Он мог бы легко убить меня. Почему же он бросился в бегство?
Но сейчас было не время ломать себе над этим голову. Я бросился вслед за ним. Незнакомец бежал, опустив голову, между штабелями ящиков и коробок – прямо к низкой двери в торце подвала.
Он добежал до нее на несколько секунд раньше меня, распахнул ее и бросился вперед. Я одним прыжком преодолел последние метры, изо всей силы дернул за ручку и…
Позже я не мог точно сказать, почему я не заметил опасности и не среагировал вовремя. Вероятно, злую шутку сыграли со мной мои собственные слишком стремительные рефлексы, так как я со всего маха бросился вперед через распахнутую дверь.
Я слишком поздно заметил, что за дверью находилась толстая, кирпичная стена.
* * *
Когда я очнулся, то обнаружил, что лежу на твердом полу подвала. Светлое пятно надо мной постепенно превратилось в лицо Говарда.
– Все в порядке, дружище? – спросил он озабоченно.
Я кивнул, болезненно поморщился, когда моя голова отреагировала на резкое движение тупой пульсирующей болью, и попытался встать. Подвал закружился перед моими глазами, и мне пришлось ухватиться за руку Говарда, чтобы снова не упасть. Когда я поднял руку и осторожно пощупал свой лоб, то обнаружил здоровую шишку.
– Сколько раз тебе говорить, чтобы ты не пытался пробить головой стену? – мрачно пошутил Говард.
Я одарил друга язвительным взглядом, оттолкнул его руку в сторону и приблизился – значительно медленнее, чем в первый раз, – к двери. Она снова была закрыта, и хотя я точно знал, что ожидает меня за нею, тем не менее вид старых, покрытых плесенью кирпичей заставил меня озадаченно затаить дыхание.
– Но это же невозможно! – вырвалось у меня. – Черт побери, Говард, я же видел, как он вошел в эту дверь.
– Я тоже, – мрачно ответил Говард.
А недоверчиво ощупал старые кирпичи. У меня было такое чувство, что мои пальцы должны легко войти в их поверхность, но камень оказался прочным; разумеется, прочным и непроницаемым. Чтобы в этом убедиться, не требовалась пульсирующая боль в висках.
– Эта стена стоит здесь, вероятно, уже довольно давно, – сказал Говард. – Посмотри на плесень – кое-где она ужа срослась с дверной рамой. А для этого требуются годы!
Но какой дурак устанавливает дверной проем перед сплошной стеной?
Говард пожал плечами.
– Может быть, здесь был проход, который кто-то заложил. Однако если это так, то случилось это довольно давно. А теперь только не спрашивай меня, – продолжал он, слегка повысив голос, – как этот парень прошел сквозь стену. Я знаю не больше твоего. Что меня интересует гораздо больше, так это вопрос, кто это был? – Он бросил на меня быстрый взгляд. – Ты когда-нибудь прежде видел его?
Я отрицательно покачал головой. Его лица я почти не разглядел, но был уверен, что никогда прежде не встречал такого человека, как этот. Даже скорость, с которой он двигался, казалась какой-то неестественной.
– Нет, никогда, – ответил я. – Я не знаю, кто он такой и чего хотел.
Говард громко рассмеялся.
– Убить нас, чего же еще?
– Ты так думаешь? Он несколько раз мог убить нас обоих. Но ведь не сделал этого.
Некоторое время Говард с сомнением смотрел на меня. Потом поднял руку и задумчиво потрогал висок в том месте, куда попал меч незнакомца. Не острой стороной, а плашмя. А ведь этот удар мог бы раскроить ему череп.
– Ты прав, – пробормотал он. – Когда ты… сорвался с лестницы, он даже спас тебя. Но чего же он тогда хотел?
Я пожал плечами.
– Может быть, украсть Нам надо подняться наверх и посмотреть, все ли цело. Люстра, например.
Говард состроил гримасу, но не стал со мной спорить, возможно, чувствуя, что в моих словах есть большая доля правды. Несмотря на это, он, наконец, кивнул.
– Ты прав, пойдем наверх. Здесь нам все равно больше делать нечего.
Бросив последний удивленный взгляд на замурованную дверь, я повернулся и пошел назад к лестнице.
Только сейчас у меня появилась возможность хорошенько осмотреться в подвале. Собственно говоря, здесь не было ничего особенного – большое, просто огромное помещение со сводчатым, как в большинстве старинных домов, потолком, который поддерживался целым рядом толстых опорных пилястр. Несмотря на свои размеры, подвал казался скорее тесным, так как был почти до отказа забит ящиками, бочками и завернутыми в материю тюками, к которым – если судить по их запыленному виду – очень давно уже никто не прикасался. Свет, проникавший сюда через узкие, решетчатые окна, казался серым и тусклым.
И…
Я не был полностью уверен и не остановился, чтобы проверить, но несколько линий и углов показались мне какими-то неправильными.
Это чувство было трудно передать словами, но казалось, что то тут, то там встречался угол, которого там просто не могло быть, линия, которая была одновременно прямой и кривой, прямоугольник, углы которого насчитывали больше чем триста шестьдесят градусов.
Я попытался отделаться от этого впечатления. Уже не впервые я видел нечто подобное – мир, в который я вступил, приняв наследство отца, не был миром людей. В нем имелись вещи, которые человек просто не мог понять, вещи, от которых можно было заболеть или умереть, если попытаться разгадать их тайну. В подвале царил холод, через разбитые окна сюда проникала сырость и тонкие полоски тумана.
Мой взгляд опять скользнул по подвалу, и снова там и тут я заметил линии и углы, в которых что-то было не так, а на стене…
Тень!
Ее вид так поразил меня, что я остановился как вкопанный, словно наткнувшись на невидимую стену, и удивленно вскрикнул. Через одно из окон падал бледный солнечный свет, достаточно сильный, чтобы отбросить на противоположную стену мою и Говарда тени.
Но тень Говарда не была тенью человека!
Услышав мой крик, Говард резко обернулся, бросил на меня удивленный взгляд, повернул рывком голову – и тоже замер, когда увидел странное существо с шевелящимися щупальцами в том месте на стене, где рядом с моей тенью следовало находиться его собственной.
Потом тень снова исчезла так же быстро, как появилась. На стене вновь возникли две нормальные человеческие тени.
Внезапно меня охватил озноб.
Я узнал тень на стене.
Я видел ее уже не первый раз. Один раз я даже видел само существо, к которому относилась эта тень, и чувствовал его черную душу в моей. Белая прядь над моей правой бровью была только внешним знаком моей встречи с одним из этих безымянных демонов, которых, за неимением другого обозначения, называли ВЕЛИКИМИ ДРЕВНИМ.
– Боже мой, Роберт, – пробормотал Говард. – Что… что здесь происходит? Что происходит с этим домом?
На этот раз я ничего не ответил. Но, казалось, холод усилился.
Внезапно мне захотелось как можно быстрее покинуть этот подвал.
* * *
– Держи, – Говард наклонился вперед, выпустил мне в лицо вонючее облако табачного дыма и с ободряющей улыбкой протянул наполненную до краев чашку. – Кофе наверняка тебе поможет.
Я благодарно кивнул, осторожно взял чашку и сделал маленький глоток обжигающего, очень крепкого ароматного напитка. Мы вернулись в дом через сад, и Говард отвел меня наверх в салон. К нам присоединился доктор Грей и молча выслушал рассказ Говарда обо всем, что случилось внизу в подвале.
– И ты действительно не знаешь, кто был этот человек и чего он от вас хотел? – спросил доктор. Он задавал этот вопрос наверное в десятый раз, и мой ответ, как и девять раз до того, заключался в отрицательном покачивании головой.
– Спросите Говарда, док, – сказал я между двумя глотками. – Мне кажется, он знает больше, чем говорит.
Хотя я не поднимал головы, а продолжал смотреть в свою чашку, от меня не укрылось, как Говард виновато вздрогнул. Грей наклонил голову набок и тоже вопросительно посмотрел на него.
– Что имеет в виду Роберт?
– Ничего, – уклончиво ответил Говард. – Я тоже не знаю, почему он…
Я так резко поставил чашку на стол, что она зазвенела.
– Ты забыл, что меня нельзя обмануть, Говард? – спросил я, укоризненно посмотрев на него. – Ты знаешь об этом происшествии гораздо больше, чем ты признаешь.
– Я… вообще ничего не знаю, – сказал Говард. Но он сказал это таким тоном, который говорил об обратном:
– Кажется, я уже однажды видел человека, похожего на этого, – признался он наконец. – Но я не совсем уверен. Дай мне время, чтобы произвести розыски.
– Сколько? – резко спросил Грей. Я еще не слышал, чтобы он разговаривал таким тоном. – Ждать, пока он вернется и убьет тебя и Роберта?
Его взгляд стад жестким. Он наклонился вперед, обхватил обеими руками спинку кресла и требовательно посмотрел на Говарда.
Говард снова вздрогнул, опустил глаза и выпустил перед собой густое облако дыма, словно собирался за ним спрятаться.
– Что он должен мне рассказать, доктор? – спросил я.
Говард тяжело вздохнул.
– Пожалуйста, Грей, – сказал он, – просто мне нужно еще немного времени. Все это довольно сложно.
– Черт побери, Говард, если это не сделаете вы, тогда я сам расскажу! – резко заявил Грей. – Что еще должно произойти, чтобы вы поняли, что все очень серьезно? Почему, вы думаете, этот тип появился здесь?
Говард все еще не отвечал, задумчиво прогнув одну бровь, он затушил сигару в пепельнице и тут же достал из кармана новую.
Я подавил вздох. Говарда нельзя было представить без сигары, так же как океан без воды, а запах горячего табака был неразрывно связан в моей памяти с его лицом, но постепенно в салоне стало так накурено, что хоть топор вешай. Если Говард задержится здесь подольше, мне придется переклеивать вся обои в доме.
– Возможно, вы и правы, доктор, – сказал наконец Говард. Мне совершенно не понравился тон, каким он это произнес. Он откинулся на спинку кресла и сделал глубокую затяжку.
Терпение мое лопнуло.
– Черт побери, что здесь в конце-концов происходит? – взорвался я. – Вы оба ведете себя, как маленькие дети, у которые есть свой секрет. Что случилось? Началась война?
Я попытался засмеяться, но смех застрял у меня в горле, когда я увидел реакцию на лице Говарда. Оно помрачнело, а в глазах вспыхнуло выражение крайней озабоченности.
– Да, Роберт, – сказал он. – Боюсь, что ответ на твой вопрос будет положительным. А то, что ты только что пережил, была лишь первая битва.
– Что… случилось? – тихо спросил я.
– Много чего, – ответил Говард серьезно. – Нам нельзя было ни в коем случае покидать Аркхем, Роберт.
Он помолчал, уставившись в пустоту, и обменялся долгим многозначительным взглядом с Греем.
– Черт вас побери! Так что же произошло? – я сидел уже как на иголках.
– Я получил телеграмму несколько дней тому назад. Профессор Лэнгли отправил ее по телеграфу в компанию “Уэстерн Инион”. Очевидно, она стоила ему кучу денег.
Говард нервно крутил пальцами сигару.
– Они с Рольфом пытались приглядывать за Шэнноном, после того как ты уехал.
– Пытались? – внезапно меня охватил панический страх. – Шэннон…
– Мертв? Нет, нет. Через три недели после твоего отъезда в Аркхеме появились люди, которые дали ему задание убить тебя. Салемские колдуны. Они забрали его с собой. Возможно, он пошел и добровольно. – Губы Говарда задрожали, когда он продолжил. – Они напали на университет. Было сражение и много убитых. Рольфа тяжело ранили. Но его жизнь вне опасности. Роберт, целью нападения был не только Шэннон. Колдуны что-то исходи.
– И что же? – спросил я, когда Говард замолчал.
– Книгу, – сказал Грей, – копия которой хранится в университете.
– И они заполучили ее? – спросил я очень тихо голосом, в котором явно звучал ужас, охватив-шик меня при словах Говарда.
Говард покачал головой.
– Нет. Но боюсь, они теперь знают, что ты владеешь вторым экземпляром. Некрон…
– Некрон?
– Их повелитель, – пояснил Говард. – Властелин крепости Дракона, от которого Шэннон и получил задание убить тебя. Этот Некрон очень могущественный колдун, и он знает, что у тебя имеется один экземпляр книги. Человек, который напал на нас там вверху, был одним из его наемных убийц, Роберт.
Я пристально посмотрел на него.
– Ты это предполагаешь или точно знаешь?
– Я предполагаю это, – признался Говард. – Но это единственное объяснение. Их попытка украсть книгу из сейфов университета не удалась. Было бы логично, если бы они попытались завладеть теперь твоим экземпляром. Некрон сделает все возможное, чтобы заполучить эту книгу. Она у тебя здесь?
Вопрос прозвучал так неожиданно, что я чуть было не покачал головой и не ответил на него. Но Говард задал его таким заинтересованным тоном, что я при его словах вздрогнул как от удара.
– А что? – спросил я.
Говард нахмурился.
– Это довольно глупый вопрос, ты не находишь? – сказал он. – Убийца снова вернется сюда, мой мальчик. И, вероятно, не один. Мы должны доставить книгу в безопасное место, пока она не попала в руки Некрона.
– Там, где она сейчас находится, она в полной безопасности, – уклончиво ответил я.
Говард вздохнул.
– Я опасался, что ты будешь реагировать именно так, – сказал он. – Ты никому не доверяешь, когда речь идет о книге, ведь так? Даже мне.
– Почему же ты тогда спрашиваешь, если знаешь мои ответ? – подхватил я. – Черт побери, Говард, когда эту книгу открывали в последний раз, умерло несколько десятков людей, а сгорело полгорода.
– Я знаю, – лаконично ответил Говард. – Но случится еще более страшное, если она попадет в руки Некрона.
– Этого не случится! – воскликнул я. – Даже если мне придется умереть, он ее не получит. А может быть, вообще самое лучшее – уничтожить наконец эту проклятую рукопись.
Говард вздохнул, выпил глоток кофе и, держа свою чашку на уровне глаз, испытующе посмотрел на меня.
– Где она? – спросил он.
Что-то в его тоне опять насторожило меня. Я тут же прикусил язык и покачал упрямо головой.
– Нет, – сказал я. – Никто не узнает этого. Даже ты, Говард. Это слишком опасно.
– Но…
– Мне очень жаль, – сказал я так резко, что он невольно опустил чашку и, нахмурившись, посмотрел на меня почти испуганно.
– Я поклялся никогда больше не прикасаться к этой книге и я сдержу эту клятву, – сказал я. – Я знаю, что произойдет, если открою ее.
– Но ты не знаешь, что произойдет, если ты не сделаешь этого! – вспылил Говард.
Доктор Грей бросил на него быстрый предостерегающей взгляд.
Говард шумно набрал в легкие воздух.
– Роберт, – сказал Грей. – Я…
– Не имеет никакого смысла пытаться меня переубедить, доктор, – заявил я. – Эта книга слишком опасна. Я благодарен Говарду и вам за ваше предупреждение, но последние события только укрепляют меня в моем решении. Никто не узнает, где она находится.
– Я мог бы тебя заставить отдать ее мне, Роберт, – тихо сказал Говард.
В замешательстве я уставился на него, поискал подходящие слова и, не найдя их, резко встал.
Кажется, Говард заметил, что его слова вызвали обратное действие. Он тоже вскочил с кресла и, обогнув стол, двинулся ко мне.
– Мне очень жаль, Роберт, – сказал он. – Я увлекся, мне не следовало этого говорить. Извини меня.
Впервые с тех пор, как я снова увидел Говарда, я почувствовал его неуверенность. Он был спокоен и раскован как всегда, но Говард был таким человеком, который весело улыбался бы даже тогда, когда его, связанного по рукам и ногам, сбрасывали бы с Тауэрского моста. Но на самом деле, и это я четко почувствовал, он был более чем просто взволнован.
Он был в отчаянии.
И сходил с ума от страха.
Несмотря на это, я не обратил внимания на его протянутую руку, резко повернулся и выбежав из комнаты.
Внезапно я испугался его.
* * *
Час тому назад стемнело, и после того как мы – Говард, доктор Грей и я – быстро поужинали внизу, в доме все стихло. Я тоже почувствовал усталость, которая как невидимая ноша давила мне на плечи. Это был напряженный день, а я с самого раннего утра был на ногах, поэтому я решил последовать примеру Говарда и отправился в постель.
Но я знал, что уснуть мне не удастся. Слишком многое мне требовалось осмыслить заново, и мир, который еще сегодня утром находился в относительном порядке, сейчас совершенно перепутался.
Я не знал, что меня беспокоило больше – этот странный, заколдованный дом, в котором люстры падали с потолка, двери превращались в смертельные эшафоты, а лестницы в убийственные волчьи ямы, или странное поведение Говарда.
Его словно подменили. Сначала его поведение не бросилось мне в глаза, потом события завертелись как в калейдоскопе, и у меня не имелось возможности все хорошенько обдумать, но разве человек, с которым я только что ужинал за одним столом, действительно был еще Говардом! Нет, не то чтобы я сомневался в его идентичности, нет, но разве он был тем Говардом, которого я знал? И если да, то что могло произойти, чтобы он так изменился?
Разумеется, я не нашел ответа на этот вопрос. Чувство неуверенности и смятения осталось и даже усилилось. Наконец я попытался думать о чем-нибудь другом, повертел набалдашник трости, посмотрел на часы и сравнил их показания с циферблатом огромных напольных часов, которые занимали угол рядом с камином.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
Но сейчас было не время ломать себе над этим голову. Я бросился вслед за ним. Незнакомец бежал, опустив голову, между штабелями ящиков и коробок – прямо к низкой двери в торце подвала.
Он добежал до нее на несколько секунд раньше меня, распахнул ее и бросился вперед. Я одним прыжком преодолел последние метры, изо всей силы дернул за ручку и…
Позже я не мог точно сказать, почему я не заметил опасности и не среагировал вовремя. Вероятно, злую шутку сыграли со мной мои собственные слишком стремительные рефлексы, так как я со всего маха бросился вперед через распахнутую дверь.
Я слишком поздно заметил, что за дверью находилась толстая, кирпичная стена.
* * *
Когда я очнулся, то обнаружил, что лежу на твердом полу подвала. Светлое пятно надо мной постепенно превратилось в лицо Говарда.
– Все в порядке, дружище? – спросил он озабоченно.
Я кивнул, болезненно поморщился, когда моя голова отреагировала на резкое движение тупой пульсирующей болью, и попытался встать. Подвал закружился перед моими глазами, и мне пришлось ухватиться за руку Говарда, чтобы снова не упасть. Когда я поднял руку и осторожно пощупал свой лоб, то обнаружил здоровую шишку.
– Сколько раз тебе говорить, чтобы ты не пытался пробить головой стену? – мрачно пошутил Говард.
Я одарил друга язвительным взглядом, оттолкнул его руку в сторону и приблизился – значительно медленнее, чем в первый раз, – к двери. Она снова была закрыта, и хотя я точно знал, что ожидает меня за нею, тем не менее вид старых, покрытых плесенью кирпичей заставил меня озадаченно затаить дыхание.
– Но это же невозможно! – вырвалось у меня. – Черт побери, Говард, я же видел, как он вошел в эту дверь.
– Я тоже, – мрачно ответил Говард.
А недоверчиво ощупал старые кирпичи. У меня было такое чувство, что мои пальцы должны легко войти в их поверхность, но камень оказался прочным; разумеется, прочным и непроницаемым. Чтобы в этом убедиться, не требовалась пульсирующая боль в висках.
– Эта стена стоит здесь, вероятно, уже довольно давно, – сказал Говард. – Посмотри на плесень – кое-где она ужа срослась с дверной рамой. А для этого требуются годы!
Но какой дурак устанавливает дверной проем перед сплошной стеной?
Говард пожал плечами.
– Может быть, здесь был проход, который кто-то заложил. Однако если это так, то случилось это довольно давно. А теперь только не спрашивай меня, – продолжал он, слегка повысив голос, – как этот парень прошел сквозь стену. Я знаю не больше твоего. Что меня интересует гораздо больше, так это вопрос, кто это был? – Он бросил на меня быстрый взгляд. – Ты когда-нибудь прежде видел его?
Я отрицательно покачал головой. Его лица я почти не разглядел, но был уверен, что никогда прежде не встречал такого человека, как этот. Даже скорость, с которой он двигался, казалась какой-то неестественной.
– Нет, никогда, – ответил я. – Я не знаю, кто он такой и чего хотел.
Говард громко рассмеялся.
– Убить нас, чего же еще?
– Ты так думаешь? Он несколько раз мог убить нас обоих. Но ведь не сделал этого.
Некоторое время Говард с сомнением смотрел на меня. Потом поднял руку и задумчиво потрогал висок в том месте, куда попал меч незнакомца. Не острой стороной, а плашмя. А ведь этот удар мог бы раскроить ему череп.
– Ты прав, – пробормотал он. – Когда ты… сорвался с лестницы, он даже спас тебя. Но чего же он тогда хотел?
Я пожал плечами.
– Может быть, украсть Нам надо подняться наверх и посмотреть, все ли цело. Люстра, например.
Говард состроил гримасу, но не стал со мной спорить, возможно, чувствуя, что в моих словах есть большая доля правды. Несмотря на это, он, наконец, кивнул.
– Ты прав, пойдем наверх. Здесь нам все равно больше делать нечего.
Бросив последний удивленный взгляд на замурованную дверь, я повернулся и пошел назад к лестнице.
Только сейчас у меня появилась возможность хорошенько осмотреться в подвале. Собственно говоря, здесь не было ничего особенного – большое, просто огромное помещение со сводчатым, как в большинстве старинных домов, потолком, который поддерживался целым рядом толстых опорных пилястр. Несмотря на свои размеры, подвал казался скорее тесным, так как был почти до отказа забит ящиками, бочками и завернутыми в материю тюками, к которым – если судить по их запыленному виду – очень давно уже никто не прикасался. Свет, проникавший сюда через узкие, решетчатые окна, казался серым и тусклым.
И…
Я не был полностью уверен и не остановился, чтобы проверить, но несколько линий и углов показались мне какими-то неправильными.
Это чувство было трудно передать словами, но казалось, что то тут, то там встречался угол, которого там просто не могло быть, линия, которая была одновременно прямой и кривой, прямоугольник, углы которого насчитывали больше чем триста шестьдесят градусов.
Я попытался отделаться от этого впечатления. Уже не впервые я видел нечто подобное – мир, в который я вступил, приняв наследство отца, не был миром людей. В нем имелись вещи, которые человек просто не мог понять, вещи, от которых можно было заболеть или умереть, если попытаться разгадать их тайну. В подвале царил холод, через разбитые окна сюда проникала сырость и тонкие полоски тумана.
Мой взгляд опять скользнул по подвалу, и снова там и тут я заметил линии и углы, в которых что-то было не так, а на стене…
Тень!
Ее вид так поразил меня, что я остановился как вкопанный, словно наткнувшись на невидимую стену, и удивленно вскрикнул. Через одно из окон падал бледный солнечный свет, достаточно сильный, чтобы отбросить на противоположную стену мою и Говарда тени.
Но тень Говарда не была тенью человека!
Услышав мой крик, Говард резко обернулся, бросил на меня удивленный взгляд, повернул рывком голову – и тоже замер, когда увидел странное существо с шевелящимися щупальцами в том месте на стене, где рядом с моей тенью следовало находиться его собственной.
Потом тень снова исчезла так же быстро, как появилась. На стене вновь возникли две нормальные человеческие тени.
Внезапно меня охватил озноб.
Я узнал тень на стене.
Я видел ее уже не первый раз. Один раз я даже видел само существо, к которому относилась эта тень, и чувствовал его черную душу в моей. Белая прядь над моей правой бровью была только внешним знаком моей встречи с одним из этих безымянных демонов, которых, за неимением другого обозначения, называли ВЕЛИКИМИ ДРЕВНИМ.
– Боже мой, Роберт, – пробормотал Говард. – Что… что здесь происходит? Что происходит с этим домом?
На этот раз я ничего не ответил. Но, казалось, холод усилился.
Внезапно мне захотелось как можно быстрее покинуть этот подвал.
* * *
– Держи, – Говард наклонился вперед, выпустил мне в лицо вонючее облако табачного дыма и с ободряющей улыбкой протянул наполненную до краев чашку. – Кофе наверняка тебе поможет.
Я благодарно кивнул, осторожно взял чашку и сделал маленький глоток обжигающего, очень крепкого ароматного напитка. Мы вернулись в дом через сад, и Говард отвел меня наверх в салон. К нам присоединился доктор Грей и молча выслушал рассказ Говарда обо всем, что случилось внизу в подвале.
– И ты действительно не знаешь, кто был этот человек и чего он от вас хотел? – спросил доктор. Он задавал этот вопрос наверное в десятый раз, и мой ответ, как и девять раз до того, заключался в отрицательном покачивании головой.
– Спросите Говарда, док, – сказал я между двумя глотками. – Мне кажется, он знает больше, чем говорит.
Хотя я не поднимал головы, а продолжал смотреть в свою чашку, от меня не укрылось, как Говард виновато вздрогнул. Грей наклонил голову набок и тоже вопросительно посмотрел на него.
– Что имеет в виду Роберт?
– Ничего, – уклончиво ответил Говард. – Я тоже не знаю, почему он…
Я так резко поставил чашку на стол, что она зазвенела.
– Ты забыл, что меня нельзя обмануть, Говард? – спросил я, укоризненно посмотрев на него. – Ты знаешь об этом происшествии гораздо больше, чем ты признаешь.
– Я… вообще ничего не знаю, – сказал Говард. Но он сказал это таким тоном, который говорил об обратном:
– Кажется, я уже однажды видел человека, похожего на этого, – признался он наконец. – Но я не совсем уверен. Дай мне время, чтобы произвести розыски.
– Сколько? – резко спросил Грей. Я еще не слышал, чтобы он разговаривал таким тоном. – Ждать, пока он вернется и убьет тебя и Роберта?
Его взгляд стад жестким. Он наклонился вперед, обхватил обеими руками спинку кресла и требовательно посмотрел на Говарда.
Говард снова вздрогнул, опустил глаза и выпустил перед собой густое облако дыма, словно собирался за ним спрятаться.
– Что он должен мне рассказать, доктор? – спросил я.
Говард тяжело вздохнул.
– Пожалуйста, Грей, – сказал он, – просто мне нужно еще немного времени. Все это довольно сложно.
– Черт побери, Говард, если это не сделаете вы, тогда я сам расскажу! – резко заявил Грей. – Что еще должно произойти, чтобы вы поняли, что все очень серьезно? Почему, вы думаете, этот тип появился здесь?
Говард все еще не отвечал, задумчиво прогнув одну бровь, он затушил сигару в пепельнице и тут же достал из кармана новую.
Я подавил вздох. Говарда нельзя было представить без сигары, так же как океан без воды, а запах горячего табака был неразрывно связан в моей памяти с его лицом, но постепенно в салоне стало так накурено, что хоть топор вешай. Если Говард задержится здесь подольше, мне придется переклеивать вся обои в доме.
– Возможно, вы и правы, доктор, – сказал наконец Говард. Мне совершенно не понравился тон, каким он это произнес. Он откинулся на спинку кресла и сделал глубокую затяжку.
Терпение мое лопнуло.
– Черт побери, что здесь в конце-концов происходит? – взорвался я. – Вы оба ведете себя, как маленькие дети, у которые есть свой секрет. Что случилось? Началась война?
Я попытался засмеяться, но смех застрял у меня в горле, когда я увидел реакцию на лице Говарда. Оно помрачнело, а в глазах вспыхнуло выражение крайней озабоченности.
– Да, Роберт, – сказал он. – Боюсь, что ответ на твой вопрос будет положительным. А то, что ты только что пережил, была лишь первая битва.
– Что… случилось? – тихо спросил я.
– Много чего, – ответил Говард серьезно. – Нам нельзя было ни в коем случае покидать Аркхем, Роберт.
Он помолчал, уставившись в пустоту, и обменялся долгим многозначительным взглядом с Греем.
– Черт вас побери! Так что же произошло? – я сидел уже как на иголках.
– Я получил телеграмму несколько дней тому назад. Профессор Лэнгли отправил ее по телеграфу в компанию “Уэстерн Инион”. Очевидно, она стоила ему кучу денег.
Говард нервно крутил пальцами сигару.
– Они с Рольфом пытались приглядывать за Шэнноном, после того как ты уехал.
– Пытались? – внезапно меня охватил панический страх. – Шэннон…
– Мертв? Нет, нет. Через три недели после твоего отъезда в Аркхеме появились люди, которые дали ему задание убить тебя. Салемские колдуны. Они забрали его с собой. Возможно, он пошел и добровольно. – Губы Говарда задрожали, когда он продолжил. – Они напали на университет. Было сражение и много убитых. Рольфа тяжело ранили. Но его жизнь вне опасности. Роберт, целью нападения был не только Шэннон. Колдуны что-то исходи.
– И что же? – спросил я, когда Говард замолчал.
– Книгу, – сказал Грей, – копия которой хранится в университете.
– И они заполучили ее? – спросил я очень тихо голосом, в котором явно звучал ужас, охватив-шик меня при словах Говарда.
Говард покачал головой.
– Нет. Но боюсь, они теперь знают, что ты владеешь вторым экземпляром. Некрон…
– Некрон?
– Их повелитель, – пояснил Говард. – Властелин крепости Дракона, от которого Шэннон и получил задание убить тебя. Этот Некрон очень могущественный колдун, и он знает, что у тебя имеется один экземпляр книги. Человек, который напал на нас там вверху, был одним из его наемных убийц, Роберт.
Я пристально посмотрел на него.
– Ты это предполагаешь или точно знаешь?
– Я предполагаю это, – признался Говард. – Но это единственное объяснение. Их попытка украсть книгу из сейфов университета не удалась. Было бы логично, если бы они попытались завладеть теперь твоим экземпляром. Некрон сделает все возможное, чтобы заполучить эту книгу. Она у тебя здесь?
Вопрос прозвучал так неожиданно, что я чуть было не покачал головой и не ответил на него. Но Говард задал его таким заинтересованным тоном, что я при его словах вздрогнул как от удара.
– А что? – спросил я.
Говард нахмурился.
– Это довольно глупый вопрос, ты не находишь? – сказал он. – Убийца снова вернется сюда, мой мальчик. И, вероятно, не один. Мы должны доставить книгу в безопасное место, пока она не попала в руки Некрона.
– Там, где она сейчас находится, она в полной безопасности, – уклончиво ответил я.
Говард вздохнул.
– Я опасался, что ты будешь реагировать именно так, – сказал он. – Ты никому не доверяешь, когда речь идет о книге, ведь так? Даже мне.
– Почему же ты тогда спрашиваешь, если знаешь мои ответ? – подхватил я. – Черт побери, Говард, когда эту книгу открывали в последний раз, умерло несколько десятков людей, а сгорело полгорода.
– Я знаю, – лаконично ответил Говард. – Но случится еще более страшное, если она попадет в руки Некрона.
– Этого не случится! – воскликнул я. – Даже если мне придется умереть, он ее не получит. А может быть, вообще самое лучшее – уничтожить наконец эту проклятую рукопись.
Говард вздохнул, выпил глоток кофе и, держа свою чашку на уровне глаз, испытующе посмотрел на меня.
– Где она? – спросил он.
Что-то в его тоне опять насторожило меня. Я тут же прикусил язык и покачал упрямо головой.
– Нет, – сказал я. – Никто не узнает этого. Даже ты, Говард. Это слишком опасно.
– Но…
– Мне очень жаль, – сказал я так резко, что он невольно опустил чашку и, нахмурившись, посмотрел на меня почти испуганно.
– Я поклялся никогда больше не прикасаться к этой книге и я сдержу эту клятву, – сказал я. – Я знаю, что произойдет, если открою ее.
– Но ты не знаешь, что произойдет, если ты не сделаешь этого! – вспылил Говард.
Доктор Грей бросил на него быстрый предостерегающей взгляд.
Говард шумно набрал в легкие воздух.
– Роберт, – сказал Грей. – Я…
– Не имеет никакого смысла пытаться меня переубедить, доктор, – заявил я. – Эта книга слишком опасна. Я благодарен Говарду и вам за ваше предупреждение, но последние события только укрепляют меня в моем решении. Никто не узнает, где она находится.
– Я мог бы тебя заставить отдать ее мне, Роберт, – тихо сказал Говард.
В замешательстве я уставился на него, поискал подходящие слова и, не найдя их, резко встал.
Кажется, Говард заметил, что его слова вызвали обратное действие. Он тоже вскочил с кресла и, обогнув стол, двинулся ко мне.
– Мне очень жаль, Роберт, – сказал он. – Я увлекся, мне не следовало этого говорить. Извини меня.
Впервые с тех пор, как я снова увидел Говарда, я почувствовал его неуверенность. Он был спокоен и раскован как всегда, но Говард был таким человеком, который весело улыбался бы даже тогда, когда его, связанного по рукам и ногам, сбрасывали бы с Тауэрского моста. Но на самом деле, и это я четко почувствовал, он был более чем просто взволнован.
Он был в отчаянии.
И сходил с ума от страха.
Несмотря на это, я не обратил внимания на его протянутую руку, резко повернулся и выбежав из комнаты.
Внезапно я испугался его.
* * *
Час тому назад стемнело, и после того как мы – Говард, доктор Грей и я – быстро поужинали внизу, в доме все стихло. Я тоже почувствовал усталость, которая как невидимая ноша давила мне на плечи. Это был напряженный день, а я с самого раннего утра был на ногах, поэтому я решил последовать примеру Говарда и отправился в постель.
Но я знал, что уснуть мне не удастся. Слишком многое мне требовалось осмыслить заново, и мир, который еще сегодня утром находился в относительном порядке, сейчас совершенно перепутался.
Я не знал, что меня беспокоило больше – этот странный, заколдованный дом, в котором люстры падали с потолка, двери превращались в смертельные эшафоты, а лестницы в убийственные волчьи ямы, или странное поведение Говарда.
Его словно подменили. Сначала его поведение не бросилось мне в глаза, потом события завертелись как в калейдоскопе, и у меня не имелось возможности все хорошенько обдумать, но разве человек, с которым я только что ужинал за одним столом, действительно был еще Говардом! Нет, не то чтобы я сомневался в его идентичности, нет, но разве он был тем Говардом, которого я знал? И если да, то что могло произойти, чтобы он так изменился?
Разумеется, я не нашел ответа на этот вопрос. Чувство неуверенности и смятения осталось и даже усилилось. Наконец я попытался думать о чем-нибудь другом, повертел набалдашник трости, посмотрел на часы и сравнил их показания с циферблатом огромных напольных часов, которые занимали угол рядом с камином.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38