Он несколько раз чихнул, пока одевался. Это худо-бедно прочистило нос, но голова продолжала нещадно болеть. Джек-сом натянул самую теплую нижнюю рубашку, самую толстую куртку, штаны и надел на ноги вторые носки. И вместе с Рутом вышел наружу, буквально задыхаясь в теплой одежде.Жители холда сновали по двору туда и сюда, седлая скакунов, пристегивая огнеметы и прочее снаряжение. Перехватив взгляд Лайтола, стоявшего на верхних ступенях лестницы, Джексом указал рукой в небо. Лайтол вскинул руку в ответном приветствии и вновь принялся отдавать распоряжения: нынче всему Руату предстоял нелегкий денек.Джексом чихнул снова – да так, что даже пошатнулся."С тобой все в порядке?..” – Глаза Рута озабоченно замерцали.– Все в порядке, если учесть, что я – болван, умудрившийся простыть, – буркнул Джексон. – Полетели, пока я совсем не сварился в этих мехах!Рут послушно взлетел. Ветер остудил потное лицо, и Джексом почувствовал себя лучше. Времени у них было с избытком, и они полетели в Вейр, не пользуясь Промежутком. “Нет уж! – сказал себе Джексом. – Ни за что больше не полезу потным в Промежуток!"Потом он задумался, не переодеться ли в Форт Вейре во что-нибудь полегче: когда начнется сражение с Нитями, тут уж не замерзнешь. Но Форт Вейр находился довольно высоко в горах, там было холодней, чем в Руате, и Джексом, приземлившись и оценив обстановку, переодеваться раздумал.Повинуясь накрепко заученной инструкции, Джексом первым долгом навьючил на Рута мешок с огненным камнем. Потом повел его к специально приготовленным кучам и велел жевать. Рут сосредоточился на своем втором желудке и взялся за дело. Загодя приготовившись, он сможет выдыхать ровное пламя, которое легко будет поддерживать с помощью дополнительных кусков камня из мешка. Пока Рут жевал, Джексом раздобыл себе большую кружку дымящегося кла и выпил, надеясь, что это его оживит. Чувствовал он себя все хуже, нос закладывало то и дело. Хорошо еще, хруст огненного камня на зубах десятков драконов заглушал одолевавшие его приступы чихания. Не будь это его самым первым вылетом в бой, Джексом, пожалуй, задумался бы, стоит ли вообще сегодня участвовать. Потом он сказал себе, что молодых наверняка поставят позади – подбирать случайные или пропущенные кем-нибудь Нити. Значит, скорее всего ему не придется так уж часто нырять в Промежуток, спасаясь от смертоносного серебряного дождя.Вот на Звездной Скале появились Н’тон и Лиот. Предводитель Вейра вскинул руку, и Лиот громко протрубил, требуя тишины. По бокам бронзового стояли четыре королевы Форт Вейра; все они превосходили его размерами, но, по мнению Джексома, лишь подчеркивали своей красотой мощь Лиота и его великолепную стать.По всем карнизам драконы вслушивались в мысленные команды бронзового вожака. Постепенно выстраивались Крылья. Нервничая, Джексом начал безо всякой нужды дергать, проверяя, боевые ремни, надежно удерживавшие его между шейными гребнями Рута."Мы полетим с Крылом королев”, – сообщил Рут своему всаднику.– Мы? Ты имеешь в виду, все молодые? – переспросил Джексом. Он не мог припомнить, чтобы К'не-бел об этом что-нибудь говорил."Нет, только мы с тобой”.Кажется, Рут был доволен. Но Джексом не решился бы утверждать, что оказанная честь так уж польстила ему. Наставник молодых тем временем подметил его замешательство и коротким жестом велел ему следовать полученному приказу.Делать нечего, Джексом направил Рута вверх, к Звездной Скале. И когда тот аккуратно сел слева от Селиант, самой младшей королевы Форт Вейра, Джексом поневоле задумался о том, как по-дурацки, наверное, выглядели они с Рутом подле золотой великанши"Лиот протрубил снова, и Предводители нырнули вниз со Звездной Скалы, в падении набирая скорость и затем возносясь ввысь мерными взмахами могучих крыльев. Маленький Рут, легко взлетевший прямо с места, проворно занял предписанное ему место подле Селиант. Ее всадница, молодая женщина по имени Прилла, одобряюще подняла сжатый кулак. И почти тотчас Рут сообщил Джексому, что Лиот отдал приказ идти в Промежуток – навстречу Нитям.Вырвавшись из Промежутка над пустынными горами на севере Руата, Джексом сразу почувствовал, как передаются ему оживление и восторг, владевшие Рутом. Поистине, ничего похожего Джексом еще не испытывал в своих прежних полетах. Королевы шли ниже других; повсюду – и сверху, и по сторонам – рассекали воздух крылья боевых драконов. Казалось, они заполняли все небо. Все были развернуты головами на восток, а верхнее Крыло готово было вот-вот принять первый удар ожидаемого выпадения Нитей.Джексом шмыгнул носом, досадуя, что несносная хворь мешала в полной мере прочувствовать торжественность наступившей минуты: он, Джексом, владетель холда Руат, в самом деле летел биться с Нитями на своем Селом драконе! Он слышал, как в теле Рута, стиснутом его ногами, урчал запасенный газ. Интересно, как при этом чувствовал себя Рут – быть может, не лучше его самого? Что касается Джексома, то ему казалось, будто на голове у него сидел туго натянутый обруч… Верхнее Крыло вдруг прибавило скорости и стремительно ринулось ввысь, и размышлять стало некогда. Джексом задрал голову и разглядел тусклую серую дымку, затянувшую ясные небеса. Эта дымка означала, что Нити вот-вот полетят."Селиант просит, чтобы я все время держался над ней: она боится подпалить меня своим огнеметом”, – сказал Рут. Мысленный голос дракона звучал несколько невнятно: Рут задерживал дыхание, опасаясь до времени упустить газ. Он переместился вверх, чтобы не мешать Селиант, и сражение началось.Блекло-серая дымка на глазах превращалась в серебряный дождь падающих Нитей. В небе заметались вихри огня: передовые драконы яростно палили своего исконного, безмозглого недруга, превращая Нити в горелую пыль. Волнение Джексома несколько улеглось: бесконечные тренировки не прошли даром, возбуждение сменил трезвый, осторожный расчет. Сегодня они с Рутом ни за что не получат от Нитей новых отметин!Королевское Крыло прижималось к земле, готовое кинуться на любой обрывок, избежавший огня. То и дело они пролетали сквозь облачка тонкой пыли – все, что осталось от испепеленных Нитей. Потом, круто развернувшись, королевы полетели назад, и тут-то на глаза Джексону попалась крутящаяся серебряная полоска. Рут с готовностью кинулся вверх:Джексом слышал, как он предупреждал остальных. Стремительный бросок, удар пламени – и Нить рассыпалась в прах.Джексом преисполнился гордости и невольно подумал: интересно, заметил ли кто-нибудь, до чего экономно умница Рут расходовал пламя? Ровно столько, сколько нужно, не более. Он погладил шею друга, и тот откликнулся на похвалу волной признательности и восторга. Потом они изменили курс: королевы устремились к густому клубку Нитей, уступая место свежему Крылу, мчавшемуся на восток.С этого момента и до самого конца выпадения Джексому сделалось положительно некогда думать. Он полностью влился в ритм расчетливых и точных маневров Крыла. Казалось, некое особое чутье подсказывало Маргатте, всаднице золотой Ладит, где именно объявятся Нити, избегнувшие плотного заградительного огня верхних Крыльев: королевы всякий раз оказывались на пути серебряного дождя – и уничтожали его. Тут-то Джексому стало окончательно ясно, что его место в королевском Крыле вовсе не было этаким тепленьким, безопасным местечком. Золотые королевы с их огнеметами, ясное дело, покрывали гораздо большую площадь, но до маневренности Рута им было далеко. Крыло летело, выстроившись клином, и верткий маленький дракон то к дело мчался из конца в конец строя, помогая там, где был нужен.И вот, совершенно неожиданно для Джексома, выпадение прекратилось. Серый туман рассеялся в небесах. Верхнее Крыло снижалось плавными кругами: осталось только пройти на малой высоте над землей, помогая наземным командам обнаружить и уничтожить еще живые Нити, зарывшиеся в землю.Восторг сражения отгорал; Джексом снова чувствовал себя больным и очень несчастным. Казалось, голова распухла самое меньшее вдвое, глаза болели и слезились, точно в них попал песок. Было трудно дышать, воспаленное горло не давало сглотнуть. Джексом понял, что окончательно разболелся. Он все-таки сделал глупость, отправившись на бой в таком состоянии. Ко всему прочему, ничего особенно героического он так и не совершил. Просто четыре часа изматывающей, отчаянно тяжелой работы – и все. Джексом был подавлен и физически совершенно разбит. Больше всего ему бы хотелось смыться вместе с Рутом домой. Но, дорвавшись после стольких усилий до настоящего боевого полета, стыдно было отпрашиваться, не завершив дела."Главная королева говорит, – неожиданно подал голос Рут, – чтобы мы убирались прочь, пока нас не разглядели с земли”.Джексом поглядел вниз: судя по жестам Маргатты, она действительно их отпускала. Джексом ощутил неожиданную обиду. Нет, он вовсе не ожидал крута почета и всеобщих восторгов, но полагал, что хоть какую-то похвалу они с Рутом заслужили по праву. Или они сделали что-нибудь неправильно?.. Думать было трудно: голова буквально горела от жара и невыносимо болела.Он покорно направил было Рута домой, в холд, но в это время навстречу им взмыла Селиант. Сжатый кулачок Приллы ходил вверх-вниз, что означало:«Молодцы! Отменная работа!»Ее одобрение несколько утешило Джексома, Рут же добавил:«Мы хорошо сражались и не пропустили ни одной Нити. И мне было совсем нетрудно поддерживать пламя!»– Ты умница, Рут, – сказал Джексом. – Ты так здорово уворачивался, что нам даже ни разу не пришлось воспользоваться Промежутком… – И Джексом любовно похлопал по вытянутой шее дракона. – У тебя остался еще газ?Рут напрягся и кашлянул. Из разинутого рта вырвалась тонюсенькая струйка огня.«Газа больше нет, – сказал дракон, – но я был бы рад поскорее избавиться от золы. Я никогда еще не глотал столько огненного камня, как сегодня!»Рут был до того доволен собой, что Джексом на миг забыл о болезни и расхохотался: бесхитростная радость дракона кого угодно могла привести в доброе расположение духа, Вернувшись в холд, Джексом, к своему немалому удовлетворению, обнаружил, что там, кроме немногих работников, не было никого: остальным бойцам с Нитями предстояло вернуться лишь через несколько часов. Рут перво-наперво подошел к дворовому колодцу и досыта напился, а Джексом, остановив пробегавшего мимо слугу, велел принести горячей еды – любой, какая найдется, – и кружку вина.Когда Джексом вошел к себе, направляясь переменить провонявший фосфином летный костюм, ему попался на глаза набросок бухты, все еще разложенный на рабочем столе. Тут он вспомнил о своем вчерашнем намерении, и перед глазами так и встал горячий песок, прокаленный ласковым солнцем. Это солнце запросто вылечит его от простуды: высушит сопливый нос, до самых костей прогреет голову и грудь…"Я бы с удовольствием выкупался…” – сказал Рут. Джексом спросил его:– А ты не слишком устал?"Я устал, но я очень хотел бы выкупаться в той бухточке, а потом полежать на солнышке. Это и тебе не повредило бы”.– Да уж, – проворчал Джексом и начал стаскивать летный костюм. Он уже натягивал свежую одежду, когда слуга нерешительно постучался в полуоткрытую дверь и вошел, неся еду. Джексом ткнул пальцем в направлении стола и попросил слугу почистить и хорошенько проветрить грязный костюм.Он потягивал горячее вино, обжигавшее его воспаленное горло, когда до него дошло, что Лайтол вернется в Руату много часов спустя, а стало быть, он не сможет предупредить опекуна о своем намерении. Но в этом не будет нужды он слетает и вновь возвратится домой прежде Лайтола. Потом Джексом вспомнил о том, что бухточка находилась чуть ли не на другой стороне планеты, и застонал. Солнце, которому он так хотел подставить свое сотрясаемое ознобом тело, в той части мира уже скрылось за горизонтом."Песок наверняка еще не остыл, – обнадежил его Рут и добавил: – Я хочу туда”.– Ладно, полетим, полетим! – Джексом допил вино и потянулся к поджаренному хлебу с сыром. Но есть так и не стал: он не только не чувствовал голода, но, напротив, от запаха еды его слегка замутило. Поднявшись, он свернул одно из одеял, под которым обычно спал, повесил его на плечо и двинулся к выходу. Надо будет сказать слуге, чтобы тот передал Лайтолу… Нет, мало ли, вдруг еще позабудет. Джексом вернулся к столу и, не снимая с плеча скатанного одеяла, быстренько нацарапал записку Лайтолу. И положил ее между тарелкой и кружкой, так чтобы сразу бросалась в глаза."Когда же мы отправимся?” – спросил Рут. Голос дракона звучал жалобно – больно уж не терпелось ему чисто вымыться и всласть поваляться в теплом песке.– Сейчас, сейчас… – Джексом заглянул на кухню и все-таки прихватил немного сыра и мясных колбасок: вдруг он проголодается позже? Но главный повар как раз отбивал мясо для жаркого, и желудок Джексома вновь взбунтовался.– Батунон, – обратился он к повару. – Я там у себя оставил записку для господина Лайтола. Но если ты увидишь его раньше, скажи ему – я отправился в тот заливчик, купать Рута… Лайтол знает куда.Деревянный молоточек Батунона на миг завис в воздухе:– Осмелюсь спросить – Нити уничтожены, владетель Джексом?– Все в пыль! Мы с Рутом оба провоняли насквозь – полетим отмываться.Глаза Рута укоризненно и нетерпеливо мерцали желтым. Рассеянно заметив это, Джексом вскарабкался ему на шею и застегнул боевые ремни: их тоже не помешает хорошенько отмочить в воде, а затем высушить… Рут взвился так стремительно, что боевые ремни оказались вовсе не лишними. Едва оторвавшись от земли. Рут унес его в Промежуток… Глава 13 Бухточка на берегу Южного континента, 15.7.7-15.8.7 Джексома вернуло к действительности нечто мокрое, соскользнувшее с его лба прямо на нос. Раздраженно он отмахнулся… “Тебе лучше?” – в голосе Рута прозвучала трепетная надежда, немало изумившая всадника.– Лучше? – Ничего не понимая спросонок, Джексом попытался было приподняться на локте, но не смог пошевелить головой казалось, ее что-то держало."Брекки говорит, чтобы ты лежал смирно”, – тотчас отреагировал дракон.– Лежи смирно, Джексом, – и в самом деле послышался голос Брекки, и Джексом почувствовал, как ее ладонь легла ему на грудь, не давая двигаться.Потом где-то рядом закапала вода, и на лоб Джексома вновь легла мокрая тряпка – на сей раз прохладная и пахнущая чем-то душистым. Еще он почувствовал, что голова его и в самом деле зажата между двумя мягкими, но плотными валиками: вероятно, затем, чтобы он не ворочал ею из стороны в сторону. Но что все-таки с ним произошло? И откуда здесь Брекки?..«Ты был тяжело болен, – взволнованно сообщил Рут. – Я так волновался за тебя! Я позвал Брекки, потому что она умеет лечить. Я не мог оставить тебя и отправиться за ней сам, но она прилетела вместе с Ф'нором на Канте. Потом Ф'нор привез ту, другую.»– И долго я тут провалялся? – спросил Джексом, ужаснувшись при мысли, что ему понадобились целых две няньки. Оставалось только надеяться, что под “другой” Рут разумел не Дилану.– Несколько дней, – ответила Брекки, хотя Рут, кажется, имел в виду куда больший отрезок времени. – Теперь ты выздоровеешь, – продолжала Брекки. – Самое скверное уже позади.– Лайтол хоть знает, где я? – Джексом попытался открыть глаза. Компресс мешал ему, он хотел было сдернуть его с лица, но перед глазами, даже защищенными тканью, заплясали какие-то пятна, и он со стоном зажмурился.– Я же велела тебе лежать тихо. И не вздумай открывать глаза или стаскивать повязку. – Брекки легонько шлепнула его по руке. – Ну разумеется, Лайтол знает. Ф'нор немедленно сообщил ему. Я дала ему знать и о том, что у тебя миновал кризис. Менолли, кстати, тоже поправляется.– Менолли? Она-то как подхватила мою простуду? Она осталась с Себеллом.Тут оказалось, что в комнате действительно был кто-то еще: не могла же, в самом деле, Брекки одновременно смеяться и говорить.– У тебя была не простуда, – объяснила она. – Жители Южного называют эту болезнь огненной лихорадкой. Человеку только кажется, что он простудился, на самом же деле все гораздо опасней.– Но ты говоришь, что теперь я должен поправиться?– Глаза не болят? – спросила Брекки.– Ну.. как-то не хочется больше открывать их, и все.– Пятна? Как будто смотришь на солнце?– Ага.Брекки погладила его по руке:– Так и должно быть, верно, Шарра? Как долго они обычно держатся?– Столько же, сколько и головная боль. Так что держи-ка лучше, Джексом, глаза закрытыми. – Шарра говорила медленно, слегка растягивая слова, но голос у нее оказался просто замечательный – глубокий, богатый интонациями, певучий. Джексом невольно задумался о том, была ли она так же хороша внешне. Нет, вряд ли. Для этого требовалась просто потрясающая красота. – И не вздумай подглядывать из-под повязки, – продолжала она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51