а как я измеряла ширину полки в магазине, не на глазок же? В сумочке не наводила порядок целые века. На пятом шагу я оказалась как раз около щебневого развала, шестого не сделала. Присела на корточки, поставила сумку на обломок бетона и начала выгребать содержимое.В косметичке нашла маленькую рулетку и вздохнула с облегчением. Пустячная эта находка здорово повысила моё настроение и чуток утихомирила тайфун в душе и хаос в мыслях. Я отложила рулетку и весь вываленный хлам начала впихивать обратно в сумочку.В процессе запихивания меня потянуло закурить. Я не особо сосредоточилась на своём занятии, взгляд рассеянно блуждал по развалу. Бог знает, что я намеревалась увидеть. Если и в самом деле там хранилась какая-то тайна, тайна ведь не имела права вылезать на поверхность, а смотровые щели не входили в расчёт укрывателей. И все-таки я принялась внимательней рассматривать груды щебня и мусора, вяло собирая упавшие с бетонного обломка вещи.Здесь была настоящая свалка старого хлама. Тут торчала часть оконной рамы с покорёженными петлями, из щебня вылезло дырявое днище какого-то котла. В раскопанной детьми яме высилась труба от буржуйки, с коленом. Дальше высовывалась ванна, заваленная щебнем намертво, — виднелась только часть со стоком, вверх ножками, а на стоке удержался кусок трубы.Я вдруг насторожилась. На четвереньках перелезла к трубе от буржуйки, приложила ладонь к отверстию, вспомнила разбросанное своё барахло, вернулась, проверила, все ли собрала, и снова полезла к трубе. Что-то она мне напоминала. Заглянуть в неё было невозможно, мешала темнота, мешало колено. К тому же снизу она могла быть согнута этаким зетом…Присев рядом на корточки, я разрешала проблему отдушин и вытяжек и так увлеклась этой вентиляцией, что совершенно забыла, где нахожусь. Собралась было ощупать ванну, потому что кусок трубы на стоке держался непонятным образом…Однако даже не пошевелилась. Замерла на четвереньках, уже и шея затекла, голову не повернёшь.За мной что-то стояло. Я ощущала это до ужаса явственно. Мелькнула мысль, что безотносительно к дальнейшим событиям у меня есть шанс остаться тут навсегда. Все проще простого — рухну мёртвой и останусь около этой трубы с коленом до Страшного суда. В лучшем случае мой труп уберут из гигиенических соображений…Что-то стояло за моей спиной и дышало. Немного сопело, может, насморком мучилось. Только через какое-то время уловила, что посапывают прямо за спиной и, верно, «оно» совсем невысокое — собака, например. Медленно, с усилием, от которого заболела шея, я обернулась.За мной стояла девочка лет шести и сосредоточенно меня разглядывала, хоть и без особого интереса. Напряжение отпустило меня так внезапно, что я сменила позицию: проще говоря, плюхнулась на землю. Произнести хоть одно слово я была неспособна.— Фуфко тут фастал, — сказала девочка. Во мне все дрогнуло: Фуфко фастал, Боже милостивый, что это она говорит?.. Может, я не расслышала?..— Дыла была, — конфиденциально сообщила девочка. — Пан фпал.Слабость ещё не прошла, но вроде я начала что-то понимать. Девочка, очевидно, была не прочь поболтать, и моё молчание её отнюдь не смущало.— Че тут делаеф? — осведомилась она недовольно. — Дылы уф нету.Так. Была дыра, её уже нет. Минутку. Пан спал?.. Очередное героическое усилие — и мой голос наконец, прорезался — чужой, несколько хриплый.— Тут все рухнуло? — спросила я, показывая рукой.Девочка швыркнула носом и кивнула.— Ба-бах, — сообщила она с явным удовольствием.Видимо, она не выговаривала и "р" и по-своему изобразила обвал. Я совсем успокоилась и продолжила расспросы.— И получилась дыра? Видно было пана? И он спал? На постели?Девочка на каждый вопрос согласно кивала, на последний мотнула головой.— На фтоле.— Пан спал на столе? Снова кивнула и добавила:— Он был гляфный. Фу. Мелфость.— Ты его видела?Она покачала головой с явным сожалением.— Откуда ты знаешь, что спал на столе и был грязный?— Фуфко говолил. Мне.Она постучала пальцем в грудь, очень гордая таким событием. Фуфко ей говорил… Иисус-Мария, Сушко!..Я чуть не задохнулась от волнения. Не девочка, а просто кладезь драгоценных сведений, только вот как с ней договориться?! Она, по всей видимости, медлительная и чуть запаздывала в развитии, но память у неё работала…— Он только тебе говорил? — заволновалась я.Девочка вполне оценила произведённый эффект: да, ей одной он сказал. Тайна не давала ей покоя, меня же, вероятно, признала достойной доверия — значит, я вела себя правильно. Несколько раз она кивнула резко и энергично.— Только мне.— А другим детям? Другие дети знали?— Нет.— Понимаю. Только ты. А что он ещё сказал? Что видел?— Длугой пан, — она показала два пальца. — Такие длугие паны. Мафали его гляфью.Она несколько раз медленно махнула рукой, подражая жесту красильщика. Волнение обострило мою восприимчивость. Перед глазами возникла картина: мужчина на столе, двое других намазывают его чем-то грязным. Господи…Расспрашивать девочку следовало мягко и спокойно. Излишняя настойчивость могла её спугнуть.— И что он ещё видел?Девочка не особо задумывалась. Услышанное от другого ребёнка явно заинтересовало её, хотелось высказаться.— Фаблали пана. И делали магафин. Я перевела. Забрали пана и делали магазин. Почему магазин?..— Как делали магазин?— Паки. Больфые. Малые. Вефали. Паковали.Говорила она плохо, но показывала превосходно. Я больше поняла из жестов, чем из слов.Были у них большие пачки, доставали что-то, взвешивали, делали маленькие пакетики…— Мука, — добавила девочка. — Фоль. Мука и соль — белый порошок. Минутку, почему это белый, конопля вроде бы темно-коричневая… Про марихуану не знаю, а вот кокаин и героин белые. Героин в больших пачках?.. Бессмыслица! Может, конопля после обработки тоже белая?..— Много всякого, — продолжала она. — Много. Иглуфки. Огоньки — миг-миг.Не знаю, все ли я разгадала бы, не хлопай девочка так энергично глазами. Огоньки мигали, понятно. Труп намазывали воском, наркотики развешивали и упаковывали, какие-то предметы с мигающими огоньками. Боже милосердный, неужели мальчик видел все это за один раз?!..— И все это было сразу? — спросила я торопливо, с жадным любопытством, потому что девочке это явно нравилось. Она сообщала важные сведения, и к ней относились серьёзно.Она покачала головой.— Пан был лаф. Фаблали, и был магафин. А иглуфки фавтла. По-о-о-о-том. По-о-о-о-том.Я поняла. Мальчик заглядывал минимум дважды, а может, и больше. Один раз видел труп и возню с наркотиками, потом какие-то игрушки и мигающие огоньки. Черт знает, что это такое — может, лампочки для ёлки на экспорт, к тому же нашпигованные героином…— А потом? Он ещё что-нибудь видел? Девочка с большим сожалением швыркнула носом и покачала головой.— Фаблали его. Наклицали. Дыла бух. И нету.— И что с ним случилось? Где он, этот Сушко?— Фаблали.— Кто забрал? Те, что накричали? Она снова повертела головой и явно смутилась. Ничего не собиралась скрывать, напротив, хотела со мной поделиться всем, что знала и пережила, но не умела передать. Жесты на этот раз не помогли.— Длугие. А те ифкали.Необходимость переводить её слова, подставляя звуки, которые она не выговаривала, меня чуть не добила. На мгновение передо мной возник образ фукающих со злости хмырей. Ничего подобного, хмыри не фукали, они искали мальчика. Искали те, что кричали на него, а забрал кто-то другой. Кто это мог быть, черт побери?..— Мама его взяла? — спросила я наудачу. — Может быть, его мама?Девочка отрицательно покачала головой.— А кто же? Кто-то другой?— Такие. Такой пан. И пани, — оживилась она несколько. — Иглали плятки. И пофли.Какие-то люди забрали мальчика якобы поиграть в прятки. Я чуть не целую минуту расшифровывала высказывание — фуканье сбивало меня с толку. Фигурировала какая-то баба, может специально нанятая, чтобы вызвать доверие у ребёнка…— Нафы, — добавила девочка погодя.— Что наши?— Пан. И пани. Они были много.— Знакомые? Кивок согласия.— Понимаю. Пан и пани были тут много раз?Снова согласие.— Понимаю. Забрали Сушко и пошли. А после? Опять пришли?— Не. Велели так. — Она приложила палец к губам.Это ясно: люди, забравшие мальчика, велели молчать.— И больше не пришли? Ты их не видела?— Нет.Я замолчала, обдумывая, как выведать у девочки подробности насчёт пана и пани. Возможно, она слышала фамилию или имя на худой конец…— Делай дылу, — предложила девочка. — Я тофе фагляну.Я, признаться, смутилась, сообразив наконец, что торчу с ребёнком на идеально стремном месте. Ещё не хватает, чтобы меня кто-нибудь застукал здесь и понял, о чем у нас речь: а уж разгребать кучу и тянуть трубу от печки — тут я все свои рекорды глупости побила бы. Девочка смотрела на меня с надеждой.— Нет, — сказала я с сожалением и встала. — Нельзя сделать дыру — уже все забили. Пойдём в другое место и ещё поговорим с тобой. Не знаешь ли ты, как звали того пана или пани, которые забрали Сушко?Девочка пошла за мной довольно охотно, только очень медленно.— Кафа, — сказала она. — Пани Кафа.Кафа… Святые господни, что бы это могло быть?.. Каша? Постой-ка, похоже, Кася?..— Кася? — попробовала я, оглянувшись на неё.Девочка без колебаний кивнула. Мальчика забрала некая Кася. Немного, но кое-что все же..— Клафивая, — объяснила девочка мечтательно. — Клафивая!Сведения о пани Касе расширились: красивая и даже очень. Я собиралась сесть где-нибудь в сторонке и выспросить хоть какие-нибудь подробности, но ничего не получилось. Из барака выбежала няня, не пани Ната, какая-то другая, незнакомая. Она сразу увидела девочку, которая тянула меня за руку, назад — видимо, ей было трудно поспевать за мной.— Мартуся!Я остановилась, девочка тоже. Няня подбежала к нам и схватилась за волнующуюся объёмистую грудь.— Ты плохая девочка, где ты все пропадаешь? Что вы тут сумерничаете с ребёнком? Ей спать давно пора!— Все в порядке! — миролюбиво объяснила я. — Мы разговаривали, но мне, к сожалению, трудно разобрать её слова. Вы-то её понимаете?Она взяла девочку за руку и взглянула на меня подозрительно.— Я-то привыкла. Вижу, нету её, испугалась. А вы что тут?..— Да ничего. Я от проектировщика. Мы делали здесь обмеры и забыли про лестницу, вот я и приехала обмерить. А эта девчушка мне попалась по дороге — что-то очень ласково шепелявила, хоть я почти ничего не поняла. Мне тоже показалось, время позднее, и я повела её в барак, а после уж решила сделать обмеры — только-только успела найти рулетку…Объяснения я давала простодушные и многословные, ведь известно, каков бывает результат, когда напускаешь таинственность. Всякая болтовня усыпляет внимание, и, напротив, запинки да паузы возбуждают подозрения. Ну и пожалуйста, о лестничке и обмерах могу до бесконечности.Дурацкий трёп успокоил няньку, и она перестала мной интересоваться. Мягко побранила девочку, вздохнула с явным облегчением, и обе исчезли в бараке. Я тщательнейшим образом обмеряла лестницу и ушла с этого кошмарного двора, стараясь не оборачиваться…Лист бумаги в клеточку, исписанный моими наблюдениями, все время лежал на столе. После всех происшествий я перечитывала внимательно заметки, и тут-то забрело мне в голову принципиально важное соображение. Почему это никто не цепляется ни ко мне, ни к Гутюше? Два преступления, в обоих случаях мы видели трупы, да нас же просто необходимо отправить на почётное место главных свидетелей, а тут — ничего. Ерунда какая-то! Не нашли нас? Тогда какое, к черту, следствие? «Скорую» я вызвала, правда, под именем Софьи Ковальской, но это же примитивно! Я сразу же села в машину перед самым входом в кафе, номер был чёткий, незапачканный и незакрашенный, плёвое дело меня разыскать. Что это? Головотяпство, бездарность, непонятная и пугающая?Мысль о добровольной помощи следствию на сей раз не возникла даже на далёком горизонте. Напротив, мне надлежало добровольно и старательно притаиться. Я ещё не настолько спятила, чтобы каким бы то ни было властям пересказывать открытия погибшего недоумка…Удивляться-то я удивлялась, но это ни в малейшей степени не удерживало меня. Скорее подстёгивало, ибо дьявольский притон я возжелала найти всенепременно. И проблема, собственно, не в наркотиках, наркотики — дело обыкновенное.Нет, меня куда больше занимало услышанное от недоумка и от девочки. Один воскликнул, в голове, мол, не укладывается, а наркотики — не такое уж диво, укладывались вполне, а другая добавила про огоньки. И к этой тайне я устремилась на всех парах, вернее, с силой смерча, глухая и слепая ко всему прочему — ведь, надо полагать, я просто лопну, если не совершу какого-нибудь идиотизма. Пани Крыскова подождёт — после закрытия магазинов наверняка ей не понадоблюсь.Чёрный парик с роскошными локонами я позаимствовала у Зоей.Бросив взгляд на своё отражение в витрине, я прямо-таки обомлела. Там отражалось нечто сногсшибательное. Старые сабо на мощных котурнах прибавили росту, оранжевый плащ в виде халата, больше на два размера, много лет назад купленный по необходимости — других не было, надетый на костюм, превратил меня в толстенную бабищу, а большой, чёрный, колтуном сбитый парик достойно венчал сие одеяние.Очень даже возможно, что такой маскарад спас мне жизнь.Многочисленные отмычки у меня сохранились с давних пор, когда работала на строительствах. По очереди отделанные помещения запирались, ключи терялись немедленно, и персоналу приходилось пользоваться «соловьями». Место работы давно ушло в прошлое, а отмычки остались.Без особого труда я справилась с той закрытой подвальной дверью, что вела в помещение, расположенное за восковым мертвецом. Ощупала притолоку, включила свет: довольно длинный, обычный подвальный коридор с рядами дверей по обе стороны. Я на цыпочках прошла до конца коридора, внимательно осматривая двери, потому как больше осматривать было нечего. Двери были разные: ажурные из рейки, плотные из досок, одни открытые, внутри — всяческий хлам, другие — солидно укреплённые, с засовами, замками и затворами из толстых полос железа. Я поколебалась, не вломиться ли во все по очереди — хотя нет, слишком большая возня, лучше сперва просто осмотреть.В конце коридора я так же легко открыла следующую дверь — да, отмычки у меня отменные. Нечто вроде прихожей, снова двери… Дверей пять во всех четырех стенах выглядели абсолютно одинаково.Три двери поддались, две никак. Из первых трех одна вела в коридор — в глубь очередного дома, аналогичного тому, через который я пришла; вторая была от каморки, забитой щётками, вёдрами, стремянками и разной ветошью, а третья выходила на лестничную клетку, ведущую наверх. Захламлённую каморку я миновала сразу, а для дальнейшего изучения избрала коридор. Направление вроде то самое, куда я раньше не сумела добраться.Я медленно двинулась по коридору, как вдруг где-то за спиной прозвучало нечто вполне обыденное, но для меня более страшное, чем взрыв бомбы. Кто-то что-то открывал, звякнул замок, стукнул засов. Меня бросило в жар, на мгновение я замерла: длинный коридор, вроде бы плохо освещённый, но меня в нем видно, спрятаться некуда, ни одну дверь не успею открыть. Господи помоги!..Я остановилась пень пнём, повернув голову и рассматривая прихожую. Там появился некто, самым очевидным образом спустившийся с лестницы, вроде даже взглянул в мою сторону, но безразлично. Тащил большой мешок, вошёл в следующий коридор, исчез.Теперь есть шанс бесшумно смыться. Но в какую сторону бежать? Все получилось само собой: в конце коридора, в темноте, снова что-то щёлкнуло, кто-то вошёл в подвал. Раздумывать не приходилось: лишь усилием воли сдержав бег, я быстро вернулась в прихожую и рванула на лестничную клетку.Даже не осмотрев строения, я сразу же вышла на свежий воздух, если можно так сказать про двор-колодец. За спиной — дверь в только что оставленный подвал, напротив — стена с окнами и ещё одна дверь в самом углу, Закрытая. Вспышка клаустрофобии довела меня почти до потери чувств, руки дрожали, когда я пробовала разные отмычки, нужная, конечно же, оказалась последней. Обычная лестничная клетка, в подвал — нетушки, подвалы мне решительно перестали нравиться, сверхъестественным усилием поднялась по нескольким ступеням, ведущим на первый этаж. Где-то за мной снова звякнуло. Мало что соображая, я вихрем вылетела на другую сторону — черт возьми, опять двор! Но есть ворота, похоже, на улицу…Я бы, конечно, сунулась в ворота, но туда как раз входили. Спрятаться от людей мне представлялось сугубо необходимым. Убежище избрала без колебаний — выбора не было: контейнеры с мусором, и больше ничего. Я присела на корточки. В случае чего сделаю вид, что выбрасывала мусор, а теперь убираюсь тут — у меня на гигиене пунктик. Или что-нибудь выронила и стараюсь найти: по ошибке выбросила в мусор маленькие ножницы и пусть сдохну, да отыщу их.Больше ничего не придумала, да и то слава Богу, ежели учесть, что время для размышлений ограничивалось несколькими секундами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28