OCR & SpellCheck: Larisa_F
«Айсберг страсти»: Панорама; Москва; 1995
ISBN 5-7024-0296-0
Аннотация
Мужскую привлекательность человека, объявившего ей о богатом наследстве, Сьюзен Холлендер сразу же оценила по достоинству. Но для нее оказалось тайной, почему человек, которого она видит впервые в жизни, так надменно холоден и не скрывает своей неприязни к ней.
Ответ на эту загадку она узнает позднее, когда внезапное любовное чувство захлестнет ее, рухнут все препятствия и останется только всепоглощающая страсть.
Для широкого круга читателей.
Мэй Дельгадо
Айсберг страсти
Глава первая
Этот недавний звонок в дверь был коротким и, как показалось Сьюзен, даже каким-то властным. Так звонят люди, уверенные в своем праве войти в дом без всяких предварительных договоренностей. Для них важно лишь соблюсти видимость джентльменского поведения, впитанного ими с молоком матери.
– Мисс Холлендер?..
Надменный и ухоженный мужчина, стоявший на пороге дома, мог бы и не задавать этого вопроса. Он, безусловно, знал, кто перед ним. Впрочем, это не мешало ему оставаться холодно заносчивым, чего не могла смягчить даже его вышколенная вежливость. По всему чувствовалось, что этот визит не доставляет мужчине ни малейшего удовольствия и что он предпочел бы отказаться от него при любой возможности.
На секунду Сьюзен пожалела, что не последовала своей давней привычке не открывать дверь во время работы. Но в этот день все как-то не клеилось, и ей показалось, что таким образом она несколько отвлечется.
– Да, я Сьюзен Холлендер. – Девушка ответила не без некоторого вызова и также с вызовом оглядела посетителя с ног до головы.
Отлично скроенный костюм из темно-синей в полоску ткани, прекрасно сидевший на стройном крепком теле, выгодно оттенял холодноватую выразительность серых глаз мужчины. Широкие плечи говорили о недюжинной силе, а властно сложенные губы – о его решительности.
И хотя девушка чувствовала себя несколько неловко от сознания того, каким контрастом выглядит она в своем рабочем замызганном халате рядом с этим ухоженным мужчиной, она все же подавила желание тут же вытереть испачканные руки о джинсы и сбросить накидку, спрятав ее в ближайшем темном углу.
Однако, судя по всему, посетитель и не думал протягивать ей руку.
– Грэгори Хенсворд, – коротко отрекомендовался он.
Девушка нехотя взглянула на посетителя. И внешний вид, и надменность мужчины отталкивали, и у нее не было никакого желания впускать его в дом, тем более разговаривать с ним.
– Видите ли, мистер Хенсворд, я сейчас работаю…
– Я заметил это, мисс Холлендер. И приношу свои извинения. Мне, конечно, следовало бы предварительно позвонить вам, чтобы предупредить, но, к сожалению, я не нашел вашего имени в списке абонентов, – интонации его голоса красноречиво свидетельствовали о том, что думал этот человек о той, чья фамилия не была указана даже в телефонном справочнике. И которая к тому же жила на самой заурядной улице в весьма непрезентабельном доме.
Сьюзен попыталась сдержаться, чтобы не вспылить, и, кажется, ей это удалось:
– Собственно, моего имени там и не должно быть, мистер Хенсворд. Ведь у меня нет телефона. Но зато у меня имеется почтовый ящик, – в ее голосе при желании можно было распознать весьма ехидные интонации. – А вот он-то работает безотказно.
По всему видно, мужчина очень хорошо умел держать подобные словесные удары и не обратил на эту колкость почти никакого внимания.
– Еще раз приношу свои извинения, но, видит Бог, у меня слишком срочное дело, чтобы доверять его почте. Вы, вероятно, не знаете, что Сандра Милтон умерла.
– Сандра Милтон? – слегка нахмурилась Сьюзен.
Да, конечно, она знала двоюродную сестру своей матери, но видела ее всего лишь раз. Правда, та единственная встреча оставила яркий след в памяти. Было это в тот день, когда Сьюзен со своими маленькими приятелями и приятельницами праздновала свой день рождения. Ей исполнилось семь лет, и все вокруг казалось таким чудесным. И когда появилась Сандра Милтон, то это воспринималось тоже как чудо, потому что эта пахнущая дорогими духами женщина подарила ей ту чудесную куклу, о которой она, Сьюзи, так давно мечтала. Мечта оставалась мечтой, потому что мама не могла позволить себе такой роскоши – ведь кукла стоила едва ли не двухмесячного ее заработка. Безумно счастливая, Сьюзи порывисто обняла тетю. Да, такое не могло не запомниться. Но больше она ее не видела.
– Она умерла?.. Как жаль!
– Сандра скончалась два дня назад. – Грэгори внимательно наблюдал за девушкой, видимо, рассчитывая, что ее реакция на это грустное сообщение будет более бурной. – Завтра похороны.
Сьюзен подняла на мужчину золотистые миндалевидные глаза. Обычно она достаточно легко могла угадать мысли собеседника по его лицу, но Хенсворд ничем не выдал себя. Более того, он смело выдержал взгляд девушки. Его холодные, серые как сталь глаза, казалось, хотели проникнуть прямо в душу Сьюзен.
– Неужели вы приехали только лишь с той целью, чтобы сообщить мне эту печальную новость? – спросила девушка.
– Я приехал к вам по поручению Сандры, которое она мне дала перед своей кончиной, – голос мужчины звучал очень сдержанно, но было видно, что он слегка раздражен. – И это поручение касается вас, мисс Холлендер.
– Чего же вы хотите?
– Мне кажется, было бы лучше вести разговор об этом не на пороге дома. – Почувствовав ее сомнение, он пожал плечами и отступил на полшага. – Впрочем, если вы мне не доверяете, то…
– Нет, почему же… – Сьюзен нахмурилась, ведь она совсем не сомневалась, что мужчина был именно тем, за кого себя выдавал. Обманщику вряд ли пришло бы в голову намеренно вызывать одним своим видом и поведением такую антипатию. Нежелание впускать его в дом шло скорее от возникшей к нему неприязни, чем от страха. Но по всему видно, что этот мистер не собирался оставить ее в покое, пока не выполнит все то, что он задумал. – Пожалуй, действительно, нам лучше пройти в комнату.
В гостиной, куда Сьюзен проводила мужчину, всегда было уютно и тепло, но сегодня девушка вдруг увидела самую большую комнату в ее доме глазами незнакомца – заплатка на ковре, потертая обивка дивана, выцветшие и посеревшие бархатные портьеры… Она невольно поежилась, но затем взяла себя в руки, и взгляд ее глаз загорелся недобрым огоньком: пусть только этот Хенсворд попробует что-либо сказать о ее обстановке. Это ее дом, и он ей нравится!
Но мужчину, кажется, ничто в комнате не интересовало, за исключением, правда, самой хозяйки.
– Вы не откажетесь от чашечки кофе? – спросила Сьюзен, чтобы как-то переключить внимание посетителя на что-то другое.
От кофе Хенсворд отказался, но покорно опустился в предложенное кресло. Прошла, кажется, вечность, прежде чем он собрался со своими мыслями и заговорил, но Сьюзен все это время терпеливо ждала.
– Сандра умерла позапрошлой ночью, – произнес он наконец. Его голос чуть потеплел при упоминании этого имени. Сьюзен поняла, что для него смерть этой женщины была настоящей потерей, и ей стало любопытно, в каких же отношениях они находились. Сандра была немного моложе ее матери, но, возможно, так только казалось семилетней малышке.
Сколько же лет самому Грэгори Хенсворду? Суровость облика не позволяла определить его возраст хотя бы приблизительно. Но густая копна черных волос, в которых не было и намека на седину, грациозные движения уверенного в своей силе мужчины, пухлая нижняя губа выдавали в нем человека страсти, скованной в данный момент железной волей. Если бы он улыбнулся… Сьюзен заставила фантазию остановиться. Под глазами Хенсворда лежали тени: очевидно, в эти дни ему было не до сна, и девушка немного смягчилась.
– Прошу прощения, и как же это произошло?
– Внезапная смерть. Она стала потрясением для всех друзей Сандры, но только не для нее самой. Она привела все свои дела в такой идеальный порядок, будто знала, что ей остается лишь отдать последние распоряжения. – Грэгори взглянул на собеседницу, теплота исчезла из его глаз. – Но вас это, вероятно, нисколько не трогает.
– Меня?
Он коротко кивнул.
– Похороны послезавтра.
У Сьюзен по спине пробежал холодок, она невольно поежилась: лилии, черные шляпы и машины, запах сырой земли и хризантем.
– Нет!..
Грэгори нахмурился, и девушка поняла, что произнесла свое «нет» вслух.
– Извините, мистер Хенсворд, – начала Сьюзен, отчетливо понимая, что означал для него ее отказ. – Я действительно не могу…
– Ваше присутствие было последним желанием Сандры, мисс Холлендер. Она заставила меня дать обещание, что я лично привезу вас. Вот поэтому я здесь. – Он почти не размыкал губ, пока говорил, и его лицо стало еще суровее. – Мне не хотелось бы, чтобы это обещание оказалось невыполненным.
Сьюзен слегка нахмурила перепачканный краской лоб.
– Но почему? Я видела ее всего лишь раз… В глазах мужчины появилось презрение.
– Потому что она просила вас об этом. Разве этого не достаточно? – Он поднялся. – При любых обстоятельствах просьба необременительная, а в данном случае – просто ничто. Тем не менее я еще упрощу вашу задачу, мисс Холлендер. – Грэгори пристально посмотрел на девушку сверху вниз. – Сандра оставила вам наследство, и я уверен, вы обязательно захотите присутствовать на оглашении завещания после службы. – Он оставил без внимания протестующий жест девушки. – Я заеду за вами завтра в десять утра. Вопрос о вашем размещении уже решен. А потом, – мужчина ухмыльнулся, – если вам захочется вернуться сюда, я исполню и это ваше желание.
Сьюзен вскочила на ноги и вытянулась в полный рост. Но что могли значить ее пять с половиной футов рядом с возвышающимся над ней Грэгори? Однако ее это нисколько не смутило.
– Вам не придется исполнять мои желания! У меня другие планы на завтра.
– Откажитесь от них.
Грэгори проигнорировал гневное восклицание, вырвавшееся у Сьюзен. Он окинул взглядом старую, всю в краске, одежду и посмотрел девушке прямо в глаза.
– Кстати, друзья Сандры, я полагаю, ожидают увидеть в вашем костюме хотя бы какой-нибудь символ траура. Вот вам некоторая сумма, чтобы купить подходящую одежду. – Грэгори вынул бумажник из мягкой кожи и начал отсчитывать купюры.
Лицо девушки потемнело.
– Уберите деньги, мистер Хенсворд. У меня есть все необходимое.
Мужчина сначала удивленно повел бровью, но после секундного замешательства все же убрал бумажник.
– Какая вы, должно быть, необычная женщина, мисс Холлендер. – Он дотронулся до ее плеча. Это простое прикосновение будто пронзило Сьюзен током.
– Будем надеяться, что все ваши, как вы говорите, необходимые вещи, как раз то, что нужно. Не забудьте умыться, и мы прекрасно поладим. Итак, завтра в десять.
Сьюзен застыла, глядя, как он повернулся и вышел из дома. За двадцать три года жизни никто не разговаривал с ней с такой ошеломительной наглостью, не считаясь с ее чувствами. Хенсворд почти дошел до калитки, когда она опомнилась и решила высказать, что думает о нем и его гневных требованиях.
– Подождите! – крикнула она с порога. Мужчина раздраженно повернулся. Сьюзен хотелось закричать, пробить брешь в стене наглого бесстыдства, но врожденное чувство осторожности подсказало ей, что любые попытки в этом направлении обречены на провал.
– Я пришлю цветы, – предложила она.
– Нет, такой вариант не подходит. Вы должны присутствовать лично. – В его голосе звучала настойчивость, наводившая почти ужас.
– Нет, – отчаялась Сьюзен. – Я не могу ехать с вами. Я работаю.
– Я уверен, что в подобных обстоятельствах колледж сможет найти вам замену на несколько дней. Я сам позвоню им, если хотите.
Сьюзен остолбенела. Мужчина знает о ней слишком много, и это ей совсем не нравится.
– Итак, завтра в десять.
– Если только я поеду…
Грэгори Хенсворд уже закрывал калитку, и его циничная ухмылка ясно показывала, что подтвердились самые худшие его опасения. Но Сьюзен никак не могла понять причину такого демонстративного презрения. За что он ее презирает? Девушка подбежала к калитке.
– Если я и поеду, то мне хотелось бы добираться своим ходом, мистер Хенсворд!
Он посмотрел на нее из-за машины.
– Понимаю, мисс Холлендер, но так как вы не знаете, где состоятся похороны и оглашение завещания… – после этих слов он выдержал театральную паузу (конечно же, чтобы уколоть ее), – … вам придется смириться с моей компанией. Теперь, я уверен, вы не измените решения.
Странный посетитель захлопнул дверцу машины и через несколько минут исчез. Все происшедшее могло показаться дурным сном, если бы у Сьюзен не клокотало внутри. Несколько мгновений спустя она осознала, что до сих пор с силой сжимает кулаки. Девушка медленно разжала пальцы, которые даже заболели от напряжения, потом повернулась и медленно побрела к дому.
Что бы все это значило?!
Сьюзен вернулась в оранжерею, приспособленную под мастерскую. Здесь она работала все утро, пока ее не прервали настойчивые звонки этого господина. Сьюзен немало трудилась над картиной, но сейчас, по-новому взглянув на нее, поняла, что именно должна была сделать.
Она яростно окунула кисть и набрала краску. Ей хотелось выбросить все случившееся из головы и продолжить работу. Но руки дрожали, и кисть не слушалась хозяйку.
Вздохнув, Сьюзен промокнула бумагу кусочком ткани, чтобы убрать лишнюю краску, но вряд ли это могло что-то исправить.
Рассердившись на себя, она схватила лист с начатой акварелью и разорвала его. Ей казалось, что она держит не бумагу, а разодранную в клочья безупречно белую рубашку Хенсворда. И поэтому даже почувствовала некоторое удовольствие, но потом тихо покачала головой. – Как глупо!
Она смяла клочки бумаги и бросила их в корзину, затем принялась мыть кисти. По опыту она знала, что похороны выбьют ее из колеи по меньшей мере на несколько дней.
Но как странно, что она до сих пор ясно видела взволнованное и любопытное лицо женщины, склонившейся над ней тогда, в детстве. Как ей хотелось, чтобы девочке понравилась подаренная ею кукла! Сьюзен также вспомнила, как мама поспешно проглотила слезы, и малышке стало так стыдно, что она оттолкнула незнакомую тетю и подбежала к матери.
А как выглядела Сандра Милтон на больничной койке, умоляя Грэгори Хенсворда обязательно привезти Сьюзен на похороны? Внезапно воображение подсказало ей ответ. Если она поедет с Грэгори, это произойдет не потому, что он потребовал, а потому… она стряхнула воду с кистей и с размаху поставила их в банку. Та хрустнула и распалась на кусочки. – О Боже!
Визит Хенсворда потревожил ее кажется больше, чем она могла предположить. Воспоминание о сестре матери, по-видимому, были запрятаны в тайниках памяти слишком далеко, мама никогда не говорила о ней, куклу тоже убрали подальше.
Сьюзен тщательно завернула осколки в бумагу, прежде чем бросить в мусорный бак, нашла другую банку для кистей, убрала краски в коробку и сложила мольберт.
Только когда в мастерской не осталось ничего, что напоминало о случившемся, девушка поднялась в комнату, в которой провела всю жизнь.
Там почти ничего не изменилось. На стенах те же самые обои, которые наклеил папа за год до смерти. Только сейчас они обветшали, поцарапанные мебелью и проткнутые булавками, державшими постеры, которыми еще подростком увлекалась хозяйка. Конечно же, Сьюзен знала, что ей следует привести комнату в порядок, но в старом доме хватало других неполадок, требовавших немедленного вмешательства, а значит, и расходов.
Сьюзен открыла сервант и посмотрела на детские книжки, с которыми ни за что не смогла бы расстаться, и на коллекцию раковин. На центральной полке чинно восседали куклы в национальных костюмах, их ей привозил отец из заграничных поездок. Но той куклы здесь не было. Она пряталась внизу, накрытая спальным мешком и рюкзаком. После недолгих поисков Сьюзен достала ее и начала внимательно рассматривать.
Такие дорогие тряпичные куклы продавались только в лондонских супермаркетах. Ткань до сих пор издавала тонкий аромат, а кружева и шляпка оставались накрахмаленными. Маленькие ручки ни разу не прикоснулись к игрушке, детская любовь не превратила драгоценное создание в лохмотья.
Сьюзен украдкой иногда доставала куклу, чтобы показать ей, как она все еще любит ее, но только не на глазах у матери.
А теперь появился Грэгори Хенсворд и нагло воскресил забытую, казалось, историю. Нежелание Сьюзен немедленно подчиниться совершенно очевидно разозлило его. Кроме того, он, кажется, вообще не хотел приезжать? Действительно, Сьюзен не сомневалась, что он не хочет видеть ее на похоронах, несмотря на просьбу покойной. Однако она поедет. Она обязательно поедет.
Глава вторая
Роскошная машина не сделала путешествие приятным. Обычно Сьюзен умела разрядить атмосферу, уменьшить напряжение, но в тот же момент, когда она открыла дверь Грэгори, стало ясно, что противостояние было по-прежнему таким же сильным, как и вчера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16