– О чем ты говоришь?
– О верности, – ответила Шина. – С глаз долой – из сердца вон?
В комнате повисла гнетущая тишина. Элейн спустилась и сообщила, что с Клер все будет в порядке, как только она как следует отдохнет, и что эти таблетки ей непременно помогут.
– Клер потребуется нечто большее, чем пара таблеток, чтобы прийти в норму, – мрачно проговорил Роб Шина встала и вышла из столовой.
Возможно, она обманывала себя, но ей казалось, что за время их с Кэлом знакомства они стали друг другу гораздо ближе, чем когда-либо были Роб и Клер. Клер красива. Однажды Кэл попросил ее руки, но, похоже, это осталось в прошлом. Видимо, этой ночью она не была столь неотразима.
Он сидел в библиотеке за большим столом. Она села за маленькое бюро, на котором стояла пишущая машинка и где лежали бумаги. «Я буду верна тебе, – тихо поклялась она. – Медленно, но верно я стану частью твоей жизни и буду следовать за тобой, куда бы ты ни пошел. Ты не говоришь с большинством людей, но со мной ты заговорил, и ты можешь работать в моем присутствии».
Вслух она сказала:
– Там, похоже, проблемы.
Кэл поднял голову и улыбнулся, заметив ее.
– Какие проблемы? – спросил он.
Она легко вздохнула и сказала:
– Ты мировой злодей, а я привезла сюда бедную Клер тебе на съедение.
– Это был непродуманный ход.
– Я хотела как лучше.
– Ты говорила.
– Мне кажется, Клер скоро уедет и Роб поможет ей собрать вещи.
Он не был удивлен, услышав эту новость, но потом посерьезнел и спросил:
– Ты не огорчена из-за Роба?
– Нет.
Роб пошел в свою мать и всегда сочувствовал страждущим. Кэл унаследовал рот Железного Короля и постоянную уверенность в себе.
– У тебя с ним ничего бы не вышло, – сказал он. – Поверь, я знаю Роба.
– Я знаю.
– Насчет твоей работы… относительно экспедиции… – Он заговорил почти нервно – Кэл, такой сильный, такой невозмутимый. – Думаю, ты напишешь хорошую статью. Я встречу тебя со своими коллегами. Возможно, ты захочешь поехать с нами. До ближайшей деревни.
– Но почему? – спросила она.
Она знала, почему она поедет, но относилась к этому как к деловому предложению.
– А как думаешь ты? – ответил он. – Я хочу, чтобы ты стала частью моей жизни.
– Частью твоей жизни?
– Вернее, стала ею в еще большей мере. С Клер ничего не изменилось. Мы гуляли по старым местам, и внезапно я понял, что все с ней будет по-прежнему. А после встречи с тобой прежнего мне уже мало. – На суровых губах играла еле заметная улыбка. – Однажды Джигмэ Дорье сказал мне кое-что, не для публикации: «Не отдавай свою душу женщине, пока не увидишь ее ожидающей тебя на той вершине, к которой ты стремился, даже если ты оставил ее в деревне». Это, конечно, метафора, и все же я знаю, что, на какую бы вершину я ни взошел, ты всегда будешь рядом.
Шина подумала: «Да», но не смогла ничего сказать.
– Я ученый и не умею вкладывать душу в слова. Но ты единственный человек, имеющий право входить в хижину. Тем вечером, когда ты открыла мне дверь, я понял, что так и должно быть всегда.
Журналистка, зарабатывающая на жизнь словами, не могла выжать из себя ни одного звука!
Кэл продолжал:
– Я не жду, что ты сможешь понять меня, ведь познакомились мы сравнительно недавно.
О нет! Он прав, это их хижина, она принадлежала ей с самого первого дня. Шина готова была возвращаться туда снова и снова, на протяжении долгих лет, как это делает он.
– Но господи, прошу, соглашайся! – воскликнул он. – Я не могу потерять тебя. Хочешь ты или нет, но придется тебе всегда быть рядом.
Вошел Роб.
Кэл, не поворачиваясь, спокойно произнес:
– Убирайся!
Никакой злости, как говорила Клер, разозлить его невозможно. Но что-то в голосе брата заставило Роба прирасти к полу.
Шина поднялась:
– Ты отвезешь меня к хижине? Я хочу попрощаться с озером, завтра возвращаюсь в Лондон.
– Да, – ответил Кэл.
– К хижине? – не понял Роб. – Сейчас? А когда ты вернешься?
– Не знаю, – ответила Шина. – Я хочу быть ближе к звездам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18