Опасаться тебе следует и дерзкого юнца по имени Тапек. Их властелин и повелитель желает во что бы то ни стало продолжать войну против вашего народа. Для успешного ведения кампании он нуждается в помощи волшебников, а члены Ассамблеи весьма неохотно откликаются на его призывы. Особенно в последнее время, после того как двое Всемогущих погибли в вашем заколдованном лесу. Убедить же чародеев и впредь оказывать ему поддержку могли бы лишь Объединенный Высший Совет или решение всех членов Ассамблеи. Но те и другие придут к единому мнению не раньше, чем тюны превратятся в земледельцев и поэтов. — Он усмехнулся и кивнул, видя, что Миламбер оценил его шутку. — Так что нынешнее положение Стратега, как видишь, весьма шатко. Ведь потерпев поражение в войне, он будет смещен со своего поста. Принято считать, что мы. Всемогущие, далеки от политики. — Он тонко улыбнулся. — Но Стратег вполне может объявить тебя виновником своей военной неудачи, объяснив ее тем, что ты из сочувствия к своим бывшим соплеменникам уговорил остальных волшебников не оказывать ему помощи и не перемещаться на Мидкемию. Понимаешь? Он не станет лично преследовать тебя, но вполне может поручить это своим любимцам. Его авторитет все еще достаточно высок.— Путь власти тернист и извилист, — пробормотал Миламбер.— Вот как? — улыбнулся Хочокена. — Тебе знакома эта старинная цуранийская поговорка? Что ж, похоже, ты хорошо усвоил мой урок!Миламберу без труда удалось свыкнуться со своим новым положением Всемогущего. В течение нескольких недель, последовавших за визитом к Хочокене, он досконально изучил, в чем состояли права и привилегии, дарованные Императором его сословию, а также обязанности, налагаемые на него столь высоким саном. Он старался подражать манерам и выговору волшебников-цурани и весьма в этом преуспел. Его успехи отмечали решительно все члены Ассамблеи — одни с восхищением, другие с плохо скрытой неприязнью.Он по-прежнему сознавал, что в душе его таится неисчерпаемый источник силы, проявляющейся лишь в минуты крайней опасности и величайшего напряжения. Цуранийские чародеи также чувствовали в нем эту силу. Одних она страшила, у других вызывала любопытство, у третьих — зависть. Он обнаружил также, что над ним больше не властны те понятия, заповеди и запреты, коими наставники-черноризцы пытались ограничить его мыслительные процессы. Без труда вычленив все установки, что были внедрены в его сознание за годы учебы, он избавился от них. Его разум и воля, несмотря на усилия учителей за годы послушничества, остались свободными. Его внутренний мир принадлежал только ему одному. Но он скрыл это от всех, даже от Хочокены, чтобы не подвергать свою жизнь новой опасности.Он часто вспоминал Кейталу. По ночам она являлась ему во сне. Теперь, став Всемогущим, он легко мог бы добиться ее освобождения из рабства. Они могли бы жить вместе. Но он опасался, что, взяв ее к себе, возбудит еще большую ненависть в сердцах тех, кто желал его гибели. К тому же, Кейтала ведь могла и позабыть о нем. Мысль эта доставляла ему страдания. Теперь он знал ответ на те вопросы, что не давали покоя Хочокене и прочим Всемогущим. Он понимал, какие свойства его души вызывали в их сердцах недоверие к нему и безотчетный страх. Он принадлежал обоим мирам, соединенным между собой звездным коридором. Обе планеты, враждовавшие между собой, питали его силы, обе они служили источниками того могущества, коим он был наделен, значительно превосходившего способности любого из членов Ассамблеи. Одновременно он узнал и свое подлинное имя, которое должно было оставаться тайной для всех, кроме него самого. На древнецуранийском языке оно означало: «Тот, кто стоит меж мирами». Глава 5. ПЛАВАНИЕ Чapльз озабоченно нахмурился и покачай головой.— Мастер, там появилось множество новых знамен!За шесть лет, проведенных в Крайди, цуранийский раб Тшакачакалла, которого Арута нарек Чарлзом, стал умелым охотником и следопытом, полностью оправдав ожидания главного егеря герцогства Мартина.Скрытые густыми ветвями деревьев, Чарлз, Мартин и Гаррет не сводили взоров с лагеря цурани в глубине долины. Гаррет с невольным восхищением взглянул на Чарлза и едва слышно присвистнул:— Глаз у тебя, как у сокола! Я так едва различаю их шатры и палатки!Чарлз пожал плечами.— Ничего особенного. Мне ведь хорошо известено, на что стоит обратить внимание.— Что означает появление новых знамен? — спросил Мартин.— Плохие новости, мастер. На всех этих флагах — гербы родов, состоящих в партии Синего Колеса, которая отказалась от участия в войне после осады Крайди. Выходит, в Высшем Совете снова произошли серьезные перемены. Военный Альянс восстановлен. И весной нам, боюсь, следует ожидать нового наступления цурани.Мартин махнул рукой и отступил назад. Повинуясь этому безмолвному приказу, спутники последовали за ним. Разведчики отошли на несколько ярдов в глубь леса и уселись под большим дубом. Мартин вынул из заплечной сумы три куска вяленого мяса. Подъем на высокие холмы Серых Башен истощил силы следопытов. Все они устали и проголодались.— А где же новые отряды? — спросил Мартин, вгрызаясь в жесткую оленину. — Почему здесь появились только знамена?— Солдаты останутся на Келеване до весны, — ответил Чарлз.— А когда в Принцессином саду распустятся первые крокусы, войска переправят сюда, в долину.Внезапно неподалеку раздался странный высокий звук, напоминавший одновременно свист, стон и шипение.— Чо-джайны! — шепнул Чарлз. — Нам надо немедленно скрыться!Мартин кивнул и, вспрыгнув на развилку дубового ствола, протянул руку Гаррету. Вскоре все трое затаились у самой вершины огромного дерева. Еще не облетевшая листва скрыла их от взоров преследователей.Через несколько минут под деревом, шелестя опавшими листьями, уже бродили шесть гигантских муравьев. Командир отряда высоким, скрипучим голосом отдавал приказания солдатам. Те тщательно осматривали землю и настороженно принюхивались. Когда они заспешили назад к лагерю, Мартин шепотом спросил у Чарлза:— Как ты думаешь, они обнаружили наши следы?— Боюсь, что да. Нюх у них довольно тонкий.— Смогут они догнать нас в лесу?— Сомневаюсь, но все же…В это мгновение со стороны цуранийского лагеря послышался собачий лай.— Собаки! — с ужасом прошептал Гаррет.— Уж они-то смогут нас выследить! — сказал Мартин. — Спускаемся на землю и бежим отсюда!Он спрыгнул с дерева и бросился бежать к полузаросшей тропинке, по которой нынешним утром их проводили сюда гномы. Около получаса охотники мчались сквозь лесные заросли, прислушиваясь к лаю преследовавших их собак и топоту ног цуранийских воинов. Внезапно лай сменился радостным заливистым визгом.— Они взяли след! — в отчаянии вскрикнул Гаррет.Мартин ускорил бег. Миновав широкую поляну, он свернул вправо. Вскоре охотники оказались на берегу неглубокого ручья.— Хорошо, что я услыхал его журчание, когда мы пробирались сюда! — сказал Мартин. — Но, пройдя по воде, мы сможем выиграть всего несколько минут. Ведь они обыщут оба берега выше и ниже по течению.Чарлз с загадочной улыбкой покачал головой и вынул из поясной сумы небольшой туго перевязанный кожаный мешочек. Распустив тесемки, он стал посыпать землю возле ручья каким-то темным порошком. Гаррет принюхался. Глаза его внезапно наполнились слезами. Он зажал нос, чтобы не чихнуть, и с восхищением пробормотал:— Да ведь это же перец! Ну и молодчина наш Чарлз!Цурани смущенно улыбнулся:— Ох и задаст же мне мастер Мегар за то, что я без позволения взял это на кухне! Но я решил, что молотый перец нам не помешает. Теперь мы без труда уйдем от погони. Чо-джайны и собаки после такой понюшки на много часов потеряют чутье!— Двигаемся вверх по течению! — приказал Мартин.Разведчики вошли в ручей. Когда их преследователи выбежали на берег, Мартин, Гаррет и Чарлз находились уже в нескольких ярдах выше по течению горного потока. Не выходя из воды, Мартин ухватился ладонями за толстый сук дерева, нависший над ручьем, подпрыгнул и перекинул на ветвь свое сильное, мускулистое тело. Примеру его последовали и Гаррет с Чарлзом. Вскоре, перебираясь с дерева на дерево, все трое оказались в глуши леса.Мартин оглянулся и прислушался. Убедившись, что цурани потеряли их след, он заспешил к тропинке, которая змеилась вниз вдоль склона Серых Башен. Ученики, неслышно ступая, последовали за ним.В Крайди снова пришла осень, уже восьмая с начала войны. Стоя на башне замка, Арута наблюдал за строителями, восстанавливавшими городские постройки. В Крайди вернулось большинство его жителей. За последние несколько лет вражеские отряды редко предпринимали набеги на город и его окрестности. При мысли об этом на чело принца внезапно набежала тень. В свои двадцать семь лет он стал опытным солдатом, повидавшим такое, что и во сне не приснилось бы многим из прославленных военачальников Королевства. И теперь опыт и знания, приобретенные им за истекшие восемь лет войны, безошибочно подсказывали ему, что противник медленно, но неуклонно приближается к победе. Арута вздохнул.— Осень нынче ранняя.Принц обернулся. Погрузившись в свои думы, он не услыхал, как на башню поднялся сквайр Роланд. Сдержанно кивнув ему, Арута сквозь зубы процедил:— И зима будет ранней. А что ожидает нас весной, о том ведают лишь боги…— Длинный Лук еще не вернулся? — спросил Роланд.Арута помотал головой.— Этот Мартин… — начал было он и осекся.— Что — Мартин? — с улыбкой спросил Роланд. — Вы беспоколтесь о нем и его людях, ваше высочество?— Разумеется. Хотя, если кто и способен подняться на Серые Башни, миновав сторожевые посты неприятеля, и разглядеть, что творится в его лагере, а затем невредимым вернуться в замок, то это, разумеется, наш Мартин и оба его подручных.— Длинный Лук знает свое дело, — кивнул Роланд.— Но зато никто толком не знает, что за человек сам Мартин Длинный Лук, — с кривой улыбкой заключил принц. — Мне кажется, что, проживи я на свете даже эльфийский век, мне не удастся раскрыть его тайну. Знаешь,.. — но, не закончив фразы, принц внезапно сменил тему, по-видимому, пожалев о том, что в который уже раз разоткровенничаются с Роландом о Мартине. Сдержанный и замкнутый по натуре, Арута привык никому не поверять своих тревог и сомнений. — Что нового у твоего отца, Роланд? Ведь нынче голуби доставили почту из Тулана.Сквайр вздохнул.— Да, ваше высочество, я получил письмо от родителя. Он срочно вызывает меня к себе. Боюсь, мне придется спешно покинуть Крайди.— Что же приключилось с бароном Толбуртом?— Он упал с лошади и сломал ногу. Отец никогда не был хорошим наездником. Помню, когда я был еще ребенком и жил дома, он тоже вылетел из седла. Правда, в тот раз от падения пострадала его рука.— Тебе в любом случае пора проведать родных. Сколько лет уже ты не был дома?— Давно, ваше высочество. Но ведь я был нужен здесь, на границе герцогства, где много лет кряду шли сражения. А кроме того, есть и другие причины…Арута с улыбкой кивнул.— Ты уже сказал Каролине о своем отъезде?— Пока нет. Я еще успею это сделать. Ведь теперь, когда между Крайди и Туланом стоят цуранийские войска, мне придется добираться туда морем. А снарядить корабль — дело непростое.Со сторожевой башни послышался крик часового:— Разведчики! Вижу разведчиков!Принц и Роланд взглянули в сторону леса. Когда три фигуры, облаченные в зеленые куртки охотников, приблизились на достаточное расстояние, Арута с облегчением пробормотал:— Это Длинный Лук и его ученики. Хвала богам, все целы и невредимы!Принц поспешно спустился с башни в замковый двор навстречу прибывшим. Роланд последовал за ним.— Приветствую вас, ваше высочество, — с поклоном проговорил Мартин.— Рад видеть вас всех! — улыбнулся Арута. — Что нового?Мартин принялся рассказывать ему обо всем, что им удалось увидеть в лагере неприятеля, но принц, нахмурившись, вскоре прервал его нетерпеливым жестом.— Лучше побереги силы для доклада на экстренном совете, Длинный Лук! Роланд, разыщи отца Тулли, Фэннона и Амоса Траска. Пусть соберутся в отцовском кабинете.— С вашего позволения, ваше высочество, — промямлил Гаррет, бросая красноречивые взгляды в сторону кухни.Арута обернулся к нему.— Вы с Чарлзом и мастером Мартином тотчас же последуете туда же, — строго сказал принц. — Нам нужен подробный отчет всех очевидцев!Чарлз и Гаррет, много часов подряд мечтавшие об отдыхе и горячей пище, уныло кивнули.Амос Траск сердечно улыбнулся Мартину и закивал кудлатой головой. Охотник нравился ему. Старый морской волк умел ценить в людях бесстрашие, независимость и прямодушие. Длинный Лук в избытке обладал всеми этими качествами. Сам Амос за годы, проведенные им в Крайди, снискал доверие и расположение принца Аруты и стал одним из его главных помощников.Заметно постаревшие Фэннон и отец Тулли заняли свои места за круглым столом.Последним в кабинет герцога вошел Арута. Поприветствовав собравшихся, он обратился к Мартину:— Расскажи нам о результатах вашей вылазки, Длинный Лук.— Мы трое поднялись на вершины Серых Башен и оттуда наблюдали за главным лагерем цурани, — сказал Мартин.— Ты умудрился одной фразой пересказать содержание целой саги! — восхищенно вставил Амос.Проигнорировав это замечание, Мартин кивнул в сторону Чарлза, стоявшего у двери.— Пусть лучше он объяснит вам смысл увиденного нами. Если бы не Чарлз, мы с Гарретом многого не смогли бы рассмотреть, а значения остального не поняли бы.Бывший цуранийский раб подошел к столу и с поклоном проговорил:— Ваше высочество, судя по всему, войскам Королевства следует готовиться к новому наступлению противника будущей весной.— Откуда тебе это известно? — подозрительно спросил Фэннон. Он по-прежнему относился к охотнику-цурани с изрядной долей недоверия. — К ним что же, прибыло большое подкрепление?— Нет, мастер Фэннон. Воины новых армий ступят на вашу землю не раньше весны. Но над шатрами подняты знамена тех кланов, что примкнули к Военному Альянсу.— А ты уверен, что этих знамен не было здесь прежде?— Конечно уверен, мастер Фэннон! Ведь раньше и мой клан Хунзан поддерживал партию Синего Колеса, которая участвовала в войне шесть лет тому назад, а затем вышла из Альянса. Я не знаю, как Стратегу удалось вновь склонить предводителей кланов, по-прежнему состоящих в этой сильной партии, к походу против Королевства. Подобные вопросы решает Высший Совет. Во время его заседаний главы родов и кланов заключают, и расторгают союзы, вступают в различные партии или покидают их ряды. У нас это именуют «Играми Совета».Партия Синего Колеса — одна из старейших в Цурануани. Она не так многочисленна, как партия Войны, главой которой является сам Стратег, или Имперская, однако она все же очень влиятельна в политике государства.Со времени осады замка я ни разу не видел на вашей земле ни воинов из тех родов и кланов, что составляют партию Синего Колеса, ни их знамен. Я уверен, что новый Альянс, который главы партии заключили со Стратегом, — результат сложных политических комбинаций и интриг. Словом, все решили Игры Совета.Фэннон нахмурился и пробормотал:— Неужто мы должны поверить, что стратегия противника в этой войне зависит от политических игр и амбиций нескольких людей?Чарлз закивал головой:— Именно так все и обстоит, мастер Фэннон. Те, кто всегда поддерживал Стратега, его партию и клан, наверняка в силу различных комбинаций приобрели большой вес в Совете. Иначе им не удалось бы склонить Синее Колесо к этому новому альянсу.Отец Тулли, часто беседовавший с тремя пленными цурани и потому лучше других осведомленный о положении дел в Империи, с тяжелым вздохом подытожил:— Выходит, все маневры этого Синего Колеса были продиктованы одним лишь желанием добиться большего веса в Совете. А о войне как таковой главы этой партии почти не помышляли.Чарлз улыбнулся.— Вы лучше других постигли смысл Игр Совета, святой отец.Фэннон развел руками.— Невероятно! Тысячи солдат погибают из-за глупых амбиций нескольких политиков!— Если позволите, я приведу вам один пример воинской доблести, как мы, цурани, ее понимаем, — с усмешкой предложил Чарлз.— Изволь! — подал голос Арута, все это время нервно теребивший край скатерти.— В первый год войны один из подчиненных Стратега, военачальник по имени Тасайо из клана Минванаби, повел свои отряды в атаку против ламутского гарнизона. Тасайо — не только один из военачальников нашей армии. Он также доводится кузеном главе своего клана, господину Джингу. Приказ о наступлении был отдан предводителю атакующих, господину Седзу из рода Акома, заклятому врагу Джингу. Ла-мутцы перебили солдат Акома почти поголовно. В бою погибли и сам Седзу и его юный сын. Тасайо со своей армией пришел им на помощь. Но он не успел спасти Седзу и его сына от гибели. Зато одержал блестящую победу над ламутцами, чем укрепил позиции Стратега в Высшем Совете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35