- Что-нибудь у нас найдется?
- Я свиные отбивные вмиг поджарю, - с энтузиазмом заверила Марина.
- Трефное, Боб, - предупредила Железного Шарика Анна.
- Запретный плод сладок, - весело ответствовал он.
- Тогда, пока Марина там колдует, поговорим, Боб, о Дарье.
Молчавшая до сих пор Дарья за прошедшее время хорошо подготовилась к драматическому моменту. Беспомощно прижав кулачки к груди, она со скрытым страданием воскликнула:
- Помогите мне, Борис Евсеевич!
Участливый Марин тотчас изменился в лице. Заметно было, что Дашин вопль тронул сердце миллионера, и он спросил голосом, которым взрослые лепечут часто с малыми детьми, сочувственно и шепеляво:
- Финансовые затруднения, деточка? Да уж куда вам, Дашенька, с деньгами-то дело иметь!
- Тебе все деньги! - раздраженно укорила Анна. - Не в деньгах счастье, Боб.
- А в чем, моя хорошая? Ты скажи в чем, и я, бросив все свои деньги, побегу за настоящим счастьем.
- Знала бы, и сама побежала. Передовые люди всех времен говорят, что счастье - в любви к ближнему, - почти серьезно сказала Анна.
- Тогда я счастлив, - твердо заявил Борис Евсеевич. - Я бескорыстно, без гнусных намерений, люблю вас, мои прелестные девочки.
- И твои обильные бабки при тебе, - дополнила картину Анна. - Ты счастлив вдвойне, Боб!
Опять забытая Дарья демонстративно шумно вздохнула. Марин спохватился и вернулся к роли заботливого папаши:
- К вашим услугам, Дашенька!
- Уж не знаю, как и начать... - нарочито заробела Дарья.
- Начну я, - жестко вмешалась Анна. - Как тебе известно, Боб, Дашкин продюсер Мишаня покинул лучший из миров. И Даша осталась без присмотра. Конечно, найти очередного шоу-жулика - не проблема, только свистни. Но загвозд ка в том, что Дарья под завязку наелась мошеннических проделок своих благодетелей-устроителей и хочет сама вести свое дело при консультации опытного и энергичного финансиста. Ты - опытный, энергичный и дьявольски умный финансист, Боб. Я все правильно сказала, Дарья?
- Не совсем, - отчасти возразила Дарья. - Я не смогу одна вести свои дела как следует. Я хочу, я мечтаю, я прошу, чтобы ты, Аня, помогала мне. И, конечно же, Борис Евсеевич.
- То есть хотите войти в Анино дело на паях, так сказать? - уточнил Круглый Боб.
- Ну, слишком громко сказано, - скромно не согласилась Дарья. - Какой я компаньон Ане?
- Надеюсь, с этим вы сами разберетесь, - сказал Марин и слегка призадумался, глядя голубыми своими глазами в потолок. Вероятно, там и нашел решение всех мучивших его вопросов. - Что ж, если Анна согласится осуществлять общее, так сказать, руководство, то я готов помочь, тем более я и так в меру своих скромных сил и возможностей помогаю Ане. Но есть определенные "но". Я очень занятой человек, Даша, каждый мой день рассчитан по минутам...
- То-то занятой, - возмущенно удивилась Анна. - И треплешь, треплешь языком без остановки...
- На визит к тебе, дорогая, в моем расписании отведено два часа, пояснил Борис Евсеевич, - а я пока использовал из них только тридцать пять минут. Так вот, Даша, в самое ближайшее время я ничем не смогу вам помочь, потому что по поручению двух детективов...
- По просьбе, - перебив, уточнила Анна.
- Смирнов и Сырцов не просят, - не согласился Борис Евсеевич. - Они поручают. И исключительно в приказном порядке.
- А Жорка Сырцов - Дашкин любовник, - сообщила Анна.
- Тогда совсем хорошо, - не моргнув глазом мгновенно среагировал Марин. - Тогда я могу быть откровенным с вами обеими! Ты, Анна, так сказать, их клиент, вы, Даша, близкий, если можно так выразиться, человек (Анна хихикнула), и я выкладываю карты на стол. По их поручению я провожу конфиденциальную ревизию всех дел, которые вели так нелепо погибшие шоумены, и проверку людей, которые теперь продолжают эти дела.
- Ленин умер, но дело его живет! - вновь не удержалась Анна. - Твой Мишаня, Дашка, как Владимир Ильич, и его дело тоже живет.
- К сожалению, до вашей конторы я еще не добрался, Даша, и, естественно, совершенно не в курсе ваших дел. Но, надеюсь, в ближайшие две недели я сумею успешно выполнить поручение наших добрых знакомых и, будучи полностью в курсе, смогу вам помочь. В определенном, исключительно финансовом аспекте, конечно.
- Ты, главное, расклад сделай, а уж потом я подключусь, - сказала Анна. - Две недели можешь потерпеть, Дарья?
- Две недели потерплю, - робко согласилась Даша.
- Вот и чудесненько, - успокоилась довольная Анна, а Борис Евсеевич вспомнил о главном:
- Еще бы пожрать от пуза, тогда не просто чудесненько, а чудесно было бы!
Будто услышав крик его души, на пороге опять возникла Марина и сообщила, обращаясь только к Анне:
- Все готово.
- Пошли на кухню, дорогие гости, - пригласила Анна и встала. Круглый Боб на лету поймал ее ручку и в очередной раз восхитился:
- Кудесница! Богиня!
- Какая? - быстро спросила Анна. - Венера? Цирцея? По-моему, в совмине Олимпа именно Цирцея отвечала за продовольственную программу.
* * *
- Ну и где он? - сурово потребовал у Кузьминского ответа недовольный и собой, и миром, и Кузьминским Сырцов. Он орлиным взором осматривал крутой овал стадиона "Локомотив", на трибунах которого жидкими островками расположились зрители, наблюдавшие за невеселым футбольным спектаклем на грязно-зеленой предмайской лужайке.
- "Игде, игде!" - передразнил нечаянно получившееся плебейско-хамское сырцовское произношение. - Раз пресс-атташе, значит, в ложе прессы.
- И где же ложа прессы? - уже нарочно утрируя, спросил Сырцов.
- Там, где сидят люди, которым футбол до феньки, - объяснил всезнающий Кузьминский.
И точно: в ложе прессы молодые и не очень люди в вольных одеждах оживленно трепались, не глядя на футбольное поле. Антон Варицкий в ажитации размахивал пивной банкой.
Кузьминский, облокотясь о железное перильце, брезгливо наблюдал эту сцену. Ему быстро надоело, и он позвал:
- Антон!
Варицкий обернулся на зов, узнал, приветственно покивал, давая понять, что узнал, допил, закинув голову, баночку до дна (отчетливый кадык три раза дернулся вверх-вниз) и, поставив опорожненный сосуд на скамейку, не спеша направился на зов Кузьминского.
- За "Спартак" болеете? - спросил он и, не дожидаясь ответа, презрительно заговорил: - Не команда в этом году, а сборище суетливых пацанов. Вот в прошлом году "Спартачок" был "Спартачком"!
- Так на кой хрен ты здесь торчишь? - грубо спросил Кузьминский.
Он-то от души болел за "Спартак".
- По долгу службы, Витенька, по долгу службы.
- А пиво хлещешь тоже по долгу службы?
- Ага, - весело откликнулся Варицкий. - Если бы не служба, водку бы жрал!
- Да сядете вы наконец! - гавкнул на них двумя рядами выше сидевший болельщик, которому развязная троица мешала смотреть матч. Они покорно подчинились. Антон, подмигнув им, сказал громким шепотом так, чтобы шепот слышал истовый болельщик: - Смотри не смотри, все равно ни черта не увидишь!
- Так какого черта вы здесь ошиваетесь? - задал справедливый вопрос гневный поклонник футбола.
- Гражданин, а вернее, товарищ по несчастью прав, - строго глядя на Варицкого через разделявшие их прутья, согласился Кузьминский, - чего мы тут забыли?
- А что предлагаешь? - деловито осведомился Антон.
- Выпить, - кратко и убедительно высказался Виктор.
Одному напиваться, засаживать тайно ото всех стакан за стаканом занятие, безусловно, малоприятное. Последнюю неделю Антон крепился, пробавляясь пивом "Крепкое", и чувствовал себя превосходно. Но в хорошей компании рюмочку-другую за занимательной беседой, на которые Витька великий спец, сам бог велел.
- Считаешь? - для вида посомневался Варицкий.
- Иначе не предлагал бы.
Варицкий лихо - со скамейки на скамейку - перепрыгнул заборчик и уже сам распорядился:
- Пошли.
- Иди, иди, - поторопил его сверху настырный болельщик. Добравшись до прохода и ощутив свою недосягаемость, Антон саркастически ответил:
- А ты здесь оставайся. Только ни на что не надейся. Сегодня тебе ничего не покажут.
- Гуляй, козел! - оставил за собой последнее слово болельщик.
... - Куда? - на асфальтовой площадке под сенью, так сказать, редких сосен хлопотливо осведомился Варицкий.
- В Сокольники, - безапелляционно предложил Кузьминский.
Пустой (до окончания матча оставалось еще минут пятнадцать) сорок первый троллейбус доставил их до конструктивистской двойной избушки станции метро за десять минут. В предвкушении, не торопясь, широкой аллей дошли до новенького в стиле модерн начала века входа в знаменитый парк. Перед тем как выбрать дальнейший маршрут, Кузьминский посоветовался с общественностью:
- В "Фиалку"?
- Я заведений с холуями не люблю, - признался Антон.- Мне бы туда, где стойка с самообслугой.
- Тогда в шашлычную, - принял окончательное решение Кузьминский.
Швыряться дензнаками Варицкому не позволили. Сошлись на том, что второй круг, если понадобится, будет оплачен им, Антоном. Покочевряжившись, Антон успокоился. Сырцов с метровой полосой чеков от кассы направился к окну выдачи горячей пищи, а Кузьминский у стойки набирал на поднос бутылки, стаканы и тарелки с закусками.
Демократичность российских заведений подобного рода определяется ассортиментом емкостей, из которых употребляют горячительные напитки. Шашлычная была из самых демократичных, так как здесь манипулировали стаканами. Но еще не гранеными, а гладкими. Можно считать, пред последняя ступень. Как литератор и кинематографист, Кузьминский вмиг понял, что в данном случае не содержание диктует форму, а форма определяет содержание, разлил всем по полстакана и предложил, как водится:
- Со свиданьицем.
Синхронно выпили водочки "Довгань", запили фантой, закусили сразу горячим - пока шашлык не остыл. Истомленного недельным воздержанием Варицкого взяло почти сразу. Подобрел до того, что, наконец, обратил внимание на молчаливого спутника Кузьминского.
- А вы, как я догадываюсь, поклонник литературного таланта нашего Виктора?
- Поклонник, - односложно согласился Сырцов.
- Давайте знакомиться. Я - Антон Варицкий, журналист. - Антон милостиво протянул руку любителю Витенькиной литературы.
- Давайте знакомиться, - повторил вслед за ним Сырцов. - Георгий Сырцов. Сыщик.
Радостная отпущенность обернулась вдруг опустошающей слабостью. Антону стало тяжело держать руку протянутой, и он убрал ее, на всякий случай спрятав за спину. Он машинально произнес:
- Очень приятно.
- Чего уж тут приятного, - возразил Сырцов и неожиданно предложил: Давайте по второй.
Кузьминский послушно разливал, а Варицкий осуждающе смотрел на него. Он сообразил, что подставил его писатель, виновник всех его бед. Кузьминский верно понял состояние Варицкого и присоветовал лекарство от нервного колотуна:
- Выпей вторую, Антон, и сразу легче станет.
А невозмутимый сыщик добавил:
- Нервишки успокоятся, в голове прояснится, и вам будет явно легче отвечать на мои вопросы.
Не спорить же с подлыми провокаторами. Варицкий пил, кося глазом: пьют ли эти негодяи? Они выпили, и с удовольствием. Закусывал один Кузьминский. Сырцов и Варицкий смотрели в глаза друг другу. Боролся Антон недолго, сдался, найдя своему органу зрения удачное применение - стал следить за оливковой ягодкой, которую сам же гонял вилкой по тарелке.
Сырцов начал не с вопроса, а с информации:
- Два часа тому назад я сдал в МУР Андрея Альбертовича Рябухина.
- Ну и что? - с пугливым вызовом спросил Варицкий.
- Ничего лучше дурацкого "ну и что" не мог придумать,- презрительно констатировал закусывавший инженер человеческих душ. - Слабо, Тоша, очень слабо!
- А что, я должен был подпрыгнуть от восторга и радостно вскричать: "Как замечательно, что сыщик Сырцов сдал какого-то Рябухина в МУР!"? Витьку Кузьминского пресс-атташе не боялся, и поэтому, желая ответить ему как можно язвительнее, забыл о страхе вообще.
- Уже лучше, - похвалил его писатель.
- За исключением фигуры речи насчет какого-то Рябухина, - дополнил литератора Сырцов. - Теперь к вопросам, Антон Николаевич.
- На которые я вряд ли захочу отвечать, - взбодрился от своей первой удачной реплики Варицкий и от второго стакана.
- Недопонимает? - спросил Кузьминский у Сырцова.
- Недопонимает, - подтвердил Сырцов. - Знаешь, Витя, какой-то, как изволил выразиться господин Варицкий, гражданин Рябухин ведь вскоре заговорит, если уже не говорит, на дознании. И, естественно, в душевном разговоре одной из первых всплывает фамилия нашего сегодняшнего собутыльника, которого в ближайшее время обеспокоят визитом культурные, но весьма настырные пареньки из МУРа. В моих силах задержать этот визит, а в дальнейшем устроить так, что господин Варицкий сможет выйти из весьма щекотливой ситуации с наименьшими потерями. Если, конечно, он ответит на мои вопросы исчерпывающе правдиво.
- Я вам не верю, - сказал опять погрустневший Антон.
- Ну прямо Станиславский на репетиции, - сострил Кузьминский.
- Он - говно из-под желтой курицы, а не Станиславский, - буднично заметил Сырцов.
Такое терпеть нельзя. Нельзя! Варицкий ударил жирным кулачком по столу.
- Да как вы смеете?! - вскричал он и попытался встать из-за стола.
- Сидеть! - гаркнул Сырцов страшным голосом (у Варицкого от этого рыка подкосились ноги, и он возвратился на стул) и продолжил уже в нормальных громкости, тональности и регистре: - Ты хоть понимаешь, курицын сын, что пистолет "ТТ", прошедший через тебя, замазан в убийстве? Это по меньшей мере пятерик, твердый пятерик!
- Какой пистолет? Не знаю никакого пистолета. - Варицкий хотел сказать это твердо, уверенно, но получилось совсем не так - прошелестел.
- Ну не дурак ли? - устало пожаловался Кузьминскому Сырцов.
- Он малость не в себе, Жора. Сейчас еще немного выпьет и заговорит, успокоил сыщика писатель. - Выпьешь?
- Выпью, - решился (может, и вправду полегчает) пресс-атташе и вяло махнул ладошкой.
- И заговоришь? - горлышко бутылки замерло над стаканом Варицкого.
- И заговорю. - Варицкому так хотелось спасительной дозы, что он в момент сдался.
Кузьминский и Сырцов наблюдали, как жадно и некрасиво пил Варицкий. Они дали ему возможность слегка закусить. Да ему ничего и не хотелось, кроме солененькой ягодки. Он обсосал косточку и положил ее на край тарелки. Косточка скатилась по пологому отко су. Все трое смотрели на нее. Первым отвлекся от завораживающего зрелища прагматичный Сырцов. Его поджимало время.
- С кем ты контактировал напрямую по эстрадным и футбольным делам? деловито задал он первый вопрос.
- Я не контактировал... - Варицкий испугался этого конспиративно-криминального слова. - Я был посредником при финансировании ряда проектов в шоу-бизнесе, и все.
- Ты - посредник. А кто финансировал?
- "Департ-Домус банк".
- Это учреждение и здание. А кто конкретно, персонально?
- Моя жена, Галина Васильевна Прахова. Она - одна из основных владелиц акций этого банка.
- Так все-таки кто же: Прахова или банк?
- Скорее всего, банк через Прахову. - До того поплыл от страха и водки Варицкий, что свою жену назвал строго по фамилии.
- Один конец, - понял Сырцов. - А другой?
- Не понял? - поспешно попросил разъяснений Варицкий.
- Банк финансировал. Кого он финансировал?
- Как кого? - удивился Варицкий. - Я же сказал: шоу-проекты.
- Совсем одурел наш пресс-атташе, - вступил, наконец, в беседу Кузьминский. - Тебя спрашивают, какому человечку понадобились бабки для осуществления шоу-проектов. Фамилия, имя, отчество. Партийность, семейное положение, бывал ли за границей.
- Это зачем? - испугался Варицкий.
- Для красоты слога, - признался Кузьминский. - Кто он, Тоша?
- Радаев Олег Русланович, - поспешно сообщил Варицкий.
- Почему Радаев сам - напрямую - не связался с президентом банка? спросил Сырцов.
- Не знаю, честно не знаю. Вышел на меня, а через меня- на Прахову.
- Сложновато, - сказал Сырцов. - Но с тобой-то контакты поддерживал постоянно?
- Регулярно, - уточнил Варицкий.
- Потом Радаев почил в бозе, - напомнил Сырцов. - И дальше что?
- А дальше ничего, - заверил Варицкий.
- Уточняю вопрос: кто после смерти Радаева вел от имени менеджеров и продюсеров дела с банком через тебя?
- Да времени-то прошло всего ничего, - быстро нашел выход из щекотливого положения Варицкий.
- Вполне достаточно, чтобы восстановить связи. Кто тебя взял за пищак, глиста увертливая?
- Вы, - убежденно ответил пресс-атташе.
- А кроме меня?
Не назвать страшно, а назвать еще страшнее. Но не отвечать уж совсем нельзя.
- Вас-то одного вполне достаточно.
Они сидели в левом завороте зала, в котором окно выдачи не функционировало. Тащиться с подносом сюда посетителям было лень, и здесь было пустынно. Только в углу дружно "отдыхала" за напитками компания ко всему привыкших палаточников.
Сырцов, не поднимаясь, просто потянулся и хлобыстнул тыльной стороной ладони по мордасам сына министра и мужа миллионерши, которого от нешуточного удара кинуло на пластмассовую спинку хлипкого полукреслица.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43