каждый в общине был дорог ей,
за каждого она боялась и беспокоилась...
- Я о Юле, - ответил Юрген. - Ей предназначено вернуться в мир
нормальных людей и погибнуть. Помнишь, я говорил о такой возможности?
Лиза помнила, конечно, но надеялась, что этого удастся избежать.
- Я думала, она обошла это! - с досадой воскликнула она. - Черт
возьми...
- Я тоже думал, - отозвался Юрген. - Однако не вышло! Ей предстоит
сблизится с этим ее Евгением и очень скоро погибнуть. Вот так...
- Но он ведь любит ее! - возмущенно воскликнула Лиза, словно бы это
давало какую-то надежду. - Почему она должна погибнуть?!
Юрген грустно улыбнулся:
- Если бы все было так просто! Да, он любит ее - наверно...
- Точно!
- Ну, пусть точно. Все равно - тем хуже для нее! Он любит ее, но вряд
ли понимает... Он заставит ее вернуться в мир нормальных людей - ты
представляешь что это значит для эсперки? Она станет его женой, бесплатным
консультантом и сексуальным потрясением...
- Разве это плохо? - перебила Лиза.
- Нет, это не плохо, за исключением одного: ее развитие на этом
остановится! К сожалению, наша культура не позволяет жене быть впереди
мужа, и вряд ли Юля, а тем более Евгений, смогут изменить вековые устои...
"Им не надо менять все устои, - подумала Лиза. - Достаточно изменить
их для себя!"
Но вслух она ничего не сказала: в спорах, тем более, с Юргеном, она
не была сильна...
- В общем, - продолжал Юрген, - я попробую поискать для нее другой
путь... Но не говори ей ничего пока! Страшно заранее осознавать себя
обреченной.
С этим Лиза не спорила: страшно! Еще как страшно... И разумеется,
никто ничего не скажет Юле, даже если вся община будет знать об этом
предсказании...
Но все-таки Лиза не поверила Юргену. Да, конечно, он был магом и
астрологом, но Лиза тоже кое-что знала о законах мироздания! Она просто
чувствовала, что из-за Евгения ничего плохого с Юлей не случится. Что-то
было не так, что-то не сходилось, но Лиза никак не могла понять, что же
именно?

Евгений не собирался делиться Юлей своими проблемами - но как-то
незаметно рассказал о предстоящем научном совете, о возможном отстранении
от кураторства...
- Что, так серьезно? - со сдержанным сочувствием спросила Юля. - Лиза
говорила, что у тебя могут быть неприятности, но я как-то не очень верила
в это. Ты же ни в чем не виноват!
- Ну, как не виноват! Есть за что спросить, на самом деле...
Например, почему, узнав о недопустимом поведении Ананича, я не пожаловался
на него, а занялся "шпионской самодеятельностью". Может быть, доложи я
сразу, ничего этого не случилось бы?
- А почему ты не доложил сразу? Ну, когда только узнал?
- А о чем? - противореча сам себе, парировал Евгений. - Ситуация не
казалась столь серьезной! Никлас ведь даже спросил у меня разрешения,
прежде, чем связаться с вами...
- Но он обманул тебя!
- Да, но... В чем, собственно? Сказал, что перстень принадлежал Сэму,
а не Тонечке. Такой мелкий обман - недостаточный повод для жалобы. Вот
когда я узнал, что с дневником что-то не то, я уже мог задать ему вопрос
официально, так сказать... Но мне хотелось самому убедиться во всем!
- И ты убедился, - вздохнула Юля. - Но пока убеждался, твой
предшественник, царство ему небесное, успел натворить очередных глупостей
и свалиться с обрыва. Ну, и причем тут ты?! Что, твое начальство этого не
понимает?!
- Вот это мне и предстоит узнать, - слегка улыбнулся Евгений. -
Завтра вечером.
Юля задумалась: ей очень не хотелось оставлять Евгения одного. Она
видела, как он беспокоится, хотя и старается не показывать этого. Но
завтра она должна дежурить, и просить кого-то заменить ее не очень удобно.
- Ты не будешь возражать, если я приеду к тебе после работы? -
спросила она наконец. - Я постараюсь освободиться пораньше...
Евгений кивнул, стараясь скрыть, насколько же ему этого хочется.
Чтобы Юля возвращалась сюда всегда, ждала его из поездок и каждую ночь
была рядом... Но он знал, что для нее этого будет мало: никто не сможет
заменить ей друзей и магический менталитет "Лотоса". Это даже не обижало -
Евгений только боялся, что когда-нибудь в общине появится новый обитатель,
и Юля забудет свою нынешнюю "неполноценную" любовь...
Сама Юля о таких вещах пока не думала. Сейчас она была всерьез
увлечена Евгением, и не менее всерьез о нем беспокоилась. "Что, если
решение научного совета будет отрицательным? Каково придется Евгению?" Эти
мысли не оставляли ее даже во время работы, они были непривычно
тревожными, и отвлекаясь на них, Юля даже на элементарные приемы
обезболивания тратила слишком много энергии. "А каким окажется новый
куратор? - помимо воли проскальзывала иногда эгоистичная мыслишка. - Не
попадет ли "Лотос" под излишне пристальное внимание?.."
...Ее отпустили пораньше, и она приехала к Евгению часа за два до
названного времени. Возможно, это было не очень хорошо - заставать его
врасплох... Ну, что можно сказать, когда человек лежит поперек дивана с
совершенно отрешенным взглядом, и всем своим видом напоминает
приговоренного к съедению крокодилами?! Собственно, Юля ничего не сказала
- Евгений не заметил ее появления, и воспользовавшись этим, она
выскользнула из комнаты, снова спустилась на крыльцо и позвонила в
незапертую дверь...
Когда Евгений вышел встретить Юлю, он уже успел "надеть лицо", и
несчастной у него было только эманация.
- Добрый день! - как ни в чем не бывало сказала Юля. - Тебе привет от
наших, от Сэма - в особенности. - Это было некоторым преувеличением, но
Юля решила, что так будет лучше. - Между прочим, он скоро сможет
работать...
- Рад за него, - коротко ответил Евгений.
"Интересно, кто-нибудь вспомнит, что я спас его от сумасшествия? Или
то, чего не произошло, не оценивается?.."
Юля уловила его эманацию и сказала насмешливо:
- По-моему, тебе будет обидно, если тебя не отстранят: ты уже столько
раз пережил это мысленно...
- Что совсем не стремлюсь пережить в реальности, - в тон ей ответил
Евгений, становясь наконец похожим на самого себя, а не на унылое пугало.
- Извини, мне действительно тревожно. Возможно, я роняю себя в твоих
глазах, но - что поделаешь?..
Юля представила себе, что делала бы на месте Евгения... и поняла, что
он еще хорошо держится. Но как же отвлечь его от грустных мыслей, черт
возьми?!
- А ты закончил свою серию картинок? - спросила она наконец. - Ну,
где мы статистику набирали?
"Если уж его работа не заинтересует, - рассудила Юля, - то дело
действительно серьезное... и надо готовиться к худшему!" Но Евгений
мгновенно откликнулся:
- Да, я посмотрел их. И попробовал подобрать формулы. Но получается
что-то странное...
Он включил компьютер и вызвал свою пока еще недоделанную "Ауро-Про".
- Вот смотри, - сказал он, зацепляя курсором какой-то символ и
вызывая на экран "альбом", - это те рисунки, где еще имеет смысл применять
формулу треугольника. Они сходятся к трем разным пределам, можешь
посмотреть сама...
Юля, уже помня, как это делается, пролистала рисунки. Их
действительно было три, в трех цветовых гаммах: в желтой - нечто вроде
солнечных бликов на золотисто-зеленой воде, в малиновой - выразительное
переплетение стилизованных растений, и синей - горный пейзаж наподобие
рериховского. "Основные цвета аур, - подумала Юля, - все правильно..." Что
же тут странного?
- Ну, например то, что "синие птицы" сюда не попали, - ответил
Евгений. - Хотя среди отобранных тобой картинок нечто подобное было.
- А что, результат должен содержать в себе все исходные картинки? -
удивилась Юля.
- Хотя бы намеки на них. А здесь при суммировании что-то теряется
безвозвратно, это недопустимо...
Юля задумалась. В том, что говорил Евгений был смысл. Может быть,
попробовать исправить картинки "вручную"? А он найдет этому математическое
выражение...
Но не тут-то было - рисунки были на редкость устойчивы. Юля подвигала
их курсором так и эдак, но существенных изменений не получилось, а
действовать наугад ей не хотелось. Что же было неправильно?
Юля попросила Евгения вызвать на экран два рисунка рядом, и
погрузилась в созерцание. Горный пейзаж напоминал фон "синих птиц", за
одним исключением - он был гораздо статичнее, спокойнее. Может быть, как и
в прошлый раз, сместить фокус рисунка? Юля попробовала... Нет, не то,
рисунок просто разрушается, становясь уже не горным пейзажем, каким-то
вихрем из треугольников. А может быть...
- Жень, - позвала она, - а можно... как бы это выразиться... добавить
сюда тревоги, что ли?
Вначале Евгению показалось, что Юля дразнит его: самое время для
разговоров о тревоге! Но потом он понял, что она вполне серьезна.
- Что ты имеешь ввиду? - спросил он, глядя на экран. - Просто
смещение фокуса?
- Нет! То есть... - Она помотала головой, стараясь подобрать слова и
отчаянно досадуя, что Евгений не телепат и не может видеть ее образы. -
Примерно так: на спокойный фон горного пейзажа мы наложим летящих птиц.
Это сразу придаст всей картинке тревогу, но сохранит ее... общую
стабильность, так что ли? Это, конечно, противоречиво, - Юля слегка
улыбнулась, - но ведь психика по определению противоречива: вечная борьба
двух полушарий, а также сознания с подсознанием!
Только через несколько секунд Евгений понял, что она сказала.
Ощущение близкого открытия поманило его... Он мягко отодвинул Юлю, сел за
экран. "Так, добавить птиц..." Он захватил "птиц" курсором, перенес их на
"горный пейзаж", подвигал... Юля наклонилась к нему, помогая найти
оптимальное положение. Картинка оживилась, стала выразительней...
Евгений вызвал таблицу коэффициентов. Боже! По сравнению с прежним
"предельным" порядком бардак получился изрядный! Ну, разумеется, ведь
"птицы" - еще только черновик, окончательный вариант для них пока не
найден...
- Ну, что, - услышала его мысли Юля, - будем набирать статистику для
"птиц"?
- Да, - кивнул Евгений, - сейчас я настрою нужные вариации.
Но он не успел этого сделать: в прихожей зазвонил телефон и почти
одновременно запищала лежавшая на тумбочке радиотрубка. Ни тот, ни другой
звук не был громким - но Евгений вздрогнул и едва не сбил на пол мышку.
Первым его движением было кинуться к телефону, но мгновение спустя он
заставил себя успокоиться, сел на диван с трубкой в руках, жестом подозвав
Юлю поближе - чтобы избавить себя от необходимости потом пересказывать
разговор. Предварительно он взглянул на номер: Веренков звонил из своего
кабинета.
- Я слушаю, - ровно произнес Евгений.
"Добрый вечер, Женя, - послышался знакомый голос. - Могу тебя
поздравить..."
Юля не знала Веренкова, но сразу очень хорошо представила - или
увидела вслед за эманацией? И поняла, что для Евгения он значил гораздо
больше, чем просто руководитель...
"Голосование закончилось в твою пользу, - продолжал Веренков. - Но
учти: перевес был только в один голос. Полагаю, в мой. Я бы на твоем месте
не стал считать такой расклад вотумом доверия..."
Евгений насторожился... и тут же прозвучало еще более неприятное
продолжение:
"Я не собирался тебе это говорить, - едва заметно вздохнул Веренков,
- ну, да ладно. Надеюсь, это заставит тебя быть разумнее. Имей в виду, -
раздельно произнес он, - что едва ли не основным аргументом в твою пользу
было отсутствие желающих заменить тебя. Накануне этим поинтересовались, и
результат оказался несколько даже неожиданным. Не знаю, честно говоря, с
чем это связано: с нежеланием жить в такой глухой провинции или еще с
чем-то, - Юле показалось, что он невольно выделил голосом последние слова,
- но знай, что если желающие найдутся, то достаточно будет малейшей твоей
оплошности... Ты понял?"
- Я понял, - твердо ответил Евгений. - Спасибо вам.
"Не за что, - по голосу Веренкова чувствовалось, что он улыбается. -
В любом случае место в институте для тебя всегда найдется. Ты, помнится,
говорил что-то о работе по ауристике?"
- Говорил, - Евгений невольно взглянул на экран компьютера. - Я
думаю, скоро мы встретимся по этому поводу!
Попрощавшись с Веренковым, он долго не мог снова настроиться на
работу. Совершенно неуместная, даже унизительная щенячья радость - надо
же, счастье какое, не наказали! - но Евгений ничего не мог с этим
поделать...

На следующий день Евгений просмотрел выбранные Юлей вариации "птиц".
Они все были, в общем, похожи друг на друга, поэтому он решил вычислить
предел соответствующих коэффициентов и уже вызвал нужную программу... как
вдруг неожиданная и великолепная в своей простоте мысль пришла ему в
голову: "Птицы - это ведь тот же самый горный пейзаж, только уменьшенный и
со смещенным фокусом... А крылья у птиц - то же самое, только еще меньше,
и еще более сдвинутое. А перья... и так далее! Это же просто еще один
фрактал!"
Евгений вызвал таблицу коэффициентов, и внес поправки, основываясь на
только что осознанной догадке. Непонятным оставалось только одно - откуда
и под каким углом начинать рисовать "птиц"? Немного подумав, Евгений решил
взять интуитивно найденные Юлей параметры.
Машина проработала несколько секунд и выдала на экран... это было
нечто! Изумительная, осмысленная и почти законченная ауральная картинка!
При том, что она была выбрана не наугад и несла в себе информацию о своем
создании!
- Жюли, - непривычно счастливым голосом произнес Евгений, - я не
знаю, как мы это сделали, но мы это сделали! Правду говорят, что стресс
улучшает сообразительность...
Юля хотела сказать, что черт с ней, с сообразительностью, только не
надо стрессов, но радость Евгения захватила и ее.
...Правда, оставался еще один вопрос: как вычислять тот угол, который
Юля нашла интуитивно? И какие изменения надо внести в две остальные
картинки? Они ведь тоже должны приобрести тревожность, сохраняя общие
очертания! Впрочем, Евгений был уверен, что справится с этой задачей...
...Через несколько дней он позвонил Юле в больницу - сказал, что
ужасно соскучился, и предложил встретить. Однако по его голосу, даже не
просто усталому, а совершенно ошалевшему, Юля поняла, что он нашел нечто
интересное! Она ответила, что доберется автобусом, и сурово
порекомендовала отдохнуть и прийти в себя до ее приезда. Неизвестно,
выполнил ли Евгений ее рекомендацию, но как только Юля вошла, он сразу
подвел ее к компьютеру:
- Смотри!
Она посмотрела. Желто-зеленые блики превратились в глубокий -
стремительный, если так можно сказать о статичном объекте - раскаленный
кратер. Глубина его была настолько ощутимой, что от долгого взгляда
начинала кружиться голова. Зеленый цвет, сохраняя свой природный покой,
приобрел какую-то непонятную силу...
- Здорово! - восхитилась Юля. - А малиновый?
Здесь тоже появилась динамика. Растения знали теперь, куда они
растут, и в этом движении они сталкивались друг с другом - иногда ласково,
а иногда и смертельно, причем изломанность синих и красных штрихов
неожиданно сливалась в бесконечное тепло основного фона.
- Я подумал, - начал объяснять Евгений, - что должна быть какая-то
зависимость от цвета. Самое простое - угол на цветовом круге. Я
попробовал... Ну, оказалось, что надо еще учесть трехмерность, но это уже
не важно! И получается, что динамика ауральных картинок связана с неким
вполне определенным коэффициентом. Я назвал его "коэффициент тревоги" -
помнишь, ты говорила?
Юля улыбнулась, и Евгений, смущенно покосившись на нее, сказал:
- Поехали со мной в институт, а?
Юля представила себе, как будет выглядеть среди его коллег, и в
восторг не пришла.
- Ну, хоть в столицу, - взглянув на ее лицо, просительным тоном
произнес Евгений. - Мне так хочется, чтобы ты была рядом...

Евгений предупредил, что задержится в институте, возможно, даже не
придет ночевать, однако Юля не жалела, что поехала с ним: глупо скучать,
выбравшись из Сент-Меллона в столицу! Она, может быть, и чувствовала бы
себя не совсем уютно, остановись они в служебной гостинице СБ, но в гостях
у двоюродной сестры Евгения ей нечего было смущаться.
Вика, казалось, ничуть не была удивлена, увидев Юлю и Евгения вместе.
Наоборот, легко и с удовольствием вспомнила, что познакомились они именно
на ее дне рождения!
До этого Юля никогда особенно не дружила с Викой, но за два дня,
проведенные у нее в гостях, прониклась к сестре Евгения искренней
симпатией.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90