Особенно для Скарлетт: дом наконец был продан, причем его перехватила у Наоми Либсон другая покупательница из Техаса, которая предложила за него очень приличную сумму. Скарлетт должна была радоваться, а она растерялась и неожиданно для себя почувствовала, что ненавидит эту женщину из Техаса.
- Когда я должна выехать отсюда?
- Давайте установим срок в две недели. Думаю, что нам обеим этого будет достаточно.
Когда договоренность была достигнута, Скарлетт вернулась в спальню и сидела какое-то время в глубокой тишине, оглядываясь вокруг, как бы не понимая, где находится.
В день аукциона Скарлетт проснулась рано с первым лучом солнца, проникшим в комнату. Скарлетт даже не затрудняла себя, чтобы закрыть занавески на окнах. Все эти дни она просыпалась рано и сидела на ковре, скрестив ноги, с чашкой кофе в руках.
Но в это утро Скарлетт была слишком возбуждена и без кофе: босоногая, в ночной рубашке, она кошачьей походкой еще раз обошла дом. Стоило ей закрыть глаза, как она слышала голоса Ретта и Кэтти, утреннюю суету слуг. Но открывая их, Скарлетт возвращалась в реальность и видела опустевший дом, с холодным паркетным полом. Скарлетт поспешила назад в свою комнату и долго рылась в вещах, выбирая, что бы ей надеть, подобающее случаю. Она должна была пойти гордо, с высоко поднятой головой. Это требовало и соответствующего наряда. Как будто ничего не изменилось в ее жизни, и она по-прежнему, блистательная, независимая Скарлетт О'Хара, которую не сломят никакие жизненные невзгоды. Наконец, Скарлетт выбрала черное бархатное платье, с подчеркнутой талией и длинной узкой юбкой. Никаких оголенных плеч, высокий воротник закрывает шею. Сверху можно надеть меховую накидку. И черные же туфельки на высоком каблуке.
Скарлетт последний раз искупалась в отделанной голубым мрамором ванной с пеной фантастического запаха гардений и роз. После ванной она расчесывала волосы до тех пор, пока они не засияли цветом черного базальта, наложила косметику и, не торопясь, оделась. Глядя на свое отражение в зеркале, Скарлетт осталась довольна увиденным. Пусть теперь показывают на нее пальцем и шепчутся о том, что вот эта не молодая уже женщина соблазнила юнца и разом потеряла все, что имела.
Зал аукциона был заполнен людьми: дилерами, коллекционерами, зеваками, покупателями. Все замолкли, только Скарлетт вошла в зал. Два человека вскочили, чтобы посмотреть на нее поближе, но она даже не обратила на это внимание. Скарлетт с достоинством прошла к первому ряду, сбросила на спинку стула меховую накидку. Глаза Скарлетт не улыбались, она не узнавала никого из тех, кто пытался завладеть ее вниманием.
Миссис Батлер представляла собой удивительное зрелище: в черном наряде с копной черных же блестящих волос. Из украшений на ней была только длинная цепь крупного, превосходного жемчуга, подаренная когда-то Реттом, в ушах - подходящие жемчугу серьги, а на пальце - кольцо из оникса и жемчуга. Единственное, что Скарлетт не распродала за последний год, были ювелирные украшения. Бо убедил Скарлетт, что драгоценности еще могут ей пригодиться, и потом они должны быть с ней, как память о счастливом прошлом. Бо был, как всегда, прав.
Скарлетт устроилась в кресле первого ряда и взглянула на сцену, она знала, что на этой сцене будут появляться одна за другой знакомые вещи: картины, мебель, лампы. В углах комнаты и вдоль стен стояли некоторые предметы, которые были слишком громоздкими, чтобы их таскать на сцену и обратно: высокий комод на ножках, огромный сервант, книжный шкаф, двое очень больших напольных часов. Большинство вещей в стиле Людовика XVI, часть английского происхождения, но все редкие, представляющие особый интерес, как и подобало вещам из дома Батлеров.
Торги начались семь минут одиннадцатого, а Бо все еще не было. Скарлетт посмотрела на часики на левом запястье, подняла глаза на мужчину на подиуме, аукциониста, продавшего только что огромный инкрустированный комод в стиле Людовика XV, с мраморным верхом, за 22 тысячи. Вращающаяся поверхность сцены открыла перед глазами следующую знакомую вещь: большое зеркало семнадцатого века, украшенное орнаментом, висевшее в холле дома Батлеров.
- Первоначальная цена две тысячи пятьсот… три… четыре… пять… шесть… семь… семь пятьсот… восемь!.. девять в передних рядах комнаты… девять пятьсот… десять!.. десять… десять… одиннадцать… одиннадцать пятьсот… двенадцать! - и на этих словах прозвучал удар молотка. Все было закончено менее чем за минуту. Продажа совершилась молниеносно, хотя процесс был едва заметен. Пальцы едва двигались, руки едва поднимались, только легкие кивки, чуть заметные движения глаз, едва уловимые движения рук, и тренированные дилеры все замечали, моментально подсказывали аукционисту, но зрители почти никогда не знали, кто увеличивает ставку. Скарлетт понятия не имела, кто купил антикварное зеркало. Она только сделала запись в своем блокноте и снова села на стул, чтобы снова увидеть следующую знакомую вещь.
Это были два прекрасных французских стула, обтянутых изящным шелком, стоявшие раньше в спальне Ретта. Сразу же выставили и шезлонг, следующий в каталоге за стульями. Скарлетт приготовила ручку, чтобы записать первоначальную цену, как вдруг почувствовала, что кто-то пробирается на пустое кресло, находящееся как раз за ней, и услышала знакомый голос.
- Ты хочешь оставить себе эти вещи, тетя? - это были Бо и Дэвид Бредбери. Скарлетт не ожидала увидеть его здесь, но поняла, зачем он пришел. Очевидно Бо рассказал ему, в каком состоянии она находится, и Дэвид пришел поддержать ее. И как только Скарлетт увидела их, похоронная атмосфера напряженности, царившая в течение предыдущего часа, слетела.
Она обняла Бо за шею и прижалась к нему. Дэвид наблюдал за ними, и на его усталом и печальном лице появилась улыбка.
Скарлетт отстранилась от Бо и прошептала ему на ухо:
- Спасибо, что пришел. Я уже на последнем издыхании.
Бо кивнул и, вздохнув, повторил свой вопрос. Ставка держалась уже на девяти тысячах пятистах.
- Ты хочешь эти вещи? - Но Скарлетт только покачала головой. Бо ближе наклонился к ней, мягко взял ее за руку: - Я хочу, чтобы ты сказала мне, тетя, что ты хочешь оставить из вещей. Что особенно памятно для тебя. Скажи мне. Я куплю ее и оставлю у себя дома. Ты потом можешь забрать все это. - Бо снова улыбнулся и, устроившись поудобнее, принялся осматривать присутствующих. - Никого интересного, тетя. Напрасно ты так тщательно готовилась к обороне. Здесь просто зеваки, которые ходят на все подобные мероприятия, чтобы убить свободное время.
- Ну и пусть, - прошептала Скарлетт в ответ. - Я это делаю не для них, а для себя! - Ставка за стулья остановилась на тринадцати с половиной. В это время к ней наклонился Дэвид и ласково прошептал: «Вы прекрасно выглядите, Скарлетт».
- В мои-то годы, Дэвид, - пококетничала Скарлетт. - Вы шутите. Они взглянули друг на друга так, как будто и не расставались. Было трудно поверить, что они не виделись несколько лет. - У вас все хорошо?
Дэвид медленно кивнул.
- Все прекрасно. Я беспокоился о вас. - Пара, сидящая впереди, цыкнула на Скарлетт и Дэвида. Он одарил пару недоброжелательным взглядом и повернулся к Скарлетт с усталой улыбкой.
- Я только что вернулся из Европы. Поэтому мы с Бо и задержались немного. Я хочу помочь вам, Скарлетт, пережить это. Не будем вспоминать прошлое, загадывать на будущее. Я хочу, чтобы вы больше не чувствовали себя одинокой, загнанной в угол. Все пройдет, - шептал Дэвид. И в душе Скарлетт поднималась волна благодарности. Таков был Дэвид, который мог, не тая обиды, появиться в нужный момент и протянуть руку помощи. Скарлетт, слушая его, взглянула на сцену и окаменела. На продажу был выставлен спальный гарнитур Кэтти.
Бо наклонился к уху Скарлетт и снова спросил:
- Тетя, может быть…? - Но она неопределенно взглянула на него и отвернулась. Только сейчас, когда на подиуме появилась мебель из комнаты дочери, она почувствовала всю чудовищность того, на что сама же и решилась: выставить на продажу, на всеобщее обозрение свою любовь, свои чувства, свою боль… Зачем все это?
- Семнадцать тысяч… семнадцать… восемнадцать… восемнадцать!., девятнадцать…, - голос аукциониста бесстрастно называл суммы, которые покупатели готовы были предложить за эту вещь, а в голове Скарлетт металась мысль: «Я должна прекратить все это. Мы с Реттом - это одно. Пусть так и будет. Но Кэтти… Весь этот фарс не должен касаться ее или того, что с ней связано…».
Скарлетт вскочила, чтобы снять с продажи вещи дочери, но в ту же секунду прозвучал резкий насмешливый голос, который как будто парализовал ее волю, заставил ее застыть в оцепенении:
- 30 тысяч!
Аукционист стукнул три раза молотком и громко провозгласил в наступившей тишине:
- Продано!
- Нет! - закричала, очнувшись, Скарлетт. - Я снимаю эту вещь с продажи!
Она обернулась и встретилась взглядом с презрительной усмешкой Ретта. Он показался ей дьяволом, поднявшимся из преисподней, чтобы окончательно ее уничтожить. Ретт и выглядел подобающим образом. Высокий, худой, с резко выступающими скулами, с безжалостными холодными глазами на смуглом, почти черном лице.
Черная широкая накидка на плечах еще больше подчеркивала его сходство с нечистой силой, посланной сюда, чтобы принести ей неумолимое возмездие.
Ретт стоял в дверях и презрительно смотрел на нее. Аукционист в недоумении и растерянности переводил взгляд с одного на другого, потом нерешительно проговорил:
- Но, миссис, вещь уже продана. Надо было обговаривать раньше, что вы забираете с продажи… Вот только, если мистер, купивший эту вещь, согласится отказаться от нее, тогда другое дело…
Скарлетт умоляюще смотрела на Ретта, и он, тоже не спуская с нее тяжелого взгляда холодных глаз, отчетливо проговорил:
- Нет, я не отказываюсь от этой вещи. Я оставлю адрес, по которому ее можно доставить, - и, резко повернувшись, покинул зал аукциона.
Скарлетт без сил опустилась на свое место, она бы, наверное, потеряла сознание и упала, если бы Дэвид и Бо не поддержали ее.
- Уйдем отсюда, тетя, - Бо решительно поднял ее, и они втроем, с трудом пробираясь между тесно поставленными стульями, пошли из зала, провожаемые любопытными взглядами.
На улице Скарлетт немного пришла в себя и обрела возможность соображать. Она остановилась в растерянности, только сейчас осознав, что ей некуда идти. «Отлично, - с неожиданной злостью на саму себя подумала Скарлетт. - Надо было хотя бы снять номер в отеле, где можно побыть в одиночестве».
Дэвид заметил ее состояние и подтолкнул Бо, который отвлекся и не сказал сразу Скарлетт, что уже все решил за нее, и они сейчас едут к ним домой.
Бо повернулся и очень серьезно посмотрел на Скарлетт.
- Только не возражай, тетя. Я знаю, что ты хотела бы после всей этой комедии побыть в одиночестве, но ты получишь все, что хочешь. Сейчас мы поедем к нам. Позавтракаем, и ты отдохнешь.
Скарлетт и не собиралась возражать, она была настолько обессилена, что ей все равно было, куда ехать, и только сказала:
- Это замечательно!
Бо нашел водителя, ожидавшего их на стоянке, и через минуту машина уже летела в сторону дома Бо, находившегося в двенадцати кварталах от их прежнего дома, на Парк Авеню, который стал тесным с рождением еще одного ребенка.
Дэвид сидел в машине рядом со Скарлетт, они молчали, потом он, поколебавшись, взял ее за руку. Неожиданно Скарлетт всхлипнула и припала головой к его плечу.
- Мне кажется, что у меня отняли все… абсолютно все… не оставили ничего… Только одиночество в доме… и дома больше нет… нет прошлого… нет ничего… ничего, Дэвид… - Скарлетт, наконец, дала волю слезам, и Дэвид только крепче сжимал ее руки.
- Все изменится в один прекрасный день, Скарлетт. Однажды вы оглянетесь на все прошедшее, и оно покажется вам всего-навсего сном. Далеким видением, которое случилось с кем-то посторонним. Все пройдет, дорогая… все пройдет, - Дэвид искренне хотел, чтобы все прошло как можно быстрей, и чтобы как можно быстрей к Скарлетт вернулось давно уже покинувшее ее душевное равновесие. Дэвид уже принял решение, как только Бо рассказал ему, что произошло у Скарлетт. Бо не вдавался в подробности, да Дэвид их и не требовал. И сейчас он хотел подождать, пока Скарлетт успокоится, и только тогда он поговорит с ней.
Они уже подъехали к дому Бо, и когда прошли в гостиную, и Джейн пошла распорядиться, чтобы подавали на стол, а Бо отправился навестить малышей, Дэвид усадил Скарлетт в кресло, а сам сел напротив.
- Что вы собираетесь завтра делать, Скарлетт, когда покинете свой дом?
Она глубоко вздохнула и взглянула на Дэвида.
- Пойду в гостиницу.
- А сегодняшнюю ночь?
- Я хочу провести ее дома.
- Почему?
Скарлетт хотелось ответить: «Потому что это мой дом», но это прозвучало бы нелепо, ведь дом был пустым, остались только стены. Он больше не был домом.
- Не знаю. Может быть, потому, что это последняя ночь.
Дэвид нежно взглянул на нее.
- Но это бессмысленно, Скарлетт. Вы провели там много лет, у вас остались добрые воспоминания, подаренные этим домом. Но его больше нет, он пуст, как пустой тюбик от зубной пасты, которую полностью выдавили. Больше нет смысла оставаться там, Скарлетт, - Дэвид более настойчиво взглянул женщине в глаза, - я думаю, вам лучше выехать оттуда сегодня же.
- Прямо сейчас? - Скарлетт была удивлена и казалась маленьким испуганным ребенком. - Сегодня? - озадаченная Скарлетт в упор смотрела на Дэвида.
- Да. Сегодня.
- Почему?
- Поверьте мне.
- Но я не заказала номера в гостинице, - Скарлетт хваталась за соломинку.
- Скарлетт, я хотел повременить с этим предложением, но вижу, пора, я бы хотел, чтобы вы или остались здесь, или поселились пока у меня.
- У вас? - Скарлетт была озадачена, а Дэвид только рассмеялся.
- Не совсем. Я совсем не Дон Жуан, дорогая. Я предлагаю вам отдельные комнаты, отдельных слуг и хочу, чтобы вы были полностью независимы. Я даже могу поселиться в другом месте. Вас устраивает это? - Неожиданно Скарлетт почувствовала смущение.
- Не знаю… я думаю, можно… только сегодняшнюю ночь, - а потом, как будто спохватившись, сказала, - а что будут говорить люди. Они и так отвернулись от меня, а после этого и с вами случится то же самое. - Дэвид весело и беззаботно рассмеялся: - Я не боюсь никаких сплетен. И потом, Скарлетт, ведь я не склоняю вас к сожительству. Нет, я как раз не это имел в виду. Я бы хотел, чтобы вы остались здесь, пока совсем не устроитесь в жизни, пока вы не найдете своего места, достойного вас, - настаивал Дэвид. - Я буду чувствовать себя много лучше, зная, что вы здесь в безопасности. Не думаю, что Бо будет возражать против моего предложения. В самом деле, я бы сказал, что этот вариант он одобрит больше всего, - Дэвид внимательно заглянул в глаза Скарлетт. - Ну, как?
Ее глаза затуманились.
- Я не могу, Дэвид, - Скарлетт покачала головой и отвернулась. - Вы и так слишком добры ко мне, я никогда не смогу отблагодарить вас… вот и сегодня… вы пришли, чтобы поддержать меня… я даже не…
- Тш-ш-ш! Не берите в голову, - Дэвид снова взял руку Скарлетт и ласково пожал ее. - Все в порядке. - Затем он похлопал ее по руке и заговорил, пытаясь развеселить ее.
- Кроме того, вы постоянно плачете, и еще по этой причине вы не можете жить в отеле. Вас выставят, потому что вы производите слишком много шума своим ревом.
- Я очень редко плачу, - Скарлетт неожиданно опять всхлипнула и взяла платок Дэвида, чтобы вытереть нос.
- Я знаю. Вообще вы невероятно храбрая. Но я не хочу, чтобы вы поступали глупо. Если вы поселитесь в отеле, это будет глупостью, - и еще более настойчиво Дэвид добавил: - Скарлетт, я хочу, чтобы вы остались или здесь, или в моем доме. Что в этом ужасного? Неужели вы, действительно, так боитесь всяких пересудов? - Но Скарлетт только качала головой. Ей хотелось остаться у Дэвида. Но была одна причина, которая пугала ее. Она лишком хотела остаться с Дэвидом. Даже, может быть, чересчур хотела.
Мгновение еще Скарлетт сомневалась, затем вздохнула, вытерла нос. После этого позволила Дэвиду заглянуть ей в глаза.
- Нет, Дэвид. Я не поселюсь у вас. Поймите меня правильно. Вы сейчас очень хотите помочь мне и поэтому не думаете о последствиях. Я в своей жизни много натерпелась от людей. Их злые языки, мне порой кажется, сопровождают меня с момента рождения. Спасибо вам за все. Я люблю вас как самого близкого и надежного друга и всю жизнь буду вам благодарна.
Дэвид склонил голову. Он не хотел пользоваться трудной ситуацией Скарлетт, поэтому и хотел сразу сказать ей обо всем, о чем он все это время думал.
- Ведь мы можем пожениться, Скарлетт, как только вы захотите этого.
Но Скарлетт снова отрицательно помотала головой.
- Спасибо, Дэвид. Но не обижайтесь на меня. Теперь, когда Ретт вернулся, мы не можем быть вместе. Я не хочу портить вам жизнь, Дэвид.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57