Она обернулась. Они еще не были официально знакомы, и она не ожидала, что он знает ее имя. На его лице мелькнула улыбка и он губной гармошкой показал в противоположном направлении. "Библиотека в другую сторону". Он скрестил руки на груди. "Обязательно обрати внимание на наши особые сборники в левом крыле. Они действительно стоящие. "Спасибо," сказала Люси, искренне чувствуя признательность, когда она сменила курс. Роланд казался действтельно правильным, размахивая и играя несколько прощальных аккордов на губной гармошке, когда она ушла. Может быть, он раньше заставлял ее нервничать только потому, что она думала о нем, как о друге Даниэля. Из всего того, что она знала, Роланд мог быть действительно хорошим человеком. Ее настроение поднялось, пока она шла по коридору. Сначала записка Арриан была неожиданная и саркастическая, затем была не-неловкая встреча с Роландом Спарксом; плюс она действительно хотела проверить библиотеку. Все улучшалось. В конце зала, где в общежитии поворачивал к библиотечному крылу, Люси прошла к единственной открытой двери на этаже. На двери не было признаков каких-либо декораций, но кто-то выкрасил всю ее в черный цвет. Так как она подошла ближе, Люси могла услышать зловещую тяжелую музыку играющую внутри. Она даже не сделала паузу, чтобы прочитать имя на двери. Это была комната Молли. Люси ускорила шаг, вдруг узнавая каждый стук ее черных сапогов об линолеум. Она не осознавала, что задерживала дыхание до тех пор, пока не толкнула грубую деревянную дверь библиотеки и выдохнула.
Теплые ощущения нахлынули на Люси, когда она осмотрелась в библиотеке. Она всегда любила привычный, слабый сладко-заплесневый запах, которым пахла только заполненная книгами комната. Она успокоилась от звука переворачиваемых время от времени страниц. Библиотека в Дувре всегда была местом, где она могла уединиться, и Люси почувствовала почти переполняющее облегчение, т. к. поняла, что это место могло предложить ей то же ощущение прибежища. Она едва ли могла поверить, что это место принадлежит Мечу и Кресту. Оно было почти... это было практически... гостеприимным. Стены были насыщенного цвета красного дерева, а потолки высокими. Вдоль одной стены располагался кирпичной кладки камин. Здесь были длинные деревянные столы, освещенные старомодными зелеными лампами, и коридоры книг, которые простирались дальше, чем она могла увидеть. Звук ее обуви приглушил толстый персидский ковер, когда Люси побрела по лестничной площадке. Несколько студентов занимались, ни одного из тех, кого Люси знала по имени, но даже самая отпетая шпана выглядела менее угрожающе, склонив головы над книгами. Она приблизилась к главному круглому столу, который занимал огромную круглую площадку в центре комнаты. Он был усыпан стопками документов и книг в обычном учебном беспорядке, который напомнил Люси дом ее родителей. Книги были свалены в такую высокую кучу, что Люся почти не видела библиотекаря сидящего за ними. Она рылась в каких-то документах с такой энергичностью, как будто она искала золото. Когда Люси приблизилась, она резко подняла голову.
"Здравствуй!" Женщина улыбнулась - она действительно улыбнулась - Люси. Ее волосы были не седыми, а серебряными, с неким блеском, который сверкал даже в мягком свете библиотеки. Ее лицо выглядело старым и молодым одновременно. У нее была бледная, почти просвечивающаяся кожа, яркие черные глаза, и маленький, острый нос. Когда она заговорила с Люси, она подвернула рукава белого кашемирового свитера, обнажая множество браслетов из жемчуга, украшающих оба ее запястья. "Я могу помочь вам найти что-нибудь?" спросила она счастливым шепотом.
Люси мгновенно почувствовала себя легко с этой женщиной, и взглянула вниз, на табличку с именем на столе. Софья Блис. Ей захотелось, чтобы у нее действительно было библиотечное требование. Эта женщина была первый человек наделенный полномочиями из тех, кого она видела за весь день, к чьей помощи она действительно бы захотела попросить. Но она собиралась просто побродить здесь ... а потом она вспомнила, что сказал Роланд Спаркс.
"Я новенькая здесь" ,- объяснила она. "Люсинда Прайс. Можете ли Вы подсказать, где находится восточное крыло ?"
Женщина одарила Люси улыбкой, означающей "ты выглядишь как начитанный человек", которой Люси награждали библиотекари всю ее жизнь. "Прямо в ту сторону", сказала она, указывая на ряд высоких окон на другой стороне зала. "Я мисс София, и если мой список правильный, ты на моем курсе религии по вторникам и четвергам. Ох, мы собираемся повеселиться!" Она подмигнула. "В то же время, если тебе нужно что-нибудь еще, то я здесь. Рада познакомиться с вами, Люси". Люси благодарно улыбнулась, выказав Мисс Софие свою радость, что они увидятся завтра на уроке и пошла в сторону окон. И только после того, как она отошла, она задумалась о том, как непривычно, по-дружески женщина назвала ее по имени. Она только прошла основную учебную часть и проходила через высокий, элегантный коридор из книг, как что-то темное и мрачный пронеслось над ее головой. Она взглянула вверх. Нет. Не здесь. Пожалуйста. Разреши мне иметь хотя бы это место,
Когда тени приходили и уходили, Люси не была уверена точно, когда они исчезнут - или как долго их не будет.
Она не могла понять, что произошло сейчас. Что-то было не так. Она была напугана, да, но она не чувствовала холод. На самом деле, она немного покраснела. Библиотека была теплая, но не настолько теплая. И затем ее взгляд упал на Даниэля.
Он стоял спиной к ней, выглядывая в окно, склонившись над возвышением, которое гласило белыми буквами СПЕЦИАЛЬНАЯ КОЛЛЕКЦИЯ. Рукава одетой на нем кожаной куртки были подвернуты, а его светлые волосы сияли на свету. Его плечи были сгорблены, и снова, Люси инстинктивно захотела быть заключенной в их объятья. Она прогнала это из своей головы и встала на цыпочки, чтобы можно было лучше его видеть. Отсюда, она не была уверена, но он, казалось, что-то рисовал. Когда она наблюдала за легким движением его тела, когда он делал наброски, Люси чувствовала, как все внутри нее горело, как-будто она проглотила что-то горячее. Она не могла понять, почему, вопреки всем причинам, у нее было это дикое предчувствие, что Даниэль рисовал ее. Она не должна идти к нему. В конце концов, она даже не знает его, фактически никогда не говорила с ним. Их единственное средство общения пока состояло из одного среднего пальца и пары грязных взглядов (??). Но по какой-то причине, для нее казалось очень важным узнать, что было на этом эскизе. И тут она вспомнила. Сон, который приснился ей накануне. Его краткие вспышки внезапно вернулись к ней. Во сне она была поздняя ночь - сыро и холодно, и она была одета во что-то длинное и ниспадающее. Она наклонилась напротив занавешенного окна в незнакомой комнате. Единственный другой человек, который здесь был, был мужчина ... или парень, ей так и не удалось увидеть его лицо. Он делал набросок ее образа на толстом листе бумаги. Ее волосы. Ее шея. Точный контур ее профиля. Она стояла позади него, слишком боясь позволить ему узнать, что она смотрит, слишком заинтригованная, чтобы отвернуться. Люси резко отпрянула, т. к. почувствовала что-то сжимавшее ее плечо сзади, а затем пронеслось над ее головой. Тень снова пропала. Она была чер
на и тонкая как завеса.
Стук ее сердца стал настолько громким, что заложил ей уши, заглушая темный шорох теней, заглушая звук ее шагов. Даниэль оторвался от своей работы, и, казалось, поднял глаза именно туда, где находилась тень, но он не испугался так, как она. Конечно, он не мог их видеть. Его хладнокровный взгляд сфокусировался снаружи окна.
Жар внутри нее становился сильнее. Она была настолько близка теперь, что ей казалось, он должен был почувствовать, как тот исходит от ее кожи. Так тихо, как могла, Люси попыталась заглянуть через плечо на его эскиз. Всего лишь на секунду, ее мозг представил себе изгиб ее собственной обнаженной шеи, набросанный карандашом на странице. Но потом она моргнула, и когда ее глаза снова сфокусировались на бумаге, ей пришлось тяжело сглотнуть. Это был пейзаж. Даниэль рисовал вид кладбища из окна почти в мельчайших подробностях. Люси никогда не видел ничего, что настолько ее опечалило.
Она не знала, почему. Это было сумасшествием - даже для нее - ожидать осуществление ее причудливой интуиции. Не было никаких причин, чтобы Даниель рисовал ее. Она знала это. Так же, как она знала, что он не было причин, чтобы он выбил ее из колеи этим утром (??). Но он сделал это.
"Что ты делаешь здесь?" спросил он. Он закрыл альбом и смотрел на нее мрачно. Его полные губы вытянулись в прямую линию, а серые глаза выглядели скучающими. Он не выглядел сердитым - для сравнения; он выглядел измученным. "Я пришла, чтобы проверить книгу из Специальной Коллекции, сказала она дрожащим голосом. Но когда она осмотрелась, она быстро поняла свою ошибку. Специальная Коллекция не была книжной секцией - это была открытая площадка в библиотеке для искусства, отображающего Гражданскую войну. Она и Даниэль стояли в крошечной галерее бронзовых бюстов героев войны, витрин заполненных старыми векселями и карт Конфедерации. Это был единственный раздел библиотеки, где не было ни одной книги, чтобы проверить. "Удачи тебе в этом," сказал Даниель, снова открывая свой альбом, так сказать, наставительное до свидания. Люси была лишена дара речи и смущена, и то что ей хотелось бы сделать, так это сбежать. Но с другой стороны, здесь были тени, все еще скрывающиеся рядом, и по каким-то причинам Люси чувствовала себя спокойней по их поводу, когда она была рядом с Даниэлем. В этом не было никакого смысла - как-буто бы он мог сделать что-нибудь, чтобы защитить ее от них.
Она застряла, прикованная к месту, где стояла. Он взглянул на нее и вздохнул.
"Позволь мне спросить тебя, тебе нравиться, когда к тебе подкрадаются?" Люси думала о тени и что бы они сделали с ней прямо сейчас. Не думая, она небрежно покачала головой.
"Хорошо, тогда нас двое". Он откашлялся и посмотрел на нее, давая понять, что она была навязчивой.
Может быть, она смогла бы объяснить, что она чувствовала небольшое головокружение и ей просто нужно сесть на минутку. Она начала говорить: "Послушай, могу ли я+"
Но Даниэль взял альбом и встал на ноги. "Я пришел сюда, чтобы ускользнуть, сказал он, резко обрывая ее. "Если ты не собираешься уходить, уйду я". Он засунул свой альбом в рюкзак. Когда он прошел мимо, его плечо задело ее. Даже от такого краткого как это прикосновения, даже через слои их одежды, Люси почувствовала статический шок.
На секунду, Даниэль тоже застыл. Они обернулись, чтобы оглянуться назад друг на друга, и Люси открыла рот. Но прежде, чем она могла говорить, Даниэль повернулся на каблуках и быстрым шагом направился к двери. Люси наблюдала, как тени ползли над его головой, кружились в водовороте, а затем умчались сквозь окно в ночь.
 
Глава 4
Перемещение кладбища
Аааа, вторник. Вафельный день. С тех пор, как Люси себя помнила, летние вторники означали свежий кофе, полные чаши с малиной и взбитыми сливками, и бесконечные стопки вафель с хрустящей золотистой корочкой. Даже летом, когда ее родители начали побаиваться за нее, вафельный день была единственная вещь, на которую она могла рассчитывать. Она могла перевернуться в кровати во вторник утром, и, прежде чем она осознавала что либо еще, она инстинктивно уже знала, какой день это был.
Люси понюхала, медленно взывая к своим ощущениям, а затем снова понюхала с немного большим аппетитом. Нет, не было никакого масла из обезжиренных сливок, ничего кроме кислого запаха отшелушивающейся краски. Она проснулась, и оказалась в тесной комнате общежития. Это выглядело как фото "до" в шоу Домашнего ремонта. Длинный кошмар, которым был понедельник, вернулся к ней: сдача своего мобильного телефона, инцидент с Мясным Рулетом и сверкающие глаза Молли в столовой, Даниэль, задевший ее в библиотеке. Что сделал его таким недоброжелательным, Люси понятия не имела. Она села и посмотрела в окно. Было еще темно, солнце еще даже не выглянуло из-за горизонта. Она никогда не просыпалась так рано. Если быть точнее, она на самом деле не могла вспомнить, что бы она когда-либо видела восход солнца. По правде говоря, кое-что в наблюдении за восходом солнца, как в процессе, всегда заставляло ее нервничать. Это было моменты ожидания, моменты как раз до того, как солнце появиться над горизонтом, сидение в темноте, глядя сквозь границу леса. Вечернее время теней. Люси вздохнула, явно тоскуя по дому, одинокий вздох, который сделал ее еще более одинокой и тоскующей по дому. Что она собиралась делать с собой в течение трех часов между рассветом и ее первым уроком? Рассвет, почему слово звучало в ушах? Ох. Дерьмо. Она должна была отбывать наказание. Она выбралась из постели, спотыкаясь о свой еще неразобранный мешок с вещами и вытаскивая еще один скучный черной свитер с вершины кучи скучных черных свитеров. Она натянула вчерашние черные джинсы, вздрогнув, когда увидела быстро промелькнувшую картину ее катастрофического изголовья кровати, и попыталась пробежать пальцами по волосам, когда выскочила в дверь. Она запыхалась, когда достигла сужающихся к верху, замысловато соор
уженных кованых железных ворот кладбища. Она задыхалась от переполняющего запаха вонючей капусты и чувствовала себя оставшейся наедине со своими мыслями. Где все? Отличалось ли их определение "рассвет" от ее? Она взглянула на часы. Было уже шесть-пятнадцать. Все, что они сказали ей, так это встретиться на кладбище и Люси была уверена наверняка, что это был единственный вход. Она стояла на пороге, где шероховатый асфальт участка стоянки сменился испорченным полным сорняков участком. Она заметила одинокий одуванчик, и к ней в голову пришла мысль, что Люси помладше набросились бы на него, а затем загадала желание и подула. Но это пожелание Люси казалось слишком тяжелым для чего-то такого легкого. Все, что отделяло кладбище от стоянки, так это изысканные ворота. Довольно заметные для школ снабженных колючей проволокой везде. Люси провела рукой по воротам, прослеживая богато украшенный цветочный узор пальцами. Ворота должно быть были еще времен гражданской войны, о которых говорила Арриан, в то время, когда кладбище предназначалось для захоронения погибших солдатов. Когда школа, присоединяющаяся к нему, не была домом для сумасшедших преступников. Когда вся территория была намного менее заросшей и тенистой. Было странно, остальная часть студенческого городка была плоской, как лист бумаги, но каким-то образом, на кладбище образовалась впадина чашеобразной формы. Отсюда она могла видеть склон всей обширной местности перед ней. Ряд за рядом простых надгробий стояли вдоль склонов, как зрители на арене.
Но прямо посередине, в самой низине кладбища пролегающая тропинка сворачивала в лабиринт из больших гравированных гробниц, мраморных статуй и мавзолеев. Вероятно, для офицеров Конфедерации, или просто солдатов, которые пришли из-за денег (??). Они смотрелись так, как-будто они были бы прекрасны вблизи. Но отсюда, их вес под наклоном, казалось, тащит кладбища вниз, почти как-будто все место было проглочено канавой.
Послышались шаги за ее спиной. Люси повшись увидела приземистую фигуру в черных одеяниях, возникшую из-за дерева. Пенни! Она заставила себя устоять перед искушением заключить девушку в объятия. Люси никогда не был так рада видеть кого-либо, хотя было трудно поверить, что Пенни когда-либо получала наказание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35