– Вон сколько у нас места! Принести в зенану побольше скамеечек и кроватей – и дело с концом.Эмма вздохнула. Она не видела причин, почему бы не показать ему прямо сейчас степень его заблуждения.– Так принято в Индии, Майкл, но не во всех остальных странах. В Англии, откуда я приехала…И Эмма углубилась в объяснения. Заметив, что дети устали слушать, она прервала свой рассказ и снова спросила:– У вас есть еще вопросы о вчерашних событиях?– Нет, – заверил ее Майкл. – Но я рад, что Сакарам убил дурного человека, огорчившего бедную Лахри.Эмма задумалась. Чтобы объяснить детям британскую систему определения вины и невиновности и последующего наказания людей, уличенных в нарушении закона, потребуется немало времени.– Ступайте к своей айе, – утомленно сказала она. – Мне надо умываться и одеваться, а вам… делать то, что вы обычно делаете в этот час. Потом мы проведем урок английской грамматики.– Что такое грамматика? – хмуро осведомился Майкл.– Грамматика, грамматика! – захлопала в ладоши Виктория. – Хочу прямо сейчас учить грамматику!– Скоро узнаете, что это такое, – пообещала Эмма. – А пока ступайте, не то айя рассердится.Спустя неделю Эмма заявила Сикандеру, что настало время начать поиски Уайлдвуда, иначе она больше не пустит его к себе. Она сказала это как бы в шутку, но так, чтобы он уловил в ее словах серьезное предостережение. На протяжении всей недели он приходил к ней в темноте, и они, не ведая стыда, набрасывались друг на друга, стремясь утолить телесный голод. Сколько бы раз ни соединялись их тела, они не могли насытиться друг другом. Страсть, с которой они отдавались своей любви, была все та же, что и в их в первую ночь в Парадайз-Вью.Днем все обстояло по-другому: при свете дня Эмма почти не видела Сикандера. Она проводила с детьми долгие жаркие часы, все больше к ним привязываясь. Наступила такая жара, что Эмма ложилась спать обнаженной, тем более что при появлении Сикандера ей все равно приходилось раздеваться.Истекла еще одна знойная неделя, а речь о поиске Уайлдвуда так и не заходила. Эмма испытывала все большее нетерпение и недовольство. Впрочем, ее чувства были не совсем справедливы: Сикандер с головой ушел в подготовку к приезду гостей. Он почти не говорил с ней об этом, однако она знала, что ожидается визит важных персон: недаром он с таким рвением готовил к этому событию дом, обставляя его на британский манер. Привезенный в имение дурзи трудился день и ночь, восстанавливая утерянный гардероб Эммы и готовя британскую одежду детям.Но несмотря на все уважительные причины, Эмма не собиралась мириться с тем, что ее желания игнорируются. Так они никогда не выкроят время для поисков ее Уайлдвуда! Она набралась смелости и топнула ногой. Это помогло: Сикандер скрепя сердце согласился.Они выехали следующим утром на рассвете. Путь их лежал по джунглям, вдоль границ имения по реке Нармаде. Но даже далеко за пределами Парадайз-Вью они не нашли ничего похожего на старую заброшенную плантацию.Эмма испытала сильное разочарование. Она не сомневалась, что они найдут хотя бы косвенное свидетельство того существования земель, завещанных ей матерью. Эта уверенность ничем не подкреплялась, кроме детского оптимизма: Эмма воображала, что дух матери по волшебству укажет ей заветное место.– Мне очень жаль, Эмма, – сказал Сикандер, когда они, проездив весь день, повернули назад в Парадайз-Вью. – Я и не думал, что нас ждет удача, и не удивлен, что мы возвращаемся с пустыми руками, но мне больно видеть твое разочарование.– Может, попробовать завтра утром? Я-то думала, что мы за один день сможем объехать окрестности Парадайз-Вью. Теперь я вижу, что пройдут недели, прежде чем мы будем вознаграждены за настойчивость.– В эти дни я больше не смогу уделить тебе время, Эмма. Я должен готовиться к приему гостей, а также поторопиться с вывозом леса, прежде чем начнутся муссоны. Поиски того, чего нет в природе, – роскошь, которую я не могу себе позволить. Эмме хотелось крикнуть в ответ: «Уайлдвуд существует!» Однако она не могла объяснить свою уверенность в этом ни ему, ни даже самой себе.– Я буду бесконечно признательна тебе, если ты все-таки пожертвуешь для меня несколькими днями, – не унималась она.– Эмма… – Он наклонился и поймал Моргану под уздцы, заставив остановиться. – О каких жертвах ты говоришь! Для тебя у меня всегда найдется время. Разве ты можешь упрекнуть меня в безразличии к тебе? Разве ты не счастлива со мной?Эмма покачала головой. Последние две недели были счастливейшими в ее жизни. Занятия с детьми давали замечательные результаты и наполняли ее гордостью. Даже айя расположилась к ней. То, что происходило по ночам, превосходило самые смелые ее ожидания и грезы. О большем не приходилось и мечтать, разве что настоять, чтобы Сикандер перестал скрывать их связь и превратил ее из возлюбленной в законную жену. Но она не требовала невозможного. Она даже не напоминала ему о трагедии с Лахри и жестоком убийстве слуги.– Очень счастлива, – созналась она. – Но меня не оставляет желание найти Уайлдвуд. Я знаю, что он где-то здесь, ждет не дождется меня. Знаю, и все!– Увы, Эмма, ты заблуждаешься. Придется тебе довольствоваться Парадайз-Вью. Ты же знаешь, я считаю его не только своим, но и твоим домом.Ей не хотелось его обижать, поэтому она лишь про себя усмехнулась с горечью: в отличие от нее он владеет Парадайз-Вью. Она полностью зависит от его милости. Если он вдруг решит заменить ее другой женщиной, она станет жертвой его произвола. Ей меньше всего хотелось оказаться в роли жертвы, даже его. Довольно ей того, что она всю жизнь зависела от милости отчима и брата! Она не желала повторения печального опыта. Сикандер дал ей несравненно больше любого мужчины, но это не могло продолжаться бесконечно. Необходимо было подготовиться к будущему, пусть даже безрадостному.– Я благодарна тебе за твою доброту, Сикандер. Поверь, я ценю твои заверения, что твой дом всегда будет моим домом, но… Надеюсь, ты разрешишь мне самостоятельные поиски?– Черт возьми, Эмма, тебе лучше не соваться в джунгли без меня! Это чистейшее безумие! Разве ты еще не успела в этом убедиться?– Разумеется. Я собираюсь брать с собой конюха, даже двоих. Если это тебя не устраивает, найди время, чтобы сопровождать меня. Разве это не логично?– Постараюсь… – недовольно процедил он. – Одно мне непонятно: почему ты так упорствуешь с продолжением поисков. Ведь я обещаю о тебе заботиться. При всех моих недостатках я не лишен представления о чести. Я никогда тебя не брошу. Доверься мне хотя бы в этом, Эмма. Заслуживаю я этого или нет, но умоляю: доверься!Довериться? Возможно ли это, учитывая все случившееся? А ведь она уже на него положилась. У Сикандера были собственные представления о чести, которым он был свято привержен. В этом-то и состояла вся проблема: его представления не совпадали с ее.– Давай не будем ссориться, Сикандер, иначе погубим то, что есть, из-за того, чего еще нет.Он выпрямился в седле и застыл, пристально глядя на нее. Постепенно его взгляд смягчился, он позволил себе улыбку.– Хорошо. Подари мне поцелуй, чтобы я продержался до вечера. Тогда я покажу тебе, что ты для меня значишь, и заставлю смеяться над твоими сомнениями.Она тоже не удержалась от улыбки.– Нет, обойдешься без поцелуя. Я предпочитаю, чтобы ты ворвался ко мне, как жеребец, истомившийся в стойле от зрелища гуляющего по лугу стада кобылиц.Развернув Моргану, Эмма пустила ее галопом, смеясь про себя.– Эмма! – раздалось ей вдогонку, и он помчался за ней следом.Они возвратились в Парадайз-Вью в сумерках, окрасивших джунгли в пурпур. Не обращая внимания на конюхов, сбежавшихся расседлывать лошадей, Сикандер, спрыгнув с Капитана Джека, подбежал к ней и снял с седла. Заключив ее в объятия, он принялся ее целовать, никого не стесняясь. Эмма была на седьмом небе. Она отвечала на его поцелуи, не скрывая любви и вожделения, грозивших взрывом, если ей и впредь будет отказано в праве заявлять о своем чувстве при свете дня.– Не могу тобой насытиться! – простонал он. – Увидимся, когда взойдет луна.Эмма утвердительно кивнула. Он разжал объятия и зашагал прочь. Глава 22 Минуло несколько дней, а Сикандер все не находил времени, чтобы снова отправиться с Эммой на поиски Уайлдвуда. На Парадайз-Вью нагрянули откуда-то – Эмма не могла понять, откуда взялась эта напасть, – толпы грязных, измученных, оголодавших индусов, запрудивших все вокруг своей скотиной и детьми. Сикандер впал в необъяснимую ярость и хотел было прогнать их, но за несчастных вступился даже Сакарам.– Вы не должны закрывать глаза на их страдания, саиб, хотя и не любите их прежнего господина. Я напомню им о наказании за нарушение верности, а вы предоставьте им возможность доказать, что они чего-то стоят. Нам не помешают лишние работники для вывоза леса; к тому же их слон хорошо обучен и станет подспорьем для нашего стада, работающего в джунглях.– Кто был прежде их господином? – спросила Эмма при случае у главного слуги.– Хидерхан, – ответил тот, кривя губы. – Этот человек опаснее гадюки. Трудно поверить, что они с Сикандером двоюродные братья.Эмма не впервые слышала это имя. Поймет ли она когда-нибудь все тонкости происхождения Сикандера? Она еще многого не знала, но не хотела надоедать вопросами. А Сикандер по-прежнему не любил откровенничать. Да и возможностей поговорить с ним с глазу на глаз у нее оставалось все меньше и меньше. Оба были так заняты, что могли встречаться только поздно вечером, не считая ужинов в новой столовой, обставленной в британском стиле, где трапезу с ними делили дети. Эмма с грустью вспоминала, как близки они были по пути в Парадайз-Вью.Ей не хватало также прогулок верхом, служивших прекрасным отдыхом и тренировкой мышц. В конюшне Сикандера было хоть отбавляй прекрасных коней, и сам он садился в седло ежедневно, играя с конюхами и Сакарамом в поло. Этого удовольствия Эмма была лишена, так как игра считалась чересчур опасной для женщины, особенно тот ее вариант, который практиковал Сикандер. Страдая от неподвижности, она завела привычку вставать ни свет ни заря, когда дети еще спали, а солнце не так сильно пекло, и ездить на Моргане по плантации. Обычно ее сопровождал конюх, но случалось прогуливаться и одной; опасность могла угрожать ей только в том случае, если она слишком далеко заберется от главного дома, чего она старалась не делать.Как-то жарким утром она заехала дальше, чем обычно. Ей хотелось полюбоваться на рабочих слонов, которые проводили ночь в специальном загоне, куда был отведен и новый слон. По словам Сакарама, загон находился неподалеку от поля для поло, однако Эмма безуспешно кружила в окрестностях поля, не находя никакого загона. Зато ей попалась заросшая дорога, по которой она и поскакала в надежде наткнуться на слонов. Но вместо этого ее ждала другая находка: заброшенный домик, почти незаметный из-за разросшейся травы и бамбука.Сначала Эмма решила, что это дом, в котором жил Сикандер, прежде чем была возведена уменьшенная копия Тадж-Махала. Лианы оплели стены и крышу, однако Эмма рассмотрела очертания типичного бунгало-дак, такого же, как тысячи других, рассыпанных по всей Индии. Здесь имелась даже веранда; несомненно, в домике некогда обитал англичанин со своей индийской челядью.Заинтересовавшись, Эмма подъехала ближе. Это был именно такой дом, какой пришелся бы по вкусу англичанину, а никак не человеку, гордому своим индийским происхождением, например Сикандеру. Тот не стал бы тратиться на сооружение удобного бунгало, задумав возвести Тадж-Махал; в таком случае чей это дом, затерянный в диких зарослях?Несомненно, перед ней была старая усадьба плантации, построенная англичанами для англичан. Эмма слезла с Морганы, стараясь унять сердцебиение. Памятуя, к чему привела в прошлый раз ее опрометчивая прогулка по джунглям, она сначала внимательно огляделась. Все окна и двери дома были крепко заперты ставнями; это были отнюдь не руины. Тигры так просто не смогли бы пролезть внутрь.Дополнительным свидетельством отсутствия опасности были мирные обезьяньи переговоры среди ветвей и толстая ящерица на краю колодца, застывшая в солнечном луче, пробивавшемся сквозь густую древесную крону. Привязав Моргану к железному кольцу, Эмма заглянула во дворик, где некогда был огород.Кто-то посадил здесь ползучие желтые розы, которые с тех пор одичали и так сильно укоренились, что им оказались нипочем жара и сушь. Веранда была оплетена дикими растениями с багровыми, розовыми и желтыми цветами. Зрелище было воистину сказочное: настоящая заброшенная усадьба, очарование которой с годами только увеличивалось.Поднимаясь по ступенькам, Эмма мечтала, чтобы это оказался Уайлдвуд. Ведь именно таким она его себе и представляла – уединенным местечком среди джунглей. До Парадайз-Вью отсюда было рукой подать; Сикандер наверняка знал о доме, возможно, даже жил здесь, пока строился его собственный дворец. Дом стоял на его земле, можно сказать, в самом сердце его владений. Полчаса верхом – и вот оно, его поле для поло!Он никогда не говорил ей об этом месте, однако, учитывая отсутствие у него склонности к рассказам о себе, этому не приходилось удивляться. Странно было другое: почему он не нашел этому дому применение? Не потому ли, что от него за милю разит британским духом? Вероятно, именно поэтому. Сикандер создал для себя индийское царство, отвергая все британское, в том числе британские бунгало. Видимо, они были для него невыносимым напоминанием о том, кем он мог стать, но не стал.И тут ее посетила замечательная мысль: если Сикандер отвернулся от этого дома, то, может быть, он согласится продать его ей? Тогда, даже не найдя Уайлдвуд, она все же обретет место, которое сможет называть своим. Она была готова пожертвовать остатком жемчуга, даже рубином, если взамен получит клочок земли и дом. Одновременно пришлось бы уговорить его расстаться с небольшим участком, чтобы ей было где высадить индиго или какую-нибудь другую культуру. Раз сам он использует окружающие земли только как строевой лес, то, возможно, он согласится на ее предложение? Она позволит ему срубить все деревья. Он недоволен тем, что кузен наводнил его плантацию своими слугами? Так почему бы не позволить им трудиться на нее?Эмма полчаса провозилась с дверью, прежде чем ей удалось ее открыть.Робко просунув голову внутрь, она с трудом различила силуэты мебели, покрытой густой пылью, и вентилятор-пунках на потолке. Но в следующий момент Эмма в ужасе вскрикнула: пол копошился как живой. Змеи! Десятки, нет, сотни, а то и тысячи змей, свернувшись в немыслимые клубки, покрывали пол несколькими слоями… Размером и расцветкой они походили на гадюк-крейтов. Эмма испуганно захлопнула дверь и попятилась. Неудивительно, что дом стоит заколоченный: он кишит змеями! Что ж, пускай они живут здесь и дальше. Она не собиралась оспаривать их владения.Вернувшись к Моргане, она собралась было сесть в седло, чтобы вернуться в Парадайз-Вью, но в последнюю секунду передумала, решив, что нелишне будет обследовать ближайшие окрестности дома. Первой ее находкой стал обширный навес – как видно, для лошадей, второй – домик для слуг. Перед ним, как и перед господским домом, имелись колодец и коновязь. У этого домика провалилась крыша, в распахнутую дверь, судя по всему, повадились ходить дикие свиньи. Дом без крыши был обнесен полуразрушенной стеной; вспомнив про свою встречу с тигром, Эмма не стала здесь задерживаться.На обратном пути она почувствовала воодушевление. Если бы удалось избавиться от змей, она бы с радостью приобрела дом с участком. Возможно, Сикандеру ее замысел не придется по душе, но она так стремилась к независимости, что не собиралась легко отказываться от столь заманчивой перспективы. Ему должно понравиться, что дом расположен так близко к Парадайз-Вью – и в то же время на достаточном расстоянии, чтобы Эмма претворила в жизнь свою мечту о собственном угле.Не обязательно там жить; достаточно знать, что дом принадлежит ей и она может делать с ним все, что сочтет нужным. Если ей так и не посчастливится найти Уайлдвуд, это бунгало в джунглях заменит его, став местом, которое она с полным основанием назовет своим домом; оно будет принадлежать ей одной, и никто не сумеет его у нее отнять… Ей уже не терпелось спросить Сикандера, знает ли он способ, как вывести змей.За ужином она первым делом сообщила ему о своем открытии. Увлеченная рассказом, Эмма не заметила в его глазах недобрый блеск. Сикандер встретил новость далеко не одобрительно. Отложив вилку, он пристально посмотрел на нее через стол. Дети настороженно замерли.– Я не верю своим ушам! Ты опять поехала в джунгли одна? Как ни близко это бунгало к Парадайз-Вью, все равно это слишком большое расстояние, чтобы путешествовать туда без сопровождения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40