Потом мы молча лежали, приходя в себя.– Если захотим еще большей искренности, меня придется откачивать, – пробормотал я.– Рот в рот?– Это всегда помогает.Я поднялся и пошел в ванную.Случайно глянув в окно, в темноте, разлившейся по саду, я увидел нечто такое, что заставило меня остановиться.– На что ты там засмотрелся? – поинтересовалась Кейт.– На Пити.– Что?– Я его вижу. Луна. Он там, внизу, в шезлонге.– Спит? – спросила Кейт.– Нет. Курит и смотрит на звезды.– Возможно, просто не может уснуть после всего, что случилось сегодня.– Я его понимаю.– Знаешь, – усмехнулась Кейт, – добро пожаловать всякому, кто достаточно тактичен, чтобы не курить в доме. 8 Хотя Пита и утверждал, что доволен жизнью скитальца, я решил, что ему не помешает обратить внимание на некоторые немаловажные вещи, например на свою внешность. К примеру, сломанный передний зуб производит неприятное впечатление при знакомстве. Я подозревал, что Пити не мог найти работу просто потому, что наниматели принимали его за хулигана, и с утра пораньше позвонил семейному дантисту, объяснил ситуацию и уговорил его – за двойную плату, конечно, – отказаться от ланча и потратить час на моего брата.– Дантист? – переспросил Пити. – Ни за что. Не собираюсь ни к какому дантисту.– Но надо же что-то делать с этим зубом. Будет совсем не больно.– Все равно. Я не был у дантиста шесть лет. Мне тогда удаляли корень.– Шесть лет? Господь милосердный! Тем более тебе необходимо обследоваться.Я не стал говорить Пити, что уговорил врача отказаться от ланча.Еще раньше я обзвонил нескольких парикмахеров, пока не нашел свободного. Длинные волосы – ведь и мою прическу тоже не назовешь короткой – не должны выглядеть спутанными и безжизненными. После парикмахерской мы прикупили кое-что из одежды. Я не заблуждался и не рассчитывал уговорить Пити надеть дорогие брюки или что-то в этом роде, но новые джинсы и элегантная рубашка хорошо на нем смотрелись.Потом мы зашли в обувной магазин и добавили к покупкам новые рабочие ботинки и теннисные туфли.– Я не могу все это принять, – сказал Пити.– Мне только приятно. Если хочешь, назовем это покупкой в кредит. Раскошелишься, когда заработаешь.Потом настала очередь дантиста. В конце концов зубы Пити обрели нормальный вид, хотя врач сказал, что надо лечить кариес.Прическа Пити выглядела стильно: волосы были уложены так, словно их тронуло порывом ветра. Я еще подумал о том, чтобы обратиться к пластическому хирургу, который смог бы заняться шрамом на подбородке Пити. Это дело решили оставить на потом, но уже и сейчас брат выглядел неплохо – так, словно только что переоделся после игры в теннис.– Голоден?– Как всегда, – ответил Пити.– Что ж, у меня сложилось впечатление, что в последнее время ты не объедался. Тебе не помешает набрать десяток фунтов. Любишь итальянскую кухню?– Ты имеешь в виду спагетти и фрикадельки?– Вроде того. Там, куда мы пойдем, спагетти называют пастой, а блюда – очень увесисто, например "цыпленок в марсале".– Подожди секунду...– А после ланча направимся к одному человеку насчет работы.– Брэд, остановись... Подожди.– Что случилось?– У тебя что, нет своих забот? – спросил Пити. – Вчера ты ушел с работы в обед. Сегодня утром вообще не пошел в офис. Кейт говорила, что у тебя встречи, всякие сделки.– Сейчас самая важная моя забота – это мой брат.– Но ты не можешь так вести дела, тратить на меня столько денег. У нас куча дел, но нельзя же хвататься за все сразу!Озабоченное выражение на лице Пити заставило меня рассмеяться.– Думаешь, я сильно увлекся?– Ну.– Что же предлагаешь?– Иди и работай. Вон там, через улицу, есть парк. Я хотел бы погулять. Мне нужно во всем разобраться, подумать. Столько всяких перемен. Встретимся дома за ужином.– Ты действительно этого хочешь? – спросил я.– Для меня ты уже достаточно сделал.– Но как ты доберешься домой?– Автостопом, – ответил Пити.– А вдруг не получится?Пити улыбнулся; зубы его выглядели отлично.– Не волнуйся. У меня большой опыт.– Есть идея получше, – сказал я. – Бери мою машину. В конце дня заедешь за мной на работу.– Это невозможно. У меня нет водительских прав.– Еще одно дело, которым следует заняться.– Завтра, – сказал Пити.– И не забыть про очки.– Правильно, – согласился Пити. – Но только завтра. 9 Когда я вернулся домой, Пити и Джейсон косили лужайку.Газонокосилка для сынишки была великовата, поэтому Пити шел с ним рядом и помогал на поворотах.– Эй, смотри на меня, папа! – завопил Джейсон, перекрывая стрекот мотора.Я улыбнулся и показал большой палец.Они остановились возле меня.– Справишься один, Джейс? – спросил Пити.– Конечно, справлюсь.– Тогда работай. А я пока поговорю с твоим отцом.Джейсон кивнул и целиком отдался управлению агрегатом, стараясь, чтобы газонокосилка двигалась по прямой. Стрекот удалялся – сын лавировал между деревьями, направляясь к дальнему концу двора.Пити жестом позвал меня к ступеням крыльца, где у него стояла бутылка пива.– Мне удалось оживить этого монстра. Если парень научится как следует с ним управляться, придется подумать об увеличении суммы, которую ты выдаешь ему на карманные расходы.– Он впервые проявляет интерес к технике. Обычно уходом за лужайкой занимается соответствующая служба, но Джейсону не мешает почувствовать ответственность и немного помочь семье.– Ответственности полезно учиться с самого раннего возраста, – сказал Пити, отхлебнув из бутылки.– Слушай, я ценю твое стремление помочь, но тебе совсем не обязательно косить траву.– Чепуха.– Нет, честно, в этом нет необходимости. Я просто рад, что мы снова вместе. Во всяком случае, со следующей недели ты начнешь работать и тебе не придется искать, чем себя занять.Пити явно обрадовался:– Работать со следующей недели?– Да, я сделал несколько звонков и нашел тебе работу.– Нашел? Отлично!– На стройке по моему проекту.– Лучше и придумать нельзя.Тут я услышал вопль Джейсона:– Дядя Питер!..В самом дальнем углу двора мальчишка отчаянно боролся с ревущей газонокосилкой, стараясь ее развернуть. Агрегат упрямо забирал в сторону, намереваясь вломиться в кустарник.– Держись! – крикнул Пити и побежал на помощь. 10 – Не надо помогать с посудой, – запротестовала Кейт.– Вот уж это я вполне могу сделать, – возразил Пити, вытирая очередную чашку. – И не припомню, когда в последний раз ел такую вкусную тушеную говядину.– Обычно мы не едим столько свежего мяса, – заметила жена. – Просто я хочу, чтобы ты немного поправился.– Лимонный пирог был замечательный.– Да, нечасто мы объедаемся десертом посреди недели, – сказал Джейсон, косясь на второй кусок пирога.– Ну, ты же сегодня хорошо поработал, – похвалила его Кейт. – И заслужил угощение.Я не мог сдержать улыбку. Мне все еще казалось, что все это сон: Пити здесь, с нами, стоит и вытирает полотенцем тарелку...– Во всяком случае, – сказал брат, возвращаясь к старому разговору, – меня совсем не удивляет, что вы переехали именно сюда, в Денвер.– Вот как?– Помнишь ту рыбалку, на которую мы ездили вместе – ты, я и отец? – спросил Пити.– Конечно, помню.– Тогда мы добрались до Колорадо. Хорошие были времена. Конечно, долгое путешествие из Огайо далось нелегко. Если бы не комиксы, которые отец покупал по дороге... А когда мы добрались до места – как же было здорово! Палатка, лес, скалы и рыбалка. Папа показывал нам, что и как надо делать.– А рыба, которую ты поймал впервые в жизни? Ты так разволновался, что принялся сматывать катушку еще до того, как рыбина хорошенько заглотила наживку, – улыбнулся я. – И она упала обратно в озеро.– Ты даже это помнишь?– Я вспоминал ту поездку много раз. Через месяц после нее начался учебный год, а потом... – Мне не хотелось вслух говорить об исчезновении Пити. – На долгие годы то лето осталось последним счастливым летом в моей жизни.Брат опустил глаза.– И в моей.Через несколько долгих секунд он передернул плечами, словно сбрасывая груз тяжких воспоминаний, и взялся за последнюю чашку.– Так я вот о чем: возможно, ты переехал сюда, потому что подсознательно хотел вернуться в то лето.– Ночевали в палатке? – внезапно вмешался в разговор Джейсон.Все посмотрели на него. Некоторое время сынишка молчал, доедая второй кусок пирога.– Папа мне обещал поход с ночевкой, но так и не собрался, – наконец заявил он.Я смутился.– Мы много раз ездили на природу.– Но никогда не брали палаток.– Ты хочешь сказать, что ни разу не жил в палатке во время похода? – спросил Пити.Джейсон кивнул, потом добавил:– За исключением одного случая, когда я спал в ней на заднем дворе у Тома Барбика.– Не считается, – сказал Пити. – Настоящая ночевка в палатке – это когда слышишь рев львов, тигров и медведей.– Львов и тигров? – заволновался Джейсон, поправляя очки.– Это шутка, – успокоила сынишку Кейт, погладив его по голове.На волосах осталась мыльная пена, и Джейсон, недовольно фыркнув, смахнул ее.– Мама!..– А идея-то неплоха, – сказала жена и посмотрела на нас с Пити. – В поход с палаткой... Вы можете побывать там, куда возил вас отец. Перепрыгнуть через годы. Я знаю, тебе пришлось нелегко, Питер, но теперь у тебя есть хороший шанс начать все заново.– Думаю, ты права, Кейт, – ответил Пити. – Я это чувствую.– А как же я? – спросил Джейсон. – Меня-то возьмете?– Поедем все вместе, – заявил Пити.– Только без меня, – подняла руки Кейт. – В субботу я должна провести семинар.Моя жена работала консультантом, специализировалась в вопросах, которые возникают у корпораций в связи с сокращением штатов и увольнениями.– Кроме того, ночевки в лесу не входят в список моих приоритетов, – добавила она.– Прямо как мама, – повернулся ко мне Пити. – Помнишь?– Да, прямо как мама.– Только ваша мама боялась пчел, – возразила Кейт, – а в моем случае причина кроется в проблемах естественного отбора и особенностях женской физиологии.– Проблемах чего? – озадаченно переспросил я.– Вы, ребята, устроены гораздо удобнее для того, чтобы по ночам выбираться из палатки и писать в кустиках. 11 – Все хочу спросить тебя кое о чем...Пити перестал рассматривать карту и посмотрел на меня:– О чем же?Уже почти одиннадцать часов. Солнечное субботнее утро. Мой "форд-экспедишн" нагружен всевозможным походным снаряжением...Мы выехали из Денвера на запад по Семидесятому шоссе, пересекли границу штата и сейчас находились довольно высоко в горах, хотя Джейсон и не восхищался их снежными шапками. Он посапывал в спальном мешке на заднем сиденье.– После того, как ты... – Мне было трудно подбирать слова. – Мне сейчас пришло на ум, что ты, возможно, не захочешь говорить...– Есть только один способ узнать это.– После того, как ты убежал от...– Ну, говори же. От двух грязных ублюдков, похитивших меня? Не надо ходить вокруг да около и бояться предмета разговора.– Тебе было шестнадцать. Ты говорил, что бродил по стране, работал на стройках и вообще где придется, но ничего не упоминал о школе. Ты исчез, когда учился в четвертом классе, однако образование у тебя явно выше, а речь на удивление чистая. Кто тебя учил?– О, я прошел прекрасную школу вежливости, – произнес Пити с горечью. – Мужчина и женщина, державшие меня в подземелье, настаивали на использовании выражений "да, сэр", "да, мэм", "пожалуйста" и "спасибо". Если я забывал их, меня били по лицу, чтобы напомнить.Жилы у него на шее вздулись, как канаты.– Прости. Не надо было мне спрашивать, – сказал я.– Все нормально. Нет смысла прятаться от прошлого. Все равно оно тебя настигнет, так или иначе.Взгляд Пити окаменел. Брат глубоко вздохнул, пытаясь справиться с эмоциями.– Что касается образования, то у меня есть и более приятные воспоминания. Я бродил из города в город и быстро понял, что самый легкий путь получить бесплатную еду – это появиться на каком-нибудь церковном собрании после воскресной утренней службы. Конечно, приходилось высиживать всю службу, чтобы иметь возможность поесть. Но подобное не угнетало: заутрени действовали на меня благотворно, я чувствовал успокоение. После стольких лет без книг я почти разучился читать. Как только члены той или иной конгрегации осознавали, что я не знаю грамоты и не могу разобраться в Библии, они тут же начинали учить меня азбуке, чтобы я имел возможность прочесть Святое Писание. В конгрегациях всегда много учителей. Я ходил на занятия в церковные школы в каждом городе, где побывал. И встречал там множество достойных людей.– Рад это слышать.– Слышать что, папа? – сонным голосом спросил Джейсон с заднего сиденья.– То, что в мире много достойных людей.– А ты об этом не знал?– Иногда сомневался. Вы с дядей лучше повнимательней смотрите на карту. Нужный поворот уже недалеко. 12 Мы искали место под названием Хребет Сломанной Лошади.Поразительно, насколько прочно хранятся в памяти некоторые вещи. Двадцать пять лет назад именно сюда отец привез меня и Пити, собираясь устроить настоящий лагерь с палаткой. Какой-то человек с мебельной фабрики, где отец работал мастером, жил в свое время в Колорадо и рассказал папе, какое это замечательное место – Хребет Сломанной Лошади, поэтому отец решил приехать сюда, когда обдумывал план поездки. И всю дорогу меня мучил тогда ужасный образ некоего великана, ломающего лошадь пополам. Я понятия не имел, что на жаргоне ковбоев "сломать лошадь" значит объездить ее, и боялся увидеть что-нибудь страшное.Отец догадался спросить, что именно меня беспокоит. После его объяснений страх сменился любопытством. Но когда мы добрались до места, там не оказалось ни лошадей, ни ковбоев – только несколько старых деревянных загонов для скота и луг, спускающийся к озеру, окруженному осиновым лесом и горами.Название запомнилось навсегда. Однако когда мы с Пити и Джейсоном разрабатывали план путешествия, то не смогли найти его на карте. В конце концов пришлось позвонить в штаб-квартиру управления национальных парков в Колорадо. Лесничий выслал нам по факсу гораздо более точную карту, по которой можно было найти путь к Хребту Сломанной Лошади.Я расстелил карту на столе, сверху положил факс с изображением интересующей нас местности и объяснил Пити и Джейсону, куда направляемся.Сейчас мы находились недалеко от цели путешествия. Свернув с Девятого хайвея, мы ехали на север, в глубь Национального парка Арапахо.– С этого места повнимательнее, парни. Постоянно сверяйтесь с картой, – напомнил я.Джейсон перебрался на переднее сиденье. Пити пристегнул ремнем безопасности и его, и себя.– А что мы ищем? – спросил Джейсон.– Вот это, – сказал Пити, водя пальцем по карте. – Узкая ухабистая дорога где-то справа. Из-за сосен ее непросто будет заметить. Смотри внимательней.Я осторожно объехал выбоину на шоссе. Лес становился все гуще. И все-таки мне удалось заметить просвет справа. Я ничего не сказал, предоставив Джейсону право совершить открытие. Пити словно прочитал мои мысли. Я видел, как он поднял глаза от карты и сфокусировал взгляд на просвете в лесной чащобе, но тоже ничего не сказал.Мы проехали немного дальше.Просвет меж сосен стал более заметен.– Это здесь! – воскликнул Джейсон и указал пальцем. – Я вижу!– Молодец, парень, – похвалил Пити.– Да, это наш поворот, – согласился я. – Чуть его не проскочил.Я свернул направо, и автомобиль выехал на узкую грязную дорогу. По обочинам сплошной стеной стоял густой кустарник. Ветви сосен сплетались над головой, образуя естественный навес.Джейсон от волнения подался вперед.– Вы уверены, что мы не застрянем?– У нас привод на все четыре колеса, – успокоил его Пити. – Потребуется что-то невообразимое, чтобы мы забуксовали. Даже если пойдет снег, нам бояться нечего.Глаза Джейсона округлились.– Снег? В июне?– Конечно, – сказал Пити. – В это время года в горах случаются метели.Деревья впереди начали расступаться.– Посмотри на вершины – сколько на них снега! Здесь, наверху, у солнца еще не хватает сил, чтобы растопить его.Дорога, петляя, поднималась выше и выше. Подъем, который мы оставляли за спиной, становился все круче. Рытвины и ухабы наводили на мысль о том, что наслаждаться поездкой в таких условиях могли только настоящие ковбои.– Как вы думаете, кто построил эту дорогу? – спросил Джейсон. – Похоже, она очень старая.– Может быть, лесничие, – ответил я. – Или лесорубы. Впрочем, вполне возможно, что и ковбои – до того, как лес стал частью системы национальных парков. Помнится, отец рассказывал, что в былые времена скотоводы пасли здесь небольшие стада, чтобы снабжать мясом местных золотоискателей.– Золотоискателей? – восторженно переспросил Джейсон. – Здесь есть золото?– Ну, или серебро. Впрочем, это было давно. Почти все старательские поселения сейчас заброшены.– Города мертвых, – заупокойным голосом произнес Пити.– Города мертвых... – завороженно повторил Джейсон.– Некоторые из них стали лыжными курортами, – беззаботно сообщил я, памятуя о ночных кошмарах, которым был подвержен сын.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23