— Я… я желаю вам всяческого благополучия. Да хранят вас боги!Попрощавшись со слугами, Миламбер повлек Кейталу и Уильяма в комнату, пол которой был испещрен магическими узорами.— Нам надлежит посетить старого Камацу, прежде чем мы направимся ко входу в небесный коридор, — сказал он, беря Уильяма на руки и привлекая Кейталу к себе.Через мгновение они очутились в кабинете главы рода Шиндзаваи. При виде Миламбера и его семьи старый Камацу поспешно вскочил с подушек и всплеснул руками.— Всемогущий! Что случилось?!Миламбер пересказал ему события истекшего дня. Слушая его, Кейтала все больше бледнела. Глаза ее были полны отчаяния. Но она не посмела вмешаться в разговор мужчин и опустилась на подушки в углу комнаты, взяв уснувшего Уильяма на колени.— Вам и в самом деле следует торопиться, — кивнул Камацу, когда рассказ Миламбера подошел к концу. -Ведь приближенные Стратега не успокоятся, пока не добьются вашего изгнания из Ассамблеи, а затем найдут способ умертвить вас.Миламбер помотал головой.— Вовсе не это страшит меня, Камацу. Я смог бы противостоять им, невзирая на угрозу для моей жизни. Видят боги, я одолел бы их. Но я покидаю вашу планету потому, что считаю себя прежде всего слугой Империи. Долг повелевает мне переместиться за ее пределы, ибо иначе в Ассамблее и в Высшем Совете начнутся раздоры и кровавые распри, которые ослабят государство, и без того переживающее тяжелые времена. Но прежде чем я вернусь на Мидкемию, я хотел бы узнать, какие вести получены вами от Касами и Лори. Все ли у них благополучно?Камацу удрученно вздохнул.— Вестей от моего сына и Лори все еще нет. Мой младший сын сообщил, что они, как и было намечено, в первом же бою покинули ряды сражавшихся и затаились в лесу. Мы можем только гадать, добрались ли они до столицы вашего Королевства и удалось ли им передать монарху послание нашего императора.Миламбер нахмурился и пробормотал:— Теперь, после победы ваших войск над армией герцога Боуррика, мы, возможно, не должны даже мечтать о скором заключении мира.— Напротив, — возразил Камацу, и губы его тронула улыбка, — сейчас самое благоприятное время для решительных действий сторонников заключения мира. Ведь позор, который вы сегодня навлекли на Стратега, на его клан и всю партию Войны, ослабит их позиции в Совете. Нам надлежит воспользоваться этим. — Он осторожно дотронулся морщинистой рукой до плеча Миламбера. — Но вам надо торопиться. Всемогущий! Возможно, в эти самые минуты кое-кто уже составляет заговор с целью вашего устранения.Миламбер кивнул.— Спасибо вам за все, господин Шиндзаваи. Надеюсь, что настанет день, когда мы снова встретимся — как старые друзья, как люди, уважающие друг друга. Я многому научился у вас. Да хранят вас боги!— Я тоже надеюсь на это и буду молить небеса о вашем здравии и благополучии. Если вам доведется встретить Касами, скажите ему, что отец любит его и помнит о нем!— Обещаю вам это, Камацу. А теперь прощайте!Вынув из поясного кармана амулет, Миламбер подозвал к себе Кейталу с ребенком, обнял ее за плечи и произнес слова магической формулы.Часовой едва не подпрыгнул от удивления и испуга, когда перед ним неожиданно появились высокий чародей в черной сутане и женщина с ребенком на руках. Все трое молча направились ко входу в Звездные Врата, расположенному в нескольких сотнях ярдов от сторожевого поста. Солдат проводил их оторопелым взглядом.На платформу с укрепленными по ее краям высокими столбами поднимались отряды воинов. Миламбер отрывисто приказал офицеру, ответственному за перемещение войск:— Велите им пропустить нас!— Как прикажете, Всемогущий! — поклонился тот и крикнул воинам, чтобы те посторонились.Миламбер взял Кейталу за руку и подвел ее к платформе. Через мгновение их окутало облако мглистого тумана, пронизанное исходившим ниоткуда пульсирующим светом множества разноцветных искр. Миламбер сделал шаг вперед, ведя Кейталу за собой. Они ступили на землю посреди цуранийского лагеря в долине у Серых Башен. Уильям так и не проснулся.На темном небе ярко горели звезды. Солдаты грелись у походных костров. К Миламберу и Кейтале подбежал офицер караульной службы.— Что вам угодно. Всемогущий?— У вас в лагере есть лошади?— Есть.— Приведите нам двух оседланных.— Как прикажете, Всемогущий!Офицер приказал одному из воинов привести с поляны двух лошадей для Всемогущего. Когда на лицо его упал отблеск одного из костров, Миламбер узнал в нем Хокану. Тот жестом предложил ему отойти в сторону от костра, чтобы никто не смог подслушать их разговор.— До нас дошли слухи о катастрофе на Имперских Играх, которую один из Всемогущих вызвал с помощью своего искусства, — прошептал младший сын Шиндзаваи. — Мне думается, это были вы.— Поэтому я и покинул Келеван.— Многие из офицеров в нашем лагере душой и телом преданы Стратегу. Мне страшно помыслить, что стало бы с вами, узнай они о вашем появлении здесь.— Я не собираюсь задерживаться в лагере, Хокану, — улыбнулся Миламбер. — Мне больше всего на свете хочется как можно скорее оказаться вдали от него. Для этого я и просил тебя предоставить нам с женой лошадей. Я только что виделся с твоим отцом, Хокану. Он очень тревожится за Касами. На твоем месте я вернулся бы к нему при первой же возможности.— Так я и сделаю, Всемогущий. Прошу вас, если вы увидите моего брата, передайте ему, что я жив и вскоре вернусь на Келеван.Миламбер кивнул, и Хокану вернулся к походному костру. Молодой воин привел с поляны двух рыжих лошадей. Миламбер помог Кейтале взобраться в седло.— Старайся крепче держать в руках поводья, дорогая, — сказал он ей и вспрыгнул на спину своей лошади. Кейтала передала ему спящего Уильяма. Они молча покинули расположение цуранийских войск и стали спускаться с холма. Часовые и командиры дозорных отрядов несколько раз окликали их, но при виде черной сутаны Миламбера почтительно кланялись и предлагали продолжить путь.Кейтала без труда удерживалась в седле. Она смотрела вокруг расширившимися от страха глазами. Стремительное перемещение с одной планеты на другую через небесные врата так подействовало на ее воображение, что она все еще не могла прийти в себя. Все, на чем останавливался ее взгляд, казалось ей опасным и непривычным. Но из уст ее не вырвалось ни единого вздоха, ни слова жалобы. Она готова была разделить судьбу своего мужа и следовать за ним повсюду, куда бы ни лежал его путь.Над густым лесом занимался рассвет. У края тропинки всадников остановил повелительный окрик:— Стойте! Кто вы такие?Из-за дерева появился часовой в коричневом плаще с эмблемой в виде чайки с золотой короной.Невысокий мужчина в черной сутане спешился, взял на руки ребенка и помог ехавшей рядом с ним женщине сойти на землю.— Я — Паг из Крайди! — с улыбкой ответил он воину. Глава 12. НАСЛЕДНИКИ Паг склонился над ложем умиравшего герцога. Лиам, Кулган, Мичем и Брукал стояли поодаль.— Я так рад, что ты вернулся, Паг, — прошептал герцог. Он тяжко закашлялся и, когда приступ миновал, бессильно опустился на подушки. В углах его рта появилась кровавая пена. — Пусть все подойдут сюда, — едва внятно пробормотал он. Все, кто собрался в палатке, обступили его ложе. — Лиаму и Кулгану известно, — сказал Боуррик, — что я оставил значительную сумму денег для учреждения в Королевстве школы магии. Здание для нее надлежит построить на острове посреди Звездного озера. Пусть ее возглавят Паг и Кулган.— Чародеи молча поклонились. Оба едва сдерживали слезы. Минуты герцога были сочтены. Все понимали это, но никто не в силах был не только вернуть его к жизни, но даже облегчить его тяжкие страдания. — Помнишь, Паг, — слабо улыбнулся Боуррик, — когда ты спас принцессу от троллей, я пообещал, что ты получишь от меня еще одну награду, помимо земельных угодий и придворного титула. — Паг кивнул. — Так вот, в королевских архивах хранится документ, составленный мною в те дни и засвидетельствованный Лиамом и Тулли. Согласно этому документу, ты принадлежишь к нашей семье и по праву можешь носить гордое имя кон Дуанов. Я знаю, что ты не посрамишь его! — Паг опустился на колени и приник губами к некогда могучей и сильной, а ныне безжизненной, бледной и иссохшей руке Боуррика.Герцог поднял затуманенные смертной пеленой глаза на Кулгана и прошептал:— Позаботься обо всех моих сыновьях, старый друг.— Что он имеет в виду? — встревоженно спросил Лиам, склонившись к уху герцога Брукала. — Что значит «обо всех» сыновьях? Ведь кроме меня и Аруты…Кулган, услыхавший слова принца, перебил его:— Это значит, что отец ваш дает имя и все полагающиеся по закону права своему старшему сыну Мартину.— Свидетель! — прохрипел Боуррик, взглянув на Брукала.— Что… что мне надлежит сделать? — растерялся старый герцог. Веки его глаз покраснели и опухли, по седым усам струились слезы.— Ты должен засвидетельствовать последнюю волю его сиятельства, — шепнул Кулган. — Клянись!— Я, Брукал, герцог Вабона, свидетельствую, что находился при последнем волеизъявлении герцога Боуррика Крайдийского и готов повторить услышанное мною из его уст всюду, где это будет потребно, — дрожащим, надтреснутым голосом пробормотал старик.Боуррик вздохнул и, собрав последние силы, прошептал:— Я дурно поступил с Мартином, но ты, Лиам, должен загладить мою вину перед ним. Обещаешь?— Обещаю, отец!Герцог взглянул на сына с любовью и благодарностью и закрыл глаза. Кулган приподнял его руку и, бережно опустив ее на ложе, обернулся к Лиаму.— Все кончено.Лиам опустился на колени у постели отца. Тело его сотрясали рыдания. Паг, понурившись, вышел из палатки. За ним последовали и остальные, оставив нового герцога Крайдийского наедине с его неутешным горем.— Но ведь новый Стратег, которого Совет изберет в ближайшие дни, предпримет решительное наступление на Западные армии Королевства, чтобы упрочить победу Алмеко и увенчать славой себя! — сказал Касами, выслушав рассказ Пага о причинах его бегства с Келевана.Стояла глубокая ночь. В палатке, которую Мичем отвел для Пага и его семьи, собрались Кулган, Мичем, Лори и Касами. Кейтала положила пару поленьев в едва тлевший огонь крошечной печки и села на постель сына, мирно дремавшего в обнимку с Фантусом.— В таком случае, Касами, — ответил Паг, — мне придется совершить отчаянную и опасную попытку закрыть Звездные Врата, чтобы воины с Келевана не могли попасть на нашу планету. Этой войне следует положить конец. Она обескровила не только Королевство, но и Империю.Кулган выпустил к потолку густую струю дыма и покачал головой.— Я понял далеко не все из того, что ты успел поведать мне, Паг, — задумчиво проговорил он. — Скажи, что может помешать им проложить новый небесный коридор со своей планеты на нашу? Ведь Всемогущие умеют пробивать бреши в пространственно-временной ткани космоса!— Дело в том, — ответил Паг, — что никто из них не в силах предугадать направление проложенного ими пути. Противоположный конец рифта, который существует ныне, уперся в поверхность Мидкемии лишь по чистой случайности. Они могут, пока он существует, создать еще один или несколько коридоров, параллельных ему, но стоит ему исчезнуть, и жители Келевана не смогут больше проникать на Мидкемию.— А ты здорово изменился, Паг, — вмешался в разговор Мичем.— Я так нипочем не признал бы в тебе того веселого мальчишку, что забавлялся с Фантусом, как теперь твой Уильям. Ты теперь выглядишь так, словно держишь на плечах весь мир с его бедами и горестями.— Не один мир, — с грустной улыбкой поправил его Паг, — а два, друг Мичем!Они проговорили до самого рассвета. Донесшееся из леса пение труб прервало Кулгана, который рассказывал Пагу о переменах, происшедших с его другом Томасом, на полуслове. Все, кто находился в палатке, прислушивались к этим звукам с тревогой и недоумением. Вскоре к пению труб присоединился бой барабанов и цокот копыт. В палатку вбежал Лиам и, крикнув: «Сюда едет король!» — бросился прочь.Оба герцога, офицеры Западных армий и большинство солдат вышли на просторную поляну у штабного павильона и с растерянностью, недоумением и страхом наблюдали, как монарх гарцевал меж двух рядов гвардейцев, выстроившихся шеренгой.— Что, не ожидали? — расхохотался Родрик, натягивая поводья и обводя глазами лица собравшихся. — Забыли, как надлежит приветствовать своего короля?! — Он нахмурился и погрозил Брукалу пальцем.— Ваше величество… Ваше… Ведь вы не предупредили нас о своем… Мы не знали… — залепетал старик.— А это я нарочно! — усмехнулся король. — Мне доложили о вашем позорном поражении, и я решил сам научить вас, как надо воевать! Я привело собой Восточные армии! Они будут здесь с минуты на минуту, и я сам поведу их в бой!Присутствующие настолько опешили от этого заявления, что никто из них не нашелся с ответом.— Кто это такой? — сурово спросил Родрик, кивнув в сторону Лиама. — И почему он одет в плащ с гербом Крайди?!— Это герцог Лиам Крайдийский, — с поклоном ответил Брукал.— Он унаследовал этот титул от его сиятельства Боуррика, скончавшегося от ран минувшей ночью.— Ах вот как! — взвизгнул Родрик. — Унаследовал?! А меня спросить позабыли?! Не будет он герцогом, если я этого не пожелаю.— Воля ваша, — сдержанно поклонился Лиам.— Скажи спасибо, что отец твой умер своей смертью, — плаксиво воскликнул король. — Ведь он замышлял предательство, и я повесил бы его, останься он в живых! Все вы готовы предать меня при первой же возможности!Услыхав столь незаслуженное оскорбление в адрес отца, чье тело едва успело остыть, Лиам схватился за рукоять своего меча. Брукал удержал его за руку. Жест этот не остался незамеченным королем.— Что это?! — воскликнул он. — Ты хотел поднять оружие против меня, своего монарха?! Эй, стража! Схватить его и связать! Я прикажу повесить его, когда вернусь с поля боя!К Лиаму бросились шестеро дюжих гвардейцев. По глазам окружавших его офицеров Западных армий и их подчиненных принц видел, что, скажи он хоть слово, и все эти люди бросятся ему на помощь. Им ничего не стоило бы уничтожить немногочисленную личную гвардию короля и освободить сына покойного Боуррика. Но это неминуемо привело бы к гражданской войне, и Лиам покорно протянул свой меч офицеру гвардии. Его отвели в пустовавшую палатку. Проводив принца гневным взглядом, Родрик с улыбкой обратился к Брукалу.— Ты — один из немногих, кто остался верен мне, герцог! Ты поведешь в бой отряды Западных армий, а Восточными буду командовать я.— Слушаюсь, ваше величество.К Пагу, остановившемуся в нескольких шагах от герцога, неслышно подошел Лори и тронул его за рукав.— Нам лучше вернуться в палатку, — прошептал он. — Во всяком случае, мне. Ведь если король меня узнает, сидеть мне связанным вместе с несчастным Лиамом!— Я пойду с тобой.— Касами и Мичем уже ожидают нас там.Через несколько часов, когда солнце поднялось над верхушками деревьев, в лагерь прибыли первые отряды Восточных армий. Вскоре, развернув боевые знамена, соединенные войска Королевства Островов двинулись на штурм цуранийских позиций в долине Серых Башен. Колонну возглавлял Родрик верхом на огромном черном жеребце.— Теперь нам остается только одно — ждать, со вздохом сказал Паг, выходя из палатки.— Этот венценосный безумец, похоже, ищет своей гибели, — отозвался Мичем, сплюнув в сторону. — Где это видано, чтобы король так рисковал собой?— Одни боги ведают, что творится в его больной голове, — затянувшись из своей трубки, пробормотал Кулган. — Он не отвечает за свои поступки, но противоречить ему не осмеливается никто из его разумных и трезво мыслящих подданных. Да свершится же то, что угодно богам!На закате в лагерь прискакал гонец в пыльном и запятнанном кровью плаще.— Победа! — возгласил он, спешиваясь и беря из рук подбежавшего слуги мех с вином. — Меня прислал герцог Вандрос. Мы оттеснили неприятеля в середину долины и освободили все завоеванные цурани земли к востоку от Серых Башен. Это наш день! — Он приник губами к меху и стал с жадностью пить вино. Струйки красной жидкости стекали с его подбородка, заливая грудь, но, не обращая на это внимания, солдат продолжал пить, пока не опустошил вместительный мех. — Погибли Ричард Саладорский, граф Силденский и несколько других вельмож, — сказал он, утолив якажду. — А король наш ранен. Его скоро доставят сюда на носилках.— Он что же, совсем плох? — спросил Кулган.— Ранен в голову, — флегматично отозвался гонец. -Да вы и сами увидите. — И, не говоря более ни слова, он направился к походной кухне.Когда на поляну прибыли конные носилки с раненым Родриком, солнце до половины зашло за горизонт, окрасив палатки и примятую траву в зловещий багрово-красный цвет. Лицо короля было белым, как полотно. Его рыжеватые волосы слиплись от запекшейся крови, череп был рассечен цуранийским мечом. При одном взгляде на монарха всем собравшимся у носилок стало ясно, что он не протянет и нескольких минут.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35