очень хорошо, потому что он долго не отвечает и блуждает взглядом по потолку. Линда беззвучно смеется, ее смех заглушает трансляция рок-концерта. С потолка сыплется золотой дождь, на столике дымятся неведомые плоды, паренек с сигарой так и заснул на полу, раскинувшись морской звездой. Бармен целует девушку, перегнувшись через стойку.
— Ладно. — Я забираю в ладонь рыжую прическу мисс Лилиан, она поднимает туманные глаза, ее губы блестят, — Ладно, поехали в офис…
Только что я подписал себе смертный приговор…
…Парни ломятся сквозь тайгу, а зрители посылают отзывы на тему, кто из участников хуже всех показал себя в команде, а кому, напротив, стоит подкинуть шоколада… Набрав критическое число «антипатий», можно запросто вылететь из гонки. Однако самый подлый момент впереди. Не факт, что из гонки вылетят двое из трех ребят. Кто-то заболевает, кого-то ранит на переправе, или берут в плен «дикари», кто-то почти наверняка погибнет на скалах. Но ведь могут выстоять двое или даже все трое. На финальном участке, на ровном плато, где оранжевые куртки девушек уже можно видеть невооруженным глазом, мужчинам предстоит в поединке решить, кому достанется добыча.
Если мужчины дойдут до финиша. Дело в том, что каждому из них намекнули, как избавиться от соперника. Достаточно перерезать трос, когда товарищ перебирается через бурную речку. Или подкинуть в чай нужную ягодку, обеспечив приступ «медвежьей болезни». Или ночью отрезать подошвы от ботинок, босиком далеко не уйдешь.
Допускается все, кроме огнестрельного оружия. Улетит с девушкой и миллионами только один. На финальном этапе никого спасать не будут. Никого — ни больных, ни раненых. До ближайшего жилья — семьсот километров. Такое мог придумать только студент, живущий в Канаде.
Как оказалось, бывший наш гражданин.
Девушки, кстати, тоже не прогуливаются по местам боевой славы. Чтобы как-то разбавить предпоследний сексуальный этап, их гоняют по тайге в хвост и в гриву. Какие-то идиотские затеи с выживанием, с выбором съедобных ягод и устройством ночлега. При этом крайне важно оставаться для зрителей самой желанной. По утрам, хочешь не хочешь, купание нагишом…
Армейские подразделения пишут коллективные письма, Оля и Катюша соревнуются, кто получил больше восторженных отзывов. Оля невзначай выпадает ночью из спального мешка и голышом катается по шкурам в палатке. Сто двадцать очков за удачный ход!
Катюша не остается в долгу. Сегодня ее дежурство по кухне, она в задумчивости гуляет по бережку таежного озерца, собирая хворост и теряя предметы гардероба. Потом присаживается на разогретый валун, разводит ножки и…
Ведущий отключает камеры и шутливо грозит пальцем, но рейтинг уже дернулся. Сто шестьдесят очков.
Удивительно, но «вылетает» бывшая фаворитка, Наташа. Во время ужина она затеяла никому не нужную демагогию о совести и спортивной чести. Она бывшая спортсменка и решила, что может упрекать своих партнерш в неспортивном поведении.
— Хер с ней, с победой и с бабками, — заявила она подругам в запале. — И кобеля найти себе можно не хуже, главное нам не обсирать друг друга, чтобы люди за спиной не называли сволочью!
Так она говорит, теряет триста очков симпатий и выбывает…
…Мы просто подобрали то, что лежало на поверхности, сказал Гирин. Мы подобрали словосочетание «искренняя привязанность», и хотим отмыть его от налета цинизма. Мы выудили из лужи слово «любовь» и хотим, чтобы его произносили без иронической ухмылки. Это то, что всем так необходимо…
«И потому оно стоит так дорого, что по всему Питеру набралось не больше сорока клиентов? — спросил я. — Все эти фишки расписаны в рекламе. Но конкуренты кричат, что вы всего лишь продаете качественный секс. Извращения на любой вкус, не так ли?..»
Гирин взглянул на меня с таким выражением, словно пытался объяснить теорему Пуанкаре перед аудиторией, набитой олигофренами…
…Сценарий «Халва» сразу купили тридцать девять человек в Петербурге, и пришли заказы от восьмидесяти москвичей. Что любопытно, почти четверть от потенциальных заказчиков составили женщины. Насколько мне известно, фигурировали несколько десятков заявок из-за рубежа.
Реклама работает очень эффективно. Берется один из отработавших сценариев, стрим перформера раскручивается на пошаговый проход, и удаляются все детали, способные указать на личность предыдущего клиента. Компьютер монтирует новое лицо, голос и походку. И вся эта красота поступает в свободное обращение. Хотя существует мнение, что на месте клиентов также заняты актеры.
Но некоторым известным людям «Халву» предоставили бесплатно. Ничего не скажешь, хитрый трюк. После их шумных восхищенных излияний на всю страну заявки на наш продукт посыпались градом. Если можно так выразиться о продукте, цена которого явно дороже участия в обычном реалити-шоу.
Я все время говорю «мы». Мы утерли нос конкурентам, мы показали этим задавакам из Москвы, мы первыми заключили контракт с голландскими промоутерами на продажу сценариев за океаном. Я говорю «мы», хотя первые шаги были сделаны задолго до моего приема на работу. И я не оговорился, когда упомянул о продаже сценариев, просто у меня еще не все так гладко с производственной терминологией.
Мы продаем искренний секс. Мы продаем нежную привязанность. Мы продаем любовь…
…Полуфинал. После долгих мучений в мужской и в женской команде — по два человека. Катя и Оля не будут драться между собой. Перед рейтинговым голосованием они тихонько курят на замшелом бревне и воркуют почти неслышно.
Страна с волнением прислушивается к их важному разговору.
— А если Серега победит, он тебе как?
— Да по-моему — ничо… А тебе?
— Да по мне тоже вроде не фигово, но Слава вроде круче.
— Не, Слава — он зашибись, посерьезнее малость, читает вон…
— Да, читает… этикетки на бутылках… Зато Серега это… сексуальнее.
— Хм… Ну, трахается он не лучше… Почти как Леша, помнишь?
— Да Леша твой — вообще отстой. Вылетел из шоу — туда и дорога.
— Ну, не знаю… У Славки зато плечи какие, загорелый…
Страна слушает и голосует. Пока «ведет» Катя, по мнению мужчин, она способна лучше удовлетворить будущего героя. Катя действительно очень привлекательная девушка, но и Оля совсем не урод. Подруги трогательно обнимаются, на глазах у обеих слезы. Оля еще не проиграла, впереди самое захватывающее. Впереди полянка и две хижины за частоколом. Там, на искусственных медвежьих шкурах, в подогретых ваннах с хвойной пеной, Катя и Оля будут ждать Сережу и Славу.
Чтобы выяснить, кто из них лучшая подруга героя.
Чтобы выяснить, за кого из них будут драться в финале.
Ведущий вскользь сообщает, что чипы с записями прежних «горячих ночей» уже поступили в продажу. Их можно заказать на сайте.
— Никто не обманут, участники обо всем знали заранее! Ведь мы же предупреждали, что в нашем шоу все по-взрослому, все честно и открыто! — успокаивает аудиторию красавец, — Просто мы немножко подогрели ожидания публики. Зато теперь мы можем сообщить вам, что трое выбывших парней и пять девушек уже получили предложения об устройстве на работу. Кто знает, каких высот они добьются через пару лет? Купив страничку их интимной жизни сегодня, завтра вы можете продать ее за миллион. Торопитесь, тираж ограничен!
Зритель торопится, но самые жадные трясутся от предвкушения. Они ждут записи финальных ночей. Это должно быть очень круто и очень дорого.
— Круто, еще как круто! — волнуется прошлогодняя «мисс Сибирь», ей доверено комментировать последний отрезок забега. — Потому что на сей раз в хижинах будут ждать не наемные гетеры, а члены нашего… хи-хи, «полевого жюри». Парням предстоит на сей раз доказывать свою состоятельность в объятиях претенденток…
…Я щурюсь сквозь дым глазами Рона Юханова и думаю о том, что сказал Гирин. Пока что у меня есть время подумать. Мисс Лилиан и Линда шепчутся, обнявшись, я прихлебываю из стакана. Публика развлекается кто как может, но в целом тут спокойно. Не совсем то, к чему привык совладелец кабельных сетей, но не так ужасно, как он рассчитывал. Вероятно, он тоже о чем-то думает, разглядывая танцоров на подиуме. «Колдунью» облили, привязали и подожгли, вокруг нее скачут трое в сутанах с обнаженными членами, женщина извивается и кричит. Горит она очень натурально, хотя каждый ребенок может купить «холодный огонь» в ближайшей сувенирной лавке.
О чем может думать Рон? Может быть, он обдумывает письмо в адрес нашего Экспертного совета, которое отослал еще позавчера, но Гирин о нем бы и не вспомнил, если бы не убийство. Или вспомнил, но к дознавателю Полонскому это письмо никакого отношения бы не имело.
Юханов спрашивал, нельзя ли пойти навстречу и предоставить ему постоянно действующий сценарий. Он даже готов на «Халву», пусть пересчитают и удешевят. Он понимает, что у перформеров есть своя жизнь, но он готов лично обсудить этот вопрос с руководством. Он категорически не согласен говорить с девушкой, играющей его супругу. Он планирует заплатить ей лично, помимо контракта, но через посредника, чтобы не разрушать образ, и так далее…
Он деловой человек и предлагает самые гибкие варианты. Например, одна неделя в месяц, но лучше две.
— Сумасшедший, хоть и не принято плохо говорить о покойниках, — подвел итог Гирин.
Я слушал шефа, откинувшись на лежанке, а техники уже фиксировали мою голову в захватах и готовились забросить меня туда, где я сейчас нахожусь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
После того как ввели обязательную личную регистрацию всей передающей аппаратуры, управлять со своего скрина «подлыми штучками», как их называет Марианна Фор, стало небезопасно. Со своего компьютера вообще многое делать небезопасно, несмотря на кажущуюся автономность и неуловимость…
«Стрекоза» проникла к моим новым соседям через вентиляцию. На скрине отразилось то, что я втайне ожидал увидеть. Ни малейших следов пожилого седого господина и его плотненькой белокурой спутницы, ни малейшего намека, что за соседней стеной обитает семья. Стандартная мебель убрана в стены, «домовой» отключен, на окнах жалюзи. У той стены, что контачит с моей спальней, стоит пустой столик.
Это все.
Нет, не все. Дверь в кладовку заперта, но внизу, у самого пола, имеется узкая решетка, видимо для
лучшей вентиляции. В такие узкие щели «стрекоза» проникает лишь по особой команде. Если не приказать, она так и будет медленно перемещаться по всем свободным помещениям, периодически расправляя крылья для подзарядки батарей, пока не встретит объект, в котором опознает человека. Мы проникаем в кладовку, переключаемся в инфракрасный диапазон и сразу обнаруживаем женщину, ничком лежащую на полу в спальном мешке. «Стрекозка» приближается, выдает параметры, и я тут же с облегчением понимаю, что женщина спит. Она лежит ничком, длинные черные волосы закрывают лицо, руки не связаны. Позже выясняется, что и дверь в кладовую не заперта. Женщина глубоко и ровно дышит, и, судя по всему, нет ни малейшего повода вызывать милицию.
Я уже вплотную подошел к решению поведать обо всем шефу, я был почти уверен, что опередил «соседей», по крайней мере, на шаг, и тут… меня снова провели. Соседи сделали мне ручкой, подсунув вместо себя новую жиличку, скорее всего наркоманку. Либо у меня прогрессирует паралич мозга, либо рыжую стерву что-то спугнуло. Ни свет ни заря я поднял на ноги приятеля из своего бывшего отдела, а точнее — из отдела, где я теперь бывший. В эпоху, когда квартиры сдают и снимают электронные риэлтеры, что-то трудно утаить, но точно так же трудно что-то выяснить.
По всем признакам, с момента выселения многодетного восточного друга квартира стояла пустая. А вчера вечером ее опять сняли, но данные пока находятся у маклера и не поступили в компьютер. Об этом же уверенно заявлял индикатор на двери. Мне снова не о чем докладывать…
А сию секунду я чертовски хочу, чтобы эта ледяная кукла открыла рот.
— Привет, — говорю я и протягиваю руку.
Мисс Лилиан делает губы трубочкой, что, очевидно, должно означать воздушный поцелуй. Рону Юханову, скорее всего, глубоко наплевать, заговорит мисс Ли или навеки останется немой. Он слишком увлечен своей обновленной супругой, он сходит с ума все эти дни от чудовищной реальности происходящего, от женщины, которая его понимает и любит непонятно за что…
Мисс Лилиан проводит ногтем указательного пальца мне по щеке. Ее губы что-то произносят. Очень похоже на «тебе конец».
— Простите? — наклоняюсь я.
— Ронни, ну закажи нам еще по стаканчику… — капризно тянет Линда.
Я сжимаю мягкую ладошку супруги, но смотрю на ее спутницу. Неужели Рон ничего не заметил, неужели этот волк большого бизнеса, акула с пятью рядами зубов, упустил такую важную деталь?
— Айн момент, — шутливо козыряю я и поворачиваюсь к бармену.
Взгляд мисс Лилиан втыкается в спину, как раскаленный прут…
…«Двое в тайге» выходит на последний круг. Пятая ночь в плену у дикарей осталась позади, время подвести итоги. Напряжение достигает высшей точки, когда надо решить, кого из ребят отправить домой. Зритель разделил голоса между участниками почти поровну, десятки и сотни раз все желающие сравнили сексуальную мощь соперников и соперниц. Кому-то импонирует атлетизм и суровая нежность номера первого, кому-то больше по душе утонченная изобретательность номера восьмого, а кто-то тихо стонет от изощренной чувственности пятого.
Но на то и игра, чтобы преподносить неожиданности. Девушки, которым предстоит выбирать парня для пары, тоже голосуют, и больше всего очков набирают второй, третий и четвертый. Эти трое прорываются на финальный этап.
…В тихой беседке у костра ведущая проникновенно беседует с игроками мужской команды. Взлетают к Млечному пути озорные искры, уютно потрескивает смола, нежными шорохами обволакивает разогревшийся за день лес.
— Андрей, если ты победишь, что ты сделаешь со своими миллионами?
— Да чо… Замучу чо-нибудь… Тачку куплю…
— У тебя есть возможность что-нибудь передать в эфире своим родственникам и друзьям.
— А?.. Ну, это… Всем хай, и Рыжему, и Ларику… Дема, не пей много, и всей сто шестой группе привет…
— Хорошо, теперь у меня вопрос к Славе. Скажи пожалуйста, тебя не смущает, что можешь добраться до финиша, а девушка тебе не понравится?
— Почему это?
— Ну… хотя бы потому, что ты видел участниц только в скрине, и мы ведь не знаем, кто из них победит.
— Ну и что?
— Э-э-э… Слава, но ты ведь изучал условия игры. Если детекторы лжи засекают, что вы не сходитесь характерами или не нравитесь друг другу в постели, то пара победителей не образуется.
— Так, а почему не понравимся? Посидим, побазарим, погуляем, все нормально будет…
— М-м-да… И вопрос к Сергею, номеру третьему. Не смущало, что твою интимную жизнь могло наблюдать столько людей?
— А мне жалко разве?
— Как думаешь, можешь всерьез влюбиться в победительницу?
— Да мне вообще ты нравишься… А что, нельзя так — лавэ срубить, и с тобой, вместо той чувихи?..
На лице ведущей появляется азарт.
Большие деньги на кону, большие до того, что в каждой шутке начинает сквозить правда…
…Линда капризничает, кривит лицо, почти плачет, но при этом не забывает следить за тем, как она выглядит со стороны.
— Ну, Ронни, ты же обещал, что мы пойдем к тебе…
— Я сказал, что подумаю.
— Ну, Ронни… — Она скидывает обувь и трогает меня теплой пяточкой, одетой в смешной детский носочек. Потом носочек скользит по моей ноге, пока не упирается в пах и не начинает там уютно вращаться. Линда беспечно поворачивается к Лилиан. — Ты не представляешь, где мы только ни трахались за последнюю неделю. Были на аттракционах, и на катере, и даже ездили на стадион, Ронни нарочно купил билеты на футбол…
Я глажу ногу жены. Мисс Лилиан улыбается. Она так и не сказала ни слова.
— Ронни, ты обещал, что мы пойдем к тебе в контору… Ну пожалуйста, это так возбуждает… — И обращаясь к Лилиан: — Там так круто, ты не представляешь, там виден центр, и морской вокзал, и по-тря-саю-щая джакузи…
Внезапно в баре меняется освещение, теперь каждый клок дыма похож на нежно-сиреневую паутину.
В водопаде мокрый мулат колотит по бутылкам. Из сиреневого тумана хищно поблескивают клыки мисс Лилиан. Это она так поддерживает беседу, она опрокидывает в себя горящую «самбуку», а потом я обнаруживаю ее руку у себя в ширинке. Мы сгрудились возле маленького столика, Линда развалилась на кушетке, в ногах кто-то распластался с сигарой в зубах. Официант ставит на подсвеченное снизу стекло овальную чашу с дымящимися благовониями.
— Рон, ты меня не любишь…
— Там камеры, могут заметить.
Мисс Лилиан отбрасывает челку и еще глубже погружает руку в мои брюки.
— Ну проведи нас сзади… Ты же главный, ты все можешь…
— Линда, а что я скажу охране?
Мисс Лилиан скидывает туфли, сворачивается клубком на кушетке и опускает лицо мне на колени. Наверное, Рону очень хорошо, потому что он долго не отвечает и блуждает взглядом по потолку. Линда беззвучно смеется, ее смех заглушает трансляция рок-концерта. С потолка сыплется золотой дождь, на столике дымятся неведомые плоды, паренек с сигарой так и заснул на полу, раскинувшись морской звездой. Бармен целует девушку, перегнувшись через стойку.
— Ладно. — Я забираю в ладонь рыжую прическу мисс Лилиан, она поднимает туманные глаза, ее губы блестят, — Ладно, поехали в офис…
Только что я подписал себе смертный приговор…
…Парни ломятся сквозь тайгу, а зрители посылают отзывы на тему, кто из участников хуже всех показал себя в команде, а кому, напротив, стоит подкинуть шоколада… Набрав критическое число «антипатий», можно запросто вылететь из гонки. Однако самый подлый момент впереди. Не факт, что из гонки вылетят двое из трех ребят. Кто-то заболевает, кого-то ранит на переправе, или берут в плен «дикари», кто-то почти наверняка погибнет на скалах. Но ведь могут выстоять двое или даже все трое. На финальном участке, на ровном плато, где оранжевые куртки девушек уже можно видеть невооруженным глазом, мужчинам предстоит в поединке решить, кому достанется добыча.
Если мужчины дойдут до финиша. Дело в том, что каждому из них намекнули, как избавиться от соперника. Достаточно перерезать трос, когда товарищ перебирается через бурную речку. Или подкинуть в чай нужную ягодку, обеспечив приступ «медвежьей болезни». Или ночью отрезать подошвы от ботинок, босиком далеко не уйдешь.
Допускается все, кроме огнестрельного оружия. Улетит с девушкой и миллионами только один. На финальном этапе никого спасать не будут. Никого — ни больных, ни раненых. До ближайшего жилья — семьсот километров. Такое мог придумать только студент, живущий в Канаде.
Как оказалось, бывший наш гражданин.
Девушки, кстати, тоже не прогуливаются по местам боевой славы. Чтобы как-то разбавить предпоследний сексуальный этап, их гоняют по тайге в хвост и в гриву. Какие-то идиотские затеи с выживанием, с выбором съедобных ягод и устройством ночлега. При этом крайне важно оставаться для зрителей самой желанной. По утрам, хочешь не хочешь, купание нагишом…
Армейские подразделения пишут коллективные письма, Оля и Катюша соревнуются, кто получил больше восторженных отзывов. Оля невзначай выпадает ночью из спального мешка и голышом катается по шкурам в палатке. Сто двадцать очков за удачный ход!
Катюша не остается в долгу. Сегодня ее дежурство по кухне, она в задумчивости гуляет по бережку таежного озерца, собирая хворост и теряя предметы гардероба. Потом присаживается на разогретый валун, разводит ножки и…
Ведущий отключает камеры и шутливо грозит пальцем, но рейтинг уже дернулся. Сто шестьдесят очков.
Удивительно, но «вылетает» бывшая фаворитка, Наташа. Во время ужина она затеяла никому не нужную демагогию о совести и спортивной чести. Она бывшая спортсменка и решила, что может упрекать своих партнерш в неспортивном поведении.
— Хер с ней, с победой и с бабками, — заявила она подругам в запале. — И кобеля найти себе можно не хуже, главное нам не обсирать друг друга, чтобы люди за спиной не называли сволочью!
Так она говорит, теряет триста очков симпатий и выбывает…
…Мы просто подобрали то, что лежало на поверхности, сказал Гирин. Мы подобрали словосочетание «искренняя привязанность», и хотим отмыть его от налета цинизма. Мы выудили из лужи слово «любовь» и хотим, чтобы его произносили без иронической ухмылки. Это то, что всем так необходимо…
«И потому оно стоит так дорого, что по всему Питеру набралось не больше сорока клиентов? — спросил я. — Все эти фишки расписаны в рекламе. Но конкуренты кричат, что вы всего лишь продаете качественный секс. Извращения на любой вкус, не так ли?..»
Гирин взглянул на меня с таким выражением, словно пытался объяснить теорему Пуанкаре перед аудиторией, набитой олигофренами…
…Сценарий «Халва» сразу купили тридцать девять человек в Петербурге, и пришли заказы от восьмидесяти москвичей. Что любопытно, почти четверть от потенциальных заказчиков составили женщины. Насколько мне известно, фигурировали несколько десятков заявок из-за рубежа.
Реклама работает очень эффективно. Берется один из отработавших сценариев, стрим перформера раскручивается на пошаговый проход, и удаляются все детали, способные указать на личность предыдущего клиента. Компьютер монтирует новое лицо, голос и походку. И вся эта красота поступает в свободное обращение. Хотя существует мнение, что на месте клиентов также заняты актеры.
Но некоторым известным людям «Халву» предоставили бесплатно. Ничего не скажешь, хитрый трюк. После их шумных восхищенных излияний на всю страну заявки на наш продукт посыпались градом. Если можно так выразиться о продукте, цена которого явно дороже участия в обычном реалити-шоу.
Я все время говорю «мы». Мы утерли нос конкурентам, мы показали этим задавакам из Москвы, мы первыми заключили контракт с голландскими промоутерами на продажу сценариев за океаном. Я говорю «мы», хотя первые шаги были сделаны задолго до моего приема на работу. И я не оговорился, когда упомянул о продаже сценариев, просто у меня еще не все так гладко с производственной терминологией.
Мы продаем искренний секс. Мы продаем нежную привязанность. Мы продаем любовь…
…Полуфинал. После долгих мучений в мужской и в женской команде — по два человека. Катя и Оля не будут драться между собой. Перед рейтинговым голосованием они тихонько курят на замшелом бревне и воркуют почти неслышно.
Страна с волнением прислушивается к их важному разговору.
— А если Серега победит, он тебе как?
— Да по-моему — ничо… А тебе?
— Да по мне тоже вроде не фигово, но Слава вроде круче.
— Не, Слава — он зашибись, посерьезнее малость, читает вон…
— Да, читает… этикетки на бутылках… Зато Серега это… сексуальнее.
— Хм… Ну, трахается он не лучше… Почти как Леша, помнишь?
— Да Леша твой — вообще отстой. Вылетел из шоу — туда и дорога.
— Ну, не знаю… У Славки зато плечи какие, загорелый…
Страна слушает и голосует. Пока «ведет» Катя, по мнению мужчин, она способна лучше удовлетворить будущего героя. Катя действительно очень привлекательная девушка, но и Оля совсем не урод. Подруги трогательно обнимаются, на глазах у обеих слезы. Оля еще не проиграла, впереди самое захватывающее. Впереди полянка и две хижины за частоколом. Там, на искусственных медвежьих шкурах, в подогретых ваннах с хвойной пеной, Катя и Оля будут ждать Сережу и Славу.
Чтобы выяснить, кто из них лучшая подруга героя.
Чтобы выяснить, за кого из них будут драться в финале.
Ведущий вскользь сообщает, что чипы с записями прежних «горячих ночей» уже поступили в продажу. Их можно заказать на сайте.
— Никто не обманут, участники обо всем знали заранее! Ведь мы же предупреждали, что в нашем шоу все по-взрослому, все честно и открыто! — успокаивает аудиторию красавец, — Просто мы немножко подогрели ожидания публики. Зато теперь мы можем сообщить вам, что трое выбывших парней и пять девушек уже получили предложения об устройстве на работу. Кто знает, каких высот они добьются через пару лет? Купив страничку их интимной жизни сегодня, завтра вы можете продать ее за миллион. Торопитесь, тираж ограничен!
Зритель торопится, но самые жадные трясутся от предвкушения. Они ждут записи финальных ночей. Это должно быть очень круто и очень дорого.
— Круто, еще как круто! — волнуется прошлогодняя «мисс Сибирь», ей доверено комментировать последний отрезок забега. — Потому что на сей раз в хижинах будут ждать не наемные гетеры, а члены нашего… хи-хи, «полевого жюри». Парням предстоит на сей раз доказывать свою состоятельность в объятиях претенденток…
…Я щурюсь сквозь дым глазами Рона Юханова и думаю о том, что сказал Гирин. Пока что у меня есть время подумать. Мисс Лилиан и Линда шепчутся, обнявшись, я прихлебываю из стакана. Публика развлекается кто как может, но в целом тут спокойно. Не совсем то, к чему привык совладелец кабельных сетей, но не так ужасно, как он рассчитывал. Вероятно, он тоже о чем-то думает, разглядывая танцоров на подиуме. «Колдунью» облили, привязали и подожгли, вокруг нее скачут трое в сутанах с обнаженными членами, женщина извивается и кричит. Горит она очень натурально, хотя каждый ребенок может купить «холодный огонь» в ближайшей сувенирной лавке.
О чем может думать Рон? Может быть, он обдумывает письмо в адрес нашего Экспертного совета, которое отослал еще позавчера, но Гирин о нем бы и не вспомнил, если бы не убийство. Или вспомнил, но к дознавателю Полонскому это письмо никакого отношения бы не имело.
Юханов спрашивал, нельзя ли пойти навстречу и предоставить ему постоянно действующий сценарий. Он даже готов на «Халву», пусть пересчитают и удешевят. Он понимает, что у перформеров есть своя жизнь, но он готов лично обсудить этот вопрос с руководством. Он категорически не согласен говорить с девушкой, играющей его супругу. Он планирует заплатить ей лично, помимо контракта, но через посредника, чтобы не разрушать образ, и так далее…
Он деловой человек и предлагает самые гибкие варианты. Например, одна неделя в месяц, но лучше две.
— Сумасшедший, хоть и не принято плохо говорить о покойниках, — подвел итог Гирин.
Я слушал шефа, откинувшись на лежанке, а техники уже фиксировали мою голову в захватах и готовились забросить меня туда, где я сейчас нахожусь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47