Пол выбрал из аптечки нужные лекарства, пластырь и бинты, которые мог применить не менее умело, чем Симеон, и телохранители приступили к оказанию помощи раненым морякам. Симеон тоже трудился не покладая рук, правда, больше пользовался своими травами и собственноручно приготовленными мазями.
Посланник Богини тем временем перебирался с судна на судно, выясняя потери убитыми и ранеными, а также оценивая нанесенный ущерб. Нельзя сказать, что суда особо пострадали: не было никаких пробоин, обгоревшие места не помешают продвижению вперед. Требовалось лишь укрепить мачты в паре мест, да залатать паруса, что можно будет сделать за пару часов, не прекращая движения.
Но отряд понес потери. Погиб один восьмилапый из города Найла, а также двое матросов и двое гужевых. К счастью, смертельных ранений не было. Найл не сомневался, что все, получившие увечья, поправятся. В основном, это были синяки от падения на палубу или ударов стальных кулаков опытных в схватке пиратов, ножевые порезы, уколы копьями, но ничего серьезного Посланник Богини не заметил.
По крайней мере, он мог сделать однозначный вывод: эти пираты — его современники, они не появились тут из другого времени. Они были вооружены так, как могли быть вооружены моряки из северных паучьих городов. Но с пиратами еще предстоял долгий разговор.
— Посланник Богини,— донесся до Найла ментальный импульс Дравига, так и остававшегося на флагманском корабле и даже не думавшего исследовать другие. Кстати, пауки, путешествовавшие на пятом, затонувшем корабле их флотилии, успешно перескочили на корабль Найла. Никто не рухнул в воду, не сорвался и не рассылал во все стороны импульсы с просьбой помочь. Огонь оказался страшнее воды.
—Да, Дравиг? — ответил Найл, уже представляя, о чем хочет спросить старый паук. Тому явно не терпелось приступить к трапезе.
Так и оказалось. Найл попросил лишь об одном: чтобы восьмилапые не сжирали двух матросов и двух гужевых из их флотилии на глазах у остальной команды. Пусть лучше отнесут эти тела в трюмы и съедят там.
А вот пожирание пиратов можно использовать в воспитательных целях, чтобы здоровые (Найл планировал оставить их в живых — по крайней мере пока) прониклись ситуацией и отвечали на все его вопросы.
—Хорошо, Посланник Богини.
Конечно, почему бы старшему в отряде среди пауков не пойти на эту маленькую уступку? Восьмилапым предстоит такой роскошный пир. Вот только для жуков под предводительством Саворона не нашлось ничего вкусненького. Саворон тоже обратился к Посланнику Богини, спрашивая, нужны ли еще начальнику отряда обладатели черных блестящих панцирей.
—Нет пока. Спасибо,— поблагодарил жуков Найл. Они тоже участвовали в схватке и пугали пиратов просто одним своим видом. Газ обладатели черных блестящих панцирей выпускать не решались: свои двуногие были без противогазов (вообще противогазов было только два и они лежали в каюте Найла) и он подействовал бы и на них. Более того, на открытом воздухе газ быстро улетучивается и не дает такого эффекта, как в закрытых помещениях.
Саворон сообщил, что они с подчиненными намерены спуститься в свои трюмы и опять погрузиться в спячку. Старший в отряде среди жуков сказал, чтобы Посланник Богини разбудил их, когда флотилия подойдет к следующему участку суши, на который начальник отряда решит высадиться.
Теперь Посланник Богини мог перейти на одно из пиратских судов, чтобы осмотреть трофеи. Интересно, найдет ли он хоть что-то, что его заинтересует? Это можно было узнать лишь опытным путем.
На пару с братом Вайгом, сражавшимся с одним из пиратских судов, они как раз перебрались на него. Не раненые пираты лежали связанными на палубе. Среди них было лишь двое восьмилапых, остальные — двуногие, в количестве шести человек. Внезапно над головой Посланника Богини зависли три маленьких белых шарика. Рикки в схватке не участвовал и Найл даже не представлял, где находился начальник разведки все это время. Рикки с одним своим подчиненным опустились на плечи к Посланнику Богини, третий маленький паучок сел на плечо к Вайгу.
—А вы кто такие? — одновременно послали ментальные импульсы связанные гигантские пауки-пираты.
—А вам кто позволил задавать вопросы, пока вас не спрашивают? — ответил Рикки с таким видом, что мог бы посоревноваться в надменности и с главным пауком-пиратом, с позором бежавшим с поля боя.
—Слушай ты, козявка,— вновь послал ментальный импульс один из связанных восьмилапых.— Что ты себе позволяешь с гигантскими пауками?! Откуда ты такой взялся?
«Нет, их точно никто не учил вежливости»,— подумал Найл, не зашторивая сознание.
—Ты абсолютно прав, Посланник Богини,— ответил Рикки, конечно, прочитавший его мысль.— И откуда только берутся такие хамы?
—Ты, маленький негодник! Ты еще смеешь тут выступать! Да мы тебя сейчас! — полетели импульсы от двух связанных пауков.
Рикки же, больше не утруждая себя ответами двум гигантам, спрыгнул с плеча Найла. За ним последовали его подчиненные.
Посланник Богини, его брат и члены команды, перебравшиеся на пиратское судно, примерно представляли, что сейчас произойдет, и полностью одобряли действия маленького паучка.
Начальник разведки взгромоздился на голову гигантского паука, лапы которого были связаны попарно, а задняя пара еще и привязана к одной из мачт. Первым делом Рикки скинул с огромной паучьей головы черную бандану и отшвырнул ее в сторону, под ноги чернокожим матросам.
—Сбросьте эту мерзость в воду,— приказал он двуногим.
Те с радостью повиновались, даже не притронувшись к бандане руками: один моряк поддел ее носком и отправил за борт.
—Да как вы смеете! — гигантский паук, пожалуй, так и не понял, что его ждет.— Я сожру этих наглых двуногих!
—Кто кого ест у нас решает Посланник Богини,— невозмутимо заметил Рикки в голос.— А наши моряки давно хотели попробовать паучатинки. Посланник Богини, как ты думаешь, может, стоит поджарить этого наглого паука? И дать всем попробовать по кусочку?
Подобного предложения Найл не ожидал даже от Рикки. Но, с другой стороны, малыш всегда относился с презрением к гигантским паукам и при каждой возможности пытался продемонстрировать свое превосходство, унизить их, показать никчемность.
Правда, в своем городе он особо не зарывался, также не позволял себе ничего лишнего с Дравигом, прекрасно понимая, что тогда может испортить отношения с Посланником Богини. Но эти два гигантских пирата как раз давали маленькому начальнику разведки прекрасную возможность продемонстрировать свою власть. В данном случае не станут возражать ни Посланник Богини, ни Дравиг, ни кто-то другой из членов их отряда. А Рикки потешит свое самолюбие. Пусть, решил Найл.
Тем более, паукам-пиратам следовало показать, как себя следует вести.
А Рикки уже впился своими маленькими лапками в голову гигантскому пауку. Двое его подчиненных последовали примеру начальника, скинули бандану с головы второго гигантского паука и тоже впились ему в голову. Подключившись к сознанию чернокожих матросов и гужевых, стоявших на палубе и наблюдавших за сценой, Найл прочитал одобрение. Более того, у всех пролетали одинаковые мысли:
«Ну, наконец, и паукам достанется».
«Так им и надо».
«Получите, что заслужили, раскоряки».
Рикки в глазах двуногих приобретал все больший авторитет.
А гигантские пауки слабели на глазах.
Правда, маленькие паучки-разведчики не могли высосать из них всю энергию, но Рикки и тут решил сделать два дела сразу. Он подозвал раненого матроса, стоявшего ближе всех к нему. В первое мгновение матрос испугался, но начальник паучьей разведки сказал ему в голос, чтобы не волновался. Он просто считает, что энергии не за чем пропадать зря.
Моряк все равно боялся, но ослушаться паука, пусть и крошечного, не мог. На трясущихся ногах он подошел к Рикки, пославшему Найлу импульс, сообщавший о своих намерениях. Посланник Богини не ожидал от паучка такого благородства, правда, тут же поправил себя: о благородстве не шло и речи. Раненому просто повезло.
Рикки, накачавшийся энергией гигантского паука, запрыгнул на руку матроса, разрезанную пиратским ножом. Сквозь наложенную повязку продолжала сочиться кровь.
Рикки устроился чуть выше раны и воткнул две передние лапки по обеим ее краям, а затем выпустил часть энергии гигантского паука в потерявшего некоторое количество крови матроса и, соответственно, ослабевшего.
Матрос тут же почувствовал прилив сил, на его лице появилась широченная улыбка, он искренне поблагодарил Рикки, выразив ему все свое уважение.
—Следующий,— тем временем позвал Рикки в голос.— Кто там еще ранен? И с других судов позовите сюда раненых. Мы не можем терять членов команды. Тем более теперь вам придется распределиться между шестью судами, так что каждая пара рук у нас на счету. Я правильно говорю, Посланник Богини?
—Да, уважаемый начальник разведки,— подтвердил Найл.— От имени всех двуногих я выражаю тебе искреннюю благодарность.
—У тебя еще будет возможность ее выразить,— заметил Рикки уже не в голос, а послав ментальный импульс.
«И что он захочет на этот раз?» — подумал Найл, успев вовремя зашторить сознание.
Что же все-таки хочет начальник разведки? Занять трон на севере? Наверное, да. По крайней мере, маленький паучок мечтает править большими, пусть даже не напрямую называясь Правителем, а стоя за спиной гигантского паука, которого он может полностью контролировать. А для этого нужно что-то, что сделает его хозяином положения. Белый порошок, например.
Рикки преднамеренно уничтожил пятерых, вернее, пока четверых гигантских северных пауков. Диспетчер жив, и Найл очень надеялся, что ему удастся выжить. Понял ли диспетчер, что случилось? Найл точно помнил, как от Рикки северным паукам во время процедуры прощания летели импульсы. Самок ни в чем убеждать не требовалось — они и так намеревались вдохнуть белый порошок и втянули в себя дозы без чьих-либо предложений. А Рикки, по идее, заложил мысль помянуть порошком усопших и диспетчеру, и лекарям, которые им раньше никогда не увлекались. Диспетчер это теперь понимает или нет?
Если нет — хорошо для Рикки, не придется ни перед кем оправдываться. Если, вообще, придется. Да и в противном случае ситуацию можно повернуть в свою пользу, как начальник разведки, по всей вероятности, и намерен сделать. Поняв, откуда дует ветер, диспетчер — если вернется домой живым — будет не только подчиняться Рикки, чтобы тот не нашел нового способа его умертвить, а и других убедит в превосходстве маленького паучка. Пожалуй Рикки намерен держать гигантских пауков в своем подчинении любыми способами, а страх для этой цели подходит великолепно.
Но как он мог выяснить, что порошок заразен? Пусть даже Рикки знал про древнюю болезнь, про то, что эпидемии гасили пожаром, но откуда он взял, что зараза сохранится в порошке? Найлу самому хотелось бы это выяснить — хотя бы из соображений безопасности. Как действовать, если они обнаружат еще одну сожженную деревню или город? Оттуда вообще ничего нельзя брать? И вообще следует побыстрее уводить людей и восьмилапых?
Посланник Богини решил, что задаст начальнику разведки прямой вопрос. Если тот на него ответит, конечно.
Избавление же от северных пауков имело вполне определенную цель. Никто не должен сообщить Доре, сколько белого порошка раздобудет отряд. Наверное, Рикки еще не решил, отдавать ей вообще что-то или нет. А, может, он захочет отдать ей отравленный, проверив его действие на ее фрейлинах, лекарях и диспетчере? Отдаст отравленный, себе оставит хороший (если они его найдут, конечно) и будет выдавать тем, кому посчитает нужным. А все Дорино окружение умрет — если не вообще все пауки третьего города.
А чтобы Дору никто не смог предупредить, Рикки также избавится от тех, кто скорее присягнет на верность ей, а не начальнику разведки. Найл бросил взгляд на продолжающуюся процедуру вливания энергии в раненых моряков и гужевых. Эти, конечно, превознесут до небес и маленького начальника разведки, и его подчиненных. Всем людям — и черным, и белым — расскажут, как он помог им вернуть силы после битвы. Они теперь за него готовы идти и в огонь, и в воду. То есть и все люди (которые, в общем-то, практически ничего не решают и не значат, но тем не менее) — на стороне Рикки. И если он отправит их убивать гигантских пауков, не исключено, что они выполнят приказ. Почему бы и нет? Хотя бы из тех соображений, что маленькие паучки не дожирают двуногих, как гигантские. Пусть лучше городами правит начальник разведки.
Райса, дочь управителя главного паучьего города от белых, оставлена умирать на пустынном острове. Райса могла бы за дозу порошка рассказать обо всем случившемся Доре. Но теперь не расскажет. Она, как и гигантские северные пауки, отравлена порошком, вернее, заражена — но результат-то один и тот же. Парон! — внезапно вспомнил Найл. Он — последний, кто может предать Рикки. Правда, Парон не нуждается в порошке, травке или каких-то других подобных вещах. Но как он поведет себя дома? В этом никто не может быть уверен.
Найл опять посмотрел на процедуру высасывания энергии из уже почти полностью обессилевших гигантских пауков-пиратов. Теперь Рикки уже просто подпитывал энергией участников схватки. Они же потеряли какие-то силы?
—Что ты намерен делать? — спросил у Найла старший брат.
—Мне нужно сходить на свой корабль, ты пока оставайся тут и начинай допрос пиратов,— Посланник Богини кивнул на двуногих.— А я проведаю Салли. Что-то она пока не появлялась.
Начальник отряда перебрался на флагманский корабль, где уже шло веселье: пировали и пауки, и люди. Капитан достал очередную бутылку бренди из своих запасов и угощал им матросов. В первое мгновение Найл хотел вырвать бутылку из рук капитана и разбить о палубу, а потом вышвырнуть за борт все оставшиеся. Как он забыл про капитанский запас?! С яхты мистера Ричардса все выкинули в море, а тут оставили! Но Найл быстро понял, что пауки так увлеклись неожиданно свалившимся лакомством, что даже забыли про алкоголь. По крайней мере он их в эти минуты не привлекал. Человеческое мясо заставляло забыть обо всем другом.
Но тем не менее, Посланник Богини посчитал своим долгом напомнить капитану о том, что может случиться, если кто-то из пауков доберется до заветной бутылки.
—Не волнуйся, Посланник Богини! — воскликнул капитан, уже слегка покачиваясь.—
Мы сами все выпьем! С победой тебя! Тост за Посланника Богини!
Найл постарался побыстрее отделаться от веселящейся на палубе компании, и спустился вниз, к каюте, которую они делили с Салли. Девушки на месте не оказалось. Куда ж она пошла? Или тоже где-то веселится?
Затем Найл проследовал к каюте Парона, но и его там не обнаружил. Куда он мог подеваться? Да и жив ли он?
Это, конечно, можно было выяснить у Дравига.
Посланник Богини отправился к трюму, в котором путешествовал старый паук с подчиненными, открыл крышку и заглянул внутрь. Ему тут же захотел отшатнуться, но он сдержал первый импульс.
Дравиг мгновенно заметил его присутствие.
—Как ты и просил, Посланник Богини, наших матросов и гужевых мы едим здесь,— сказал старший в отряде среди восьмилапых.
—Спасибо, Дравиг,— поблагодарил Найл, а затем поинтересовался, не попадался ли кому-то из пауков юноша по имени Парон, родственник управителя первого паучьего города от белых.
—Мы его не видели,— ответил молодой паук, сидевший рядом с Дравигом.— Его нет среди мертвых. Из нашего отряда тут только двое, двое — на корабле подрывников. Остальные — пираты. Их можно отличить по одежде и по банданам. Этот двуногий, про которого ты говоришь, ведь не мог выпасть за борт во время битвы?
—Не думаю,— медленно произнес Найл.
—Так что он точно жив. Наверное, где-то празднует.
Найл поблагодарил пауков, закрыл крышку люка, вернулся в свою каюту, сел там на полу, скрестив ноги, и послал ментальные импульсы в разные стороны.
На флагманском корабле Парона точно не было.
Посланник Богини попробовал поискать Салли, но его попытки опять не увенчались успехом. Она тоже исчезла с флагманского корабля.
Найл открыл глаза и попытался вспомнить, что происходило во время схватки с пиратскими кораблями. Во-первых, ни Салли, ни Парон не могли уплыть со спасшимися на шлюпках пиратами — у них не было возможности на них перебраться и кто-то из команды это обязательно заметил бы.
Во-вторых, они не стали бы участвовать в схватке. Салли явно перетрусила, да и она очень ценит свою жизнь и здоровье. Парон тоже не обладал ни смелостью, ни умением сражаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30