Это был Даниэль.
Она начала понемногу таять. В среду была её очередь для телефонного разговора, но только десять минут, и она отчаянно хотела услышать голос Келли, голоса её родителей. Поговорить о чем-то, что происходило за пределами этих железных ворот, о чем-то, кроме однообразия двух последних дней.
Но уйти отсюда? С Даниэлем? Она кивнула.
Кэм возненавидит ее, когда он увидит, что она уходит, и он увидит.Он будет смотреть на нее. Она чувствовала затылком взгляд его зеленых глаз. Но, все равно, ей нужно уйти. Она вложила свою руку в руку Даниэля. "Пожалуйста".
Все остальные разы, когда они прикасались, будь то случайно, или один из них не вырывался - обычно Даниэль - поток тепла, который Люси всегда чувствовала, мог перерасти в нарастающий в быстром темпе жар. Не в этот раз. Люси посмотрела на руку Даниэля, держащую ее руку, ее телу хотелось большего. Больше тепла, больше покалывания, больше Даниэля. Было почти - не совсем - так же хорошо, как она чувствовала во сне. Она едва могла чувствовать ее ноги движущейся под ней, только ощущение потока от его прикосновения.
Казалось, она только моргнула, а они уже были у ворот кладбища. За ними, далеко, остальная часть похоронной процессии была уже не видна, так как двое из них оставили её позади.
Внезапно Даниэль остановился и без предупреждения отпустил её руки. Она задрожала, снова холод.
"Ты и Кэм, сказал он, позволяя словам повиснуть в воздухе как вопрос. "Вы много проводите времени вместе?
"Похоже,тебе эта идея не очень нравится", сказала она, мнгновенно почувствовав себя глупой из-за того, разыгрывает из себя скромницу. Она лишь только хотела поддразнить его ревнивой интонацией, но его лицо и его тон был чересчур серьезными.
"Он не-" Начал говорить Дэниель. Он смотрел на краснохвостого ястреба находившегося в дубе над их головами. "Он не достаточно хорош для тебя".
Люси слышала уже раньше, как люди говорили это множество раз. Это было то, что все всегда говорят. Не достаточно хорош. Но, когда слова сорвались с губ Даниэля, они прозвучали важно, даже каким-то образом правдиво и значимо, не рассеянно и пренебрежительно, как в прошлом ля нее всегда звучала эта фраза.
"Чтож," сказала она тихим голосом, " тогда кто?"
Даниэль опустил руки на пояс. Он долго смеялся про себя. "Я не знаю," наконец сказал он. "Это тяжелый вопрос."
Не совсем такой ответ ожидала услышать Люси. "Не то чтобы было так трудно," сказала она, пряча свои руки в карманы, потому что ей хотелось потянуться к нему. "быть достаточно хорошим для меня."
Глаза Даниэля выглядели так, как будто они падали (?), вся синева, которая была в них мгновение назад превратилась в глубокий темно-серый. "Нет," сказал он. "Нет, это тяжело."
Он потер лоб, и когда он сделал это, его волосы откинулись назад на секунду. Достаточно надолго. Люси увидела ссадины на лбу. Они уже зажили, но Люси могла сказать, что они были новыми.
"Что случилось с твоим лбом?" спросила она, потянувшись к нему.
"Я не знаю", отрезал он, отталкивая ее руку, достаточно сильно, чтобы она отступила назад. "Я не знаю, откуда это".
Он выглядел более обеспокоенным этим, чем Люси, что удивило ее. Это ведь была всего лишь маленькая царапина.
Позади них послышались шаги по гравию. Они оба обернулись.
"Я же говорила тебе, я не видела ее," говорила Молли, скидывая руку Кэма, когда они поднялись на кладбищенский холм.
"Пошли," сказал Даниэль, ощущая все, что она чувствовала - она была почти уверена в этом - еще до того, как она кинула на него обеспокоенный взгляд.
Она знала, куда они собирались идти, как только последовала за ним. За церковь-спортзал и в лес. Также, как она ожидала его позу со скакалкой прежде, чем она увидела его разминку. Также, как она знала об этих порезах, прежде чем их увидеть.
Они шли в одинаковом темпе, с шагами одинаковой длины. Их ноги ступали по траве в одно и то же время, каждый раз, пока они не добрались до леса.
"Если ты придешь в какое-то место боле одного раза с тем же человеком," сказал Даниэль, говоря больше сам с собой, "Думаю, оно уже не будет лишь твоим уединением."
Люси улыбнулась, гордо поняв, о чем говорил Дэниель: он никогда до этого не был здесь с кем-то. Только с ней.
Когда они преодолели лес, она почувствовала прохладу в тени под деревьями, на своих обнаженных плечах. Пахло так же, как всегда, как пахло большинство прибрежных лесов штата Джорджия: ароматом дубовой мульчи, что Люси привыкла ассоциировать с тенями, но теперь она связывала это с Даниэлем. Она не должна чувствовать себя в безопасности в любом месте после всего, что только что произошло с Тоддом, а рядом с Даниэлем, Люси чувствовала, как она дышит свободно впервые за много дней.
Она должна была поверить, что он привел ее сюда из-за того, как он сбежал от нее так неожиданно в последний раз. Как-будто им необходима была вторая попытка, чтобы сделать все правильно. То, что началось, как и их некоторого рода первое свидание, обернулось Люси ощущением жалости к себе (?). Даниэль должно быть знал об этом и чувствовал себя плохо из-за своего стремительного ухода.
Они достигли дерева магнолии, которое ознаменовало смотровую точку на озеро. Солнце оставило золотой след на воде, где она заканчивалась за лесом на западе. Все выглядело совершенно по-другому в вечернее время. Весь мир, казалось, светится.
Даниэль прислонился к дереву и наблюдал, как она смотрит на воду. Она встала рядом с ним под восковыми листьями и цветами, которые должны были быть мертвыми и опавшими в это время года, но выглядели так же чисто и свежо, как цветение весной. Люси вдохнула мускусный запах, и почувствовала себя ближе к Даниэлю, чем у нее на то были причины, и ей понравилось, что чувства, казалось, возникли из ниоткуда.
"В этот раз мы одеты не совсем подходяще для плавания," сказал он, указывая на черное платье Люси.
Она теребила изящный разрез подола платья на коленях, представляя шок ее мамы, если она уничтожит хорошее платье из-за того, что она и парень хотели поплавать в озере. "Возможно мы могли бы просто опустить наши ноги воду?"
Даниэль махнул рукой в сторону красного крутого скалистого пути, который вел к самой воде. Они перелезли через толстые, рыжевато-коричневые камыши и озерную траву и витые пни живых дубов, используемые для равновесия. Здесь, берег озера перешел в гальку. Вода выглядела так тихо, она почувствовала, что она почти могла ходить по ней.
Люси скинула свои черные балетки и скользнула по усеянной лилиями поверхности пальцами ног. Вода была холоднее, чем это было в другой день. Даниэль взял нить озерной травы и начал заплетать ее толстые стебли.
Он посмотрел на нее. "Ты когда-нибудь думала о том, чтобы выбраться отсюда..."
"Все время," сказала она со стоном, предполагая, что он подразумевал, что он думал тоже. Конечно, она хотела бы очутиться так далеко от Меча и Креста, насколько это возможно. Каждый хотел бы. Но она старалась, по крайней мере, сохранить ее мысли от выхода из-под контроля, к фантазиям о ее и Даниэля заговоре о побеге.
"Нет," сказал Даниэль, " Я имею ввиду, рассматривала ли ты действительно переход куда-нибудь еще? Просила ли родителей о переводе? Просто ... Меч и Крест не кажется наиболее подходящим вариантом для тебя."
Люси села на камень напротив Даниэля и обняла свои колени. Если он полагал, что она брак среди учащихся полных браков, она не могла избавиться от ощущения, некоторой оскорбленности.
Она прочистила горло. " Я не могу позволить себе такую роскошь, серьезно рассматривать возможность быть где-нибудь еще. Меч и Крест "- Она помолчала," вполне возможно, последняя попытка для меня".
"Да ладно," сказал Даниэль.
"ты не знаешь-"
"Я знаю." вздохнул он. "Всегда есть еще одна попытка, Люси."
"Это очень пророчески, Даниэль," сказала она. Она могла чувствовать, как ее голос нарастает. "Но если ты так заинтересован в избавлении от меня, что мы делаем? Никто не просил тебя тащить меня сюда с собой".
"Нет," сказал он. "Ты права. Я подразумевал, что ты не такая, как здешние люди. Должно быть лучшее место для тебя."
Сердце Люси забилось быстрее. Так как оно обычно билось когда рядом Даниель. Но это было другое. Вся эта сцена бросала её в пот.
"Когда я пришла сюда, сказала она: "Я дала себе обещание, что я не скажу никому о моем прошлом, или что я сделала чтобы посадить себя в это место."
Даниэль опустил голову на руки. "О чем ты говоришь, не имеет никакого отношения к тому, что случилось с тем парнем"
"Ты знаешь о нем?" Лицо Люси исказилось. Нет. Как Даниэль мог знать? "Что бы Молли ни сказала тебе..."
Но она знала, что было слишком поздно. Даниэль был тем, кто нашел ее с Тоддом. Если Молли сказала ему что-нибудь о том, как Люси также была причастна к другой загадочной смерти в пожаре, она не могла себе представить как объяснить это.
"Слушай," сказал он, беря ее руки в свои. "То, что я говорю, не имеет никакого отношения к той части твоего прошлого."
Она едва ли могла поверить в это. "Тогда, связано ли это с Тоддом?"
Он покачал головой. " Это связано с этим местом. Это касается вещей..."
Прикосновение Даниэля шевельнуло что-то в ее памяти. Она начала думать о диких тенях, которые она видела в ту ночь. О том, как они так сильно изменились, с тех пор, как она прибыла в эту школу - от скрытой, тревожной угрозы до почти повсюду встречающегося теперь, полномасштабного террора.
Она была сумасшедшая - должно быть это Даниэль почувствовал в ней. Может быть, он думал она симпатичная, но он знал, в глубине души она была серьезно нарушена. Вот почему он хотел, чтобы она ушла, так что у него не будет искушения увлечься кем-то, вроде нее. Если это было то, о чем думал Даниэль, значит, он не знал и половины.
"Возможно, это связано с странными черными тенями, котрые я видела той ночью, когда Тодд умер?" Она сказала, надеясь шокировать его. Но как только она сказала эти слова, она знала, ее целью было не шокировать Даниэля еще больше ... а целью было, наконец, кому-то рассказать. Не было похоже, что ей было что терять.
"Что ты сказала?" медленно спросил он.
"Ну, ты знаешь," сказала она, пожав плечами сейчас, пытаясь преуменьшить то, что она только что сказала. "Один раз в день или около того, меня посещают эти темные вещи, которые я называю тенями".
"Не будь милой", сказал Даниэль сухо. И хотя его тон задел, она знала, что он был прав. Она ненавидела то, как ложно небрежно она звучала, когда на самом деле она вся была покрыта ранами. Но должна ли она сказать ему? Могла ли она? Он кивнул, чтобы она продолжала. Его глаза, казалось, тянулись и вытягивали слова из нее.
"Это длится на протяжении последних двенадцати лет", она признала, наконец, с глубоким содроганием. "Раньше это происходило только ночью, когда я находилась рядом с водой или деревьями, но теперь ..." Ее руки дрожали. "Это практически не прерывается".
"Что они делают?"
Она бы подумала, что он просто посмеивается над ней, или пытается заставить ее продолжить, чтобы он мог пошутить на ее счет, вот только его голос охрип, и его лицо побелело.
"Обычно они появляются, колеблясь прямо вот здесь". Она протянула руку к затылку Даниэля и пощекотала его, демонстрируя. На этот раз она не просто пыталась физически быть рядом с ним - на самом деле это было единственным способом, который она знала, чтобы объяснить. Тем более с тех пор, когда тени начали посягать на ее тело таким ощутимым, физическим способом.
Даниэль не дрогнул, и она продолжила. "Потом иногда они становятся действительно наглыми, сказала она, двигаясь к коленям и расположив свои руки на груди. "И они проходят прямо сквозь меня". Теперь она смотрела прямо на его лицо. Ее губы дрожали и она не могла поверить, что она на самом деле открыла кому-то, не говоря уже о Даниэле, ужасные вещи, которые она видела. Ее голос упал до шепота, и она сказала: "В последнее время, они, похоже, не успокаиваются, пока они"-она сглотнула-"не заберут чью-то жизнь и не собьют меня с ног.
Она слегка толкнула его в плечи, не намереваясь затрагивать его вовсе, но легкого прикосновения ее пальцев оказалось достаточно, чтобы сбить Даниэля с ног.
Его падение оказалось для нее таким неожиданным, что она случайно потеряла равновесие и приземлилась в запутанную кучу прямо на него сверху. Даниэль лежал плашмя на спине, глядя на нее широко открытыми глазами.
глаза
Она не должна была говорить ему об этом. И вот она, лежит сверху, и только что раскрыла свою самую сокровенную тайну, из-за которой ее можно назвать сумасшедшей.
Как она может хотеть так отчаянно поцеловать его в такой момент?
Ее сердце колотилось невероятно быстро. Затем она сообразила: Она чувствовала оба их сердца, стремящихся друг к другу. Своего рода отчаянный разговор, который они вели без слов.
"Ты действительно видишь их?" - прошептал он.
"Да", прошептала она, желая подняться и вернуться назад. Однако, она не могла оторваться от груди Даниэля. Она пыталась прочитать его мысли - что бы подумал любой нормальный человек о таком признании. "Дай угадаю", угрюмо сказала она, "сейчас ты уверен, что мне пора в психушку".
Он выбрался из под нее, оставив ее лежащей, практически лицом на скале. Ее взгляд продвигался от его стоп, к его ногам, затем к его торсу, остановившись на его лице. Он смотрел на лес.
"Этого раньше никогда не случалось," сказал он.
Люси поднялась на ноги. Ей было унизительно, лежать там одной. Плюс, это походило на то, что он вообще не слышал, о чем она ему говорила.
"Чего никогда не случалось? До чего?"
Он развернулся к ней и обхватил ее щеки руками. Она затаила дыхание. Он был так близко. Его губы были очень близко к ее губам. Люс щипнула себя за бедро, чтобы удостовериться, что на сей раз, она не спит. Она бодрствовала.
Затем он стремительно рванул в сторону. Он стоял перед ней, учащенно дыша, крепко прижав руки к телу.
"Расскажи еще раз, что ты видела."
Люси повернулась лицом к озеру. Прозрачная голубая вода нежно окутывала берег, и она захотела нырнуть. Это то, что делал Даниэль последнее время, когда был слишком напряжен. Так почему же и ей не сделать этого?
"Ты можешь быть удивлен, узнав это", сказала она. "Но меня совершенно не увлекает сидеть здесь и разговаривать о том, насколько я безумна". Особенно с тобой.
Даниэль не ответил, но она чувствовала на себе его взгляд. Когда она наконец осмелилась посмотреть на него, выражение его лица было волнующим и печальным -
его зрачки были сведены к уголкам глаз и их исключительная мрачность была самой грустной вещью, которую Люси когда-либо приходилось видеть. Она чувствовала себя, как будто она каким-то образом разочаровывает его. Это было ужасное
признание. Почему Даниэль должен выглядеть таким измученным?
Он шагнул ей навстречу и наклонился так, чтобы его глаза смотрели прямо в ее. Люси с трудом могла это выносить. Однако, сдвинуться с места было еще труднее. Что бы не нарушило это состояние, это должен был сделать Даниэль - который, закрыв глаза, приближался все ближе, наклоняя свою голову к ее. Его губы разомкнулись. У Люси затаилось дыхание.
Она закрыла глаза и наклонила свою голову к его, приоткрыв губы.
И ждала.
Поцелуй, ради которого она умирала, все не наступал. Она открыла глаза потому, что ничего не происходило, за исключением шороха веток. Даниэль ушел. Она удрученно вздохнула, хотя и не была удивлена.
Было странным, что она почти могла видеть путь, по которому он вернулся в лес. Как будто она была своего рода охотником, который мог бы по малейшему вращению листа отыскать дорогу к Даниэлю. Не считая того, что это совсем было на нее не похоже, след, оставленный Даниэлем, был несколько больше, яснее, и в то же время, менее уловимым. Будто фиолетовое свечение освещало его путь через лес.
Похожее на то, которое она видела при пожаре в библиотеке. Она что-то видела. Она оперлась на камень и на мгновение посмотрела в сторону, потирая глаза. Вернув взгляд, ничего не изменилось: только как будто она смотрела через неправильно подобранные очки, дубы и грунт по ними, и даже пение птиц на ветках, все казалось дрожащим и не четким. И все это не просто дрожало - купаясь в лучах тусклого фиолетового света, оно казалось излучает едва уловимый шум.
Она испугано обернулась, боясь встретиться лицом с этим, испуганная тем, что это могло означать.Что-то происходило с ней, и она не могла никому рассказать об этом. Она старалась сосредоточиться на озере, но даже оно становилось темнее и все менее различимо.
Lauren Kate, Fallen / Лорен Кейт, Падшие CHAPTER 13 - TOUCHED AT THE ROOTS
Перевод с английского на русский
Люси могла слышать свои шаги, ударяющиеся о мостовую. Она чувствовала влажный ветер, дергающий ее за черную футболку. Она практически могла чувствовать вкус горячей смолы от свежо вымощенной парковки. Но когда она субботним утром обвила руками двух, прижатых друг к другу, созданий около входа в "Меч и Крест", все это было забыто.
Она никогда в своей жизни не была настолько рада обнять своих родителей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35