Вернее, озадачена была одна, а вторая выглядела разъяренной, и он понял, что вот-вот появится печально известный щенок. Роза помчалась к матери.
– Ты же сказала, что не выйдешь замуж! – сердито крикнула она.
– Роза, поговорим об этом позже.
– Ты сказала мне неправду. Ты говорила, что врать нехорошо, а сама соврала!
Этого Купер вынести не мог. Он вскочил с дивана и пошел на кухню.
– Роза, нельзя так разговаривать с мамой.
Маленький тигренок повернулся к нему:
– Щенок вас сейчас укусит. Лучше уходите.
Купер посмотрел на Натали, ожидая, что она одернет дочку. Грубость допускать нельзя.
– Натали?
Женщина, которую он целовал три минуты назад, избегала его взгляда и возилась у плиты с прихватками.
– Наверное, мне лучше уйти, – натянуто произнес он.
– Да. Наверное.
Слышать это было обидно. Купер забрал пальто со спинки дивана и пошел к двери, надеясь, что Натали скажет что-то еще. Но она молчала, и тогда он посоветовал:
– Не забывай, что ты тоже личность.
Она лишь кивнула, а он задержался у двери и пристально на нее смотрел. К нему подбежала Лили со словами:
– Купер, я вас люблю. Вы хороший.
У него комок застрял в горле. Купер погладил Лили по щеке, вышел из дома и захлопнул за собой дверь.
Неужели он отступит, как отступил десять лет назад?
Натали впервые за два года почувствовала себя женщиной, а не только кормильцем семьи. Она дотронулась до губ, опухших от поцелуев. Эти поцелуи породили в ней желание… отдаться Куперу прямо на диване. Потом появились близнецы. Ни разу в жизни она не испытывала подобного ужаса. Битый час после ухода Купера она пыталась объяснить детям то, что объяснить было невозможно. Они слишком малы и не в состоянии понять свою маму, понять, что у нее могут быть желания, страсти, чувства.
Натали наклонилась к зеркалу. Она что, сходит с ума? Или, наоборот, возвращается к жизни после черных дней отчаяния и горя? Бедняга Купер. Она не должна была отпускать его. Особенно после того, как он с такой нежностью обнимал ее и утешал.
В доме наступила тишина. Близнецы улеглись спать. Торты остывали на полке и в контейнерах.
А Натали не спалось, она была возбуждена, в голове царила полная неразбериха. Закрыв дверь в спальню, она взяла телефон и набрала номер Купера. Он ответил сразу же:
– Натали?
– Прости.
– За что? – Его голос звучал холодно и сдержанно.
– За то, что отпустила тебя. – Она прилегла на кровать. – Я была ошеломлена. Я не знала, что делать.
– Понимаю.
– Понимаешь?
– Пытаюсь. Натали, Роза не должна управлять твоей жизнью.
– Знаю. Я с ней поговорила. Прости, что я позволила ей так себя вести. С девочкой порой бывает очень трудно справиться, но она обожала Джастина.
– Я не собираюсь занимать место Джастина.
Разочаровали ее или нет эти слова Купера?
– Спасибо за то, что ты меня выслушал.
– Это все, на что я годен?
Она снова дотронулась до губ, представив Купера рядом с собой:
– Ты знаешь ответ.
– Я хочу тебя целовать. Сейчас хочу. У тебя такие сладкие губы.
Чувственная дрожь пробежала по ее телу.
– Купер, что с нами происходит?
– Точно не знаю. Хочешь, продолжим и тогда узнаем?
Прилив счастья был похож на взвившийся вверх дымок ароматной свечи.
– Я тоже об этом думала.
Глава восьмая
– Ты с ним спала? – Регина выжидательно смотрела через стол на Натали.
Подруги собрались у Калли поиграть, как обычно по пятницам, в покер.
– Регина, думай, о чем говоришь! У меня две дочки.
– Хочешь, я приглашу их в гости с ночевкой?
Натали засмеялась. Ее подруги неисправимы!
– Нет, не хочу. Ты же знаешь, что я думаю о сексе вне брака.
При слове «брак» все затихли.
– Девочки уже застали нас на диване. Представляете, каково мне было объясняться с восьмилетними детьми?
Джули засмеялась:
– На диване?
– Мы обнимались на диване, – покраснев, призналась Натали.
Калли появилась в дверях с коктейлями «Маргарита».
– Чем вы занимались на диване? Неужели любовью, а, Натали?
– Мы просто обнимались.
Они с Купером вполне могли заняться любовью, если бы дома не было близнецов.
– Для начала неплохо и пообниматься. – Калли оглядела стол. – А где Сирена с пиццей?
Джули тасовала карты, ожидая, когда все соберутся.
– Пиццу принесет Одра.
– Но сегодня очередь Сирены.
– Ты разве не слышала?
– Чего не слышала? – Калли удивленно приоткрыла алые губки.
– Это Сирена занимается любовью на диване. Она звонила с озера Тахо. Они с Кейном поженились прошлым вечером.
– Поженились? Вот хитрая. Мне слова не сказала. А я так хотела сделать для нее свадебный букет.
– А я уже придумала, какой торт им испеку, – сказала Натали. – И даже образцы принесла.
– Как здорово, – оживилась Калли. – Значит, на десерт у нас торт, хотя и без Сирены. А что у тебя с бесподобным Купером Салливаном? Если он тебя хочет, то почему ты сегодня не с ним, а с нами?
– Он работает. У него операция и ночное дежурство.
Калли поставила поднос с коктейлями на середину стола и подвинула к Натали стакан.
– Для нашей Феи Сластей – без сахара. А остальные могут толстеть. – Она потерла ладони. – Давайте начнем. Мне не терпится сегодня отыграться.
– Интересно, где же Одра? – спросила Джули.
– Наверное, корпит в офисе над документами, отыскивая недостающий цент.
Это была добродушная шутка – все знали, что Одра любит порядок и гордится этим.
– Нас пятеро. Начнем игру – не будем ее ждать.
У Натали было на руках два туза и две двойки, когда зазвонил мобильник. Она одной рукой бросила монетку в двадцать пять центов в общую кучу, а другой выудила из кармана телефон. Спустя пять минут женщина отложила карты.
– Простите, но мне придется уйти. Роза плачет, жалуется на боль в животе.
– Я не думаю, что у нее болел живот. – Натали сидела за ленчем напротив Купера в маленьком кафе в нескольких кварталах от его клиники. – Либо она притворялась, либо произошло чудесное исцеление, стоило мне появиться.
Натали не стала говорить о своих сомнениях. Роза, скорее всего, решила, что Натали находится с Купером, а вовсе не играет в покер с «Красавицами». Поэтому она и выдумала недомогание, чтобы вернуть маму домой.
– Как ты поступишь? – спросил Купер.
– Не знаю. Может, следует обратиться к специалисту? Я несколько раз водила обеих девочек к психологу после смерти Джастина. Наверное, тех визитов было недостаточно.
– А если с ней поговорю я?
– Не знаю.
– Но нельзя ничего не предпринимать.
– Это я понимаю. – Ее голос прозвучал резче, чем она того хотела. Но Натали на самом деле не знала, что делать, и злилась на себя за свою беспомощность.
Купер промолчал, и от его молчания ей стало совсем тошно.
Всю неделю она пыталась придумать, как ей быть, но ничего так и не придумала. Наказания ни к чему не привели. Ей надо каким-то образом докопаться до основной причины поведения Розы.
– Как тебе креветки? – спросил Купер.
– Я давно не ела такой вкусноты.
Его взгляд переместился ей на губы.
– А я могу себе представить и другие вкусные вещи.
Она засмеялась и погрозила ему пальцем.
– Прекрати.
– Почему?
– Потому.
– Потому что тебе хочется меня поцеловать?
– Да.
Он тоже засмеялся.
– Мы завтра вечером идем на Лягушачий пруд кататься на коньках? Там много мест, где можно целоваться.
– Ты плохо себя ведешь.
– А я никогда не говорил, что я хороший мальчик.
– Во сколько? В семь?
Купер давно обещал сводить девочек на каток. Натали любила коньки, но на катке не была целую вечность. Мысль о том, что она будет кататься, держась с Купером за руки, была очень заманчивой, и она не будет возражать, если им удастся тайком поцеловаться где-нибудь в уголке.
Купер с Натали и близнецами, все в спортивных костюмах, шарфах и вязаных шапках, пересекали парк Бостон-Коммон, направляясь к катку. У Купера было такое ощущение, будто они одна семья. А что, если такое возможно? И эти девочки – его дочери? А Натали – его жена?
Последнее время эти мысли посещали мужчину слишком часто и не давали покоя. Но он не ищет жену, а она – мужа. Он не рассчитывает на то, что Натали забудет Джастина, но безумно хочется услышать от нее, что она принадлежит только ему, Куперу.
– Я разучилась кататься, – призналась Роза, глядя на взятые напрокат коньки.
Купер тут же мысленно добавил коньки в список подарков. Натали хватит удар, но она смирится с этим. Ему не терпелось увидеть их лица рождественским утром.
– Мы все будем держаться за руки, и ты снова научишься.
Конькобежцы скользили по замерзшему пруду, а зрители наблюдали из-за освещенной огоньками ограды. Павильон, где девочки наверняка захотят угоститься горячим шоколадом, был украшен зелеными ветками и красными бантами. На деревьях вокруг пруда тоже сияли гирлянды лампочек. Чудесный вечер, чтобы покататься на коньках в приятной компании.
Они зашнуровали ботинки, Натали поднялась и протянула девочкам обе руки:
– Ну, поехали. Кто первый?
– Все за одного, и один за всех. – Купер помог Лили встать на ноги и подкатил ее к Натали. Ожидая отказа, он все же предложил помочь и Розе, но, к его удивлению, она вложила свою ладошку в теплой перчатке в его руку и, шатаясь, встала. Он улыбнулся, глядя на ее упрямо сжатые губы, и подумал, что в своем упрямстве и решительности Роза – вылитая мать. – Поставь девочек между нами, пока они не освоятся, – сказал он Натали.
– А этот шлем обязательно носить? – Лили подергала резинку под подбородком.
– Да. Нам не нужны разбитые головы на Рождество. – Натали шутливо постучала по розовому шлему на голове дочери. – Поехали. Сегодня не очень много народа, так что покатаемся в свое удовольствие.
Роза ехала около Купера, уцепившись за его руку.
– Принцесса, у тебя здорово получается. Не напрягайся так, согни колени и скользи.
Она искоса посмотрела на него и задрала подбородок. Да, эта девочка не сдастся. Ее упорство достойно уважения.
Кто удивил Купера, так это Лили. Он считал эту близняшку более слабой, а она каталась уверенно и быстро.
– Мам, я хочу разогнаться, – заявила Лили, оторвавшись от Розы, которая дат на секунду не отпускала руки Купера.
– Вы с мамой езжайте впереди, – сказал он, – а мы с Розой медленно поедем за вами.
Натали с сомнением взглянула на Купера, а он подмигнул ей, стараясь не рассмеяться.
Натали и Лили весело помахали им и укатили вперед, а Купер с Розой двигались медленно и осторожно. Роза крепко сжимала руку Купера, и ему стало ее жалко. И вдруг его осенило: а что, если причина ее вздорности – страх перемен, страх потерять того, кого она любит? Опять потерять. И, возможно, поэтому она его невзлюбила. Потому что боялась потерять свою маму? Или боялась, что забудет отца? Об этом, следует подумать.
Через несколько минут катания без падений Роза почувствовала себя более уверенно и даже осмелилась посмотреть на мать и сестру, которые помахали ей. Постепенно ее неловкость исчезла, и она легко заскользила по льду.
– Мама едет к нам, – вдруг сказала Роза. – А с ней еще кто-то.
Действительно, вместе с Натали и Лили к ним двигалась солидная пара. В даме Купер узнал Беллу Маккензи, главную «Красавицу».
– Это что, инсценировка? – прошипела Натали на ухо Белле.
Едва увидев на катке Беллу с Чарли, Натали заподозрила, что их появление не случайно. Хотя, надо признать, ее начальница весьма грациозно, несмотря на полноту, скользила по льду.
– Разумеется, это инсценировка, – засмеялась Белла. – Интересно, а как вы с Купером ухитритесь побыть вдвоем без помощи друзей? – Она похлопала своего спутника по руке. – Чарли любезно согласился меня сопровождать. По-моему, я здорово придумала.
Взгляд, которым Чарли одарил Беллу, говорил о том, что все, придуманное Беллой, может быть только великолепным.
– Он тебя обожает, – тихонько сказала Натали, наклонившись к Белле.
– Я все слышал, – прищурившись от удовольствия, заметил Чарли. – И вы абсолютно правы.
Натали перевела взгляд на Купера и Розу. Эти двое тоже выглядели вполне довольными. Может, они в результате подружатся?
– Купер, посмотри, кого мы встретили. С Беллой ты знаком. А это Чарльз Уайли.
Мужчины обменялись рукопожатиями, а Белла начала обмахивать лицо, изображая усталость.
– Мои старые косточки нуждаются в отдыхе, – заявила она.
Ну и артистка, подумала Натали. Да у нее энергии хватит на троих.
Купер решил воспользоваться ситуацией:
– В павильоне можно замечательно отдохнуть и попить горячего шоколада.
– Нет-нет. Вы с Натали еще не накатались, а вот двум цыпляткам нужно перевести дух и подкрепиться.
– Нам? – Роза указала на себя и Лили.
– Вам, конечно. Поехали. – Белла, словно наседка, обняла девочек. – У нас с дядей Чарли есть для вас сюрприз.
– Пирожные? – оживилась Роза.
– Горячий шоколад и зефир? – вставила Лили.
– Много зефира, – пообещала Белла и, выразительно взглянув на Натали, укатила вместе с близнецами.
– Как это мило с их стороны, – улыбаясь во весь рот, сказал Купер.
– Это ты ее попросил?
Он захохотал:
– Я до этого не додумался. – Он протянул к Натали руки. – Детка, мы с тобой одни. Что скажешь? Проверим темные закоулки и укромные уголки?
Ей стало жарко.
– Ты – сумасшедший, и Белла с Чарли тоже.
– А мне они нравятся. – Купер улыбнулся своей очаровывающей улыбкой и начал выделывать фигуры, которые под силу разве что спортсмену-олимпийцу.
– Рисовка, – заявила Натали и со смехом метнулась вперед с такой скоростью, что он поразился.
Но куда ей соревноваться с длинноногим Купером? Он нагнал ее за секунду, сделал восьмерку и резко затормозил, разбрасывая фонтан снежной пыли. Натали не успела вовремя остановиться, они столкнулись и со смехом упали – Натали оказалась на нем, хотя проворный и сильный Купер пытался удержать ее.
Она ощутила его крепкое, мускулистое тело, и внутри у нее разлился жар вместе с растущим желанием.
– Ты как? – спросил он.
– Лед холодный.
– Холодный? А мне кажется – твердый.
– Твердый и холодный. – Натали давно не чувствовала себя такой беззаботной и счастливой. На душе было легко.
Дыхание Купера касалось ее губ, и она приблизила свои холодные губки к его теплому рту. Какое приятное ощущение!
Натали хотела сесть, но он ее не пустил.
– Минутку, леди. Теперь очередь пострадавшей стороны, то есть меня. – И заключил в ладони лицо Натали.
Нежность и сладость его поцелуев пьянила, и желание охватило ее с новой силой.
Глава девятая
Дни перед Рождеством пролетали незаметно: пироги и торты для приемов и свадеб – и даже шоколадный, пропитанный ромом торт для медсестер клиники Купера, – подарки для Розы и Лили. И… мысли о Купере. Да, Натали постоянно о нем думала. Происходит что-то серьезное. Но что?
Рождественское утро она встретила уставшей, но счастливой. Выйдя из душа, Натали посмотрела в зеркало и улыбнулась. Счастье написано у нее на лице!
Проверив уровень сахара в крови, она сделала себе укол инсулина. Сегодня у нее глюкоза повышена, но в этом виноваты аппетитные птифуры – она не устояла вчера на ежегодной вечеринке, которую Белла устраивала в сочельник.
Натали прошла в спальню и взяла в руки фотографию Джастина. Она почти слышала, как он ее ругает. Много недель она не разговаривала с ним, а сейчас сказала:
– Я уже взрослая девочка и могу сама о себе позаботиться.
Он улыбался ей с фотографии; словно говорил: «Я не верю ни одному твоему слову».
На этот раз женщина не испытала ни рвущего душу горя, ни злости. Наконец-то она выздоравливает после потери, становится сильной и независимой. Ей есть чем гордиться.
Она поставила фотографию на место и пошла в гостиную. В лампочках на елке отражались блестящие пакеты. Хотя Натали и просила Купера не переусердствовать с подарками, он забежал накануне вечером с целой горой коробок; а когда она пригрозила выставить его, лишь рассмеялся и заявил, что подарки – это плата за клюквенный торт, который она обещала испечь для его семьи. Сердиться на Купера просто невозможно. Он умел ее обворожить.
Натали устроилась с чашечкой кофе в тишине гостиной и вдыхала запах рождественского утра: мяты и хвои, корицы и шалфея.
– Мамочка, с Рождеством!
В комнату влетели Лили и Роза. Она отставила кофе – ее ждали объятия и поцелуи. Натали не хотелось отпускать дочек от себя, но девочкам не терпелось развернуть подарки.
– Уже можно их открывать?
Бесполезно призывать сначала позавтракать – на Рождество все правила мгновенно забываются.
– Можно, – разрешила Натали и уселась на диване с видеокамерой в руках, чтобы запечатлеть волшебные моменты.
Из магнитолы доносились звуки рождественских гимнов, девочки с восторженным визгом и смехом разворачивали подарки, а Натали чувствовала себя на седьмом небе, особенно когда раздался звонок в дверь и на пороге появился Купер в костюме Санта-Клауса.
Но его маскарад никого не обманул.
– Купер! – Лили обхватила его за колени. Роза отвлеклась от игрушечной гостиной для Барби и вскочила на ноги со словами:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12
– Ты же сказала, что не выйдешь замуж! – сердито крикнула она.
– Роза, поговорим об этом позже.
– Ты сказала мне неправду. Ты говорила, что врать нехорошо, а сама соврала!
Этого Купер вынести не мог. Он вскочил с дивана и пошел на кухню.
– Роза, нельзя так разговаривать с мамой.
Маленький тигренок повернулся к нему:
– Щенок вас сейчас укусит. Лучше уходите.
Купер посмотрел на Натали, ожидая, что она одернет дочку. Грубость допускать нельзя.
– Натали?
Женщина, которую он целовал три минуты назад, избегала его взгляда и возилась у плиты с прихватками.
– Наверное, мне лучше уйти, – натянуто произнес он.
– Да. Наверное.
Слышать это было обидно. Купер забрал пальто со спинки дивана и пошел к двери, надеясь, что Натали скажет что-то еще. Но она молчала, и тогда он посоветовал:
– Не забывай, что ты тоже личность.
Она лишь кивнула, а он задержался у двери и пристально на нее смотрел. К нему подбежала Лили со словами:
– Купер, я вас люблю. Вы хороший.
У него комок застрял в горле. Купер погладил Лили по щеке, вышел из дома и захлопнул за собой дверь.
Неужели он отступит, как отступил десять лет назад?
Натали впервые за два года почувствовала себя женщиной, а не только кормильцем семьи. Она дотронулась до губ, опухших от поцелуев. Эти поцелуи породили в ней желание… отдаться Куперу прямо на диване. Потом появились близнецы. Ни разу в жизни она не испытывала подобного ужаса. Битый час после ухода Купера она пыталась объяснить детям то, что объяснить было невозможно. Они слишком малы и не в состоянии понять свою маму, понять, что у нее могут быть желания, страсти, чувства.
Натали наклонилась к зеркалу. Она что, сходит с ума? Или, наоборот, возвращается к жизни после черных дней отчаяния и горя? Бедняга Купер. Она не должна была отпускать его. Особенно после того, как он с такой нежностью обнимал ее и утешал.
В доме наступила тишина. Близнецы улеглись спать. Торты остывали на полке и в контейнерах.
А Натали не спалось, она была возбуждена, в голове царила полная неразбериха. Закрыв дверь в спальню, она взяла телефон и набрала номер Купера. Он ответил сразу же:
– Натали?
– Прости.
– За что? – Его голос звучал холодно и сдержанно.
– За то, что отпустила тебя. – Она прилегла на кровать. – Я была ошеломлена. Я не знала, что делать.
– Понимаю.
– Понимаешь?
– Пытаюсь. Натали, Роза не должна управлять твоей жизнью.
– Знаю. Я с ней поговорила. Прости, что я позволила ей так себя вести. С девочкой порой бывает очень трудно справиться, но она обожала Джастина.
– Я не собираюсь занимать место Джастина.
Разочаровали ее или нет эти слова Купера?
– Спасибо за то, что ты меня выслушал.
– Это все, на что я годен?
Она снова дотронулась до губ, представив Купера рядом с собой:
– Ты знаешь ответ.
– Я хочу тебя целовать. Сейчас хочу. У тебя такие сладкие губы.
Чувственная дрожь пробежала по ее телу.
– Купер, что с нами происходит?
– Точно не знаю. Хочешь, продолжим и тогда узнаем?
Прилив счастья был похож на взвившийся вверх дымок ароматной свечи.
– Я тоже об этом думала.
Глава восьмая
– Ты с ним спала? – Регина выжидательно смотрела через стол на Натали.
Подруги собрались у Калли поиграть, как обычно по пятницам, в покер.
– Регина, думай, о чем говоришь! У меня две дочки.
– Хочешь, я приглашу их в гости с ночевкой?
Натали засмеялась. Ее подруги неисправимы!
– Нет, не хочу. Ты же знаешь, что я думаю о сексе вне брака.
При слове «брак» все затихли.
– Девочки уже застали нас на диване. Представляете, каково мне было объясняться с восьмилетними детьми?
Джули засмеялась:
– На диване?
– Мы обнимались на диване, – покраснев, призналась Натали.
Калли появилась в дверях с коктейлями «Маргарита».
– Чем вы занимались на диване? Неужели любовью, а, Натали?
– Мы просто обнимались.
Они с Купером вполне могли заняться любовью, если бы дома не было близнецов.
– Для начала неплохо и пообниматься. – Калли оглядела стол. – А где Сирена с пиццей?
Джули тасовала карты, ожидая, когда все соберутся.
– Пиццу принесет Одра.
– Но сегодня очередь Сирены.
– Ты разве не слышала?
– Чего не слышала? – Калли удивленно приоткрыла алые губки.
– Это Сирена занимается любовью на диване. Она звонила с озера Тахо. Они с Кейном поженились прошлым вечером.
– Поженились? Вот хитрая. Мне слова не сказала. А я так хотела сделать для нее свадебный букет.
– А я уже придумала, какой торт им испеку, – сказала Натали. – И даже образцы принесла.
– Как здорово, – оживилась Калли. – Значит, на десерт у нас торт, хотя и без Сирены. А что у тебя с бесподобным Купером Салливаном? Если он тебя хочет, то почему ты сегодня не с ним, а с нами?
– Он работает. У него операция и ночное дежурство.
Калли поставила поднос с коктейлями на середину стола и подвинула к Натали стакан.
– Для нашей Феи Сластей – без сахара. А остальные могут толстеть. – Она потерла ладони. – Давайте начнем. Мне не терпится сегодня отыграться.
– Интересно, где же Одра? – спросила Джули.
– Наверное, корпит в офисе над документами, отыскивая недостающий цент.
Это была добродушная шутка – все знали, что Одра любит порядок и гордится этим.
– Нас пятеро. Начнем игру – не будем ее ждать.
У Натали было на руках два туза и две двойки, когда зазвонил мобильник. Она одной рукой бросила монетку в двадцать пять центов в общую кучу, а другой выудила из кармана телефон. Спустя пять минут женщина отложила карты.
– Простите, но мне придется уйти. Роза плачет, жалуется на боль в животе.
– Я не думаю, что у нее болел живот. – Натали сидела за ленчем напротив Купера в маленьком кафе в нескольких кварталах от его клиники. – Либо она притворялась, либо произошло чудесное исцеление, стоило мне появиться.
Натали не стала говорить о своих сомнениях. Роза, скорее всего, решила, что Натали находится с Купером, а вовсе не играет в покер с «Красавицами». Поэтому она и выдумала недомогание, чтобы вернуть маму домой.
– Как ты поступишь? – спросил Купер.
– Не знаю. Может, следует обратиться к специалисту? Я несколько раз водила обеих девочек к психологу после смерти Джастина. Наверное, тех визитов было недостаточно.
– А если с ней поговорю я?
– Не знаю.
– Но нельзя ничего не предпринимать.
– Это я понимаю. – Ее голос прозвучал резче, чем она того хотела. Но Натали на самом деле не знала, что делать, и злилась на себя за свою беспомощность.
Купер промолчал, и от его молчания ей стало совсем тошно.
Всю неделю она пыталась придумать, как ей быть, но ничего так и не придумала. Наказания ни к чему не привели. Ей надо каким-то образом докопаться до основной причины поведения Розы.
– Как тебе креветки? – спросил Купер.
– Я давно не ела такой вкусноты.
Его взгляд переместился ей на губы.
– А я могу себе представить и другие вкусные вещи.
Она засмеялась и погрозила ему пальцем.
– Прекрати.
– Почему?
– Потому.
– Потому что тебе хочется меня поцеловать?
– Да.
Он тоже засмеялся.
– Мы завтра вечером идем на Лягушачий пруд кататься на коньках? Там много мест, где можно целоваться.
– Ты плохо себя ведешь.
– А я никогда не говорил, что я хороший мальчик.
– Во сколько? В семь?
Купер давно обещал сводить девочек на каток. Натали любила коньки, но на катке не была целую вечность. Мысль о том, что она будет кататься, держась с Купером за руки, была очень заманчивой, и она не будет возражать, если им удастся тайком поцеловаться где-нибудь в уголке.
Купер с Натали и близнецами, все в спортивных костюмах, шарфах и вязаных шапках, пересекали парк Бостон-Коммон, направляясь к катку. У Купера было такое ощущение, будто они одна семья. А что, если такое возможно? И эти девочки – его дочери? А Натали – его жена?
Последнее время эти мысли посещали мужчину слишком часто и не давали покоя. Но он не ищет жену, а она – мужа. Он не рассчитывает на то, что Натали забудет Джастина, но безумно хочется услышать от нее, что она принадлежит только ему, Куперу.
– Я разучилась кататься, – призналась Роза, глядя на взятые напрокат коньки.
Купер тут же мысленно добавил коньки в список подарков. Натали хватит удар, но она смирится с этим. Ему не терпелось увидеть их лица рождественским утром.
– Мы все будем держаться за руки, и ты снова научишься.
Конькобежцы скользили по замерзшему пруду, а зрители наблюдали из-за освещенной огоньками ограды. Павильон, где девочки наверняка захотят угоститься горячим шоколадом, был украшен зелеными ветками и красными бантами. На деревьях вокруг пруда тоже сияли гирлянды лампочек. Чудесный вечер, чтобы покататься на коньках в приятной компании.
Они зашнуровали ботинки, Натали поднялась и протянула девочкам обе руки:
– Ну, поехали. Кто первый?
– Все за одного, и один за всех. – Купер помог Лили встать на ноги и подкатил ее к Натали. Ожидая отказа, он все же предложил помочь и Розе, но, к его удивлению, она вложила свою ладошку в теплой перчатке в его руку и, шатаясь, встала. Он улыбнулся, глядя на ее упрямо сжатые губы, и подумал, что в своем упрямстве и решительности Роза – вылитая мать. – Поставь девочек между нами, пока они не освоятся, – сказал он Натали.
– А этот шлем обязательно носить? – Лили подергала резинку под подбородком.
– Да. Нам не нужны разбитые головы на Рождество. – Натали шутливо постучала по розовому шлему на голове дочери. – Поехали. Сегодня не очень много народа, так что покатаемся в свое удовольствие.
Роза ехала около Купера, уцепившись за его руку.
– Принцесса, у тебя здорово получается. Не напрягайся так, согни колени и скользи.
Она искоса посмотрела на него и задрала подбородок. Да, эта девочка не сдастся. Ее упорство достойно уважения.
Кто удивил Купера, так это Лили. Он считал эту близняшку более слабой, а она каталась уверенно и быстро.
– Мам, я хочу разогнаться, – заявила Лили, оторвавшись от Розы, которая дат на секунду не отпускала руки Купера.
– Вы с мамой езжайте впереди, – сказал он, – а мы с Розой медленно поедем за вами.
Натали с сомнением взглянула на Купера, а он подмигнул ей, стараясь не рассмеяться.
Натали и Лили весело помахали им и укатили вперед, а Купер с Розой двигались медленно и осторожно. Роза крепко сжимала руку Купера, и ему стало ее жалко. И вдруг его осенило: а что, если причина ее вздорности – страх перемен, страх потерять того, кого она любит? Опять потерять. И, возможно, поэтому она его невзлюбила. Потому что боялась потерять свою маму? Или боялась, что забудет отца? Об этом, следует подумать.
Через несколько минут катания без падений Роза почувствовала себя более уверенно и даже осмелилась посмотреть на мать и сестру, которые помахали ей. Постепенно ее неловкость исчезла, и она легко заскользила по льду.
– Мама едет к нам, – вдруг сказала Роза. – А с ней еще кто-то.
Действительно, вместе с Натали и Лили к ним двигалась солидная пара. В даме Купер узнал Беллу Маккензи, главную «Красавицу».
– Это что, инсценировка? – прошипела Натали на ухо Белле.
Едва увидев на катке Беллу с Чарли, Натали заподозрила, что их появление не случайно. Хотя, надо признать, ее начальница весьма грациозно, несмотря на полноту, скользила по льду.
– Разумеется, это инсценировка, – засмеялась Белла. – Интересно, а как вы с Купером ухитритесь побыть вдвоем без помощи друзей? – Она похлопала своего спутника по руке. – Чарли любезно согласился меня сопровождать. По-моему, я здорово придумала.
Взгляд, которым Чарли одарил Беллу, говорил о том, что все, придуманное Беллой, может быть только великолепным.
– Он тебя обожает, – тихонько сказала Натали, наклонившись к Белле.
– Я все слышал, – прищурившись от удовольствия, заметил Чарли. – И вы абсолютно правы.
Натали перевела взгляд на Купера и Розу. Эти двое тоже выглядели вполне довольными. Может, они в результате подружатся?
– Купер, посмотри, кого мы встретили. С Беллой ты знаком. А это Чарльз Уайли.
Мужчины обменялись рукопожатиями, а Белла начала обмахивать лицо, изображая усталость.
– Мои старые косточки нуждаются в отдыхе, – заявила она.
Ну и артистка, подумала Натали. Да у нее энергии хватит на троих.
Купер решил воспользоваться ситуацией:
– В павильоне можно замечательно отдохнуть и попить горячего шоколада.
– Нет-нет. Вы с Натали еще не накатались, а вот двум цыпляткам нужно перевести дух и подкрепиться.
– Нам? – Роза указала на себя и Лили.
– Вам, конечно. Поехали. – Белла, словно наседка, обняла девочек. – У нас с дядей Чарли есть для вас сюрприз.
– Пирожные? – оживилась Роза.
– Горячий шоколад и зефир? – вставила Лили.
– Много зефира, – пообещала Белла и, выразительно взглянув на Натали, укатила вместе с близнецами.
– Как это мило с их стороны, – улыбаясь во весь рот, сказал Купер.
– Это ты ее попросил?
Он захохотал:
– Я до этого не додумался. – Он протянул к Натали руки. – Детка, мы с тобой одни. Что скажешь? Проверим темные закоулки и укромные уголки?
Ей стало жарко.
– Ты – сумасшедший, и Белла с Чарли тоже.
– А мне они нравятся. – Купер улыбнулся своей очаровывающей улыбкой и начал выделывать фигуры, которые под силу разве что спортсмену-олимпийцу.
– Рисовка, – заявила Натали и со смехом метнулась вперед с такой скоростью, что он поразился.
Но куда ей соревноваться с длинноногим Купером? Он нагнал ее за секунду, сделал восьмерку и резко затормозил, разбрасывая фонтан снежной пыли. Натали не успела вовремя остановиться, они столкнулись и со смехом упали – Натали оказалась на нем, хотя проворный и сильный Купер пытался удержать ее.
Она ощутила его крепкое, мускулистое тело, и внутри у нее разлился жар вместе с растущим желанием.
– Ты как? – спросил он.
– Лед холодный.
– Холодный? А мне кажется – твердый.
– Твердый и холодный. – Натали давно не чувствовала себя такой беззаботной и счастливой. На душе было легко.
Дыхание Купера касалось ее губ, и она приблизила свои холодные губки к его теплому рту. Какое приятное ощущение!
Натали хотела сесть, но он ее не пустил.
– Минутку, леди. Теперь очередь пострадавшей стороны, то есть меня. – И заключил в ладони лицо Натали.
Нежность и сладость его поцелуев пьянила, и желание охватило ее с новой силой.
Глава девятая
Дни перед Рождеством пролетали незаметно: пироги и торты для приемов и свадеб – и даже шоколадный, пропитанный ромом торт для медсестер клиники Купера, – подарки для Розы и Лили. И… мысли о Купере. Да, Натали постоянно о нем думала. Происходит что-то серьезное. Но что?
Рождественское утро она встретила уставшей, но счастливой. Выйдя из душа, Натали посмотрела в зеркало и улыбнулась. Счастье написано у нее на лице!
Проверив уровень сахара в крови, она сделала себе укол инсулина. Сегодня у нее глюкоза повышена, но в этом виноваты аппетитные птифуры – она не устояла вчера на ежегодной вечеринке, которую Белла устраивала в сочельник.
Натали прошла в спальню и взяла в руки фотографию Джастина. Она почти слышала, как он ее ругает. Много недель она не разговаривала с ним, а сейчас сказала:
– Я уже взрослая девочка и могу сама о себе позаботиться.
Он улыбался ей с фотографии; словно говорил: «Я не верю ни одному твоему слову».
На этот раз женщина не испытала ни рвущего душу горя, ни злости. Наконец-то она выздоравливает после потери, становится сильной и независимой. Ей есть чем гордиться.
Она поставила фотографию на место и пошла в гостиную. В лампочках на елке отражались блестящие пакеты. Хотя Натали и просила Купера не переусердствовать с подарками, он забежал накануне вечером с целой горой коробок; а когда она пригрозила выставить его, лишь рассмеялся и заявил, что подарки – это плата за клюквенный торт, который она обещала испечь для его семьи. Сердиться на Купера просто невозможно. Он умел ее обворожить.
Натали устроилась с чашечкой кофе в тишине гостиной и вдыхала запах рождественского утра: мяты и хвои, корицы и шалфея.
– Мамочка, с Рождеством!
В комнату влетели Лили и Роза. Она отставила кофе – ее ждали объятия и поцелуи. Натали не хотелось отпускать дочек от себя, но девочкам не терпелось развернуть подарки.
– Уже можно их открывать?
Бесполезно призывать сначала позавтракать – на Рождество все правила мгновенно забываются.
– Можно, – разрешила Натали и уселась на диване с видеокамерой в руках, чтобы запечатлеть волшебные моменты.
Из магнитолы доносились звуки рождественских гимнов, девочки с восторженным визгом и смехом разворачивали подарки, а Натали чувствовала себя на седьмом небе, особенно когда раздался звонок в дверь и на пороге появился Купер в костюме Санта-Клауса.
Но его маскарад никого не обманул.
– Купер! – Лили обхватила его за колени. Роза отвлеклась от игрушечной гостиной для Барби и вскочила на ноги со словами:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12