Смотрите, у всех к спинкам приторочены карты!Зейр первым влетел внутрь, чирикая озабоченно, растерянно и сердито. За ним последовала четверка Менолли. Маленькая королева закружилась под потолком, за что-то распекая остальных. Зейр послушно опустился на плечо Робинтону, но остальные не давались в руки и, вереща, носились по комнате. Робинтон и Джексом тщетно уговаривали их сесть. Ф'лар наблюдал за происходившим с ядовитой усмешкой, Лайтол – как обычно, бесстрастно, Наконец, поняв, что его бесплодные попытки приманить королеву только смешили Предводителя, на которого он хотел бы произвести впечатление, Джексом в отчаянии позвал:– Рут! Скажи Красуле, чтобы была паинькой и села мне на руку!Красуля изумленно и жалобно пискнула и тотчас села – правда, не на руку, а на стол. Она выбранила Джексома, пока он отвязывал карту. А потом и бронзовых, когда те послушно приземлились и, не складывая крылышек, дали снять с себя поклажу. Освободившись от нее, бронзовые тотчас упорхнули в окно, Красуля же еще раз высказала то, что она думала о присутствующих, и исчезла, вильнув хвостом. Зейр запоздало прочирикал что-то извиняющимся тоном и спрятал мордочку в волосах Робинтона.– Как видишь, Ф'лар, – сказал арфист, когда в комнате установилась наконец тишина, – файры прибыли без задержки.– Прибыть-то они прибыли, но вы едва заставили их отдать принесенное! – расхохотался всадник. – Благодарю покорно, полдня спорить с ними из-за каждой записки!– Это потому, – вмешался Джексом, – что здесь не было Менолли. Красуля плохо представляла, кому здесь можно доверять. Не прими на свой счет, Ф'лар, – добавил он торопливо.– Ага, вот та, которая нам нужна, – зашуршал картами Робинтон. Развернул найденный кусок и попросил остальных развернуть и разложить по порядку другие фрагменты. Загнутые края прижали фруктами и чашами к столу.– Похоже на то, – негромко заметил Лайтол, – что тебя очень часто сдувало с курса, Мастер Робинтон, – Не только меня, – чистосердечно сознался арфист. – Вот здесь, здесь и здесь я воспользовался сведениями, полученными от жителей приморских холдов. – И он ткнул пальцем в западную часть карты, где была тщательно вырисована сложная линия побережья. – Это – работа Идаролана и подчиненных ему капитанов. – Он помолчал, прикидывая, не стоило ли рассказать о том, как помогли Идаролану в его исследованиях огненные ящерицы, которых держали члены команд. Осторожность взяла верх, и он продолжал: – Торик и его фермеры изучают свои земли с полным на то правом. Они подробно зарисовали вот эту часть… – Он обвел выдающийся в море полуостров, где размещались Вейр, холд и прилегающие территории.– А где шахты, руду из которых Торик поставляет торговцам?– Здесь. – Палец Робинтона уперся в обозначение гористой местности западнее поселения и гораздо дальше от моря, Ф'лар задумчиво провел ногтем по пергаменту от шахт к холду. Потом спросил:– Так где же твоя бухта?– В этом районе. – Робинтон указал место на карте, удаленное от Южного Вейра примерно так же, как Руат от Бендена. – Там на побережье уйма маленьких бухт… Я не могу точно сказать, которая именно, но она где-то здесь.– Слишком общие указания, – глядя на карту, пробормотал Ф'лар. – Дракону для Промежутка надо что-нибудь поконкретнее.– Прямо по центру бухты видна конусообразная, совершенно симметричной формы гора… – Робинтон водил руками в воздухе. – Зейр был там со мной и может дать Руту прекрасные ориентиры. – И арфист незаметно подмигнул Джексому.– Рут может взять ориентиры у огненной ящерицы? – повернулся к Джексому Ф'лар. Всадник хмурился: источник казался ему ненадежным.– Он уже делал это, – ответил Джексом, и арфист заметил в глазах юноши отблеск улыбки. Интересно бы знать, куда файры водили белого дракона? Может быть, Менолли сумеет ответить?– Что тут у вас? – неожиданно спросил Ф'лар. – Заговор с целью восстановить добрую репутацию огненных ящериц?Робинтон ответил с мягкой укоризной:– По-моему, мы собрались что-то такое предпринять сообща, чтобы разыскать Д'рама.Ф'лар фыркнул и вновь склонился над картой.– Все зависит от Рута, – сказал Робинтон. – Вернее, от того, захотят ли файры Южного с ним разговаривать.– Если и не захотят, все равно можно будет сделать пробные прыжки назад там, в бухте, – предложил Джексом.– Если, – поправил его Ф'лар, – ты вообще сумеешь разыскать нужную.Снова зашел разговор о памяти файров. Бенденский Предводитель все не хотел соглашаться с тем, что, в отличие от драконов, на которых они во многом походили, огненные ящерицы были способны вспоминать. Их россказни Ф'лар считал бесплотными выдумками, если не обрывками сновидений. На это Робинтон возразил, что основой воображения была опять-таки память, – без нее никакие выдумки невозможны…Когда в холд возвратились подопечные, весь день объезжавшие вместе с Брандом поля, все поняли, что наступил вечер.– Засиделся я у вас, – сказал Ф'лар. – Вот уж не думал, что так получится. Смотри, Джексом, соблюдай предельную осторожность, когда будешь прыгать во времени… («Сам не забудь об этом», – подумал Робинтон.) …и ни в коем случае не подвергай риску ни себя, ни дракона. Если не сможешь найти бухту – не трать время и силы и немедленно возвращайся. Если все-таки обнаружишь Д'рама – постарайся как следует заметить время и место и сразу лети в Бенден, дашь мне ориентиры. И вот еще что: если сможешь, постарайся, чтобы Д'рам тебя не заметил. Незачем лишний раз его беспокоить, все-таки у него горе.– Я думаю, мы можем доверять дипломатичности Джексома, – сказал Робинтон, искоса поглядывая на молодого владетеля. Его благоразумие вне всяких сомнений…Джексом почему-то ужасно смутился, и Робинтон поспешил отвлечь от него внимание, начав скатывать карты и про себя удивляясь подобной реакции на немудреную похвалу.На прощание Робинтон посоветовал Джексому хорошенько выспаться, а утром как следует позавтракать – и добро пожаловать в Зал арфистов за провожатым. Затем Робинтон и Ф'лар покинули холд. Когда Мнемент и его всадник доставили Робинтона домой, он попрощался с ними, заставив себя ограничиться рамками обычной учтивости. Нужды Перна привели Предводителя Вейра Бенден в Зал арфистов. Очень хорошо. Поспешность могла лишь повредить.Робинтон смотрел вслед Мнементу и Ф'лару, взлетавшим все выше. Когда они поднялись над сторожевыми утесами и исчезли в Промежутке, Зейр занял привычное место на плече друга. Сейчас же в воздухе возникла Красуля и накинулась на бронзового с руганью. Тот ничего не ответил на ее воркотню, и Робинтон невольно улыбнулся. Похоже, Менолли не терпелось услышать, чем же кончилась его поездка. Сама она к нему с расспросами не полезет, но Красуле ничто не помешает учинить бронзовому допрос. Чудесная девочка эта Менолли. Будем надеяться, что она согласится попутешествовать вместе с Джексомом. Робинтон не стал упоминать о ее участии в присутствии Лайтола, ибо Ф'лар давным-давно предписал ему соблюдать строжайшую тайну во всем, что касалось его поездок на Южный континент. С одним Зейром Джексом может и не разыскать нужную бухту, но с Менолли, которая была с ним во время того ужасного шторма, да с ее ящерицами в качестве поддержки – никаких затруднений возникнуть не должно. Но чем меньше народу будет знать, тем лучше…На другой день, когда арфист рассказал Джексому о задуманных им дополнительных мерах, тот слегка удивился, но испытал явное облегчение.– И запомни, юный Джексом: то, что мы с Менолли забирались так далеко на юг, – это не для посторонних ушей. И потом, того плавания мы вообще не планировали.Менолли хихикнула:– Я ведь предупреждала тебя – идет шторм.– Благодарствую. Если ты помнишь, с тех пор я всегда доверял твоему чутью на погоду… – И арфист сморщился, заново переживая три дня морской болезни и как Менолли с отчаянным мужеством сжимала румпель их маленькой лодки…Он не стал обременять их более никакими советами, лишь заставил запастись на кухне съестным и пожелал вернуться с добрыми вестями.– О местонахождении Д'рама? – озорно блестя глазами, спросила Менолли. – Или о том, как здорово помогли файры?– И то и другое, негодная ты девчонка. Ну вперед!Он решил не расспрашивать Джексома о том, почему его так смутили упоминания о прыжках во времени и о благоразумии. Когда он сообщил Менолли о своем намерении послать ее с Джексомом и с ней ее файров, она неожиданно расхохоталась. Он спросил, что тут смешного, но она только замотала головой, согнувшись в приступе смеха. Что было на уме у этих двоих?.. Робинтон смотрел вслед белому Руту, по спирали взбиравшемуся в синее небо над Залом, мысленно перебирая все сколько-нибудь связанное с отношениями Джексома и Менолли. Добродушное подтрунивание, шутливое выяснение “кто главный”… Друзья, но не более. Нет, сказал он себе, Менолли стала бы отличной госпожой холда для Джексома, будь они всерьез привязаны друг к другу. Вот только… только…Арфист выругал себя за то, что начал совать нос в чужие дела, и обратил свои мысли к скучноватым обязанностям Мастера цеха. И так уже он их откладывал бессовестно долго. Глава 10 Зал арфистов – Южный континент, вечер по времени Вейра Бенден, 15.7.4 Когда Рут взвился с лужайки перед Залом арфистов, Джексом ощутил величайшее облегчение, смешанное с волнением и внутренним напряжением, – как всегда перед долгим прыжком через Промежуток. Красуля и Нырок сидели на плечах у Менолли, крепко держась хвостами за ее шею. Сам Джексом предоставил свои плечи Крепышу и Стригуну: именно эта четверка сопровождала Робинтона и Менолли в их давней вылазке. Джексома так и подмывало спросить, с чего это они отправились на Южный континент. Лодочку еще можно было как-то понять, ведь Менолли выросла на берегу моря и отлично управлялась с парусом и веслами. Но плавание через океаны?.. Впрочем, в глазах девушки таился некий вызов, и Джексом раздумал спрашивать. Оставалось только гадать, делилась ли она с арфистом своими подозрениями о его, Джексома, роли в возвращении яйца…Они перенеслись Промежутком сперва к Нератскому мысу и покружились над ним, давая время Менолли и ее файрам сконцентрироваться на бухте, расположенной далеко к востоку. Первоначально Джексом хотел вернуться во вчерашний вечер – зря, что ли, он просидел несколько часов, вычисляя положение звезд для Южного полушария. Менолли и Робинтон, однако, уговорили его приберечь этот вариант лишь на случай, если Рут не сможет сориентироваться по той картине, которую составят для него Менолли и ее ящерицы.К некоторому неудовольствию Джексома, Рут объявил, что отлично видит, куда его просят отправиться, и даже добавил:"Менолли дает очень четкие и ясные ориентиры”. Таким образом, у Джексома не осталось иного выбора, как только послать его в Промежуток.По прибытии на место Джексома в первую очередь потряс воздух – ласковый, чистый и куда менее влажный, чем тогда над Южным Вейром. Рут плавно скользил к маленькой бухте, предвкушая возможность отлично поплавать. Путеводный горный пик сиял вдалеке – безмятежный, удивительно правильный по форме.– А я и забыла, до чего здесь хорошо, – вздохнула Менолли у Джексома над ухом.Вода внизу была настолько прозрачна, что сквозь нее, несмотря на порядочную глубину, можно было рассмотреть песчаное дно. В воде мелькали стремительные живые блики, серебряные и золотые. А впереди изгибался идеальный полумесяц белого пляжа, окаймленный густыми деревьями, – на иных виднелись красные и желтые плоды; прохладная тень так и манила. Пока Рут снижался над пляжем, Джексому удалось разглядеть, что лес простирался сплошным зеленым ковром до самых предгорий великолепного пика. А по обеим сторонам заливчика располагались еще две бухты, быть может, не столь безупречной формы, но такие же мирные и девственные на вид.Рут затрепетал крыльями над белым песком и попросил всадников скорее слезать – ему не терпелось окунуться. Джексом ласково погладил его по мягкому носу:– Валяй! – И не смог удержаться от смеха, когда белый дракон, не в силах оттянуть удовольствие, забавно переваливаясь, побежал в воду.– Какой горячий песок, совсем как на площадке рождений! – Менолли затанцевала по обжигающему пляжу, стремясь в тень.– Ну уж не настолько, – сказал Джексом, идя следом за ней.– У меня ноги чувствительные. – И Менолли уселась под деревом. Огляделась по сторонам и досадливо сморщилась.– Что, никаких признаков? – спросил Джексом.– Присутствия Д'рама?– Нет, огненных ящериц.Менолли развязала узелок с едой:– Скорее всего, рано утром они кормились, а теперь спят. Слушай, поскольку ты еще не сел, будь добр, достань несколько красных плодов вон с того дерева, там они спелые. Не всухомятку же есть мясные колбаски!Сочных, спелых плодов хватило бы на ужин целому холду. Джексом набрал столько, сколько смог унести, и притащил их Менолли. Он знал, что арфистка их очень любила. Рут резвился в бухте: нырял, выныривал, свечкой взмывал из воды и с громким плеском, поднимая волны, шлепался обратно. Четверка ящериц звонко подзадоривала его.– Сейчас прилив, – сказала Менолли. Надкусила красную кожуру, очистила плод и запустила зубы в ароматную, истекающую соком мякоть. – Ой, какая вкуснота! Нет, правда, Джексом, почему на Южном все так вкусно?– Запретный плод, я полагаю, – усмехнулся Джексом. – А что, прилив как-то влияет на появление огненных ящериц?– Это мне не известно. Повлиять должен Рут… – Значит, будем ждать, чтобы они обратили на него внимание?– Это самый легкий путь.– А точно ли в этой части Южного водятся файры?– Неужели я не говорила? – Менолли изобразила раскаяние. – Мы видели королеву в брачном полете: Крепыш и Нырок едва не кинулись за ней. Как ругалась Красуля!– Может, есть еще что-нибудь, о чем не упоминали, но что мне не помешало бы знать?Менолли озорно улыбнулась:– Мои старые воспоминания тоже вызываются ассоциациями. Если тебе что-нибудь понадобится, я попробую вспомнить.Джексом улыбнулся в ответ, выбирая себе плод посочней. Было так тепло, что он скинул сперва толстую куртку, потом шлем. Рут наслаждался купанием, отнюдь не спеша вылезать из воды. Четверка файров плескалась подле него. Джексом и Менолли от души веселились, глядя на них.Становилось все жарче. Белый песок отражал солнечные лучи, волны горячего воздуха проникали под сень деревьев. Джексом не мог больше равнодушно смотреть на прозрачные морские волны и играющих зверей. Он расшнуровал сапоги, скинул штаны и рубашку и припустил через пляж к воде. Не успел он удалиться от берега и на одну длину дракона, как рядом с ним заплескалась Менолли.– Надо только нам не изжариться на солнце, – сказала она ему. – Прошлый раз я здорово обгорела! – И сморщилась: – С меня кожа слезала, как с пещерной змеи!Рут вырвался рядом с ними из-под воды, продул ноздри, едва не утопил Джексома и Менолли взмахами крыльев, но тут же заботливо протянул им спасительный хвост, за который они и уцепились, отплевываясь и хохоча.Когда, усталые и счастливые, они выбрались на берег, Джексом пригляделся к Менолли и подумал о том, что она была стройнее Кораны: длинноногая и не такая полная в бедрах. Да и двигалась она до того грациозно, что Джексом положительно не мог отвести глаз. Она натянула рубаху без рукавов и штанишки, обрезанные выше колен, и принялась сушить коротко остриженные волосы, заодно подставив солнцу обнаженные руки и ноги. Джексому вообще-то больше нравились длинные волосы, но Менолли часто приходилось летать на драконах – поди спрячь длинные волосы под шлем!Вдвоем они съели большой желтый плод, каких Джексом никогда еще не пробовал. Во рту было еще солоно после купания – сочная мякоть пришлась весьма кстати.Рут вылез наконец из воды и энергично отряхнулся, с ног до головы окропив Джексома и Менолли."Здесь такое солнце, что вы скоро высохнете, – ответил он на их возмущенные вопли. – Совсем как в Керуне”.Джексом быстро взглянул на Менолли, но девушка явно не обратила внимания на скрытый смысл замечания: ругаясь, она отряхивала мокрый песок, прилипший к одежде и обнаженным рукам.– Дело не в сырости, – сказал Джексом Руту и обмахнул лицо, прежде чем снова улечься. – Ты нас песком обдал, бессовестный!Рут вывалялся в сухом, чистом песке и блаженно замер на солнышке. Усталые файры, негромко чирикая, угнездились возле него.У Джексома мелькнула было мысль, что кому-то одному следовало бодрствовать на случай, если местные огненные ящерицы все же явятся познакомиться с белым драконом. Однако усталость, еда, солнце и хрустальный воздух бухты вскорости сообща одолели его – Джексом уснул."Не двигайся, – разбудил его тихий зов Рута. – У нас гости”.Джексом лежал на боку, сунув под щеку левую руку. Медленно открыв глаза, он нашел взглядом Рута. На песке возле дракона сидели три бронзовых файра, четыре зеленых, голубой и две королевы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51