— Итак, хочешь выйти в море? — спросил он.— Ты хорошо подумал?
— Я не хочу жить взаперти,— сказал я.— Там, в бакалейной лавке, мне казалось, что я взорвусь... Мистер Макферсои говорил, что любовь к странствиям у меня в крови.
— Очень хорошо,— кивнул хозяин.— Ты не из тех, парень, кто может проводить время за взвешиванием сахара. Но море... Может, армия? Что ты думаешь об этом, Том?
— В солдаты? — воскликнул я.— Нет!
— Рассказать тебе о моей судьбе? — предложил он.— В твоем возрасте мне пришлось туго. Отец отдал меня учиться инженерному ремеслу, заплатив кругленькую сумму за обучение... Но когда учеба закончилась, работы для меня не нашлось. Нигде. Я не хотел ждать или оставаться без дела. Я взял королевские шиллинги. И двинулся вперед. Сначала солдат, затем, через девять месяцев, исполняющий обязанности капрала, полный капрал через двенадцать, сержант через два года. Когда началась война с бурами, я не упустил свой шанс и, знаешь, получил офицерский патент. А вскоре командовал ротой. Неплохая карьера, а? — продолжал он смеясь.— Желторотый новобранец в двадцать, капитан — в тридцать. Мог ли я стать генералом или фельдмаршалом — кто знает? Если бы не остановился, то мог бы.
— Почему вы так сделали? — я чувствовал, что должен спросить его об этом. Он горько рассмеялся:
— Честно говоря, дружище, я был прескверно ранен под конец войны с бурами, после этого-то и получил патент. Но по-настоящему я больше уже не продвинулся. Я продолжал служить и в мирное время, но успех может быть на войне, только на войне. Тогда я и взял немного оставленных мне денег и покончил с армией, надеясь на спокойную жизнь здесь. Кстати, после ранений я получил Крест Виктории,— добавил он и замолчал.
— Здесь очень мило,— заметил я, считая необходимым сделать ему комплимент.
— Да, я постарался сделать все именно так,— сказал он.— Это была забытая Богом усадьба, когда я её купил. Я развел породистую птицу, пчел; у меня есть лодка, маленькая яхта. Да, это очень приятно, очень приятно, Том.
Сказав это, он вздохнул, будто недоговаривая что-то, и принялся поглощать яйца с беконом, глядя в тарелку.
— Мистер Макферсон говорил, что мой отец был моряком,— сказал я.— Он служил в королевском флоте.
— О! — воскликнул он, взглянув на меня.— Без сомнения, это и есть причина твоей тяги к морю. Но если ты хочешь приключений, парень, сегодня ты их там не найдешь. Путешествие — возможно. Но не больше — добрые старые времена миновали. Хорошие большие корабли торгуют далеко от мест, где случаются приключения...
Он осекся, услышав звуки голосов и шаги. Мы оба повернулись К открытому окну и увидели входящих через садовые ворота двух человек. При виде их капитан Трэйс сделал жест, выдающий хорошо скрываемое раздражение.
- Том! — сказал он.— Вот два самых больших сплетника и болтуна в здешних местах — этим все сказано. Они к тебе, парень!
Приис не удержался и рассказал им, что случилось; они хотят увидеть И расспросить свидетеля. Не болтай! Ничего не говори им. Я сам все улажу. Один из них,— продолжал он шепотом,— тот, что побольше,— чиновник в отставке, его зовут Фьюстер. Другой, маленький — Чиссик, подрядчик и любитель заключать контракты. Оба они обожают слушать новости и еще больше — рассказывать их. Ничего не говори!
Вскоре экономка открыла двери залы и ввела гостей. Я сразу же увидел, что эти люди презирают церемонии. Небрежно кивнув моему хозяину, они плюхнулись на первые попавшиеся кресла. Я внимательно посмотрел на них.
Фьюстер был большим, кряжистым человеком с высокомерным лицом и маленькими любопытными глазками. Он поставил между ног массивную трость, скрестил на ней свои толстые руки и отдыхал, уложив на них двойной подбородок. Чиссик был розовощеким парнем с настороженным цепким взглядом. Он напоминал мне игрушечного кролика. После пространных вычурных приветствий оба джентльмена сосредоточили свои взгляды на мне.
— Любезный капитан,— сказал Чиссик заискивающе,— странные вещи творятся в нашем приходе сегодня утром! Полагаю, это тот самый молодой человек!
Капитан Трэйс поднялся со стула с таким видом, будто он точно знает, что нужно делать в подобных обстоятельствах. Не отвечая на вопросы Чиссика, он направился прямо к буфету, в центре которого был бар, приготовил два стакана виски с содовой и молча вручил их гостям. Оба заметили, что время раннее, но стаканы взяли.
— Наилучшие пожелания, Трэйс,— пробормотал Фьюстер.— Как сказал Чиссик, это и есть тот самый молодой человек, о котором мы слышали от Прииса?
— Это действительно тот самый молодой человек, о котором вы слышали от Прииса,— подтвердил Трэйс.— Вы, кажется, удивлены?
— Хороший повод для удивления, когда речь идет об убийстве, настоящем, кровавом убийстве, совершенном прямо у наших дверей! — воскликнул Чиссик.
— Так что же вы действительно видели, молодой человек? Нет ли у вас хоть каких-нибудь предположений?
Я бросил на Чиссика спокойный, уверенный взгляд:
— Не имею права ничего рассказывать! Дело в руках полиции, оно в стадии обсуждения.
У приятелей глаза полезли на лоб. Трэйс же смеялся, поглядывая то на меня, то на своих гостей.
— О, латынь! — воскликнул он.— Молодец!
— Как может молодой человек, свободно владеющий латынью, спать на старой мельнице? Как?
— Это тоже в стадии обсуждения, Чиссик,— сказал Трэйс.— Довольно! Мальчик ничего не может вам рассказать. Разбирательство назначено на завтра. Там он и расскажет свою историю. А вы тоже услышите е в свое время — вы же наверняка будете присяжными!
Для юнца я был достаточно наблюдательным и увидел, что гости сделали для себя кое-какие выводы: на лицах обоих джентльменов появилось озабоченное и взволнованное выражение.
— Я ничего не знаю об этом, мой дорогой капитан,— заметил Фьюстер после паузы.— Здесь было совершено убийство. У наших дверей! И этот молодой человек имеет к нему отношение! Он единственный, кто может что-нибудь сказать об этом! И, как самые исправные налогоплательщики нашего прихода, мы утверждаем, что имеем право потребовать немедленной информации!
— Безусловно! — согласился Трэйс насмешливо.— Но рот этого парня будет оставаться на замке до тех пор, пока коронер не откроет его. А сейчас его рот поручен мне, и я сохраню его опечатанным!
— Все, что я хочу узнать от этого молодого человека,— это сможет ли он опознать убийцу? — продолжал Фьюстер.
— Именно так,— пробормотал Чиссик.
— Он сможет,— спокойно ответил Трэйс. Он допил кофе, отодвинул чашку и встал—Но парень не собирается ничего говорить вам,— добавил он.— Вам придется подождать до разбирательства. И это все, джентльмены! Всему свой срок! Мы воздерживаемся от разговоров до тех пор, пока закон не заставит нас заговорить. Тогда вы все узнаете.
Визитеры переглянулись, затем с сожалением посмотрели сначала на Трэйса, потом на меня.
— Итак, вы не собираетесь ничего говорить? — спросил Чиссик.— Не забывайте, что я и мистер Фьюстер — два наиболее влиятельных человека в приходе, капитан.
Фьюстер убрал двойной подбородок с рук, руки с трости и медленно поднялся.
— По-моему, капитан,— сказал он резко,— этот молодой человек поступит правильно, если будет содействовать полиции при поимке убийцы! Железная дорога под контролем, за ней наблюдают. Убийство — очень серьезная штука, и для служителей закона не очень-то приятно знать, что убийца на свободе! Да еще с ножом!
Трэйс взял шляпу и направился к двери.
— Я вполне согласен с вами, джентльмены,— сказал он,— но вы на ложном пути! Попробуйте поговорить с Приисом. Он представитель закона. Пойдите и сообщите ему ваши соображения. Простите, но я должен идти!
Оба джентльмена поняли вежливый намек, или явное предложение уйти. Когда они были уже за воротами, я посмотрел на Трэйса.
— Что они хотели?
— Ничего не могу сказать, парень,— ответил он.— Кроме того, что они хотели вывернуть тебя наизнанку, чтобы понять, много ли ты знаешь. Но зачем? Как раз этого я не знаю. Непростые они ребята, оба ужасно хитрые. Таким ничего нельзя говорить.
Но пошли лучше со мной. Сходим к моему другу — ему ты сможешь рассказать все. Он прикован к инвалидной коляске, и возможность поговорить для него — подарок судьбы. Более того, он человек мудрый и может дать хороший совет.
Мы прошли через сад и по улице поднялись к подножию холма, с которого я бежал утром. У ворот, где я впервые встретил его, Трэйс повернул.
— Это ферма мистера Хентиджа, Том,— сказал он, когда мы пересекли сад,— он очень хороший старик, ему за восемьдесят! У него парализованы ноги, и он пользуется коляской, проводя время зимой у камина, а летом — сидя на солнышке. Но удивительно: несмотря на такое состояние, он умен, как прежде. Это с его дочерью я разговаривал сегодня утром. Истинно марвелловская женщина! * Какие манеры!
Я сразу заметил, что Трэйс на ферме Хентиджа чувствует себя как дома. Без всяких церемоний, не постучав, он ввел меня в дом и через большой зал провел в жилую комнату, которая была наполовину гостиной, наполовину кухней. Женщина, которую я видел утром, лущила садовый горох на столе у широкого окна; возле нее с газетой в руках в большой инвалидной коляске сидел старик, который в свое время — я сразу отметил это — был очень крупный человек. Он читал газету без очков и, когда Трэйс ввел меня в комнату, обратил к нам подвижное лицо с блестящими черными глазами. Женщина тоже посмотрела на меня, и я увидел, что глаза у нее, как и у отца, блестящие и большие. Она была даже красивей, чем мне показалось при тусклом утреннем свете. Когда мы вошли, она прервала свою работу, подошла к коляске и что-то зашептала ее владельцу. Старик, все еще глядя на меня, пробормотал:
— Именно так, именно так, моя девочка! Я понимаю. Это тот молодой человек, Трэйс? Садитесь, молодой человек.
Трэйс пододвинул пару стульев поближе к мистеру Хентиджу и предложил мне сесть.
— Это тот парень, мистер Хентидж,— ответил капитан.— Он рассказал мне о себе. Я ручаюсь за него, я знаю его старого хозяина в Хоршеме. Теперь, Том,— продолжил он,— ты можешь рассказать мистеру Хентиджу все без опаски: он не из болтливых. А мистер Хентидж, возможно, прольет немного света на эти события: он знает старую мельницу и ее окрестности лучше кого-либо другого. Поведай-ка все сначала, дружок.
Я рассказал им все, как уже рассказывал Трэйсу и сержанту полиции. Хозяева дома оказались хорошими слушателями. Старик ни разу не отвел глаз от моего лица. Дочь, стоя за его стулом, внимательно выслушала меня от начала до конца. У нее было необыкновенно выразительное лицо, и она то краснела, то бледнела
в зависимости от хода моего повествования. Наверное, эту добрую женщину ужасало, что мальчик восемнадцати лет видел такую страшную сцену и запомнил такие подробности. А когда я перешел к описанию убийства, у нее перехватило дыхание.
Старик слушал меня, не шевелясь, обращая внимание на все подробности и время от времени кивая головой. Когда я закончил, он тут же спросил меня:
— Ты так и не видел лица человека — того, что скрылся?
— Нет, сэр, туман был очень густым,— ответил я.
— И он удрал — но куда? В какую сторону от мельницы?
— На восток, сэр, в ту сторону, где восходит солнце. Он кивнул, будто этого ответа и ждал.
— Ага,— пробормотал он, как бы про себя,— он поступил так, будто знал эти края. С той стороны глухие леса. Но...
Он глубоко задумался. Молчанье длилось так долго, что женшина, взглянув на Трэйса, тронула отца за плечо.
— О чем ты думаешь, папа? — спросила она.
Мистер Хентидж очнулся и посмотрел сначала на нее, а потом на нас.
— Я думал о прошлом, девочка! — сказал он с улыбкой.— Много лет назад в этих краях появился человек, моряк...
О чем он говорил дальше, я не запомнил. Мой стул был повернут к окну, и, взглянув на улицу, я увидел человека, который медленно шел по обочине дороги. Это был мой случайный собеседник, встретившийся на пэтворфском кладбище.
Глава пятая
ХОСЕ ТРАУЛЕРСОН
Итак, едва старый Хентидж начал свой рассказ, я испугал и его, и всех остальных, подбежав к окну и указывая рукой.
— Вот он, он, он,— выкрикивал я, позабыв все правила грамматики, которым меня обучали в хоршемской школе,— там!
Трэйс подскочил ко мне:
— Кто, кто там, парень?
— Там только что был человек,— сказал я,— тот, с которым я говорил в Пэтворфе и которого видел в Грэхеме — вы знаете!
— Тогда пошли,— воскликнул он,— догоним его, если, конечно, он еше здесь.
Капитан выбежал из дома, я последовал за ним. В конце сада мы увидели этого человека. Он плелся, держа руки в карманах, опустив голову, точно так, как я его и запомнил. Я перепрыгнул невысокую изгородь и громко окликнул его.
Он обернулся, посмотрел на меня и медленно пошел дальше. Я понял, что он не имеет отношения к утреннему убийству. Виновный не разгуливал бы здесь на виду у всех. Я уже собрался было заговорить, но он.начал первым.
— А, это ты,— сказал он.— Ты тоже здесь? Это хорошо. Считай, что я нашел ее. Если это не ошибка.
— Мельницу? — спросил я.
— Что же еще? — ответил он.— Но, как я уже сказал, если это не ошибка.
Он повернулся лицом к улице, которая начиналась от фермы Хен-тиджа.
— Я увидел ее в миле или двух от этого места. На мой взгляд, это самая лучшая мельница из всех, что я видел, и из тех, о которых ты говорил. Я хотел пойти посмотреть место, где она стоит, а тут ты меня окликнул.
Подбежал Трэйс и с удивлением посмотрел на моего собеседника. Тот ответил не менее удивленным взглядом.
— Вы Сейчас шли по той улице, не так ли? — резко спросил Трэйс.
— Да, мистер, если вам угодно, я шел оттуда, целую милю,—: ответил человек.— Что вы еще хотите от меня?
— Откуда?
— Кажется, это допрос,— заключил незнакомец, ухмыльнувшись,— но, видит Бог, я ничего не скрываю. Я пришел из Чи-честера.
— Вы только что прибыли в городок? — продолжал Трэйс.
— Пять минут назад, мистер.
— С кем-нибудь говорили?
— Мне не с кем было говорить, пока я не увидел вас двоих,— сказал он, улыбнувшись.— Но все же хотелось бы знать, что это за допрос?
Трэйс взглядом показал, чтобы я ответил. Это было не трудно.
— Помните, вы говорили мне, что хотите найти эту мельницу?
Человек кивнул в ответ.
— Прекрасно! А утром там убили человека. Вот!
Мы оба смотрели на него, ожидая реакции. Было видно, что он слышит об этом в первый раз. Его глаза расширились, рот открылся, он стоял так несколько минут, уставившись на меня. А потом наконец заговорил:
— Ч-че-ло-век убит с-сегодня у-утром? — сказал он, заикаясь.— Какой человек?
— Этого-то мы и не знаем,— ответил Трэйс,— никто никогда не видел его здесь... Постойте,— он сделал паузу, во время которой незнакомец с удивлением разглядывал нас,— а вы зачем ишете эту мельницу?
Тот посмотрел на Трэйса и медленно присел на изгородь.
— Это мое дело, сэр! — ответил он.
— Очень хорошо, пусть так,— сказал Трэйс.— Но вы говорили этому парню, что очень хотите найти ее. Не знаете ли вы, кто еще мог желать этого?
В этот момент человек сделал то же, что и тогда, около церкви в Пэтворфе: он достал свою странную табакерку и подкрепился небольшой дозой табака.
— Очень может быть,— ответил он, закрывая свой карманный нож,— это очень даже может быть. Но странно. Если это та мельница, что я искал, и другой человек нашел ее, в то же время, что и я... А потом там умер! Вы сказали — убит? Й его никто не знает?
Мы молча кивнули. Мы оба смотрели на него, и, мне кажется, Трэйс думал о том же, что и я. Под нашими взглядами человек стал холоден, как гранит.
— Кто это сделал? — спросил он быстро.— Это было убийство, значит, был и убийца. Кто он, по вашему мнению?
— Это тоже неизвестно,— ответил Трэйс и неопределенно взмахнул рукой.— Подумайте, может вам стоит взглянуть на убитого. Сейчас труп в гостинице, он еще понадобится для дознания. Полисмен живет рядом, он покажет.
Незнакомец не возражал. Он медленно пошел вслед за нами.
— Нет проблем! — сказал он.— Мертвец или два, не имеет большого значения. Я их повидал на своем веку достаточно. Любых, черных и белых. Кстати, тот человек белый?
— Конечно! — воскликнул Трэйс.
— Конечно, сказали вы? — продолжал наш спутник.— Хорошо. А я было подумал на одного, в поезде, но он был негр. Но лучше пойдем поскорей! Посмотрим и на полисмена, и на труп.
Пока Трэйс вызывал Прииса, мы остались ждать возле, ворот. Они вышли скоро, и полисмен тут же начал задавать вопросы.
— Вы тот самый человек, который разговаривал с этим «парнем в Пэтворфе около церкви вечером третьего дня? — спросил Приис.— О том, как искать мельницу?
— Да,— ответил мужчина,— мы говорили о мельнице.
— И вы были в Грэхеме вчера в полдень, так? — продолжал Приис.— Этот молодой человек говорит, что это так; он видел двух крестьян, показывавших вам дорогу. Куда же вы пошли из
Грэхема?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22