Если такую жизнь можно было назвать обеспеченной, то что же тогда подразумевалось под жизнью роскошной? - подумала я.
Профессор подвел нас к диванам, стоящим углом. Даже в этот теплый день в камине горел огонь. Наверное, в таком доме круглый год прохладно. Из окон открывался вид на зеленую лужайку, спускающуюся к морю.
Адам взял на себя ведение разговора и стал расспрашивать профессора об истории дома, а также восхищаться прекрасной природой, окружающей особняк. Тем временем Уинстон принес поднос с чаем, и я села в одно из кресел, чтобы насладиться обжигающим напитком.
Ларри, увидев нас, издал радостный крик и дружески обнял меня. Его одежда слегка пахла конюшней, так что дядя не ошибся по поводу его местонахождения.
- Какой приятный сюрприз! Должен признаться, не думал, что вы приедете. По крайней мере так скоро. Разве вам не понравился Лондон?
- Нет, что вы, Лондон великолепен, - честно сказала я. - Но там слишком много всего.., чтобы посмотреть за один раз.
- И мы решили, что для разнообразия неплохо будет провести немного времени на побережье, - пришел мне на помощь Адам.
- И правильно решили, - сказал профессор. - Южная Англия прекрасна. Теперь, вернувшись, я удивляюсь тому, что смог провести столько времени вдали от дома.
- Ну я же говорил вам, - произнес Ларри с упреком, - только вы и слушать меня не стали.
- А какие у вас планы, профессор? Чем собираетесь заниматься? - спросила я.
- Для физика всегда работа найдется. Новые идеи.., новые эксперименты.
- Рада, что постигшая неудача не обескуражила вас.
- Нет, обескуражила, но не сломила. Впереди у меня все-таки есть еще несколько лет. Шарлотта, а вы мне почти ничего не рассказали о вашем отце. Он все такой же, как прежде, оптимист?
- Да.., все такой же.
- И здоров?
Я кивнула, на Адама мне в этот момент смотреть не хотелось.
- Надеюсь.
Я обрадовалась, что в этот момент вошли Па-мела и Фредди, положившие конец болезненной теме. Должно быть, они гуляли. Светлые волосы молодого человека были взъерошены, а на обычно бледных щеках его спутницы играл румянец.
Фредди приветствовал нас широкой улыбкой.
- О, привет! Все так же прекрасны... Должно быть, Англии вы пришлись по вкусу, как, впрочем, и она вам. Памела, правда Шарлотта великолепно выглядит?
Я сразу поняла, что Памелу наш приезд расстроил. Приветствие ее было поверхностным и холодным. Очевидно, в доме дяди она не могла не выказывать расположения по отношению к его гостям, однако именно Памела задала нам вопрос относительно длительности нашего визита.
- Памела, - упрекнул ее дядя, - ты что, волнуешься из-за вечеринки, которую задумала? В этом доме полно комнат и можно разместить даже дюжину гостей.
- Ох, извините, - вступила я. - Мы помешали? Сейчас не время?
- Совсем нет, - возразил профессор.
- Чем больше народу, тем веселей, - добавил Ларри. - Просто Памела решила устроить праздник в честь приезда дяди Алекса, ведь так, сестра? - поддразнил он ее. - Это ведь не по случаю помолвки?
- Ларри! - вспыхнула она. Но тот рассмеялся.
- Я же слышал, как ты просила вынуть из сейфа семейные драгоценности. Должно быть, предстоит нечто необычное, раз ты решила надеть все эти бриллианты и рубины. Думаю, половина окрестных жителей сбежится только для того, чтобы посмотреть на них...
Мои руки задрожали, и я чуть не уронила чашку. Окончания разговора я уже не слышала. Окаменев, я не смела поднять на Адама взгляд. Так вот в чем дело!
- Вы выглядите усталой, Шарлотта, - заметил профессор. - Может, вам стоит отдохнуть перед ужином?
- Да, благодарю вас. Боюсь, в данный момент я не слишком хороший собеседник.
Я дождалась, когда мы наконец остались наедине и набросилась на Адама:
- Ты здесь из-за драгоценностей, да? Лицо Адама осталось непроницаемым. Он молча прошел в смежную гостиную, где стояла узкая кушетка.
- Да, наверное, так и надо будет сделать, если только... - Он оглядел огромную супружескую кровать, на которой можно было бы уместиться вчетвером, и повернулся ко мне.
- Даже и не думай об этом! - выпалила я. - Достаточно того, что мне придется находиться с тобой в одной комнате. - До этого я не отдавала себе отчета в том, насколько все-таки близко к любви чувство ненависти. - Мне нестерпима сама мысль, что ты можешь прикоснуться ко мне.
- Все течет, все изменяется, - произнес Адам философским тоном, после чего дерзко усмехнулся. - И это тоже пройдет, дорогая Шарлотта.
- Я тебе не "дорогая"!
Я поняла, что еще немного и разрыдаюсь, поэтому поспешила вернуться в спальню и закрыла за собой дверь. Ненавижу, ненавижу его! - твердила я, но мне не удавалось обмануть себя. Смешно, непостижимо, но я любила этого похитителя драгоценностей!
На протяжении следующей недели я старалась встречаться с Адамом как можно реже. Обнаружилось, что затеряться в доме и парке ничего не стоит. Линвуды ни в чем не ограничивали меня я должна была только вовремя являться к обеду и ужину. Поэтому я часами гуляла по окрестным лесам или сидела возле какого-нибудь фонтана, наслаждаясь видом радужных брызг.
Вдали от Адама я чувствовала себя как пленник, сумевший сбросить оковы. Похоже, что и он был рад возможности дать мне свободу. Я отказывалась говорить ему, где была и что делала, и по глупости своей решила, что сумела его перехитрить. Но однажды днем, гуляя в саду, я поняла, что это не так.
Там, как всегда, трудилась целая дюжина садовников. Одни высаживали рассаду в грунт, другие придавали форму кустам или срезали цветы для букетов. Неожиданно мне пришло в голову самой сделать букет, и я вошла в прелестный розарий, где бархатные бутоны готовы были вот-вот распуститься.
- Доброе утро, - поприветствовала я садовника, склонившегося над белой розой. - Чудесный день, правда?
Садовник поднял голову, и я чуть было не выронила из рук корзину. Это был Джаспер! На минуту я потеряла дар речи. Человек, который вез меня к дому кузины, человек, который являлся моей тенью на борту парохода. И вот он здесь. Я видела его в самых разных обличиях, и все они были не более чем притворством!
Лицо Джаспера затеняла соломенная шляпа - именно такие я видела на окрестных фермерах. Комбинезон и перчатки были грязными, однако я сомневалась, было ли даже это настоящим. Я отлично знала, каким мошенником он является.
- Что ты здесь делаешь? - Работаю. - Он кивнул в сторону клумбы с розами.
- Я не об этом! Что ты делаешь в Линвуд-холле?
"Челюсти его задвигались, и я поняла, что за его щекой находится все тот же табак. Сняв шляпу, Джаспер почесал в затылке.
- Приглядываю за вами, должно быть. Тогда я поняла, что ни на минуту не оставалась одна во время своих блужданий по парку - либо Адам, либо Джаспер держали меня в поле зрения. В желудке у меня похолодело - неужели никогда не придет конец этому чудовищному обману? Впрочем, встреча с Джаспером не должна была бы так уж меня удивить. Да, эти двое - Адам и Джаспер - делали все, чтобы я не могла помешать исполнению их планов.
Я ужасно разозлилась.., и упала духом.
- Как тебе удалось это устроить? - набросилась я на Адама, вернувшись в дом. - Я только что встретила Джаспера в саду. Наверное, было нелегко подсунуть его профессору!
- Да нет, совсем нетрудно. Линвудам требовался садовник и... Мне очень жаль, если это тебя расстроило.
- Расстроило? - Я горько рассмеялась. - Почему это должно меня расстроить? Обожаю, когда за мной шпионят и днем и ночью!
- Но ведь именно он спас тебя от нападения Хавершама, не забывай об этом.
- Только потому, что вы оба заинтересованы во мне. Кроме того, здесь мне не грозит никакая опасность.
- Будем надеяться.
- Что ты хочешь этим сказать?
- Ничего.
Я совершенно уверилась в том, что Адам и Джаспер планируют украсть драгоценности Памелы в вечер празднества.
До ближайшей деревушки под названием Даунвилл было примерно полторы мили по узкой прямой дороге. Мы с профессором легко преодолевали это расстояние на велосипедах. Велосипеды были двухколесными и позволяли двигаться довольно быстро в отличие от трехколесного, что был у меня дома. К счастью, моя прогулочная юбка была достаточно короткой для того, чтобы не попадать в цепь.
Смеясь и болтая, мы ехали по ухабам. Волосы мои развевал ветер, на сердце было легко. Напряжение, сковывающее меня в присутствии Адама, прошло. С профессором я чувствовала себя снова невинной и юной.
В деревне профессора знал каждый. Вокруг каменной церкви было разбросано несколько домиков, среди них почта и магазин. При нашем приближении фермеры вежливо приподнимали шляпы.
- Мой дед сделал деньги на торговле. Он приехал сюда, купил поместье и вырастил на этой земле детей. Однако так и остался здесь чужаком. Линвудов стали считать местными только после того, как сменилось два поколения.
- Должно быть, они гордятся вами.., вашей репутацией выдающегося физика.
- Внешний мир мало что значит в жизни этих простых людей. Поэтому-то я и вернулся сюда. Чтобы все начать сначала после горького поражения в Штатах. Я был совершенно уверен в правильности моих разработок и думал, что аэроплан, построенный по моим чертежам, взлетит. Но, увы...
- Что же произошло?
- Авария, еще до того как машина поднялась в воздух. Какой-то дефект... Я бросил эксперименты и вернулся домой. - Он глубоко вздохнул. - Ко всему прочему, - профессор указал на спокойный деревенский пейзаж, окружающий нас, здесь, среди этих полей, кажется, что мир со всеми его сумасшествиями находится очень далеко отсюда, правда?
- Да, правда.
Мне было так хорошо - вдыхать запах душистых полевых цветов и трав, встречать новых людей, таких, как деревенские кузнецы, которые останавливались, чтобы перекинуться с профессором парой слов.
Я написала отцу письмо. В нем не было ничего такого, что не понравилось бы Адаму, но я почувствовала удовлетворение от того, что отправила его без ведома моего надсмотрщика. Хотелось, чтобы отец знал, что я нахожусь в Линвуд-холле. Правда Джаспер вполне мог прятаться где-нибудь поблизости - ведь ему поручили следить за мной.
Должно быть, что-то в моем поведении заставило профессора неожиданно спросить:
- Шарлотта, вы счастливы? Ваш отец одобрил этот брак?
Сердце мое упало.
- Почему вы спрашиваете об этом?
- Сам не знаю. Иногда вы кажетесь такой счастливой.., а иногда совсем поникшей. Я ничего не понимаю в любви - ведь я старый холостяк, но порой у вас бывает взгляд, как у щенка, который ждет, что его ударят. Ваш муж не обижает вас?
- О нет. - Я умудрилась рассмеяться. Грубое обращение я вынесла бы с легкостью. Чего я страшилась - так это его нежной ласки.
- Ну, тогда я рад. У вас, Шарлотта, есть характер и сила воли. Вы похожи на своего отца. Ему я доверил бы даже свою жизнь. Равно как и вам - не сомневаюсь, что при любых обстоятельствах смог бы положиться на вас.
Внезапно свет померк для меня. День больше не казался мне приветливым и безмятежным. Слова профессора несли в себе зловещий подтекст.
- Что вы имеете в виду? Он улыбнулся.
- Не тревожьтесь. Я просто старик, который несет всякую околесицу. Профессор нежно сжал мне руку. - Может, поедем назад? Давайте наперегонки вон до той изгороди.
С этими словами он умчался вперед, а мне осталось только глотать пыль, несущуюся из-под колес его велосипеда. Несмотря на молодость, я не могла его догнать. Остаток пути мы ехали рядом, болтая на разные темы. К моему счастью, темы эти оказались довольно-таки нейтральными, поскольку мне было невмочь лгать старому доброму другу отца.
С Ларри Линвудом я тоже общалась с удовольствием. Он виделся мне братом, которого у меня никогда не было. И хотя я знала, что молодой человек испытывает ко мне отнюдь не братские чувства, относился он ко мне как к замужней даме. Ларри показывал мне своих лошадей, и мы вместе ездили верхом вдоль кромки воды во время отлива. Морской соленый воздух оказывал на меня целебное действие, и на короткое время мне удавалось забыть о приближении праздника, который должен был знаменовать собой крах всей моей жизни.
Адам много времени ездил верхом на черном жеребце, которого Ларри ему предоставил. Коня звали Миднайт, и меня предупредили, что, если подойти к нему сзади, он может лягнуть. Миднайт и Адам походили друг на друга - в обоих было что-то зловещее и одновременно завораживающее.
Глядя, как Адам пускает жеребца в галоп и тот скачет по воде, отчего их обоих окутывает облако брызг и кажется, что это летит сам дьявол, я задавала себе вопрос, уж не выплескивает ли он таким образом тревоги и дурные предчувствия. В такие минуты я не могла не волноваться, что Миднайт способен сбросить его, и корила себя за то, что тревожусь о безопасности негодяя, но ничего не могла с собой поделать. Та ночь, когда его чуть не смыло в океан, не померкла в моей памяти, снова и снова повторяясь в сновидениях. Временами я просыпалась в холодном поту и с его именем на устах.
Меня радовало, что наши апартаменты были достаточно просторными и мы могли держаться друг от друга на некотором расстоянии. Мы появлялись и исчезали как актеры, участвующие в представлении. Адам настаивал, чтобы иногда мы предпринимали прогулки по саду вдвоем, изображая влюбленных, ищущих уединения. Во время этих прогулок я шла рядом, холодея от его прикосновений и в то же время желая произвести впечатление женщины, наслаждающейся обществом любимого.
- Красивое место, не правда ли? - говорил Адам, вдыхая полной грудью морской воздух.
- Да, - соглашалась я. - И долго еще мы здесь пробудем?
- Не знаю. По крайней мере неделю.
До вечера Памелы оставалась ровно неделя.
Глава 13
Подобно ребенку, подсматривающему за взрослыми, наблюдала я за прибытием многочисленных экипажей, запряженных лоснящимися рысаками. То была сцена, словно взятая из романа, и я, безусловно, наслаждалась бы ею, если бы не знала о грядущих событиях. Уинстон то и дело открывал дверь и приветствовал роскошно одетых женщин и мужчин всех возрастов. У меня появилось нелепое желание спуститься вниз и отослать всех прибывших обратно - как будто мой поступок мог предотвратить неминуемое несчастье.
Адам ушел к гостям. Я же осталась в своей комнате, отговорившись головной болью, и оттуда смотрела в окно, подобно рассерженному ребенку. При виде Адама, расхаживающего среди приглашенных, восхищающихся садом, сердце у меня сжалось.
Я не знала, как скоро начнет он действовать, но была уверена, что ему уже известно местонахождение сейфа с драгоценностями. Возможно, Адам планирует похитить их до начала вечера, тогда он окажется рядом, когда бархатные футляры будут из него вынуты. Я закрыла глаза и прижалась лбом к оконному стеклу, стараясь не думать о том, что последует за кражей. Как смогу притвориться я невиновной овечкой, когда люди укажут на меня как на сообщницу вора? Кто поверит в загадочную историю о принудительном замужестве?..
От горьких мыслей меня оторвал стук в дверь. Я попыталась взять себя в руки, чтобы по выражению лица невозможно было понять, что творится в моей душе. Я знала, что это не Адам и не слуга.
На пороге стоял профессор Линвуд. На нем были бриджи и пиджак, как будто он только что катался на велосипеде.
- Шарлотта, дорогая, мне сказали, что вы плохо себя чувствуете, обеспокоенно произнес он.
- Ничего, просто голова болит. Прошу вас, входите. - Я провела его в гостиную, и мы сели на диван.
- Я тут принес вам кое-что, чтобы скоротать время. - И профессор передал мне альбом в кожаном переплете. - Воспоминания о моих днях в Оксфорде. Тут вы найдете много фотографий вашего отца и несколько - матери. Она была такая красавица, скажу я вам. Если бы представился случай, я сам бы на ней женился. А вы тогда были бы моей дочерью. - Он сказал это так проникновенно, что я, растрогавшись, обняла его.
Мой жест заставил его лицо просветлеть.
- Вы дали мне понять, как много я потерял. - Профессор откашлялся. - Вот я и подумал, что, возможно, вы совершите со мной прогулку в прошлое.
В его словах сквозило такое одиночество! Он был полностью погружен в свою работу, и насмешки, посыпавшиеся на него после неудачи, заставили его забросить проект. Должно быть, ему было чрезвычайно тяжело вернуться домой в качестве человека, потерпевшего поражение. Я вспомнила, как мой отец говорил, что наше правительство обошлось с ним слишком жестоко. И радовалась, что могу хоть как-то приглушить его боль.
Почти час сидели мы рядышком, разглядывая фотографии. У профессора имелась история почти про каждую из них. С пожелтевших от времени снимков на меня смотрел молодой отец - с возрастом его улыбка не потускнела. При мысли о нем на глаза мои навернулись слезы.
Профессор перевернул страницу, и я увидела красивую молодую девушку, смотрящую в объектив широко раскрытыми глазами. То была моя мать, умершая во время эпидемии гриппа, когда я была совсем маленькой девочкой.
- Вы так похожи на нее и внешностью, и характером.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17