..
- Спасибо, - поклонился Ласкеров, сделав вид, что не заметил угрожающей интонации в слове "вашу". - И еще один вопрос. Как врач, вы бы отличили симптомы простого гриппа от схожих, но вызванных неким отравляющим веществом?
- Полагаю, что да, - пожал плечами Котельников. - Если только вы не копаете под мою профессиональную компетентность...
- Благодарю вас, доктор. - Ласкеров собрался уходить. - Да, вот еще что...
Губы старика искривило подобие улыбки.
- Да знаю, знаю. Наш разговор должен сохраняться в тайне.
- Даже от моих коллег, доктор.
_ От Котельникова путь Ласкерова пролег в квартиру полковника Данилина. Геннадий Николаевич, уже вполне оправившийся от болезни, отворил дверь сам и пригласил Ласкерова в гостиную. Жены и детей, срочно вернувшихся с Азовского моря, дома не оказалось и можно было поговорить без помех.
- Итак, чем обязан? - старомодно осведомился Данилин, и Л аскеров невольно подумал, что интеллигентно-мягкую манеру речи полковник позаимствовал у доктора Котельникова.
- Если вас удивит что-то в нашей беседе... - начал Ласкеров, но Данилин тут же прервал его.
- Нет, не удивит. Я ждал вашего визита, после гибели "Шаттла" это естественно. Должен был лететь я, а полетел Ратников. Вы подозреваете, что на "Атлантисе" совершена диверсия, что я причастен к ней, симулировал болезнь и вместо себя послал на смерть другого человека. Я правильно изложил ход ваших рассуждений?
Ласкеров смутился. Действительно, одна из версий в предварительной разработке выглядела так, с той разницей, что вместо наивной симуляции предполагалось принятие Данилиным ослабленного штамма вируса или вызывающего временное расстройство здоровья препарата. Однако при кропотливой проверке связей и личности полковника не выявилось ровным счетом ничего, что бы подтверждало эту теорию. Ныне рассматривались две возможности - случайное совпадение и отравление Данилина с целью заменить его Ратниковым.
- Мы не подозреваем вас, Геннадий Николаевич, - спокойно сказал Ласкеров. - Речь пойдет не столько о вас, сколько о вашем дублере.
- О Ратникове? Вот теперь озадачили, - Данилин сел на диван напротив гостя. - Его можно обвинить разве что в эффектном самоубийстве...
- Да? Он что, обладал настолько неустойчивой психикой?
- Да нет, - усмехнулся Данилин. - Такие люди к нам не попадают... Просто я не возьму в толк, почему мертвый интересует вас больше живого...
- Мы собираем информацию, только и всего.
Вы же понимаете, эта катастрофа выглядит не совсем обычно. Будь там один "Атлантис", ладно, но "Элиминейтор"...
- Какой "Элиминейтор"? - поднял брови Данилин. Его гость вздрогнул.
- Вы ничего не знаете?
- Нет.
Ласкеров был более чем ошарашен. Ему и в голову не могло прийти, что о секретной миссии "Шаттла" был осведомлен дублер, а основной претендент оставался в неведении.
- А, да, - вспомнил Данилин. - Андрей Шалимов говорил что-то такое, но меня не успели разыскать, а потом я заболел, и нужда во мне отпала.
- Может, и так?.. - Ласкеров мысленно сделал отметку в воображаемой записной книжке: запросить генерала Рубинова, кого командировали в Звездный для оповещения экипажа об изменениях в программе полета. - Чтобы вы не мучились: "Атлантис" снял с орбиты отработанный военный спутник американцев. Официально предупреждаю, что это секретные сведения.
- И только-то? Я-то думал...
Ласкерова обрадовало, что Данилин не придал особого значения его словам.
- Так я о Ратникове, - возвратился он к исходной теме. - Вы хорошо его знали?
- Как сказать, - задумался космонавт. - Его никто не знал хорошо. Он был... Немного особенным.
- Подробнее, пожалуйста, - потребовал Ласкеров.
- Я не хочу бросать на него тень типа того, что это был человек с двойным дном и все такое. Но отряд космонавтов - маленькое сплоченное сообщество. Каждый уверен, что на орбите и на земле его не подведут, понимаете? И Ратников никогда никого не разочаровывал. Но все же была в нем какая-то закрытая дверь. Он жил по правилам.
- Что же тут особенного? - не понял Ласкеров. - Люди определенных профессий, и вашей, и моей, живут по правилам. Никто нас за уши не тянул и не мешал идти в свободные художники.
- Нет, - Данилин сморщил гримасу досады. - Наверное, я неточно выразился. Как бы вам объяснить... Вот закон, уголовный кодекс. Одни не нарушают его из страха наказания, а другие Просто не мыслят, как можно причинить человеку вред.
- Ага, - подключился Ласкеров. - Следовательно, Ратников был поставлен в рамки и держался под их силовым давлением?
- Вы спросили мое мнение о Ратникове, я вам ответил. К несчастью, он погиб. И мы никогда не узнаем, как бы он повел себя вот в такой ситуации...
Или мне следовало повествовать о мертвых по римскому принципу: хорошо или ничего?
- По роду деятельности мне важна истина, а не античные принципы... Теперь давайте вспомним день, когда вы заболели.
Подполковник отложил карандаш.
- День как день... Проснулся, позавтракал...
- Минуту. Завтракали где?
- Здесь, дома.
- Придется изъять посуду, которой вы пользовались, для экспертизы.
- Мне подсыпали какой-нибудь дряни? - недоверчиво улыбнулся Данилин. Кто же это сделал, привидения? Я с неделю жил один, жена ездила к матери в отпуск, и в гости никто не приходил.
А экспертиза - чепуха. По-вашему, я никогда не мою посуду?
- Покажите мне ее, - попросил Ласкеров. Он не стал объяснять подполковнику, что такой пустяк, как мытье посуды, не создаст препятствий для экспертов ГРУ, а открыть простенькие замки квартиры мог бы и смекалистый пэтэушник.
Они прошли на кухню. Данилин открыл буфет.
- Вот тарелки. Они все одинаковые, и, как вы догадываетесь, я не помню, какую взял в то утро. С вилками, то же самое. А вот моя чашка, я всегда пью чай только из нее.
Он осторожно передал Ласкерову огромную треснувшую синюю чашку с отбитой ручкой и золотистыми узорами.
- Кто знал об этой вашей привычке? - профессор разглядывал ветхий антиквариат с преувеличенным почтением.
- Да надо мной весь отряд смеется. Эта чашка - притча во языцех. Она у меня вроде талисмана. Космонавты - народ суеверный...
Может статься, подумалось Ласкерову, что талисман на сей раз уберег вас от смерти в буквальном смысле, Геннадий Николаевич.
- Я заберу ее, - сказал он. - Не беспокойтесь, через пару дней вы получите ее обратно. Тарелки и вилки тоже.
- Ну да...
Ласкеров попрощался с Данилиным и покинул квартиру. До ресторана "Космос", где Шебалдин назначил рандеву, было недалеко, и, несмотря на пасмурную погоду, он предпочел автобусу прогулку. Надо было проанализировать полученные сведения.
Но приводить в систему было почти нечего, а то, что наличествовало, ни.как не приводилось. Ласкеров начинал склоняться к внутреннему убеждению, что нападение на "Атлантис" - чисто американская гангстерская выходка. Он допускал участие российских фигурантов, но русские космонавты, очевидно, выступили в пассивной роли жертв.
Привыкший к точности и лаконичности итогов, Ласкеров честно ответил себе и на вопрос, в какой точке находится расследование. В той же, где и начиналось. Но два хвоста все же торчали наружу, и, возможно, за какой-то из них удастся ухватиться - чашка Данилина и человек, присланный Рубиновым для инструктажа космонавтов по поводу спутника.
21
Вечерний Чикаго играл брызгами подмигивающих, зовущих, броских огней, как рождественская елка на Пенсильвания-авеню. Пыхтящий "Додж", отвыкший от городской суматохи, с трудом прокладывал путь среди важных лакированных "Фордов" и "Шевроле", нетерпеливо толпящихся у светофоров и подгоняющих друг друга суетливым кваканьем клаксонов. Саманта, отстранясь, с плохо скрываемым страхом смотрела в окно машины. Ей чудилось, что каждый прохожий и тем более полицейский пристально разглядывает именно ее. Шалимов вел себя внешне невозмутимо, сосредоточившись на борьбе со скрежещущей коробкой передач, но на душе у него было не легче. Он уводил "Додж" подальше от шумного центра в поисках одинокой телефонной будки и вспоминал планы Саманты, вначале показавшиеся ему осуществимыми, а теперь все более казавшиеся чистейшим безумием.
- Есть один человек в Чикаго, - говорила ему Саманта в доме миссис Ларрены. - Если он нам не поможет, остается только уповать на Господа Бога.
Его зовут Барни Флойд. Он пилот международных авиалиний.
- И он спрячет нас в грузовом отсеке своего самолета?
- Ты не дослушал, - укоризненно сказала Саманта. - У нас был с ним роман четыре года назад.
Ему можно верить, он классный парень.
- Вот как, - Шалимов ощутил удививший его самого укол ревности. - Тогда почему же ты ушла от мистера Флойда?
- Я не ушла, - девушка опустила голову. - Мы расстались. Это не одно и то же. Он был женат и сделал выбор, но мы по-прежнему друзья.
Шалимов в раздумье гонял стрелку по шкале настройки выключенного приемника.
- Саманта, если ты веришь в надежность Флой
да, я не буду оспаривать то, что очевидно для тебя...
Подумай, а не могли бы мы воспользоваться его связями здесь, в Америке, вместо того чтобы лететь во Францию?
- У него нет никаких связей. Откуда они у рядового пилота "Транс Уорлд"? Но он не выдаст нас и, при возможности, поможет бежать. Разве этого мало?
- В нашем положении это очень много, - согласился Шалимов.
Больше они не говорили о Флойде, а теперь прибыли в Чикаго, чтобы встретиться с ним.
Саманта вышла из машины на перекрестке замызганных окраинных улиц и открыла дверь телефонной будки. Шалимов последовал за ней, они втиснулись вдвоем в узкую кабину. Саманта набрала номер и чуть отстранила трубку от уха, чтобы Шалимов мог слышать весь разговор.
- Хелло, - мембрана задрожала от низкого мужского голоса.
- Барни,это я.
- Здравствуй, Саманта, - произнес Флойд как ни в чем не бывало. Ни одна нотка не изменилась в его тоне, а ведь для него это был звонок с того света.
- Барни, ты один? Можно приехать к тебе сейчас?
- Я один, Сэм. - Флойд назвал ее ласковым именем из их прошлого. Мэгги в Вегасе до конца недели, а Пол и Джон (он окрестил близнецов в честь блистательных "Битлз") у бабушки в Манкейто.
- Со мной один парень... Барки, мы попали в чертовский переплет.
- Догадываюсь, - так же тепло и ровно пророкотал Флойд. -,Вы далеко?
- Кварталах в пяти. У нас машина.
- Ну так подъезжайте, - заключил он и положил трубку.
За руль села Саманта. Когда "Додж" тронулся, Шалимов всем корпусом повернулся к девушке.
- Этот Флойд или каменный, или откуда-то узнал, что ты жива. Я бы на его месте упал в обморок.
- Надо знать Барни, - скупо улыбнулась Саманта. - Он не каменный, но по виду этого ни за что не угадаешь
"Додж" въехал во двор пятиэтажного дома постройки тридцатых годов, без сомнения готового простоять еще век. В просторном опрятном подъезде на подоконниках стояли горшки с цветами, стены украшали самоклеящиеся глянцевые плакаты с изображением красоток на яхтах в залитом солнцем океане. Квартира Флойда помещалась на втором этаже. Девушка позвонила трижды, и сердце Шалимова снова защемило - он почувствовал, что это их давний тайный знак.
Дверь отворилась. Шалимов невольно охнул, окинув взглядом выросшую на пороге громадную фигуру, и впрямь будто вырубленную из скалы.
Барни Флойд походил на викинга из скандинавских саг - под сенью курчавых светлых волос блестели проницательные синие глаза, квадратный подбородок выдавался вперед. Широкий нос и слишком полные губы немного портили его внешность - Флойд не был красив, но от него исходили волны спокойной уверенности и доброты. Присутствие этого человека как-то сразу вселило покой в душу Шалимова. Он безоговорочно поверил Саманте: на Барни можно положиться.
- Проходи, Сэм, - пригласил Флойд почти басом. - И вы, мистер Шэлимофф, проходите тоже.
Уж не буду притворяться, что я вас не узнал.
Он протянул Шалимову огромную, как лопата, лапищу и стиснул ладонь космонавта так, что едва не переломил ему кости.
Квартира Флойда состояла из пяти или шести комнат - в дальние коридоры Шалимов не заглядывал, потому что хозяин повел их в сверкающую чистотой и панелями неведомых приборов обширную кухню, увешанную фотопортретами четверки "Битлз". Они уселись за некрашеный деревянный стол Ни о чем не спрашивая, Флойд поставил перед ними бокалы, налил виски и громоздко опустился на застонавший под ним стул.
- Ты не представляешь, как я рад видеть тебя, Сэм, - трогательно моргнул он. - Я не верил в твою смерть. Я верю только в то, что вижу. Конечно, я очень рад встрече и с мистером Шэлимоффым, - добавил он из вежливости.
- Я тоже рада, Барни, - Саманта отпила из рюмки. - Но не такой встречи я хотела. Мы затравленные звери, Барни. Если узнают, что мы живы, нас убьют.
Флойд посерьезнел.
- Пусть попробуют, пока с вами Барни Флойд.
- Нам нельзя оставаться в Америке. Нам нельзя не только попадаться в руки властей, но и просто быть замеченными. Это означает смерть.
- Даже настолько? - нахмурился летчик.
- Да. Поэтому мы пришли к тебе. Нам нужно нелегально попасть в Париж. Я вспомнила, как ты рассказывал... Может, придумаешь что-нибудь?
Флойд встал, сделал несколько шагов по малость тесноватой для его габаритов кухне, глотнул виски из бутылки.
- Я не летаю в Париж, но не об этом речь, - пробасил он. - Будь вы обыкновенными зайцами...
А так... Допустим, я сумел бы переправить вас на борт лайнера, но в Париже без документов и с вашими знаменитыми физиономиями вы не пройдете и полметра. Да вас и в самолете опознают
- Неужели нет выхода? - тихо спросила девушка.
- Не спеши! - прогремел гигант. - Пейте пока виски. Я скоро вернусь.
Он вышел в гостиную, и из-за неплотно прикрытой двери донеслись стартовые аккорды "Сержанта Пеппера".
- Нашел время слушать музыку, - буркнул Шалимов.
Саманта предостерегающе подняла ладонь
- Не мешай ему. Он всегда слушает "Битлз", когда попадает в трудное положение.
Флойд вернулся, когда закончилась первая сторона диска.
- Есть кое-какие идеи, - сказал он. - Но к ним понадобится наличность, а я в нулях. Тысяч двадцать пять наскребу, пожалуй, но этого катастрофически мало.
- У нас есть семьдесят пять тысяч, - Саманта потрясла раскрытой сумочкой. - Хватит?
Флойд обрадованно хлопнул себя по бедру.
- Должно! Сто кусков - на редкость приличная база для переговоров. Сегодня летит в Париж экипаж Мика Брайана У нас есть шанс.
- Что ты задумал?
- Погоди, Сэм, - Флойд подсел к Шалимову. - Тебе не надо объяснять, кто такой Мик Брайан, а мистера Шэлимоффа не помешает ввести в курс дела. Так вот, сэр, Мик Брайан - авантюрист, сукин сын и отличный парень. Иногда он занимается контрабандой. Не только из-за денег. Ему нравится рисковать, водить полицию за нос, и экипаж он подобрал себе под стать. Конечно, ваш случай особый Но я пришел к выводу - не смертельный.
Он сможет доставить вас в Париж.
- Как же он это сделает? - спросил Шалимов.
Флойд многозначительно поднял палец.
- Я придумал хохму, которая придется Мику по душе. Знаете, сколько человек в экипаже его "Боинга"? Четверо. И две стюардессы. А хохма заключается в том, что в Париж полетят ТРОЕ. И ОДНА стюардесса. И вы.
У Шалимова перехватило дыхание. Как просто и дерзко! Но он тут же опомнился.
- Допустим, меня в пилотской кабине будет видеть только экипаж, войдем и выйдем мы вчетвером, и никто не станет под лупой рассматривать одного из летчиков. Отлично. Но Саманта! Стюардессе придется общаться с пассажирами...
- Не часто, - громыхнул Флойд. - Мы попросим вторую девушку, Джейн Олафсон, основные обязанности принять на себя. А Сэм немножко подгримируется, да, Сэм? Ну какая вероятность, что кто-то опознает в стюардессе погибшую астронавтку? Тем более на этой линии летают белые люди, а им, прости, Саманта, что одна мулатка, что другая.
- Но как же они полетят назад? Туда шестеро, оттуда четверо? До шести-то служба безопасности полетов считать умеет.
- А в этом-то и суть! - Флойд явно был доволен собой. - Те двое полетят в Париж чуть раньше, рейсом другой авиакомпании, с билетами, как положено. В Париже вы встречаетесь, меняетесь одеждой, и хлоп - их опять шестеро. Неплохо, а?
Ну, а сейчас я к Мику, вы же готовьтесь к отъезду
В спальне Саманта завладела туалетным столиком супруги Флойда. Она отослала Шалимова в гостиную менять диски и попросила не входить лишний раз. Андрей прослушал "Плотские желания" Стюарта и впихнул в щель проигрывателя "Легенды блюзовой гитары", когда на пороге появилась Саманта.
В первый момент Шалимов не узнал ее. На него смотрела значительно более светлокожая восточная красавица с азиатским разрезом глаз. Лишь очертания носа и подбородка напоминали прежнюю Саманту. Рука Андрея с пультом дистанционного управления застыла неподвижно.
- Вот это да, - выдохнул он. - Я где-то читал о том, что женщина может совершенно преобразиться, если захочет, но чтобы так...
- Женщины могут и многое другое, Эндрю, - тихо произнесла Саманта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47