Теперь, узнав мадам Дюбрей, она потеряла к Пьеру всякое уважение. У него такая умная, чуткая мать, а он боится откровенно признаться, что не намерен жениться на девушке, которую не любит. И чем больше она думала об этом, тем невероятнее казалась ей вся эта нелепая затея.
Медленно поднявшись, она еще раз взбила свою немыслимую прическу и пошла вниз.
В холле Аманда остановилась, не зная, которая из дверей ведет в гостиную. Она постучала в ближайшую и, не услышав ответа, вошла и оказалась в библиотеке.
У нее оставалось в запасе еще несколько минут, и она решила провести их за любимым делом — полистать книги. Взяв первую наугад и обнаружив, что это французский перевод Джона Китса, одного из ее любимых поэтов, Аманда уселась на подоконник за тяжелую бархатную портьеру.
Нетронутой невестой тишины,
Питомица медлительных столетий, —
Веками несешь ты свежесть старины
Пленительней, чем могут строчки эти.
Она так увлеклась стихами, что не заметила, как в комнату вошли двое. Только услышав голос мадам Дюбрей, она поняла всю неловкость своего положения: мадам Дюбрей говорила по-английски, а то, что она сказала, не позволяло Аманде обнаружить свое присутствие.
— Не спорю, Пьер, она милая девушка, но не пройдет и года, как она тебе до смерти надоест.
— А вот в этом ты как раз не права, — ответил Пьер по-французски. — Она не только красивая, но и способная, и у нее своеобразное чувство юмора. Мама, пойми, это не блажь. Она давно мне нравится.
— Жаль, что ты ни разу даже не упомянул об этом! Я бы не стала настаивать на знакомстве с Амандой. Она на самом деле такая некрасивая, как ты мне рассказывал по телефону?
— Кошмар!
Слушая рассказ Пьера о жутком видении в окне, Аманда еле сдерживала смех, удивляясь, как легко он попался в расставленную ловушку. Впрочем, он заранее был настроен на худшее!
— Бедное дитя! — посочувствовала мадам Дюбрей. — Девушка с такой невзрачной внешностью…
— И никакой привлекательности, — добавил сын. — Бывают невзрачные женщины, но тем не менее весьма привлекательные, а эта…
— Что поделаешь! — вздохнула мать (судя по упавшему голосу, она смирилась с крахом своих надежд). — Но Мэнди все равно тебе не пара. Твой образ жизни выше ее понимания, и невольно ты можешь сделать ее очень несчастной.
Последовала продолжительная пауза. Аманда была уверена, что Пьер молчит, потому что чувствует себя виноватым. А как же может быть иначе? Теперь, когда его мать согласилась с тем, что он не собирается жениться на ее избраннице, он просто обязан во всем признаться. Аманда так надеялась на это, ведь тогда и она сможет признаться. Но Пьер сказал:
— Мама, я хочу, чтобы ты поняла: я люблю Мэнди и хочу на ней жениться. Давай не будем больше говорить об этом, хорошо? Лучше пойдем к ней!
Через минуту все стихло, и Аманда наконец выбралась из своего укрытия. Она так распалилась из-за трусости Пьера, что была готова жестоко отомстить ему.
Она быстро вернулась к себе и встала перед зеркалом. В новом туалете она выглядела как настоящая леди, а так как одежду “Мэнди”, привезенную из Франции, выбросили в мусорный ящик, ей пришлось постараться испортить то, во что она была одета.
Расстегнув красную блузку до талии, она стянула ее широким зеленым поясом от другого платья. Этого ей показалось мало, и она маникюрными ножницами разрезала юбку по боковому шву чуть ли не до бедра. Для начала неплохо: у Пьера глаза на лоб полезут!
Потом она занялась прической. Зачесав волосы как можно выше спереди, она перехватила их красной ленточкой с воротника блузки. Отлично: ну чем не официантка из дешевого бара! На туалетном столике Аманда заметила большой флакон духов, которые Пьер купил ей. Отвинтив пробку, она щедро брызнула себе за уши — божественный аромат! Потом еще и еще — до тех пор, пока ей самой чуть не стало дурно!
Вполне довольная собой, она поспешила вниз.
Убийственный взгляд, которым наградил ее Пьер, когда она вбежала в гостиную, не произвел на нее никакого впечатления, но, заметив наморщенный нос мадам Дюбрей, Аманда решила компенсировать свою внешность мягкостью манер.
— Надеюсь, я не опоздала? — спросила она в воздух.
— Ну что вы! — любезно отозвалась хозяйка. — Будете кофе, Мэнди? Или вы предпочитаете чай?
— Кофе — это здорово, спасибо.
Когда Пьер подошел к ней, он чихнул и чуть не выронил чашку. Аманда с ласковым выражением лица смотрела, как он закрывает нос носовым платком.
— Ты что, черт побери, наделала? — прошептал он. — Опрокинула на голову весь флакон?
— Считаешь, многовато? — невинно спросила Аманда. — Они так обалденно пахнут, что я брызгала, брызгала и все никак не могла остановиться.
Издав нечленораздельный звук, Пьер подбежал к окну, распахнул ставни и несколько раз глубоко вдохнул.
— Мне так жаль, — извинялась Аманда перед хозяйкой. — Вам тоже нехорошо от этих духов?
— У них несколько резковатый запах. Духами надо пользоваться осторожно, дорогая моя, по капельке — чтобы создать впечатление, что это естественный аромат вашей кожи.
— В другой раз так и сделаю. — Аманда взглянула на Пьера. — Хочешь, я их смою?
— Потом, — оборвал он ее. — И заодно наденешь что-нибудь приличное.
— Пьер! — с упреком сказала мадам Дюбрей. — Не будь таким грубым.
— Просто я хотел сказать, что Мэнди очень красива и ей незачем наряжаться как.., как… — Так и не найдя слов, он замолчал.
Мадам Дюбрей пристально смотрела на Аманду.
— Когда я увидела вас в вашей комнате, вы выглядели не столь.., экстравагантно. Из чего я делаю вывод, что вы намеренно пытаетесь что-то доказать моему сыну.
— Попали в самую точку! — Аманда опять Поразилась проницательности этой женщины. — Ему давно пора понять, что, если меня доставать, я назло буду делать все наоборот!
— Понятно, Пьер?
— Яснее ясного, мама. — Он сел за стол, угрожающе сжав губы. — Может, ты сама будешь курировать Мэнди?
Мадам Дюбрей с улыбкой переглянулась с Амандой, и та опять пожалела, что не может быть самой собой. Вздохнув, она взяла пирожное с кремом.
— Как приятно видеть, что хотя бы кто-то не на диете, — заметила хозяйка.
— Мне везет. Я всегда в отличной форме: верховая езда, плавание… — Она остановилась, но слишком поздно: Пьер расхохотался.
— Говоришь, верховая езда и плавание? А как ты умудрялась совмещать их с вытиранием пыли и натиркой полов?
— Очень просто. Из-за чего же, по-твоему, я работала в деревне?
— Если вы любите плавать, у нас есть бассейн, — любезно предложила мадам Дюбрей, — а вот конюшни нет. Пьера в детстве сбросила лошадь, и с тех пор он к ним не подходит.
— Надо было сразу же опять посадить его на лошадь, — заявила Аманда.
— Не так просто со сломанной ногой, — нарочито спокойно ответил Пьер, и Аманде пришлось оставить последнее слово за ним.
— Я хотела сказать тебе, дорогой, что завтра вечером собираюсь устроить небольшую вечеринку, чтобы представить Мэнди нашим близким друзьям, — сказала мать.
Это сообщение подействовало на Пьера, как разорвавшаяся бомба: он так стремительно вскочил, что опрокинул изящный столик.
— А это еще зачем? То есть, я.., я хотел, чтобы она сначала устроилась у нас и привыкла…
— Ты так говоришь, будто я пугало, — обиделась Аманда.
Пьер только собрался ей ответить, как появился Мишель и сказал, что мсье зовут к телефону. Выходя, Пьер выразительно посмотрел на Аманду, взглядом предупреждая ее в его отсутствие не сболтнуть лишнего. Впрочем, это было и не нужно: у нее не было ни малейшего желания еще больше расстраивать мадам Дюбрей. С безмятежным видом Аманда ела пирожное и пила кофе.
— У вас красивые волосы, — заметила хозяйка. — И такого необычного цвета.
— Слишком рыжие, — сказала Аманда, радуясь возможности хоть в чем-то быть откровенной. — Как, по-вашему, может, стоит приглушить тон?
— Согласна. Хотя, если вы выберете несколько более строгий стиль, цвет не будет так.., так бросаться в глаза.
Аманда кивнула, жалея, что не может во всем признаться, и представила себе реакцию Пьера, когда она наконец это сделает. Интересно, он разозлится на нее за эту шутку или просто посмеется? А может, и то, и другое? Хорошо, если он не очень разозлится, тогда они смогут стать друзьями.
Только друзьями?! Она отогнала эту мысль, понимая, что ее пребывание здесь и без того будет мучительным, так что не стоит пока забегать вперед. Будущее в руках судьбы, остается только надеяться, что судьба будет к ней благосклонна!
Глава 7
На следующий вечер в гостиную в шелковом воздушном кремовом платье чинно вошла совсем другая “Мэнди” — не вульгарная девица, а леди, где ее с нетерпением ждали гости, чтобы наконец увидеть ту, которой удалось поймать в сети Пьера Дюбрея.
Чуть раньше к Аманде в комнату заходила хозяйка дома и со свойственным ей тактом посоветовала, во что одеться.
— Только, пожалуйста, не подумайте, что я вмешиваюсь, но ведь вы сами сказали, что не прочь, чтобы я помогла вам в выборе подходящего к случаю туалета?
— Буду очень благодарна. — Аманда открыла шкаф, и очень скоро костюм был выбран.
— У вас прекрасный гардероб, — заметила мадам Дюбрей.
— Это Пьер купил мне. Он точно знает, как я должна выглядеть.
— Потому что хочет, чтобы одежда вас украшала. — Проницательные глаза мадам Дюбрей внимательно изучали Аманду. — Надеюсь, вы не обидитесь, но, на мой взгляд, вам подошел бы более сдержанный стиль прически. Хотите, вам поможет моя горничная Генриетт? У нее золотые руки.
— Только с ножницами я ее и близко не подпущу!
— Ну что вы! А если вам не понравится, вы ведь можете переделать все по-своему.
— Вот здорово! — обрадовалась Аманда. — Спасибо вам — вы такая душка!
Вспоминая эту сцену, Аманда шла по гостиной, сопровождаемая любопытными взглядами гостей.
Пьер поспешил взять ее под руку, и Аманда, при виде его наигранной влюбленности, спрятала усмешку. Может, дать ему пока расслабиться? А то так и до язвы недалеко!
— Ты неотразима! — прошептал он. — Надеюсь, и поведение будет под стать?
Ну надо же, дождалась-таки комплимента, хотя бы сомнительного! Вот за это он свое получит! Подведя его к столику с напитками, где слуга в белом пиджаке разливал шампанское, она во весь голос крикнула:
— Кто хочет бухнуть?
Пьер похолодел от ужаса, потом нашелся и выдавил со смешком:
— Мэнди такая шутница!
Сжав ее локоть стальными пальцами, он обошел с ней гостиную, представляя “невесту” гостям; причем делал это на такой скорости, что становилось ясно: он боится, вдруг она успеет сказать что-то кроме — “Добрый вечер”.
Когда наконец он усадил ее в уголке, подальше от гостей, Аманда оценила, как ловко он выкрутился из весьма затруднительного положения. Но пусть не думает, что с ней так просто сладить. У нее еще кое-что припасено на “десерт”!
Появились новые гости, мадам Дюбрей пошла поздороваться с ними, и Пьер собрался было последовать ее примеру, но передумал, боясь оставить “Мэнди” одну. Аманда выпрямилась и, прежде чем он смог задержать ее, ринулась к буфету, где были разложены всевозможные закуски.
— Чем могу вам помочь, мадемуазель? — спросил ее жизнерадостный краснощекий мужчина на английском с заметным акцентом.
Аманда указала пальцем на хрустальную вазу с великолепной черной икрой.
— А это что еще за козявки?
Лицо у мужчины сделалось багровым.
— Бог мой! Это же икра! — Серебряной ложечкой он зачерпнул икру, положил на тарелку, добавил тонкий ломтик поджаренного хлеба, завернутого, чтобы не остыл, в салфетку, и передал ей.
Громко рассмеявшись, она опустила палец в икру и облизала его.
— Ну и дрянь! Похожа на рыбный паштет! По тяжелому дыханию над ухом она поняла, что Пьер рядом, повернулась к нему и, помахивая пальцем, испачканным икрой, спросила:
— Это ты, любимый! Хочешь лизнуть?
— И ручку тоже, — спокойно сказал он и натянуто улыбнулся краснощекому гурману. — Мадемуазель Мэнди неисправимая юмористка, Луи. Ее нельзя принимать всерьез.
Тот недоуменно взглянул на “юмористку” и отошел, а Пьер с приклеенной улыбкой взял у Аманды тарелку.
— Хочешь еще что-нибудь, любовь моя?
— Например?
— Чтобы я тебя тут же удавил.
Выйдя из образа “Мэнди”, она от души рассмеялась.
Заметив перемену, Пьер подозрительно прищурился, а Аманда, разозлившись на себя за оплошность, постаралась отвлечь его внимание: толкнув Пьера, она громко сказала:
— Смотри, кто пришел! Люсьен! Искренне радуясь приходу хоть одного знакомого, она быстро пошла навстречу Люсьену.
— Слава Богу, вы пришли! Здесь такая скука, будто все пропахли нафталином! Их бы вывесить на веревку проветриться!
— А вас нарисовать и поместить в рамку! — восхищенно сказал Люсьен.
— Все дело в новой прическе. Я рада, что вам нравится.
Генриетт, взглянув на ее волосы, сразу догадалась, что яркий цвет придает лак, и предложила его смыть. Но Аманда не хотела приводить свои волосы в естественное состояние и наотрез отказалась. Немало удивившись, Генриетт удовольствовалась тем, что гладко зачесала волосы, скрутив их в жгут и закрепив на макушке.
Решив, что такая строгая прическа не подойдет к “яркой” личности “Мэнди”, Аманда, как только за Генриетт закрылась дверь, завила на висках локоны, нечто в стиле Нелл Гвинн. И раз этой актрисе удалось поставить на колени английского короля, неужели “Мэнди” не удастся сделать то же самое с каким-то высокомерным французом?
Люсьен галантно подвел ее к канапе.
— Я не ждала вас раньше выходных, — сказала Аманда.
— Судя по тому, как Пьер пепелит меня взглядом, он тоже.
Она тряхнула головой.
— Он редкий зануда! Не понимаю, как вы можете дружить с таким снобом.
— Пьер совсем не сноб.
— Тогда почему он так жутко ко мне относится?
— Это все нервы. Ему больно обманывать мать.
— Так пусть признается!
— Если бы он мог! Раз уж он влип в эту историю, то непременно доведет ее до развязки, какой бы плачевной она ни была.
— А плачевная развязка — это, надо думать, я? Люсьен улыбнулся.
— Лично я считаю, что вы самая прекрасная развязка.
— Вы со мной заигрываете!
— А вы против?
Аманда пристально взглянула на Люсьена. В элегантном смокинге и нарядной белой рубашке он выглядел истинным франтом. Но тепло и сочувствие, исходившие от него, подсказывали Аманде, что перед ней не просто прожигатель жизни.
— Что-то вы медлите с ответом, — поддразнил ее Люсьен.
— Пытаюсь понять, какой вы.
— Не стоит. Считайте, что я ваш друг, а время покажет. Перейдем на “ты”, раз мы друзья.
Она отлично понимала, что случится, если Люсьен узнает, кто она на самом деле. Аманда надеялась, что эта мысль взволнует ее. Увы, несмотря на все свое обаяние, он оставлял ее совершенно равнодушной — не то что один черноволосый красавчик с голубыми глазами. Аманда ужаснулась своим мыслям. Влюбиться в развратного зловредного типа?!
— Почему ты нахмурилась? — спросил Люсьен.
— Думаю о том, что будет.
— У тебя все будет замечательно.
— Трех тысяч фунтов надолго не хватит.
— Трех тысяч?!
— Пьер обещал мне их за эту работенку. Я все думаю, что с ними делать. — Она действительно не знала, как бы такими деньгами распорядилась Мэнди.
— Надо их куда-нибудь вложить, — сказал Люсьен.
— Тоска зеленая! Лучше куплю клевые шмотки и поеду в круиз. Вот там-то и можно подловить богатого мужа! — Заметив, что Люсьен приподнял бровь, она изобразила удивление. — Думаешь, мне слабо?
— Напротив. Думаю, ты можешь заполучить любого мужчину, какого только захочешь. В тебе есть одно свойство, которое… — Он запнулся. — Когда ты с Пьером закончишь свою игру, мне бы хотелось познакомиться с тобой поближе. Обещай, что не пропадешь из виду.
— Да я пока на Луну не собираюсь.
— Я надеялся, что ты останешься в Париже.
— Это еще зачем? Я не девушка для досуга, так что ничего такого и не думай. Он посмотрел на нее и сказал:
— Я думаю, что ты очень милая юная леди, и совсем не такая развязная, какой почему-то хочешь казаться.
"Хорошо, что Пьер не такой проницательный”, — порадовалась Аманда. Впрочем, понятно почему: он слишком эгоцентричен. Если вдуматься, у Пьера нет ни одной привлекательной черты характера. Через плечо Люсьена она увидела, что Пьер разговаривает с какой-то худенькой блондинкой, и ей пришлось сознаться, что внешне он на редкость привлекателен. Но ведь серьезные отношения не могут основываться на голой физиологии. Этого мало. Господи! Она опять думает все о том же — оценивает Пьера как потенциального мужа! Нет, вся эта затея — чистое безумие!
— Послушай, Мэнди, — Люсьен погладил ее руку. — Что с тобой?
— Ничего, — притворилась она. — Думаю над тем, что ты сказал.
— Отлично. И вот еще над чем подумай. Если вдруг захочешь остаться в Париже, я найду тебе работу. Просто скажи мне, что тебе больше подходит — быть моделью, секретаршей или еще кем-нибудь, — у меня есть кое-какие связи.
Продолжая прорабатывать образ “Мэнди”, она нагло уставилась на Люсьена и спросила:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17