Но, кажется, уже было слишком поздно. Рольф повернулся и хотел взобраться на козлы, но в это время из толпы, которая плотным кольцом окружила экипаж, вышел человек и потянул его за руку назад.
По крайней мере, попытался сделать это.
Рольф яростно взревел, повернулся и нанес парню удар, отбросивший того назад в толпу.
Если бы Рольф начал стрелять в толпу, результат вряд ли был бы другим. Из возбужденной толпы раздался пронзительный многоголосый рев. Разъяренные люди ринулись вперед, как волной накрыли Рольфа и обоих полицейских и начали избивать их кулаками и ногами.
Во время этой внезапной атаки Шэннон тоже упал на землю, но почти тотчас снова вскочил и оттолкнул двух мужчин, которые вцепились в него. Кто-то попытался ударить его в лицо; Шэннон увернулся от удара, схватил нападавшего и сломал ему руку.
Однако он понимал, что таким образом не сможет сдержать нападавших. Он поспешно отступил назад, оттолкнул еще одного мужчину со своего пути, и оказался у экипажа.
Рольфу тоже удалось избавиться от своих противников – благодаря огромной физической силе, пусть менее элегантно, чем Шэннон, но не менее эффективно. Он размахивал своими огромными кулачищами, как цепом, в то время как оба полицейских скрылись неизвестно куда.
Шэннон показал движением головы на козлы.
– Залезайте наверх, дружище, – крикнул он поспешно. – Я постараюсь их задержать. Быстрее!
Рольф кивнул, быстро вскарабкался на козлы и схватил плеть. Лошади испуганно заржали.
– Убейте их! – раздался чей-то голос, и толпа радостно подхватила этот клич и начала хором скандировать его. Краешком глаза Шэннон заметил какое-то движение, инстинктивно пригнулся, увернувшись таким образом в последний момент от брошенного в него факела, который пролетел, чуть не задев его спину, и ударился в стенку экипажа. Жадные язычки пламени мгновенно начали лизать сухое дерево. Шэннон подскочил к экипажу, сбил голыми руками пламя и бросил факел назад в толпу.
По рядам пробежал разъяренный, многоголосый крик. Шэннон увидел, как экипаж закачался под напором десятков людей и как плеть Рольфа опускалась на головы беснующейся черни, которая пыталась стянуть его на землю, но у него не оставалось времени, чтобы прийти на помощь кучеру. Почти дюжина мужчин бросилась одновременно и на него.
Шэннон отбил атаку и попытался вскарабкаться к Рольфу наверх на козлы. Блеснул нож. Шэннон увернулся от лезвия, схватил нападавшего за воротник и за запястье и так вывернул тому руку, что он сам вонзил себе нож в бедро. Но тут же место одного нападавшего занял другой. Шэннон покачнулся под градом ударов, отбил еще один подлый удар ножом в спину и, разбросав нападавших локтями, смог перевести дух.
Но это оказалось всего лишь маленькой передышкой. Даже такой тренированный боец, как он, не мог долго сдерживать противника, имевшего огромное численное превосходство.
Но Шэннон мог положиться не только на силу своего тела. Он молниеносно выпрямился во весь рост, подняв вверх руки, шагнул навстречу толпе и громко выкрикнул одно единственное, казавшееся бессмысленным слово.
И внезапно разразилась буря!
Это был не обычный ветер, а обжигающий шквал, ревущий и яростный, словно дыхание огненного дракона. И он возник из ничего, появился где-то в точке между высоко поднятыми руками Шэннона и первым рядом нападавших, отбросил людей назад, опалил их волосы и брови и поджег одежду. Маленькие, желтые языки пламени обожгли их лица, и яростный рев возбужденной толпы сразу же сменился воплями боли.
Шэннон быстро вскочил на козлы, вырвал из рук пораженного увиденным Рольфа поводья и плетку и хлестнул лошадей.
Несколько мгновений спустя экипаж, запряженный парой лошадей, вылетел из города, словно преследуемый фуриями.
Позади них продолжал бушевать ураган.

* * *

Дом стоял на краю деревни Иннсмаут, немного в стороне от других и как-то скособочившись и сжавшись, словно стеснялся своей бедности. Внутри царили прохлада и мрак, хотя окна были открыты и через них проникали свет и тепло дня. Было очень тихо; звуки, которые проникали снаружи, казались какими-то нереальными, словно страдание и горе создали здесь свой особый мир, в котором нет места для звуков царившей вокруг жизни. И я почувствовал боль, которая стала неотъемлемой частью этого дома, как серые стены и бедная, в основном самодельная мебель.
Темплз жестом приказал мне остановиться, а великан предостерегающе положил мне на плечо руку. Вульф развязал мои ноги, так что я, по крайней мере, самостоятельно смог покинуть свою тюрьму, но руки у меня по-прежнему были грубо скручены за спиной. Они невыносимо болели, а кисти совершенно затекли. Если веревки вскоре не будут сняты или хотя бы ослаблены, к моим пальцам никогда не вернется работоспособность.
Темплз пересек комнату и исчез за дверью в противоположной стене. Я с любопытством осмотрелся. Внутри дом выглядел таким же бедным, как и снаружи. Такая роскошь, как обои или ковры, отсутствовала, не говоря уже о лампе. На столе стояла сгоревшая свеча, а из мебели имелся всего лишь один-единственный открытый шкаф, в котором аккуратными стопками была сложена дешевая жестяная посуда.
Меня охватило странное чувство горечи, когда я подумал о том, что и другие дома в деревне выглядят не лучше, чем хижина Темплза. Обитатели Иннсмаута были людьми бедными, более чем бедными.
Темплз вернулся, и Керд так сильно толкнул меня в спину, что я полетел вперед и натолкнулся на вошедшего. Тот грубо схватил меня за руку, провел через дверь и показал на узкую, прикрытую рваным тряпьем кровать, которая занимала почти весь крошечный чулан.
На кровати лежала женщина. Она спала, и несмотря на ее бледное, искаженное болью лицо, я заметил, что она была очень красива и очень юна; едва ли старше, чем я сам. Она оказалась совершенно не такой, как я представлял себе жену Ларри Темплза…
– Ваша жена? – тихо спросил я.
Темплз кивнул. Его лицо словно окаменело, но глаза горели таким огнем, что я в ужасе содрогнулся.
– Да, – ответил он. – Но я не это хотел показать вам. Я стал отцом, Крейвен. Сегодня утром.
Что-то в тоне, каким он произнес эти слова, не позволило мне поздравить его. Я молча смотрел на него, пока он не отвернулся, прошел мимо кровати и жестом приказал мне следовать за ним.
Рядом с кроватью стояла колыбель, наспех сооруженная из разрезанной вдоль бочки, покрытой застиранной наволочкой. Темплз показал рукой внутрь, нетерпеливо подождал, пока я подошел поближе, и положил руку на простыню, которой был прикрыт ребенок.
– Мой сын, – сказал он.
Я наклонился над колыбелью, некоторое время рассматривал спящего мальчика и затем вновь поднял глаза на Темплза.
– Красивый ребенок, – произнес я совершенно искренне. В своей жизни я повидал множество новорожденных детей, и большинство из них были страшнее ночи. Но только не сын Темплза; напротив, он был прелестен.
– Примите мои поздравления, – добавил я. – Редко увидишь такого красивого ребенка. Вы можете им гордиться.
– Вы так считаете? – спросил Темплз.
Он рывком сдернул простынку, прикрывавшую ребенка.
Под нею мальчик был совершенно голенький.
Когда я увидел его тело, мне стало плохо.

* * *

– Вот, возьмите. – Старуха сунула мне в руку чашку с горячим, дымящимся кофе. Я дрожащими руками поднес ее к губам, быстро осушил жадными глотками и почувствовал вкус рома, который она добавила в кофе.
– Мне очень жаль, – сказала она и села напротив меня. – Но я посчитала, что будет лучше, если вы собственными глазами увидите, что здесь произошло.
– Зачем ты только с ним разговариваешь, Айрис? – вмешался Темплз. Его лицо побледнело, на лбу блестели капли пота. Вид младенца потряс его точно так же, как и меня.
Айрис покачала головой, сложила руки на крышке стола и посмотрела на Темплза почти сочувственно.
– Ты дурак, Ларри, – сказала она. – Это, человек не Родерик Андара, разве ты этого не понимаешь?
– Он его сын, – упрямо ответил Темплз. – Поэтому нет никакой разницы.
Я поднял голову, тщетно попытался выдержать его взгляд и смущенно перевел взгляд на закрытую дверь в спальню.
– Мне… мне очень жаль, мистер Темплз, – тихо сказал я. – Я не знаю, что здесь произошло, но я глубоко сочувствую вам.
Когда я увидел реакцию на мои слова, мне захотелось самому себе надавать пощечин. Лицо Темплза исказила гримаса ненависти. Независимо от того, верил он мне или нет, этот жалкий калека в колыбели был его сыном! Мои слова, видимо, прозвучали для него как издевательство.
– Что все это значит? – спросил я, снова обращаясь к Айрис.
Прежде чем ответить, старуха посмотрела на меня каким-то странным взглядом. Это казалось абсурдным, но из всех присутствовавших она единственная, кто до сих пор не обращался со мной как с врагом. Напротив, она даже взяла меня под защиту, и вполне возможно, мне следовало бы благодарить только ее за то, что я вообще еще был жив. Но несмотря на это, чувство угрозы, которое я ощущал, глядя на нее, становилось с каждой секундой сильнее.
– То, что вы видите здесь, мистер Крейвен, – сказала Айрис, – это дело рук вашего отца. Проклятие, которое он возложил на жителей этой деревни и которое преследует их уже двести лет.
– Вы имеете в виду, этот… этот ребенок не первый? – спросил я запинаясь, хотя уже давно сам знал ответ.
Темплз резко засмеялся, но Айрис, бросив на него быстрый взгляд, заставила его замолчать.
– Нет, – сказала она. – Оглянитесь вокруг. Взгляните на Ларри, или на Керда, или… – она на мгновение поколебалась, но потом рывком вскинула руку и показала на человека-волка –… или на Вульфа. На всех других здесь. Вы же видели их, когда были в гостинице.
Я кивнул, но не произнес ни звука. В моем горле внезапно застрял горький комок. О, да! Я их видел. И внезапно мне стала понятна их ненависть.
– Но почему? – пробормотал я наконец. – Что произошло? Почему ему пришлось пойти на это?
– Не пришлось, – перебила меня Айрис, и ее голос стразу же зазвучал холодно. – Он сделал это, мистер Крейвен. Он пришел сюда однажды утром в 1694 году, когда добирался до Аркхема. Его преследовали люди, которые были нам не знакомы и о которых мы ничего не знаем, кроме того, что они были такими же колдунами, как Андара, а может быть, и более могущественными, чем он. Он пришел к нам в поисках убежища, и жители деревни предоставили его ему. Но враги вскоре обнаружили его, и началась битва. Многие жители Иннсмаута погибли, и в конце концов Андаре пришлось бежать. Но прежде чем уйти, он проклял деревню, так как посчитал, что мы его предали. – Старуха замолчала. Ее лицо дергалось, как-будто рассказ о прошлом причинял ей физическую боль, и я заметил, как ее худые пальцы крепко уцепились за крышку стола.
– Мы не предавали его, мистер Крейвен, – продолжила она наконец. – Никто из местных. Те, кто тогда жили здесь, были люди простые и честно сдержали свое слово – они спрятали вашего отца и помогли ему, даже несмотря на то, что при этом их собственной жизни угрожала опасность.
Ее голос зазвучал горько.
– Но за их честность им отплатили неблагодарностью. Андара бежал, но его проклятие осталось, и с тех пор каждый мальчик, который рождается в Иннсмауте, становится калекой. Каждый, понимаете? Некоторые – в меньшей степени, другие – в большей. У некоторых было лишь небольшое уродство: горб, косолапость или заячья губа. Некоторые физически были нормальны, но без мозга, безмозглые идиоты, которые вели животный образ жизни. Другие… – Она снова замолчала, но ее взгляд был направлен на лицо Вульфа, и меня охватил парализующий ужас.
– Вы имеете в виду, что он… он тоже… – пролепетал я.
Айрис утвердительно кивнула:
– Он должен был стать человеком, Крейвен, – сказала она. – Но проклятие вашего отца превратила его в чудовище. Только я в состоянии разговаривать с ним и справляться с его необузданным нравом. Я и Керд. Без нас он был бы беспомощен, как животное. Если бы он покинул Иннсмаут, его бы убили.
– И все это сделал Андара! – добавил Темплз сдавленным голосом. – И вы заявляете, Крейвен, что вам жаль.
Он наклонился вперед, схватил меня за воротник и угрожающе потряс кулаком перед моим лицом.
– Повторите это, и я выбью вам зубы! – проревел он. – Только повторите!
Я смотрел ему в лицо, но молчал, не делая попытки вырваться или сбросить его руку, и через некоторое время он отвел глаза, отпустил меня и снова отступил назад. Я вздохнул, нервно провел ладонями по лицу и снова обратился к старухе:
– Я никак не могу поверить в то, что мой отец сделал нечто подобное, – сказал я.
Айрис рассмеялась.
– И тем не менее он сделал это, Крейвен. Доказательства стоят рядом с вами. Живые доказательства. Если это можно так назвать.
Я сделал вид, что не услышал ее последнюю фразу. Айрис была озлоблена, как все здесь, а против озлобленности не помогут никакие дискуссии.
– Эти люди, которые преследовали моего отца, – тихо сказал я. – Кто они были? Откуда они пришли?
– Этого мы не знаем, – ответила Айрис. – Да это нас и не интересует. Это Андара втянул нас в свой спор с другими – спор, до которого нам не было никакого дела. И это Андара проклял нашу деревню. Никто не знает, кем были другие.
Она лгала.
Я всегда мог отличить ложь от правды, так же безошибочно, как черное от белого. Это являлось частью моего магического наследия – всегда знать, говорит ли мой собеседник правду или лжет, а сейчас ложь буквально бросалась мне в глаза. Айрис великолепно владела собой – до сих пор я редко встречал человека, который мог бы так убедительно говорить неправду. Но она явно лгала.
Несмотря на это, я кивнул и некоторое время с наигранным разочарованием смотрел в пол, прежде чем продолжил:
– Жаль. Но может быть, сойдет и так.
– Что сойдет и так? – подхватил Темплз.
– Я хотел бы вам помочь, Ларри, – ответил я как можно спокойнее. – Я не знаю, что здесь произошло двести лет тому назад. Но я помогу вам. По крайней мере, попытаюсь.
– Вы вообще ничего не попытаетесь, – прошипел Темплз. – Вы умрете, Крейвен.
Я сделал вид, что не слышал его слов.
– Послушайте меня, Темплз, – сказал я, – я понимаю, что вы чувствуете, и мне вас бесконечно жаль. Но боль не должна ослеплять вас! Я наследник Родерика Андары, не забывайте этого, и я обладаю такой же магической силой, как и он. И может быть, я смогу снять заклятие.
– Это лишь трюк! – воскликнул Темплз. – Вы только ищете возможность одурачить нас.
Он угрюмо покачал головой.
– Нет, Крейвен. Я поклялся убить вас и сделаю это. Вы заплатите за то, что случилось с моим сыном и с сыновьями других.
– И даже с сыновьями, которые родятся после них? – тихо спросил я. – Вы хотите, чтобы проклятие осталось и дальше? Чтобы поколение за поколением рождались дети, подобные вашему сыну? Пожалуйста, Ларри, я говорю совершенно искренне. Я не могу вам ничего обещать, но, может быть, я смогу вам помочь.
– Чушь, – фыркнул Темплз.
Но на этот раз мне на помощь неожиданно пришел великан.
– Почему ты не хочешь дать ему шанс? – спросил он.
Темплз резко повернулся с недовольным видом.
– А кто спрашивал твое мнение, Керд? – набросился он на него. – Мне наплевать, виновен он или нет! Мой сын тоже не виновен, и никто его об этом не спрашивал!
Айрис вздохнула.
– Ты дурак, Ларри. Может быть, ты упускаешь единственный шанс, который еще есть у этой деревни. – Ее голос зазвучал почти заклинающе. – Он же колдун, Ларри. Он мог бы снять проклятие. Пусть отправляется в ад. Может быть, у него получится.
– А может быть, он найдет возможность бежать, – злобно прошипел Ларри., – Или выдумает еще большую чертовщину. Нет! Он такая же бестия, как и его отец!
– Он не представляет угрозы, пока Вульф и я рядом с ним, – сказала Айрис.
– У нас была договоренность, – настаивал Темплз. – Ты обещала мне его смерть! Я требую, чтобы ты сдержала свое слово.
Айрис вздохнула и посмотрела на меня почти с сожалением.
– Мне очень жаль, мистер Крейвен, – сказала она. – Я пыталась помочь вам.
– Хватить болтать, – перебил ее Темплз. – Я сделал, что ты хотела, Айрис, и я заплачу цену, которую ты потребовала, но сейчас я требую, чтобы ты сдержала свое слово. Убей его!
Старуха вздохнула, покряхтывая встала и сделала великану знак рукой. Керд склонился надо мной, рывком поднял меня, как куклу, и схватил одной рукой за пояс, а другую ручищу положил мне на затылок.
– Что… что вы собираетесь сделать? – запинаясь пробормотал я. – Вы же не послушаете этого сумасшедшего, Айрис?
– Я делаю это неохотно, Крейвен, – ответила она. – Но что обещано, то обещано, Вы должны с этим согласиться. – С этими словами она подошла ближе, почти приветливо улыбнулась и сделала Керду повелительный жест.
– Сломай ему шею, – приказала она… – Мне очень жаль, – тихо сказал я. – Я не хотела, чтобы это зашло так далеко, Темплз.
Я с сожалением покачал головой, оттолкнул руки Керда и шагнул навстречу Темплзу и старухе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38