Нет, вроде пёс спокоен, значит, с детьми не случилось ничего плохого.Тем временем пан Роман прочитал письмо и обратился к женщинам:— Могу я снять свитер? Он мне очень, очень нравится, но сейчас надо срочно ехать, вот, дети просят.— Что-нибудь случилось? — все ещё с тревогой поинтересовалась его жена.— Нет, просто им удалось раздобыть макулатуру для школы, и они просят меня привезти её на машине. Это недалеко, я быстро вернусь.Осторожно снимая с мужа намётанное на живую нитку изделие, пани Кристина ворчала:— Вы не находите, что школа слишком многого требует от учеников? Смотрите, сколько они должны собрать макулатуры. Целую гору! Сколько можно?— Дай мне какую-нибудь большую сумку или мешок, — прервал её сетования муж. — Павлик написал, что бумага не перевязана, надо куда-то сложить.А Павлик не терял времени даром и торговался с владельцем макулатуры. Мало того, что договорились вот об этой, на тележке. Выяснилось, что мужчина профессионально занимается сбором макулатуры, и Павлику удалось уговорить его и впредь собранную им старую бумагу привозить не сюда, на Ружаную, а прямо к ним домой. Мужчине было все равно, и даже предпочтительнее доставлять свой товар частному покупателю, где не угрожала опасность ни неприема товара, ни обеденный перерыв, ни просто записка в дверях: «Ушёл, скоро вернусь» (а известно, что это «скоро» может и до вечера продлиться) или и вовсе «Переучёт».Гору бумаги, привезённую паном Романом, свалили в прихожей под лестницей, преградив тем самым доступ к проходу в подвальное помещение. Правда, полученная паном Хабровичем в наследство вилла была большая и вместительная, но и эти сто килограммов макулатуры требовали немало места и, загромождая прихожую, отравляли жизнь. Павлик уверял, что это только до конца месяца, что первого ноября от горы не останется и следа, но мама все равно решительно потребовала от детей сложить своё имущество как-то компактнее, чтобы можно было свободно проникать в дом. И продолжала ворчать, никак не желая принимать во внимание объяснений Павлика о том, что ни у кого другого из их класса нет такой жилплощади, нет отдельного дома. Что было чистой правдой.Через три дня дети уже обладали желаемым количеством макулатуры в триста килограммов и даже немного больше, и теперь все свои силы направляли на то, чтобы упорядочить эту гору. Мир перестал существовать для Яночки и Павлика. Сразу после возвращения из школы и до позднего вечера оба они торчали под лестницей, сортируя, складывая и связывая в пачки эту бумагу.— С письмами осторожнее, — сказал Павлик сестре. — Проверяй, нет ли на конвертах марок, иначе дедуля нас проклянёт!— Есть марки, вот, гляди! Кто-то выбросил письма в конвертах. Письма порвал, а марки, представляешь, целенькие! И он их выбросил! Принеси ножницы.— Э, да это самые простые, обычные марки, массовка, — пренебрежительно заметил Павлик, возвращаясь с ножницами.Сестра возразила:— Ну и что с того, что массовка? И среди обычных марок могут оказаться интересные, например с опечатками.И Яночка, и Павлик в марках разбирались неплохо благодаря дедушке, известному в Польше эксперту-филателисту, и сами тоже начали коллекционировать марки.В макулатуре письма встречались чрезвычайно редко, а тут вдруг попалась целая кипа разорванных вместе с конвертами писем. Вырезая ножничками марки с обрывков конвертов, дети, привыкшие к бережному обращению с марками, придерживали пальцами марку и с изнанки, поневоле иногда заглядывая внутрь конверта. Глаз выхватывал отдельные слова из писем, которые тут же забывались. Чужие письма не интересовали ни сестру, ни брата. И вдруг, уже отбросив половину конверта, с которой срезал марку, Павлик воскликнул:— Ой! Сокровища.И нагнулся, разыскивая только что выброшенный конверт.— Какие ещё сокровища? — не поняла Яночка.— Кто-то в письме написал о сокровищах, честное благородное слово! Да где же это письмо? А вот оно. Слушай!— Слушаю! Читай же! — нетерпеливо подгоняла Яночка, потому что брат молчал, разглядывая клочок письма.— И в самом деле сокровища, — как-то неуверенно сказал мальчик. — Только вот не очень понятно. Тут всего лишь обрывок письма. Да ты сама посмотри.Заинтригованная Яночка отобрала у брата клочок письма и стала читать.— И в самом деле, пишет о каких-то сокровищах. Что бы это значило?— Понятия не имею. Давай подумаем.Позабыв о макулатуре, оба склонились над смятым обрывком письма. Вот что им удалось разобрать:«…о самом главном сообщу.…настоящих сокровищ, только надо знать, где их найти.…на суку в Махдии, потом отправляйся в Су……потрясающее, ничего подобного……через Обезьянье ущелье… другой возможности у тебя не….…по левую руку от шоссе, когда едешь к плоти —…таких чудес. Обязательно побывай в специальном районе……у каменоломни… открытый карьер для добычи щебня……ты без всякого труда… равишься… одной левой……а в четверг обязательно постарайся быть в Мах дни, там и…… все эти чудесные, волшебные……настоящее, сказочное сокровище! Слышишь?Долго, очень долго вглядывались брат и сестра в непонятные, завораживающие строки, потом молча уставились друг на друга, потом опять склонились над письмом. Наконец Павлик пришёл к какому-то решению.— Фи, — пренебрежительно произнёс он, махнув рукой. — Если выбросили письмо, значит, те самые сокровища давно отыскали.— Это клочок письма, а где конверт, в котором оно было? — спросила сестра. — Или хотя бы марка, которую ты с него срезал?— Думаешь, дата сохранилась? — заспешил брат, копаясь в отложенных марках. — А, вот она!Штемпель на марке отпечатался неотчётливо, но все-таки можно было разобрать какие-то цифры и буквы.— Принеси лупу! — попросила Яночка.Павлик послушно помчался за лупой. Хотя сестра была на целый год моложе брата, так уж получилось, что благодаря своему неизменному хладнокровию и умению логически мыслить девочка в ответственные моменты их жизни всегда принимала командование на себя. Горячий, порывистый и излишне суетливый брат охотно ей подчинялся, по опыту зная, что так будет лучше для них двоих.Через лупу они разобрали на штемпеле название МАХДИА. Часть штемпеля с датой на марке не отпечаталась, стоял только год — 1984.— Смотри-ка, в этом году выслано! — удивился Павлик.— И из той же самой Махдии, о которой говорится в письме, — сказала наблюдательная Яночка. Павлик попытался рассуждать логично.— Что же получается? Один человек находился там, где имелись сокровища, в той самой Махдии. Или том самом? И послал письмо другому человеку. В письме описал, как найти сокровища. Вот интересно, почему этот первый человек сам не взял сокровища, если знал, где их найти? А во-вторых, почему второй человек выбросил письмо с такими важными сведениями?— Давай-ка поищи сначала конверт, — предложила Яночка. — Или хотя бы кусок конверта, если он был разорван.Конверт удалось отыскать без особого труда, ведь Павлик его только что бросил в кучу обработанной макулатуры и он лежал на самом верху. Обстоятельная Яночка сначала приложила марку к оставшейся на конверте дырке, чтоб убедиться — это тот самый, потом повернула конверт обратной стороной. И с большим удовлетворением обнаружила то, о чем смутно догадывалась.— Так я и думала! — радостно выкрикнула девочка. — Гляди!И она сунула конверт брату под нос.Брат внимательно оглядел со всех сторон сохранившуюся четвертушку конверта и удивлённо присвистнул.— Надо же! Письмо оставалось в заклеенном конверте! Его не вскрывали!— Вот именно! — подтвердила сестра. — И выходит, второй человек его не прочёл!— Получается, что не прочёл! Тогда я и вовсе ничего не понимаю. Кто рвёт непрочитанные письма?Яночка вдруг почувствовала, как горячая волна залила все её существо, как бывало всегда при встрече с чудесным, таинственным. Кто знает, не стоят ли они с братом на пороге какой-то прекрасной и неведомой тайны? Адресат не прочёл письма, не знает, что оно шло к нему, а отправитель не знает о том, что адресат его письма не получил. И сокровища, которые один человек поручал другому разыскать и достать, могут спокойно до сих пор пребывать на месте, дожидаясь своего часа. К тому же и место какое-то необыкновенное…Девочка постаралась взять себя в руки. Сейчас, как никогда, ей потребуются хладнокровие и рассудительность.— Во-первых, — сказала она, — давай попытаемся отыскать другие части этого письма. Не исключено, что получатель все-таки вскрыл письмо. Не стал раскрывать заклеенный конверт, а элементарно разрезал ножницами бок. Вспомни, дедушка всегда так делает, отрезает ножничками бок с той стороны, где нет марки. А во-вторых… Нет, давай сначала выясним, что с этим «во-первых».И дети принялись за тяжкий труд. Предстояло переворошить целую гору уже обработанной макулатуры, но чего не сделаешь, если перед тобой в туманной дали забрезжила тайна! Через час усиленных поисков им удалось разыскать оторванный уголок конверта, в котором сохранился кусок письма. Та же бумага, тот же мелкий, но чёткий почерк. На сохранившемся клочке было написано:«…езжаем рано…больше по этому адресу не пи…чень надеюсь, что это письмо до … до востребования …уже сейчас».Уголок конверта был тоже заклеен, нигде не разрезан. Брат с сестрой разложили на полу отдельно кусочки письма и куски конверта и попытались по-научному подойти к решению проблемы. Естественно, тон задавала скрупулёзная Яночка.— Итак, по порядку, — распоряжалась она. — Во-первых, это письмо странное. Если оно было сложено, то где вторая половина?— Не было никакой второй половины, — уверенно ответил Павлик. — Я сам доставал письмо, оно было написано на половинке обычного листа. Так что его не надо было складывать.— Ладно, — согласилась сестра. — Во-вторых, вот у нас кусок с маркой, и противоположный угол. Есть два утла, и оба они свидетельствуют о том, что письма не разрезали. А раз не разрезали и не распечатывали, значит, не вскрывали, значит, и не читали.— И из этого вытекает «в-третьих»! — подхватил Павлик. — Значит, второй человек о сокровищах ничего не узнал. Ведь вот на этом клочке ясно написано — «больше по этому адресу не пи…» Не пиши, что же ещё? Наверное, конспирация.— Но ведь этот первый человек предлагал писать до востребования? Может, они договорились и переписывались на «до востребования»? — возразила Яночка.— Как они могли догадаться? Ведь второй человек письма не прочёл и до востребования ничего не знал!— Может быть… И тогда этот второй человек и в самом деле может ничего о сокровищах не знать! Письмо послано в этом году, даже если предположить, что отправлено в самом начале года, они запросто могли не успеть провернуть операцию с сокровищами!— И вообще могли потерять друг друга! — с воодушевлением подхватил мальчик. — Видишь, он пишет: «Уезжаем рано». Уехали — и с концами!— Почему ты решил, что «уезжаем»? — возразила дотошная сестра. — Ведь начало слова оторвано. Там могло быть: «Приезжаем».— Какое «приезжаем»! — не согласился брат. — Если бы приезжали, на кой ему писать кому-то о сокровищах? Сам бы ими занялся! И при чем тогда «до востребования»?— Возможно, ты и прав. Ладно, в-четвёртых, они потеряли друг друга. Первый уехал, второй не получил письма и продолжает писать по старому адресу, но первого уже нет там…— И выходит, в-пятых…— И выходит, в-пятых, первый не мог добраться до сокровищ!Павлик принялся энергично кивать головой, соглашаясь с сестрой, и в то же время выдвигая возражения:— Да, именно так! Нет, не совсем так! Гляди, что у них написано. С чем-то надо справиться, первый уверяет, что второй справится одной левой, а сам он почему-то не мог! И ещё там фигурирует какая-то каменоломня или карьер. Почему же он сам не занялся сокровищами? Может, инструментов у него не было подходящих, а раздобыть их не хватило времени, потому что надо было уезжать? Видишь — «Рано уезжаем». Нет, «Уезжаем рано»! Наверное, раньше, чем он думал!— Ну так с чем же ты не согласен? И я о том же говорю — не успел добыть сокровища! Тут мы с тобой одного мнения. Да или. нет?— Да, и сокровища до сих пор лежат там, где лежали, — подтвердил брат с волнением.— Тогда, считай, с первым этапом мы покончили, — сказала обстоятельная сестра. — Приступаем ко второму.— К какому ещё второму?Не отвечая, девочка сосредоточенно, наморщив лоб, рассматривала сквозь лупу сохранившийся фрагмент почтового штемпеля на марке.— Гляди, червячки, — произнесла она наконец.Брат отобрал у сестры марку и лупу. И в самом деле, на штемпеле просматривалась мелкая чёрная вязь арабских буквочек, напоминающая орнамент.Мальчик издал победный клич:— Ха! И в самом деле! Арабские письмена.— Вот это и есть второй этап, — пояснила сестра, с трудом сдерживая волнение. — Нам предстоит узнать, откуда послано письмо, ведь само название «Махдия» ещё ни о чем не говорит.— Как это не говорит? По названию города запросто можно узнать страну. К тому же помогут арабские червячки. Значит, одна из арабских стран!— Ну и что? Ты знаешь, сколько этих арабских стран в мире? Сирия, Ливан, Ирак, Ливия, Иордания… Всех не перечислишь!— И ещё Арабские Эмираты, — удручённо согласился Павлик. — Ты права, множество! Хорошо, что ты так увлекаешься географией! Вот когда нам пригодится, что у тебя пунктик на почве географии!Павлик взял в руку клочок письма и повернул его обратной стороной.— Гляди-ка, тут что-то нарисовано!Рисунок представлял собой что-то вроде карты. Кружок с надписью «Тиарет» обозначал населённый пункт — город или посёлок. От этого кружочка веером расходились извилистые линии, явно обозначающие дороги. На одной из них располагалась упомянутая в письме Махдия, тоже с кружочком. Видимо, отправитель письма так наглядно проиллюстрировал его содержание.— Тиарет, — вслух прочёл Павлик. — Похоже на название города.Встав на четвереньки, Яночка нагнулась над разложенными на полу клочками письма и в который уже раз перечитывала их.— Махдия, правильно, об этом написано в письме. «Потом отправляйся в Су…» Интересно, что такое «Су»?— Тоже какое-то географическое название, наверное.— Возможно, но какое?— Ну что ты никак не догадаешься? — рассердился брат. — Неужели так трудно догадаться, что за страна такая? Ведь известны не только Тиарет и Махдия, но и Обезьянье ущелье! А теперь вот и ещё это Су.— Обезьяньи ущелья могут быть во всех странах мира! — обиделась сестра. — Я бы уж предпочла какое другое ущелье. Например, Ущелье слонов. Или, ещё лучше, Тигровое ущелье! Или Ущелье крокодилов!— А какая тебе разница — обезьяны или крокодилы?— Да потому, что на свете нет страны, в которой не водились бы обезьяны, а вот слоны и крокодилы водятся только в некоторых. Тогда легче было бы отгадывать. Пока же я знаю лишь два пути.— Какие?— Первый: с лупой в руках осматривать по кусочку все подряд арабские страны, выискивая эти названия. Это могут быть очень маленькие населённые пункты, и наверняка оно так и есть, большие города я помню.— А второй путь?— А второй — просмотреть дедушкины марки и попытаться найти среди них с такими же червячками…Она не договорила. Одна и та же мысль пришла в головы брата и сестры одновременно, и они оба, вскочив на ноги, бросились к марке. Яночке первой удалось завладеть лупой.Название страны было написано на марке чёткими латинскими буквами. Под лупой они были явственно видны.— АЛЖИР! — с торжеством произнесла Яноч-ка. — Второй этап пройден!— Ну, если мы с тобой в таком темпе расправимся и со всеми последующими этапами, сокровище будет в наших руках очень скоро! Не успеем оглянуться, как разбогатеем! — недовольно заметил Павлик. — Надо же, не смогли сразу сообразить — на марке должна быть страна! Наверное, это макулатура так действует… отупляюще. Ладно, давай все-таки займёмся этой самой макулатурой.И мальчик вновь принялся сортировать и складывать макулатуру. Сестра не последовала его примеру. Задумчиво глядя куда-то вдаль, Яночка спросила брата:— Чтобы искать сокровище в Алжире, надо, как минимум, быть в Алжире. Может, ты знаешь способ, как туда попасть?Павлик вдруг застыл, прижимая к груди кипу газет.— Знаю! — неожиданно ответил он. И повторил уже не столь уверенно: — Думаю, что знаю. То есть… того… мне кажется, знаю. Молчи, пока ничего не говори. Подождём до завтра.А завтра Павлик очень долго не возвращался из школы. Яночка вся извелась от ожидания. Куда подевалось её обычное хладнокровие? Решила заняться делом, так легче ждать, и сама не заметила, как привела в порядок всю оставшуюся макулатуру. Осталось лишь связать уложенные пачки бечёвкой.Павлик вернулся только к обеду. После обеда занялись связыванием пачек, причём детям активно помогал отец. Он не переставал удивляться, зачем детям такое огромное количество этого бумажного хлама, заполнившего их прихожую. Павлик в который уже раз объяснял, что это разнарядка на весь класс, а у него собирали лишь по причине большой жилплощади, что макулатуру собирают раз в год и что завтра её уже не будет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30