Это были Питер и Бернальдес. Привязав лод-
ку, они поднялись на борт корабля и прошли в каюту. Здесь их ожидал ка-
питан Смит. Честный моряк был так рад увидеть Питера, что крепко сжал
его в своих объятиях. Они ведь не виделись после той отчаянной попытки
взять на абордаж "Сан Антонио".
- Судно готово к выходу в море? - спросил Питер.
- Оно никогда не было более готово, - ответил капитан. - Когда я по-
лучу приказ поднимать паруса?
- Когда хозяин судна будет на борту, - сказал Питер.
- Тогда мы сгнием здесь. Его ведь схватила инквизиция. Что вы задума-
ли, Питер Брум? Что вы задумали? Есть какой-нибудь шанс?
- Да, капитан, я надеюсь, если здесь найдется дюжина крепких английс-
ких парней.
- Найдется, и даже больше. Но каков ваш план?
Питер рассказал ему все.
- Не так плохо, - произнес Смит, стукнув тяжелым кулаком себя по ко-
лену, - но рискованно, очень рискованно. Эта Инесса, должно быть, хоро-
шая девушка. Я не прочь был бы жениться на ней, несмотря на ее прошлое.
Питер рассмеялся, представив себе, какую странную пару они составили
бы.
- Выслушайте до конца, - попросил он. - В эту субботу госпожа Марга-
рет и я будем обвенчаны, затем перед заходом солнца я встречусь с марки-
зом Морелла на большой арене, где происходит обычно бой быков. Вы с
пятью - шестью матросами будете при этом присутствовать. Я могу побе-
дить, могу и погибнуть...
- Никогда! Никогда! - воскликнул капитан. - Я не поставлю и пары ста-
рых башмаков за этого великолепного испанца. Вы разделаете его, как
треску.
- Бог знает! - отозвался Питер, - Если я одержу победу, я и моя жена
простимся с их величествами и направимся к набережной, где нас должна
ожидать лодка, и вы переправите нас на борт "Маргарет". Если же я погиб-
ну, вы заберете мое тело и перевезете его таким же образом на борт "Мар-
гарет". Я хочу, чтобы меня забальзамировали в вине, отвезли в Англию и
там похоронили. В любом случае вы уйдете на корабле вниз по течению, за
излучину реки, чтобы думали, что вы уплыли совсем. Вместе с приливом в
темноте вы подниметесь обратно и станете позади этих старых, брошенных
судов. Если кто-нибудь спросит вас, почему вы вернулись, скажете, что
троих или четверых ваших людей не оказалось на борту и вы вынуждены были
вернуться за ними, или придумайте еще что-нибудь. Затем в том случае,
если я буду убит, вы с десятком ваших лучших матросов высадитесь на бе-
рег. Место вам укажет вот этот джентльмен. Пусть все наденут испанскую
одежду, чтобы не привлекать внимания, и пусть будут хорошо вооружены. Вы
должны походить на зевак с какого-нибудь корабля, высадившихся на берег
посмотреть на представление. Я уже объяснил вам, каким образом вы узнае-
те Кастелла. Как только увидите его, бросайтесь к нему, рубите каждого,
кто попробует остановить вас, тащите Кастелла в лодку и гребите изо всех
сил к судну. На корабле должны выбрать якоря и поднять паруса, как
только увидят ваше приближение. Таков план, и один бог знает, чем это
кончится. Все зависит от удачи и от матросов. Войдете вы в эту игру ради
любви к хорошему человеку и ко всем нам? В случае успеха вы все станете
богатыми на всю жизнь.
- Да, - ответил капитан, - и вот вам моя рука. Мы вырвем его из этого
ада, если это только в человеческих силах. Это так же верно, как то, что
меня зовут Смит. И я сделаю это не ради денег. Мы так долго бездельнича-
ли здесь, дожидаясь вас и нашу госпожу, что будем рады поразмяться. Во
всяком случае, раньше чем это дело будет кончено, там останется нес-
колько мертвых испанцев. А если мы будем побеждены, я оставлю помощника
и достаточное количество людей, чтобы довести судно до Тильбюри. Но мы
победим, я не сомневаюсь в этом. Через неделю в этот день мы будем плыть
через Бискайский залив, и ни одного испанца не будет на расстоянии трех
сотен миль от нас, - вы, ваша жена и господин Кастелл. Раз я говорю так,
значит, знаю.
- Откуда вы знаете? - с любопытством спросил Питер.
- Потому что мне приснилось все это вчера ночью. Я видел вас и госпо-
жу Маргарет, сидящих рядышком, как голубки, и обнимающих друг друга. А я
в это время разговаривал с хозяином. Солнце садилось, дул ветер с
юго-юго-запада, и надвигалась буря. Говорю вам, что я видел это во сне,
а мне редко снятся сны.

ГЛАВА XXIV
СОКОЛ НАПАДАЕТ
Наступил день свадьбы Маргарет и Питера. Питер выехал из ворот тюрьмы
и остановился у ворот дворца, как ему было приказано. Он был одет в бе-
лые доспехи, присланные ему в подарок королевой в знак ее добрых пожела-
ний в предстоящем поединке с Морелла. На шее у него висел на ленте ры-
царский орден Сант-Яго, на щите был изображен герб Питера - устремляю-
щийся вниз сокол. Это изображение повторялось и на белом плаще. Позади
него ехал знатный дворянин, державший в руках его шлем с перьями и
копье. Сопровождал их эскорт королевской стражи.
Ворота дворца раскрылись, и из них на коне выехала Маргарет в велико-
лепном белом с серебром наряде. Вуаль была приподнята так, что было вид-
но лицо. Ее сопровождали дамы, все на белых лошадях, а рядом с Маргарет,
почти затмевая ее роскошью своей одежды, ехала вместе со своей свитой
Бетти, маркиза Морелла, - по крайней мере, пока.
Хотя Маргарет никогда нельзя было назвать иначе, как прекрасной, се-
годня она выглядела утомленной и бледной, когда приветствовала своего
жениха у ворот дворца. В этом не было ничего удивительного - ведь она
знала, что через несколько часов его жизнь будет поставлена на карту в
смертельном поединке, а завтра отец ее будет заживо сожжен в Квемадеро.
Они встретились, приветствовали друг друга; запели серебряные трубы,
и сверкающая процессия двинулась по узким улицам Севильи. Питер и Марга-
рет не обменялись и несколькими словами - сердца их были слишком полны,
они уже сказали друг другу все, что можно было сказать, и теперь ждали
исхода событий. Однако Бетти, которую многие в толпе принимали за невес-
ту, потому что она выглядела гораздо более счастливой, чем они оба, не
могла молчать. Она упрекнула Маргарет за то, что та не радуется в такой
день.
- О, Бетти, Бетти, - ответила Маргарет, - как я могу быть веселой,
когда на сердце у меня лежит тяжесть завтрашнего дня!
- Пусть она провалится, тяжесть завтрашнего дня! - воскликнула Бетти.
- С меня хватает тяжестей сегодняшнего дня, однако я не унываю. Никогда
в жизни мы не будем ехать так, как сейчас, когда все смотрят на нас и
каждая женщина в Севилье завидует нам и милости к нам королевы.
- Я думаю, что это на тебя они смотрят и тебе завидуют, - сказала
Маргарет, бросив взгляд на эту блистательную женщину, едущую рядом с
ней.
Она понимала, что красота Бетти затмевает ее собственную, во всяком
случае в глазах уличной толпы, подобно тому как роза, сверкающая на
солнце, затмевает лилию.
- Может быть, - улыбнулась Бетти. - Но если это так, то только пото-
му, что я легче смотрю на вещи и смеюсь даже тогда, когда мое сердце ис-
текает кровью. В конце концов, твое положение гораздо более прочное, чем
мое. Если твой муж должен сейчас сразиться насмерть, то же самое должен
делать и мой муж, а, между нами говоря, я больше уверена в победе Пите-
ра. Он ведь очень упорный боец и удивительно сильный - слишком упорный и
слишком сильный для любого испанца.
- Да, это так, - слабо улыбаясь, произнесла Маргарет. - Питер - твой
защитник, и, если он проиграет, на тебе навсегда останется печать слу-
жанки и безродной женщины.
- Служанкой я была или, во всяком случае, чем-то вроде этого, - заме-
тила Бетти задумчиво, - а что касается моего происхождения, то это уж
что есть. Зато я могу выдержать там, где другие не выдержат. Так что это
все меня не очень волнует. Меня беспокоит другое: что, если мой защитник
убьет моего мужа?
- Ты не хочешь, чтобы он был убит? - Маргарет посмотрела на Бетти.
- Пожалуй, нет, - ответила Бетти слегка дрогнувшим голосом и на мгно-
вение отвернула лицо. - Я знаю, что он мерзавец, но ты понимаешь, я
всегда любила этого мерзавца, так же как ты всегда ненавидела его. Поэ-
тому я ничего не могу с собой поделать, но я бы предпочла, чтобы он
встречался с кем-нибудь другим, у кого удар не так силен, как у Питера.
Кроме того, если он погибнет, его наследники обязательно начнут судиться
со мной.
- Во всяком случае, твоего отца не собираются сжечь завтра, - сказала
Маргарет, чтобы переменить тему разговора, которая, по правде говоря,
была не из приятных.
- Нет, кузина. Если мой отец получил по заслугам, то его безусловно
сожгли и он все еще продолжает гореть - в чистилище, - но, видит бог, я
никогда не брошу вязанку дров в его костер. Однако твоему отцу не грозит
такая опасность, так зачем терзаться по этому поводу?
- Почему ты так говоришь? - удивилась Маргарет, которая не посвящала
Бетти в детали заговора.
- Я не знаю, но я уверена, что Питер вызволит его из беды. Питер -
это посох, на который можно опереться, хотя и выглядит он таким черствым
и молчаливым, - в конце концов, это свойства посоха... Смотри, вон со-
бор: разве он не красив? И огромная толпа народа ожидает у дверей. Те-
перь надо улыбаться, кузина. Кланяйся и улыбайся, как это делаю я.
Они подъехали к собору, и Питер, соскочив с коня, помог сойти своей
невесте. Процессия выстроилась в должном порядке, и они проследовали в
собор, сопровождаемые церковными служителями с жезлами.
Маргарет никогда раньше не была в этом соборе и никогда больше не ви-
дела его, но память о нем осталась у нее на всю жизнь. Прохлада и полум-
рак после ослепительного блеска солнца, семь огромных приделов храма,
тянущихся без конца направо и налево, мрачные своды, колонны, уходящие
ввысь, подобно тому как большие деревья в лесу стремятся к небу, тор-
жественный полумрак, пронизанный лучами света, льющимися из высоких
окон, сверкающее золото алтаря, звуки пения, гробницы - все это захвати-
ло ее, подавило и навсегда запечатлелось в ее памяти.
Медленно приблизились они к ступенькам огромного алтаря. Здесь стояли
многочисленные прихожане, и здесь же, направо, сидели на троне король и
королева Испании, решившие почтить эту свадьбу своим присутствием. Более
того: когда подошла невеста, королева Изабелла в знак особой милости
встала и, наклонившись, поцеловала ее в щеку. Пел хор, играла музыка.
Это было превосходное зрелище - свадьба Маргарет, устроенная в одном из
самых знаменитых соборов Европы. Однако, глядя на облаченных в сверкаю-
щие одеяния епископов и священников, созванных сюда для того, чтобы ока-
зать ей честь, на то, как они двигаются взад и вперед, совершая та-
инственный обряд, Маргарет думала о другом обряде, столь же торжествен-
ном, который состоится завтра на самой большой площади Севильи, где эти
же самые церковные служители будут приговаривать людей - возможно, среди
них и ее отца - на обручение с огнем.
Рука об руку преклонили Маргарет и Питер колена перед огромным алта-
рем. Облака благовоний поднимались от качающихся кадил, теряясь во мра-
ке. Точно так же завтра дым костров будет подниматься к небу. Они стоя-
ли, она и ее муж, завоеванный наконец ею, завоеванный после стольких
страданий и которого она, возможно, потеряет прежде, чем ночь спустится
на землю. Священники пели, епископ в роскошном облачении наклонился над
ними и прошептал слова брачного обряда, на палец ей надели кольцо, слова
обещания были произнесены, было дано благословение, и они стали мужем и
женой. Разлучить их могла только смерть, - она стояла так близко от них
в этот час.
Все было кончено. Маргарет и Питер поднялись, повернулись и на ка-
кое-то мгновение остановились. Маргарет обвела взглядом присутствующих и
неожиданно увидела темное лицо Морелла, стоящего несколько в стороне и
окруженного своими приближенными. Он смотрел на нее. Он подошел к ней и,
низко поклонившись, прошептал:
- Мы участвуем в странной игре, леди Маргарет. Хотел бы я знать, чем
она кончится. Буду ли я мертв сегодня вечером, или вы станете вдовой? И
где начало этой игры? Не здесь, я думаю. И где дадут плоды те семена,
что мы посеяли? Не думайте обо мне плохо, потому что я любил вас, а вы
меня нет.
Он опять поклонился, сначала Маргарет, потом Питеру, и прошел, не об-
ратив внимания на Бетти, которая стояла рядом, глядя на него своими
большими глазами, словно тоже раздумывая, чем кончится эта игра.
Король и королева, окруженные придворными, вышли из собора, вслед за
ними двинулись новобрачные. Они вновь сели на своих коней и в сиянии юж-
ного солнца, под приветственные крики толпы направились ко дворцу, где
их ждал свадебный пир. Там для них был приготовлен стол, поставленный
только чуть ниже королевского стола. Свадебный пир был великолепен и тя-
нулся очень долго, но Маргарет и Питер почти ничего не ели и, не считая
церемониальной чаши, ни одна капля вина не коснулась их губ. Наконец за-
пели трубы, король и королева поднялись, и король своим тонким голосом
объявил, что он не прощается с гостями, так как весьма скоро они все
встретятся в другом месте, где храбрый новобрачный - английский джентль-
мен - будет защищать честь своей родственницы и соотечественницы в пое-
динке с одним из первых грандов Испании, которого она обвиняет в причи-
нении ей зла. Этот поединок, увы, не будет развлекательным турниром, он
будет битвой насмерть, таковы его условия. Он не может пожелать успеха
ни одному из противников, но он уверен, что во всей Севилье нет ни одно-
го сердца, которое не отнеслось бы с должным уважением и к победителю и
к побежденному, он уверен также, что оба противника будут доблестными,
как подобает храбрым рыцарям Испании и Англии.
Вновь запели трубы, и придворные, назначенные сопровождать Питера,
подошли к нему и объявили, что ему пора надеть доспехи. Новобрачные под-
нялись, окружающие отошли в сторону, чтобы не слышать их разговора, но с
любопытством смотрели на них. Питер и Маргарет обменялись несколькими
словами.
- Мы расстаемся, - произнес Питер, - и я не знаю, что сказать.
- Не говори ничего, муж мой, - ответила Маргарет. - Твои слова сдела-
ют меня слабой. Иди и будь храбр - сражайся за свою честь, за честь Анг-
лии и мою. Живой или мертвый - ты мой любимый, и живые или мертвые - мы
встретимся. Мои молитвы будут с тобой, сэр Питер, мои молитвы и моя веч-
ная любовь. Может быть, они дадут силу твоим рукам и уверенность твоему
сердцу.
Затем Маргарет, не желая обнимать его на глазах у всех, присела перед
ним в таком низком поклоне, что ее колено почти коснулось земли, он же
низко склонился перед ней. Странное и величавое расставание - так, по
крайней мере, подумали все собравшиеся. Взяв Бетти за руку, Маргарет по-
кинула Питера.
Прошло два часа. Пласа де Торос, где должен был происходить поединок,
- потому что на большой площади, на которой обычно устраивались турниры,
готовили завтрашнее аутодафе, - была переполнена народом. Это был огром-
ный амфитеатр, - возможно, построенный еще римлянами, - где устраивались
всевозможные игры, в том числе и бои быков. Двенадцать тысяч зрителей
могли разместиться на скамейках, поднимавшихся ярусами вокруг огромной
арены, и вряд ли в этот день там можно было найти хоть одно свободное
место. Арена, достаточно большая, чтобы кони, взяв разбег с любого конца
ее, могли набрать полную скорость, была посыпана белым песком, так же
как это, вероятно, делалось и в те времена, когда на ней сражались гла-
диаторы. Над главным входом, как раз против центра арены, сидели король
и королева со своими приближенными, и между ними, но чуть позади, прямая
и молчаливая, как статуя, - Маргарет. Лицо ее было закрыто подвенечной
вуалью. Напротив них, по другую сторону арены, в беседке, окруженная
свитой, сидела Бетти, сверкая золотом и драгоценностями, поскольку она
была дамой, за чье доброе имя, по крайней мере формально, происходил
этот поединок. Она сидела тоже совершенно неподвижно, привлекая взоры
всех собравшихся. В ожидании поединка все разговоры вертелись вокруг
нее, - это создавало рокот, подобный рокоту волн, бьющихся ночью о бе-
рег.
Загремели трубы, затем наступила тишина. Предшествуемый герольдами в
золотых одеждах, через главный вход на арену выехал маркиз Морелла в
сопровождении свиты. Под ним был великолепный черный конь, и сам он был
одет в черные доспехи, над шлемом развевался черный плюмаж из страусовых
перьев. На его алом щите был изображен орел с короной, указывавший на
его звание, и под ним гордый девиз:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34