Каким бы спокойным ни было море, всегда можно было различить глухой рокот прибоя – звук, который она тоже сохранит в своей памяти навсегда. Слезы обильно текли по ее щекам. Здесь она провела те последние, бесценные часы с отцом… Сегодня его образ предстал перед ней так же четко, как если бы она перенеслась в тот день перед штормом… А завтра, после отплытия, остров останется только в воспоминаниях. Она запечатлеет его облик в сердце таким, каким сейчас видит наяву…
– Кенда, я забираю твои вещи на борт! – окликнул ее Джон, поднимая стопку книг.
К тому времени Кенда уже вернулась на берег. Она кивнула.
– Что ты там делаешь? – спросил он спустя некоторое время.
Она опустила голову.
– Ничего.
– Подойди-ка сюда.
Кенда не двинулась. Джон положил книги в шлюпку и направился к ней. Его лицо раскраснелось, рубашка прилипла к потному телу.
– Что с тобой? – снова спросил он, подойдя к ней.
Кенда старалась не смотреть ему в глаза.
– Ничего… – прошептала она.
– Ты плачешь?
– Нет. Просто что-то попало в глаз. Песок или еще что-нибудь.
– И не говори мне, что ты не плачешь! Я же вижу слезы! Я вижу, вижу… небеса свидетели, я видел их достаточно.
– Может быть, я и плакала, но это неважно.
– А может быть, все, от чего люди плачут, очень важно…
Кенда молчала.
– Причина в том, что случилось там? – Он кивнул головой в сторону воды.
Она покачала головой.
– Тогда в чем же дело?
Кенда не ответила. Она крепко сжала плод хлебного дерева, как будто пыталась найти в нем спасение.
Джон несколько минут внимательно изучал ее лицо, потом пожал плечами.
– Я не собираюсь стоять здесь, теряясь в догадках, что с тобой… Если бы ты хотела, чтобы я это знал, я думаю, ты сказала бы мне. – С этими словами он повернулся и пошел обратно к шлюпке.
И Кенда вернулась к своим мыслям об острове…
Тем вечером на ужин они ели плоды хлебного дерева, бананы, пили кокосовое молоко, сидя рядышком у хижины.
Джон Тэйлор вел себя беспокойно: он несколько раз менял позу, затем вынул сигарету и закурил.
– Закат был прекрасным, правда? – спросил он, не отрывая от нее пристального взгляда.
– Да, – выдохнула Кенда и вернулась к воспоминаниям о тех великолепных закатах и рассветах, которыми любовалась каждый день семь долгих лет. Она жалела, что у нее не было фотоаппарата: какие снимки можно было бы сделать! Внезапно Кенда выпрямилась.
– Джон, у тебя есть фотокамера?
– Конечно, – ответил Джон, – она в каюте.
– Ты не возражаешь, если мы сделаем несколько фотоснимков утром, перед тем как отплывем?
– Конечно, снимай! Я сейчас отправлюсь и привезу ее. У нее автоматическая вспышка. Мы сможем даже сделать несколько хороших снимков сегодня вечером. – Он встал и отряхнул песок со штанов.
Кенда улыбнулась ему.
– Ну вот наконец и долгожданное облегчение.
– Что?
– Видеть, как ты опять улыбаешься. А то я уж подумал, что ты совсем разучилась улыбаться.
– Сомневаюсь, что это вообще возможно с кем-нибудь.
Джон некоторое время при свете луны рассматривал ее, а потом глубоко затянулся сигаретой. Он выпустил дымок, медленно идя к пляжу, и оставил в воздухе за собой белое облачко.
Кенда болезненно осознала, что ничто не было таким простым, каким казалось на первый взгляд. Джон приехал на остров и предложил освободить ее – невольную пленницу стихии – от заточения… Многие годы ей больше всего хотелось именно этого – уплыть отсюда, но теперь Кенда поняла, что, если она покинет остров, ей придется расстаться со своей безмятежной жизнью, а здесь она провела значительную ее часть – почти семь лет. Теперь горькие мысли о предстоящем расставании с островом скрашивались только тем, что она уплывала вместе с Джоном. Воспоминания о его объятиях и поцелуях там, в лагуне, заставили ее голову закружиться от восторга. Затем мысли Кенды вдруг обратились к неизвестному ей барьеру, который разделял их… Всего лишь за два дня Джон Тэйлор стал частью ее нового мира!
– Я вернулся, – произнес Джон, отрывая ее от раздумий, – и принес еще кое-что кроме фотоаппарата.
– Что? – удивленно спросила Кенда.
Джон бросил ей банку кока-колы. Кенда поймала ее.
Он засмеялся.
– Я подумал, что мы могли бы выпить за успех нашего будущего путешествия. – Джон открыл свою банку и подождал, пока она сделала то же самое. – Конечно, я понимаю, что шампанское больше бы подошло к этому случаю, но у меня его просто нет, и нам придется обойтись колой. – Он протянул руку, и они чокнулись.
Джон опустился коленями на песок.
– Это за тебя, Кенда. Пусть ты покинешь этот райский уголок, но обретешь другой – где-то там, и такой же прекрасный. – Он сделал глоток.
Стоило ей только поднять кока-колу дрожащей рукой, как слезы снова хлынули из ее глаз, но Кенда собралась с духом и отпила глоток.
Джон взял ее за локоть и поцеловал в губы.
– Когда кончается что-то прекрасное, Кенда, это всегда печалит.
Она застонала и склонила голову на его плечо.
5
Джон и Кенда отплыли от острова во время утреннего прилива. Он маневрировал на протяжении полумили, пока не нашел проход в конце рифов, которым раньше попал в лагуну. Джон осторожно вывел "Бьюти" из мелкой лагуны в океан. Каждые несколько секунд он включал эхолот, следя за звуковыми сигналами, отражавшимися от дна. В конце концов после двух часов утомительных маневров Джон посмотрел на Кенду и улыбнулся.
Она сфотографировала его.
– Который это по счету? – спросил он, все еще улыбаясь.
– Я уже потеряла счет. – Кенда проглотила комок в горле, внезапно ощутив легкую тошноту. От сильной качки у нее началось головокружение.
Джон сразу же заметил, что от морской болезни Кенда побледнела, и с сочувствием сказал:
– Тебе лучше спуститься в каюту и прилечь. Ты не слишком хорошо выглядишь.
Возможно, пройдет еще несколько дней, пока ты привыкнешь. Когда мы отплывем подальше от острова, тебе станет полегче.
Неуклюже поднявшись на ноги, она побрела в каюту, разделенную на две каморки парусом. Кенда скользнула под парус, упала на кровать и положила голову на подушку. Через мгновение она протянула руку и оперлась о стойку, потому что качка усилилась.
В полдень Джон спустился в каюту навестить ее. Он просунул голову под занавеску и сказал:
– Не думай, что тебе одной плохо. Но мы уже вышли на спокойную воду, и я предчувствую, что скоро все будет в порядке.
– Надеюсь… – слабо пробормотала Кенда.
Он протянул руку и погладил ее по голове.
– Я сделаю из тебя моряка, это уж точно. Вот подожди, еще увидишь!
Теперь Кенда подняла голову и посмотрела на него.
– Это значит, ты позволишь мне плыть с тобой вместо того, чтобы передать меня американскому консулу на Вити-Леву?
Джон улыбнулся.
– Да, если ты этого хочешь. Я сообщу консулу, что ты жива, чтобы он смог передать необходимую информацию на материк. Я думаю, моя обязанность – в целости и сохранности доставить тебя домой. В конце концов, ведь я нашел тебя и имею полное право на это. Заодно уж побуду у тебя приживалом.
Кенда слабо улыбнулась и опять опустила голову.
– Скоро я принесу тебе чего-нибудь попить, иначе тебе грозит обезвоживание организма, – сказал Джон.
Она не ответила; вместо ответа просто закрыла глаза. Кенда не знала, почему он передумал и решил не высаживать ее в порту Сувы, но была рада этому.
Ночь прошла, и ей стало лучше. Проснувшись утром, Кенда почувствовала, что с ее желудком все в порядке, тошнота полностью прошла. Она поднялась и посмотрела в иллюминатор, который находился над ее койкой. За бортом яхты струилась вода, чистая и прозрачная.
Джон просунул голову под парус и спросил:
– Ты проснулась?
– Да. – Она улыбнулась и заметила, что он пристально смотрит на нее. Кенда догадалась, что все еще неважно выглядит.
Джон подошел к ней и протянул стакан апельсинового сока.
– Тебе придется поголодать денек, а завтра ты сможешь уплетать даже яичницу с ветчиной.
– М-м-м, это было бы прекрасно! – Кенда взяла у него стакан сока. – Спасибо, Джон. Ты такой добрый… Не знаю, смогу ли я когда-нибудь отблагодарить тебя. Он засмеялся.
– Ну, наверное, мы найдем способ сделать это! – Джон скрылся на свою половину каюты, и она услышала, как он отодвигает ящики. – Когда тебе захочется искупаться, выходи на палубу, я оболью тебя из ведра. – Его рука с баночкой крема просунулась под занавеску. – Это чтобы у тебя не обгорела кожа.
Кенда слышала его постепенно удаляющиеся шаги на трапе, ведущем на палубу. Ей было нетрудно подняться с койки и дойти до ванной комнаты, где она почистила зубы щеткой, которую дал ей Джон. После многих лет использования кусочков лиан с расщепленными концами для чистки зубов это ей было непривычно. Кенда вымыла лицо с мылом и тщательно вытерла его полотенцем, перед тем как взяться за расческу. Она пристально посмотрела на свое отражение в зеркале – и вдруг застыла с поднятой над головой рукой. Она не понимала, насколько отражение в озере искажало ее облик, пока не увидела в зеркале свои очень дленные золотистые волосы. Кенда знала, что была блондинкой, но никогда не замечала, что волосы ее отливали цветом полуденного солнца.
Прикасаясь к своим щекам кончиками пальцев, она спросила себя: "Исчезнет ли когда-нибудь загар?" Оттенок ее кожи очень напоминал цвет кожи островных туземцев, а глаза в точности повторяли цвет океанской воды за иллюминатором. Джон в первый же момент их встречи удивился, сказав, что она очень красивая. Разглядывая свое отражение в зеркале, Кенда раздумывала, действительно ли она такая уж красивая, или слово "необычная" подойдет гораздо больше. Она не могла припомнить какую-нибудь женщину, хоть отдаленно внешне напоминавшую ее. Кенда обнажила зубы и стала тщательно осматривать их. Затем улыбнулась. Они были такие же белые и ровные, как у Джона. Кенда сморщила носик и выпятила губы. Затем немного погримасничала, прежде чем причесать волосы. Ей нравилось, как она выглядела. Да, ей нравилась женщина, которую она видела в зеркале! Ощущение было таким же, как если бы она разглядывала лицо интересного незнакомца. Но мысль о том, что это ее лицо, очень успокаивала. Чувствуя себя все лучше с каждой минутой, она несколькими уверенными движениями расчесала волосы.
Кенда скинула одежду, которую дал ей Джон, плотно обернулась полотенцем и взяла баночку с кремом.
Выйдя на палубу, она внимательно осмотрелась. Только теперь она увидела безбрежные просторы океана, раскинувшиеся перед ней. От этого зрелища у нее захватило дух.
– Ищешь кого-то? – Голос вырвал ее из водоворота чувств.
Кенда резко обернулась.
– Я готова искупаться, – сказала она совершенно серьезно.
Джон задержал на ней взгляд слишком надолго. На Кенде было лишь полотенце, прикрывавшее только самые интимные части ее тела, но не загорелые ноги, плечи, руки и ее соблазнительные груди. Он стоял неподвижно, не отрывая от нее глаз.
Кенда смотрела на него, щурясь от яркого солнца, лучи которого слепили ей глаза.
– Я не знаю, что получится с купанием, – сказал он наконец, – но напомни мне, чтобы я наладил душ в ближайшем порту. – Выражение тревоги появилось в его глазах. Джон перегнулся за борт, держась за поручни одной рукой, зачерпнул полное ведро воды, затем подошел к Кенде.
– Подойди ближе к поручням.
Кенда перешла на место, которое он указал, и, повернувшись к нему спиной, ослабила полотенце, держа его за концы. Она что-то собиралась спросить у Джона.
– Как я буду…
Но поток холодной воды обрушился ей на голову и заструился по телу на палубу. Кенда потрясла головой и опять собралась было что-то спросить:
– Как я буду…
Но Джон повторил все снова. Она выплюнула воду, попавшую в рот.
– Джон! – И снова ведро было вылито ей на голову. – Думаю, что я уже достаточно чистая… – вымолвила Кенда, задыхаясь. Завернувшись в мокрое полотенце, еще не отдышавшись и разбрызгивая воду по всей палубе, она обернулась и злобно посмотрела на него. – Ты пытался утопить меня? – Злоба отчетливо прозвучала и в этих словах. Джон молчал. Она отрывисто продолжала: – Если… если так… то считай, что тебе это почти удалось! – Кенда утерла лицо одной рукой, удерживая полотенце другой.
– Тебе было так уж плохо? – спросил Джон с фальшивой серьезностью. На его губах появилась веселая улыбка, когда он протянул руку. – Давай я помогу тебе нанести крем! Раз уж не удалось тебя утопить, посмотрим, сможем ли мы не дать тебе засохнуть и сморщиться вроде чернослива. – Он будто и не замечал гневного, почти ненавидящего выражения ее лица.
Кенда пыталась заговорить, но у нее ничего не получалось. Все еще глядя на Джона горящими от злобы глазами, она передала ему крем.
– Вместо того чтобы издеваться надо мной, займись-ка моей спиной, – почти приказала она, поворачиваясь и подставляя ему обнаженную спину. Собрав волосы одной рукой, она подняла их, убрав с плеч.
Джон вылил на ладонь тягучую, пахнущую кокосовым маслом жидкость и нанес ей на спину.
Кенда моментально напряглась, но по мере того как он втирал жидкость ей в кожу, стала расслабляться. Царило молчание. Она явственно слышала, как бьется ее сердце, когда уверенные, но нежные руки Джона прошлись по ее спине до талии. Вдруг сердцебиение заметно участилось, и Кенда ощутила, как что-то мягкое и теплое слегка коснулось основания ее шеи. В первый момент она не поняла, что это было, но затем до нее дошло, что это его губы коснулись ее шеи, и она замерла.
Тяжелое молчание сохранялось долго. Кенда закусила губу. Она сейчас больше всего на свете хотела повернуться, но какая-то внутренняя сила мешала ей сделать это. Потом Кенда почувствовала, как его руки обнимают ее за плечи… ласкают ее груди. Ее рука настолько ослабела, что не смогла больше удерживать волосы. Золотистые пряди медленно опустились и рассыпались по его рукам.
Джон осторожно повернул ее к себе и поцеловал в губы легким мимолетным движением, затем прижался своей щекой к ее лицу. Тогда, в лагуне, их тела впервые соприкоснулись, но сейчас, когда между ними не было ничего, кроме мокрого полотенца, ощущение было совершенно иное: ее бросало то в жар, то холод.
Губы Джона медленно скользили по ее лицу, пока не сомкнулись с ее устами. Даже намека на нежность не было в этом поцелуе – только жаркая страсть, заставившая ее губы раскрыться. Кенду захлестнула волна чувств. Ее тело трепетало, и она не понимала, что же с ней происходит.
Руки Джона ласкали ее груди – сначала нежно, а потом со все нарастающей страстью. Внезапно физическая боль в паху словно обожгла ее, и она панически отстранилась от него.
– Джон! – она тяжело дышала. – Мне не хватает воздуха…
Он не сказал ни слова, но его руки сначала сжали ее тело, а потом медленно опали, как опадают осенние листья с деревьев на землю… Он отступил в сторону, избегая ее взгляда.
– Джон? – Она все еще чувствовала себя странно и неловко.
Он откашлялся.
Кенду словно притягивало к нему против ее воли, и она сделала шаг в его сторону.
– Джон… – снова сказала она.
Он посмотрел на нее и улыбнулся. В улыбке его явно сквозила боль.
– Я… ух-х… я думаю, что теперь, когда ты искупалась, тебе нужно спуститься вниз и одеться.
– Джон, я люблю тебя! – Эти слова невольно сорвались с ее губ. – Я это знаю, но мне внезапно стало так страшно… Не знаю почему, но мне ужасно страшно. – Она вся дрожала.
– Кенда, что ты можешь знать о любви? – резко сказал Джон – наверное, резче, чем намеревался, потому что через мгновение его тон смягчился. – Во многом ты все еще девочка… но с телом женщины. Много еще нужно времени, чтобы твои эмоции полностью развились… но это произойдет в конце концов. – Он больше ничего не сказал и ушел к корме. Джон смотрел на пенящуюся воду, которую "Бьюти" оставляла за кормой, легко скользя по поверхности океана.
Той ночью, после длинного дня, прошедшего в обоюдном молчании, Кенда сидела на палубе и неотрывно смотрела на Джона, сидящего справа от автоматического штурвала на корме яхты. Но его глаза пристально наблюдали за горизонтом…
В полдень Джон решил дать ей урок, пытаясь научить Кенду управлять "Бьюти", но через несколько минут ему это надоело, он покинул рубку и отправился поспать. Она разглядывала всякие незнакомые ей приборы: большой компас, хронометр, секстант. Кенда уже видела, как он использует последние два, чтобы определить свои координаты в океане. У него была и радиостанция, которой он пока не пользовался. Она рассматривала карты, сваленные на столе, когда ее глаза остановились на толстой книге. Она открыла обложку и прочла: «Судовой журнал "Бьюти". Капитан Джон Тэйлор». Она перевернула страницу. Первая запись гласила: "Время 10.00 часов. Отплыл из порта".
Внезапно рука Джона протянулась через ее плечо и захлопнула журнал.
– Кенда, ты не имеешь права читать судовой журнал без разрешения капитана!
– Извини, я не знала… – ответила она тихо и смущенно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15
– Кенда, я забираю твои вещи на борт! – окликнул ее Джон, поднимая стопку книг.
К тому времени Кенда уже вернулась на берег. Она кивнула.
– Что ты там делаешь? – спросил он спустя некоторое время.
Она опустила голову.
– Ничего.
– Подойди-ка сюда.
Кенда не двинулась. Джон положил книги в шлюпку и направился к ней. Его лицо раскраснелось, рубашка прилипла к потному телу.
– Что с тобой? – снова спросил он, подойдя к ней.
Кенда старалась не смотреть ему в глаза.
– Ничего… – прошептала она.
– Ты плачешь?
– Нет. Просто что-то попало в глаз. Песок или еще что-нибудь.
– И не говори мне, что ты не плачешь! Я же вижу слезы! Я вижу, вижу… небеса свидетели, я видел их достаточно.
– Может быть, я и плакала, но это неважно.
– А может быть, все, от чего люди плачут, очень важно…
Кенда молчала.
– Причина в том, что случилось там? – Он кивнул головой в сторону воды.
Она покачала головой.
– Тогда в чем же дело?
Кенда не ответила. Она крепко сжала плод хлебного дерева, как будто пыталась найти в нем спасение.
Джон несколько минут внимательно изучал ее лицо, потом пожал плечами.
– Я не собираюсь стоять здесь, теряясь в догадках, что с тобой… Если бы ты хотела, чтобы я это знал, я думаю, ты сказала бы мне. – С этими словами он повернулся и пошел обратно к шлюпке.
И Кенда вернулась к своим мыслям об острове…
Тем вечером на ужин они ели плоды хлебного дерева, бананы, пили кокосовое молоко, сидя рядышком у хижины.
Джон Тэйлор вел себя беспокойно: он несколько раз менял позу, затем вынул сигарету и закурил.
– Закат был прекрасным, правда? – спросил он, не отрывая от нее пристального взгляда.
– Да, – выдохнула Кенда и вернулась к воспоминаниям о тех великолепных закатах и рассветах, которыми любовалась каждый день семь долгих лет. Она жалела, что у нее не было фотоаппарата: какие снимки можно было бы сделать! Внезапно Кенда выпрямилась.
– Джон, у тебя есть фотокамера?
– Конечно, – ответил Джон, – она в каюте.
– Ты не возражаешь, если мы сделаем несколько фотоснимков утром, перед тем как отплывем?
– Конечно, снимай! Я сейчас отправлюсь и привезу ее. У нее автоматическая вспышка. Мы сможем даже сделать несколько хороших снимков сегодня вечером. – Он встал и отряхнул песок со штанов.
Кенда улыбнулась ему.
– Ну вот наконец и долгожданное облегчение.
– Что?
– Видеть, как ты опять улыбаешься. А то я уж подумал, что ты совсем разучилась улыбаться.
– Сомневаюсь, что это вообще возможно с кем-нибудь.
Джон некоторое время при свете луны рассматривал ее, а потом глубоко затянулся сигаретой. Он выпустил дымок, медленно идя к пляжу, и оставил в воздухе за собой белое облачко.
Кенда болезненно осознала, что ничто не было таким простым, каким казалось на первый взгляд. Джон приехал на остров и предложил освободить ее – невольную пленницу стихии – от заточения… Многие годы ей больше всего хотелось именно этого – уплыть отсюда, но теперь Кенда поняла, что, если она покинет остров, ей придется расстаться со своей безмятежной жизнью, а здесь она провела значительную ее часть – почти семь лет. Теперь горькие мысли о предстоящем расставании с островом скрашивались только тем, что она уплывала вместе с Джоном. Воспоминания о его объятиях и поцелуях там, в лагуне, заставили ее голову закружиться от восторга. Затем мысли Кенды вдруг обратились к неизвестному ей барьеру, который разделял их… Всего лишь за два дня Джон Тэйлор стал частью ее нового мира!
– Я вернулся, – произнес Джон, отрывая ее от раздумий, – и принес еще кое-что кроме фотоаппарата.
– Что? – удивленно спросила Кенда.
Джон бросил ей банку кока-колы. Кенда поймала ее.
Он засмеялся.
– Я подумал, что мы могли бы выпить за успех нашего будущего путешествия. – Джон открыл свою банку и подождал, пока она сделала то же самое. – Конечно, я понимаю, что шампанское больше бы подошло к этому случаю, но у меня его просто нет, и нам придется обойтись колой. – Он протянул руку, и они чокнулись.
Джон опустился коленями на песок.
– Это за тебя, Кенда. Пусть ты покинешь этот райский уголок, но обретешь другой – где-то там, и такой же прекрасный. – Он сделал глоток.
Стоило ей только поднять кока-колу дрожащей рукой, как слезы снова хлынули из ее глаз, но Кенда собралась с духом и отпила глоток.
Джон взял ее за локоть и поцеловал в губы.
– Когда кончается что-то прекрасное, Кенда, это всегда печалит.
Она застонала и склонила голову на его плечо.
5
Джон и Кенда отплыли от острова во время утреннего прилива. Он маневрировал на протяжении полумили, пока не нашел проход в конце рифов, которым раньше попал в лагуну. Джон осторожно вывел "Бьюти" из мелкой лагуны в океан. Каждые несколько секунд он включал эхолот, следя за звуковыми сигналами, отражавшимися от дна. В конце концов после двух часов утомительных маневров Джон посмотрел на Кенду и улыбнулся.
Она сфотографировала его.
– Который это по счету? – спросил он, все еще улыбаясь.
– Я уже потеряла счет. – Кенда проглотила комок в горле, внезапно ощутив легкую тошноту. От сильной качки у нее началось головокружение.
Джон сразу же заметил, что от морской болезни Кенда побледнела, и с сочувствием сказал:
– Тебе лучше спуститься в каюту и прилечь. Ты не слишком хорошо выглядишь.
Возможно, пройдет еще несколько дней, пока ты привыкнешь. Когда мы отплывем подальше от острова, тебе станет полегче.
Неуклюже поднявшись на ноги, она побрела в каюту, разделенную на две каморки парусом. Кенда скользнула под парус, упала на кровать и положила голову на подушку. Через мгновение она протянула руку и оперлась о стойку, потому что качка усилилась.
В полдень Джон спустился в каюту навестить ее. Он просунул голову под занавеску и сказал:
– Не думай, что тебе одной плохо. Но мы уже вышли на спокойную воду, и я предчувствую, что скоро все будет в порядке.
– Надеюсь… – слабо пробормотала Кенда.
Он протянул руку и погладил ее по голове.
– Я сделаю из тебя моряка, это уж точно. Вот подожди, еще увидишь!
Теперь Кенда подняла голову и посмотрела на него.
– Это значит, ты позволишь мне плыть с тобой вместо того, чтобы передать меня американскому консулу на Вити-Леву?
Джон улыбнулся.
– Да, если ты этого хочешь. Я сообщу консулу, что ты жива, чтобы он смог передать необходимую информацию на материк. Я думаю, моя обязанность – в целости и сохранности доставить тебя домой. В конце концов, ведь я нашел тебя и имею полное право на это. Заодно уж побуду у тебя приживалом.
Кенда слабо улыбнулась и опять опустила голову.
– Скоро я принесу тебе чего-нибудь попить, иначе тебе грозит обезвоживание организма, – сказал Джон.
Она не ответила; вместо ответа просто закрыла глаза. Кенда не знала, почему он передумал и решил не высаживать ее в порту Сувы, но была рада этому.
Ночь прошла, и ей стало лучше. Проснувшись утром, Кенда почувствовала, что с ее желудком все в порядке, тошнота полностью прошла. Она поднялась и посмотрела в иллюминатор, который находился над ее койкой. За бортом яхты струилась вода, чистая и прозрачная.
Джон просунул голову под парус и спросил:
– Ты проснулась?
– Да. – Она улыбнулась и заметила, что он пристально смотрит на нее. Кенда догадалась, что все еще неважно выглядит.
Джон подошел к ней и протянул стакан апельсинового сока.
– Тебе придется поголодать денек, а завтра ты сможешь уплетать даже яичницу с ветчиной.
– М-м-м, это было бы прекрасно! – Кенда взяла у него стакан сока. – Спасибо, Джон. Ты такой добрый… Не знаю, смогу ли я когда-нибудь отблагодарить тебя. Он засмеялся.
– Ну, наверное, мы найдем способ сделать это! – Джон скрылся на свою половину каюты, и она услышала, как он отодвигает ящики. – Когда тебе захочется искупаться, выходи на палубу, я оболью тебя из ведра. – Его рука с баночкой крема просунулась под занавеску. – Это чтобы у тебя не обгорела кожа.
Кенда слышала его постепенно удаляющиеся шаги на трапе, ведущем на палубу. Ей было нетрудно подняться с койки и дойти до ванной комнаты, где она почистила зубы щеткой, которую дал ей Джон. После многих лет использования кусочков лиан с расщепленными концами для чистки зубов это ей было непривычно. Кенда вымыла лицо с мылом и тщательно вытерла его полотенцем, перед тем как взяться за расческу. Она пристально посмотрела на свое отражение в зеркале – и вдруг застыла с поднятой над головой рукой. Она не понимала, насколько отражение в озере искажало ее облик, пока не увидела в зеркале свои очень дленные золотистые волосы. Кенда знала, что была блондинкой, но никогда не замечала, что волосы ее отливали цветом полуденного солнца.
Прикасаясь к своим щекам кончиками пальцев, она спросила себя: "Исчезнет ли когда-нибудь загар?" Оттенок ее кожи очень напоминал цвет кожи островных туземцев, а глаза в точности повторяли цвет океанской воды за иллюминатором. Джон в первый же момент их встречи удивился, сказав, что она очень красивая. Разглядывая свое отражение в зеркале, Кенда раздумывала, действительно ли она такая уж красивая, или слово "необычная" подойдет гораздо больше. Она не могла припомнить какую-нибудь женщину, хоть отдаленно внешне напоминавшую ее. Кенда обнажила зубы и стала тщательно осматривать их. Затем улыбнулась. Они были такие же белые и ровные, как у Джона. Кенда сморщила носик и выпятила губы. Затем немного погримасничала, прежде чем причесать волосы. Ей нравилось, как она выглядела. Да, ей нравилась женщина, которую она видела в зеркале! Ощущение было таким же, как если бы она разглядывала лицо интересного незнакомца. Но мысль о том, что это ее лицо, очень успокаивала. Чувствуя себя все лучше с каждой минутой, она несколькими уверенными движениями расчесала волосы.
Кенда скинула одежду, которую дал ей Джон, плотно обернулась полотенцем и взяла баночку с кремом.
Выйдя на палубу, она внимательно осмотрелась. Только теперь она увидела безбрежные просторы океана, раскинувшиеся перед ней. От этого зрелища у нее захватило дух.
– Ищешь кого-то? – Голос вырвал ее из водоворота чувств.
Кенда резко обернулась.
– Я готова искупаться, – сказала она совершенно серьезно.
Джон задержал на ней взгляд слишком надолго. На Кенде было лишь полотенце, прикрывавшее только самые интимные части ее тела, но не загорелые ноги, плечи, руки и ее соблазнительные груди. Он стоял неподвижно, не отрывая от нее глаз.
Кенда смотрела на него, щурясь от яркого солнца, лучи которого слепили ей глаза.
– Я не знаю, что получится с купанием, – сказал он наконец, – но напомни мне, чтобы я наладил душ в ближайшем порту. – Выражение тревоги появилось в его глазах. Джон перегнулся за борт, держась за поручни одной рукой, зачерпнул полное ведро воды, затем подошел к Кенде.
– Подойди ближе к поручням.
Кенда перешла на место, которое он указал, и, повернувшись к нему спиной, ослабила полотенце, держа его за концы. Она что-то собиралась спросить у Джона.
– Как я буду…
Но поток холодной воды обрушился ей на голову и заструился по телу на палубу. Кенда потрясла головой и опять собралась было что-то спросить:
– Как я буду…
Но Джон повторил все снова. Она выплюнула воду, попавшую в рот.
– Джон! – И снова ведро было вылито ей на голову. – Думаю, что я уже достаточно чистая… – вымолвила Кенда, задыхаясь. Завернувшись в мокрое полотенце, еще не отдышавшись и разбрызгивая воду по всей палубе, она обернулась и злобно посмотрела на него. – Ты пытался утопить меня? – Злоба отчетливо прозвучала и в этих словах. Джон молчал. Она отрывисто продолжала: – Если… если так… то считай, что тебе это почти удалось! – Кенда утерла лицо одной рукой, удерживая полотенце другой.
– Тебе было так уж плохо? – спросил Джон с фальшивой серьезностью. На его губах появилась веселая улыбка, когда он протянул руку. – Давай я помогу тебе нанести крем! Раз уж не удалось тебя утопить, посмотрим, сможем ли мы не дать тебе засохнуть и сморщиться вроде чернослива. – Он будто и не замечал гневного, почти ненавидящего выражения ее лица.
Кенда пыталась заговорить, но у нее ничего не получалось. Все еще глядя на Джона горящими от злобы глазами, она передала ему крем.
– Вместо того чтобы издеваться надо мной, займись-ка моей спиной, – почти приказала она, поворачиваясь и подставляя ему обнаженную спину. Собрав волосы одной рукой, она подняла их, убрав с плеч.
Джон вылил на ладонь тягучую, пахнущую кокосовым маслом жидкость и нанес ей на спину.
Кенда моментально напряглась, но по мере того как он втирал жидкость ей в кожу, стала расслабляться. Царило молчание. Она явственно слышала, как бьется ее сердце, когда уверенные, но нежные руки Джона прошлись по ее спине до талии. Вдруг сердцебиение заметно участилось, и Кенда ощутила, как что-то мягкое и теплое слегка коснулось основания ее шеи. В первый момент она не поняла, что это было, но затем до нее дошло, что это его губы коснулись ее шеи, и она замерла.
Тяжелое молчание сохранялось долго. Кенда закусила губу. Она сейчас больше всего на свете хотела повернуться, но какая-то внутренняя сила мешала ей сделать это. Потом Кенда почувствовала, как его руки обнимают ее за плечи… ласкают ее груди. Ее рука настолько ослабела, что не смогла больше удерживать волосы. Золотистые пряди медленно опустились и рассыпались по его рукам.
Джон осторожно повернул ее к себе и поцеловал в губы легким мимолетным движением, затем прижался своей щекой к ее лицу. Тогда, в лагуне, их тела впервые соприкоснулись, но сейчас, когда между ними не было ничего, кроме мокрого полотенца, ощущение было совершенно иное: ее бросало то в жар, то холод.
Губы Джона медленно скользили по ее лицу, пока не сомкнулись с ее устами. Даже намека на нежность не было в этом поцелуе – только жаркая страсть, заставившая ее губы раскрыться. Кенду захлестнула волна чувств. Ее тело трепетало, и она не понимала, что же с ней происходит.
Руки Джона ласкали ее груди – сначала нежно, а потом со все нарастающей страстью. Внезапно физическая боль в паху словно обожгла ее, и она панически отстранилась от него.
– Джон! – она тяжело дышала. – Мне не хватает воздуха…
Он не сказал ни слова, но его руки сначала сжали ее тело, а потом медленно опали, как опадают осенние листья с деревьев на землю… Он отступил в сторону, избегая ее взгляда.
– Джон? – Она все еще чувствовала себя странно и неловко.
Он откашлялся.
Кенду словно притягивало к нему против ее воли, и она сделала шаг в его сторону.
– Джон… – снова сказала она.
Он посмотрел на нее и улыбнулся. В улыбке его явно сквозила боль.
– Я… ух-х… я думаю, что теперь, когда ты искупалась, тебе нужно спуститься вниз и одеться.
– Джон, я люблю тебя! – Эти слова невольно сорвались с ее губ. – Я это знаю, но мне внезапно стало так страшно… Не знаю почему, но мне ужасно страшно. – Она вся дрожала.
– Кенда, что ты можешь знать о любви? – резко сказал Джон – наверное, резче, чем намеревался, потому что через мгновение его тон смягчился. – Во многом ты все еще девочка… но с телом женщины. Много еще нужно времени, чтобы твои эмоции полностью развились… но это произойдет в конце концов. – Он больше ничего не сказал и ушел к корме. Джон смотрел на пенящуюся воду, которую "Бьюти" оставляла за кормой, легко скользя по поверхности океана.
Той ночью, после длинного дня, прошедшего в обоюдном молчании, Кенда сидела на палубе и неотрывно смотрела на Джона, сидящего справа от автоматического штурвала на корме яхты. Но его глаза пристально наблюдали за горизонтом…
В полдень Джон решил дать ей урок, пытаясь научить Кенду управлять "Бьюти", но через несколько минут ему это надоело, он покинул рубку и отправился поспать. Она разглядывала всякие незнакомые ей приборы: большой компас, хронометр, секстант. Кенда уже видела, как он использует последние два, чтобы определить свои координаты в океане. У него была и радиостанция, которой он пока не пользовался. Она рассматривала карты, сваленные на столе, когда ее глаза остановились на толстой книге. Она открыла обложку и прочла: «Судовой журнал "Бьюти". Капитан Джон Тэйлор». Она перевернула страницу. Первая запись гласила: "Время 10.00 часов. Отплыл из порта".
Внезапно рука Джона протянулась через ее плечо и захлопнула журнал.
– Кенда, ты не имеешь права читать судовой журнал без разрешения капитана!
– Извини, я не знала… – ответила она тихо и смущенно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15