– Добро пожаловать в цивилизацию, – приветствовал ее Дэнни Манн в среду утром, проходя мимо ее стола. – Я слышал, что Старший Братец оказался тебе не по зубам.
– Кэл Хьюард, – ответила Шина, – бросил на меня один взгляд и тут же вскарабкался на ближайшую гору. До моего отъезда он так и не спустился.
– Не бери в голову, – утешал ее Дэнни, – везде и всегда выигрывать невозможно. Хочешь, на следующие выходные поедем ко мне. Мои близкие более лояльны.
– Интересное предложение, – ответила Шина. С Дэнни и большинством коллег она могла болтать о чем угодно, обмениваться любыми колкостями. Этим утром из головы ее не шла Клер Мэйси.
За завтраком она спросила Барби:
– Тебе знакома девушка по имени Клер Мэйси?
– Да, она модель, – ответила Барби. – А в чем дело?
– Одно время у нее был роман с Кэлом Хьюардом.
– Неужели? – удивилась Барби.
– Мне необходимо встретиться с Клер Мэйси.
– Зачем?
– Его мать утверждает, что Кэл все еще влюблен в нее. По какой-то причине они поссорились, и лишь самолюбие не позволяет Кэлу сделать шаг к примирению. Я хочу встретиться с этой женщиной и узнать, что чувствует она.
Барби как раз прожевывала кусок хлеба. На секунду она остановилась, затем продолжила, но уже куда медленнее, лицо приобрело угрожающее выражение.
– Ты поэтому захотела позавтракать с глазу на глаз? Хотела об этом поговорить?
Шина кивнула. Барби ответила:
– Знаешь, на твоем месте я не стала бы рыться в чужом белье. Что об этом думает Роб?
– Роб не знает, что я в курсе. Мне рассказала миссис Хьюард.
– Н-да, – озадаченно проговорила Барби. – Рекомендую тебе забыть все это. Может, и есть на свете люди, которые сказали бы спасибо за подобного рода заботу о них, но Кэл Хьюард явно не из их числа.
– Я вовсе не собираюсь ни во что вмешиваться. Мне всего лишь необходимо побеседовать с ней. В комнате у Кэла была ее фотография, следовательно, я узнаю, она это или нет.
– Можно сделать запрос относительно ее. Она и вправду хороша, – допустила Барби.
– Так ты сделаешь это?
– Ты ведь в любом случае будешь искать возможность встретиться с ней, а добрые советы тебе, я так понимаю, ни к чему?
– Разумеется.
– Ладно, уговорила, – неохотно кивнула Барби. – Но если Кэл рассердится, не говори потом, что я не предупреждала тебя.
– Клянусь. – Шина шутливо подняла руку, будто принося присягу. – А ты обещай, что никому ничего не расскажешь.
Барби взорвалась:
– Если ты считаешь, что эта идея так хороша, отчего бы тебе не посвятить в нее Роба?
Она попала в точку. Шина ответила:
– Потому что ты права. Он непременно остановил бы меня.
Клер Мэйси она узнала сразу. Было известно, что Клер участвовала в рекламе дорогих украшений, и когда Барби позвонила из отдела фотографии, сообщив, что сеанс фотосъемки в самом разгаре, Шина поняла: если она действительно хочет, чтобы разговор состоялся, – сейчас самое время.
Клер сняла с себя серебряное колье. Она была в черном, на этом фоне украшения смотрелись лучше всего.
– Привет, – сказала Шина. – Я вас знаю. Я видела вашу фотографию, когда была у Хьюардов в прошлый уик-энд.
Клер аккуратно опустила воротник. Шина тут же пожалела о своей внезапной атаке, потому что и без того белая кожа Клер Мэйси вдруг сделалась совершенно меловой, как только что окрашенная стена.
– Роб пригласил меня познакомиться со своей семьей.
Клер вздохнула с явным облегчением. Легкая улыбка тронула ее губы, и Шина продолжила:
– У Кэла ваша фотография.
– Вот как? – Казалось, Клер напрочь забыла о Барби. Фотограф не слышал их, и его совершенно не интересовала их беседа, а Барби лишь тихо пожала плечами, как бы задавая Шине немой вопрос. Ответ был очевиден – Клер Мэйси все еще испытывает глубокие чувства к Кэлу Хьюарду. На новость о том, что Кэл все еще хранит ее фотографию, она набросилась, словно голодная кошка на еду.
– У него есть домик в горах, – продолжала Шина.
– Я знаю, – ответила Клер. Конечно, она знала. Наверняка она бывала там. Если Кэл ее любил, скорее всего, возил ее туда, ибо ему это место было гораздо ближе, чем особняк у подножия горы.
– Так вот, – продолжала Шина, – именно там я вашу фотографию и видела. Я взяла ее, чтобы рассмотреть поближе, тут появился Кэл и забрал ее. Он действовал так, будто для него это нечто очень важное. И очень личное.
– Мы можем поговорить об этом? – спросила Клер.
– Весь день у меня загружен, но на чашку чая я время выкрою. Что, если мы встретимся на проходной через десять минут?
Она вернулась в свой офис и убрала в стол рабочие материалы. Следом вошла Барби:
– Если миссис Хьюард ошиблась, тебе останется лишь уповать на то, чтобы Кэл никогда больше не встретился с этой женщиной.
Шина вздохнула:
– Я ведь должна поговорить с ней, правда?
– Теперь уже да, – кивнула Барби. – Теперь отступать некуда.
Кто может лучше знать человека, чем его собственная мать? Миссис Хьюард сказала, что сын все еще любит Клер, и то, что на других женщин он не обращал внимания, было чистой правдой. Салли Хьюз, да и она сама являлись ярким тому примером. Такая антипатия к женщинам не являлась характерной чертой после разрыва с любовницей. Наоборот, в таких случаях мужчины чаще всего начинают очередной флирт.
Ради Роба Шине хотелось, чтобы и Кэл Хьюард был счастлив. Кэлу это не повредит. Если он будет проводить меньше времени в одиночестве, возможно, ему удастся стать более общительным. А Клер Мэйси была действительно красивой девушкой. В конечном счете в своих намерениях Шина ничего зазорного не усматривала. Поэтому она с чистой совестью спустилась в холл и встретила там Клер.
Расспросы начались сразу же, стоило им увидеть друг друга:
– Как поживает Кэл?
– Мы познакомились в пятницу, так что особо мне сравнивать не с чем. Могу лишь заметить, что он не был излишне разговорчив.
– И никогда не был. Но как он выглядел?
«Неплохо, – подумала Шина, – если вам нравится сжатый рот Железного Короля». Вслух она сказала:
– Пойдемте выпьем чаю.
И они пошли в ближайшее кафе, попросив столик на двоих. Здесь они могли спокойно обсудить все с глазу на глаз, хотя говорить им, конечно, приходилось довольно тихо.
Клер спросила ее:
– Вам Роб рассказал обо мне?
– Нет.
Она с горечью улыбнулась:
– И уж понятно – не Кэл.
– У Кэла ваша фотография.
– Вот этого я не ожидала. – Она прикрыла глаза ладонью, и Шина не выдержала:
– Скажите, вы все еще любите Кэла?
Этот вопрос заставил Клер опустить руку, и взгляд ее сделался немного отчужденным. В этот момент к ним подошла официантка. Бесцветным голосом Клер заказала чай и тост.
– Мне, пожалуйста, только чай, – попросила Шина.
– Почему вы спрашиваете об этом? – сухо спросила Клер, когда официантка отошла, и Шина решила быть искренней до конца:
– О вас мне рассказала его мать. Она заверила меня в том, что Кэл по-прежнему любит вас и знать ничего не хочет о других женщинах.
Глаза Клер Мэйси наполнились слезами, и она часто заморгала длинными накладными ресницами, которые использовались для рекламных съемок. Дрогнувшим голосом она прошептала:
– Господи, ресницы могут отклеиться. Это правда?
– А зачем мне вам лгать?
– Почему вы вообще решили говорить со мной? Какую цель преследуете вы?
– Мы с Робом, братом Кэла, любим друг друга. К вашей истории я не имею ни малейшего отношения, но если он все еще любит вас… – с ресниц Клер стекали слезы, – а вы испытываете к нему те же чувства, должен быть и человек, который сообщит вам о том, что, к прискорбию, вы просто пара идиотов.
– Вы сказали Кэлу, что он идиот? – не поверила Клер. Сквозь слезы она рассмеялась, и Шина рассмеялась вместе с ней:
– Упаси меня боже! И я от души надеюсь, что при встрече вы не расскажете ему об этой моей характеристике.
– Если только она состоится, эта встреча, – мечтательно вздохнула Клер, подперев ладонью подбородок.
– Разве вы не хотите встретиться с ним? – продолжила беседу Шина.
– Боже, конечно хочу!
– Так в чем же дело? Вам есть что терять?
– Нечего! Только, боюсь, новой сцены я не вынесу.
– Может быть, он сказал вам что-то, чего говорить не хотел. – Шина представить себе не могла вышедшего из себя Кэла Хьюарда. Впрочем, влюбленным она его себе тоже не представляла.
– Кэл ничего мне не говорил, – ответила Клер. – Это я наговорила лишнего. – Она произнесла это со своего рода удивлением – казалось, она сама в это не очень верит. Шина слушала и молчала. Все это касалось лишь Клер Мэйси и Кэла, но Клер Мэйси явно желала выговориться.
– Я хотела, чтобы мы поженились, – начала Клер. – И Кэл сделал мне предложение. Но я хотела, чтобы мы поженились до его экспедиции в Гималаи. – Лицо ее потемнело, будто в душе она снова переживала все то, о чем говорила. – Вы ведь не считаете, что я требовала слишком многого? Экспедиция – вещь опасная, но таков уж Кэл – он всегда возвращается для того, чтобы снова уехать. Но на сей раз я сказала, что, пока его не будет, я хочу видеть на своем пальце не просто символ помолвки, а обручальное кольцо. Кэл ответил отказом. «Жди, пока не вернусь» – так он сказал. – Порывисто вздохнув, Клер продолжила рассказ: – Итак, он уехал, а я осталась одна. Без обручального кольца, но с уязвленным самолюбием. Он сказал, что любит меня, но о свадьбе до его возвращения и речи быть не может. Когда он вернулся, я спросила его, почему мое ожидание он воспринимает как нечто само собой разумеющееся. – Она подняла голову. – Ведь выбор у меня всегда был большой.
Девушка с внешностью Клер Мэйси не могла не быть желанной. И Шина в этом не сомневалась.
– Вы ждали его? – спросила она.
– О да, – ответила Клер с горькой усмешкой. – Я сказала это только затем, чтобы он понял: могли быть и другие. – Она задумчиво помешивала ложкой чай. – И я добилась своего. Больше того, он поверил в это. Не говоря ни слова и не дав ничего сказать мне, не ожидая от меня никаких разъяснений, он просто навсегда исчез из моей жизни.
Шина поперхнулась:
– И все? Больше ничего? А вы не пробовали все-таки объясниться с ним?
– Разумеется. Я писала письма, звонила, даже ездила в особняк и в его домик на озере. Но он не читал писем и не отвечал на звонки. А в последний раз, когда он все-таки увидел меня, то посмотрел так, что у меня внутри все перевернулось.
– И вы ничего не сказали ему? Почему?
– Не смогла, – ответила Клер. – Его глаза были так холодны, что мне показалось, будто он превратил меня в кусок льда.
– И когда это случилось?
– Неделю спустя.
Значит, прошли уже месяцы. Достаточный срок, чтобы Кэл Хьюард признался себе в том, что продолжает любить Клер.
– Мать Кэла говорит, что он никогда не признает собственных заблуждений, – поведала ей Шина. – Однако я уверена: сейчас он уже понял, что сделал глупость.
– Вы действительно так думаете?
– Ваша фотография стоит у изголовья его кровати. Никаких других фотографий я поблизости не видела. Мне кажется, он часами смотрит на нее.
Голос Клер немного подрагивал:
– У меня его фотографий не осталось, но я тоже подолгу на него смотрю. Его лицо вечно у меня перед глазами, и я никогда не смогу полюбить другого.
Шина отломила кусочек тоста и подвинула блюдце к Клер. Девушка ей очень понравилась, и она была уверена, что все будет отлично.
– Ладно, – воодушевилась Шина. – Давай-ка думать, что мы будем делать.
Робу она ничего не сказала. Будь он в Лондоне, скрыть от него все это было бы труднее, но на уровне телефонного и письменного общения секрет двух женщин легко мог оставаться их маленькой тайной.
Три недели спустя Роб не смог выбраться в Лондон. Сообщая ей об этом по телефону, он кипел от ярости и негодования.
– О, милый! – воскликнула Шина вне себя от разочарования. – Скажи им всем, чтобы утопили всю эту телеаппаратуру в озере, это нечестно!
Роб полностью разделял ее мнение, но работа есть работа, и в Лондон он на выходные выбраться не сможет.
– Ты, конечно, не сможешь сама приехать сюда? – спросил он.
– Разумеется, смогу, – обрадовалась Шина, – даже если это будет стоить мне рабочего места.
Главного редактора она застала в добром расположении духа. Он любил Шину. Имея троих сыновей и ни одной дочери, он, видимо, полагал, что, будь у них дочь, она походила бы на Шину.
Кроме того, неподалеку находилась заброшенная угольная шахта. Он высказал предположение, что это может стать поводом для неплохой статьи о городах-призраках.
Шина вышла из кабинета ликуя.
– Ну как? – полюбопытствовала Барби.
– В командировку послали, – подвела итог Шина. – На три недели.
– Ты ведь не шантажировала Гарри, я надеюсь? – осведомился Дэнни Манн.
Шина покачала головой.
– Разве есть чем его шантажировать? – поинтересовалась она. – Поделись-ка.
Клер с Шиной успели стать близкими подругами. Что и неудивительно: у них нашлось много общего – один возраст, одни интересы. Они могли говорить о Робе и Кэле целые вечера напролет.
Клер рассказывала Шине о Кэле:
– В нем много разных качеств, он очень многогранен. Я думаю, чтобы узнать такого человека, как Кэл, нужна целая жизнь. Он… – Она задумалась ненадолго. – Он как эти его горы – такой же непостижимый и неприступный.
– У меня от высоты голова идет кругом, – сказала Шина. – Я предпочитаю твердо знать, где в следующую секунду окажется моя нога.
Клер жаждала увидеть Кэла и одновременно боялась этого больше всего на свете. Она сказала:
– Я люблю его, но я так боюсь, что он опять посмотрит на меня тем взглядом, что и в последний раз! Что тогда?
– А ты вспомни, как часто он смотрит на твою фотографию, – ответила Шина. – Только не говори мне, что он поставил ее на самое видное место в спальне, чтобы испепелять глазами твое изображение.
– Я поеду с тобой в Кефин-Ас, – издала надтреснутый смешок Клер. – Думаю, его мать будет рада увидеть меня.
Клер вновь запаниковала, лишь когда поезд подъехал к станции. Роб встречал Шину на перроне. Еще говоря с ним по телефону, она рассказала ему, что едет в творческую командировку, и он ужасно удивился:
– Как тебе это удается? Ты вечно получаешь именно то, что тебе необходимо.
– Удача, – коротко ответила она. – Такая вот я удачливая.
О том, что Клер Мэйси приехала вместе с ней, она, конечно, ничего не сказала. За полмили до станции Клер совсем потеряла присутствие духа:
– Вместе с тобой я не выйду. Скажи миссис Хьюард, что я здесь, и посмотри на ее реакцию. Если она не будет против, тогда я приеду.
– Может, стоит сказать Робу? – спросила Шина.
Но Клер покачала головой:
– Нет, только Элейн. Возможно, она сделает вид, будто пригласила меня погостить.
Клер побледнела, ее била нервная дрожь.
– Хорошо, – согласилась Шина, – ты позвонишь?
– Да, через час.
– Я поговорю с ней сразу, как только доберусь. А Кэлу мы будем говорить?
– Смотря что скажет миссис Хьюард. Хотелось бы, конечно, чтобы он был готов к встрече.
– А если он сбежит?
– Тогда буду знать наверняка, – спокойно ответила Клер. – Если он дождется, значит, есть еще надежда.
Времени на дальнейшие обсуждения не оставалось. Поэтому Шина согласилась с планом Клер.
Ее приняли радушно и тепло. Роб считал минуты с момента ее звонка и благословлял Гарри Раша, надеясь когда-нибудь получить возможность отплатить ему за оказанную услугу.
– И сколько времени тебе потребуется, чтобы написать статью? – полюбопытствовал он.
Шина улыбнулась, прижавшись к нему:
– Меньше времени, чем требуется на выслеживание дикой утки. Затягивать не стоит, но и необходимости в спешке нет.
– Ты стала еще прекрасней, – признался Роб.
– Это все твоя любовь, – ответила Шина.
Уже сидя в машине, на пути в Кефин-Ас Шина спросила:
– Кэл уже спустился с горы?
– Сегодня утром, когда я уезжал, он был дома, – ответил Роб.
– Держу пари, он был в восторге от известия о моем скором прибытии.
– Просто лопался от восторга, – подтвердил Роб. – Элейн очень обрадовалась.
При упоминании о Кэле в голосе Роба мелькнул некий сарказм, но Элейн, похоже, действительно была рада ее приезду. Она лишь хотела, чтобы сыновья ее были любимы и счастливы. Наверняка она поддержит ее, когда Шина расскажет о Клер.
Она так и порывалась сказать Робу. Все равно уже было поздно что-либо менять. Но Клер просила не делать этого. Шина сильно подозревала, что вначале Роб может занять совсем иную позицию. Он мог посчитать, что она сует нос куда не следует. Возможно, это и так, но если вмешательство это выгодно всем, то оно оправданно. О Клер она так ничего и не сказала.
Элейн встретила ее с распростертыми объятиями и выглядела все такой же молодой и красивой. Кэл не появлялся, что было для Шины большим облегчением, и, как только они втроем сели пить чай, она решила, что время больше терять не стоит.
– Я должна вам кое-что сообщить, – произнесла она, глядя на Элейн и, как никогда, ощущая на себе взгляд Роба. – Помните, вы говорили мне о Клер Мэйси?
– Что? – вырвалось у Роба, а его мать невозмутимо ответила:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18