– Ладно, ладно. Я отступаю. Пока отступаю. Но если тебе что-то понадобится, я хотел бы об этом знать.
Ну, уж этого он не дождется. Собирается быть добрым папочкой? Нет, спасибо.
– Неужели нельзя поговорить о чем-нибудь еще? – спросила Натали и направилась в гостиную.
– О чем угодно. – Купер опустился на диван с легкостью и грациозностью атлета.
Для человека, который часами стоит за операционным столом, он в на редкость отличной физической форме, отметила Натали.
– Ты все еще плаваешь на яхте?
– При любом удобном случае. Хочешь присоединиться?
– Зимой?
– Мы можем подождать до весны. А на коньках желаешь покататься?
– Купер, я не напрашиваюсь на свидание.
– Разве друзьям возбраняется вместе покататься на коньках?
В этот момент появились близнецы во фланелевых пижамах, розовые после ванны. Зеленые махровые тапочки-лягушки захлопали по деревянному полу, и девочки оказались на коленях у Натали, а она обняла их, вдыхая чистый, детский запах. Сердце готово было разорваться от любви.
– Вы вкусно пахнете.
– Нам можно остаться? Ну, хоть чуть-чуть.
Натали посмотрела на настенные часы.
– Если хотите послушать сказку, скорее в постель.
Девочки нехотя слезли с материнских колен.
– А зубы вы почистили?
Близнецы кивнули, а Лили, повернувшись к Куперу, вдруг сказала:
– Купер, пошли.
– А я не помешаю?
Девочки выжидательно посмотрели на мать.
– Конечно, не помешаешь, – ответила Натали. Немного странно представить, что мужчина войдет в одну из спален ее квартирки, но нельзя назвать это ощущение неприятным. Она подумает об этом позже.
– Мне нравится ваша комната, – сказал Купер, оглядев розово-сиреневую детскую, где над каждой кроваткой висел полог из белой тонкой ткани, и девочки спали, как принцессы, под балдахином.
– Это мама все сделала.
Купер с восхищением посмотрел на Натали:
– Я в восторге.
Она купила в магазине уцененных товаров и на распродаже ткань, пуговицы, кружева, тесьму с кисточками и вместе с девочками сшила покрывала на кровати и наволочки на подушки. Получилось очень красиво, как у сказочных принцесс.
– Торты, балдахины и маленькие девочки… – задумчиво произнес Купер. – Я и не представлял, какая ты талантливая.
– От твоих комплиментов у меня сейчас распухнет голова.
Тем временем близнецы улеглись в кроватки. Лили откинула прозрачный полог и похлопала ладошкой по матрасу.
– Садитесь сюда, Купер.
Он колебался всего мгновение. Девочки – даже Роза – настояли, чтобы сказку им прочитал Купер. Натали была поражена. А когда этот блестящий хирург, начал читать детскую сказку, изображая Санта-Клауса, она совсем растрогалась.
Натали наблюдала за девочками, особенно за Лили, которая смотрела Куперу в рот. Из двух дочек Лили была более чувствительным ребенком. Она жалела уличных собак и угощала пирожками соседей. Роза тоже могла быть ласковой и отзывчивой, но это проявлялось у нее по-иному. Лили была миротворцем, а Роза – борец за справедливость, готовая сражаться с теми, кто обижал других.
Иногда Натали спрашивала себя: может, именно Роза больше страдает от отсутствия отца, чем Лили.
Но сегодня им всем хорошо и весело. Ее детям необходимо услышать мужской голос, поиграть в шумные, буйные игры, в которые можно поиграть только с мужчиной.
После третьей сказки Натали наклонилась к Розе, чтобы поцеловать ее.
– Пора спать.
– Еще одну. Пожалуйста.
Купер понял намек и закрыл книжку.
– В другой раз. Хорошо?
У Натали екнуло сердце. В другой раз? Сегодня вечером ей было и радостно… и трудно. Захочет ли она снова испытать все это?
– Завтра? – спросила Лили. – Вы придете завтра?
Натали поцеловала дочек.
– Купер очень занятый доктор.
– А! Как папа.
Это девочкам было понятно – ведь они не часто видели отца из-за его постоянной занятости.
– Спокойной ночи, мои ненаглядные.
– Спокойной ночи, мамочка.
– Спокойной ночи, Купер, – сказала Лили. Она, как всегда, никого не забывала. У нее вдоль подушки выстроились рядком шесть кукол, чтобы ни одна не обиделась, если ее оставят в шкафчике для игрушек.
Натали погасила свет, и они с Купером вернулись в гостиную.
– Мне тоже пора.
Он взял пальто со спинки дивана и, натягивая черные кожаные перчатки, обвел взглядом гостиную, освещенную только огоньками на елке. В приятном полумраке ощущалась магия Рождества.
– Под елку необходимо положить подарки.
– Не беспокойся. Девочки без подарков не останутся.
– Но ты позволишь мне купить им что-нибудь?
– Только не большое. И учти, что я старомодная мама. Я не хочу, чтобы мои девочки думали, будто можно купить счастье.
– Ты мудрая мама. Твоим девочкам повезло. Она положила ладонь ему на локоть.
– Девочкам сегодняшний день запомнится. Спасибо тебе.
– А их маме? Она довольна?
– Мама довольна.
– И я доволен.
Купер открыл дверь и вышел в ночную темноту. Снегопад кончился, воздух был свежий и бодрящий. В свете уличных фонарей снег блестел подобно алмазам.
– Нам надо будет это повторить.
Натали вышла за ним следом и обхватила себя руками от холода.
–. Купер, это ни к чему.
– Тебе лучше вернуться в дом, – сказал он, но сам уйти не спешил, а смотрел на нее сверху вниз.
Какие у него темные глаза. Почти черные. Она вспомнила их поцелуй. А он помнит? Купер протянул руку и коснулся ее щеки.
Скрипнула дверь у них за спиной – на пороге стояла Роза с плюшевым зайцем под мышкой.
– Я хочу пить.
Купер опустил руку.
– Спокойной ночи, Натали. Сладких снов.
Купер захлопнул крышку ноутбука, откинулся на спинку кресла и потер глаза. Было два часа ночи, а он еще не ложился, хотя ему предстояла ранняя операция. После вечера с Натали и девочками он слишком возбудился и не смог уснуть. Тогда он решил отвлечься, общаясь по Интернету с зарубежными хирургами-исследователями. В доме было тихо, лишь еле слышно гудела батарея отопления. Он встал и потянулся, затем погасил свет в кабинете и перешел в гостиную. В темноте белел длинный диван, выбранный дизайнером. За диваном был виден – тоже белый – мраморный камин, которым Купер еще ни разу не воспользовался. Почему? Да потому, что он нечасто здесь бывал, некогда ему наслаждаться треском поленьев и игрой огня. К тому же какая радость от романтической обстановки, когда рядом с тобой никого нет? Подойдя к окну, мужчина откинул тяжелые шторы. Здесь он вырос, здесь стояли элитные дома, в которых жили известные люди, достигшие вершин – каждый в своей профессии. Большинство здешних семей принадлежало к аристократии Новой Англии. Они были богаты, знали, что занимают в обществе подобающее место, и им нравилось получать дань уважения. Купер считал, что это в порядке вещей. Считал до сегодняшнего дня. Несколько часов с Натали и ее девочками в чем-то его изменили. Как тепло и уютно в их скромной, маленькой квартире. Это так не похоже на дом его детства. У него было всё, все блага, которые можно купить. Родители по-своему любили его, но Рождество для них – это возможность показать себя, подчеркнуть значительность семьи Салливанов. Они устраивали изысканные обеды и приемы, приглашая нужных людей. Им и в голову не могло прийти просто повеселиться, посмеяться, спеть незатейливые песенки и съесть попкорн. Разве его мать хоть раз украсила елку бумажными ангелочками и колокольчиками, которые они с Камероном делали в школе? А Натали украшала.
У него защипало в носу и сдавило горло. Зачем он поцеловал Натали? Весь вечер его грызла совесть. Он поклялся помочь вдове Джастина, а не накидываться на нее с поцелуями. Но как сладок вкус ее губ! И Купер был почти уверен, что она тоже его поцеловала бы, если бы не помешали дети. Рука сжала подоконник, когда мужчина представил Натали в своем доме, в своей постели. Он отвернулся от окна и выругался. Она – Натали, вдова Джастина. А он… он на роль друга не годится.
Глава шестая
Спустя три дня автофургон, доставляющий товары, привез Натали современную кухонную плиту. Натали не позволила грузчикам внести плиту в дом и попыталась дозвониться до Купера, но его не было, и тогда она оставила сообщение на автоответчике: «Спасибо, но мне это не нужно».
Приехав в агентство, она никак не могла успокоиться и, не удержавшись, пожаловалась Джули и Одре, хотя ей было стыдно навешивать на подруг свои беды. У них и собственных проблем хватало. Одра никак не могла прийти в себя после того, как жених сбежал прямо от алтаря, а обычно оживленная и смешливая Джули вдруг накануне свадьбы сделалась тихой и задумчивой.
Из своего кабинета выплыла Белла в бирюзовой тунике, щегольски повязанном шелковом шарфе и черных просторных брюках, скрывавших ее полную фигуру.
– Душечка моя, дареному коню в зубы не смотрят, особенно если у дарителя улыбка на миллион долларов и соответствующий счет в банке, – заявила она.
– Белла, перестань! Ты же знаешь, что я никогда не заинтересуюсь мужчиной из-за его денег.
– Милая, не стоит перебарщивать. Что плохого в толстом кошельке? – Белла засмеялась. – Все матери-южанки учат своих дочек следовать велению сердца, но при этом не терять голову. Можно влюбиться и в богатого, а не только в бедного.
– Натали влюблена? – Эта реплика исходила от флориста Кдлли, которая вошла с букетом белых экзотических цветов. Глаза у нее сияли, она что-то напевала, и было ясно, что у нее медовый месяц все еще в полном разгаре.
– Нет. Я ни в кого не влюблена! И очень хотела бы, чтобы вы все прекратили выдумывать, будто я пылаю к Куперу страстью только потому, что он остроумен, красив и богат. Купера Салливана я не интересую.
– Тогда почему он вчера дважды сюда заходил? – удивилась Белла.
– А сегодня утром прислал плиту? – подключилась Джули.
– По-моему, так это совершенно логично, – подвела итог Одра и повернулась к компьютеру.
– Говорю вам – он не заинтересован в романтических отношениях. – Натали не решилась признаться в поцелуе. Подруги станут ломать головы, строить различные предположения, а она прекрасно понимает, что для Купера Салливана один маленький поцелуй – это капля в море и больше ничего.
– Ты расстроена оттого, что этот потрясающий парень покупает тебе бытовую технику вместо бриллиантовых колец? – Белла села в кресло около стола Одры.
– Нет, конечно. Я вообще ничего не хочу брать у Купера. И ни у кого-либо другого не хочу. Я сама о себе позабочусь.
– Душечка, нам всем время от времени нужна помощь.
– Но не тебе, Белла. Ты – независимая женщина.
– Натали, успокойся, иначе у тебя повысится сахар, – сказала Калли. – Но почему ты не думаешь, что мужчины могут находить тебя привлекательной?
– Ой, перестань, пожалуйста. Я уже два года не красила волосы и забыла, как кокетничают. И у меня двое детей!
«Но он поцеловал меня, невзирая на это». Калли отмахнулась от возражений Натали.
– Он любит детей – это очевидно. Он ведь детский врач. А волосы у тебя такого оттенка, что их можно и не красить. Даже твои шпильки-цветочки не испортят прическу.
Натали схватила себя за макушку. Неужели она опять забыла про заколки?
– Почему не дать возможность твоему красавцу доктору поухаживать за тобой? – бросила через плечо Джули, открывая шкаф с папками. – Какой от этого вред?
Большой вред, подумала Натали. Если она позволит себе снова влюбиться, не зная точно, какие цели преследует мужчина, то они с девочками могут сильно пострадать.
– Калли права, – сказала Белла. – Рождество – идеальное время для подарков, даже если мужчина дарит кухонное оборудование.
А может, он всего лишь хочет поступать по-своему и праздники здесь ни при чем?
– Чарли тоже любит делать подарки? – засмеялась Джули, захлопнув дверцу шкафчика.
Белла уже несколько недель сопротивлялась ухаживаниям Чарльза Уайли, но все в агентстве знали, что это дело времени и Чарли скоро сломит ее упрямство.
– Чарли… это совсем другое дело. Вчера я позволила ему меня поцеловать. – Белла самодовольно улыбнулась.
– Он от тебя без ума, – сказала Калли. За спиной Беллы они с Натали хлопнули друг друга по рукам, так как заключили пари, что Белла долго не продержится в своем упорстве.
– Знаю. – Белла махнула рукой и засмеялась. – Я-то думала, что его интересует мой антикварный «роллс-ройс»… что он хочет его купить.
– Мы знаем, чем Чарли хочет заняться в этой машине.
– Целоваться, девочки. Только целоваться. На большее мы с Чарли не способны.
Подшучивания над Беллой продолжались недолго, и все занялись делами, связанными с предстоящими свадьбами… Натали обрадовалась, что они с Купером перестали быть в центре внимания.
На столе секретаря зазвонил телефон, издавая мелодию свадебного марша. Джули взяла трубку.
– «Свадебные красавицы». Меня зовут Джули. Чем могу быть вам полезна? – Закрыв трубку ладонью, она выразительно посмотрела в сторону Натали и трагическим шепотом произнесла: – Это он.
– Скажи, что меня нет.
– Но ты же здесь.
Натали решительным жестом взяла трубку.
– Здравствуй, Купер.
– Натали. – Рокочущий баритон ласкал слух.
– Я отправила плиту обратно.
В трубке послышался смех:
– А вот и нет.
И связь оборвалась. Натали уставилась в трубку, а на нее уставились четыре пары глаз.
– Ну? Так в чем же дело? – потребовала объяснений Калли.
– Ничего не понимаю. Послушайте, мы собираемся готовиться к свадьбе Джули или нет? – Натали повернулась к секретарше. – Джули, я принесла новые рисунки, чтобы тебе показать. Ты говорила, что всегда мечтала о фантастическом свадебном торте. Посмотри. Что скажешь? – И Натали раскрыла альбом.
К обсуждению присоединилась Калли со своими идеями относительно цветов для стола, и для букета невесты. И все перестали донимать Натали вопросами.
Неожиданно в офисе появился коренастый мужчина в зеленой спецовке.
– Кто из вас, дамы, Натали Томпсон?
– О господи, – прошептала Одра. – Что на этот раз выкинула Роза?
Натали бросила на нее осуждающий взгляд.
– Натали – я.
Он протянул ей счет-фактуру.
– Все установлено, как вы заказывали.
Натали взяла в руки бумагу.
– Я ничего не заказывала.
– Ну, значит, кто-то другой заказал.
Она знала, кто это сделал.
– Заберите счет обратно.
Но рабочий протестующе замахал руками:
– Мэм, я и мои ребята три часа провозились, устанавливая эту плиту в вашей мини-кухне. Обратно мы ее ни за что не вытащим.
И не успела Натали возразить, как он развернулся и ушел, а она тупо уставилась на листок бумаги, где было написано, что она – владелец электроплиты, которую пыталась вернуть сегодня утром.
– Они не могли войти ко мне в дом и установить плиту без разрешения. Я вызову полицию.
– Натали, не дури. – Джули с грохотом захлопнула ящик стола. – Он хочет тебе помочь.
– Тебе необходима плита, – вторила ей Калли. – Последние образцы торта были суховаты.
Натали аж задохнулась. Торты – это ее средство существования. Что ей делать со сломанной плитой? Она примет в подарок новую плиту ради детей, а Куперу скажет, что она думает по поводу его самонадеянных поступков.
Натали оставила свою машину в гараже на Ньюбери-стрит и спустилась в метро, чтобы доехать до клиники Купера на Лонгвуд-авеню. Сегодня она выяснит с ним отношения. Раз и навсегда.
– Могу я увидеть доктора Салливана? – спросила она у дежурной в справочном окошке.
– Ваше имя?
– Натали Томпсон.
Секретарша просмотрела список на пюпитре и с нескрываемым любопытством уставилась на Натали сквозь узкие стекла очков.
– Подождите, пожалуйста, – сказала она и удалилась.
Натали забеспокоилась: уж не оставила ли она в прическе заколки-цветочки? Медсестры искоса поглядывали на нее, а она, волнуясь из-за предстоящего разговора с человеком, который не знает слова «нет», в свою очередь разглядывала приемную, где находились мамы с маленькими детьми. За ярко-желтым столом худенький мальчик складывал пазлы, другие дети играли с пластмассовыми кубиками. От жалости у Натали сжалось сердце. Какое счастье, что ее дети здоровы.
Вдоль стены тянулся огромный аквариум, и несколько малышей следили за голубыми рыбками, которые стрелками носились между пузырьками и водорослями. Натали не могла сдержать улыбку – Купер прав, считая, что рыбки могут радовать детей. Роза и Лили были бы в восторге.
Распахнулась дверь сбоку, и Натали увидела Купера. Он был в халате, в вырезе которого виднелась серая рубашка.
– Натали, какой сюрприз!
Она строго на него посмотрела и расправила плечи, а он взял ее за руку и провел по коридору в свой кабинет, где усадил в мягкое кресло и сам сел рядом.
– Тебе понравился мой подарок?
Темные глаза Купера светились. Интересно, от чего? От радости, что он сделал подарок, или от того, что ему удалось обвести ее вокруг пальца?
– Нет. То есть да, мне понравилось, но…
– Замечательно. Я знал, что тебе понравится. Продавец в магазине бытовой техники уверял, что эта модель – самая лучшая из всех имеющихся в продаже.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12