– Я вас надолго не задержу. – Он проследовал за хозяйкой через прихожую в столовую.
– Присаживайтесь, пожалуйста, – пригласила Глория.
Салли уселся во главе стола, подкрутил усы левой рукой и постучал по блокноту карандашом, зажатым в правой.
– Ну, сперва несколько предварительных вопросов. Для начала: есть ли у вас дети и сколько? Какого возраста?
– Двое. Девочка двенадцати лет и мальчик семи лет.
Салли все записал.
– Вы их биологические родители?
– Да.
– А где дети сейчас?
– Наверху, с моей сестрой. – Глория глянула в сторону лестницы и полюбопытствовала про себя, а чем они, собственно, заняты.
– Кто-либо из вас состоял в браке прежде?
– Нет.
– Вы с мужем верующие?
– Почему вы спрашиваете? – Глория отъехала на табуретке на пару дюймов от стола.
– Я так понимаю, это означает «нет», – проговорил Салли. – А спрашиваю я, просто памятуя о том, что именно довелось пережить вашей семье. Откуда мне знать – вдруг ваш муж решил, что Господь его не любит, и надумал с собою покончить. Или священникам каким-нибудь позвонил.
– Понятно. Нет, он совсем неверующий. И совершенно не склонен ко всякой эзотерике. Насколько мне известно.
– Он изменял вам, – заметил Салли.
– С чего вы взяли? – спросила Глория.
– Я так понимаю, это означает «да», – отозвался Салли. – Просто вы так по-особенному сказали: «насколько мне известно». Люди, чье доверие еще не поколеблено, уверены, что знают спутника жизни как свои пять пальцев.
Вопросы начали задевать Глорию за живое, зато она преисполнялась все большего доверия к способностям Салли. Детектив демонстрировал немалую проницательность – ну, по крайней мере здесь, сидя за столом.
– Когда вы в последний раз видели мужа?
– Мы были в супермаркете, когда пришли эти ужасные люди и забрали его.
– Забрали его?
– Ну, схватили и унесли, – пояснила Глория. При одной этой мысли ей захотелось расплакаться. Она помнила, как встревожилась, что похитители неудачно встряхнут его – а голова возьмет и отвалится.
– Где именно в супермаркете вы находились? – уточнил Салли.
– В смысле?…
– Ну, в отделе овощей? Или мороженых товаров? Где именно?
– Мы были в подсобном помещении, на складе. Там повсюду упаковочные клети. – И, заметив выражение лица собеседника, пояснила: – Мы пытались избежать встречи с журналистами.
Салли кивнул.
– Словом, мы были на складе, и тут-то все и началось: Теда похитили, а дети кричали и плакали… – Глория покачала головой. – Просто ужас что такое.
– Похитители причинили ему вред? – спросил Салли.
– Не знаю. Какой-то человек в проулке за магазином сказал, что они якобы уехали в коричневом фургоне, но номера он не запомнил. Полиция ничем нам не помогла.
– Ну что ж, работа у них такая.
Глория с трудом сдержалась, чтобы не рассмеяться.
– И сколько было похитителей?
– Не знаю, – отозвалась Глория. – Трое, может, четверо. Правда не знаю. Все произошло очень быстро.
– А лиц вы не разглядели? – спросил Салли.
– Нет. Но один из них был невысок.
– Насколько невысок? Как я?
– Еще пониже, – сказала Глория. – Совсем коротышка. Почти карлик.
– Как думаете, дети не могли видеть чего-то такого, что упустили вы?
– Я с ними разговаривала и совершенно уверена, что ничего такого они не видели, – ответила Глория. Ей не хотелось, чтобы дети заново переживали это происшествие.
– Коричневый фургон и коротышка… Ну, уже кое-что. – Салли убрал блокнот и подкрутил усы обеими руками. – Хотите ли вы рассказать мне о вашем муже еще что-нибудь, что могло бы помочь в поисках?
Глория покачала головой.
– Ладно. Спасибо большое за то, что уделили мне время, миссис Стрит.
– Вам спасибо, – отозвалась Глория.
– Если что-нибудь вдруг вспомните, позвоните по номеру на карточке, и я с вами свяжусь. До свидания, миссис Стрит. – Детектив встал и оглядел комнату, словно измеряя ее в уме.
– Как думаете, вы сумеете его отыскать?
Салли чуть заметно побалансировал на пятках.
– Я смотрел новости, – сказал он. – Ваш муж – человек приметный. Это нам на руку. Кроме того, я так понял, его очень трудно убить. Это в любом случае хорошо. Да, думаю, я найду его.
Глория проводила детектива к выходу.
– Ну что ж, мэм, еще раз спасибо, что нашли время ответить на мои вопросы.
Вертолет поднял в воздух облако пыли и опустился на территории, по всей видимости, некоего военного объекта, расположенного в Нью-Мексико, – по крайней мере так заключил Тед, судя по пейзажу и продолжительности перелета.
К вящему его удивлению, он и впрямь задремал в воздухе. Пока они летели над Аризоной, Теду снилось, будто голову его к телу вовсе не пришивали, а отдали Глории, и та забрала ее домой. Не подозревая, что голова способна воспринимать окружающий мир, Глория положила ее на комод в спальне, отослала детей к Ханне и стала принимать джентльменов, одного задругам. Во сне Тед не испытывал ни ревности, ни гнева, лишь огорчился, когда никто из них так и не смог удовлетворить его жену. У одного был неправдоподобно громадный пенис; Глорию, похоже, возбудил один его вид, прикосновения к нему и поцелуи, но при вхождении пенис, похоже, причинил ей боль, а в следующий миг лицо ее утратило всякое выражение, словно она ровным счетом ничего не чувствовала, невзирая на все потуги самца-мужчины. Теду хотелось прокричать мужчинам указания, объяснить, как прикасаться к Глории и что говорить, но рот у него отчего-то не действовал. И Тед рыдал, видя, как Глория засыпает в слезах, одна в их супружеской постели. Проснувшись, он обнаружил, что Клэнси глядит на него, не мигая, но тут же осознал, что тот просто-напросто заснул с открытыми глазами.
А теперь они приземлились; и лопасти винта вращались все медленнее, постепенно замирая. Выскочили охранники и встали по обе стороны от двери; оружие казалось продолжением их подтянутых, налитых энергией тел. Полуденное солнце палило немилосердно, раскаленные крыши куонсетских[xxxiii] бараков отражали слепящий свет.
– Где мы? – спросил Тед.
– Под Розуэллом, штат Нью-Мексико, – ответил Клэнси. – Айда на выход. – Он выбрался из вертолета вслед за Тедом. – В знаменитой Зоне-51.
– Типа гнездо НЛО? – улыбнулся Тед.
– Точно, – рассмеялся Клэнси.
– Значит, во всех этих байках есть доля правды?
– Едва ли, – отозвался Клэнси. – Сюда. – Он увлек Теда по направлению к одному из куонсетских бараков, рядом с которым развевался флаг на шесте, воткнутом в середину круга из камней. – Никаких тебе крошечных человечков с Венеры и все такое, но если людям нравится так думать, нас это устраивает. Знай они, чем мы на самом деле тут занимаемся, они бы завопили от ужаса и скончались на месте. Ну, может быть. Собственно, слухи насчет НЛО распространяем мы. Нам так проще.
– И чем же вы, ребята, тут занимаетесь? – спросил Тед.
– Все в свое время, – предостерег Клэнси.
Куда бы Тед ни посмотрел – повсюду расхаживали солдаты: они трепались, пересмеивались, стреляли друг у друга сигаретки и косячки. Тед чуял запах травки, но всем было плевать, в том числе и суровым офицерам, что глядели на него с крыльца двухэтажного глинобитного дома. Тамошняя жара не шла ни в какое сравнение с той, из которой он только что вырвался, однако солнце светило ничуть не менее ярко – аж глазам было больно. Лагерь располагался на ровной площадке; сразу за ним земля резко повышалась в направлении холмов, словно чья-то гигантская ладонь продавила в земле впадину. Охряно-красные оттенки холмов в сочетании с небесной синевой радовали глаз. Отвернувшись, Тед задержал взгляд на открытом ангаре, внутри которого наблюдался диск – ни дать ни взять летающая тарелка.
– Вот, значит, как оно выглядит? – спросил Тед.
– Фальшивка, – фыркнул Клэнси. – Такое ж фуфло, как сиськи Тэмми Файе Беккер.[xxxiv] Но сработано неплохо, да? Знаете, а ведь я где только ни убивал людей. В Ливане. Во Вьетнаме. В Центральной Америке. Даже здесь, в Штатах. Но, похоже, никогда к этому делу толком и не привыкну. Хотя увлекательно, не спорю. Вы небось думаете, я болтаю все, что в голову взбредет? Отнюдь. – Клэнси остановился и распахнул дверь большого барака. – После вас, друг мой.
Внутри здание оказалось далеко не таким примитивным, как снаружи. За узкими терминалами сидели мужчины и женщины в обтекаемых ультрасовременных наушниках и усердно барабанили по изогнутым клавиатурам, а на экранах прямо перед ними в быстро сменяющейся цветовой гамме высвечивалась информация. Все были в очках; в линзах отражались переливчатые блики. На стене слева выстроились в ряд пять мониторов для видеонаблюдения за окрестностями: один оператор приглядывал сразу за всеми. На трех экранах местность была пустынна, на двух просматривались участки, кишмя кишащие туристами и жилыми автофургонами: зеваки расселись на раскладных шезлонгах, обрюзгшие личности в купальниках и плавках перебрасывались волейбольными мячами.
Клэнси шагнул ближе и из-за плеча оператора глянул на мониторы.
– Вот придурки, – хмыкнул он, – но, храни их Господь, они – воплощение того, ради чего все затеяно. Демократия и свобода. – И тут же переключился на сидящего перед ним солдата: – Что, сегодня ни один говнюк просочиться не пытался?
Оператор покачал головой. Клэнси довольно хрюкнул:
– Ежели еще какой ублюдок сунет свой нос или там задницу в дырку в проволоке, выбей из него на фиг его дерьмовые кишки. Сечешь, рядовой?
– Так точно, сэр.
– Пойдемте, – кивнул Клэнси Теду и повел его к дальней стене барака, где обнаружился лифт. Никто из солдат не глядел на постороннего – ни на его ноги, ни на лицо, ни на шею. А вот Клэнси на шею глядел, да еще как – во все глаза. – Больно? – полюбопытствовал он.
– Не-а, – ответил Тед.
Пока они ждали лифта, Тед слышал, как Клэнси дышит, как бьется его сердце, как тот тишком выпустил газы. А еще слышал голос отца Клэнси, как тот орет сыну на ухо:
– А НУ-КА ЕЩЕ ПЯТОК, МИСТЕР!
* * *
Клэнси перевел дух и отжался еще раз. Его брат – его красавец-брат, ну вылитый Адонис, мускулистый, словно изваянный из мрамора, матово поблескивающий испариной, размеренно отжимался рядом, считая вслух:
– Сто двадцать три, сто двадцать четыре, сто двадцать пять…
– Посмотри на брата, – рявкнул отец, стоя на четвереньках и наклоняясь к самому уху Клэнси, нависая над его дрожащим тельцем, едва тот вновь выпрямился на руках. – ЭТО СКОЛЬКО Ж ПО-ТВОЕМУ, МИСТЕР?
– Пятьдесят три, сэр.
– Пятьдесят два, – поправил отец. – Последний не считается. Безобразное зрелище. Мне такие отжимания не нужны. Чтобы мой сын – да так отжимался? Бери пример с брата. Посмотри, как надо работать.
– Сто семьдесят восемь, сто семьдесят девять…
Лифт открылся, они вошли, двери захлопнулись у них за спиной. Лифт резко пошел вниз, вниз, вниз, и Тед уже решил, что падает прямиком в ад и что он и впрямь умер – либо когда ему отрезало голову, либо когда его расстреляли из пушки, либо когда его подстрелили из винтовки, – в общем, он действительно мертв и на верном пути к тому, что, как он всегда подозревал, его ожидало. Он вспомнил Евангелие от Марка: «…Лучше тебе увечному войти в жизнь, нежели с двумя руками идти в геенну, в огонь неугасимый».[xxxv] Тед проклинал свое образование. Он знал, что на свете нет ни ада, ни Бога, но есть слова, их обозначающие, и истории, о них повествующие, которые лучше правды и оттого хуже, со стонами и скрежетом зубовным. Уж не Вергилием ли стал Клэнси для Теда, ибо ведет его вниз и через панораму, что обернется для него вечностью, и не встретит ли Тед, часом, Люция Брокуэя, выслуживающегося перед белыми господами на фабрике красок?[xxxvi] Тед гадал, а существуют ли промежуточные этажи для теплохладных грешников вроде него. Но новый Тед, Тед мыслящий, бесстрашный и любопытный, одержал верх: теперь он просто ощущал падение, он наслаждался аттракционом, он спокойно, как ни в чем не бывало, открыл глаза и невозмутимо ждал, пока кабина остановится.
– Вот и приехали, – объявил Клэнси.
Дверь отворилась – и перед ними раскинулся многоуровневый лабиринт мостиков, лестниц, дверей, транспортеров и повозок размером с тележку для гольфа.
– Прямо джеймбондовские декорации, – отметил Тед.
– Класс, а?
– Глазам своим не верю. Во сколько ж это все обошлось?
– Если спрашиваешь, значит, не можешь себе этого позволить, – расхохотался Клэнси. – Это – величайшая из мировых тайн. Тайна еще более великая, нежели вопрос о том, кто застрелил ДФК.[xxxvii]
– Кстати, а кто все-таки застрелил ДФК?
– Это по-прежнему тайна, – покачал головой Клэнси. – То, что тайна смерти ДФК уступает в секретности этому месту, вовсе не отменяет ее засекреченности.
– Понял.
– Идем, тебе предстоит познакомиться с доктором Лайонз.
– А кто он?
– Она, – поправил Клэнси, и в голосе его прозвучало плохо скрытое презрение. – Она тут у нас всему голова, в каждой бочке затычка, важная птичка, фу-ты нуты. Тебя от нее просто наизнанку вывернет.
По узкой металлической галерее они прошли над одетыми в лабораторные халаты мужчинами и женщинами, что в высшей степени целенаправленно двигались от пункта А к пункту Б, таща коробки, подносы, колбы и пюпитры. Клэнси постучал в стальную дверь с силой, от которой у него наверняка костяшки пальцев заныли, и тут же, не дожидаясь разрешения, вошел. За столом в приемной восседал невероятной красоты молодой лейтенант – такой хорошенький, что Тед на мгновение словно ослеп. Коротко подстриженные темные волосы, точеное лицо с глубоко посаженными карими глазами, кожа – ровного оттенка красного дерева: словом, чудо что за красавец.
– Привет, Дадли, – бросил Клэнси.
Дадли поднял глаза.
– Добрый день, полковник Двидл.
При звуке своего имени Клэнси так и передернулся.
– Драконша в логове?
Дадли глянул на Теда. Тот страха не выказывал, легкий интерес – и только.
– Ах да, – ответствовал Клэнси. – Это наш покойничек. Стрит, это лейтенант Дадли.
Дадли снял телефонную трубку, тихонько переговорил в нее и вновь опустил на рычаг.
– Проходите.
Клэнси открыл дверь и пропустил Теда вперед.
При первом же взгляде на доктора Лайонз Тед понял нечто такое, чего не знал Клэнси, – в противном случае знание это, чего доброго, спровоцировало бы экстремальные действия, чреватые серьезными последствиями. По тому, как доктор Лайонз шла к нему от стола, по стуку ее сердца в груди Тед понял, что она – вовсе не она, но мужчина, хрупкий мужчинка с миниатюрной талией и узкими плечами. Впрочем, голос ее звучал низко, вполне по-мужски, и жестко, тоже по-мужски.
– Приятно с вами познакомиться, мистер Стрит, – сказала доктор Лайонз. – Добро пожаловать в Ре-Анимационный департамент инкубационной карпофорической анапластической лаборатории.
– РАДИКАЛ, – сократил Клэнси.
Тед пожал доктору Лайонз руку. Невзирая на факт наличия – сейчас или в прошлом, – пениса и яичек, доктор была роскошной женщиной, столь же яркой, как и ее помощник в соседнем кабинете. Тед оглядел офис. Стены бледно-желтые, над столом висит картина, в которой Тед тотчас признал Мозервелла – желтая плоскость с фрагментом окна в центре и чуть сверху.
– Это у вас Мозервелл?[xxxviii] – полюбопытствовал Тед.
Лайонз скользнула по картине взглядом.
– Да, он. – Кажется, замечание гостя произвело на нее впечатление. – Вы любите живопись?
Тед кивнул.
– Не западло ли сюсюкать? – обронил Клэнси.
– Вы, надо думать, гадаете про себя, с какой стати мы послали за вами нашего пит-бультерьера, полковника Двидла. – Лайонз с наслаждением распробовала имя языком. Обошла стол кругом, села, жестом указала Теду на стул перед собою, взглядом дала понять Клэнси, что тот может идти. Именно так полковник и поступил. – Как вы, вне всякого сомнения, уже поняли, порою случается, что люди умирают, однако в покойниках надолго не задерживаются.
– Похоже на то, – согласился Тед.
– Воды хотите? – спросила Лайонз.
– Мне бы ванну принять, – сказал Тед.
Лайонз кивнула, словно ей сообщили нечто крайне интересное с клинической точки зрения. Она подалась вперед, взяла карандаш, постучала им по столу – тем концом, что с ластиком.
– Или хотя бы душ, – не отступался Тед.
– Непременно. Но вы скорее всего не знаете, что люди возвращались к жизни, фигурально выражаясь, столько же, сколько существует на этой планете род человеческий. И я не говорю о тех случаях, когда по ошибке хоронили тех, кто, строго говоря, еще не умер. Должна же быть тому хоть какая-то причина!
– Значит, вся эта ерунда насчет НЛО – просто прикрытие? – уточнил Тед, при том, что уже узнал об этом от Клэнси.
– Ничего о том не знаю. Это все для тупоголовых военных фигляров – там, наверху. Я – ученый, эндокринолог и патолог. Я работаю здесь, внизу. – Лайонз откинулась назад. – Ваша голова была начисто отделена от тела.
– Я в курсе, спасибо.
– Вы верите, что человек способен выжить после такого происшествия? – Лайонз неотрывно глядела на Тедовы швы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26