Во-вторых, мы должны поблагодарить наших доблестных воинов — Грома Быстроглаза, Рузвела Регуба, землеройку Баргла, Командора-выдру, Борракуля и всех вас, кто защищал аббатство, не щадя себя. Спасибо вам!Все одобрительно загомонили, потом захлопали. Крегга подождала, пока все успокоятся.— Также нам надо надеяться на то, что все будет в порядке у наших детей — Песенки, Позднецвета и землеройки Дипплера. Они ушли, чтобы вернуть гобелен, который и есть душа нашего Рэдволла. Будем надеяться, что судьба будет к ним благосклонна. Ну а теперь можете меня спрашивать о чем хотите. Траггло Остроспин возвысил голос:— Я хочу спросить, почему вы не стали нашей аббатисой? Ведь все хотят, чтобы именно вы были главой аббатства!Отовсюду послышались крики одобрения. Командору пришлось постучать по столу, чтобы навести относительный порядок, иначе никто не услышал бы ни слова.— Ну дайте же ей сказать! Прошу вас, говорите! Крегга благодарно кивнула:— Спасибо, Командор! Рэдволльцы, когда-то я правила Саламандастроном — большой крепостью у моря. Теперь я хочу дожить свои дни в мире и покое. Я могу советовать и помогать, но не править, — это мое окончательное решение. Если больше нет вопросов, давайте начнем пир!Баргл поднял лапу и ехидно спросил:— Прошу прощения, сударыня, но не скажете ли вы, почему Флориан не садится, как все остальные?Крегга повернулась в сторону землеройки:— Правда? Я не заметила. Может, сам господин Флориан сможет пролить свет на эту тайну?Среди прокатившихся смешков Флориан бросил убийственный взгляд на нахала:— Не лезь не в свое дело, толстопузый жук-плавунец! Да-да! Я имею полное право сидеть или стоять, как уж мне хочется. А ты суешь свой нос куда не надо, в каждую щель! Лучше положи себе салата и займись едой!— Так я и собирался сделать. — Баргл хихикнул. — Да только нигде не могу отыскать деревянную вилку для салата. Но мы все верим, господин Флориан, что вы ее обязательно найдете! Вы ведь такой проницательный!Майон, задыхаясь от смеха, подтвердил:— Да уж, проницательности ему не занимать! Все знает наперед!Разозленный заяц подхватил две тарелки с едой, бутыль с октябрьским элем и пошел, пятясь как рак.— Чтоб вас лягушки закусали! Лучше я поем где-нибудь в другом месте. Невозможно перенести все оскорбления, которыми меня здесь осыпают!— Ну так сядьте и не оскорбляйтесь!Однако заяц гордо повернулся и пошел прочь. Все рэдволльцы разразились дружным смехом, увидев перебинтованную филейную часть Флориана Даглвуфа Вил-фачопа. ГЛАВА 23 Ночью небо покрылось тяжелыми тучами, и четверым друзьям пришлось грести в полнейшей темноте, когда луна полностью скрывалась и берега казались черными. Река стала глубже и шире, весла больше не задевали дна, лодка быстро неслась вперед. Позднецвет ухватился за ветку нависавшего над водой дерева и притянул лодку к берегу.— Думаю, на сегодня достаточно. В такой темноте мы можем во что-нибудь врезаться. Так что давайте причаливать и устраиваться на ночь.Вытащив «Ласточку» на берег, они устроились на мшистом берегу. Песенка огляделась, но темная громада дерева заслоняла свет, и ничего вокруг было не видно.— Как ты думаешь, Позднецвет, мы можем разжечь костер?Вытаскивая пищу из заплечных мешков, тот отозвался:— Хмм, почему бы и нет, а Бурбл?— Ну да, да, с огнем всегда веселее. По крайней мере увидим, где мы находимся!Дипплер пошел искать дрова, из которых можно было бы сложить костер, и скоро вернулся с огромной охапкой веток.— Нашел сваленную сосну, так что сухих веток там полно.Позднецвет высек искры на сухой мох, и вскоре на берегу запылал небольшой костер. На ужин им достались несколько лепешек, орехи с изюмом и восхитительный чай маленькой выдры Брим. Они сидели вокруг огня, а за его кругом темнота казалась еще гуще и страшнее.Внезапно ночь ожила, и на голову Бурбла обрушился удар. Позднецвет и Песенка тут же вскочили и затащили Бурбла в густую тень от дерева. Дипплер веслом скинул остатки костра в воду. Из темноты раздался смутно знакомый насмешливый голос:— Что, не ждали? Сейчас с вами нет этого сумасшедшего ежа! Так что теперь-то мы с вами разберемся!Они тут же узнали — это был тот самый горностай, которого напугал Сол. И наши друзья не сомневались, что ласки по-прежнему с ним. Он снова закричал:— Можете от нас не прятаться, все равно поймаем! Стойте спокойно, сложите оружие на землю, и побыстрее! Попробуете выкинуть какой-нибудь фокус — убьем без промедления!Позднецвет еще вглядывался в темноту, а Песенка уже начала действовать. Она столкнула «Ласточку» обратно в воду и вместе с Дипплером стала помогать Бурблу взобраться в лодку. Бедняга после такого удара по голове навряд ли смог бы сделать это сам. Песенка оттолкнулась от берега веслом.— Бурбл, ты в порядке?— Да, да, все нормально. Лучше убираться отсюда подобру-поздорову.Но у белочки на сей счет были свои мысли.— Слушай меня, Бурбл. Хватай вот эту ветку, она прямо над водой, так что держаться будет нетрудно, и удерживай лодку на месте. Подожди нас здесь, возле берега, чтобы мы могли сразу запрыгнуть в лодку и отплыть. Но если кто-нибудь другой попытается к тебе забраться, сразу отпускай ветку и плыви. Мы нагоним тебя ниже по течению реки. Не бойся, все будет хорошо.С этими словами Песенка и Дипплер выпрыгнули на берег, где их ждал Позднецвет. Горностай все еще кричал:— Вижу, вижу, как вы там копошитесь, малыши! Ну берегитесь! Сейчас вам достанется!Песенка схватила Лифвуд, Дипплер достал свою рапиру, а Позднецвет обнажил меч.— Бежать от них не имеет смысла, они так и будут идти вслед за нами. Предлагаю их хорошенько проучить. Но помните, что сказал Сол, — они всего лишь хулиганы и трусы, поэтому не стоит убивать. Ну, расходимся!С этими словами Песенка поспешила туда, откуда в последний раз слышался голос горностая. Она услышала, как у нее над ухом пролетел камень, выпущенный из пращи. Похоже, он угодил как раз в то место, где она стояла еще секунду назад. Потом голос одной из ласок прошептал:— Темно здесь. Ничего не видно. Может, они уже давно сбежали?— Там они, на месте, — ответил невидимый горностай. — Так перепугались, что с места боятся сдвинуться. Ты пойдешь налево, а ты — направо, мы их окружим с трех сторон, а за спиной у них будет река, вот тогда-то мы и позабавимся. Ну, как вам мой план?Песенка надеялась, что ее друзья тоже слышали весь этот разговор. Она выпрямилась и спряталась за толстым стволом клена, затаив дыхание. Мимо, на расстоянии вытянутой лапы, прошла ласка. Песенка вышла из тени и огрела разбойника по макушке, тот без звука рухнул на землю. Белочка прижала лапу к его груди — ласка лежал оглушенный, но живой. Песенка усадила его спиной к дереву и привязала к стволу его же собственной пращой. Потом развязала пояс разбойника и заткнула ему рот.Дипплер привык поступать согласно неписаному закону всех землероек, которые никогда не брали пленных. Поэтому вторая ласка закончила свою никчемную жизнь, встретившись с его рапирой.Позднецвет неожиданно появился перед горностаем, застав его врасплох. Но противник был хитер. Он тотчас отпрыгнул в сторону и, увидев настоящий боевой меч, попытался обратить все в шутку:— Ну что ты, что ты, приятель. Это всего лишь шутка! Мы пошутили, шуток не понимаешь, что ли?Однако Позднецвет увидел, как разбойник достал из-за пояса кинжал. Бельчонок прыгнул вперед и рубанул мечом. Горностай с воплем рухнул на землю. Тут же подбежали Песенка и Дипплер.— Позднецвет, ты не ранен? С тобой все в порядке? Позднецвет прижимал противника к земле.— Все нормально. К сожалению, в темноте и удар был неточен. Иначе этот мерзавец сейчас был бы уже мертв.Горностай зарычал и плюнул в Позднецвета:— Дурак, ты меня ранил! Не видел, что ли, мы просто шутим? Мы бы вам ничего не сделали!Позднецвет прижал лезвие меча к шее негодяя:— Еще одно слово, врун, и твоей головой можно будет играть в мяч. Не только ты умеешь шутить.Песенка махнула лапой в сторону леса:— Я стукнула своего по голове и привязала к дереву. А ты как справился, Дипп?— У землероек есть пословица: лучший враг — это мертвый враг, — проворчал тот, вытирая лезвие о траву. — Потом он пошел к лодке и крикнул: — Бурбл, это я — Дип. Можешь причаливать!Позднецвет шепотом спросил Песенку:— А с этим-то что делать? Убить его — у меня лапа не поднимается, но и просто так его здесь тоже не оставишь.Песенка посмотрела на рычащего и извивающегося горностая и сказала:— Принеси-ка мне глины, а я займусь этим разбойником.Позднецвет притащил изрядный ком голубой глины. Песенка присела на корточки перед раненым и, приложив глину к ране, сделала перевязку.— Жить ты будешь. Завтра утром освободишь своего приятеля — он привязан к дереву неподалеку. И запомни, что я тебе скажу, горностай!Разбойник кашлянул, словно собирался плюнуть в белочку, однако та, отвесив ему оплеуху, спокойно сказала:— Будешь плеваться, отдам тебя землеройке — сам слышал, как они поступают с врагами. С сегодняшнего дня будешь жить иначе — никаких драк, обманов и прочих гадостей. С такой раной ты до конца своих дней будешь хромать. Так что мой тебе совет — построй дом, посади огород, собирай урожай в лесу и саду, лови рыбу, — словом, делай что хочешь, но живи честно!Когда Песенка встала, горностай прошипел:— Не учи меня, белка. Я сам знаю, как мне жить! Так что оставь меня в покое!Позднецвет отвел ее в сторону:— Оставь его. Некоторых зверей ничему не научишь! Он как был идиотом всю жизнь, так и помрет дураком!Не имело смысла оставаться здесь дольше, поэтому друзья снова взялись за весла и направились вниз по реке. Вскоре они причалили и снова устроились на ночлег. Слишком уставшие для того, чтобы обустраивать лагерь, они просто вытащили лодку на берег, перевернули ее и улеглись прямо под ней, тем более что рассвета оставалось ждать недолго.Ясное солнечное утро обещало прекрасный день. Путешественники, которые хотели как можно скорее отправиться в путь, позавтракали второпях. Наконец они на реке. Песенка, сидящая напротив Бурбла, заметила огромный синяк — след вчерашней схватки.— Отдохни, Бурбл. Мы и без тебя справимся.— Ни к чему! У нас, водяных мышей, головы крепкие, прямо как деревянные, так что никакие удары нам нипочем! Да, да, это уж точно!Позднецвет поднял весло:— На самом деле, грести вообще не нужно. Смотрите, какое течение! Так что можно просто сидеть и отдыхать. Единственное — надо следить за камнями и скалами, чтобы вовремя их обходить.К полудню деревья, росшие по берегам реки, стали редеть, и сквозь зеленые ветки, шатром нависшие над путешественниками, тут и там просвечивало солнце. Вскоре солнце стало припекать и друзья пожалели, что лес остался позади. Теперь по берегам росли лишь небольшие кусты, а сами берега вместо мягкой зеленой травы покрылись каменистой осыпью.Пришлось взяться за весла. Река стала шире, тут и там из-под воды торчали острые верхушки камней. Возле них вода бурлила и пенилась. Берега становились все выше и выше. Вскоре они уходили вверх почти отвесно, а река все влекла маленькую лодку вперед, и остановить ее было невозможно. Позднецвет и Дип сели вперед, чтобы веслами отталкиваться от камней, а Песенка вспоминала стихотворение, которое дал ей отец Батти. Где в небесах голубизнаИ чистая вода до дна,Не мешкай подле радугиИ от утесов прочь беги. Песенка взглянула вверх:— Больше мы не плывем по зеленому тоннелю, так что небо действительно стало голубым. Бурбл, вода чистая или грязная?— Мы так быстро несемся… Но вода очень прозрачная, все до дна видно. Да, да, все видно.— Вы только посмотрите на эти скалы впереди! Они взглянули, куда им показывал Позднецвет. Ниже по течению из воды поднимались два каменных исполина — огромные утесы. Вода разбивалась о них, рассыпаясь на миллиарды крошечных капелек, так что казалось, позади этих скал клубится туман. А над ними сияла великолепная радуга! Камни были похожи на ворота: войди в них — и окажешься в какой-то волшебной стране…Песенка неожиданно схватила весло и принялась яростно грести, перекрикивая грохот воды:— Скорее! Надо отойти в сторону! Ищите место, чтобы причалить! Скорее!Все налегли на весла, пытаясь приостановить стремительный бег лодки. Весла выгибались и трещали, четверо друзей, сдирая кожу с ладоней, направляли лодку к одной из скал, там, у ее подножия, была крохотная полоска берега, на который можно было высадиться.Бурбл, который увидел, куда править, командовал:— Вперед, еще немного! Да, да! Между камнями! Но взбесившийся поток увлекал «Ласточку» вперед.Вдруг Позднецвету показалось, что перед ним возникла фигура Мартина Воителя. Воин в доспехах поднял лапу, его голос перекрыл рев воды:— Меч, Позднецвет! Доставай меч!Позднецвет выхватил меч из ножен и вонзил его в щель в скале. Навалившись всем телом, бельчонок вогнал клинок в камень почти до рукояти и намертво вцепился в него. Лодка завертелась на месте, но отважный бельчонок удержал ее.— Песенка! Придумай что-нибудь поскорее! Я долго не смогу!Песенка огляделась. Прямо над головой шел каменный карниз — можно было бы взобраться на него. Белочка вскочила на плечи Бурблу, потянулась до карниза и вскарабкалась наверх. Потом легла на живот и, свесив лапы вниз, крикнула:— Бурбл, кидай сюда прочную веревку! Быстро! Поймав веревку, Песенка затянула петлю вокруг большого камня, а водяная мышь в это время прикрепила к носу лодки другой конец веревки. Потом вместе с Дипплером они закинули на карниз весла и взобрались туда сами. Последним вытащили Позднецвета. Потом все четверо за веревку отвели лодку на тот каменистый берег, к которому не смогли добраться по воде. К счастью, все припасы остались целы.Позднецвет сидел, опираясь спиной о нагретый солнцем камень, и рассматривал меч.— Фью! Нам здорово повезло, а все благодаря стишку и этому мечу. Вы только посмотрите, что за радугой! Кстати, могу поклясться, что из этого тумана появился Мартин Воитель и сказал мне вонзить меч в щель в скале.Песенка перевела взгляд с клубящегося между утесов тумана на меч:— Охотно верю. Должно быть, клинок сделан из какой-то особенной стали, раз он удержал лодку и нас четверых в такой стремнине. Страшно подумать, что бы случилось, если бы течение унесло нас к утесам. Кто знает, что там внизу…Дипплер, который не терял аппетита ни при каких обстоятельствах, вытащил из мешка лепешки и фрукты.— Давайте сначала поедим, а потом уже можно спуститься и посмотреть, куда нас могло унести течение.Бурбл достал фляжку с напитком из одуванчиков и с наслаждением отхлебнул глоток. Потирая голову, он мечтательно заметил:— Вы, трое, пойдете смотреть что да как, а я останусь охранять лагерь. Уж очень голова болит. По правде сказать, не было никакой особенной необходимости скакать по моим плечам, чтоб взобраться на этот карниз. Мне-то всегда казалось, что белки и без всякой помощи могут прыгнуть куда угодно.Песенка, почувствовав себя виноватой, пожалела беднягу:— Бедный Бурбл! Ну ничего, жить ты будешь, скоро все заживет, но ходить с нами тебе, конечно, не надо. Оставайся и сторожи лагерь.Закончив еду, Песенка, Позднецвет и Дипплер сняли с крепко стоящей на камнях «Ласточки» веревку и отправились исследовать скалы, чтобы выяснить, куда же стремится река. Осторожно перебираясь по камням, карабкаясь на карнизы и спускаясь по скалам, они добрались до утесов, над которыми сияла радуга. Она была похожа на разноцветный мост, протянувшийся над туманной пропастью. Так они пробирались все дальше и дальше. Оскальзываясь на мокрых камнях, связываясь веревкой, проползая по узким каменным карнизам, они шли к утесам, чтобы узнать, что за ними. И наконец достигли цели.Казалось, они стоят на самом краю земли, да, впрочем, так и было. Мимо них с ревом и грохотом проносилась вода, низвергаясь вниз, на камни. Мириады капелек, поднимаясь в воздух, превращались в плотную завесу тумана. А внизу вода, казалось, кипела, бурлила и пенилась, яростно рыча.Дипплер хлопал в ладоши, восторженно смотрел на беснующуюся внизу воду и пытался перекричать этот невыносимый шум.— Смотрите, какой водопад! О-го-го-го!Они уселись на край скалы, глядя на гигантский водопад. Позднецвет показал на дальний берег, где каменистый берег образовывал нечто вроде небольшой отмели, по которой бродила какая-то птица.— Вы только посмотрите! Никогда не видел птиц такого размера! Как она называется?Дипплер, который хоть и провел всю жизнь возле воды, но такую птицу видел лишь однажды, ответил:— Это орел-рыболов.У птицы на голове был снежно-белый хохолок, шея и грудь оказались такими же белоснежными, а все остальное тело — коричневое с более темным отливом. Острый изогнутый клюв, устрашающего вида когти и огромные золотисто-желтые глаза объясняли, почему единственная встреча с представителем этого рода произвела на Дипплера глубокое впечатление. Друзья молча смотрели, как орел прохаживается по отмели, пытаясь поймать рыбу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32