Они даже не являлись частью Соединенных Штатов.– Вы говорите загадками, преподобный.– Денты жили обособленно, как некое племя. Одиночки. Где-то далеко в их истории – мой предшественник считал, что чуть ли не в период Гражданской войны, – с ними случилось нечто ужасное. Они покинули родные места, которые изо всех сил старались забыть, и осели здесь, твердо решив жить уединенно.Неизвестно откуда появилась пчела и стала, жужжа, крутиться прямо у меня перед глазами. Я нетерпеливо отмахнулся, стараясь сосредоточиться на словах собеседника.– Само собой, чтобы Денты не вымерли, им приходилось идти на нарушение самоизоляции. Приходилось общаться с местными жителями, подыскивая женихов и невест. Внешне это были обычные люди. У них имелась своя Библия. Они владели собственностью. Денты не пьянствовали, не курили, осуждали азартные игры, не богохульствовали. Какое-то время к ним тянулись люди – обычно настолько бедные, что вступление в общину Дентов для них являлось шагом вверх по социальной лестнице. Но вскоре поползли слухи об аскетичности их быта, и Дентам пришлось подыскивать кандидатов на вступление в брак во все более дальних краях, зачастую в других штатах. Численность общины стала сокращаться. К моменту, когда здесь появился мой предшественник, от Дентов осталось три семьи.Я удивленно покачал головой:– Но если они решили жить сами по себе, каким образом кто-то из Дентов мог владеть скобяной лавкой?– Такова жизнь. Как бы они ни старались, община не имела возможности обеспечить себя всем необходимым. Даже в удачный урожайный год Денты не могли прокормиться только плодами своего труда. Броктон был для них все равно что чужой страной. А скобяная лавка – посольством в этой стране. Через лавку они экспортировали результаты своего труда и импортировали пиломатериалы, инструменты, одежду...– Лекарства.– Нет, – возразил Бенедикт. – Только не лекарства. Денты в религии были убежденными фундаменталистами, как и в политике. Для них болезнь являлась знаком гнева Божьего. А использовать лекарства для избавления от гнева Господа они считали грехом.– Человек – существо греховное.– И за это, как верили Денты, Господь нас наказует, – кивнул преподобный.– Но с подобным саморазрушительным отношением к жизни удивительно, что Денты вообще выжили.– В том-то и дело, что теперь их не осталось, – сказал преподобный и ткнул пальцем в фотографию. – Уцелел только Лестер.– Когда вы с ним встретились первый раз?– После большого пожара.– Пожара?– Не спешите. Прежде всего вам необходимо понять: поскольку Денты не признавали врачей, в городе понятия не имели ни о рождениях, ни о смертях в их общине. Просто время от времени они приезжали к нам за покупками. В основном мужчины, но иногда – женщины и дети. Подозреваю, они хотели дать возможность всем членам общины убедиться, насколько испорчен окружающий их мир. Скорее всего, мы им казались столь же странными, как и они нам.– Странными?– Дело в том, что на их внешности явственно начал сказываться эффект близкородственных браков.– А закон бездействовал?– Время от времени полицейские патрули заезжали к ним, чтобы узнать, как идут дела, но что полиция могла предъявить Дентам, кроме упрека в желании жить так, как им хочется?– Причинение ущерба здоровью детей.– Труднодоказуемо, если дети нормально питаются и могут цитировать Библию.– А разве нет закона, по которому дети должны учиться в школе?– Денты наняли адвоката, который подтвердил, что их дети получают дома образование, адекватное школьному. Дошло и до вопроса о свободе совести. Полагаю, в наши дни их отнесли бы к сектантам. Но они не закупали оружия, не планировали свергнуть правительство, и власти сочли, что лучше оставить Дентов в покое, чем тащить в суд. С ними решили поступить по принципу "живи сам и дай жить другим". Так и было до тех выходных, когда в город в качестве их эмиссара приехала мать Лестера.Я насторожился.– Ее звали Юника. Сразу бросалось в глаза, что она беременна, но, очевидно, по мнению ее мужа, срок не был таким уж большим, чтобы не съездить в город. Она вышла из скобяной лавки. Потом рухнула на обочине дороги, корчась от боли. Ее муж, Оруэлл, попытался поднять жену и усадить в машину, но, увидев, что платье женщины запачкано кровью и под ней расплывается целая лужа, буквально остолбенел от растерянности. Тем временем появились полицейский и доктор – тогда у нас еще были врачи, – которые сразу оценили ситуацию и потащили несчастную в больницу. Оруэлл хотел было их остановить, но тут выяснилось, что у Юники вовсе не выкидыш. Она вот-вот была готова родить недоношенного ребенка.– И этот мерзавец рисковал ее жизнью?– Он боролся с собой. Оруэлл сказал доктору и полицейскому, что ребенок значит для него больше, чем любая вещь на свете, что у них с Юникой уже было трое мертворожденных, что они постоянно старались зачать очередное дитя и Господь наконец благословил их новой беременностью жены. Но довериться доктору, по словам Оруэлла, все равно что усомниться в милосердии Божьем. Если они вмешаются в Божий промысел, то ребенок будет проклят. Оруэлл был настолько взволнован, что действительно хотел забрать Юнику и унести ее из больницы. Но доктор заявил, что мать и ребенок неминуемо погибнут, если не останутся на месте и не получат квалифицированную помощь. Полицейский был еще более категоричен. Он пригрозил, что арестует Оруэлла за попытку убийства, если тот попробует увезти жену. В этот момент начались схватки, и даже Оруэлл осознал, что без врача не обойтись, хочет он того или нет. Юника чуть не умерла от потери крови. Ребенка тоже едва не потеряли.– Этот ребенок и есть Лестер?– Да. Оруэлл с Юникой долго не могли выбрать для него имя. По их мнению, они не имели права дать сыну имя, как-то перекликающееся с библейскими мотивами, чтобы не впасть в грех идолопоклонства. Для них недопустимо было назвать мальчика Матфеем, Марком, Иоанном или Лукой. А если отказаться от Библии как источника имен, то выбора практически не остается. Имя Лестер они сочли нейтральным, вот и все.– А потом?– Мой предшественник вышел в отставку. Я приехал сюда и занял его место. Накануне отъезда он рассказал мне об общине и поведал все, о чем я сейчас рассказываю вам. Он сообщил, что, вопреки ожиданиям врача, мальчик выжил. За неделю до моего приезда Оруэлл появился в городе с ребенком, чтобы показать здорового сына и лишний раз продемонстрировать, что единственная вещь, с которой стоит считаться, – милосердие Божье.Я почувствовал себя еще более озадаченным.– Но какое это имеет отношение к... Вы говорили, что встретились с Лестером после пожара.– Много лет спустя.Преподобный вздохнул.– Валили густые клубы дыма, переполошился буквально весь город... Помнится, это случилось в выходные, в День труда Общеамериканский праздник, отмечается в первый понедельник сентября. На следующий день в школах начинается учебный год.
. Как раз спала жара, поэтому жители города отключили кондиционеры и открыли окна, чтобы насладиться свежим воздухом. Мы с женой вышли на крыльцо, кашляя и недоумевая, чей дом горит. Потом до меня дошло, что пожар где-то за пределами Броктона. Улицы городка затянуло дымом, но на юге, на краю горизонта, я смог разглядеть зарево – именно там, где находилась ферма Оруэлла и Юники. Я понял, что горит именно у них – к тому времени из Дентов остались только Оруэлл, Юника и Лестер.Преподобный покачал головой.– Кто-то забил в колокол на пожарной каланче. Когда я добрался до нее, люди уже поняли, что горит не в самом городе. Возник спор – бежать на помощь или предоставить Оруэллу и Юнике расплачиваться за неуемное желание жить самостоятельно. В конце концов горожане не заставили меня краснеть за их выбор. Первой на помощь Дентам поспешила пожарная команда, за ней последовали чуть ли не все жители Броктона – от мала до велика. Еще не добравшись до места, глядя на жуткое зарево, мы поняли: будь у нас даже дюжина цистерн с водой, помочь уже невозможно.Священник помолчал несколько секунд, затем заговорил снова:– Целый месяц не было дождей, все кругом высохло. Дул сильный ветер, который гнал по полям слева от дороги настоящие волны огня. За ними виднелись какие-то бревенчатые постройки, тоже охваченные пламенем. Еще дальше горели дом и сарай. Мы сделали все, что могли, чтобы не позволить пожару перекинуться через дорогу. Больше ничего спасти не удалось. Неожиданно кто-то закричал, показывая в сторону горевшего поля. Я посмотрел в том же направлении и увидел подростка, который, шатаясь, шел впереди стены огня, преследовавшей его по пятам. Ладонями он сбивал пламя на своей одежде... Я первым подбежал к нему. Он задыхался. Никогда не видел таких глаз – глаз, переполненных диким, нечеловеческим ужасом. И я сразу понял, что мальчик не понимает, что происходит вокруг. Он обезумел от страха. Я попытался остановить его, но он вырвался и пошел дальше. Понадобились усилия трех мужчин, чтобы заставить его опуститься наземь и погасить горящую одежду.– Это был Лестер?Преподобный кивнул.– Только через три дня он смог объяснить нам, что случилось. В нем будто что-то отключилось. Он впал в беспамятство. Мы отвезли его в больницу. Серьезных ожогов или видимых травм у мальчика не оказалось, поэтому доктор лечил его от шока. Как только первое потрясение прошло, мы с женой забрали его к себе.В глазах священника промелькнула печаль.– Когда Лестер достаточно оправился, он рассказал нам о пожаре, о том, как его разбудил запах дыма и лай собаки. Он кричал, звал родителей. Пытался добраться до их спальни, но все кругом уже горело, и ему пришлось выбираться наружу через окно. Мальчик бегал по двору и кричал, надеясь услышать голоса отца и матери. Ответом были пронзительные вопли из пламени. Он хотел снова забраться в окно и попытаться вытащить родителей, но разбушевавшийся огонь не позволил этого сделать. Ветер раздул пламя, и оно охватило пространство вокруг дома. Сарай, надворные постройки, поле и лес – все скрылось в огне. Мальчик использовал единственную возможность спастись – бросился в корыто с водой, из которого пили коровы, а потом побежал по лугу прочь от настигающего его пламени. В течение той недели, что Лестер жил у нас, он часто просыпался по ночам и кричал: его мучили кошмары, он постоянно слышал вопли родителей, взывающих о помощи.Представив агонию несчастных, я покачал головой.– Никто так и не узнал, что стало причиной пожара?– Лестер говорил, что на кухне испортилась розетка. Вроде бы отец собирался починить ее на следующий день.– В таких вопросах я разбираюсь. Похоже на короткое замыкание, – заметил я. – Огонь может распространиться по проводке по всему дому, а когда вырвется наружу, здание вспыхнет в разных местах одновременно.– По словам Лестера, пожар охватил дом с ужасающей быстротой.– А что было потом? Вы сказали, он оставался у вас примерно неделю?– Мы хотели, чтобы мальчик задержался подольше, но однажды утром жена пошла посмотреть, как у него дела, и никого не обнаружила.– Он исчез?– Мы купили ему кое-что из одежды. Эти вещи тоже исчезли. Пропала наволочка. Должно быть, он использовал ее в качестве дорожного мешка. Лестер взял на кухне хлеб, выпечку, холодное мясо.– Он ушел посреди ночи? Но почему?– Думаю, объяснением служит тот факт, что я – священнослужитель и дом мой стоит рядом с храмом.– Не понимаю. Лестер вырос в религиозной семье. Соседство с церковью не должно было его раздражать.– Их вера в корне отличается от моей.– И все равно я не понимаю...– Денты верили, что Господь отвернулся от людей из-за их греховных наклонностей. А я проповедую, что Бог любит нас, потому что мы – его дети. Подозреваю, что накануне Лестер слышал, как я репетировал воскресную проповедь. Возможно, он решил, что слышит речи самого дьявола.– И вы никогда больше его не видели?– Нет, не видел – до тех пор, пока в прошлом году агент ФБР не показал мне эту фотографию.В отчаянии я уставился на снимок. Фотография Лестера Дента, а не моего брата. Все надежды рухнули.Взгляд преподобного Бенедикта стал еще печальнее.– Мы с женой хотели иметь детей, но не получилось. Пока Лестер набирался сил, мы тешили себя надеждой, что сможем стать его опекунами. Когда он исчез, мы переживали так, словно потеряли собственного сына.Старик грустно посмотрел на кладбище, расположенное за кустами роз.– Прошлым летом она умерла.– Мне очень жаль...– Господи, как мне ее не хватает.Преподобный опустил голову и посмотрел на свои морщинистые руки.– В последний раз я слышал о Лестере через месяц после того, как он оставил нас, – произнес старик. – Он оказался в Логанвилле. Это городок примерно в ста милях на восток отсюда. Знакомый священник рассказал о некоем несчастном юноше, который внезапно появился однажды в их краях. Члены конгрегации позаботились о нем. Я поехал туда, чтобы выяснить, не Лестер ли это, я надеялся убедить его вернуться к нам, но к тому времени он снова исчез. Если бы только мне удалось уговорить его остаться с нами... – Преподобный горестно вздохнул. – Возможно, тогда бы он никому не причинил страданий.– Вы сделали для него все возможное. Во всем виноват сам Лестер.– Только Господь может решать это.Долгий рассказ явно истощил силы старика. Я встал со скамьи и пожал ему руку.– Благодарю вас, преподобный. Эта история причинила вам боль. Простите за то, что навел вас на неприятные воспоминания.– Я стану молиться за вас.– Ваша молитва мне поможет. Вы сказали, что Оруэлл и Юника жили к югу от города?– Примерно в восьми милях.– Вероятно, там все сейчас изменилось?– В известной степени. Однако если поедете туда, то сгоревшую ферму заметите прямо с шоссе. 6 Не помню, как добирался до фермы Дентов. Меня настолько ошеломил рассказ священника, что я просто чудом не съехал с узкой дороги и не врезался во что-нибудь.Собственно, я не понимал, зачем мне надо попасть на то место, где случился пожар. Но альтернативой являлась бессмысленная поездка назад в Денвер, что не годилось совершенно. В голове звучали те самые слова Пейна: "Никогда не помешает посетить нужные места и увидеть людей, о которых хочешь что-либо узнать".Сгоревшая ферма Дентов была одним из таких мест.Указатель на обочине дороги сильно пострадал от дождей и ветров и почти полностью зарос кустарником. Однако что-то в моем подсознании заставило меня обратить на него внимание.Большой фанерный щит. Некогда черные буквы выгорели на солнце и стали светло-серыми."Покаяние".Одно слово, но я сразу понял, что въезжаю на территорию страны Дентов.Сразу за лугом виднелся большой дом. До него было далеко, но даже на значительном расстоянии мне удалось определить, что ветхая постройка готова вот-вот рухнуть. Рядом с домом стоял сарай с провалившейся крышей.Но преподобный Бенедикт утверждал, что владения Оруэлла Дента находились слева от дороги. Я сосредоточил внимание в этом направлении и вскоре заметил обожженные пни, окаймлявшие поле, на котором вперемежку с разнотравьем стояла рожь высотой по колено.Я направил машину в рощу, в которой мертвые обуглившиеся стволы стояли рядом с молодыми деревцами, одетыми в буйную листву. За рощей снова открылось чистое пространство, и я увидел заросшую бурьяном пашню. Борозды тянулись примерно на четверть мили, упираясь в высокий холм.Дорогу перегородили железные ворота. Цепной запор был закрыт на замок. Я выбрался из машины и убедился, что заперто надежно.Порыв свежего ветра донес до меня брызги дождя. Совсем недавно небо было пронзительно голубым, но сейчас оно замглилось, а на горизонте появились свинцовые тучи. Через пару часов хлынет ливень. И все же я достал из машины свой рюкзак, в который заранее уложил запас продуктов, воду, плащ и прочие необходимые в дороге вещи. Прежде всего я позаботился о плаще, потому что по личному опыту знал: самая безобидная прогулка в лесу может перерасти в приключение, полное опасностей. Кроме того, твердо запомнил то, что случилось четверо суток назад. Поэтому в рюкзаке лежал и мой пистолет.Карабкаясь через забор, я с удовлетворением ощущал тяжесть рюкзака на своей спине. Спрыгнул по ту сторону забора, подняв кроссовками облачка пыли. Двинулся вперед. Оглянувшись на окружавшие меня кусты, вспомнил о том, что мы с Кейт и Джейсоном делали прошлым летом – еще до того, как их у меня похитили.Друг-архитектор купил хижину высоко в горах. Деревья и подлесок почти скрывали старое здание, поэтому в одно из воскресений он пригласил друзей расчистить место – в обмен на барбекю и то количество пива, которое мы сможем выпить. Наше семейство оказалось в числе приглашенных. Джейсон считал, что это будет замечательно – работать плечом к плечу рядом со мной, растаскивая срубленные ветви, и меня распирало от гордости, когда малыш усердно трудился, стараясь помочь отцу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23
. Как раз спала жара, поэтому жители города отключили кондиционеры и открыли окна, чтобы насладиться свежим воздухом. Мы с женой вышли на крыльцо, кашляя и недоумевая, чей дом горит. Потом до меня дошло, что пожар где-то за пределами Броктона. Улицы городка затянуло дымом, но на юге, на краю горизонта, я смог разглядеть зарево – именно там, где находилась ферма Оруэлла и Юники. Я понял, что горит именно у них – к тому времени из Дентов остались только Оруэлл, Юника и Лестер.Преподобный покачал головой.– Кто-то забил в колокол на пожарной каланче. Когда я добрался до нее, люди уже поняли, что горит не в самом городе. Возник спор – бежать на помощь или предоставить Оруэллу и Юнике расплачиваться за неуемное желание жить самостоятельно. В конце концов горожане не заставили меня краснеть за их выбор. Первой на помощь Дентам поспешила пожарная команда, за ней последовали чуть ли не все жители Броктона – от мала до велика. Еще не добравшись до места, глядя на жуткое зарево, мы поняли: будь у нас даже дюжина цистерн с водой, помочь уже невозможно.Священник помолчал несколько секунд, затем заговорил снова:– Целый месяц не было дождей, все кругом высохло. Дул сильный ветер, который гнал по полям слева от дороги настоящие волны огня. За ними виднелись какие-то бревенчатые постройки, тоже охваченные пламенем. Еще дальше горели дом и сарай. Мы сделали все, что могли, чтобы не позволить пожару перекинуться через дорогу. Больше ничего спасти не удалось. Неожиданно кто-то закричал, показывая в сторону горевшего поля. Я посмотрел в том же направлении и увидел подростка, который, шатаясь, шел впереди стены огня, преследовавшей его по пятам. Ладонями он сбивал пламя на своей одежде... Я первым подбежал к нему. Он задыхался. Никогда не видел таких глаз – глаз, переполненных диким, нечеловеческим ужасом. И я сразу понял, что мальчик не понимает, что происходит вокруг. Он обезумел от страха. Я попытался остановить его, но он вырвался и пошел дальше. Понадобились усилия трех мужчин, чтобы заставить его опуститься наземь и погасить горящую одежду.– Это был Лестер?Преподобный кивнул.– Только через три дня он смог объяснить нам, что случилось. В нем будто что-то отключилось. Он впал в беспамятство. Мы отвезли его в больницу. Серьезных ожогов или видимых травм у мальчика не оказалось, поэтому доктор лечил его от шока. Как только первое потрясение прошло, мы с женой забрали его к себе.В глазах священника промелькнула печаль.– Когда Лестер достаточно оправился, он рассказал нам о пожаре, о том, как его разбудил запах дыма и лай собаки. Он кричал, звал родителей. Пытался добраться до их спальни, но все кругом уже горело, и ему пришлось выбираться наружу через окно. Мальчик бегал по двору и кричал, надеясь услышать голоса отца и матери. Ответом были пронзительные вопли из пламени. Он хотел снова забраться в окно и попытаться вытащить родителей, но разбушевавшийся огонь не позволил этого сделать. Ветер раздул пламя, и оно охватило пространство вокруг дома. Сарай, надворные постройки, поле и лес – все скрылось в огне. Мальчик использовал единственную возможность спастись – бросился в корыто с водой, из которого пили коровы, а потом побежал по лугу прочь от настигающего его пламени. В течение той недели, что Лестер жил у нас, он часто просыпался по ночам и кричал: его мучили кошмары, он постоянно слышал вопли родителей, взывающих о помощи.Представив агонию несчастных, я покачал головой.– Никто так и не узнал, что стало причиной пожара?– Лестер говорил, что на кухне испортилась розетка. Вроде бы отец собирался починить ее на следующий день.– В таких вопросах я разбираюсь. Похоже на короткое замыкание, – заметил я. – Огонь может распространиться по проводке по всему дому, а когда вырвется наружу, здание вспыхнет в разных местах одновременно.– По словам Лестера, пожар охватил дом с ужасающей быстротой.– А что было потом? Вы сказали, он оставался у вас примерно неделю?– Мы хотели, чтобы мальчик задержался подольше, но однажды утром жена пошла посмотреть, как у него дела, и никого не обнаружила.– Он исчез?– Мы купили ему кое-что из одежды. Эти вещи тоже исчезли. Пропала наволочка. Должно быть, он использовал ее в качестве дорожного мешка. Лестер взял на кухне хлеб, выпечку, холодное мясо.– Он ушел посреди ночи? Но почему?– Думаю, объяснением служит тот факт, что я – священнослужитель и дом мой стоит рядом с храмом.– Не понимаю. Лестер вырос в религиозной семье. Соседство с церковью не должно было его раздражать.– Их вера в корне отличается от моей.– И все равно я не понимаю...– Денты верили, что Господь отвернулся от людей из-за их греховных наклонностей. А я проповедую, что Бог любит нас, потому что мы – его дети. Подозреваю, что накануне Лестер слышал, как я репетировал воскресную проповедь. Возможно, он решил, что слышит речи самого дьявола.– И вы никогда больше его не видели?– Нет, не видел – до тех пор, пока в прошлом году агент ФБР не показал мне эту фотографию.В отчаянии я уставился на снимок. Фотография Лестера Дента, а не моего брата. Все надежды рухнули.Взгляд преподобного Бенедикта стал еще печальнее.– Мы с женой хотели иметь детей, но не получилось. Пока Лестер набирался сил, мы тешили себя надеждой, что сможем стать его опекунами. Когда он исчез, мы переживали так, словно потеряли собственного сына.Старик грустно посмотрел на кладбище, расположенное за кустами роз.– Прошлым летом она умерла.– Мне очень жаль...– Господи, как мне ее не хватает.Преподобный опустил голову и посмотрел на свои морщинистые руки.– В последний раз я слышал о Лестере через месяц после того, как он оставил нас, – произнес старик. – Он оказался в Логанвилле. Это городок примерно в ста милях на восток отсюда. Знакомый священник рассказал о некоем несчастном юноше, который внезапно появился однажды в их краях. Члены конгрегации позаботились о нем. Я поехал туда, чтобы выяснить, не Лестер ли это, я надеялся убедить его вернуться к нам, но к тому времени он снова исчез. Если бы только мне удалось уговорить его остаться с нами... – Преподобный горестно вздохнул. – Возможно, тогда бы он никому не причинил страданий.– Вы сделали для него все возможное. Во всем виноват сам Лестер.– Только Господь может решать это.Долгий рассказ явно истощил силы старика. Я встал со скамьи и пожал ему руку.– Благодарю вас, преподобный. Эта история причинила вам боль. Простите за то, что навел вас на неприятные воспоминания.– Я стану молиться за вас.– Ваша молитва мне поможет. Вы сказали, что Оруэлл и Юника жили к югу от города?– Примерно в восьми милях.– Вероятно, там все сейчас изменилось?– В известной степени. Однако если поедете туда, то сгоревшую ферму заметите прямо с шоссе. 6 Не помню, как добирался до фермы Дентов. Меня настолько ошеломил рассказ священника, что я просто чудом не съехал с узкой дороги и не врезался во что-нибудь.Собственно, я не понимал, зачем мне надо попасть на то место, где случился пожар. Но альтернативой являлась бессмысленная поездка назад в Денвер, что не годилось совершенно. В голове звучали те самые слова Пейна: "Никогда не помешает посетить нужные места и увидеть людей, о которых хочешь что-либо узнать".Сгоревшая ферма Дентов была одним из таких мест.Указатель на обочине дороги сильно пострадал от дождей и ветров и почти полностью зарос кустарником. Однако что-то в моем подсознании заставило меня обратить на него внимание.Большой фанерный щит. Некогда черные буквы выгорели на солнце и стали светло-серыми."Покаяние".Одно слово, но я сразу понял, что въезжаю на территорию страны Дентов.Сразу за лугом виднелся большой дом. До него было далеко, но даже на значительном расстоянии мне удалось определить, что ветхая постройка готова вот-вот рухнуть. Рядом с домом стоял сарай с провалившейся крышей.Но преподобный Бенедикт утверждал, что владения Оруэлла Дента находились слева от дороги. Я сосредоточил внимание в этом направлении и вскоре заметил обожженные пни, окаймлявшие поле, на котором вперемежку с разнотравьем стояла рожь высотой по колено.Я направил машину в рощу, в которой мертвые обуглившиеся стволы стояли рядом с молодыми деревцами, одетыми в буйную листву. За рощей снова открылось чистое пространство, и я увидел заросшую бурьяном пашню. Борозды тянулись примерно на четверть мили, упираясь в высокий холм.Дорогу перегородили железные ворота. Цепной запор был закрыт на замок. Я выбрался из машины и убедился, что заперто надежно.Порыв свежего ветра донес до меня брызги дождя. Совсем недавно небо было пронзительно голубым, но сейчас оно замглилось, а на горизонте появились свинцовые тучи. Через пару часов хлынет ливень. И все же я достал из машины свой рюкзак, в который заранее уложил запас продуктов, воду, плащ и прочие необходимые в дороге вещи. Прежде всего я позаботился о плаще, потому что по личному опыту знал: самая безобидная прогулка в лесу может перерасти в приключение, полное опасностей. Кроме того, твердо запомнил то, что случилось четверо суток назад. Поэтому в рюкзаке лежал и мой пистолет.Карабкаясь через забор, я с удовлетворением ощущал тяжесть рюкзака на своей спине. Спрыгнул по ту сторону забора, подняв кроссовками облачка пыли. Двинулся вперед. Оглянувшись на окружавшие меня кусты, вспомнил о том, что мы с Кейт и Джейсоном делали прошлым летом – еще до того, как их у меня похитили.Друг-архитектор купил хижину высоко в горах. Деревья и подлесок почти скрывали старое здание, поэтому в одно из воскресений он пригласил друзей расчистить место – в обмен на барбекю и то количество пива, которое мы сможем выпить. Наше семейство оказалось в числе приглашенных. Джейсон считал, что это будет замечательно – работать плечом к плечу рядом со мной, растаскивая срубленные ветви, и меня распирало от гордости, когда малыш усердно трудился, стараясь помочь отцу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23