Просто быть здесь. Разговаривать со мной. Я не чувствовал себя так хорошо с кем-либо очень давно… С тех пор, как Гретты не стало. Ты понимаешь что я имею в виду?
Она кивнула, и в ее голубых глазах появилась теплота:
– Я бы могла подумать, что за всем этим что-то стоит, тебе нужно от меня что-то. Но после моей жизни на улице, я могу понять твои чувства.
Он опустил глаза на руку, которая держала его.
– Так много зависит от меня. Прошлой ночью я обнаружил, что, возможно, допустил ошибку. Я плаваю в совершенно незнакомых мне водах, и я не понимаю, что делать.
– Ты хочешь рассказать мне?
– Я… Может быть, позже.
Она некоторое время внимательно изучала его, потом отрывисто кивнула и сказала:
– Хорошо. Но серьезно, что будет потом? Куда мы пойдем отсюда? Нужно ли мне возвращаться назад в лабораторию к исполнению своих обязанностей?
Синклер отсутствующим взглядом смотрел на ковер под ногами.
– На данный момент, Анатолия, я действительно не знаю. Это как раз то, о чем я говорил. Ты не возвратишься жить в женский туалет. Послушай, не беспокойся сейчас об этом. Давай поедим, отдохнем и не будем мешать ходу событий.
– Я не хочу быть паразитом. У меня есть работа.
– Мне не нужны паразиты.
Он с трудом подавил в себе желание ласкать ее нежную и гладкую кожу.
– Будь сама собой.
– Я и есть сама собой. Я просто хотела уточнить поконкретнее.
– Спасибо. Приведи себя в порядок, пока я разберусь с путаницей в компьютере.
Она пожала его руку и направилась в спальню. Синклер наблюдал, как она шла к двери. Она двигалась легко и грациозно. Потом он вздохнул и вернулся к работе: разбирать приходящие отчеты; Просматривая лист, его взгляд внезапно остановился на одном послании от Мака. «Операция прошла удачно».
Синклер расслабился в кресле, и счастливая улыбка появилась у него на лице. Как долго он сидел в этой позе, чувствуя огромное облегчение, он не знал; но вскоре в дверях появилась Анатолия в костюме синего цвета, который сотворил настоящее чудо с ней. Ее кожа порозовела от горячей воды, а волосы блестели на свету.
– Ты выглядишь.., потрясающе. Она повернулась вокруг.
– У вашего министра превосходный вкус!
– Мне придется повысить его в звании. Но теперь, после Или, он, возможно, пытается охладить меня.
– Или?
Синклер встал и отключил систему. Он хотел еще немного понаслаждаться сообщением Мака, прежде чем погрузиться в трясину, связанную с Или.
– Голодна?
– Конечно. Как волк. Ты был прав, что мне будет хотеться ужасно есть. А кто такая Или?
– Или Такка.
Анатолия похолодела, ее глаза лишились живости.
– Министр внутренней безопасности? Синклер кивнул и почувствовал, как легкая дрожь паники прошла по его телу.
– Я не знаю, что и думать о ней. Она может быть.., такой нежной и все понимающей, но вдруг, в следующую же минуту, бесчеловечно холодной и неприступной. Я обычно называл ее про себя рептилией. Но она так добра ко мне, – он прикусил губу. Но тут же вспомнил, в чем она была замешана, – я не знаю, играет ли она со мной, как с дураком, или то, что я пытаюсь сделать, ей действительно не безразлично.
Анатолия присела на другой край стола и устремила сосредоточенный взгляд вдаль. Синклер опустился на подушку, испытывая неудобства оттого, что их беседа пошла в таком русле.
– Это одна из причин, почему я вышел на улицу той ночью. Я нашел один доклад в компьютере – доклад Тибальта. Он содержал полную историю всех действий Или. Очень многие из них противоречат тому, что говорила мне сама Или.
Анатолия с выражением безразличия посмотрела на него.
– Она тебе не безразлична?
Синклер смутился:
– Она…
Будь честен, Синклер.
– Нет, я думаю, что если никогда больше не увижу ее, то не буду страдать из-за навеки разбитого сердца.
– Ты ведь спал с ней, не так ли?
Он кивнул, чувство вины переполняло его душу.
– Она делала такие вещи… Клянусь, ей следовало бы работать в Храме Этарии. Она бы могла многому научить жрицу.
Анатолия тряхнула головой.
– Ты не должен нравиться ей. Ты слишком добр и доверчив к людям. И не только это: ты не умеешь молчать, когда этого требуют обстоятельства, но я помогу тебе. Ты знаешь, что она посылает свои останки к нам в лабораторию, да?
Ошарашенный, Синклер вскочил со своего места и наклонился вперед.
– Она посылает к вам что?
– Останки. Жертвы! Мы – хранилище, понимаешь. О, об этом едва ли кто знает, кроме профессора Адама, меня и еще нескольких из администрации. Прошлой ночью мы как раз получили одного. Оказалось, это был инженер. Я бы не знала этого, но он когда-то жил в моем здании. Он работал… Что случилось? Ты побледнел. Ты имел какое-нибудь отношение к его аресту?
Синклер медленно покачал головой. Как песок на берегу, размываемый водой, разрушилась и раскрошилась еще одна опора.
– Она была очень жестока с ним. Его гениталии были почти целиком разъедены. Скорее всего какой-то кислотой. После этого она вытащила его яички из правого пахового канала. Одна из моих обязанностей в лаборатории – заносить данные в каталог обо всех поступающих к нам. В основном все они идут как «использованные трупы» на фабрику по изготовлению удобрений.
– Она лгала мне, – прошептал Синклер, – она смотрела мне в глаза и лгала.
– Почему? – Он тяжело вздохнул, чувствуя себя полным дерьмом.
– Синклер?
– Оставь меня одного, Анатолия.
Он встал, чувство гнева, смешалось с чувством оскорбленной гордости.
Он направился к двери, но Анатолия тут же подбежала к нему и схватила за руку, когда он уже открывал дверь.
Она развернула его и строго спросила:
– Что ты собираешься делать?
– Я собираюсь подняться и сказать ей, что все кончено. Пусть она убирается! Я понял все! Она использовала меня! Она.., она использовала меня!
– Нет!
Анатолия встряхнула его, когда он попытался высвободиться из ее рук.
– Синклер, послушай меня! Послушай, черт побери. Если ты сейчас все выложишь ей, она не выпустит тебя живым. Ты слышишь меня?
Чувство стыда и гнева немного утихло, и до него начал доходить смысл сказанных Анатолией слов.
– Она опасна, Синклер. Если ты войдешь туда и будешь угрожать ей, я обещаю, что скоро ты окажешься в нашей лаборатории. Бесформенной, измученной, холодной грудой мяса. И никто не узнает об этом. Ты будешь всего лишь одним из тысячей трупов, идущих на фабрику удобрений.
Его решимость была поколеблена, и он потерял какую-либо способность ориентироваться. Он без сопротивлений последовал за Анатолией к столу, где она заказала сока. Она протянула ему стакан, сочувствующе глядя на его лицо, выражавшее боль и страдание.
– Так ты действительно ничего не знал? Он вытер слезу, которая покатилась по его щеке. Его голос стал глухим и отрывистым:
– Она.., она говорила, что каждый из нас борется на своем собственном поле сражения. Я – моей армией, она – с помощью своих средств. Где разница между моральными устоями? Она провозглашала, что оба мы боремся за достижение одной цели: чтобы все люди жили лучше. Свобода от изменников имперской системы.
Анатолия сделала глоток из своего стакана и потом произнесла:
– А она всячески показывала, что ты являешься мужчиной ее грез! Что наконец появился ты – человек, с которым она хотела бы провести оставшуюся жизнь! Прислушивалась внимательно к каждому твоему слову! Дышала с такой особой странностью, принимала полные восхищения и преклонения позы!
Он взглянул на нее, лицо скривилось в улыбке.
– Откуда ты знаешь?
– Знаю? Черт возьми, Синклер, это то, что делает всякая женщина, когда хочет подчинить своим желаниям мужчину. Обращаться к его самовлюбленности. Вести себя так, как будто всего лишь присутствие его возбуждает тебя, как будто каждое слово, произнесенное им, полно очарования и глубокого смысла, как бы скучны на самом деле не были его речи. Ты даешь ему понять, что никогда раньше не встречала такого умного и интересного мужчину. Чем красивее женщина, тем сильнее эффект, потому что мужчина всегда думает, что прекрасная женщина не случайно выбрала из всех мужчин именно его, следовательно, если она остановила свой взгляд на нем, он должен быть очень особенным, непохожим ни на кого из других.
Она подняла бровь и добавила:
– Секс – могучее оружие, если знать, как использовать его… – И, что совершенно очевидно. Или отлично им владеет.
Потрясенный до глубины души, он неподвижно смотрел на свой стакан с соком. Да, он помнил. Тот взгляд, которым Или смотрела на него, всегда оставлял у него неприятный осадок, его желание подавляло всякие разумные доводы. Жесткое предупреждение Райсты всплыло у него в памяти: «Ты тоже один из ее лакеев? Это так? Неужели ее чары так околдовали тебя, что плотские желания подавляют всякий голос разума?»
Он закрыл глаза и почувствовал какую-то пустоту внутри себя. Он чувствовал себя больным и разбитым человеком.
– Синклер?
– Каким дураком я был! Каким дураком я бы мог продолжать быть. Она пригласила меня к себе в офис, давала на все мои вопросы рациональные ответы, каждый с известной долей правды, чтобы усыпить мою бдительность, а потом она сделала все, чтобы я расслабился.., и мы вновь оказались в постели.
Синклер избегал смотреть на Анатолию.
– Я чувствую себя куском дерьма.
– Самые трудные уроки – это те, которые не забываются. А теперь ты можешь сидеть здесь и морщиться, как будто только что проглотил что-то ужасно противное, если тебе так хочется, но я собираюсь непременно поесть.
Несмотря на все его чувства, несмотря на то, что бы ни делал его ум, чтобы наказать самого себя, его тело требовало подкрепления.
– Ты знаешь, – сказал Синклер, когда наконец насытился, – я обязан тебе…
– Забудь об этом. Я хорошо поела, приняла душ и получила новый комплект одежды. Будем считать, что мы квиты. Ты выглядишь так, как будто сейчас упадешь с ног от недостатка сна. Я лучше пойду посмотрю, смогу ли я попасть обратно в лабораторию и вернуться к работе. Вет ужасно разозлится. Он должен был заменить меня сегодня. Он позеленеет от злости.
– Он все еще там? Так поздно?
– Вет получил секретное задание на две следующие ночи, – она сделала паузу, – тебе нужно быть очень осторожным с Или. Если она даже начнет подозревать, что ты уже не под ее властью, она сделает все, что возможно, чтобы найти действенный компромат или шантаж, которым могла бы запугать тебя.
Сердце Синклера сжалось.
– Она видела тебя. Спрашивала о тебе, когда она была на ЛС. Мы.., была очень неприятная встреча. Мы вышли наружу, где смогли поговорить об угрозах Стаффы…
– Продолжай, – Анатолия прервала его паузу.
– Я сказал ей, что ты всего лишь подруга. – Холодок прошел по его спине. Ему все стало ясно, – Черт возьми, Анатолия, кого легче можно забрать для получения сведений, кроме тебя? Ты живешь в какой-то проклятой ванной. Твоя семья далеко. Кто вспомнит о тебе, если ты вдруг исчезнешь.
Она тревожно посмотрела на него.
– Послушай, у меня есть высшее образование, работа и намеченный путь к цели, которой я должна долбиться.
– Ага! – он косился на нее, – сколько ты хочешь? Назови свое жалованье.
– Жалованье?
– Технического советника? Личного помощника? Биологического атташе? Научного работника? Назови, что?
– Синклер!
Он перегнулся через стол и взял ее за руки, внимательно смотря ей в глаза.
– Ты не понимаешь. Ты не можешь туда вернуться. Я разрушил твою жизнь той ночью, когда вышел на тридцать пятом этаже, чтобы нанести визит своим родителям. Ты рассказала мне о файле 7355, и в этом все дело. Для меня не имеет значения, чем на самом деле являются мои ДНК. Но для кого-то, подобного Или… – Если она получит доступ к информации? Что будет, если она сможет манипулировать тобой?
Анатолия посмотрела в сторону.
– Да, ты понимаешь, не так ли? Вдруг ты опять окажешься на улице. Если ты останешься со мной, я смогу защитить тебя, окружить рядами охранников, и никто не сможет прикоснуться к тебе. Я могу послать тебя домой к родителям, если ты хочешь. Все, что угодно. Но сейчас оставайся со мной, ради своей собственной безопасности и моей тоже.
– Послушай, ты не можешь быть уверенным, что она использует меня для шантажа…
Он уставился на нее, как будто от этого она все поймет. На какое-то мгновение Анатолию охватила паника, но потом она взяла себя в руки и постаралась спокойно ответить.
– Со мной все в порядке, ты знаешь.
Она передернула плечами и продолжала:
– Ну, мне не очень-то хочется возвращаться.
Она бесцельно уставилась на противоположную стену.
– Почему это происходит именно со мной?
– Я не знаю. Это происходит со всеми. Я сам чувствую, как будто нахожусь в реке, из которой у меня нет никакой надежды выбраться и оказаться не берегу. Все, что я могу, – это бороться, стараться держать голову над водой и не захлебнуться. Но, в конце концов, я все равно утону.
– Какое сообщение тебя сегодня так порадовало?
– Очевидно, Или захватила в свой руки Скайлу Лайма. Пришел ультиматум, что если Или не отпустит ее на свободу, то Стаффа спалит Ригу радиоактивным огнем. Но сейчас это самая маленькая моя забота.
– Маленькая… Не уверена, что хотела бы узнать о твоих серьезных проблемах.
– Думаю, что ты уже знаешь о них… Твоя проблема тоже.

***

«Войну можно сравнить с огнем, а человечество с сильно разросшимся лесом. Подумай на минуту о лесе. Оставленный сам по себе, без контроля, лес медленно, но верно разрастается и стареет. Вырастают гигантские деревья, из-за кроны которых свет солнца не может пробиться к земле. Внизу, в темноте, все, что растет – бактерии и поганки. Время от времени семени какого-нибудь растения удается пустить ростки, но что за существование у него будет. Если войти в старый лес, то можно их увидеть. Бледные маленькие цветочки с желтыми листочками, которые погибают даже не достигнув одного сантиметра в высоту, – и становятся добычей для бактерий и поганок.
Если посмотрите вверх, то увидите гигантские деревья, стволы которых могут достигать двух, а иногда трех метров в диаметре. Но разве эти старые гиганты – все, ради чего существует жизнь? Если так, то окружающая реальность действительно представляется очень печальной и гнетущей, поскольку у старых деревьев много болезней и их корни подтачивают червяки. Старый лес – умирающий лес. Каков там шанс зарождения новой жизни?
Теперь ты понимаешь ценность огня?
И когда ты посмотришь вокруг себя, на старые планеты, ты уведешь правительства и людей, которые жили в мире и спокойствии на протяжении трех столетий; их социальные институты, управленческий бюрократизм можно сравнить с теми гигантскими деревьями в лесу, которые образуют непроходимый для света навес. И что ты ожидаешь найти под этим навесом? Только проклятия, болезни и постоянное вымирание.
И теперь ты знаешь ценность войны».
Лекция, прочитанная молодому Стаффе Кар Терма во время обучения у Претора на Миклене.

Глава 24

Хирос умело вынырнул из транспортного потока, пересек зону безопасности и вырулил на траекторию спуска к Капитолию. Сидя на заднем сидении Майлс смотрел на проплывающие мимо шпили и сверкающие фасады, поднимающиеся вокруг. Здание Капитолия было настолько великолепным, что он залюбовался, хотя и видел его раньше, и несмотря на то, что был полусонным от усталости.
Хирос положил аэрокар на крыло и, постепенно снижая скорость, пролетел через концентрические золотые кольца, отмечающие вход в зону безопасности Божественного Сасса, затем в отверстие, зарезервированное за официальным транспортом. Аэрокар мягко загудел, когда Хирос искусно ввел его в освещенную зону приземления и остановил у входа, где ждали настороженные охранники. Непосредственно перед ними огромный корпус военного транспортного корабля Адмирала Джакре заполнял собой большую часть пространства.
– Подумать только, что я раньше путешествовал так же с пятьюдесятью охранниками, которые суетились вокруг и создавали суматоху, Он покачал головой, в то время как купол поднялся; и Хирос выскочил из машины, к своему удовольствию, Майлс выбрался из аэрокара без кряхтения, которое обычно сопровождало этот процесс. Тем не менее он нетвердо держался на ногах от усталости, чувствуя, что коленки могли в любой момент подломиться. Сзади села вторая машина с Аароном и Джеромом, ее купол откинулся и охранники выскочили наружу, оглядываясь вокруг с видом профессионалов.
– Что-нибудь еще, сэр? – спросил Хирос. Майлс задумался, пытаясь собрать беспорядочные обрывки мыслей.
– Да, вы, возможно, захотите сопровождать меня. Это будет, несомненно, бурное заседание. Все рушится. Мне понадобятся не только ваши записи, но, возможно, и ваши замечания, когда все кончится.
– Да, сэр.
Майлс обернул полы своей красиво расшитой одежды и двинулся вперед, чувствуя на себе беспокойные взгляды охранников. Напряженное молчание наполняло воздух и достигло даже его замутненного восприятия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64