Отец лежал на спине, опутанный трубками, глядя в потолок впалыми глазами, и тяжело, сипло дышал.Господи.Фрэнк подтащил к кровати стул для гостей и сел. Шли минуты. Глаза отца были открыты, хотя сказать наверняка, в сознании ли он, Фрэнк бы не решился. Вдруг голова отца повернулась, и стеклянный взгляд уставился на Фрэнка.— Привет, — сказал Фрэнк. Отец моргнул.Они сидели долго. Отец явно уже не мог говорить, а Фрэнк не знал, что сказать. Потом он взял отца за руку — ладонь оказалась на удивление грубой. Хотя удивляться не стоило — проработай столько лет на заводе... Фрэнк слегка сжал руку в своих и внезапно произнес за обоих:— Прости. Прости, что все вышло так... плохо.Отец снова моргнул. Вдруг его рука сжалась, и он притянул сына к себе. Голова дрогнула, а уголки губ скривились в слабой улыбке — что теперь поделаешь! На мгновение Фрэнку показалось, что у отца на глаза навернулись слезы, но тут до него дошло, что плачет он сам.Сердце судорожно всколыхнулось в груди, и к горлу подступил острый, режущий комок.Старик отвел глаза, и все стало как прежде. Они долго сидели молча, держась за руки. Перед глазами Фрэнка мелькало детство: мама, завод, школа, магазин, сад, футбольное поле... Господи!Отец дернулся, хрипло вздохнул и умер.Дафни пригласила погостить: «Твоя комната ничуть не изменилась, Фрэнк меня в нее не пускал». Дейли отказался, объяснив, что заплатил за гостиницу вперед. Зато поминок, которые превратились в посиделки для неунывающих скорбящих, избежать не удалось. Приехав в место, которое он до сих пор в мыслях называл домом, Дейли с огорчением обнаружил, что садик запущен, розы не подрезаны, а клумбы пустуют. Блудный сын рассеянным взглядом скользнул по проекционному телевизору и кожаному дивану.Друзья отца позвали на кухню выпить.— Тащи сюда стул, Фрэнки!— Надеюсь, не ты платишь за гроб? Ты хоть когда-нибудь такой видел?!— Я сначала подумал, что тут королевские похороны!— Дай молодому Фрэнку пивка — смотри, какой он бледный!— Со всеми причиндалами, красного дерева! — воскликнул кто-то. — Твой отец был бы в восторге!— Фрэнки, сядь, не маячь. Видел его там? Лежит себе, с понтом, прям как Джон Гувер!Дядя Сид:— По-моему, его подменили! Он никогда так хорошо не выглядел!— Точно! Когда ты видел на его лице румянец?— Никогда, — согласился Фрэнк.— А бритым ты его видел?Так все и продолжалось. Женщины в гостиной тихо переговаривались, а из кухни доносились звон бокалов, ругань, анекдоты и взрывы хохота.Фрэнк просидел до десяти вечера и за это время узнал об отце больше, чем за всю прошлую жизнь. Впервые, пообщавшись с его друзьями, он начал понимать, как отца можно было любить. И прощать.На следующий день он поехал с рыдающей Дафни на кладбище Холи-Кросс. Священник произнес несколько слов, Фрэнк бросил горсть земли на крышку гроба. Настала пора возвращаться.— Ты должен взглянуть на его вещи! — всхлипнула Дафни. — Может, захочешь что-то забрать себе?Проще было подчиниться, чем спорить, и Фрэнк проводил ее обратно.— Все в спальне, — сказала она. — Их не так уж много. Фрэнк не слишком интересовался вещами.Фрэнк вошел в спальню, где на кровати аккуратной стопкой была сложена одежда. Пара мятых спортивных костюмов, полдюжины широких брюк на проволочных вешалках, две коробки с рубашками, недавно из химчистки, темно-синий пиджак. Фрэнк, стесняясь сам себя, примерил пиджак и удивился — он оказался маловат в плечах. Дейли всю жизнь считал отца крупнее себя. Детская иллюзия.Положив пиджак на кровать, он начал открывать ящики комода. Ничего интересного. Белье, носки и пара рубашек. На комоде — старые часы рядом с потрепанным бумажником.Чувствуя себя настоящим вором, Фрэнк заглянул в бумажник. Двенадцать долларов, водительские права, «Виза», страховка, профсоюзный билет. В глубине, подальше от глаз Дафни, фотография мамы Фрэнка.Дейли переложил снимок в свой бумажник и в последний раз осмотрелся.— Мне пора возвращаться — работа, — объяснил он.— Конечно, но...— Звони, если что-нибудь понадобится.— Неужели ты ничего не возьмешь?— Нет, — покачал головой Фрэнк и направился к двери. — Отдай вещи в фонд помощи бездомным.— Но альбомы, альбомы-то возьми! — вдруг воскликнула Дафни. — Нельзя же их просто выкинуть!— Какие альбомы?Дафни вылетела из комнаты и мгновение спустя вернулась со стопкой из трех пухлых альбомов для фотографий, обтянутых бордовым кожзаменителем с потертым золотым тиснением. Фрэнк удивленно открыл верхний.На первой странице была его первая подписанная статья — о евреях, которые обращают в свою веру эмигрантов на Брайтон-Бич. Дальше пошли его статьи для «Вилидж войс» и даже первая публикация в «Пост». Эта статья, вырезанная ножницами и аккуратно приклеенная скотчем, занимала целую страницу. Справа — от руки написанная дата: 16 июля 1992 года. Фрэнк едва не лишился дара речи. В трех альбомах скопилась, наверное, не одна сотня статей, возможно, даже все им написанное.— Как?.. — выдавил он.— Он подписывался, — объяснила Дафни. — Всегда на все подписывался.Фрэнк уже звонил Энни в день похорон, поэтому она знала про отца.— Как ты?— Ничего. Хорошо, что поехал. А ты как?— Вроде выздоравливаю. На работу уже хожу. Есть новости?— Я просматривал статьи про так называемых утонувших и нашел кое-что интересное.— Что?— Во-первых, все пять некрологов одинаковые. Как будто их один и тот же человек написал. Скорее всего так оно и было. С семьями еще интереснее — я наконец-то их обзвонил.— Что они говорят?— Сестра О'Рейли, Мейган, состоит в «Храме Света». Мистер и миссис Гарсия тоже.— Правда?!— Да, только про них я узнал позже, от окружного прокурора.— Ясно.— Они реагировали очень интересно. То есть враждебно. Мои вопросы им не нравились. Нет, они не думают, что на «Хрустальном драконе» произошло что-то необычное. Нет, им и в голову не приходило, что Артуро может быть жив! «Как, значит, вас зовут? Какой у вас телефонный номер? Кто ваш начальник?..» Оказывается, я оскорбил их религиозные чувства! Представляешь? Вот ты на их месте как бы реагировала на мой звонок?— Не так, конечно, — согласилась Энни. — А что остальные?— Я поговорил с дочерью Росса Стивенса — он, кстати, не мальчишка, ему пятьдесят два года — и матерью Криса Йейтса. Тут все наоборот.— Наоборот?— Они не стали со мной разговаривать. Совсем.— Потому что слишком тяжело?— Нет, потому что смертельно испуганы. Энни промолчала.— Возможно, я и поспешил с выводами, — продолжил Фрэнк, — но ведь единственные родители, которые посмели жаловаться, настаивать на расследовании — Бергманы, — исчезли. По словам окружного прокурора, бесследно, если не считать... Недавно нашли...— Тело, да? — подсказала Энни. Они немного помолчали.— Я хочу туда съездить, — наконец произнес Фрэнк.— Может, не стоит?— Нет, я поеду.— Фрэнк? — спросила Энни после долгой тишины. — Что это за «Храм»? Кто они, Фрэнк?Дейли задумался, слушая ее далекое дыхание.— Не знаю. Может, безобидные ребята. Но мне так не кажется. Глава 20 Он свернул с магистрали Нью-Джерси на нью-йоркскую скоростную, пересек мост через Гудзон и, очутившись в Покипси, снизил скорость в поисках ресторана «У Ферначчи». Нашел, припарковался у входа и остался в машине. Было тридцать пять минут седьмого, а с Мартином Крамером он договорился на семь.Вместо того чтобы ждать в ресторане, Дейли открыл «Пост» и погрузился в чтение.Двадцать минут спустя подъехал черный сверкающий «ягуар»-кабриолет с приборной панелью из орехового капа. Сиденья, вероятнее всего, обиты кожей китайских заключенных.Из машины вышел ее хозяин и вопросительно посмотрел на Фрэнка:— Это вы Дейли?— Да.— Марти Крамер. Рад познакомиться.Ресторан оказался на удивление неплохим. В нем было прохладно, лилась тихая музыка. Метрдотель проводил их к столику.— Ничего машина, — сказал Фрэнк, кивнув в сторону входа.— Не жалуюсь, — пожал плечами Крамер.Это был невысокий тощий человек с орлиным носом, гнилыми зубами, блестящими черными глазами и торчащим черным ежиком.— Эй, Марио! — крикнул он. — Как бы нам винца выпить?Официант с улыбкой принес карту вин и рассказал про фирменные блюда.За следующий час они проглотили по паре напитков, два карпаччо, нечто похожее на батон, вымоченный в оливковом масле, и главные блюда: оссо-буко по-милански для Крамера и тортеллини для Фрэнка.Крамер оказался интересным собеседником, хорошим слушателем и осторожным информатором. Через час болтовни Фрэнк обнаружил, что не выяснил про Бергманов ничего нового.— Вы мне так ничего и не рассказали, — заметил он.— А что вы хотите узнать? — улыбнулся Крамер.— Во-первых, — начал Фрэнк, разливая «монтепульсиано», — убиты ли они. Как вы думаете?— Послушайте, с этим небольшая проблема. Если я окажусь в вашей статье, то растеряю клиентов. Видели мою визитку? Что там написано?— Что вы частный детектив.— Вот именно, частный.— Не волнуйтесь, я не буду вас упоминать.Крамер усмехнулся.— Я вас не обманываю.— Неужели? — уставился на него Крамер.— Можете не сомневаться.— Ну хорошо. Попробуем. Что вас интересует?— Все, что вы можете рассказать о Бергманах.Детектив задумался:— Это парочка ненормальных. Фрэнк рассмеялся:— Что вы имеете в виду?— Сами подумайте, что, собственно, случилось? Мальчишка сбежал за бродячим цирком! Ах-ах-ах! С ума сойти!— Да, но они же наняли вас после его смерти?— Нет, — поджал губы Крамер. — Они обратились ко мне через полгода после того, как их сыночек вступил в «Храм Света», два года назад.— Зачем?— Решили его похитить. Слова они, конечно, употребляли другие, но имели в виду именно это. Представляете, нашли где-то гипнотизера, чтобы прочистить ему мозги!— И что?— Я немного разнюхал, — пожал плечами детектив. — Позадавал вопросы. Парнишка был в порядке, доволен жизнью. Ну я и отказался от этой затеи.— А когда он утонул, они снова вас наняли?На лице Крамера промелькнуло странное выражение.— Я никак не пойму, зачем вам все это надо? Сюжет, прямо скажем, не мирового масштаба. Чего вы хотите?— Правды. Крамер усмехнулся:— Забавно. Вы что, полицейский репортер?— Нет, — признался Фрэнк.— Тогда кто?— Я работаю над одной медицинской темой. Пытаюсь выяснить, погибли ли на самом деле люди с того корабля...— "Хрустального дракона"?— Да. Меня интересует, утонули они или нет. Допускаю, что нет. А если я не прав, то, вероятно, их убили.Крамер задумался и сделал большой глоток вина.— На чем мы остановились? — спросил он.— Вы рассказывали, как дважды работали на Бергманов. Сначала когда их сын вступил в «Храм Света»...— И когда он утонул. Совесть взыграла.Лицо Фрэнка, видимо, приняло такое выражение, что детектив поторопился объяснить:— Мне стало их жаль. Я чувствовал себя немного виноватым. Думал, не зря ли раньше отказался. В общем, дело-то было несложное. Я поговорил кое с кем из корабельной команды...— Они согласились разговаривать?— А что такого? По-моему, им было нечего скрывать.Видимо, Фрэнк снова не смог скрыть сомнение, потому что Крамер сказал:— Слушайте, я вам правду говорю. Бергманы зациклились на «Храме Света». С ними было невозможно нормально разговаривать. У них, видите ли, «религиозные убеждения», а их сыну, понятное дело, «мозги в культе промыли»! Вы понимаете?— Не совсем.— Они были фанатиками, — объяснил Крамер. — И параноиками. Я не удивлюсь, если Бергманы мины под ковром искали. Телефон у них якобы прослушивали, и за домом кто-то следил. Они даже пистолет купили! Хранили в прихожей.— Какой пистолет? — спросил Дейли.— Не знаю. Какая-то полицейская пукалка.— Ну и что? — нахмурился Фрэнк.— Подумайте, что им было надо? Они искали виновных. Им был нужен козел отпущения. Без него приходится себя винить, понимаете?— Вы считаете, что «Храм Света» тут ни при чем?— Не знаю, — пожал плечами Крамер, — может, они бы и наскребли на уголовное дело. Кого-нибудь всегда можно засудить. Думаете, куда деваются пропавшие без вести? Спросите их родственников! Оказывается, они «тайные заключенные»! Самолет упал? Несчастный случай? Еще чего! Кто-то виноват. Близкие всегда чего-нибудь хотят: денег, мести — чего угодно. В этом смысл их жизни. Тут уже заканчивается расследование и начинается совсем другая история.— По-вашему, именно это и произошло с Бергманами?— Уверен.— А как же труп, который нашла полиция?— Что, в Адирондаке?Фрэнк кивнул.— Еще неизвестно, она ли это, — пожал плечами детектив.— Конечно. Но если она? Крамер нахмурился:— Не знаю, возможно, вы и правы. Может, «Храм» и замешан. Правда, улик нет...— А если это все-таки не «Храм»?— Скажем так: окружному прокурору следует потщательнее искать мистера Бергмана.Об этом Фрэнк раньше не думал.— Неужели?— У Бергманов были серьезные проблемы, — доверительно приглушил голос Крамер.— Какие?— Не имевшие никакого отношения к сыну, — ответил детектив. — Это, конечно, не мое дело, но незадолго до исчезновения Бергман перевел кучу денег на Каймановы острова.— Вот уж понятия не имел, — произнес Фрэнк.— Вы с Таттлом говорили?— С тем типом из прокуратуры в Лейк-Плэсиде?— Да.— Только по телефону.— Можете у него спросить. Хотя он вряд ли расколется. Это их основная зацепка.Фрэнк немного подумал над словами Крамера и решил сменить курс:— А эксгумация была?— Нет, — покачал головой детектив. — Они ее почти добились, но «Храм» выиграл апелляцию. У него все бумажки были в ажуре, с печатями, подписями, заверенные у нотариуса. Завещание. Парень хотел, чтобы его похоронили на территории «Храма», и не желал, чтобы его останки «оскверняли».Появился официант со счетом. Фрэнк протянул ему свою «Визу», гадая, не прикрыли ли ее в банке.— Послушайте, с кем из команды корабля вы говорили?— С «Хрустального дракона»?— Да, я тоже хотел бы с ними поговорить. Крамер поджал губы.— Это несложно. Дайте номер вашего факса, я перешлю, что у меня есть.— Как там, в Лейк-Плэсиде? — спросил Дейли, дав номер.— Ухоженное местечко, — покачал головой Крамер. — На широкую ногу живут. Деньжата у них явно водятся. Вождь чокнутый, но кому какое дело?Они расстались на стоянке. Крамер поблагодарил за обед, пообещал связаться, если «что появится на горизонте», прыгнул в «ягуар», махнул рукой, с ревом разогнался и был таков.Фрэнк проводил его взглядом, сел в свой «сааб» и задумался. Возможно, Крамер и не врал, но Дейли с первого момента встречи не покидало ощущение, что тот играет хорошо продуманную роль. Чтобы Фрэнк выкинул все из головы. Зачем, интересно? Большинство частных детективов не боятся славы. Чем чаще про них пишут в газетах, тем больше у них клиентов.Выехав со стоянки, Фрэнк пожалел, что разболтал о своем расследовании, а в особенности — о подозрениях насчет утонувших.В нескольких кварталах от ресторана он пожалел еще сильнее. У супермаркета стоял «ягуар», а Крамер тараторил что-то в трубку телефона-автомата. Глава 21 Дайтона-Бич, Флорида Джин Обердорфер был на пенсии, как и большинство жителей Пайн-Крик. Во Флориду он переехал полгода назад, торжественно поклявшись, что ноги его больше не будет на треклятом севере.Пайн-Крик, построенный вокруг поля для гольфа, мало чем отличался от прочих флоридских поселков. Однако кое-чем все-таки отличался, и с этим был согласен любой гольфист, дошедший до восьмой лунки.Рядом с полосками — переходом через нечто очень похожее на асфальтовую дорогу — торчал знак «БЕРЕГИСЬ САМОЛЕТА».Во Флориде, как и везде, застройщики предпочитали незанятые участки, чтобы не тратиться на снос. Поэтому они много лет не обращали на Пайн-Крик никакого внимания, считая аэродром времен Второй мировой войны лишней заботой. Зачем тратить деньги на уничтожение посадочных полос, если в достатке незастроенной земли?Там, где остальные видели помеху, застройщик Пайн-Крик увидел великолепную возможность. Благодаря ему Пайн-Крик сделался излюбленной гаванью для владельцев частных самолетов, таких как Джон Траволта и Джин Обердорфер.Главный ангар и взлетные полосы были такими же, как на аэродромах, где Обердорфер держал свою «Сессну» раньше. Благодаря тому, что у каждого дома в Пайн-Крик стоял ангар, к которому вела отдельная рулежная дорожка, взлететь здесь было не сложнее, чем завести машину. На то, чтобы оказаться в небе, требовалось пять минут.Обердорфера, которому для выполнения задачи требовался частный самолет и личный ангар, это вполне устраивало.Как обычно, он поднялся в полшестого, сделал зарядку, помедитировал и к семи отправился на поле для гольфа. Он любил гольф, хотя играл, по правде сказать, довольно посредственно. Сегодня — особенно плохо. Ни в одном прогнозе дождя не обещали, но на горизонте начали собираться тучи. Не к добру.С другой стороны, если дождь немного подождет, то метеорологические условия идеальные. Ветер с востока, двадцать пять градусов, высокая влажность. Хотя все это не важно. Можно вылететь и завтра, и послезавтра. Главное, чтобы погода не подкачала...Все-таки с такими мыслями особо не поиграешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28