«Цезарь»; 13). Лучшую землю, особенно вокруг Капуи, которая предоставлялась всем для заселения, Цезарь предложил раздать людям, имеющим троих детей. Таким образом он создал себе огромное число приверженцев, ибо только одних отцов, имеющих троих детей, оказалось 20 000 (Аппиан: 14; 10). В сенате все лучшие граждане высказались против этого, и Цезарь, который уже давно искал к тому повода, поклялся громогласно, что черствость и высокомерие сенаторов вынуждают его, против его воли, обратиться к народу для совместных действий. С этими словами он вышел на форум. Здесь, поставив рядом с собой с одной стороны Помпея, с другой — Красса, он спросил их, одобряют ли предложенные законы. Когда они ответили утвердительно, Цезарь обратился к ним с просьбой помочь ему против тех, кто грозится противодействовать этим законопроектам с мечом в руке. Оба обещали ему свою поддержку, а Помпей прибавил, что против поднявших меч он выйдет не только с мечом, но и со шитом. Эти слова огорчили аристократов, которые сочли это выступление сумасбродной, ребяческой речью, зато народу они очень понравились.
Чтобы еще свободнее использовать в своих целях могущество Помпея, Цезарь выдал за него свою дочь Юлию, хотя та и была уже помолвлена с Сервилием Цепио-ном. Немного позже сам Цезарь женился на Кальпурнии, дочери Пизона, которого он провел в консулы на следующий год. Это вызвало сильное негодование Катона, заявившего, что нет сил терпеть этих людей, которые брачными союзами добывают высшую власть в государстве и с помощью женщин передают друг другу войска, провинции и должности (Плутарх: «Цезарь»; 14).
Между тем Цезарь старался находить себе поддержку и в других слоях населения Так называемые всадники по своему положению занимали среднее место между сенатом и народом. Они пользовались большой силой и влиянием благодаря своему богатству и откупу налогов и податей, уплачиваемых провинциями. Эти всадники давно уже просили сенат о снятии с них части откупной суммы. Сенат медлил, а Цезарь, который тогда не нуждался в сенате, но имел дело только с народом, простил им треть откупной суммы. Всадники, получив эту неожиданную милость — даже больше того, что они просили, — начали боготворить Цезаря. Таким образом у него благодаря ловкому политическому ходу прибавилась новая группа сторонников, более сильная, чем народ. К тому же Цезарь постоянно устраивал зрелища и травли зверей, далеко выходя за рамки своего состояния. На все это он занимал деньги, и его зрелища превосходили все прежде бывшие обстановкой, расходами и блестящими подарками (Annum: 14; 13).
Бибул, товарищ Цезаря по консульству, всеми силами противодействовал его законопроектам; но так как ничего не добился и даже вместе с Катоном рисковал быть убитым на форуме, то заперся у себя дома и не появлялся до истечения срока должности. Помпей же вскоре после своей свадьбы заполнил форум вооруженными воинами и этим помог народу добиться утверждения законов, а Цезарю получить в управление на пять лет обе Галлии — Предальпийскую и Заальпийскую — вместе с Иллири-ком и четыре легиона.
Из сенаторов лишь очень немногие посещали вместе с Цезарем заседания сената, прочие же, недовольные оскорблением их достоинства, воздерживались от участия в делах. Но наиболее позорным из всех тогдашних событий считали то, что в консульство Цезаря народным трибуном был избран тот самый Клодий, который осквернил и брак Цезаря, и таинство ночного священного действия. Избран же он был с целью погубить Цицерона; и сам Цезарь отправился в свою провинцию лишь после того, как с помощью Клодия ниспроверг Цицерона и добился его изгнания из Италии (Плутарх: «Цезарь»; 14).
По окончании его консульства преторы Гай Меммий и Луций До-миций потребовали расследования мероприятий истекшего года. Цезарь поручил это сенату, но сенат отказался. Потратив три дня в бесплодных пререканиях, он уехал в провинцию (Светоний: «Юлий»; 23).
Известия, приходящие из Галлии, также заставляли Цезаря спешить с отъездом. Могущественное племя гельветов, начавшее переселение со своих исконных земель, собиралось, как стало известно, переправиться через Родан (Рону) и пройти через земли недавно покорившихся Риму аллоброгов.
Ускорив свой отъезд из Рима, Цезарь в 58 г. до Р.Х. двинулся самым скорым маршем в Дальнюю Галлию и прибыл в Генаву. Во всей Провинции он приказал произвести усиленный набор (вообще же в Дальней Галлии стоял только один легион) и разрушил мост через Родан у Генавы. Как только гельве-ты узнали о его прибытии, они отправили к нему послами знатнейших людей своего племени. Те говорили, что гельветы имеют в виду пройти через Провинцию без всякого для нее вреда, так как никакого другого пути у них нет, и просят его о соизволении на это. Зная характер гельветов, Цезарь не поверил в эти обещания. Однако, чтобы выиграть время до прихода набранных солдат, он ответил послам, что ему нужно будет время, чтобы об этом подумать: если им угодно, то пусть они снова явятся к апрельским Идам.
Тем временем при помощи бывшего при нем легиона и солдат, которые уже собирались из Провинции, он провел от Леманского озера, которое впадает в реку Родан, до хребта Юры, разделявшего область секванов и гельветов, вал на протяжении девятнадцати миль в шестнадцать футов высотой и ров. Как только наступил условленный с послами день и они снова к нему явились, он объявил им, что не может разрешить проход через Провинцию. Гельветы, обманувшись в своих надеждах, стали делать попытки прорваться в самых мелких местах Родана. Но мощь римских укреплений и упорное сопротивление Цезаря заставили их отказаться от этих попыток.
Тогда гельветы вступили в переговоры с секванами и через их землю начали переселение в страну сантонов, лежащую недалеко от границ Провинции. Узнав об этом, Цезарь понял, что в случае свершения их планов, для Провинции будет очень опасно иметь своими соседями в открытой и хлебородной местности воинственных и враждебных римлянам людей. Поэтому он поспешил в Италию, набрал там два легиона, вывел из зимнего лагеря еще три зимовавших в окрестности Аквилеи и с этими пятью легионами быстро двинулся кратчайшими путями через Альпы в Дальнюю Галлию. Оттуда он повел войско в страну аллоброгов и сегусиавов.
Тем временем гельветы уже перевели свои силы через область секванов и, вторгшись в страну эду-ев, начали опустошать их поля. Тогда эдуи, амбарры и аллоброги прислали к Цезарю послов с просьбой о помощи. Цезарь, приняв во внимание их просьбы, решил выступить против гельветов.
Он вошел в страну эдуев и, дождавшись, когда три четверти гельветов переправятся через Арар, внезапно напал на ту часть, которая еще не перешла через реку. Множество гельветов было перебито, другие разбежались по лесам. После этого успеха он велел войску переправиться через Арар и двинулся вслед за гельветами, уходившими через страну эдуев. Пятнадцать дней он преследовал их, не начиная сражения. Потом необходимость запастись продовольствием заставила его свернуть к богатому городу эдуев Биб-ракте. В это время гельветы внезапно развернули свой строй и напали на римлян (Цезарь: «Галльская война»; 1; 7-13, 23).
Несмотря на то, что нападение было неожиданным, Цезарь успел занять надежную позицию на склонах горы, собрав свои силы и выстроив их в боевой порядок. Когда ему подвели коня, Цезарь сказал: «Я им воспользуюсь после победы, когда дело дойдет до погони. А сейчас — вперед, на врага!» — и с этими словами начал наступление в пешем строю. После долгой и упорной битвы он разбил войско варваров, но наибольшие трудности встретил в их лагере у повозок, ибо там сражались не только вновь сплотившиеся воины, но и женщины и дети, защищавшиеся вместе с ними до последней капли крови. Все были изрублены, и битва закончилась только к полуночи (Плутарх: «Цезарь»; 18). От этого сражения уцелело около 130 000 гельветов, которые обратились в бегство и укрылись в стране лингонов. Цезарь отправил к лингонам гонцов с письменным приказом не помогать побежденным ни хлебом, ни чем-либо иным: тех, кто окажет помощь, он будет рассматривать как врагов наравне с гельветами.
Доведенные, таким образом, до последней крайности, гельветы сдались Цезарю. Он велел им сдать все оружие, а самим вернуться в те земли, которые они покинули, поскольку опасался, что покинутая страна будет заселена зарейнс-кими германцами. Позже он велел произвести перепись, и оказалось, что из 368 000 гельветов, выступивших в поход, назад вернулось только 110 000 (Цезарь: «Галльская война»; 1; 26-29).
С этой блестящей победы пошла слава Цезаря как выдающегося полководца. Все качества его богатой талантами натуры способствовали этому. Он замечательно владел оружием, а выносливость его казалась невероятной. В походе он обычно шел впереди войска, чаще пеший, иногда на коне, с непокрытой головой, несмотря ни на зной, ни на дождь. Самые длинные переходы он совершал с невероятной быстротой, налегке, в наемной повозке, делая по сотне миль в день, реки преодолевая вплавь или с помощью надутых мехов, так что часто опережал даже весть о своем приближении. Никогда никакие суеверия не вынуждали его оставить или отложить предприятие.
Воинов он ценил не за нрав и не за род и богатство, а только за мужество, а в обращении с ними одинаково бывал и взыскателен и снисходителен. Не всегда и не везде он держал их в строгости, а только при близости неприятеля; но тогда уже требовал от них самого беспрекословного повиновения и порядка, не предупреждал ни о походе, ни о сражении и держал в постоянной напряженной готовности, особенно в дожди и в праздники. Проступки солдат он не всегда замечал и не всегда должным образом наказывал. Беглецов и бунтовщиков он преследовал и карал жестоко, а на остальное смотрел сквозь пальцы. А иногда после большого и удачного сражения он освобождал их от всех обязанностей и давал полную волю. На сходках он обращался к ним не «воины!», а «соратники!» и одаривал добычей как никто другой из римских полководцев. Всем этим он добился от солдат редкой преданности и отваги. За все долгие годы войны ни один солдат не покинул его. Голод и лишения они переносили с великой твердостью, а в бою бились с непревзойденной доблестью. Не раз Цезарь одолевал полчища врага гораздо меньшими силами (Свето-ний: «Юлий»; 57-59, 65, 67, 68).
По окончании войны с гельветами к Цезарю явились с поздравлениями представители всех галльских общин. Несколько позже на своем общем собрании они решили просить Цезаря быть их союзником в войне с германским царем Ариовистом, который, переправившись через Рейн, захватил земли секванов и теперь вынашивал планы покорения всей Галлии. Особенно просили о помощи эдуи, союзники Цезаря в предыдущей войне. Но и без их просьб Цезарь понимал, что для римлян представляет большую опасность развивающаяся у германцев привычка переходить через Рейн и массами селиться в Галлии: понятно, что эти дикие варвары после захвата всей Галлии не удержатся от перехода в Провинцию и оттуда в Италию. Все это, по мнению Цезаря, необходимо было предупредить. Поэтому Цезарь отправил к Ариовисту послов с требованием прекратить дальнейшие массовые переселения через Рейн в Галлию и возвратить всех заложников эду-ям. Ариовист ответил ему высокомерным отказом, и после этого началась война.
Узнав, что Ариовист со всеми своими силами выступил для захвата Весонтиона — главною города секванов, Цезарь срочно вышел ему навстречу и занял Весантион прежде германцев. Появления врага ожидали со дня на день. Тем временем римские легионеры, для которых война с германцами была в новинку, стали расспрашивать о них галлов. Последние заявляли, что германцы отличаются огромным ростом, изумительной храбростью и опытностью в употреблении оружия: в частых сражениях с ними галлы не могли выносить даже выражения их лица и острого взора. Вследствие этих россказней всем войском вдруг овладела такая робость, которая немало смутила все умы и сердца (Цезарь: «Галльская война»; 1; 30-39). Когда Цезарь заметил, что начальники в его войске робеют, он собрал их на совет и объявил, что те, кто настроен так трусливо и малодушно, могут возвратиться домой и не подвергать себя опасности против своего желания. «Я же, — сказал он, — пойду на варваров с одним только десятым легионом, ибо те, с кем мне предстоит сражаться, не сильнее кимвров, а сам я не считаю себя полководцем слабее Мария». Узнав об этом, десятый легион отправил к нему делегатов, чтобы выразить свою благодарность, остальные же легионы осуждали своих военачальников и, наконец, все, исполнившись смелости и воодушевления, последовали за Цезарем и после многодневного пути разбили лагерь в двухстах стадиях от противника. После этого Цезарь несколько раз выстраивал свои легионы, вызывая германцев на битву, но Ариовист не вступал в сражение. Пленные рассказали, что колдуньи запретили германцам начинать сражение раньше новолуния. Когда Цезарь узнал об этом и увидел, что германцы воздерживаются от нападения, он решил, что лучше напасть на них, пока они не расположены к бою, чем оставаться в бездеятельности, позволяя им выжидать более подходящего для них времени. Совершая налеты на укрепления вокруг холмов, где они разбили свой лагерь, он так раззадорил германцев, что те в гневе вышли из лагеря и вступили в битву. Цезарь нанес им сокрушительное поражение и, обратив в бегство, гнал их до самого Рейна, на расстоянии в четыреста стадиев, покрыв все это пространство трупами врагов и их оружием. Ариовист с немногими людьми успел все же переправиться через Рейн. Число убитых, как сообщают, дошло до 80000.
После этого, оставив свое войско на зимних квартирах в земле секванов, Цезарь сам, чтобы заняться делами Рима, направился в Галлию, лежащую вдоль реки Пада и входившую в состав назначенной ему провинции, ибо границей между Предальпийской Галлией и собственно Италией служила река Рубикон. Сюда к Цезарю приезжали многие из Рима, и он имел возможность увеличить свое влияние, исполняя просьбы каждого, так что все уходили от него, либо получив то, чего желали, либо надеясь это получить. Таким образом, действовал он в течение всей войны: то побеждал врагов оружием сограждан, то овладевал самими согражданами при помощи денег, захваченных у неприятеля. А Пом-лей ничего не замечал (Плутарх: «Цезарь»; 19-20).
Согласно Цезарю, страна, которую римляне объединяли под названием Галлии, делилась, собственно, на три части: в одной жили белый, в другой — аквита-ны, в третьей — те племена, которые на их собственном языке назывались кельтами, а римляне, по традиции, звали галлами (Цезарь: «Галльская война»; 1; I). Когда Цезарь находился в Ближней Галлии, до него часто доходили слухи, что соседи галлов — белый, занимавшие треть Галлии, заключают союзы против римлян и обмениваются заложниками. Указывались следующие причины для этих заговоров: прежде всего, белый боялись, что после покорения всей Галлии (то есть, собственно, Кельтики) римское войско пойдет на них, а, кроме того, их подстрекали к этому галлы, недовольные римским господством.
Встревоженный этими известиями и донесениями, Цезарь набрал в Ближней Галлии два новых легиона и отправился к войску (в 57 г. до Р.Х.). Через 15 дней он был уже у бельгийской границы. Так как он появился там внезапно и скорее, чем его могли ожидать, то ближайшие соседи бельгов, ремы, признали его власть. От них Цезарь узнал, что белый уже собрали все войско в одно место и готовы двинуться против него. Тогда он переправился через Аксону и устроил на ее берегу хорошо укрепленный лагерь. Сам лагерь находился на вершине холма, который с двух сторон круто обрывался, а спереди полого опускался в долину к небольшому болоту. На флангах Цезарь велел прокопать поперечные рвы около четырехсот шагов в длину, на концах этих рвов были заложены редуты, снабженные тяжелыми орудиями. Таким образом, белый, обладавшие большим численным превосходством, не имели возможности обойти римский строй. Сзади находилась река, через которую был наведен мост и шла поставка провианта. Сделав все эти приготовления, Цезарь стал спокойно поджидать бельгов, уверенный, что сможет дать отпор любой армии, как бы велика она ни была.
Подступив к лагерю и осмотрев внимательно римские позиции, белый некоторое время безуспешно пытались выманить Цезаря в долину. Затем они решили переправить часть своего войска через Аксону, предполагая в дальнейшем разрушить мост и отрезать лагерь Цезаря от страны ремов и тем лишить его продовольствия.
Узнав об этом. Цезарь перевел по мосту конницу и напал на бельгов в то время, когда они были заняты переправой. Всех, кто уже успел перейти, окружили и перебили, а натиск остальных отразили градом стрел и камней.
После этой неудачи белый созвали собрание и постановили, что лучше всего каждому возвратиться домой, а затем всем вместе собраться для зашиты той области, в которую раньше всего вторгнутся римляне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106