..
- Судна, Джон, - перебил англичанина Клеменс. - Судна! Какая же это
ладья!
- Не все ли равно. Я говорю: давайте завоюем Соул-сити, предадим всех
его жителей мечу и возьмем минералы. Тогда мы сможем получать алюминий
прямо на месте добычи. По сути, мы могли бы там построить корабль. И чтобы
застраховаться от вмешательства в наши дела, нам следует заодно покорить и
все другие государства, лежащие между нами и Соул-сити.
Безумный властолюбец Джон!
И все же Сэм склонялся к тому, что, возможно, в этом единственном
случае он прав. Через месяц или около того Пароландо будет располагать
оружием, которое сделает возможным предложение Джона. Если только не
учитывать того, что Публия была дружественным государством и ее требования
невысоки, а Тайфана хотя и заламывала довольно высокую цену, все же
позволяла вырубать свои деревья. Однако существовала возможность, что оба
эти государства намеревались использовать полученное ими в обмен на дрова
железо для изготовления оружия, чтобы затем напасть на Пароландо.
Дикари на противоположном берегу Реки, вероятно, имели такие же
намерения.
- Я еще не кончил, - сказал фон Рихтгофен. - Хаскинг выставил
требование, чтобы обмен гражданами проходил в соотношении один к одному.
Но он не заключит никакого соглашения, пока мы не вышлем для переговоров с
ним кого-либо из черных. Он сказал, будто оскорблен тем, что вы послали
меня, поскольку я - пруссак и юнкер до мозга костей. Но он прощает нам
это, поскольку мы не знали, при условии, что в следующий раз мы пришлем
члена Совета с черным цветом кожи.
Сэм едва не выронил изо рта сигару.
- У нас нет негров среди членов Совета!
- Правильно. Хаскинг как раз и говорит, что нам нужно избрать в Совет
хотя бы одного негра.
Джон запустил обе руки в свою длинную рыжую шевелюру и встал. Его
бледно-голубые глаза гневно сверкали под белыми бровями.
- Этот сарацин смеет учить нас, как нам вести себя в нашем
собственном государстве?! Я говорю: война!!!
- Подождите минутку, Ваше Величество! - прервал его Сэм. - Я понимаю,
у вас достаточно оснований для того, чтобы прийти в бешенство, но по
правде говоря, мы в состоянии защитить себя, но не можем напасть и
захватить большую территорию.
- Захватить? - крикнул Джон. - Да! Мы вырежем одну половину, а другую
закуем в цепи!
- Мир сильно изменился после вашей смерти, Джон... ох, Ваше
Величество. Общеизвестно, что существуют и другие формы рабства, кроме
обычного, но мне не хочется затевать здесь сейчас спор относительно
определений. Не надо поднимать шум, сказала лиса, забравшись в курятник.
Мы просто назначим еще одного советника. Назначим на время. И пошлем его к
Хаскингу.
- В Хартии нет статьи, допускающей временное кооптирование в члены
Совета, - заметил Лотар.
- Тогда изменим Хартию, - спокойно ответил Сэм.
- Для этого нужно проводить референдум.
Джон поморщился. Сколько раз они с Сэмом ожесточенно спорили о правах
народа.
- Кроме того, - сказал Лотар, все еще улыбаясь, но с отчаянием в
голосе, - Хаскинг требует, чтобы сюда был допущен Файбрас с целью осмотра.
Особенно его интересует наш аэроплан.
Джон прямо вскипел.
- Он требует, чтобы мы разрешили заслать сюда шпиона!
- Не знаю, - протянул Клеменс. - Файбрас у Хаскинга начальник штаба.
Возможно, у него другое отношение к нам. Он инженер, кроме того, если я не
ошибаюсь, он еще и доктор физических наук. Я о нем слышал раньше. А что вы
выяснили о нем, Лотар?
- Он произвел на меня большое впечатление, - ответил фон Рихтгофен. -
Родился он в 1974 году, в Сиракузах, штат Нью-Йорк. Отец его - негр, мать
- наполовину ирландка, наполовину индеанка из племени ирокезов. Он был
участником второй марсианской экспедиции и первой, выведенной на орбиту
вокруг Юпитера.
Сэм задумался. Сколько фантастических свершений увидел мир после его
смерти. Высадка на Луну, а затем на Марс. Как в книгах Жюля Верна, но,
однако, не более фантастично, чем этот мир, в котором они теперь
находятся. Все это настолько невероятно, что никакие существующие
объяснения не удовлетворят ни одного разумного человека.
- Мы вынесем сегодня этот вопрос на обсуждение Совета, Джон, -
наконец вымолвил Клеменс. - Если у вас, конечно, нет возражений. И сегодня
же проведем всеобщие выборы временного советника. Я лично склоняюсь к
кандидатуре Айзи Кабера.
- Кабер? Уж не тот ли это Кабер, который был рабом? - заметил Лотар.
- Должен сказать, что по этому поводу Хаскинг сказал, что "дядя Том" ему
не нужен.
Стоит родиться рабом, рабом и останешься навсегда, подумал Сэм. Даже
когда раб восстает, убивает своих угнетателей, погибает и воскресает здесь
формально свободным, он все равно не мыслит себя свободным человеком.
Кабер родился в 1841 году, в Монтгомери, штат Алабама. Его научили читать
и писать, он служил в доме своего хозяина в качестве секретаря. Но в 1863
году убил сына владельца имения, бежал на Запад, был ковбоем, а затем
шахтером. Копье индейца из племени сиу настигло его в 1876 году. Бывший
раб был убит человеком, которому еще предстояло испытать рабство. Кабер
был в восхищении от этого мира - так, во всяком случае, он говорил -
потому что здесь никто не может поработить его. Но в своей душе он все же
остался рабом - у него были рефлексы раба. Даже когда он стоял, высоко
подняв голову, стоило рядом кому-нибудь внезапно щелкнуть бичом, он мог
подпрыгнуть от страха, машинально пригнув при этом голову.
Для чего, для чего здесь вернули жизнь людям? Мужчины и женщины уже
загублены тем, что с ними произошло на Земле, и им уже никогда не
оправиться от перенесенных унижений. Приверженцы Церкви Второго Шанса
кричат о том, что человек может измениться, измениться настолько, что
перевоплотится полностью. Но ведь это всего-навсего лишь кучка кретинов,
наглотавшихся наркотической резинки.
- Пусть только Хаскинг назовет Кабера "дядей Томом", бьюсь об заклад,
что Кабер прибьет его, - сказал Сэм. - А поэтому давайте пошлем именно
этого негра.
Джон поднял свои косматые брови. Сэм догадывался, о чем он думает.
Вероятно, о том, как использовать Кабера в своих целях.
- Время инспекционного обхода, - сказал Сэм, взглянув на водяные
часы. - Не возражаете, чтобы пройтись, Джон? Я догоню вас через минуту.
И он уселся за письменный стол, чтобы сделать еще несколько записей в
своем дневнике. Это дало возможность Джону первым покинуть рубку, как и
приличествовало бывшему королю Англии и почти половины Франции. Сэм
подумал о том, насколько любопытна эта забота о том, кто за кем должен
идти, но он настолько недолюбливал Джона, что не мог вынести даже такого
мелкого потворства желаниям экс-монарха. Однако вместо того, чтобы спорить
о том, кто из них главнее, или попробовать выйти первым и тем самым
привести Джона в ярость, он притворился, что у него есть кое-какие
неотложные дела.
Сэм догнал группу, состоявшую из шести советников, около цеха по
производству азотной кислоты. Группа быстро переходила из одного цеха в
другой. Запахи, исходившие от различных кислот, алкоголя, ацетона,
креозота, скипидара, уксуса и формальдегида, продуктов переработки
человеческих экскрементов с лишайником, который соскребали со скал в горах
для получения нитрата калия - все это всякого бы лишило аппетита.
Советники были прожарены и оглушены в прокатном и сталелитейном цехах, на
мельнице для измельчения известняка и в кузнечных мастерских. Они были
покрыты известковой пылью, а лица перепачканы сажей. В алюминиевом цехе
они поджарились, оглохли и быстро вылетели наружу.
Расположенная среди холмов оружейная мастерская в это время не
работала, и поэтому здесь было очень тихо, если не считать отдаленного
шума от других цехов. Однако пейзаж совсем нельзя было назвать красивым.
Земля была перекопана, деревья вырублены, и черный едкий дым цехов,
расположенных выше по Реке, собирался у подножия гор.
Их встретил ван Бум, главный инженер, наполовину зулус, наполовину
бур, живший в конце двадцатого века. Это был красивый мужчина с бронзовой
кожей и курчавыми волосами, ростом около шести с половиной футов, весивший
добрых 200 фунтов. Он родился в канаве в Кровавые Годы.
Прием был весьма сердечный (Сэм ему нравился, а Джона он терпел), но
ван Бум сейчас не улыбался, как обычно.
- Все готово, - начал он, - но я хочу, чтобы мои возражения были
внесены в протокол. Это - отличная игрушка, она может наделать много шума
и выглядит она довольно внушительно. Из нее можно даже убить человека. Но
в общем-то это напрасная трата сил на такое неэффективное средство.
- Вы говорите сейчас, как конгрессмен, - сказал Сэм.
Ван Бум провел их через высокую дверь в дом из бамбука, внутри
которого на столе лежал пистолет. Ван Бум взял его. Даже в его огромной
ручище оружие было слишком велико. Инженер прошел мимо собравшихся наружу,
на солнце. Сэм был разъярен. Он протянул руку к пистолету, но ван Бум не
обратил на него никакого внимания. Если он собирается продемонстрировать
эффективность этого пистолета во дворе, то почему бы не сказать об этом
сразу?
- Ох, уж эти мне инженеры, - пробормотал Сэм и пожал плечами.
Пытаться вмешиваться в то, что делает ван Бум - все равно, что тыкать мула
из Миссури палкой между глаз.
Ван Бум поднял пистолет так, что солнце засверкало на серебристой
полированной поверхности ствола.
- Это пистолет системы Марк-1, - сказал он. - Название дано в честь
босса, который изобрел его.
Гнев Сэма тут же растаял, как лед на Миссисипи во время оттепели.
- Это однозарядное, одноствольное, кремневое ручное оружие с нарезным
стволом. - Он взял пистолет в правую руку и продолжил: - Заряжается оно
так: вы выдвигаете затвор - открывается отверстие для пули. Затем вы левой
рукой прижимаете ствол, тем самым ставя курок на предохранитель спуска. -
Он засунул руку в мешочек, пристегнутый к его поясу, и вытащил оттуда
крупный полусферический предмет. - Это бакелитовая пуля шестого калибра.
Вставьте ее в отверстие и надавите, пока она не ляжет на дно ствола.
Он достал из этого же мешочка небольшой пакетик, в котором было
какое-то черное вещество.
- Это черный дымный порох, завернутый в нитроцеллюлозу. Когда-нибудь,
в будущем, у нас обязательно будет и бездымный порох. Теперь я помещаю
патрон передним концом в патронник, где и находится завернутый в
нитроцеллюлозу порох. Затем я возвращаю ствол левой рукой в первоначальное
положение. Марк-1 готов к стрельбе. На всякий случай, если заряд не
воспламенится, вы можете высыпать порох через специальное отверстие. В
случае осечки оружие можно перезарядить правым большим пальцем. Запомните,
что вспышка происходит справа для защиты лица стреляющего.
Вынесли большую деревянную мишень и установили ее на подставке на
расстоянии около двадцати ярдов от инженера. Ван Бум повернулся к ней,
поднял пистолет, охватил его двумя руками и прицелился.
- Встаньте позади меня, джентльмены, - произнес он. - Тепло от трения
о воздух вызывает обгорание поверхности пули, из-за чего остается дымный
след, который вы можете легко увидеть. Пластиковая пуля изготовлена такого
большого калибра из-за ее малой массы. Но увеличение калибра повышает
сопротивление воздуха. Если мы решим все-таки использовать этот пистолет -
против чего я решительным образом возражаю - мы сможем увеличить калибр до
7,5 в системе Марк-2. Эффективная дальность стрельбы около пятидесяти
ярдов, но на расстоянии больше, чем тридцать ярдов, точность стрельбы
резко снижается.
Пистолет был заряжен. Когда ван Бум потянет курок, ударник затвора
приведет в движение спусковой механизм, и оболочка, в которую помещен
порох, разорвется.
Раздалось щелканье курка, вспышка пороха и оглушительный грохот. Все
это произошло за доли секунды, но за это время ван Бум успел вернуть
слегка дернувшийся пистолет в первоначальное положение. Пуля действительно
оставляла за собой очень слабый дымный след, который быстро рассеивался
ветром. Сэм внимательно следил за траекторией пули и заметил, что она
сильно отклонилась боковым ветром. Но ван Бум, видимо, неплохо
натренировался в стрельбе из этого оружия, так как пуля все же попала
почти в самый центр мишени. Она наполовину ушла в мягкую сосновую
древесину, разорвалась и пробила в дереве крупное отверстие.
- В человека пуля войдет неглубоко, - пояснил ван Бум, - но дырка
будет большая. В том же случае, если она войдет рядом с костью, осколки
пули непременно раздробят ее.
Следующий час пролетел незаметно. Довольные советники и консулы по
очереди стреляли из пистолета. Король Джон был в особом восторге, так как
он никогда прежде не видел огнестрельного оружия. Его первое знакомство с
порохом состоялось через несколько лет после Воскрешения, но до сих пор он
видел только бомбы и деревянные ракеты.
В конце концов ван Бум сказал:
- Итак, джентльмены, если вы будете продолжать стрельбу, то
израсходуете весь запас наших пуль, а ведь для того, чтобы их изготовить,
понадобилась уйма материалов и труда. Это одна из причин, по которым я
выступаю против изготовления таких пистолетов. Остальные причины: первая -
точная стрельба возможна только с близкого расстояния; вторая - заряжание
и стрельба отнимают слишком много времени, и хороший лучник уложит за это
время троих с пистолетами и при этом останется на безопасном от них
расстоянии. Более того, пластиковую пулю можно использовать только один
раз, тогда как стрелу - многократно.
- Все это чепуха! - воскликнул Сэм. - Один только факт, что мы
располагаем таким оружием, продемонстрирует наше техническое и военное
превосходство. Мы испугаем противника до полусмерти еще до того, как
начнется битва. Кроме того, вы забыли еще о том, как долго надо
тренироваться, чтобы стать опытным лучником, а из этого пистолета любой
научится стрелять после сравнительно непродолжительного обучения.
- Это правда, - кивнул ван Бум. - Но смогут ли они кого-нибудь убить
из него. Кроме того, я сейчас думаю над тем, чтобы изготавливать стальные
арбалеты. Конечно, стрельба из них не такая быстрая, как из обычных луков,
но для того, чтобы научиться метко стрелять из арбалета, времени нужно не
больше, чем для обучения стрельбе из этого пистолета. К тому же, стрелами
опять-таки можно пользоваться неоднократно. Да они и гораздо более
смертоносны, чем эти шумные зловонные пугачи.
- Нет, сэр! - твердо сказал Сэм. - Нет! Я настаиваю на том, чтобы мы
изготовили не менее двухсот подобных пистолетов! Мы снабдим ими
специальную бригаду Стрелков Пароландо. Они будут наводить ужас на всех
обитателей берегов Реки - вы еще увидите это! Вы обязательно увидите!



18

Как ни странно, но король Джон поддержал Сэма. Он настаивал на том,
чтобы первые два пистолета были изготовлены для него и Клеменса, а
следующая дюжина - для их телохранителей. И только потом можно будет
организовать пистолетные отряды и приступить к тренировкам.
Сэм был благодарен англичанину за поддержку, но про себя решил, что
нужно внимательно проследить за людьми, которым будут вручены пистолеты.
Он не хотел, чтобы этот отряд был сформирован в основном из людей Джона.
Ван Бум не скрывал своего неодобрения.
- Вот что я скажу вам! Сейчас я возьму хороший лук и двенадцать
стрел, отойду на расстояние в пятьдесят ярдов, и по сигналу вы все -
восемь человек - станете приближаться ко мне, стреляя сколько вам будет
угодно из вашего Марка-1. И клянусь, что я уложу всех вас, восьмерых,
прежде чем вы приблизитесь ко мне на расстояние, с которого сможете убить
меня! Идет? Ставкой является моя жизнь!
- Не будьте ребенком! - оборвал его Сэм.
Ван Бум закатил глаза.
- Это я - ребенок? Это вы ставите под угрозу судьбу Пароландо и
вашего Судна. И все потому, что вам сильно захотелось поиграть с этими
пистолетиками!
- Как только вы изготовите достаточное количество пистолетов, тотчас
же можете приниматься за производство арбалетов, - твердо произнес Сэм. -
Слушайте! Ведь можно изготовить также и броню для Стрелков! Это должно
снять ваши возражения, не так ли, ван Бум? Почему я не подумал об этом
раньше?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32