– Там стоял номер, шесть-восемь-три-семь. Позвоните в «Криогенную лабораторию» и спросите, был ли такой номер среди уничтоженных.
Смотри-ка, да она хорошо соображает! И номер пробирки… хорошо придумано, правдоподобная деталь. Но правдоподобно – не значит правдиво.
– Непременно последую вашему совету. Но сначала еще один вопрос. Предположим – только предположим – что кто-то в самом деле впрыснул вам сперму. Вы уверены, что забеременели?
– Результатов анализов не видела, но по некоторым признакам поняла, что они действительно преуспели.
– Вы говорите, вас держали на наркотиках. Может быть, болезненные симптомы – от этого?
– Не такие симптомы. И потом, меня держали на наркотиках не все время. Обычно – просто запирали. Уколы мне делали, только когда производили эти… процедуры.
– Тогда еще один вопрос. Если – подчеркиваю, если – вы не лжете и не бредите, кому и зачем все это могло понадобиться?
– Об этом я и хотела вас спросить. Поверьте, я долго ломала голову. Может быть, вы решили обзавестись ребенком от суррогатной матери, но законный путь для вас оказался чересчур сложным?
– Что за чушь!
– Почему чушь? Вы не хотели, чтобы об этом кто-то знал. Приближаются выборы, а к суррогатному материнству многие относятся с подозрением. Быть может, вы не хотели рисковать голосами консервативных избирателей. Собирались потом усыновить ребенка, а заодно показать всем, какой вы классный парень. Представляю слезливые заголовки в газетах: «Миллионер-конгрессмен усыновляет сироту»!
Кайл по-прежнему ей не верил – однако его поразила неожиданная мысль. Если, что очень маловероятно, в словах Сары есть доля правды… что, если это заговор? Заговор, направленный против него, – хитроумная попытка сорвать его кампанию? Среди избирателей достаточно ханжей, которые ни за что не станут голосовать за кандидата – отца незаконного ребенка!
– Но потом, как видно, что-то пошло не так. – Сара облизнула пересохшие губы. – Я слышала, как они сговаривались меня убить. По счастью, не успели – мне удалось сбежать.
– Они собирались вас убить? – повторил Кайл. – Вот и очередная трещина в вашей истории. Зачем убивать суррогатную мать? Не странно ли – идти на такой риск, на такие хлопоты, чтобы пристрелить жертву, едва узнав, что труды увенчались успехом?
– Не знаю. Вот поэтому я здесь. Мне нужны ответы.
Кайл устало потер лоб.
– Послушайте, хватит с меня этой ерунды. Вы ошиблись адресом. Точнее выбрали не того человека. Так что кончайте рассказывать сказки и переходите к делу. Что вам нужно? Деньги? Наличными и сразу – или вы надеетесь много лет меня шантажировать? Имейте в виду, ни цента не получите.
– Позвоните в лабораторию. – Она кивнула на телефон. – Пробирка номер шесть-восемь-три-семь.
Кайл смерил ее испытующим взглядом.
– Хорошо. Если вы настаиваете. – Пусть эта ненормальная получит свое. Не спуская глаз с ее отражения в зеркале, он подошел к телефону. – Вы, видимо, номер не знаете?
– Не знаю.
– Я почему-то так и подумал.
На самом деле это неприятно царапнуло Кайла. Мастерица шантажа, конечно, позаботилась бы выяснить номер. Но, может, она просто хорошая актриса? Что ж, сейчас он все выяснит.
Узнав номер в справочной, он позвонил в лабораторию. Время было позднее, и Кайл не ожидал, что ему ответят, но трубку сняли после третьего звонка.
– Это Кайл Маккол. Я хотел бы проверить информацию об образцах спермы, которые у вас хранились.
Женщина, ответившая на звонок, задала ему несколько вопросов, чтобы убедиться, что разговаривает именно с Кайлом Макколом. Когда с формальностями было покончено, Кайл перешел к делу:
– Меня интересуют пробирки, хранившиеся в «Криогенной лаборатории». Хочу удостовериться, что они действительно уничтожены в результате несчастного случая.
– Так и есть, мистер Маккол. Разве вам не сообщили?
Краем глаза Кайл взглянул на Сару. Она подошла ближе, прислушиваясь к разговору, и глаза ее темнели, словно грозовые тучи.
– Сообщили. Мне сказали, неисправность оборудования.
– Да, погибло все, что хранилось в том холодильнике. Вы, разумеется, вправе потребовать компенсацию.
Но компенсация Кайла не волновала. По правде сказать, до сегодняшнего дня он вообще не вспоминал об этих пробирках. Много лет назад он, узнав о своей болезни, сдал сперму, опасаясь, что химиотерапия сделает его бесплодным. Но все обошлось, и Кайл напрочь забыл о пробирках – до того звонка четыре месяца назад.
– Вот, пожалуйста, – сказала женщина, сверившись с записями. – Номера с шесть-восемь-пять-один по шесть-восемь-пять-пять. Как я и сказала, все они уничтожены.
Все же не шесть-восемь-три-семь. Хотя Сара оказалась очень близка к истине. Кайл уже готов был попрощаться, как вдруг сообразил, что женщина назвала номера только пяти пробирок.
– Пробирок было шесть, – напомнил Кайл.
– Ах да. Первая была получена прямо у нас в лаборатории, а остальные передал нам ваш личный врач. О них-то я и говорю.
– Какой номер первой пробирки?
– Сейчас посмотрю. Вот: шесть-восемь-три-семь.
В груди у него что-то сжалось, но Кайл приказал себе не паниковать. Этому наверняка есть разумное объяснение. Осталось только его найти.
– И где эта пробирка? – спросил он.
– Боюсь, она тоже погибла.
Итак, все-таки ложь. Странная посетительница рассказала ему сказку, лживую от начала и до конца. В ее истории нет ни капли логики. Кому придет в голову похищать на улице женщину, насильно оплодотворять, а потом пытаться ее убить? Кому и зачем это может понадобиться?! Ерунда какая-то.
Повесив трубку, Кайл обернулся, чтобы высказать психопатке все, что о ней думает, и послать ее куда подальше. И увидел, что странная женщина исчезла, а дверь в номер распахнута настежь.
2
Повесив пакет с продуктами на локоть, Сара зажала между плечом и ухом телефонную трубку и опустила в щель несколько монет. Она набрала номер, который знала наизусть. Трубку сняли сразу.
– Детектив Фонтино слушает.
– Тони, это я.
Стоя лицом к улице, Сара пристально следила за пешеходами и машинами. Был час пик – не лучшее время, особенно в Лос-Анджелесе. Но толпы прохожих на тротуарах и беспрерывные автомобильные гудки не раздражали Сару – скорее успокаивали. Этого она и хотела – затеряться в толпе. Скрыться. Самое разумное, что можно сейчас сделать.
– Ну наконец-то! А я-то не верил, когда ты говорила, что, возможно, не будешь давать о себе знать месяцами! – Облегчение в голосе старого друга быстро сменилось раздражением. – Где ты пропадала, черт побери? Что случилось? Я уже хотел…
– Я не могу долго говорить. Здесь небезопасно.
Безопасного места ей сейчас не найти, но об этом Сара предпочла умолчать.
– Скажи, где ты? Я немедленно выезжаю.
– Не стоит. Я только хотела дать тебе знать, что я… – Сара запнулась. А что она? В порядке? С ней далеко не все в порядке, но об этом тоже говорить не стоит. По крайней мере, пока. – Что я жива, – наконец закончила она.
И смертельно напугана. Об этом тоже говорить не стоит, но, возможно, Тони догадался по голосу.
– Это я уже понял. Черт побери, Сара, где тебя носило три месяца?!
– Долго рассказывать. Потом. Когда я сама пойму, что происходит.
– Это связано с Эйлин?
Стоило Саре услышать имя подруги – и сердце ее сжала привычная боль. Эйлин погибла восемь месяцев назад, но горе Сары было все так же свежо, как в то пасмурное утро, когда Тони принес ей страшную весть. Весть о том, что Эйлин, милая Эйлин с непослушными кудряшками и солнечной улыбкой, никогда больше не вернется домой.
Странно: Сара своими глазами видела тело – но не могла поверить, что Эйлин нет в живых. Что никогда больше она не услышит заразительного смеха женщины, которую привыкла считать сестрой.
– Понимаю, – проворчал Тони. – Ты задавала слишком много вопросов о смерти Эйлин, и кому-то это не понравилось.
Может быть. А может, это не имеет никакого отношения к Эйлин. Сара пока об этом не думала. В последние дни все ее мысли были заняты другим: как остаться в живых. Но это не значит, что она оставила расследование. В день похорон Эйлин Сара дала слово открыть истину и покарать убийцу, и эту клятву, данную мертвой подруге, она сдержит.
– Послушай, Тони, – заговорила она, отгоняя горькие воспоминания, – я не могу долго говорить. Мне нужно снять деньги со счета, но возвращаться к себе за документами я боюсь – там меня могут ждать. Пожалуйста, сделай так, как мы договорились. Переведи все деньги на другой счет.
– Все?! Сара, что произошло? Пожалуйста, скажи, где ты! Я сейчас за тобой приеду. А еще лучше – иди в ближайший полицейский участок и расскажи все как есть.
Но Сара пропустила совет мимо ушей.
– Мне нужно исчезнуть на некоторое время. Пожалуйста, переведи деньги, как мы договаривались. Я их заберу. Сколько времени тебе понадобится – два дня, три?
– Три. Мне придется заметать следы.
Итак, три дня неизвестности. Три дня смертельного страха и молитв о том, чтобы ее не нашли.
– Хорошо. И еще: я хочу, чтобы ты обыскал один склад здесь, в Лос-Анджелесе. Точного адреса не знаю. Это поблизости от аэропорта, он зажат между двумя зданиями из коричневого кирпича. Огромный заброшенный склад. Только, пожалуйста, будь осторожен.
– Что там произошло? – спросил Тони. – Что мне искать?
– Что-нибудь необычное. Только, Тони, не ходи туда один. Это может быть небезопасно. И побеседуй с моим бывшим нанимателем Недом Корелли. Выясни, не интересовался ли мной кто-нибудь перед тем, как я исчезла. Все, пока. Я позвоню, как только смогу.
– Подожди! – воскликнул Тони. – Не вешай трубку! Ты должна пойти в полицию…
– Не могу. Если все выйдет наружу, у тебя будут большие неприятности.
– К черту! Иди в полицию, требуй защиты…
Сара тяжело вздохнула.
– Хорошо. Как только получу деньги, пойду к лос-анджелесским копам и все им выложу. – Быть может, за эти три дня ей удастся понять, кто и почему за ней охотится. – Не хочу высовываться, пока я не в силах обеспечить себе надежное укрытие.
Тони еще что-то кричал, но Сара повесила трубку. Он – прекрасный человек и надежный товарищ, но иногда безумно ее раздражает. Особенно когда начинает опекать, словно заботливая нянька.
Что же делать дальше? Ясно одно: пока она не поймет, что происходит, впутывать в это Тони нельзя. И идти в полицию тоже не время. Даже если полицейские поверят ее истории, что маловероятно, – едва ли они смогут защитить ее от Кайла Маккола и его головорезов. Если, конечно, за всем этим и вправду стоит Маккол.
Надвинув на лоб черную бейсболку, Сара зашагала к мотелю. Мотель был из дешевеньких. Кое-какие деньги у нее были, но поселиться в приличном заведении Сара не решалась, опасаясь привлечь к себе внимание. По той же причине она выбрала пригород – но не северный, где ее похитили, а восточный. Быть может – если повезет – перемена места жительства поможет ей остаться в живых. Условия жизни Сару не слишком волновали; к тому же в мотеле она ненадолго. Через три дня она получит деньги и покинет Лос-Анджелес.
Остаться здесь было бы ошибкой, а она и без того сделала слишком много ошибок. Взять хотя бы «свидание» с Кайлом Макколом.
Теперь, когда Сара отдохнула и в голове у нее прояснилось, она сама не понимала, что на нее нашло. Надо же сотворить такую глупость! Пробраться в один из самых шикарных отелей в городе. Взять на мушку известного политика. И в результате ничего не добиться. А чего, собственно, она ждала? Что, увидев ее, он рухнет на колени и во всем признается? Как же, держи карман.
Если он что-то и знал, то предпочел оставить свои знания при себе. А сама Сара, хоть и ломала голову уже два дня, не могла взять в толк, зачем кому-то, хотя бы и Макколу, понадобилось искусственно оплодотворять ее, а затем убивать. Первому еще можно было найти объяснение, но второе… Бессмыслица какая-то.
Подойдя к двери своего номера, она присела и внимательно оглядела ручку. Пятнышко губной помады не размазано – значит, в номер не входили. Не тронута и примитивная сигнализация, купленная на распродаже. Оглядевшись, Сара проскользнула в номер и тут же включила сигнализацию снова.
Она зажгла свет и прошла в крохотную кухоньку, где едва помещались микроволновка и исцарапанный стол.
Отложив сумочку, Сара принялась разгружать пакет. Гроздь винограда, пакет молока, коробка сладких кукурузных хлопьев. На обильную еду ее сейчас не тянуло. Неудивительно – три месяца она провела впроголодь, и желудок успел отвыкнуть от еды. Да и вообще, говорят, в первые месяцы беременности аппетит пропадает.
Последний предмет Сара достала осторожно, словно бомбу, готовую взорваться у нее в руках. Тест на определение беременности в домашних условиях.
Сара внимательно прочитала инструкцию, затем недоверчиво взглянула на крошечную пробирку, куда предлагалось «поместить образец мочи».
– Не поместится, пожалуй! – хмыкнула она.
Тем не менее она зашла в ванную и исполнила то, что от нее требовалось. Затем поставила пробирку на пластмассовую подставку, подставку – на обшарпанный ночной столик, засекла время и принялась ждать.
О том, что будет дальше, Сара старалась не думать. Прежде всего надо узнать, беременна она или нет. И от этого идти дальше. Куда идти – этого она не знала. Она – пешка в чужой игре, и ни правила, ни название игры ей пока не известны.
– Не кричи! – послышался вдруг голос за спиной.
Сара и не смогла бы закричать – страх сжал ей горло. Она узнала этот голос – глубокий хрипловатый голос Кайла Маккола. Сара инстинктивно потянулась к сумочке, но сумочка исчезла. Сара оглянулась. Кайл Маккол вышел из стенного шкафа, сумочка болталась у него на руке. В другой руке Кайл держал револьвер, который Сара купила два дня назад.
– Надеюсь, у тебя найдутся еще патроны, – насмешливо заметил он, давая ей понять, что разрядил оружие.
Больше патронов не было, да Сара и не сомневалась, что он нашел бы и их, как разыскал ее оружие. У этого человека инстинкты полицейского, хоть на копа он совсем не похож. Даже без смокинга. Сегодня на нем были темно-синие брюки – явно очень дорогие – и рубашка того же небесного цвета, что и глаза.
Швырнув револьвер и сумочку на кровать, он указал на пробирку.
– Если не возражаешь, я тоже хотел бы взглянуть на результаты.
– Возражаю.
– Уговорила. Остаюсь. Почему-то это ее не удивило.
– Как ты меня нашел?
В голове у нее вертелись и более важные вопросы. Много ли он знает? Выяснил ли, кто она? Что собирается с ней делать? Может быть, прикончить на месте?
– Когда ты ушла не попрощавшись, я послал за тобой своих охранников. Они пасут тебя уже два дня. По-моему, настало время поговорить.
Все верно. Кайл Маккол – могущественный человек. Могущественный и очень богатый. Сара недооценила его возможности.
– Как ты обманул сигнализацию?
– Легко. Кстати, помада на двери мне понравилась. Большинство людей использовали бы волосок или ниточку, но только не ты. Ты ведь все делаешь по-своему, верно?
Усилием воли Сара расправила плечи. Погибать – так с музыкой. Да и непохоже, чтобы он собирался прямо сейчас ее убить.
– Замечательно. А теперь можешь убираться.
– Не думаю. Ты первая ко мне пришла, помнишь?
– И сделала большую ошибку. А теперь уходи.
– Или что? Вызовешь полицию? – Он присел на край кровати. – Насколько я знаю, ты с законом не в ладах. А теперь объясни, чего ты хотела добиться, когда вломилась ко мне в номер и начала вешать мне лапшу на уши. С чего ты взяла, что я собираюсь тебя убить?
Может, притвориться, что у меня и вправду не все дома? – подумала Сара. Нет, не стоит. Плотно сжав губы, она опустилась напротив Кайла в потертое пластиковое кресло.
– Что, язык проглотила? – поинтересовался он. – Или думаешь, что я просто так отступлюсь?
Ошибаешься, Сара. Незнакомая женщина пробирается ко мне в номер, угрожает револьвером и обвиняет в том, что я хочу ее убить. Да, и еще – что я сделал ей ребенка. В глаза ее не видев и пальцем – да и ничем другим – не тронув. Я не уйду, пока ты не признаешься, что пыталась меня шантажировать. Что хотела вытянуть из меня деньги.
– Это не так.
Она отвернулась, но Кайл поднялся с кровати и подошел к Саре вплотную.
– Думаешь, ты все просчитала? – Голос его сочился едким, насмешливым презрением. – Да, ты хорошо подготовилась. Выяснила, чем я болел. Разузнала все про «Криогенную лабораторию». Все сработало бы, если бы не неприятность с пробирками, где хранилась моя сперма. Вот этого ты не знала и не могла знать. Такие происшествия лаборатория хранит в тайне, чтобы не испортить свою репутацию.
– Ну теперь ты наконец уйдешь? – устало поинтересовалась она.
– Подожди. Ты сказала, что хотела, теперь выскажусь я. Я тут немного покопался в твоей биографии – и знаешь, что выяснил?
Усилием воли Сара заставила себя сохранять видимость спокойствия. Это было нелегко – сердце ее билось так, словно хотело вырваться из груди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17