Я могла бы замкнуть все электросистемы. Я могла бы заставить каждого в этом баре подняться и убить себя».
Так ответила она юноше и сказала правду. Но ничего такого сейчас не нужно, да и энергии у нее недостаточно, чтобы крушить переборки или устраивать массовое побоище. Гипноз не потребует такого напряжения сил и выполнит ту же задачу.
Мейгри зашевелилась под одеялом, вздохнула; казалось, она поудобнее устраивается. Она надеялась, что все, кто был рядом, повернутся взглянуть на нее. К счастью, никто не прикоснулся к ней. Один из офицеров двинулся в ее сторону, но гвардеец покачал головой и взмахом оружия приказал ему оставаться на месте. Взглянув в ее сторону, адмирал Экс сказал что-то неразличимое и малозначащее стоявшему рядом с ним лейтенанту, тоже смотревшему на нее.
Ни один не заметил и не понял, глядя на нее, что его подловили, что он оцепенел и стоит неподвижно, загипнотизированный. Такое воздействие продолжалось лишь долю секунды. Никто не помнил об этом потом. Каждый из присутствующих отвернулся, сохраняя в мозгу образ женщины, лежащей без сознания на палубе под oдеялом. И настолько сильным был этот образ, что, когда она поднялась на ноги, человеческий разум отказался поверить в то, что увидели глаза. Сопоставив два отчетливых взаимоисключающих образа, мозг каждого из находившихся на мостике выбрал более сильный, отвергнув казавшееся невероятным.
Тихо ступая, двигаясь подобно призраку, Мейгри выскользнула, и никто не осознал, что она ушла.
На мостике было почти темно и малолюдно. Все огни, кроме индикаторов компьютеров, приборов и оборудования видеосвязи, были отключены. Усиливавшийся обстрел корабля показал Командующему, что «Феникс» с каждой секундой приближается к коразианскому кораблю. Брошенный на приборы взгляд подтвердил его наблюдение.
Единственными звуками были приглушенные голоса членов команды, передаваших информацию, и грохот взрывов на корпусе корабля. Большей части команды было приказано покинуть флагман. На видеоэкране Саган наблюдал, как начинают отходить спасательные суда. Он знал, что их «видят» и коразианцы. Он позволил себе на мгновение отвлечься для похвалы.
– Кажется, все в порядке, адмирал. Вы отлично выполнили распоряжения. У нас осталось меньше часа безопасного времени. Возьмите оставшихся людей и следуйте на вашу шлюпку.
Экс был заметно подавлен.
– А вы разве не уходите, милорд?
– Нет, адмирал. Кто-то должен остаться на борту, чтобы подвести корабль как можно ближе к коразианцу. Я возьму это на себя.
– Почтительно прошу разрешения остаться с вашей светлостью.
–Не разрешаю. Выполняйте приказ, адмирал. Капитану Уильямсу на «Непокорном» может понадобиться помощь. Там и встретимся. Я прибуду на борт в течение сорока минут.
Экс хотел было возразить, но встретил усталый, сумрачный взгляд Сагана и тихо сказал:
– Да, милорд.
Он повернулся, чтобы уходить, остановился и показал на стальной поднос, накрытый белой тканью.
– Это оставил для вас доктор Гиск, милорд. Наверное, доза стимулятора.
Саган презрительно скривил губы. Королевская кровь не нуждается в этом. Он может уйти внутрь своего существа и найти там необходимые силы.
Безмолвно поклонившись, адмирал Экс приготовился покинуть мостик, уводя с собой остатки команды. Никто не хотел уходить. Многие умоляюще смотрели на своего Командующего, но их встречал холодный и твердый взгляд. Вскоре на мостике не осталось никого, кроме двух молчаливых охранников, стороживших леди Мейгри и Командующего.
Саган повернул наружные камеры и направил их на «Феникс» так, чтобы взглянуть на него «глазами противника». «Феникс» выглядел темным, безжизненным – мертвым телом, плывущим в пространстве. Большинство спасательных шлюпок уходили прочь. Он разглядел свой собственный челнок. Не забыть похвалить капитана, приказавшего зажечь на борту сигнал Командующего. У коразианцев нет «глаз», но их чувствительные приборы наблюдения наверняка засекут опознавательный знак Сагана. Они должны предположить, что на борту челнока находится Командующий, возглавляющий стратегическое отступление.
Саган слегка изменил курс, придав кораблю вид брошенной, неуправляемой груды металла. Коразианцы перестали обстреливать флагман, чтобы переключиться на эсминцы сопровождения, намереваясь вывести их из строя и подобрать, что останется. Саган мог представить, как ликуют коразианцы по поводу своей будущей добычи. Когда сражение закончится, они захватят «Феникс» приемным лучом и отбуксируют его в свою галактику; там они разберут его и используют технологические достижения людей для совершенствования своего устаревшего флота.
Добыча, однако, оказалась с сюрпризом.
Саган взглянул на часы, хотя необходимости в этом не было. Его внутренние часы отсчитывали время до миллисекунды. Ему потребуется пятнадцать минут, чтобы добраться до космоплана. Его телохранителям с леди Мейгри надо будет выйти раньше него. Он подошел к гвардейцам, отдавшим ему честь, прижав кулаки к сердцу. Лица у них были бесстрастными, спокойными. По их виду нельзя было сказать, что они остались одни на борту «бомбы», часовой механизм которой отсчитывает последние минуты.
– Проводите леди Мейгри к моему космоплану. Я... Саган посмотрел вниз. Палуба была пуста. Ошеломленный, он поднял голову, уставился на охранников.
– Где она?
– Здесь, милорд. Она не двигалась, не шевелилась. Мы беспокоились...
Гвардеец проследил за гневным взглядом Сагана, заморгал и охнул.
– Милорд! Клянусь...
– Ладно, хватит! Быстро на космоплан!
– Милорд, мы...
– Идите! – взревел Саган.
Гвардейцы побежали; их башмаки загрохотали по металлу, разносясь в тишине неестественно громким жутковатым эхом.
Мейгри сбежала. Наверное, на «Непокорный», чтобы выручить мальчонку, спасти Джона Дикстера. Или, может быть, она... Что-то волновало разум Сагана. Он не мог коснуться ее разума: барьеры были воздвигнуты, тени были густыми и плотными. Тем не менее он ощущал в этих тенях некие силуэты и увиденное им несколько его обеспокоило.
Он не стал рисковать и связываться с «Непокорным». Ему оставалось лишь верить, что Создатель не оставил его.
Саган рухнул в кресло. Он устал. Страшно устал. У него болела шея там, куда ударила его Мейгри на борту коразианского корабля. Мышцы начинали неметь. Командующий закрыл глаза, откинулся назад. Спокойствие. Умиротворение. Безмятежность. Загляни в себя и отыщи силы, в которых нуждаешься.
Сражение-то он выиграет, это сражение. Но потом будет другое. Он знал своего врага, истинного врага – старика в алых одеждах, старика, которого Саган случайно заметил во время связи с Питером Роубсом. Командующий понимал, что бой с этим противником будет не на жизнь, а на смерть. А Саган вовсе не был уверен в своих возможностях, в своих силах, в своей хитрости, необходимых для победы.
Скорчившись у прохода в главной части корабля, прислушиваясь к барабанам, бьющим отход, Мейгри смотрела, как по коридору в разные стороны носятся люди. Опасность для нее еще не миновала. В доспехах Стражей, повторяющих формы ее тела, с этими длинными светлыми волосами ее без труда узнают на корабле, в команде которого нет ни одной женщины. Не говоря уж о том, что все члены команды знали, что она пленница Сагана.
К счастью, было темно, работало лишь аварийное освещение. Резкие белые лучи вспыхивали через определенные промежутки и отбрасывали круги света в коридоре, оставляя все окружающее в тени.
Сейчас или никогда. Мейгри, прикрывая лицо рукой, отделилась от стены и, согнувшись, пошла вперед. Держась в тени, она проскочила по коридору, ведущему к полетной палубе. Что она будет делать, попав туда, она еще сама не знала.
Мейгри буквально споткнулась об ответ на этот вопрос, наступив на мертвое тело.
Труп лежал в самом темном месте, оставшись незамеченным теми, кто проходил мимо и мог оказать помощь. По объемистому летному комбинезону и шлему, лежащему рядом, Мейгри определила, что погибший был пилотом. От благодарности Создателю она воздержалась – грех было испытывать благодарность за смерть человека, – но благословила Его за то, что он привел ее именно сюда.
Она отволокла тело в темный коридор, держась в стороне от пятен света, и стала стаскивать с трупа летный комбинезон.
Барабанный бой не умолкал, пока барабанщики не покинули свои места. Мейгри слышала барабаны, чувствовала их: колебания проходили по всему ее телу. Она не сомневалась, что и во сне будет слышать этот бой. Сколько времени? Тридцать минут, как подсказали ей внутренние часы. Коридор трясся и качался. Флагман, уже неуправляемый, дрейфовал.
Барабанный бой смолк. Корабль почти опустел. Тишина заложила уши сильнее, чем грохот несколько минут назад. Мейгри попыталась скользкими от крови трясущимися пальцами расстегнуть застежки комбинезона. Любая секунда могла стать последней. Скрипнув зубами, она заставила себя не думать об этом.
Крупный металлический осколок, пробивший грудь пилота, стал причиной его смерти. Пилот получил эту рану не в полете. Должно быть, оказался не на том месте и не в то время. Она подумала, как же тогда выглядит ангарная палуба, какие она получила повреждения. Все равно, спасательные суда должны покинуть корабль...
Забравшись в летный комбинезон, Мейгри натянула его на панцирь, плотно застегнула. Он был слишком большим; она чувствовала себя громоздкой и неуклюжей. Подобрав шлем, она хотела было его надеть, но остановилась. Наклонившись, она закрыла пилоту глаза.
– Requiem aeternam dona eis, Domine; et lux per-petua luceat eis, – тихо прошептала она. – Даруй им вечный покой, о Господи; пусть свет вечный сияет над ними.
«Миледи» – послышался ей голос.
Он прозвучал так близко! Мейгри в испуге подскочила, резко повернулась назад. Сагана там не было. Голос звучал у нее в голове, внутри нее. Она прерывисто выдохнула, обругала себя. Командующий не мог быть поблизости. Он не мог оставить мостик. Ей следовало об этом помнить.
Не обращая на него внимания, закрыв свой разум от его зондирования, она обмакнула руку в сажу, кровь и разлитое масло, покрывавшие палубу, и измазала этой грязью себе лицо. Надев шлем, Мейгри поспешила обратно, в главный коридор.
Но она не смогла совсем избавиться от его голоса.
«Мы снова встретимся, миледи, вы и я!»
ГЛАВА ПЯТАЯ
Не думай, что я тот, кем был...
Уильям Шекспир. Генрих IV. Часть II, акт V, сцена 4
Дайен благополучно, с помощью диспетчеров корабля, посадил космоплан на «Непокорный».
Как только двери ангара закрылись за ним, он сказал компьютеру:
– Не забудь сделать так, чтобы лампочка указателя топлива барахлила.
– Я не запрограммирован...
– Подумай еще раз. Ты же устроил для Командующего так, чтобы передатчик сломался?
Компьютер не ответил, но Дайен заметил, что над указателем топлива появился красный огонек.
Юношу встретил встревоженный младший офицер. Он был заметно раздражен тем, что в сложной сйтуции вынужден заниматься детскими шалостями, но в то же время он весьма отчетливо сознавал, что юноша пользуется благосклонностью Командующего.
Дайен подумал, что, по всей видимости, этот человек не располагает последней информацией.
– Пойдемте, юноша, нечего волынку тянуть. Офицер вел себя бесцеремонно. Схватив Дайена за рукав летного комбинезона, он потащил его по коридору.
– Я доложил лорду Сагану о вашем прибытии. Я боялся, что он волнуется.
– Наверняка. – Дайен сделал простодушное лицо. —Вы говорили именно с ним?
– Нет, конечно, – отрезал офицер, пробиваясь сквозь толпу эвакуированных с «Феникса». – Я не уполномочен. Вам выделено временное жилье. Оно находится на гауптвахте, боюсь...
– Гауптвахта! – Дайен вырвал руку. – Лорд Саган не приказывал...
– Сожалею, – сказал офицер, взглянув искоса на юношу, – но другого места нет.
Он снова крепко взял Дайена за руку.
– Прежде всего я должен вас сопроводить в... А сейчас, черт возьми, в чем дело?
– Я... мне плохо...
У Дайена закатились глаза, колени подогнулись. Семнадцатилетний юноша, высокий и мускулистый, был крупнее офицера, у которого тоже стали подгибаться колени под его весом. Офицер угрюмо упирался, поддерживая Дайена на ногах, и одновременно звал подмогу. На помощь к нему пришли два десантника. Зажав Дайена с двух сторон, они заволокли спотыкающегося юношу в помещение, напоминающее большую кладовую, и бросили его на кучу ветоши. Закрыв глаза, Дайен прислонился головой к швабре.
– Врача! – крикнул офицер в переговорное устройство.
– Вы ни одного не найдете, сэр, – заметил десантник. – Они все задействованы.
– Мне не надо доктора, – с трудом простонал Дайен. – Я... у меня иногда бывают такие приступы. Мне нужно отдохнуть и больше ничего.
Офицер подозрительно посмотрел на него.
– Вы можете идти?
– Ладно. Мне от этого будет плохо. Я... боюсь, я... потеряю сознание. – Голова Дайена откинулась на ручку швабры. – Просто дайте мне немного полежать.
– Мы вам не нужны, сэр? – В голосе десантника звучало раздражение. – Нашему подразделению приказано прибыть на палубу «Д».
Офицер нахмурился, подергал жидкий ус.
– Ладно, идите, – сказал он в конце концов не слишком любезно.
Десантники ушли, грохоча башмаками по палубе, позвякивая снаряжением.
– У меня тоже есть обязанности. – Офицер бросил на Дайена осуждающий взгляд. – Я не могу тут рассиживаться и нянчиться с вами.
– Нет необходимости, сэр. Я отойду. Мне нужно отдохнуть... Мне бы только отдохнуть.
Офицер внимательно оглядел юношу. Дайену не пришлось особенно притворяться. Он чувствовал себя не очень хорошо и знал, что выглядел, должно быть, ужасно. Пытки коразианцев, потрясение, когда он узнал, что Саган предал его друзей, предал его, – все это не могло не оставить следов у него на лице. И в душе...
– Я пришлю кого-нибудь вас проводить, – сказал офицер смягчившимся голосом, разворачиваясь, чтобы уйти. – На корабле идет бой. Оставайтесь здесь, если не хотите попасть в эту заваруху.
– Да, сэр. Благодарю вас.
Офицер исчез. Дайен вскочил на ноги, тихонько подкрался к двери кладовой и выглянул. Он дождался, пока офицер пропал из виду, после чего двинулся по коридору в другую сторону. Завернув за угол, он заметил двух десантников, которые ему помогали. Смешавшись с толпой, он последовал за ними.
На «Непокорном» царил хаос. Из спасательных шлюпок, прибывающих с подбитого «Феникса», выгружались люди. Десантники с «Феникса» тут же направлялись на усиление потрепанных подразделений, ведущих бой с наемниками, но пилоты, чиновники, повара и все прочие не знали, куда податься и что делать. В сумятице на Дайена никто не обращал внимания.
Юноша двигался по течению вместе с толпой. Он потерял из виду тех двух десантников, но все прочие шли примерно в том же направлении, и он решил, что идет правильно. В конце концов он отыскал ориентир – кают-компанию – и мысленно поместил ее на схему «Непокорного», которую держал в памяти. Да, он близко... очень близко.
Толпа вдруг остановилась; все стали сбиваться в кучу, заглядывать через головы друг друга, перекрикиваться, пытаясь узнать, что происходит. Те, кто был поближе к Дайену, странно поглядывали на него, и он понял, что оказался инородным телом – пилот среди десантников.
– Ты, летун, там впереди идет настоящий бой, – сказал кто-то. – Взмахни-ка крыльями и лети лучше отсюда.
Остальные присоединились и стали наперебой давать советы, что ему делать и где это лучше делать. Сержант начал поворачивать голову в его сторону.
– А р-разве в с-сортир не сюда? – заикаясь спросил Дайен, пятясь и натыкаясь на солдат, добродушно пихавших его и советовавших поискать сортир в таких местах, которых на корабле скорее всего никогда и не было. Выбравшись из людской массы, Дайен пошел по коридору, соединявшемуся с тем, в котором он находился. Этот проход оказался пустынным, вероятно, потому, что никуда непосредственно не вел. В конце его находился лифт.
Дайен устремился туда, не зная, что еще делать; щеки и уши у него горели от разнообразных шуточек, выкрикиваемых ему вслед. Казалось, лифт никогда не приедет. Когда же кабина все-таки появилась, он торопливо нырнул внутрь и, как только двери за ним закрылись, облегченно вздохнул. Здесь по крайней мере спокойно. Есть возможность подумать.
– Какой уровень? – осведомился лифт.
Дайен не стал отвечать, пытаясь сообразить, что делать теперь. Он ведь все-таки не собирался влезать прямо в яростную схватку. Он мог бы и сообразить, если бы подумал, что зона боя оцеплена.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
Так ответила она юноше и сказала правду. Но ничего такого сейчас не нужно, да и энергии у нее недостаточно, чтобы крушить переборки или устраивать массовое побоище. Гипноз не потребует такого напряжения сил и выполнит ту же задачу.
Мейгри зашевелилась под одеялом, вздохнула; казалось, она поудобнее устраивается. Она надеялась, что все, кто был рядом, повернутся взглянуть на нее. К счастью, никто не прикоснулся к ней. Один из офицеров двинулся в ее сторону, но гвардеец покачал головой и взмахом оружия приказал ему оставаться на месте. Взглянув в ее сторону, адмирал Экс сказал что-то неразличимое и малозначащее стоявшему рядом с ним лейтенанту, тоже смотревшему на нее.
Ни один не заметил и не понял, глядя на нее, что его подловили, что он оцепенел и стоит неподвижно, загипнотизированный. Такое воздействие продолжалось лишь долю секунды. Никто не помнил об этом потом. Каждый из присутствующих отвернулся, сохраняя в мозгу образ женщины, лежащей без сознания на палубе под oдеялом. И настолько сильным был этот образ, что, когда она поднялась на ноги, человеческий разум отказался поверить в то, что увидели глаза. Сопоставив два отчетливых взаимоисключающих образа, мозг каждого из находившихся на мостике выбрал более сильный, отвергнув казавшееся невероятным.
Тихо ступая, двигаясь подобно призраку, Мейгри выскользнула, и никто не осознал, что она ушла.
На мостике было почти темно и малолюдно. Все огни, кроме индикаторов компьютеров, приборов и оборудования видеосвязи, были отключены. Усиливавшийся обстрел корабля показал Командующему, что «Феникс» с каждой секундой приближается к коразианскому кораблю. Брошенный на приборы взгляд подтвердил его наблюдение.
Единственными звуками были приглушенные голоса членов команды, передаваших информацию, и грохот взрывов на корпусе корабля. Большей части команды было приказано покинуть флагман. На видеоэкране Саган наблюдал, как начинают отходить спасательные суда. Он знал, что их «видят» и коразианцы. Он позволил себе на мгновение отвлечься для похвалы.
– Кажется, все в порядке, адмирал. Вы отлично выполнили распоряжения. У нас осталось меньше часа безопасного времени. Возьмите оставшихся людей и следуйте на вашу шлюпку.
Экс был заметно подавлен.
– А вы разве не уходите, милорд?
– Нет, адмирал. Кто-то должен остаться на борту, чтобы подвести корабль как можно ближе к коразианцу. Я возьму это на себя.
– Почтительно прошу разрешения остаться с вашей светлостью.
–Не разрешаю. Выполняйте приказ, адмирал. Капитану Уильямсу на «Непокорном» может понадобиться помощь. Там и встретимся. Я прибуду на борт в течение сорока минут.
Экс хотел было возразить, но встретил усталый, сумрачный взгляд Сагана и тихо сказал:
– Да, милорд.
Он повернулся, чтобы уходить, остановился и показал на стальной поднос, накрытый белой тканью.
– Это оставил для вас доктор Гиск, милорд. Наверное, доза стимулятора.
Саган презрительно скривил губы. Королевская кровь не нуждается в этом. Он может уйти внутрь своего существа и найти там необходимые силы.
Безмолвно поклонившись, адмирал Экс приготовился покинуть мостик, уводя с собой остатки команды. Никто не хотел уходить. Многие умоляюще смотрели на своего Командующего, но их встречал холодный и твердый взгляд. Вскоре на мостике не осталось никого, кроме двух молчаливых охранников, стороживших леди Мейгри и Командующего.
Саган повернул наружные камеры и направил их на «Феникс» так, чтобы взглянуть на него «глазами противника». «Феникс» выглядел темным, безжизненным – мертвым телом, плывущим в пространстве. Большинство спасательных шлюпок уходили прочь. Он разглядел свой собственный челнок. Не забыть похвалить капитана, приказавшего зажечь на борту сигнал Командующего. У коразианцев нет «глаз», но их чувствительные приборы наблюдения наверняка засекут опознавательный знак Сагана. Они должны предположить, что на борту челнока находится Командующий, возглавляющий стратегическое отступление.
Саган слегка изменил курс, придав кораблю вид брошенной, неуправляемой груды металла. Коразианцы перестали обстреливать флагман, чтобы переключиться на эсминцы сопровождения, намереваясь вывести их из строя и подобрать, что останется. Саган мог представить, как ликуют коразианцы по поводу своей будущей добычи. Когда сражение закончится, они захватят «Феникс» приемным лучом и отбуксируют его в свою галактику; там они разберут его и используют технологические достижения людей для совершенствования своего устаревшего флота.
Добыча, однако, оказалась с сюрпризом.
Саган взглянул на часы, хотя необходимости в этом не было. Его внутренние часы отсчитывали время до миллисекунды. Ему потребуется пятнадцать минут, чтобы добраться до космоплана. Его телохранителям с леди Мейгри надо будет выйти раньше него. Он подошел к гвардейцам, отдавшим ему честь, прижав кулаки к сердцу. Лица у них были бесстрастными, спокойными. По их виду нельзя было сказать, что они остались одни на борту «бомбы», часовой механизм которой отсчитывает последние минуты.
– Проводите леди Мейгри к моему космоплану. Я... Саган посмотрел вниз. Палуба была пуста. Ошеломленный, он поднял голову, уставился на охранников.
– Где она?
– Здесь, милорд. Она не двигалась, не шевелилась. Мы беспокоились...
Гвардеец проследил за гневным взглядом Сагана, заморгал и охнул.
– Милорд! Клянусь...
– Ладно, хватит! Быстро на космоплан!
– Милорд, мы...
– Идите! – взревел Саган.
Гвардейцы побежали; их башмаки загрохотали по металлу, разносясь в тишине неестественно громким жутковатым эхом.
Мейгри сбежала. Наверное, на «Непокорный», чтобы выручить мальчонку, спасти Джона Дикстера. Или, может быть, она... Что-то волновало разум Сагана. Он не мог коснуться ее разума: барьеры были воздвигнуты, тени были густыми и плотными. Тем не менее он ощущал в этих тенях некие силуэты и увиденное им несколько его обеспокоило.
Он не стал рисковать и связываться с «Непокорным». Ему оставалось лишь верить, что Создатель не оставил его.
Саган рухнул в кресло. Он устал. Страшно устал. У него болела шея там, куда ударила его Мейгри на борту коразианского корабля. Мышцы начинали неметь. Командующий закрыл глаза, откинулся назад. Спокойствие. Умиротворение. Безмятежность. Загляни в себя и отыщи силы, в которых нуждаешься.
Сражение-то он выиграет, это сражение. Но потом будет другое. Он знал своего врага, истинного врага – старика в алых одеждах, старика, которого Саган случайно заметил во время связи с Питером Роубсом. Командующий понимал, что бой с этим противником будет не на жизнь, а на смерть. А Саган вовсе не был уверен в своих возможностях, в своих силах, в своей хитрости, необходимых для победы.
Скорчившись у прохода в главной части корабля, прислушиваясь к барабанам, бьющим отход, Мейгри смотрела, как по коридору в разные стороны носятся люди. Опасность для нее еще не миновала. В доспехах Стражей, повторяющих формы ее тела, с этими длинными светлыми волосами ее без труда узнают на корабле, в команде которого нет ни одной женщины. Не говоря уж о том, что все члены команды знали, что она пленница Сагана.
К счастью, было темно, работало лишь аварийное освещение. Резкие белые лучи вспыхивали через определенные промежутки и отбрасывали круги света в коридоре, оставляя все окружающее в тени.
Сейчас или никогда. Мейгри, прикрывая лицо рукой, отделилась от стены и, согнувшись, пошла вперед. Держась в тени, она проскочила по коридору, ведущему к полетной палубе. Что она будет делать, попав туда, она еще сама не знала.
Мейгри буквально споткнулась об ответ на этот вопрос, наступив на мертвое тело.
Труп лежал в самом темном месте, оставшись незамеченным теми, кто проходил мимо и мог оказать помощь. По объемистому летному комбинезону и шлему, лежащему рядом, Мейгри определила, что погибший был пилотом. От благодарности Создателю она воздержалась – грех было испытывать благодарность за смерть человека, – но благословила Его за то, что он привел ее именно сюда.
Она отволокла тело в темный коридор, держась в стороне от пятен света, и стала стаскивать с трупа летный комбинезон.
Барабанный бой не умолкал, пока барабанщики не покинули свои места. Мейгри слышала барабаны, чувствовала их: колебания проходили по всему ее телу. Она не сомневалась, что и во сне будет слышать этот бой. Сколько времени? Тридцать минут, как подсказали ей внутренние часы. Коридор трясся и качался. Флагман, уже неуправляемый, дрейфовал.
Барабанный бой смолк. Корабль почти опустел. Тишина заложила уши сильнее, чем грохот несколько минут назад. Мейгри попыталась скользкими от крови трясущимися пальцами расстегнуть застежки комбинезона. Любая секунда могла стать последней. Скрипнув зубами, она заставила себя не думать об этом.
Крупный металлический осколок, пробивший грудь пилота, стал причиной его смерти. Пилот получил эту рану не в полете. Должно быть, оказался не на том месте и не в то время. Она подумала, как же тогда выглядит ангарная палуба, какие она получила повреждения. Все равно, спасательные суда должны покинуть корабль...
Забравшись в летный комбинезон, Мейгри натянула его на панцирь, плотно застегнула. Он был слишком большим; она чувствовала себя громоздкой и неуклюжей. Подобрав шлем, она хотела было его надеть, но остановилась. Наклонившись, она закрыла пилоту глаза.
– Requiem aeternam dona eis, Domine; et lux per-petua luceat eis, – тихо прошептала она. – Даруй им вечный покой, о Господи; пусть свет вечный сияет над ними.
«Миледи» – послышался ей голос.
Он прозвучал так близко! Мейгри в испуге подскочила, резко повернулась назад. Сагана там не было. Голос звучал у нее в голове, внутри нее. Она прерывисто выдохнула, обругала себя. Командующий не мог быть поблизости. Он не мог оставить мостик. Ей следовало об этом помнить.
Не обращая на него внимания, закрыв свой разум от его зондирования, она обмакнула руку в сажу, кровь и разлитое масло, покрывавшие палубу, и измазала этой грязью себе лицо. Надев шлем, Мейгри поспешила обратно, в главный коридор.
Но она не смогла совсем избавиться от его голоса.
«Мы снова встретимся, миледи, вы и я!»
ГЛАВА ПЯТАЯ
Не думай, что я тот, кем был...
Уильям Шекспир. Генрих IV. Часть II, акт V, сцена 4
Дайен благополучно, с помощью диспетчеров корабля, посадил космоплан на «Непокорный».
Как только двери ангара закрылись за ним, он сказал компьютеру:
– Не забудь сделать так, чтобы лампочка указателя топлива барахлила.
– Я не запрограммирован...
– Подумай еще раз. Ты же устроил для Командующего так, чтобы передатчик сломался?
Компьютер не ответил, но Дайен заметил, что над указателем топлива появился красный огонек.
Юношу встретил встревоженный младший офицер. Он был заметно раздражен тем, что в сложной сйтуции вынужден заниматься детскими шалостями, но в то же время он весьма отчетливо сознавал, что юноша пользуется благосклонностью Командующего.
Дайен подумал, что, по всей видимости, этот человек не располагает последней информацией.
– Пойдемте, юноша, нечего волынку тянуть. Офицер вел себя бесцеремонно. Схватив Дайена за рукав летного комбинезона, он потащил его по коридору.
– Я доложил лорду Сагану о вашем прибытии. Я боялся, что он волнуется.
– Наверняка. – Дайен сделал простодушное лицо. —Вы говорили именно с ним?
– Нет, конечно, – отрезал офицер, пробиваясь сквозь толпу эвакуированных с «Феникса». – Я не уполномочен. Вам выделено временное жилье. Оно находится на гауптвахте, боюсь...
– Гауптвахта! – Дайен вырвал руку. – Лорд Саган не приказывал...
– Сожалею, – сказал офицер, взглянув искоса на юношу, – но другого места нет.
Он снова крепко взял Дайена за руку.
– Прежде всего я должен вас сопроводить в... А сейчас, черт возьми, в чем дело?
– Я... мне плохо...
У Дайена закатились глаза, колени подогнулись. Семнадцатилетний юноша, высокий и мускулистый, был крупнее офицера, у которого тоже стали подгибаться колени под его весом. Офицер угрюмо упирался, поддерживая Дайена на ногах, и одновременно звал подмогу. На помощь к нему пришли два десантника. Зажав Дайена с двух сторон, они заволокли спотыкающегося юношу в помещение, напоминающее большую кладовую, и бросили его на кучу ветоши. Закрыв глаза, Дайен прислонился головой к швабре.
– Врача! – крикнул офицер в переговорное устройство.
– Вы ни одного не найдете, сэр, – заметил десантник. – Они все задействованы.
– Мне не надо доктора, – с трудом простонал Дайен. – Я... у меня иногда бывают такие приступы. Мне нужно отдохнуть и больше ничего.
Офицер подозрительно посмотрел на него.
– Вы можете идти?
– Ладно. Мне от этого будет плохо. Я... боюсь, я... потеряю сознание. – Голова Дайена откинулась на ручку швабры. – Просто дайте мне немного полежать.
– Мы вам не нужны, сэр? – В голосе десантника звучало раздражение. – Нашему подразделению приказано прибыть на палубу «Д».
Офицер нахмурился, подергал жидкий ус.
– Ладно, идите, – сказал он в конце концов не слишком любезно.
Десантники ушли, грохоча башмаками по палубе, позвякивая снаряжением.
– У меня тоже есть обязанности. – Офицер бросил на Дайена осуждающий взгляд. – Я не могу тут рассиживаться и нянчиться с вами.
– Нет необходимости, сэр. Я отойду. Мне нужно отдохнуть... Мне бы только отдохнуть.
Офицер внимательно оглядел юношу. Дайену не пришлось особенно притворяться. Он чувствовал себя не очень хорошо и знал, что выглядел, должно быть, ужасно. Пытки коразианцев, потрясение, когда он узнал, что Саган предал его друзей, предал его, – все это не могло не оставить следов у него на лице. И в душе...
– Я пришлю кого-нибудь вас проводить, – сказал офицер смягчившимся голосом, разворачиваясь, чтобы уйти. – На корабле идет бой. Оставайтесь здесь, если не хотите попасть в эту заваруху.
– Да, сэр. Благодарю вас.
Офицер исчез. Дайен вскочил на ноги, тихонько подкрался к двери кладовой и выглянул. Он дождался, пока офицер пропал из виду, после чего двинулся по коридору в другую сторону. Завернув за угол, он заметил двух десантников, которые ему помогали. Смешавшись с толпой, он последовал за ними.
На «Непокорном» царил хаос. Из спасательных шлюпок, прибывающих с подбитого «Феникса», выгружались люди. Десантники с «Феникса» тут же направлялись на усиление потрепанных подразделений, ведущих бой с наемниками, но пилоты, чиновники, повара и все прочие не знали, куда податься и что делать. В сумятице на Дайена никто не обращал внимания.
Юноша двигался по течению вместе с толпой. Он потерял из виду тех двух десантников, но все прочие шли примерно в том же направлении, и он решил, что идет правильно. В конце концов он отыскал ориентир – кают-компанию – и мысленно поместил ее на схему «Непокорного», которую держал в памяти. Да, он близко... очень близко.
Толпа вдруг остановилась; все стали сбиваться в кучу, заглядывать через головы друг друга, перекрикиваться, пытаясь узнать, что происходит. Те, кто был поближе к Дайену, странно поглядывали на него, и он понял, что оказался инородным телом – пилот среди десантников.
– Ты, летун, там впереди идет настоящий бой, – сказал кто-то. – Взмахни-ка крыльями и лети лучше отсюда.
Остальные присоединились и стали наперебой давать советы, что ему делать и где это лучше делать. Сержант начал поворачивать голову в его сторону.
– А р-разве в с-сортир не сюда? – заикаясь спросил Дайен, пятясь и натыкаясь на солдат, добродушно пихавших его и советовавших поискать сортир в таких местах, которых на корабле скорее всего никогда и не было. Выбравшись из людской массы, Дайен пошел по коридору, соединявшемуся с тем, в котором он находился. Этот проход оказался пустынным, вероятно, потому, что никуда непосредственно не вел. В конце его находился лифт.
Дайен устремился туда, не зная, что еще делать; щеки и уши у него горели от разнообразных шуточек, выкрикиваемых ему вслед. Казалось, лифт никогда не приедет. Когда же кабина все-таки появилась, он торопливо нырнул внутрь и, как только двери за ним закрылись, облегченно вздохнул. Здесь по крайней мере спокойно. Есть возможность подумать.
– Какой уровень? – осведомился лифт.
Дайен не стал отвечать, пытаясь сообразить, что делать теперь. Он ведь все-таки не собирался влезать прямо в яростную схватку. Он мог бы и сообразить, если бы подумал, что зона боя оцеплена.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51