Все собрались у очага — Барк, Мурна, Мев и Келли, и Леннон, молчаливый и без арфы, Шихан, чье морщинистое лицо было картой прожитых лет и нынешних тревог.— Да, не просто, — ответил Ризи. — Но людям Ан Бега придется справлять похороны у переправы.— Хорошо, — ответил Барк. Глаза его горели, большие руки были сжаты в кулаки.— Было и другое, — продолжил Ризи, не поднимая глаз. Но всем было ясно, что он имел в виду кольцо туч, тьму, через которую они пробирались. — Мы тоже оставили не похороненными своих людей. Да помогут им боги, — и углы рта его опустились. Он поднял чашу. И дрожь охватила Донала, все его раны заныли — он ощутил родство со всеми теми, кто был в ночи, в местах опасных и древних.— А что произошло здесь? — спросил Ризи.— Плоды доверчивости, — ответил Донал. Он чувствовал, как напряглись и заныли все его мышцы на сломанных костях. — Как вам удалось пробраться?И глаза Оуэна и Маддока потемнели, у гордых воинов, не привыкших к страху; но больше всего глаза Ризи.— То твари в зарослях, то стрелы из тьмы; двух лошадей сожрали до костей, а всадников мы так и не нашли. Мы не могли тратить время на поиски, — Ризи вздрогнул и опустился на колени, обхватив ими свою чашу: гнев вспыхнул на его лице. — Туман. Густой туман. Противоестественно густой. Мы думали, здесь будет лучше. Многие из моих людей повернули домой: Гвернак со своим отрядом — я послал их защищать отца. Мы видели солнечный свет и надеялись миновать Кербернский брод. Лучше стрелы Ан Бега, чем лесная дорога в ночи: но что-то присоединилось к нам — не знаю, доброе ли, худое, но оно честно проводило нас. Там было всякое. Я видел пуку.— Он пошел за ним? — спросил Донал.— О друг, он пошел за мной. Это по пути еще туда. Но это было меньше — шуршало в листьях — слишком любит деревья, чтоб покидать их. Мы все боялись, но он не отставал. Мы видели, как он скакал по зарослям с невероятной скоростью все время перед нами до самого брода, а там этот проклятый певец… — Ризи умолк. За окнами шумел ветер и доносился все тот же вой. — Мы слышали этот вой ночью. Две ночи подряд, пока были в пути.— Пусть воет, сколько хочет, — сказала Мурна. — Внутрь этой твари не войти.— Это Ши, — чуть слышно сказала Мев. Она сидела рядом с братом у очага. — Ей нужен наш отец.— Молчи, — оборвала ее Мурна, — молчи, Мев, не говори об этом.И наступила тишина. Слишком о многих серьезных вещах нельзя было говорить вслух. Донал пересел к детям, придвинувшись к ним, и обняв обоих.— Постели для вас готовы, — сказал Барк Ризи и остальным. — Я уже проследил.Ризи оглядел зал, где в углах громоздились матрасы, а кресла были полны подушек, и это сказало яснее слов ему о том, как сами они отдыхали.— Я помоюсь, — промолвил он. — И буду на страже здесь.Барк кивнул, не сводя с него глаз.— Трудно думать о новой дороге, Ризи, но твоих людей ждут не дождутся на севере: Романа подпирают на границе. Видят боги, я должен был быть там, но…— Мы поспим, — промолвил Маддок таким же тихим голосом, как у Ризи. — Оуэн и я поведем наших людей на север. Для этого мы и пришли. Или на запад. Или куда прикажешь.Глаза у Барка увлажнились и он, сжав губы, посмотрел на них.— Да вознаградят тебя боги, Маддок.— Боги посылают нам врагов, — мрачно ответил Оуэн. — Нашим людям они нужны — те, с которыми можно сражаться стрелами. Мы сберегли их для Брадхита, Дава и с радостью поделимся с Ан Бегом.— Мы — сыновья Дру, — заметил Ризи. — И между нами и северянами всегда была кровная вражда. Во многом.Барк поднялся и проводил их вниз. Донал остался на страже, но сердце его было не спокойно. Он прижимал к себе Мев и Келли — таких хрупких и глядевших на все огромными глазами. Он чувствовал, как они дрожат. Они то смотрели в пустоту, то устремляли взоры на огонь, то засыпали, то принимали пищу, которую им предлагала Мурна. «Им грозит опасность», — думал Донал, предчувствуя войну, которая ведется не копьями, но другим оружием, и продолжая крепко прижимать их к себе.«Будь им защитником», — сказал Киран. Он вспоминал о своей матери, занимавшейся внизу со своими соседями тем и этим, пекшей хлеб и укрывавшей беженцев и даже совавшейся на кухню Кер Велла благодаря своим связям — ничто не останавливало ее. У нее на все был готов ответ; и эти сироты — дети господина и госпожи, столь поглощенные горем, — как бы ему хотелось отвести их к ней, но он не мог. Их было ничем не утешить. «Ступайте спать», — сказала им Мурна, и очень строго; но Мев осталась сидеть, как сидела три ночи подряд, и Келли, сложив руки, поднял подбородок, глядя взглядом Кирана, с которым знакомы были лишь немногие — он так смотрел, когда все обстояло очень плохо; и Мев смотрела хоть и спокойнее, но тоже непреклонно, так военачальник смотрит вдаль на поле битвы. И так им постелили тюфяки, и они ложились, когда хотели и где хотели; лишь временами они обращали тревожные взгляды к лестнице, задавая вопросы, а то они совсем по-детски опускали голову, как сейчас к нему. В мыслях своих он винил во всем Бранвин, что она бросила их; но душой он чувствовал, как и Киран, что они были чужими Бранвин, и с каждым днем становились ими все больше. Он склонил голову, удрученный своим пониманием, и поцеловал Мев в лоб, словно она была его сестрой. Она не шелохнулась, недвижим был и Келли. Раскаленные камни очага жгли ему спину, но он не шевелился.Ризи тихо вернулся в зал и улегся спать — он заснул быстрым и крепким сном человека, давно лишенного его. И остальные как-то устроились, Мурна дремала в своем кресле, облокотившись на подушки.А с улицы псе так же доносился непрерывный вой.«Уходи, — с отчаянной страстью умолял Донал. — Бан Ши исчезни, он не может умереть, наш господин. Смирись и уйди».Мев вскинула голову, внезапно ощутив невыносимое одиночество; Келли заерзал.— Ничего, — сказал Донал, — это все тот же вой.— Папа! — воскликнул Келли, отстраняя его прочь.И из зала донесся крик Бранвин:— Барк! Барк, помоги мне!
— Он снова спит, — сказал Барк, закрывая за собой дверь и выходя к ним в зал; он сделал шаг и замер, словно собираясь стать на страже, и лицо его выражало такое потрясение, какого Донал еще никогда не видел. — Силы покидают его, — добавил Барк. — Он слабеет.Дети стояли, и Мурна положила руки на плечи Мев. Донал обнял Келли, словно мог защитить его.— Будь проклят этот вой, — взорвался Ризи. — Будь проклят. Из-за него удача минует этот дом.— Это Ши, — промолвил Шихан из утла возле очага. Губы старика дрожали. — И с этим ничего не поделаешь. Так что не произноси проклятий, сын Дру.— Бан Ши, — добавил Леннон. — Ей нужна жизнь. Она может взять мою. Видят боги, может. Я отдам ее, — и арфист утер заструившиеся но щекам слезы. — О боги.— Или пусть возьмет мою, — промолвил Келли. — Пусть лучше возьмет мою.— О боги никогда! — вскричал Барк с исказившимся лицом. — Что за потаканье этой твари — клянусь богами, она не получит наших жизней, а если и получит, то первую — мою, — глаза его горели, как в пылу битвы. И возбуждение его передалось другим. Ризи вскочил на ноги со сжатыми кулаками, лицо его раскраснелось.— Однажды нам удалось с ним справиться, — промолвил Ризи. — У реки. Осмелишься ли повторить, сын Скаги?— Ради богов, — воскликнула Мурна. — Не надо!— А ты, сын Гелвена?Донал вздрогнул. Это было безумием. Нападать на Ши — дело, с самого начала обреченное на провал. Она могла уйти, лишь забрав с собой человеческую жизнь. Он убрал руки с плеч Келли. Охота на Ши — да, пусть будет так. В этом деле у меня есть преимущества.— Нет, — прошептала Мурна, — нет, о боги, нет.Барк двинулся к дверям, за ним Ризи и смертельно перепутанный Донал. И Барк снял свой плащ с крюка у лестницы, и Ризи накинул капюшон, и они начали спускаться.— Постойте, — крикнул Донал, хватая свою одежду, хоть и не столь проворно. После долгого вынужденного ожидания и стольких пережитых страхов горячка охватила его. Он поспешил по лестнице, придерживаясь за перила, и взял свой меч там, где нынче хранилось у них все оружие — внизу, подальше от зала господина. Они не бежали, но спокойно открыли дверь и вышли навстречу всполохам молний и порывам ветра, обрушившимся на них.Они были вооружены железом. Одно было несомненно — Ши это не понравится. Донал пристегнул свой меч и поспешил за Барком и Ризи.— Открой малые ворота, — велел Барк стражнику таким голосом, что тот не посмел ослушаться и выпустил всех троих пешими — охотников на Ши, возвещавшую смерть своим воем — они вышли пешком, ибо тварь эта была где-то поблизости, и полагаться на лошадей было нельзя.— У реки, — сказал Донал. Уже несколько дней, как он чувствовал уверенность, что он знает, где затаилась Ши. Он дрожал под ветром в темноте и с трудом поспевал за товарищами. Он вспомнил скалы вокруг Кер Донна, ветер и туман. Ему казалось — он слышит лошадиный топот, словно покинутый конь метался в отчаянии то туда то сюда.Берег был далеко, а на пути таились опасности — мгла и темные преграды.
— Я все еще здесь, — промолвила Смерть. — Все еще здесь, если я тебе нужна.— Друг мой, — ответил Киран. Сердце его болело. — Оставь меня.Смерть примостилась на подоконнике. В руках она держала меч, и руки ее были тьмой, сквозь которую слабо мерцала обнаженная кость. Голова, скрытая капюшоном склонилась, но лица не было видно. Снаружи все пронзительнее звучал вой, и лошадь кружила и кружила, безумно топоча копытами, удары которых напоминали биение сердца.— Оставь меня, — выдохнул Киран, и боль сперла дыхание в груди. — Уходи. И возьми Бан Ши с собой.— У меня нет власти над Ши. А над этой менее всего. Она одаривает меня дарами, ступая передо мной. Я не властна приказывать ей. Она живет по своим законам. И твои друзья пошли охотиться на нее.— О боги, остановите их! Не допустите, не дайте!— Я властна лишь над людьми. Которого из них мне выбрать, господин Киран?— Киран, — промолвила Бранвин. Видение начало расплываться, став болью, из которой проступили очертания комнаты. Рука Бранвин сжимала камень. Киран ощутил ее горе, ее любовь, когда пальцы ее скользнули под цепь.— Нет, — промолвил он, — нет, Бранвин. Оставь. Если ты снимешь его, я умру.Она зарыдала. По руке ее пробежала дрожь. Он чувствовал ее отчаянную решимость, с которой она готова была сделать свое дело.— Нет, — повторил он, испытывая к ней еще больший прилив любви за это. — О нет.Она убрала руку, взяв его пальцы в свои ладони. Она заглянула в его глаза своими, умытыми слезами очами и заставив себя принять спокойный вид, улыбнулась отчаянно деланной улыбкой.— Проснулся? — спросила она. И принялась не спеша говорить, обволакивая его чарами слов; и он понял, что она будет удерживать его сколько сможет, а когда не останется надежды, она выбросит камень, чтобы отнять его у Элда.— Не делай этого, — промолвил он.— Она любит тебя, — сказала Смерть. — И она сделает это. Поэтому мне придется побыть здесь, пока не насытится Ши.Бранвин умыла ему лицо и зашептала дальше о Мев и Келли; Ризи вошел — и Киран заморгал, пытаясь вспомнить, где тот был прежде; она говорила ему об осаде, со страстью рассказывая то, что он никак не мог припомнить.— Король умер, — промолвил Киран. — Я уже говорил об этом?Она поднесла к своим губам его руку.— Держись, — промолвила она. — Неужто ты оставишь Кер Велл? Держись. Держись, пока сможешь. Ты должен защищать замок. Оставайся здесь рядом со мной.Это он понял — эту мелочь, о которой она просила и больше которой никто не мог у него попросить. Он вспомнил их юность, прожитую вместе, которая закончилась давным-давно.А потом:— Человек! — это был Лиэслиа. Он узнал его голос. Когда-то он был его частью. Тот обращался к нему. И белая тварь, завывая выросла между ними, протягивая окровавленные руки.— Держись! — закричала Бранвин.
— Нет! — воскликнула Мев, вырываясь из объятий Мурны. Она кинулась вслед за Келли, а за ними — Мурна, Леннон и все, кто охранял их; сжав руки Келли, она окинула безумным взглядом знакомые встревоженные лица.— Мы знаем, где она. Пустите нас. Эта тварь хочет его, — вой теперь звучал повсюду, пронизывая вместе с ветром замок, проникая сквозь камень и дерево в плоть и кровь.— Пустите нас! — вскричал Келли.И они исчезли, так внезапно очутившись среди холодного тумана и деревьев, что дух перехватило.— Где ты? — вздрагивая, спросила Мев. — Келли, где мы?— Там, — ответил кто-то тише ветра, тише воя — то был голос Келли. — О Мев, я думаю, мы там — на берегу реки.— Найди мужчин, о Келли, мы должны найти их.— Мы потерялись, Мев!— Ну уж нет, — и она сжала в руках свой дар. — Мы не можем потеряться! Ты разве не помнишь, мы не можем потеряться. Это мужчины потерялись, — она слышала, как плеск реки переплетается с воем и шелестом деревьев, раскачиваемых ветром. Она шла по мокрой траве. Сверху лился лунный свет, а стену туч прорезали молнии — странная и жуткая картина. Она подняла камень, и Келли молча последовал ее примеру.А потом они увидели ее — крошечную белую тварь, пристроившуюся между деревьев — как иссохшая старуха в лохмотьях, она терла и терла что-то в бегущем потоке.
— Киран, — сказала Бранвин. — Киран.Госпожа Смерть, опустив голову, с мечом в руках, все еще сидела рядом.— Бранвин, — ответил Киран. Он не знал — открыты у него глаза или закрыты. Видения обступили его. Вой нарастал, и отчаянно ржала лошадь. — Послушай меня, Бранвин.
— О горе, — выла плакальщица, — горе-горемычное и грядут еще большие бедствия. Горе и опустошение…— Получай, — со слезами выкрикнула Мев и, понимая всю тщетность своего поступка, бросила в нее свой камень.— Нет, — пропел тоненький голосок, — о нет, не трогайте ее, никогда не трогайте, не бросайте в нее камнями.Кусты затрещали, и дети вздрогнули, когда перед ними возникло крохотное косматое существо.— Ты? — удивилась Мев.Граги обхватил себя руками и закатил глаза — было видно, как он дрожит при свете молний.— Оставьте ее, уходите, уходите, от вас добра не будет.— Нет! — Мев схватила другой камень и запустила им в плакальщицу, а Келли вслед за ней, разбрызгивая воду: и там, где была Ши, на воде разошлись два круга.— Горе! — донес вой ветер.— Получай! — вскричал Келли, поднимая следующий камень. Бан Ши плыла под склонившимися к воде деревьями, прижимая к груди кровавые лохмотья.— Келли! — воскликнула Мев, ибо Ши начала увеличиваться. Она стала стройнее, лучезарнее — и вот она уже ступала по воде.— Вот она! — раздался чей-то крик и тут же: — Боги!Ши завыла. Она высилась над деревьями, приобретая все более ужасающий вид.— Она растет, — вскричала Мев, — о нет-нет-нет…— Барк! — завопил Келли и бросился наутек, но колючки вцепились в них, раздирая им руки и лица, и белые нити, пронизывая кусты, начали их окружать, а вой все нарастал и нарастал.— Отпусти! — кричала Мев, пытаясь вырваться из цепких лап кустов. — Чертополох, помоги! Чертополох, Чертополох — останови ее, помоги! — но никто не откликался. Холодные как лед щупальца обхватывали их все крепче. «Имя, — взмолилась Мев, — о боги, имя!» — Граги! — но он был слаб и мал. — Кили, Кили! — вспомнила она. — Кили, приди на помощь нам!Белые щупальца отпрянули. Вой раздался ниже по реке, с другого берега. Вода вскипела, словно вверх по течению плыло большое существо.И вот она была здесь — речная лошадь, черная и влажно блестящая. Она ждала их, вскидывая голову, и глаза ее сияли, как золотые лампады в темноте.— За ней, — воскликнул Келли. — Гони ее прочь отсюда.Речной конь вскинул голову и, вдохнув ветер, заржал, бросая вызов.
— Бранвин, — прошептал Киран. Ему так показалось. Он услышал, как приближается стук копыт. Бранвин склонилась и поцеловала его. Он еле ощутил ее прикосновение. Мир начал меркнуть вокруг него.— Боги, помогите мне, — промолвил он.— Ты для нас потерян, — откликнулась госпожа Смерть.
— Мев! — то голос Барка, заглушенный громом, долетел вместе с ветром.— Вперед! — воскликнула она. — Не подпускай ее к нему! — И речная лошадь кинулась вперед, разбрызгивая воду и окатив их с ног до головы. Мев шарахнулась в сторону и ухватилась за плечо Келли. С холма навстречу им бежали Барк, Ризи и Донал — Ризи впереди, Донал — последним.— О-о, — раздался тоненький голосок между скал, — слишком поздно, слишком поздно, бегите, скрывайтесь. О, торопитесь! Он ушел, ушел, ушел!Таща друг друга, Мев и Келли бросились в объятия Ризи, потом Барка, и наконец Донала.— Мы выгнали ее, — заплакал Келли. — Мы отогнали ее прочь. О Барк, она не должна получить его.— Слишком поздно, — завыл голосок, — поздно, поздно, поздно.Грохот лошадиных копыт заглушал раскаты грома. Склон осветился пламенем, и дерево, вспыхнув костром, обрушилось в реку.И хлынул дождь, пронизывая их до костей. Мев сжала свой дар и думала теперь о доме, но у мужчин было железо, пронизывающее ядом все вокруг, и молнии играли вокруг них, выхватывая струи дождя.— Бежим, — вскричал Донал, хватая их за руки — потоки дождя словно размыли черты его прекрасного лица. — Бежим в укрытие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50