Пристать здесь было невозможно. Волнение продолжалось, а припасы и пресная вода совсем вышли. Вскоре подошел Антигон с войском, и армия, продолжая путь, пришла на берег Нила. Люди Птолемея, плавая вдоль берега, предлагали перебежчикам награду, рядовому — две мины, а офицеру — талант. Много солдат Антигона переходило к неприятелю. Деметрий попробовал высадить войска в одНом из рукавов Нила, но нашел здесь сильные отряды египтян и катапульты, которые не позволили ему приблизиться. Попытались высадиться в другом рукаве, но также безрезультатно. Деметрий вернулся к великой досаде Антигона, так как тот не мог ничего поделать, будучи отрезан полноводной рекой. Вскоре в огромной армии стал ощущаться голод. Собрав совет, Антигон выслушал мнения полководцев. Все советовали возвратиться в Сирию. Так и пришлось поступить (Диодор: 20).
Деметрий опять отправился в Элладу. Кассандр и прочие вожди враждебной партии увидели, что Антигон будет одерживать победы над каждым из них поодиночке, пока они ведут войну каждый в отдельности и не хотят помочь друг другу, как будто победа является частным делом каждого, а не их общим делом. Обменявшись письмами, они назначили место, время и условие встречи и общими силами стали готовиться к войне. Так как Кассандр не мог принять в ней участия вследствие того, что был занят войной с соседями, он послал на помощь союзникам Ли-симаха с огромным войском. К ним троим в последний момент присоединился Селевк, только что вернувшийся из похода в Индию (Юс-тин: 15; 2; 4).
Антигону было уже без малого восемьдесят лет, но он готовился к войне с таким честолюбием и рвением, какого трудно было ожидать в его годы. Между тем представляется вероятным, что, если бы Антигон пошел хоть на малые уступки и несколько умалил свое непомерное властолюбие, он до конца держал бы главенство среди царей и передал бы его сыну. Однако, суровый и спесивый от природы, столь же резкий в речах, как и в поступках, он раздражал и восстанавливал против себя многих молодых и могущественных соперников. И в тот раз он хвастливо говорил о своих врагах, что без труда разгонит их сборище, как одним единственным камнем или криком вспугивают птиц, слетевшихся клевать зерно. У Антигона было собрано свыше 70 000 пехоты, iO 000 конницы и 75 слонов. У неприятелей было на 500 клинков больше конницы, 400 слонов и 120 боевых колесниц; пехоты, правда, всего 64 тысячи. Когда оба войска сошлись при Ипсе (302 г. до Р.Х.), настроение Антигона изменилось, надежды его поколебались, но намерения остались неизменны. Прежде в битвах он бывал всегда самоуверен и неприступно горд, говорил громко и надменно, а нередко отпускал язвительные остроты даже во время рукопашной, выказывая этим твердость духа и презрение к врагу. Теперь, напротив, его видели молчаливым и задумчивым, он представил Де-метрия воинам и назвал его своим преемником. Когда пехота уже выстроилась к бою, Антигон, выходя из палатки, споткнулся, упал ничком и сильно расшибся. Поднявшись на ноги, он простер руки к небесам и просил у богов либо победы, либо внезапной и безболезненной смерти до поражения. Завязался бой, и Деметрий во главе многочисленной и отборной конницы ударил на Антиоха, сына Селевка. Он сражался великолепно и обратил неприятеля в бегство, однако слишком увлекся преследованием и неуместное это честолюбие сгубило победу, ибо и сам Деметрий, возвратившись, уже не смог соединится с пехотой — путь ему успели загородить вражеские слоны, и фаланга осталась без прикрытия, что, разумеется, не укрылось от взора Селевка, который, однако, не нападал на пехотинцев, а только теснил их, грозя нападением и как бы призывая перейти на его сторону. Так оно и вышло: значительная часть фаланги сдалась, остальные пустились бежать. Теперь враги тучей устремились на Антигона, и кто-то из приближенных воскликнул: «Царь, они метят в тебя!» «Какая же еще может быть у них цель? — возразил Антигон. — Но Деметрий подоспеет на выручку». Эту надежду он сохранял до конца и все озирался, ища глазами сына, пока не пал, пронзенный сразу несколькими пущенными в него копьями. Все слуги и друзья тут же бросили мертвого.
После битвы цари-победители расчленили всю державу Антигона, словно некое огромное тело, и присоединили новые сатрапии к своим прежним владениям. Лисимах получил Малую Азию, а Селевк — Сирию (Плутарх: «Деметрий»; 28-29).
АНТИГОН II ГОНАТ
Царь Македонии в 278-239 гг. до Р.Х. Сын Деметрия I. Род. в 318 г. до Р.Х. Умер 239 г. до Р.Х. Ж.: 1) дочь сирийского царя Селевка I Фила; 2) Демо.
В 290 г. до Р.Х Деметрий, отправившись походом во Фракию, оставил наблюдать за Грецией Антигона. Не успел он удалиться, как беотийцы отложились от Македонии. Антигон разбил их в открытом бою, а затем осадил Фивы (Плутарх: «Деметрий»; 39). В 288 г. до Р.Х. Деметрий потерпел поражение во время похода в Азию Лисимах немедленно вторгся в Македонию, в решительном сражении победил Антигона и завладел страной (Павсаний: 1; 8; 2). Антигон был очень привязан к отцу— Узнав, что тот попал в плен к Селевку, он был в страшном горе, облачился в траурные одежды и писал всем царям и самому Селевку, моля о помощи и милосердии и предлагая, если только он согласится освободить Деметрия, в заложники самого себя и все остатки своего достояния. Когда же Деметрий умер в плену (в 283 г. до Р.Х.), он так убивался и обливался слезами, что вызвал искреннюю скорбь у окружающих (Плутарх: «Деметрий»; 51, 53).
Антигону пришлось испытать немало превратностей, прежде чем он сумел вернуть себе свое царство. После смерти Лисимаха и Селевка Антигон в 280 г. до Р.Х. выступил против другого претендента на Македонию — Птолемея II, но был разбит им. В следующем году Птолемей погиб, сражаясь с гала-тами, и Антигон вернулся в Македонию. Против него выступило новое войско галатов. Как и прежде, они отправили к царю посольство, чтобы предложить ему мир за выкуп Антигон с царственной щедростью пригласил послов на невероятно пышный пир Но галаты, изумленные видом громадного количества золота и серебра и подстрекаемые надеждой на большую Добычу, возвратились к своим в более враждебном настроении, чем пришли к Антигону. Царь велел показать галатским послам слонов, чтобы испугать их непривычным для варваров видом этих животных, а также корабли с посаженными на них солдатами. Но послы, дивясь всему этому, заметили также, что лагерь македонцев не укреплен ни рвом, ни валом и что враги оставили всякую заботу о военной защите. Их рассказы разожгли еще более страсти к добыче в сердцах этого жадного племени. Собравшись, галаты с общего согласия сделали ночью набег на царский лагерь у Лисимахии. Антигон, предвидя такую беду, еще накануне отдал приказ, чтобы солдаты, захватив с собой все имущество, укрылись тайком в ближайшем лесу. Галаты, видя, что все брошено и нигде нет не только защитников, но и сторожей, подумали, будто враги не бежали, а пустились на какую-то хитрость. Поэтому они долгое время опасались войти в лагерные ворота. В конце концов они заняли лагерь. Забрав с собой то, что им удалось найти, они повернули к берегу и принялись грабить корабли. В то время как они предавались грабежу, македонцы внезапно напали на них и перебили (277 г. до Р.Х.). Избиение галатов было столь ужасно, что слух об этой победе не только доставил Антигону мир с галатами, но и избавил его от свирепости соседей (Юстин: 24, 1; 25, 1-2). Он нанял 9000 галатов и с ними выступил против Антипатра, племянника Кассандра, который объявил себя македонским царем. Летом того же 277 г.. все Македонское царство уже перешло под его власть. С сирийским царем Антиохом I он тогда же заключил мир, вернул ему Карию и взял себе в жены его сестру Филу. Он с тем большей легкостью отказался от азиатских владений, что собственные домашние дела требовали от него всей энергии и самых сосредоточенных усилий. Вследствие нашествия галатов и анархии в Македонии всюду господствовало опустошение, смятение, разорение; необходимо было укрепить границы, восстановить порядок внутри, вновь заселить опустевшие области; пришлось как бы вновь создавать царство (Дрой-зен: 3; 1; 3).
Войны с соседями мешали Антигону сосредоточиться на всех этих делах. В 274 г. до Р.Х. вернулся из Италии Пирр и немедленно пошел на Македонию. Напав в узком ущелье на Антигона, он поверг в смятение все его войско. Только многочисленный отряд галатов в тылу у Антигона упорно сопротивлялся, и в завязавшемся жестоком бою большинство их было перебито. После этого пехотная фаланга перешла на сторону Пирра (Плутарх: «Пирр»; 26). Антигон с небольшим отрядом всадников удалился в Фессалию. Набрав галатских наемников, он вскоре вновь начал войну, но был разбит наголову сыном Пирра Птолемеем. После поражения он бежал с семью спутниками, не имея уже надежды на возвращение своего царства, а ища потаенного убежища для спасения жизни. Тем временем неугомонный Пирр замыслил захватить всю Грецию и Азию и прежде всего выступил против спартанцев (Юстин: 25; 4). Но война в Лаконике затянулась, и Антигон подчинил опять своей власти македонские города, а потом направился в Пелопоннес: он знал, что Пирр, если ему удастся покорить Лаконику и большинство пелопонесских областей, пойдет не в Эпир, но опять в Македонию, для продолжения войны. Когда Антигон собирался вести свое войско из Аргоса в Лаконскую область, сам Пирр явился к Аргосу (Павсаний: 1; 13; 6).
Антигон успел занять высоты над равниной близ Навплии. Пирр послал к нему вестника с предложением спуститься на равнину и сразиться за власть. Антигон отвечал, что на войне для него важнее удобный момент, чем сила оружия, и что если Пирру не терпится умереть, то для него открыто множество путей к смерти. Ночью доброжелатели открыли Пирру ворота Аргоса, но захватить его незаметно не удалось. Завязался ночной бой; аргосцы обратились за помощью к Антигону, и он отправил в город войско под командованием сына Алкионея. Днем бой продолжался. Вскоре пришла весть о смерти Пирра (Плутарх: «Пирр»; 31-34).
После гибели Пирра, не только в Македонии, но также в Азии и Греции вспыхнули новые крупные войны. Жители Пелопоннеса вследствие предательства перешли под власть Антигона. Одни города были опечалены смертью Пирра, другие ей радовались — в зависимости от того, надеялись ли они на помощь Пирра или боялись его. Теперь одни вступили в союз с Антигоном, а другие вследствие взаимной ненависти подняли оружие друг против друга. (Это была так называемая Хремонидова война 267-262 гг. до Р.Х.) Антигон был вынужден одновременно вести войну с египтянами и со спартанцами. Нахлынул еще и новый враг — восставшие галатские наемники. Оставив небольшой отряд в якобы укрепленном лагере для защиты от прочих врагов, он с главными своими силами пошел против галатов к Мегарам и предал их почти полному истреблению (в 265 г. до Р.Х.). Узнав об исходе этой битвы, египтяне и спартанцы, уклоняясь от встречи с победоносным вражеским войском, отступили в более безопасные области. Антигон, узнав об их отступлении и стремясь использовать еше не остывший после недавней победы пыл своих солдат, выступил против афинян (Юстин: 26; 1-2). Афиняне в течение очень долгого времени оказывали сильное сопротивление. Наконец Антигон заключил мир на том условии, что введет к ним гарнизон и поместит его в Мусейе. В дальнейшем он сам добровольно вывел этот гарнизон (Павсаний: 3; 6; 3). Над египтянами Антигон одержал решительную победу в битве при Косе (Дройзен: 3; 1; 3). Но в то время как Антигон был занят этой войной, эпирский царь Александр, желая отомстить за смерть отца своего Пирра, начал опустошение Македонии. Когда же Антигон возвратился из Греции и выступил против Александра, то солдаты Антигона перешли на сторону врага, а вместе с войском он потерял и македонское царство. Сын его Демет-рий, еще подросток, в отсутствие отца вновь набрал войско и не только добыл обратно потерянную Македонию, но даже отобрал Эпирское царство у Александра (в 264 г. до Р.Х.) (Юстин: 26; 2).
Это была последняя превратность судьбы, испытанная Антигоном. С этого времени Македония окончательно закрепилась за ним и его потомками. Кроме того, хотя и с немалым трудом, Антигону Удалось сохранить гегемонию над Элладой (Плутарх: «Арат»; 16-17).
АНТИГОН III ДОСОН
Царь Македонии в 229-221 гг. до Р.Х. Род в 263 г. до Р.Х. Умер 220 г. до Р.Х. Ж.: Хризеида, вдова Деметрия II.
После смерти Деметрия II остался малолетний сын Филипп. Опасаясь беспорядков, первые вельможи Македонии призвали Антигона, двоюродного брата умершего, женили его на матери Филиппа и сначала назначили опекуном государя и полководцем, а затем, убедившись в кротости и умеренности его нрава, видя пользу, которую его труды приносят государству, провозгласили царем. Этого Антигона прозвали До-соном («собирающимся дать») за то, что он щедро давал обещания, но скупо их выполнял (Плутарх: «Эмилий Павел» ; 18).
Антигону пришлось воевать с этолянами, которых он победил в сражении и большей частью перебил. Однако после этого, чтобы не допустить соединения этолийцев с ахейцами, он уступил им юг Фессалии. У Египта он отнял в Малой Азии Карию (228 г. до Р.Х.) (Дройзен: 3; 3; 1). Некоторое время спустя произошло сильное восстание, и Антигон был осажден в царском дворце. Не смутившись этим, он вышел без телохранителей к народу и, бросив в толпу диадему и пурпурный плащ, потребовал, чтобы народ передал их другому — или такому, который не станет ничего приказывать им, или такому, которому они сами умеют повиноваться. Он же до сих пор от этой ненавистной царской власти испытывает не удовольствие, а одни только труды и опасности. Затем он напомнил о своих благодеяниях: о том, как он покорил отложившихся союзников, усмирил дарданов и фес-салийцев, обрадовавшихся смерти царя Деметрия, как он не только защитил достоинство македонцев, но и вознес его еще выше. Если они всем этим недовольны, он слагает власть и отказывается от своего сана, так как, очевидно, они ищут себе царя, над которым сами будут властвовать. Когда народ, пораженный стыдом, постановил, чтобы Антигон снова взял власть, он до тех пор отказывался, пока зачинщики мятежа не были выданы ему для казни (Юстин: 28; 3).
В 225 г. до Р.Х. глава Ахейского союза Арат пригласил Антигона в Пелопоннес, где ахейцы вели безуспешную войну против спартанского царя Клеомена III. Антигон уже давно с тревогой наблюдал за быстрым возвышением лакедемонян: ведь одолев ахейцев, они стали бы хозяевами на Пелопоннесе, а объединившись потом с этолий-цами, могли склонить против Македонии всю Элладу. Поэтому Антигон охотно выступил в поход и в 223 г. до Р.Х. явился с войсками к Коринфу. Клеомен в ожидании македонцев занял удобную позицию вблизи Коринфа, но восстание ар-госцев заставило его отступить в глубь Пелопоннеса. Антигон беспрепятственно занял Акрокоринф и, не теряя времени, явился в Аргос, а оттуда отправился походом в Аркадию. Он выгнал гарнизоны из тех укреплений, которые были недавно заложены Клеоменом, и явился в Эгий на собрание ахейцев. Здесь он дал отчет в собственных действиях, высказался о мерах относительно будущего и вслед за тем был выбран вождем всех союзников. Некоторое время после этого он оставался на зимовке в окрестностях Сикиона и Коринфа, а с наступлением весны (в 222 г. до Р.Х.) повел войско дальше. На третий день пути он прибыл к городу тегейцев, куда навстречу ему вышли также ахейцы. Антиох расположил войска вокруг города и начал осаду. Македонцы во всех отноше Х ниях ревностно вели дело, особенно подкопы, так что тегейцы быстро потеряли надежду на спасение и сдались. Обеспечив за собой этот город, Антигон немедленно двинулся в Лаконику. Когда он приблизился к Клеомену, стоявшему на границе своей земли, то старался тревожить его и дал несколько легких схваток. Узнав, однако, от своих соглядатаев, что на помощь Клеомену идет войско из Орхомен, Антигон тотчас снялся со стоян ки и поспешно отступил. Он взял приступом Орхомен, а затем начал осаду города мантинейцев, расположившись кругом лагерем. Так как македонцы навели ужас и на мантинейцев, то Антигон скоро покорил и этот город. После этого на его сторону перешли Герея и Телфусея.
Летом 221 г. до Р.Х. Антигон, собрав до 30 000 солдат, предпринял новый поход в Лаконику. Клеомен с 20-ю тысячами поджидал его у Селласии. По прибытии к этому городу Антигон увидел, что местность укреплена самой природой, а Клеомен заблаговременно занял удобные для обороны пункты. Расположившись неподалеку станом, Антигон провел несколько дней в изучении свойств местности. Главные силы лакедемонян расположены были на вершинах двух холмов — Эве и Олимпе. Они были ключом ко всей позиции, и именно против них Антигон направил свой главный удар. Сравнительно легко его солдаты захватили Эву, которую оборонял Эвклид, брат Клеомена.
В то же самое время конница ахейцев стала теснить лакедемонян на равнине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106