Выйти же за дверь и самому встретить бегущего ему даже не
пришло в голову.
- Следовательно, мы должны организовать поиск. Добровольцам будет
назначена премия в виде...
Эндрюс говорил, а в мозгу его непрерывно крутилась мысль: кто стоит
за этим? Сам Голик? Крайне маловероятно: злоба есть, а ума нехватка.
Дилон? Ох, как не хотелось бы верить...
Может быть, тот, кто сейчас вызовется добровольцем?
Или вообще все вместе - если это коллективный сговор?
При мысли об этом по спине Эндрюса потек холодный пот. Вот так и
бывает: провел с людьми многие годы, а в какой-то момент оказывается, что
совершенно неспособен определить мотивы их поступков. Мало ли какие идеи
могут прийти в мозги, изуродованные многолетним заключением? В мозги,
многие из которых были "со сдвигом" изначально?
Но что бы ни думал директор, голос его звучал по-прежнему властно и
уверенно.
- Джентльмены, мне очень жаль, что у нас возникли дополнительные
затруднения. Но я надеюсь, что мы сможем все вместе их преодолеть и
дождаться спасательного отряда, который должен прибыть за лейтенантом
Рипли. Заодно, думаю, спасатели помогут нам разобраться с нашими
внутренними проблемами. (Да, это был верный ход - напомнить, что
подкрепление явится спустя считанные дни, а не месяцы.) Итак, есть ли
добровольцы?
Таковых не оказалось, и Эндрюс, пожалуй, был этому даже рад.
- Ну хорошо. Добровольцами назначаются...
Взгляд Эндрюса цепко прошелся по лицам. Многие, не выдержав, опустили
глаза.
И тут за его спиной с грохотом распахнулась дверь.
В проеме стояла лейтенант Рипли, задыхающаяся от быстрого бега, в
наспех накинутой, сбившейся на одно плечо куртке.
- Он здесь! - выкрикнула она, даже не дав себе времени восстановить
дыхание.
- Прекратите болтовню! - рявкнул директор, сдерживаясь из последних
сил.
- Говорю вам, он здесь! - голос Рипли зазвенел.
- Кто здесь, кто, кто? - прошло гудение по рядам заключенных.
Некоторые из них, возможно, уже знали о бредовых словах Голика насчет
дракона.
Эндрюс зажмурился на миг. Терпение его лопнуло, как лопается
скрипичная струна. И плевать ему теперь на все: на публичное неуважение,
явленное лейтенантскому званию на глазах заключенных, на сверхсекретный
приказ "сверху", даже на последние остатки того мужского такта к
представителям слабого пола, что еще сохранялись в нем...
- Аарон! Эту дуру скрути, оттащи ее в изолятор и запри там к чертям
собачьим!
Наконец-то получив недвусмысленный приказ, Смит ринулся вперед и
схватил женщину за руки. Она попыталась сопротивляться - и тут же поняла,
что Смит все-таки тюремный офицер, что он силен, обучен приемам и что у
него не вырвешься.
И тут...
Это произошло на глазах у всех.
Сверху, из вентиляционной шахты (эти шахты пронизывали все помещения
тюрьмы словно дырки - кусок сыра), с немыслимым, закладывающим уши воем
обрушилось нечто. Даже те, кто еще не слышал Голика, сразу вспомнили о
драконе - будто материализовались смутные детские ужасы, вызванные
страшными сказками.
Был директор - и нет директора. Только его ноги, стремительно
увлекаемые вверх, исчезли в потолочном отверстии.
И тогда раздался дикий крик, перекрывавший даже звуки, издаваемые
чудовищем. Но это кричал не Эндрюс.
Кричали все остальные - два с лишним десятка людей. Кричали все
разом, мечась по помещению, бесцельно шарахаясь от выхода, вскакивая на
столы...
На полу, медленно собираясь из струящихся сверху ручейков,
расплывалась кровавая лужа...

25
Все были перепуганы до одури. Какое-то подобие порядка удалось
навести лишь через четверть часа.
Как ни странно, быстрее прочих оправился Голик. Когда он, не в силах
оставаться один, примчался в помещение общего собрания вслед за Рипли, на
него тяжело было смотреть. Но узнав о происшедшем, он как-то вдруг разом
пришел в себя. Видимо, больше всего Голик нуждался в подтверждении
реальности своей встречи. Он уж и сам было поверил, что по его грешную
душу являлась какая-то нечисть из межзвездного ада. И теперь, когда
выяснилось, что это вполне реальный зверь, чудовище из плоти и крови
(пусть даже эта кровь и кислотная), у него немедленно отлегло от сердца.
- Что же нам теперь делать? - рассуждал он, бодро вытирая ветошью
кровь директора, пока остальные испуганно жались в кучи: кто на столе, кто
под столом. - Мы должны, как это называется... организоваться. Да, да, мы
должны организоваться! И кто же теперь у нас будет командовать?
Аарон Смит отлепился от стены:
- Ну конечно, двух мнений об этом быть не может. По положению я
являюсь заместителем директора, а значит, после его гибели командование
автоматически переходит ко мне.
Его речь оставляла странное впечатление. Вроде бы говорил он
абсолютно бесспорные вещи и держался при этом достаточно солидно, но некий
оттенок неуверенности звучал в его голосе, усиливаясь с каждым словом.
Похоже, он сам чувствовал шаткость своих позиций.
И действительно - Голик тут же злобно ощерился. Он уже давно, сразу
после того как объяснения Рипли принесли ему спокойствие, смыл с лица
кровяную корку; лишь слегка еще сочилась кровью небольшая ссадина над
правым виском. Но от этого его лицо не стало более приятным.
- Подумать только - Восемьдесят Пять будет командовать! Эндрюс,
небось, на том свете сейчас со смеха покатывается, услышав об этом!
- Не называй меня так! - попытался прикрикнуть на него Смит.
- Да? А как же тебя теперь называть? Может быть, "господин директор"?
- Голик оскалился еще неприятнее. - Впрочем, как тебя ни называй, хрен
редьки не слаще. Нам сейчас нужен командир не для официальной бумажки, а
чтобы спасти наши шкуры. Так что ты - в пролете!
- Ну, хорошо... - Аарон Смит хрустнул пальцами, - хорошо, я признаю:
мне не по силам заменить Эндрюса. Он, кстати, был хороший человек, и зря
вы всегда с ним так...
- Восемьдесят Пять, мы не желаем слушать это дерьмо! - отчетливо
сказал кто-то со стороны.
Толпа уже успела преодолеть первый страх и теперь сгрудилась плотной
массой, щетинясь колючими взглядами.
В поисках поддержки Смит повернулся в Дилону:
- Преподобный?..
- Что, собственно, ты хочешь от меня? - Дилон выглядел совершенно
спокойным. - Если ты хочешь, чтобы я согласился с тем, что Эндрюс был
неплох как директор, - пожалуй, я готов это признать. А если тебя обидело
бранное слово - ты, наверно, его ни разу прежде не слышал? - то вынужден
разочаровать. Он, - Дилон указал на кого-то пальцем, - имеет право
говорить "дерьмо". Это не оскорбляет величия Господа.
- Ну ладно...
Смит глубоко засунул руки в карманы и отвернулся от всех, чтобы никто
не видел его лица. Казалось, что он плачет.
И тут Дилон высказал предположение, удивившее многих:
- Сестра! А как насчет тебя? Ведь ты же заканчивала офицерские курсы
или что еще там, у тебя есть звание... Не принять ли командование тебе?
Голик, присевший было на ближайший из стульев, подскочил так, словно
сидение под ним раскалилось.
- Что?! Она? Баба? Какого хрена она? Валяй ты командуй!
- Нет! - Дилон скрестил руки на груди. - Никогда. Я не рожден
командовать светскими делами. Я буду заботиться лишь о душах моих братьев,
пока светские дела станет вершить кто-то другой. Это тоже немало!
Рипли выступила вперед. Как она понимала, большинство было внутренне
готово выслушать ее распоряжения. Однако Голик все еще не сдался.
- И что же нужно этому зверю? - Он смотрел на нее с той же злобной
усмешкой, что и минуту назад - на Смита. Но Рипли выдержала его взгляд.
- Прежде всего - пища.
- Пища... Так что же, он теперь будет пытаться сожрать всех нас?
- Да, - коротко ответила Рипли.
Голик нервно мерил шагами комнату.
- Господи! Ну как клево, а?! И что мы можем сделать, чтобы он
подавился раньше, чем набьет брюхо?
Пожалуй, это хорошо, что именно Голик задал этот вопрос. Рипли
понимала, что все-таки довольно многие в этой толпе не захотят ей
подчиниться, даже если на ее стороне окажется авторитет Пресвитера. Но
ведь и самые упрямые жаждут жизни и пойдут за всяким, кто готов им эту
жизнь спасти!
- Насколько я знаю, у вас нет оружия. - Это был не вопрос, а
утверждение.
- Это смотря против кого, сестричка! - из руки Голика с негромким
щелчком показалось лезвие: это открылся пружинный нож. Голик крутанул его
в пальцах - не то угрожая, не то всерьез веря, что четыре дюйма стали
помогут в схватке с грозным хищником, - затем сложил и спрятал обратно в
карман.
- Он не такой, как я видела раньше... - Рипли говорила медленно,
восстанавливая перед внутренним зрением внешность Чужого, - более жесткий
с виду кожный покров, иная манера передвижения... Не такой, но ведет себя
схожим образом. А все остальные экземпляры, которых я видела раньше,
боялись огня. - Рипли вздохнула. - Вот, пожалуй, и все, что я могу
посоветовать.
Сказав это, она сразу почувствовала, что совершила ошибку. По толпе
прошел глухой ропот: люди ждали более конкретных рецептов, более
гарантированного спасения.
- Мы можем загерметизировать какой-нибудь сектор тюрьмы, перекрыть
туда любой доступ? - Рипли поспешила исправить впечатление.
Ответил ей не кто иной, как Смит. Пожалуй, его рано сбрасывать со
счетов: как-никак, он заместитель директора и может обладать сведениями,
недоступными рядовому заключенному, пусть тот и знает здесь все ходы и
выходы.
- Навряд ли.... У нас здесь около пятисот шахт, квадратные мили
тоннелей, причем кое-где переборки обветшали, так что между секторами
зияют дыры.
"Даже не квадратные, а КУБИЧЕСКИЕ мили, - уточнила Рипли про себя. -
Чужой обладает свободой движений по вертикали... Да, эта затея не
пройдет".
- А мониторы? - с внезапной надеждой Рипли указала на экран,
расположенный сразу над входом. - Мы могли бы проследить его перемещения!
И тут же она догадалась, каков будет ответ. Смит лишь подтвердил ее
опасения:
- Система видеосвязи не работает.
- Восемьдесят Пять хочет сказать... - Голик, про которого она уже
забыла, снова выдвинулся вперед.
- Не называй меня так! - возмущенно выкрикнул Смит, но Голик
проигнорировал это.
- ...хочет сказать, что у нас здесь не оплот цивилизации, так его и
растак! Нет оружия... Нет видео... мороженого тоже нет, как это ни
странно! А еще здесь нет презервативов и нет женщин - кроме одной, мать
ее! Здесь есть только дерьмо! Да что с ней говорить?! - Голик, вновь
грязно выругавшись, повернулся к остальной аудитории в ожидании поддержки.
Но люди вокруг угрюмо молчали. И ему пришлось продолжать: - Ведь это же
она, она притащила сюда эту нечисть! Может, ей первой оторвать голову, не
дожидаясь, пока это сделает зверь?!
- А ну-ка заткнись! - негромко скомандовал Дилон.
Голик резко повернулся, и пальцы его судорожно метнулись к карману.
Дилон спокойно шагнул к нему. Руки его были пусты, но Голик поспешно
отдернул свою руку, так и не достав оружие.
- Запомните все. Если мы здесь и примемся отрывать друг другу головы,
то начну это дело я. - Дилон говорил все так же тихо, с убийственным
спокойствием, от которого по коже пробирал мороз. - А ты запомни кое-что
персонально, Ян. Первая голова в этом списке будет твоя!
Голик облизал пересохшие губы и отступил, смешавшись с остальными.

26
Рипли держала в руках план тюрьмы, сверяя его с хитросплетением
проходов. Кое-что явно не совпадало. За десятки лет существования тюрьмы
накопилась масса отличий от генерального плана: здесь закрыли переход,
там, наоборот, убрали заграждение...
- Что это? - спросила она.
Высунувшись из-за ее плеча, Смит посмотрел сначала на план, потом
туда, куда указывал палец Рипли.
- Это вентиляционная шахта.
- Вижу, что не труба канализации! - Рипли ощутила, как помимо ее воли
в ней закручивается пружина раздражения. - Я имею в виду - куда она идет?
Смит задумчиво поскреб в затылке:
- Кажется... Да, точно, от госпиталя к столовой.
Первоначально выход из шахты был перекрыт металлической сеткой, но
теперь в ней зияла метровая дыра. Когда это случилось? Может быть, годы
назад? Рипли напрягла зрение, всматриваясь.
Петли сетки были изъедены ржавчиной, но в местах облома поблескивал
свежий, не подвергшийся коррозии металл. И кое-где на внутренней
поверхности повисли, тягуче стекая вниз, капли вязкой, студенистой слизи.
Сетка была прорвана недавно.
Рипли стиснула зубы:
- Ну что ж, тогда первым делом мы проверим этот проход, а потом...
Смит изумленно уставился на нее:
- Послушай, здесь общий километраж тоннелей - за неделю не обшаришь!
Ты что, их все решила прочесывать?
- Нет. Но он где-то здесь, неподалеку, - в голосе Рипли не было и
тени сомнения.
- С чего ты взяла?
Вместо ответа Рипли заглянула в отверстие, зачем-то тронула пальцем
один из комочков слизи и тут же вытерла руку о комбинезон.
- Я знаю... - наконец проговорила она. - Он далеко не уйдет. Он - как
лев...
- Как лев? - Смит в недоумении захлопал глазами.
- Лев никогда не уходит далеко от стада зебр, которыми он кормится, -
бесстрастно пояснила Рипли. - Ну что ж, давай проверим? - она легко
подтянулась, почти целиком исчезнув в шахте. Но Смит вовсе не горел
желанием последовать за ней:
- Эй, знаешь ли, лазить тут в темноте, когда эта тварь где-то
рядом...
- Ну так обеспечьте освещение! - Рипли оглянулась через плечо: - У
вас есть фонарики?
Смит минуту помедлил.
- Фонарики-то есть... - он смущенно опустил глаза.
- Так в чем вопрос?
- Но нет батареек, - закончил Смит с еще большим смущением.
- А факелы? Мы можем добыть огонь? - по лбу Рипли пролегли поперечные
складки: раздражение нарастало с каждой минутой. В обыденной ситуации
такая беспомощность взрослого мужчины вызывала бы смех, но сейчас им всем
было не до веселья.
- Не знаю...
- Так можем или нет? Большинство людей вообще-то умели это делать еще
с каменного века!
Смит вспыхнул от подступившей обиды:
- Слушай, не надо уж так саркастически-то!
- Ты думаешь, это доставляет мне удовольствие? Ну хорошо, попробуем
рассуждать иначе. У вас здесь налажено производство: выплавка металла,
литье, да и просто отопление станции ведь энергии требует... Где хранится
горючее? Сколько? В каком оно виде: жидкое, твердое?
И тут лицо Смита просветлело. Он понял наконец, чего от него хотят...

27
Гулко, со стоном лязгнула пружина громадного, под стать двери, замка.
Широкие створки раздвинулись, открывая потайную кладовку.
- Пр-рошу! - Смит королевским жестом указал на ряд бочонков,
выстроенных вдоль задней стены. - Вот здесь я все и держу. И близко, и
сохранно. Неплохо придумано, а?
Он явно напрашивался на похвалу. Рипли не замедлила оправдать его
ожидания.
- Здорово... - сказала она, вполне убедительно изобразив восхищение.
- Так что нам теперь с этим делать? Наверно, будем перетаскивать отсюда
все, да?
- Правильно, - Смит приосанился. - Значит, Дэвид, Рипли, вы тут пока
начинаете, а я пойду позову остальных.
- Хорошо, Восемьдесят Пять, - ответил Дэвид. Это был тот самый
пожилой скуластый арестант, на которого Рипли обратила внимание в
столовой. За последний час, присмотревшись к нему, Рипли убедилась в
необоснованности своих прежних подозрений: Дэвид был спокоен, надежен и,
судя по всему, неглуп.
Вот и сейчас свое согласие он выразил с нарочитой покорностью, но в
глазах у него мелькнули озорные чертики.
Смит, собиравшийся выходить, замер, словно окаменев. Потом повернулся
к Дэвиду.
- И пожалуйста, - проговорил он умоляюще, - не называй меня
"Восемьдесят Пять"!
- Хорошо, Восемьдесят Пять, - повторил Дэвид с той же внешней
покорностью и с теми же чертиками в глазах.
Рипли поспешно спрятала улыбку, но Смит так и не понял, что его вновь
назвали ненавистным ему прозвищем. Удовлетворенно кивнув, он переступил
порог.
Дэвид внимательно посмотрел ему вслед.
- Так и не дошло, - констатировал он. Рипли улыбнулась уже открыто.
Дэвид взялся за первую из емкостей, наклонил ее и покатил на ребре к
выходу. Но пока руки его занимались этой работой, сознание, должно быть,
все еще вертелось вокруг разговора со Смитом.
- Ты смотри, шестерка, а распоряжается.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20