Руди в своем плаще из телячьей кожи трясся, не переставая. Ему не
верилось, что он когда-нибудь просохнет и сможет согреться.
Восточные склоны Сивардских гор были покрыты лесом, поэтому шум дождя
усиливался шумом деревьев и напоминал рокот моря в шторм. Все предыдущие
дни также шел дождь, не позволяя путешественникам получше рассмотреть
перед собой дорогу. Дождь превращал ручейки в непроходимые, вспученные
реки, а низины с затопленными копьевидными метелками тростника - в
израненные сереющие чудища. Небо над деревьями тоже было серым, неуютным и
чем-то грозившим. Однако по сравнению с продуваемыми всеми ветрами
пустынями немного потеплело.
Даже в этот сезон отмирающей природы Сивардские горы были прекрасными
от пышной и роскошной растительности. Глазу, привыкшему к безрадостным
пустынным местам, все казалось удивительным и необычайным. Ступая по
сочному, живописному ковру из листьев на дороге, Руди чувствовал, как
красота пленяет его душу. Он ликовал, наслаждаясь тишиной леса, богатыми
красками листвы, полнотой окружающей его жизни, бронзовым молодым оленем,
промчавшимся по ковру из папоротника среди темно-красных дубов. Эта жизнь
так отличалась от Тьмы и Серебра. Вокруг них бил ключ жизни и движений:
щелканье хвоста белки, проносящейся по дереву огненным комочком, высокий,
резкий крик соек. Тропинка взбиралась на верхушку гряды, и петляла, и
пряталась от Руди и Ингольда за деревьями, карабкалась по желтому
тамариску вверх и спускалась опять вниз маленьким узким проходом, которого
Руди раньше не видел, он мог поклясться в этом.
Мокрые листья под ногами делали землю скользкой, и ноги Руди
чуть-чуть начинали болеть. Он все еще опирался на древко с копьем, как на
посох (напоминание о Рейдерах), и был одет в плащ с рукавами, так же
полученный от них. Порыв ветра обрушил новую порцию дождя, донеся холодный
аромат вершин. Облачная дымка скрывала вершины, но их свежий запах походил
на отдаленные звуки музыки, проникающие в душу.
Вопреки всему, он и Ингольд добрались до Сивардских гор!
Им оставалось только отыскать путь в Кво.
- Руди!
Отчаянный голос Ингольда вернул Руди в действительность. Мгновение
спустя что-то ударила его по голове - груда черных перьев сумасшедше
забила его по лицу, клюнула я скулу и пыталась угодить ему в глаз. Он
ударил по когтистой лапе, и в дюйме от его лица просвистел посох Ингольда.
С хриплым, клокочущим карканьем гигантская ворона увернулась от удара и,
тряся окровавленным клювом, полетела назад, за деревья.
Вздрагивая от пережитого и еще не вполне успокоившись, Руди изо всех
сил старался устоять на тропе, не сойти на обочину. По какой-то идиотской
ассоциации ему вспомнился один из фильмов Хичкока. Из раны на лице
струилась кровь. Разъяренный Ингольд стоял рядом с ним, пытаясь разглядеть
деревья. Тучи черных огромных ворон взметались с оголенных ветвей. Их
противное утробное карканье вперемешку с сорванной крыльями листвой и
черными перьями обрушилось вниз.
- Ты в порядке? - Ингольд повернулся к Руди. Выдернув откуда-то
остатки носового платка, он приложил его к ране.
- Да, - прошептал Руди. - Думаю, все в порядке. Какого черта эта
тварь налетела на меня?
Колдун покачал головой:
- Здесь и не такое бывает, если вдруг потеряешь бдительность.
Дрожащей рукой Руди прижал платок к ране. На свежем прохладном
воздухе рану пощипывало. Теперь он был готов ко всему. Но всего, что
случается за воздушной стеной Кво, не предусмотришь.
Руди не оставляло ощущение, что кто-то идет за ними следом. Он поймал
себя на том, что постоянно оглядывается. Во внезапно опустевшем лесу ему
стало не по себе. Иногда вещи, которые он видел, вдруг исчезали. В такие
моменты ему очень хотелось просто постоять пару минут, чтобы собраться с
мыслями и попристальнее рассмотреть и понять происходящее. (Так было
однажды с ним в пустыне, когда он увидел свою собственную душу, всего-то
лишь похожую на отживший листочек цвета соломы.) Часто, ощущая наваждение,
он не мог освободиться от него, хотя однажды ему удалось найти другой
путь, уводящий прочь с главной тропы.
Не говоря ни слова, Ингольд пошел за ним по этой новой тропе. Иногда
наваждение забавно начинало пугать Руди чем-то иррациональным, пытаясь
вызвать в нем чувство омерзения и нежелания продолжать что-либо или
ненависти, возникающей под случайным деревом. Однажды, пройдя мимо такого
дерева, Руди оглянулся и увидел слабые знаки всей Руны Чейн, едва
различимые под уже затягивающей ее корой.
- Чертовски легко потеряться в этих лесах, - пробормотал Руди после
того, как внезапно Ингольд остановил его и указал на пропущенный им
поворот в темное ущелье. Даже когда тропа была совершенно ясно видна,
Ингольд не был вполне уверен, та ли это тропа и не исчезнет ли она в
очередной раз.
Ингольд прищурился, как от яркого света:
- Ослепительно! - прошептал он. - Интеллект у мальчика просто
потрясающий.
- Почему и чего они боятся? - поинтересовался Руди, не расслышав
шепота.
- Боятся? - спросил Ингольд, вопросительно подняв брови.
- Я хочу сказать, что раз у магов есть магия, чтобы защищаться (я
надеюсь, дело не дойдет до сражения с ними), то кто же тогда сможет
победить чародеев?
- Никогда не пытайся разобраться в мотивах поступков человека, -
посоветовал Ингольд. - А особенно не поддавайся сладким речам Церкви. И не
забывай, что Архимаг является Левой Рукой Дьявола. Не так уж много времени
прошло с тех пор, как аббатиса Дейра начала большую войну с Советом,
послав военную экспедицию, чтобы истребить колдунов и спалить город.
- А кто победил? Колдуны? - спросил Руди.
- Конечно, нет. Экспедиция дальше Кво не продвинулась ни на шаг.
Из-за сильных дождей и туманов армия затерялась где-то у подножия холмов.
В конце концов армия оказалась на основной дороге, но уже на расстоянии
многих миль от того места, где она подошла к холмам. Чародеи умеют
постоять за себя, если нужно. Но мы предпочитаем избегать конфликтов.
Стой!
Руди недоуменно остановился. Взяв его за руку, Ингольд по узкой тропе
подвел его к туманному краю ущелья. Приостановившись, они осторожно пошли
дальше среди редких серых деревьев. Эта осторожность забавляла Руди. Но
все стало ему понятным, когда внезапно оказалось, что край ущелья
значительно ближе, чем можно было предположить: прямо под ним был почти
вертикальный, без малейшего уклона, черный утес. Дна ущелья было не видно,
его скрывала щетина скал и разбитые, поваленные деревья, наполовину одетые
дымкой. От такого зрелища голова Руди закружилась, и он поспешно отступил
назад. Ему показалось, что на нижних скалах есть еще что-то, не похожее на
деревья, что-то гораздо белее их расщепов.
Руди быстро огляделся вокруг. Сама тропа снова изменилась. С верхних
пиков гор на них мягко начинал наползать легкий туман. В его пока еще
легком флере деревья постепенно оживали и превращались в кривляющиеся
привидения.
- Мы зашли довольно высоко, - сказал Ингольд спокойным, приятным
голосом. - Теперь путь будет труднее. Приятные дорожные наваждения
закончились. Отсюда начинается царство зла и праздного, назойливого
любопытства. Сюда забираются только те, кто ищет способ стать чародеем и
способен рассмотреть ловушки, не попав в них, или кто намеревается
причинить чародеям настоящее зло.
- Но... что же нам делать? - прошептал испуганно Руди.
- Делать? - Из-за плотно окутавшего их тумана Ингольд казался
бесплотным. Лица не было видно совсем. - Конечно же, разогнать туман.
Сомневаясь в себе и заикаясь от волнения и переживаний, Руди начал
заклинать погоду словами, выученными от Ингольда. Легкий холодок коснулся
его лица, и он почувствовал, как погружается в серебристое облако. Руди
попытался направить свою энергию против облака, но вдруг понял, что чужая
энергия сильнее, старше и бесконечно сложнее. Он одиноко застыл, задыхаясь
под влажной пеленой тумана, поражаясь его плотности. Ему захотелось
сбежать от него, все равно куда, только бы выбраться из злобных, сильных
рук, набросивших на него сеть.
- У меня не получается. Я не могу, - прошептал он с отчаянием.
Ингольд неодобрительно поцокал языком:
- Как это ты не можешь!.. Сможешь, и еще как сможешь! В противном
случае нам придется остаться здесь или идти неизвестно куда. Поторопись.
Скоро наступит ночь.
- Черт возьми! - застонал Руди. - Помоги мне. Усиль мою энергию.
- Зачем? У меня точно такая же, как у тебя.
- Да нет же! Ты же можешь разогнать эту дрянь, как паутину по углам!
- Руди! Точно так же, как ты, - теперь Ингольд казался размытым
пятном в плотном тумане, но голос его оставался теплым и ободряющим, как
огонь на холоде. - Сила твоей энергии - это сила твоей души. Разве ты
этого не понимаешь? - Ингольд ближе подошел к нему. На грубой ткани его
одежды жемчугом блестела роса. - Твое чародейство растет вместе с тобой.
- Откуда ты знаешь? Ты чувствуешь мою энергию? - наивно спросил Руди.
- Я... я как мальчишка, вступивший в драку со взрослым мужчиной. Я никогда
не смогу...
- Если ты будешь продолжать говорить "никогда" и "не смогу", то все
будет именно так, как ты говоришь, - ответил Ингольд. - Ты сам поверишь в
свое "не могу". Разве тебе неизвестно, что если мальчишка опирается спиной
о стену, то он может сражаться со взрослым мужчиной, а иногда он может и
победить его.
Руди смущенно притих. Над туманом небо начинало темнеть. С уже
невидимых вершин потянуло вечерним ветерком...
Вот оно! Ветер! Бесконечный ветер равнин! Аккуратно, не произнося
ничего лишнего, и в пределах разумного Руди вызвал ветер.
Ветер был обжигающе ледяным и принес запахи камня и ледников с
вершин. Резкий, сильный и настойчивый, он дул и дул, разгоняя туман вокруг
них, как надоевшие привидения. Облака откатывались с тропы и исчезали
где-то там, за кустами. Под порывами ветра деревья недовольно стряхивали с
себя влагу на путешественников, стараясь уцепиться ветвями за
развевающиеся волосы Руди и закрыть ему глаза. Он отступил назад на тропу.
Следом за ним остановился Ингольд со своем осликом.
...Эту ночь они провели прямо на земле, под деревьями. Вокруг их
стоянки Ингольд очертил защитный магический круг, слабо мерцавший. Но в
эту полную шепотов ночь ничто больше им не угрожало. Утром тучи
рассеялись, и Ингольд указал на проход, по которому им предстояло пройти,
- тонюсенький карниз в черноте горного монолита.
Весь день им казалось, что они двигаются на север, но вдруг рядом с
Ингольдом появились их собственные следы, которые они раньше оставили,
проходя здесь. Они были уже очень высоко. Никаких деревьев здесь не было.
Над тропой возвышались гордые скалы. На их пустынных склонах иногда
попадались весь перекрученный от высоты живой дубок или группки пахучего
вереска. Вода стремительной прозрачной вуалью срывалась вниз, мерцая и
переливаясь, как затейливое искусное кружево. Местами она кипела в
каньонах, дна которых не было видно. Тропа опасно петляла по крутым горным
камням под нависшими над ней валунами. Местами тропа просто пряталась под
валунами или под осыпями мелких камней вперемешку с валунами.
Руди подумал, а что бы с ним случилось здесь, если бы рядом не было
Ингольда?
Теперь впереди шел Ингольд, стараясь выбрать путь поудобнее. Руди
удивлялся, чего это он так вчера разволновался от неудавшихся заклинаний?
Стараясь не отстать, он не замечал и половины наваждений, разгоняемых
Ингольдом. Без него он никогда не смог бы перейти кипящие стремнины
взбухших рек, казалось бы, в самом опасном и глубоком месте. И он сам
никогда не смог бы отыскать тропы к отвесному утесу. А мосточек через
канаву?
Потом перед ними вырос величественный пролет моста, камни которого
заросли мхом от старости. Мост возвышался горделивой аркой, соединяя
противоположные берега глубокого каньона. Его тень слабо виднелась на
валунах далеко внизу с обеих сторон горного потока.
- Что это за мост? - захотелось узнать Руди.
- Его здесь нет, - просто ответил Ингольд.
Руди удивленно взглянул на него, потом подошел к началу моста и
ударил по нему посохом. Дерево ударилось о скалу.
- Часть дальнейшего пути неизвестна мне, - продолжил чародей. -
Недавно дорога изменилась и стала опаснее. Мне приходилось переходить
через это ущелье. Но никакого моста здесь никогда не было.
- Может быть, его построили недавно, уже после того, как ты был здесь
в последний раз?
- В начале лета?.. Вряд ли. Взгляни, он весь покрыт мхом, и камни так
истерты. Мост выглядит так, как будто он здесь со дня сотворения мира. Я
абсолютно убежден, его здесь не было! - он пожал плечами. - Его совсем
никогда здесь не было.
- Кажется, я припоминаю, как однажды ты говорил мне о неверии в свои
собственные восприятия... - рассудительно начал Руди.
Ингольд рассмеялся, вспомнив их первую беседу в старой хижине в горах
Калифорнии:
- За что я и поплатился, - ответил он смиренно. - Мы сейчас пойдем с
тобой другим, более тяжелым путем. И если вдруг окажется, что мост
настоящий, а не иллюзорный, ты сможешь обругать меня, как тебе захочется.
Я приму твои слова со смирением и низко поклонюсь тебе.
Но когда они, исцарапанные в кровь и измученные сопротивляющимся
упрямым Че, по невероятной тропе выбрались на противоположную сторону
ущелья, Руди оглянулся на мост и изумленно застыл: величественный каменный
мост оказался всего лишь иссохшей веточкой ивы, хрупкой, как паутинка, из
которой чародеи плетут свои наваждения. Он увидел груды скелетов на дне
ущелья.
Кара продолжает свои шуточки, подумал Руди. Наверное, так же, как
развлекались Бектис и Ингольд в молодости... Но является ли это злом?.. В
любом случае это обеспечивает безопасность.
- Эй, Ингольд! Если Кво находится на побережье Западного Океана, и с
другой стороны защищает его воздушная стена, то не было ли попыток
проникнуть в него со стороны моря?
- Да, - ответил чародей. - Пытались...
Руди опять задумался. Он испытывал ужас перед Океаном и перед его
глубинами, всем тем, что могло произойти с ним там, в глубине. Его
передернуло от неприятных мыслей.
Перед ним раскрывалась еще одна сторона власти - власти одиноких
чародеев, - сделавшая их изгнанниками и бродягами, власти, сбежавшей
вместе с ними. Руди вспомнил взгляд Альды, когда ему впервые удалось
разжечь сырое дерево.
"Ты искал волшебство, - сказал он себе. - И вот оно - иллюзорный
мост, а под мостом наваждений - настоящие кости".
Многие часы они пробирались по узким каньонам, взбирались на верхушки
скал, покрытые скользким льдом. Дважды они пробовали сократить свой
трудный путь по крутым пустынным горам, не взбираясь на них, а идя в
обход. И дважды возвращались назад, так как в конце тропа совсем исчезала,
прячась в отвалах камня. Пока, тяжело отдуваясь, они стояли на потемневшем
склоне обвалившегося сланца, Руди рассматривал верхнюю часть тропы,
пытаясь определить возможность сократить эту чертову тропу на несколько
миль. А она, насмехаясь над ними, убегала на юг через ледники, слабо
мерцавшие на фоне холодного неба.
Ингольд стоял, неподвижно застыв, напоминая собой статую с устало
опущенной головой и посохом в руках. Только крепко сжатый рот и злой блеск
в глазах выдавали его.
Откуда-то до Руди донеслись сердитый посвист гремучей змеи и
завывание ветра. А во всем остальном мир казался таким спокойным и
пустынным, как было давным-давно, когда солнце впервые своими лучами
согрело мир.
Чародей повернулся и без единого слова начал спускаться по тропе
назад.
К вечеру они оказались в глубокой, узкой долине, густо заросшей
деревьями, в самом низу которой виднелось черное пятно маслянистой воды.
- Это место мне совсем неизвестно, - спокойно сказал Ингольд,
внимательно разглядывая стену переплетенных между собой деревьев,
старавшихся укрыть тропу. - Я думаю, что лес гораздо больше, чем нам
кажется. Ты ничего не замечаешь? Что-то морочит нас. Я думаю, до
наступления ночи мы не успеем пересечь эту долину.
Наверное, в тысячный раз Руди оглянулся назад. Запахи леса стали ему
отвратительны, но еще большее омерзение он испытывал к воде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35