И третье, от женщины, с наилучшими пожеланиями: Привет! Мы сегодня виделись! Приятного улета! Кстати, хотите вернуться? Тогда надо сменить тему работы! Тут зазвонил телефон, опять включился автоответчик.Энни:— Фрэнк, это я. Мне все же очень не нравится та дрянь на руле. Перезвони, хорошо? Или может... может, мне зайти? Фрэнк, ты там? Возьми трубку! Нет, никогда. Телефон затаился, дрожит, дышит, как муравьиная матка в логове. А руки... Господи, руки! Руками можно сделать такое!.. Глава 25 Штаб, 23 мая Штаб «Храма Света» располагался на территории бывшей частной школы в двадцати километрах от Лейк-Плэсида. За воротами, попетляв в хвойных зарослях, дорожка утыкалась в небольшую площадку, служившую автостоянкой. От нее, опять через лес, тропинка, посыпанная гравием, вела на ухоженную лужайку, что раскинулась между черным, заросшим лилиями прудом и пологим холмом.По левую руку теснились несколько белых домиков. Раньше там жили учителя, теперь их заняло руководство культа. Неподалеку пара обветшалых общежитий давала приют остальным жившим при штабе.Лаборатории выглядели куда внушительнее. В соединенных паутиной переходов ультрасовременных конструкциях из стекла и металла располагались собственно лаборатории, столовые, лазарет, администрация и фабрика. Здесь производились витамины, косметика, гомеопатические лекарства.С вершины холма открывался прекрасный вид на всю территорию, и там же, на холме, стоял особняк директора — отреставрированное старинное здание в английском стиле, окруженное беседками с плющом. Здесь была резиденция Соланжа и святая святых «Храма Света».Сюзанна сидела на вымощенной камнем террасе, под пологом розовых глициний, смотрела на горы вдалеке и пыталась успокоиться. Она не знала, зачем ее сюда призвали. Поэтому и было не по себе — про террасу рассказывали всякие вещи.Наверняка просто россказни.Если тебя вызвали в особняк — то это почти всегда хорошо. Когда играют свадьбы, Соланж проводит их на террасе. Здесь же награждают и распределяют особые задания. Поэтому и ее призвали — для хорошего. Чего бояться? И в Райнбеке, и в Лос-Анджелесе, и в Вашингтоне все прошло как по маслу. Но тогда почему призвали только ее, без Томми, Бона и других? Почему только ее?Продолжая кормить малыша, Сюзанна застенчиво посмотрела на Соланжа. Тот слушал отчет Белинды про дезертира.— Его нашел детектив в каком-то мотеле.— Как именно?— Он позвонил домой. Соланж кивнул.— Крамер вычислил телефонный номер?— Да, на него работает какой-то телефонный специалист. В общем, дезертира нашли.— Где он сейчас?— В лазарете, — ответила Белинда, кивнув в сторону лабораторий. — Док накачал парня аминазином, так что особо с ним не пообщаешься. Если нужно, его можно привести.— Нет, оставьте все как есть, — покачал головой Соланж.Какой он классный! Замер, заложив руки за спину, с полузакрытыми глазами, слушает, словно музыкант чужую музыку. А когда двигается, то всегда неожиданно.Как настоящий кот.Среднего роста, худой, как змея, в потрепанных джинсах, высоких ботинках и белой рубашке с закатанными до локтей рукавами. Щеки покрывала щетина, иссиня-черные волосы не мешало подстричь. Пронзительный взгляд из-под густых бровей с проседью...Да, все дело в глазах. Вот откуда его власть. Важно не то, что он говорит, а то, как он смотрит: «Только ты можешь меня понять, только ты». Когда такое чувствуешь — это почти как влюбиться.Влюбиться тоже несложно. Сюзанна никогда не видела такого привлекательного мужчины. Не в привычном смысле этого слова, не красивого. От «красоты» его уберег нос, который много лет назад сломался и неправильно сросся — получился орлиный клюв, придававший лицу хищное выражение.И голос. Глубокий, как шахта, с едва различимым мягким акцентом. Сюзанна смотрела, слушала, как он говорит, она не могла ошибиться: Соланж — великий человек. И даже не один, а много великих людей. Газеты сравнивали его то с Гитлером, то с гаммельнским крысоловом, то с Джоном Мьюиром Джон Мьюир — известный американский натуралист.
, кто бы это ни был... Надо выяснить.Все остальные относились к нему точно так же. Обожали издалека. И слегка побаивались.Кроме Сюзанны, Стивена и Соланжа, на террасе собралось еще пятнадцать человек. Все были из личного состава, то есть полностью принадлежали «Храму». Каждый плавал на «Хрустальном драконе» — и с тех пор делил с другими все: еду, постель, явки, шифры, тайны и преступления. Здесь была вся их жизнь, и друг для друга они стали всем: семьей, любовниками, друзьями. Больше у них не было ничего и никого. Даже прошлое сделалось общим — каждый пережил одно и то же «рождение», день, когда их включили в личный состав.Стивен причмокивал, а Сюзанна переводила взгляд с одного лица на другое. Директора отделов или их заместители, сливки, лучшие люди «Храма Света» — Сюзанна знала почти всех. Тощий мужчина с пожелтевшими от табачного дыма пальцами — Саул, директор отдела особых проектов, в котором работает и Сюзанна. Рядом — Антонио, Белинда и Джейн, заместители по науке, особым поручениям и безопасности.Вера, директор по вербовке, по слухам, любовница Соланжа. Она дико сексуальная; Томми утверждает, что «носом ее чует».Кроме Веры и дирекции особых проектов, собрались руководители отделов финансов и связи, а также директора организационного, технического и юридического отделов. Сюзанна знала их в лицо, а по именам не всех.А еще одному, япошке в черном костюме, вообще тут не место. Он стоял в стороне и молча наблюдал за остальными.— Что с родителями? — спросил Соланж.Белинда повернулась к худосочному парню, который со скучающим видом прислонился к стене.— Фрэд? — спросила она.— Им известно, что он здесь, — ответил Фрэд, — но они ничего не могут поделать. Он не обязан с ними видеться и разговаривать. Ему двадцать три. К тому же у нас есть его письменные показания, так что все порядке. Вернее будет, как только я их распечатаю.— Он точно подпишет?— Уже давно подписал — когда входил в личный состав. Мы все подписывались не один раз. Мне надо только сочинить текст и поставить дату.— Отлично! — Соланж хлопнул в ладоши и развернулся. — Кто следующий? Абрам, что нового?Директор технического отдела был иммигрантом из России. Он протер очки, кашлянул и близоруко прищурился в сторону Соланжа.— У нас все готово.— Не может быть, — удивился Соланж.— И тем не менее. Хотя, должен признать, это было очень и очень непросто. Мы почти восемь месяцев не разгибали спины. Возникали проблемы с температурным режимом, с компетентностью работников и даже с дисциплиной. А вакцина! — Он замолчал и оглядел собравшихся. — Вы представляете, скольких трудов стоит купить двадцать тысяч оплодотворенных куриных яиц, не привлекая внимания управления по контролю за продуктами?Все рассмеялись, Абрам улыбнулся.— Но свершилось! — заключил он. — Можно начинать вакцинацию хоть завтра. Когда хотите.— Что с «испанкой»? — прикрыл глаза Соланж. Абрам снова надел очки и поморгал.— Сильна как никогда и прекрасно реплицируется.— Сильна как никогда? Это только гипотеза.— Нет, — покачал головой Абрам, — это факт.— А где доказательства?— Мы провели лабораторные испытания и получили четкий результат. Смертность увеличилась впятеро.— Каким образом?— Нужен подробный отчет? — спросил Абрам, склонив голову набок.— Нет, покороче.— Гены расшифровали еще в октябре. С тех самых пор мы пытались замаскировать вирус, чтобы он сделался невидимым для иммунной системы.— И что?— Нам это удалось.— Как?Абрам вздохнул.— Методом проб и ошибок мы узнали, что если изменить один небольшой сегмент РНК, то вирус начинает выделять вещество, которое маскирует его антигенные детерминанты и прячет от базофильных инсулоцитов. Таким образом, рецепторам иммунных клеток не с чем связаться, и иммунный ответ задерживается вдвое.— Коэффициент смертности?— Около пятидесяти пяти процентов. Все долго молчали.— Отлично! — воскликнул наконец Соланж. — Завтра начинаем вакцинацию.— Организую, — кивнул Абрам.— А мистер Ким? — спросил Соланж, церемонно поклонившись япошке.— Для него все будет готово через два дня.— Хорошо. Вас это устраивает, мистер Ким? Тот тупо поднял глаза, ни слова не поняв.— Два дня, — сказал Соланж, подняв в воздух два пальца. — А потом... Пхеньян.Ким (оказывается, кореец!) радостно улыбнулся и кивнул. Вера подняла руку, и Соланж обернулся к ней.— Что делать с теми, кто за границей? У нас есть люди во Франции, России, Израиле, еще в нескольких странах... И не просто наши люди, а из личного состава. Вызвать их сюда?Ей ответила Белинда:— Дешевле послать курьера. Дай мне список, и я хоть сегодня организую. Можно привить всех за неделю.— Хорошо, — кивнул Соланж. — Что у нас следующее? Сюзанна?Вот когда бывают сердечные приступы. Стивен оторвался от груди и едва не заплакал. Сюзанна передала его Белинде и застегнулась.— Ну ты и красавица! — воскликнул Соланж. — Настоящая королева!Сюзанна покраснела.— Саул, почему ты ее от меня скрыл? Зачем мне разведка, если от меня скрывают самое главное? — улыбнулся Соланж, обняв Сюзанну за плечо.— Я написал целый отчет, — улыбнулся Саул. — Его передала Белинда.— Ладно, — смилостивился Соланж, — в следующий раз приложите к отчету фотографию. Отчет я читал. Вот что: предлагаю переименовать ее в Сюзанну Бонд. Как тебе, нравится?Сюзанна кивнула. Ей было неловко в центре внимания, а из-за руки Соланжа на плече она едва сдерживала дрожь.— Можете мне поверить, — продолжал он своим низким бархатным голосом, — если бы вы знали, что она сделала, вас пришлось бы убить! — Он рассмеялся, за ним и остальные. — Я не шучу! Даже мне страшно!Опять смех.— Но... — это слово повисло в воздухе, как граната, — есть одна проблема.У Сюзанны опять чуть сердце не выскочило из груди.— К-какая проблема? — спросил она, подняв глаза.— Мальчик, — грустно покачал головой Соланж.Внезапно Сюзанна поняла, почему ее вызвали, что она натворила. Детей иметь нельзя, потому что люди... Как сказал Соланж? Перенаселяют!.. Люди расползаются по планете, как тараканы! И это самая большая проблема...— Ho...— Тсс! — Соланж притянул ее к себе еще крепче. Какой он сильный! — Не вздумай оправдываться. Я же сказал, ты у нас герой, а значит, им и останешься. И нечего тявкать. Ясно?Сюзанна кивнула.Он отпустил ее, отошел к деревянному ящику, который Сюзанна сразу и не заметила, вытащил оттуда рулон прозрачных мешков для мусора и раздал всем собравшимся.Сюзанна, не задумываясь, протянула руку, но он покачал головой.— Это только для них.Затем взял Стивена, положил ребенка в мешок, завязал сверху и протянул Белинде.— Держи.Сюзанна не верила своим глазам. Стивен приглушенно плакал из мешка. Его было видно — он размахивал руками и ногами и судорожно дышал между воплями — пленка начала запотевать. У Сюзанны подкосились ноги. Соланж схватил ее за локоть и не дал упасть.— Держись, ради него, — сказал он и обернулся к остальным. — Отлично. Все, кроме Сюзанны и мистера Кима.Они надели мешки на головы и завязали на шее. Сюзанна в ужасе обвела их взглядом — полиэтилен вздымался, оседал и снова вздымался.Вернувшись к ящику, Соланж достал из него две пары боксерских перчаток и бросил одну Сюзанне.— Ты задала нам сложную задачу, — сказал он, натягивая перчатки. — Земля — наша мать, она священна. Как и жизнь. Мы это знаем. Но мы знаем и другое: мы убиваем ее и ее детей, миллионы других видов. Можешь не завязывать шнурки, просто сунь туда руки. Мы наделали озоновых дыр, отравили артезианские воды, мы истощаем землю и вырубаем леса. Посмотри на эти мешки — так чувствует себя Земля. Цивилизация — это убийство, запомни. — Он начал разминаться.— Можно я выпущу Стивена? — спросила Сюзанна. — По-моему, ему плохо.— В этом-то все дело! Разве он нам нужен? Ты не хуже меня знаешь, в чем проблема. В перенаселении, правильно? Нас слишком много. И ты родила еще одного хищника. О чем ты только думала?!Сюзанна затрясла головой. Соланж стоял так, что загораживал от нее Стивена.— Будь он не твой, я утопил бы его как котенка, — продолжал Соланж. — В назидание. Но раз он твой, мы будем за него драться! Один раунд, три минуты. Если к концу устоишь на ногах, можешь его спасти. Если нет — он останется в мешке.— Я... я не могу! Я не умею!!! — в панике воскликнула она.— Я тебя научу. Главное начать, верно? Ну, мы теряем время.Сюзанна кивнула.— Вперед! Давай, красавица, ты сама сказала, что ему там плохо.Сюзанна прыгнула вперед. Соланж элегантно увернулся и посмотрел на часы.— Итак, начали. Правда, слабо. Когда кидаешься, думай, что будешь делать. Давай!Сюзанна умела драться. Она выросла с тремя братьями, один из которых был задирой. Но сосредоточиться на Соланже ей никак не удавалось. Все силы уходили на то, чтобы не броситься к Белинде и...— Прикрывайся руками и держись ближе ко мне. Я достаю дальше, чем ты. Давай! Думай! Пробей мою защиту!На языке был вкус крови, глаза застилали слезы. Что он сказал? Стоять? На ногах? Для Стивена? Соланж ударил правой, попал в плечо. От удара левой она увернулась.— Молодец! Осталось две минуты! Он сказал, что оставит его в мешке. Он оставит его в мешке. — Неплохо, но нужно держаться ближе, иначе начнешь пропускать удары. Я для тебя слишком тяжел.Сюзанна прыгала вокруг, стараясь уворачиваться, однако получалось плохо. Соланж наносил один удар за другим, легко блокируя ее наскоки.— Когда на тебя нападают, не вздумай убегать. Это очень важно. Если кто-то стоит на твоем пути — уничтожь его. Иначе... — Он замолчал и нанес три коротких удара в челюсть, от которых зашатались зубы, а во рту появилась кровь, и сразу следом — такой сильный удар в живот, что ей почудилось, будто ее попытались проткнуть фонарным столбом.Внезапно она оказалась на коленях, задыхаясь от боли.— Минута и двадцать! — крикнул сверху Соланж. — Давай, Сюзанна, поднимайся, не то добавлю штрафное время!Дыхание все еще не вернулось, но Сюзанна подчинилась: поднявшись, она ринулась вперед и повисла на Соланже. Ей удалось застать его врасплох и, пока он не опомнился, нанести два удара в челюсть.Она держалась изо всех сил, сцепив руки замком у него за спиной. Все стояли вокруг, задыхаясь в полиэтиленовых пакетах. Стивен больше не кричал.— Тридцать секунд! Не подведи меня!Сюзанна цеплялась за него изо всех сил, но Соланж внезапно вывернулся и начал бить в голову — в рот, в нос, по щекам, удар за ударом, кружа вокруг нее, как молния.Она едва стояла на дрожащих ногах. Соланж взял ее за подбородок и повернул лицом к себе, как будто хотел убедиться, что оно еще на месте. Сквозь вихрь искр в глазах Сюзанна увидела, как над ней заносится кулак, — так в мультфильмах рисуют последний удар.Тут Соланж рассмеялся, обнял ее и поднял над землей.— Неплохо, девочка, очень неплохо! — воскликнул он и с жесткой ухмылкой повернулся к остальным: — Что стоите в мешках? Они вам не идут! Снимайте!.. Ну, народ!Все поснимали мешки и начали смеяться — и задыхаться. Мистер Ким аплодировал, а Сюзанна упала на колени рядом со Стивеном и сорвала с него мешок.Секунду спустя он кричал у нее в руках, а Сюзанну охватило безграничное счастье. Расплакавшись, она прижала малыша к себе и с обожанием посмотрела на Соланжа: Спасибо! Спасибо! Спасибо... Глава 26 — Я вернусь в пять, — пообещала она. — Если опять станет плохо, звони.Фрэнк сидел перед телевизором у Энни в гостиной и смотрел новости. Сначала ему показалось, что голосом Энни говорила дикторша.— Фрэнк?Он нахмурился и вгляделся в экран. Дикторша по-прежнему что-то тараторила, но что-то совершенно невнятное, будто из ваты.— Как ты себя чувствуешь?Он обернулся к Энни. Ее слова доходили до мозгов с небольшой, но заметной задержкой, как в телефонном разговоре с Токио.— Тип-топ, — ответил Фрэнк, снова обернувшись к телевизору.— Может, мне сегодня не ходить на работу?— Все в порядке.Как ни странно, так оно и было. Врачи сказали, что скоро действие наркотика ослабнет, приступы станут реже и короче. Через несколько дней он должен полностью восстановиться, хотя рецидив не исключен.— Ты уверен? — спросила Энни, одетая, как воспитательница в детском саду. — Не похоже. — Она наклонилась поцеловать его, и Фрэнк притянул ее к себе.— Не уходи, — сказал он слабым голосом. — Мне что-то нехорошо.— Фрэнк! — захихикала она.— Ладно, проваливай.Что произошло тогда, вспоминалось смутно: кажется, он напал на врачей «скорой помощи», которых в панике вызвала Энни. Ему этот эпизод вспоминался, как бой с подозрительными личностями, которые пытались поймать его, чтобы разрезать на кусочки. Потом приехала полиция — от нее он тоже отбивался. Наконец, его повязали медбратья из «скорой психиатрической помощи», а «сааб» убрали с дороги — к тому времени за ним вытянулась почти бесконечная пробка.Чтобы убедить власти, что Фрэнк — сам жертва преступления, а не опасный наркоман, которого надо засадить за нападение на офицеров полиции, потребовались целый день и все упрямство, на какое Энни была способна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
, кто бы это ни был... Надо выяснить.Все остальные относились к нему точно так же. Обожали издалека. И слегка побаивались.Кроме Сюзанны, Стивена и Соланжа, на террасе собралось еще пятнадцать человек. Все были из личного состава, то есть полностью принадлежали «Храму». Каждый плавал на «Хрустальном драконе» — и с тех пор делил с другими все: еду, постель, явки, шифры, тайны и преступления. Здесь была вся их жизнь, и друг для друга они стали всем: семьей, любовниками, друзьями. Больше у них не было ничего и никого. Даже прошлое сделалось общим — каждый пережил одно и то же «рождение», день, когда их включили в личный состав.Стивен причмокивал, а Сюзанна переводила взгляд с одного лица на другое. Директора отделов или их заместители, сливки, лучшие люди «Храма Света» — Сюзанна знала почти всех. Тощий мужчина с пожелтевшими от табачного дыма пальцами — Саул, директор отдела особых проектов, в котором работает и Сюзанна. Рядом — Антонио, Белинда и Джейн, заместители по науке, особым поручениям и безопасности.Вера, директор по вербовке, по слухам, любовница Соланжа. Она дико сексуальная; Томми утверждает, что «носом ее чует».Кроме Веры и дирекции особых проектов, собрались руководители отделов финансов и связи, а также директора организационного, технического и юридического отделов. Сюзанна знала их в лицо, а по именам не всех.А еще одному, япошке в черном костюме, вообще тут не место. Он стоял в стороне и молча наблюдал за остальными.— Что с родителями? — спросил Соланж.Белинда повернулась к худосочному парню, который со скучающим видом прислонился к стене.— Фрэд? — спросила она.— Им известно, что он здесь, — ответил Фрэд, — но они ничего не могут поделать. Он не обязан с ними видеться и разговаривать. Ему двадцать три. К тому же у нас есть его письменные показания, так что все порядке. Вернее будет, как только я их распечатаю.— Он точно подпишет?— Уже давно подписал — когда входил в личный состав. Мы все подписывались не один раз. Мне надо только сочинить текст и поставить дату.— Отлично! — Соланж хлопнул в ладоши и развернулся. — Кто следующий? Абрам, что нового?Директор технического отдела был иммигрантом из России. Он протер очки, кашлянул и близоруко прищурился в сторону Соланжа.— У нас все готово.— Не может быть, — удивился Соланж.— И тем не менее. Хотя, должен признать, это было очень и очень непросто. Мы почти восемь месяцев не разгибали спины. Возникали проблемы с температурным режимом, с компетентностью работников и даже с дисциплиной. А вакцина! — Он замолчал и оглядел собравшихся. — Вы представляете, скольких трудов стоит купить двадцать тысяч оплодотворенных куриных яиц, не привлекая внимания управления по контролю за продуктами?Все рассмеялись, Абрам улыбнулся.— Но свершилось! — заключил он. — Можно начинать вакцинацию хоть завтра. Когда хотите.— Что с «испанкой»? — прикрыл глаза Соланж. Абрам снова надел очки и поморгал.— Сильна как никогда и прекрасно реплицируется.— Сильна как никогда? Это только гипотеза.— Нет, — покачал головой Абрам, — это факт.— А где доказательства?— Мы провели лабораторные испытания и получили четкий результат. Смертность увеличилась впятеро.— Каким образом?— Нужен подробный отчет? — спросил Абрам, склонив голову набок.— Нет, покороче.— Гены расшифровали еще в октябре. С тех самых пор мы пытались замаскировать вирус, чтобы он сделался невидимым для иммунной системы.— И что?— Нам это удалось.— Как?Абрам вздохнул.— Методом проб и ошибок мы узнали, что если изменить один небольшой сегмент РНК, то вирус начинает выделять вещество, которое маскирует его антигенные детерминанты и прячет от базофильных инсулоцитов. Таким образом, рецепторам иммунных клеток не с чем связаться, и иммунный ответ задерживается вдвое.— Коэффициент смертности?— Около пятидесяти пяти процентов. Все долго молчали.— Отлично! — воскликнул наконец Соланж. — Завтра начинаем вакцинацию.— Организую, — кивнул Абрам.— А мистер Ким? — спросил Соланж, церемонно поклонившись япошке.— Для него все будет готово через два дня.— Хорошо. Вас это устраивает, мистер Ким? Тот тупо поднял глаза, ни слова не поняв.— Два дня, — сказал Соланж, подняв в воздух два пальца. — А потом... Пхеньян.Ким (оказывается, кореец!) радостно улыбнулся и кивнул. Вера подняла руку, и Соланж обернулся к ней.— Что делать с теми, кто за границей? У нас есть люди во Франции, России, Израиле, еще в нескольких странах... И не просто наши люди, а из личного состава. Вызвать их сюда?Ей ответила Белинда:— Дешевле послать курьера. Дай мне список, и я хоть сегодня организую. Можно привить всех за неделю.— Хорошо, — кивнул Соланж. — Что у нас следующее? Сюзанна?Вот когда бывают сердечные приступы. Стивен оторвался от груди и едва не заплакал. Сюзанна передала его Белинде и застегнулась.— Ну ты и красавица! — воскликнул Соланж. — Настоящая королева!Сюзанна покраснела.— Саул, почему ты ее от меня скрыл? Зачем мне разведка, если от меня скрывают самое главное? — улыбнулся Соланж, обняв Сюзанну за плечо.— Я написал целый отчет, — улыбнулся Саул. — Его передала Белинда.— Ладно, — смилостивился Соланж, — в следующий раз приложите к отчету фотографию. Отчет я читал. Вот что: предлагаю переименовать ее в Сюзанну Бонд. Как тебе, нравится?Сюзанна кивнула. Ей было неловко в центре внимания, а из-за руки Соланжа на плече она едва сдерживала дрожь.— Можете мне поверить, — продолжал он своим низким бархатным голосом, — если бы вы знали, что она сделала, вас пришлось бы убить! — Он рассмеялся, за ним и остальные. — Я не шучу! Даже мне страшно!Опять смех.— Но... — это слово повисло в воздухе, как граната, — есть одна проблема.У Сюзанны опять чуть сердце не выскочило из груди.— К-какая проблема? — спросил она, подняв глаза.— Мальчик, — грустно покачал головой Соланж.Внезапно Сюзанна поняла, почему ее вызвали, что она натворила. Детей иметь нельзя, потому что люди... Как сказал Соланж? Перенаселяют!.. Люди расползаются по планете, как тараканы! И это самая большая проблема...— Ho...— Тсс! — Соланж притянул ее к себе еще крепче. Какой он сильный! — Не вздумай оправдываться. Я же сказал, ты у нас герой, а значит, им и останешься. И нечего тявкать. Ясно?Сюзанна кивнула.Он отпустил ее, отошел к деревянному ящику, который Сюзанна сразу и не заметила, вытащил оттуда рулон прозрачных мешков для мусора и раздал всем собравшимся.Сюзанна, не задумываясь, протянула руку, но он покачал головой.— Это только для них.Затем взял Стивена, положил ребенка в мешок, завязал сверху и протянул Белинде.— Держи.Сюзанна не верила своим глазам. Стивен приглушенно плакал из мешка. Его было видно — он размахивал руками и ногами и судорожно дышал между воплями — пленка начала запотевать. У Сюзанны подкосились ноги. Соланж схватил ее за локоть и не дал упасть.— Держись, ради него, — сказал он и обернулся к остальным. — Отлично. Все, кроме Сюзанны и мистера Кима.Они надели мешки на головы и завязали на шее. Сюзанна в ужасе обвела их взглядом — полиэтилен вздымался, оседал и снова вздымался.Вернувшись к ящику, Соланж достал из него две пары боксерских перчаток и бросил одну Сюзанне.— Ты задала нам сложную задачу, — сказал он, натягивая перчатки. — Земля — наша мать, она священна. Как и жизнь. Мы это знаем. Но мы знаем и другое: мы убиваем ее и ее детей, миллионы других видов. Можешь не завязывать шнурки, просто сунь туда руки. Мы наделали озоновых дыр, отравили артезианские воды, мы истощаем землю и вырубаем леса. Посмотри на эти мешки — так чувствует себя Земля. Цивилизация — это убийство, запомни. — Он начал разминаться.— Можно я выпущу Стивена? — спросила Сюзанна. — По-моему, ему плохо.— В этом-то все дело! Разве он нам нужен? Ты не хуже меня знаешь, в чем проблема. В перенаселении, правильно? Нас слишком много. И ты родила еще одного хищника. О чем ты только думала?!Сюзанна затрясла головой. Соланж стоял так, что загораживал от нее Стивена.— Будь он не твой, я утопил бы его как котенка, — продолжал Соланж. — В назидание. Но раз он твой, мы будем за него драться! Один раунд, три минуты. Если к концу устоишь на ногах, можешь его спасти. Если нет — он останется в мешке.— Я... я не могу! Я не умею!!! — в панике воскликнула она.— Я тебя научу. Главное начать, верно? Ну, мы теряем время.Сюзанна кивнула.— Вперед! Давай, красавица, ты сама сказала, что ему там плохо.Сюзанна прыгнула вперед. Соланж элегантно увернулся и посмотрел на часы.— Итак, начали. Правда, слабо. Когда кидаешься, думай, что будешь делать. Давай!Сюзанна умела драться. Она выросла с тремя братьями, один из которых был задирой. Но сосредоточиться на Соланже ей никак не удавалось. Все силы уходили на то, чтобы не броситься к Белинде и...— Прикрывайся руками и держись ближе ко мне. Я достаю дальше, чем ты. Давай! Думай! Пробей мою защиту!На языке был вкус крови, глаза застилали слезы. Что он сказал? Стоять? На ногах? Для Стивена? Соланж ударил правой, попал в плечо. От удара левой она увернулась.— Молодец! Осталось две минуты! Он сказал, что оставит его в мешке. Он оставит его в мешке. — Неплохо, но нужно держаться ближе, иначе начнешь пропускать удары. Я для тебя слишком тяжел.Сюзанна прыгала вокруг, стараясь уворачиваться, однако получалось плохо. Соланж наносил один удар за другим, легко блокируя ее наскоки.— Когда на тебя нападают, не вздумай убегать. Это очень важно. Если кто-то стоит на твоем пути — уничтожь его. Иначе... — Он замолчал и нанес три коротких удара в челюсть, от которых зашатались зубы, а во рту появилась кровь, и сразу следом — такой сильный удар в живот, что ей почудилось, будто ее попытались проткнуть фонарным столбом.Внезапно она оказалась на коленях, задыхаясь от боли.— Минута и двадцать! — крикнул сверху Соланж. — Давай, Сюзанна, поднимайся, не то добавлю штрафное время!Дыхание все еще не вернулось, но Сюзанна подчинилась: поднявшись, она ринулась вперед и повисла на Соланже. Ей удалось застать его врасплох и, пока он не опомнился, нанести два удара в челюсть.Она держалась изо всех сил, сцепив руки замком у него за спиной. Все стояли вокруг, задыхаясь в полиэтиленовых пакетах. Стивен больше не кричал.— Тридцать секунд! Не подведи меня!Сюзанна цеплялась за него изо всех сил, но Соланж внезапно вывернулся и начал бить в голову — в рот, в нос, по щекам, удар за ударом, кружа вокруг нее, как молния.Она едва стояла на дрожащих ногах. Соланж взял ее за подбородок и повернул лицом к себе, как будто хотел убедиться, что оно еще на месте. Сквозь вихрь искр в глазах Сюзанна увидела, как над ней заносится кулак, — так в мультфильмах рисуют последний удар.Тут Соланж рассмеялся, обнял ее и поднял над землей.— Неплохо, девочка, очень неплохо! — воскликнул он и с жесткой ухмылкой повернулся к остальным: — Что стоите в мешках? Они вам не идут! Снимайте!.. Ну, народ!Все поснимали мешки и начали смеяться — и задыхаться. Мистер Ким аплодировал, а Сюзанна упала на колени рядом со Стивеном и сорвала с него мешок.Секунду спустя он кричал у нее в руках, а Сюзанну охватило безграничное счастье. Расплакавшись, она прижала малыша к себе и с обожанием посмотрела на Соланжа: Спасибо! Спасибо! Спасибо... Глава 26 — Я вернусь в пять, — пообещала она. — Если опять станет плохо, звони.Фрэнк сидел перед телевизором у Энни в гостиной и смотрел новости. Сначала ему показалось, что голосом Энни говорила дикторша.— Фрэнк?Он нахмурился и вгляделся в экран. Дикторша по-прежнему что-то тараторила, но что-то совершенно невнятное, будто из ваты.— Как ты себя чувствуешь?Он обернулся к Энни. Ее слова доходили до мозгов с небольшой, но заметной задержкой, как в телефонном разговоре с Токио.— Тип-топ, — ответил Фрэнк, снова обернувшись к телевизору.— Может, мне сегодня не ходить на работу?— Все в порядке.Как ни странно, так оно и было. Врачи сказали, что скоро действие наркотика ослабнет, приступы станут реже и короче. Через несколько дней он должен полностью восстановиться, хотя рецидив не исключен.— Ты уверен? — спросила Энни, одетая, как воспитательница в детском саду. — Не похоже. — Она наклонилась поцеловать его, и Фрэнк притянул ее к себе.— Не уходи, — сказал он слабым голосом. — Мне что-то нехорошо.— Фрэнк! — захихикала она.— Ладно, проваливай.Что произошло тогда, вспоминалось смутно: кажется, он напал на врачей «скорой помощи», которых в панике вызвала Энни. Ему этот эпизод вспоминался, как бой с подозрительными личностями, которые пытались поймать его, чтобы разрезать на кусочки. Потом приехала полиция — от нее он тоже отбивался. Наконец, его повязали медбратья из «скорой психиатрической помощи», а «сааб» убрали с дороги — к тому времени за ним вытянулась почти бесконечная пробка.Чтобы убедить власти, что Фрэнк — сам жертва преступления, а не опасный наркоман, которого надо засадить за нападение на офицеров полиции, потребовались целый день и все упрямство, на какое Энни была способна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28