«Ли Р. Столкновение характеров: Роман»: Радуга; М.; 1995
Аннотация
Никто не сомневался, что рано или поздно Пьер и Аманда станут мужем и женой. Никто, кроме них самих. Аманда и не думала выходить замуж за плейбоя, а Пьер не хотел жениться на дурнушке кузине, которую последний раз видел, когда той было всего тринадцать..
Роберта ЛИ
СТОЛКНОВЕНИЕ ХАРАКТЕРОВ
Глава 1
Небрежно облокотись на мраморную полку, поигрывая стаканом с виски, у камина стоял высокий интересный мужчина. Его задумчивый вид и атлетическая фигура резко контрастировали с элегантным французским будуаром, позолоченной мебелью и изящными безделушками.
— Ты на самом деле хочешь, чтобы я женился на Аманде Герберт? — В голубых глазах Пьера Дюбрея промелькнуло удивление. — Да ведь я в последний раз ее видел, когда ей было всего тринадцать!
— Это был бы идеальный выход из весьма щекотливого положения, — ответила мать.
— Я не виноват, что титул Генри по закону перейдет ко мне, — горячился Пьер, — и тебе не удастся уговорить меня взять в придачу его уродину дочку!
— Может, с годами она похорошела. Когда ты ее видел, она была гадким утенком.
— И речи быть не может, мама. Знаешь, я всегда считал, что разговоры о свадьбе всего лишь шутка.
— В какой-то мере да, но во всякой шутке есть доля истины. Подумай сам: Аманда — единственный ребенок в семье, родители заботятся о ее будущем и их волнует, где она будет жить.
— Не вижу никакой связи. В деньгах у нее недостатка не будет. — Пьер пригладил черные волнистые волосы и, взглянув на мать, помрачнел.
— Дело не только в деньгах, — возразила мадам Дюбрей. — Поместье Гербертов веками принадлежало их семье, а теперь, раз у них нет сына, оно переходит тебе, и, когда отец умрет, Аманде придется оставить отчий дом…
— Я все равно не соглашусь связать свою жизнь с девушкой, которую совсем не знаю.
— Ну вот и познакомься. Жаль, что ты в прошлом году не приехал на ее совершеннолетие.
— Мы же были в Калифорнии.
— Если бы захотел, вполне бы успел вернуться. Ну ради меня — поезжай к ним на выходные. Иначе как ты составишь о ней мнение?
— Мнение о ней я составил восемь лет назад. — Чувственный рот Пьера с полной нижней губой упрямо сжался. — Тогда она была маленькая дурнушка, а теперь, вне всякого сомнения, дурнушка большая!
— А Маргарет пишет, что она хорошенькая.
— Интересно, а что еще может сказать мать о своей дочке? — усмехнулся Пьер. — Ты бы только посмотрела на ее дивные глазки, мама. Она так бы и впилась в меня ими, если бы ей удалось их сфокусировать.
Мать невольно улыбнулась.
— Говорят, косоглазие теперь лечат.
— А фигуру? Да рядом с ней палка покажется статуэткой!
— Помилосердствуй, ей же было всего тринадцать! А теперь она расцвела! Маргарет уверяет, что Аманда красавица и умница. Окончила колледж, работает в журнале.
— Синий чулок! Час от часу не легче. — Пьер засунул руки в карманы брюк, обтянув мускулистые бедра. — Послушай, мама, я отлично тебя понимаю, но, повторяю, я не просил титул Генри, не говоря уже о его пресловутом особняке. Мой дом здесь — в этом замке на Луаре.
Он подошел к окну и с гордостью оглядел зеленые ухоженные лужайки, за которыми тянулись стройные ряды виноградников. В профиль Пьер казался моложе своих тридцати трех лет: кожа гладкая, без морщин, подбородок твердый, резко очерченный. Судя по живому блеску глаз и чувственному изгибу рта, это был азартный человек, любящий играть чувствами людей, но не из тех, кто позволяет играть своими.
— Я потратил двенадцать лет жизни, чтобы здесь, на Луаре, создать один из лучших сортов вин, — уже спокойно продолжал он, — да и наша винодельня в Нейпа Вэлли набирает обороты. Ну зачем мне еще дом и земля в Англии?
— Чтобы завещать своим детям.
— Когда у меня появятся дети, они будут жить и работать здесь, вот на этом клочке земли. — Он повернулся к окну. — Пойми, люди не шахматные фигуры, ими нельзя манипулировать, и я не намерен связывать свою жизнь с девушкой, которую не люблю. — Лихорадочный румянец на лице матери (верный признак тахикардии) заставил его смягчиться. — Знаешь, мама, пожалуй, пока есть время, я загляну к Генри и объясню ему, как можно тактичнее — даю слово! — что такой повеса, как я, не пара его очаровательной дочери.
— А может, ты еще не понравишься Аманде, — прервала его мать, хотя выражение ее лица говорило обратное.
— В таком случае честь будет удовлетворена и твоя совесть успокоится! — торжественно изрек сын. — Пожалуй, я приглашу с собой Люсьена. Вдруг они понравятся друг другу!
Мадам Дюбрей рассмеялась.
— Что ж, тогда Аманде повезет. Твоя беда, Пьер, в том, что ты слишком красив и по этой причине крайне избалован!
— Ну раз так, постараюсь не выпадать из образа и не буду тебя слушаться! — Пьер наклонился и поцеловал мать в лоб. Его черные кудри оттенили ее седину. — И больше ни слова об этой дурацкой свадьбе, договорились?
— А ты поедешь к ним на выходные?
— Поеду. Хотя бы для того, чтобы Генри и Маргарет перестали считать цыплят, которым не суждено вылупиться — на меня пусть не рассчитывают!
Мать улыбнулась, а когда сын ушел, вздохнула. “Ох уж эти дети! — думала она с нежностью. —Сколько с ними хлопот!”
Глава 2
— Ты это серьезно? — Аманда тряхнула рыжеватой копной волос. — Чтобы я вышла замуж за Пьера Дюбрея?! Да я его с детства не видела!
— Тогда он тебе очень понравился, — заметила мать, — и с тех пор он вряд ли сильно изменился. Через неделю он приезжает, так что сама во всем убедишься.
Аманда не забыла свою детскую любовь к троюродному брату: он как-то приехал к ним отдохнуть на каникулы, а заодно и познакомиться с поместьем, уготованным ему в наследство.
— Я помню, вы с папой поговаривали о нашей свадьбе, но я думала, вы шутите.
— Да, шутили, но… — Маргарет Герберт открыто взглянула дочери в лицо. — Это было бы весьма кстати, дорогая моя. Ты ведь любишь этот дом, и если вы с Пьером понравитесь друг другу, он останется твоим. — Она помолчала. — Если ты полюбишь Пьера, само собой разумеется. Хотя он так хорош собой и умен, что многие женщины спят и видят, как бы его заполучить. — — Особенно замужние, — уточнила Аманда. — Я так полагаю, они его слабость.
— Ты не должна верить всему, что прочтешь в прессе. Тем более во французских журналах: они обожают скандалы. Между прочим, Элиана пишет, что Пьер отзывается о тебе с большой нежностью.
"Не говоря уже о моих деньгах”, — подумала Аманда, но, чтобы не огорчать мать, сказала:
— Разве влюбляются только в красивых и умных? Даже науке пока неизвестно, что привлекает людей друг в друге. Говорят, это связано с половыми аттрактантами, феромоном и…
— Пощади мои уши! — прервала ее мать. — Ведь ты же не научную статью пишешь!
— Кстати, мне нужно закончить статью. На прошлой неделе я задержала работу, так Лиз меня чуть не съела.
— Я еще не закончила разговор, — попыталась настоять на своем Маргарет Герберт.
Но Аманда, вскочив на длинные стройные ноги, уже подлетала к двери. Выйти замуж за Пьера Дюбрея? Да она скорее всю жизнь будет одна! Если она кого не переносит, так это бабников — а Пьер в этом деле не имеет равных!
Она улыбнулась, вспомнив, как разнюнилась, когда он приехал к ним на две недели на каникулы: она ходила за ним тенью, как влюбленный щенок, и впадала в восторг, если он удостаивал ее улыбкой. Ну что же, хотя бы с этим глупым увлечением покончено. И все же она опять вернулась к мыслям о свадьбе.
Несколько лет назад мать сказала, что Пьер поправил семейное состояние, подорванное отцовским неумением вести дела. Аманда была убеждена, что Пьера привлекают не ее прелести, а весьма солидное наследство. Ведь он — истинный француз, а они славятся тем, что женятся на деньгах и заводят любовниц на стороне.
Однако интересно взглянуть на его физиономию, когда он увидит, как она изменилась. Аманда улыбнулась, вспомнив, какой невзрачной и угловатой была тогда. Но теперь тощая жердь превратилась в стройную и гибкую лозу, жесткая поросль морковного цвета — в золотисто-рыжую пышную гриву, зубы выровнялись, косоглазие вылечили. Словом, если раньше она вызывала жалость, то теперь — зависть и восхищение!
— Ну и когда приезжает наш красавчик? — спросила она, открывая дверь.
— В пятницу. И будь с ним полюбезнее, моя дорогая! Элиана — одна из самых близких моих подруг.
— Да ты ее сто лет не видела!
— Только потому, что она проводит много времени в Калифорнии с Пьером. Аманда, ты, в конце концов, дашь мне договорить?
— Потом, ма. Сейчас мне некогда. Наступила пятница, статья дописана и отослана, и Аманда, хотя она и не признавалась в этом даже самой себе, с нетерпением ждала встречи с человеком, в которого была когда-то по-детски влюблена. С некоторым удивлением она узнала о том, что Пьер приезжает с приятелем, и ей впервые пришло в голову, что, пожалуй, Пьер, так же как и она, побаивается встречи с ней.
Она как раз раздумывала над этим, когда в гостиную вбежала Мэнди (девушка, которую приглашали помогать по дому, когда приезжали гости) и доложила, что приехали два француза.
— А ты успела их разглядеть? — спросила Аманда.
— А то! Они оба такие обалденные, особенно ваш кузен. Во всяком случае, я почти уверена, что это он — видели бы вы, как граф молотил его по спине! — Мэнди мечтательно закатила глаза. — Я бы работала здесь целыми днями, если бы знала, что он будет тут поблизости. — Спохватившись, она прикрыла рот рукой. — Извините! Я не хотела…
— Все в порядке, — сказала Аманда. “Да у меня мороз по коже, как подумаю об этом хлыще, терпеливо поджидающем папин титул и все прочее”. Отогнав неприятную мысль, она выключила фен. — Мне бы хотелось взглянуть на гостей тайком, прежде чем нас представят. Постарайся узнать, куда они пойдут, когда распакуют вещи, а я попробую их увидеть.
— Будет сделано! — весело отрапортовала Мэнди и убежала, а через четверть часа вернулась с сообщением, что гости пьют чай на террасе.
Облачившись в темно-зеленое платье и такой же шарф (чтобы замаскироваться), Аманда, крадучись, спустилась по черной лестнице и обошла дом с тыла.
Низко пригибаясь к земле, кошачьим шагом она обогнула террасу и увидела за столом двух мужчин. Они были увлечены беседой, и, подойдя совсем близко, Аманда притаилась среди зарослей рододендронов, настолько густых, что ее нельзя было заметить даже с расстояния нескольких шагов.
Чтобы получше их рассмотреть, Аманда осторожно отогнула ветку.., и чуть не задохнулась! Перед ее глазами возник самый красивый мужчина из всех, кого ей доводилось видеть. В том, что это был Пьер, не могло быть и капли сомнения, и детская любовь, которая, как она думала, растаяла в тумане забвения, вновь ожила. Ее захлестнула волна чувственности, исходящей от высокого гибкого тела и выразительных черт мужественного лица. Медленно, словно стараясь вобрать в себя, Аманда рассматривала тонкий аристократический профиль, большой, красиво очерченный рот, высокие скулы, придававшие загорелому лицу некоторую надменность, и изогнутые черные брови над глубокими голубыми глазами.
С незнакомым до сих пор чувством незащищенности Аманда еще полюбовалась им, потом нехотя перевела взгляд на его собеседника.
Кроме роста и телосложения он был полной противоположностью Пьеру — яркий блондин с волосами медного оттенка и светло-карими глазами, с мягкими чертами лица и, как решила Аманда, с податливым, легким характером.
По правде говоря, оба представляли собой достойные образцы мужской фауны и без труда могли привести в трепет любую женскую особь. Кроме того, оба отличались отменным вкусом:
Пьер был одет в голубых тонах, подчеркивающих цвет его глаз, а его друг, соответственно, в коричневых.
— Я так и не понял, зачем ты меня сюда притащил, — говорил друг Пьера на французском с характерным парижским прононсом (несмотря на быструю речь, Аманда все прекрасно понимала).
— Полюбоваться на меня в роли послушного сына и быть свидетелем обручения с очаровательной Амандой.
— Твоего обручения? Вот рассмешил! Да еще не родилась та женщина, которая способна заставить тебя расстаться с холостяцкой жизнью!
— Именно так я и сказал матери, да разве она станет слушать! Чтобы ее успокоить, я согласился приехать и познакомиться с Амандой, а заодно представить и тебя, мой друг, одной из самых красивых юных леди в Англии.
Аманда довольно улыбнулась. А еще говорят, что, если подслушивать, ничего хорошего о себе не узнаешь! Но радость ее была недолговечной.
— Боюсь, тебя ждет разочарование, старик, — сказал Пьер. — Если Аманда и сейчас такая же уродина, как и в тринадцать лет… — Он вздохнул и закинул ногу на ногу. — Но мать не переупрямишь!
— А может, она похорошела?
— Ну и куда же, по-твоему, подевались ее кривые зубки и косые глазки?
— Тяжелый случай! — согласился Люсьен. — Что будешь делать?
— Со свойственным мне шармом и тактом я дам понять ее родителям, что хотя и нахожу их дитя прелестным созданием, но в обозримом будущем не имею ни малейшего желания жениться на ком бы то ни было.
— Сказать женщине, что ты не создан для семьи, опасно для жизни, — заметил Люсьен. — Это все равно что размахивать красной тряпкой перед носом у быка! Женщин не пугают трудности: чем труднее тебя заполучить, тем с большим упорством они тебя преследуют.
— А что, если… — Пьера осенила новая мысль. — А что, если сказать, что я ухожу в монастырь?
— Надеюсь, не в женский? — расхохотался Люсьен.
Пьер усмехнулся, а Аманда в своей зеленой засаде обдумывала изощренные пытки, которым подвергнет эту самовлюбленную свинью. Значит, кривые зубки и косые глазки?! Погоди, дай только срок! Да я разорву все твое холеное тело на кусочки!
— Кроме шуток, Пьер, — заговорил опять Люсьен. — Если эта бедняжка на самом деле такая страшная, пожалуй, лучшее, что ты можешь сделать, — не лезть в это дело.
— Да как ты не можешь понять, я уже и так влез в это дело! Ясно одно: чем быстрее пройдут выходные, тем лучше.
Раздался скрип отодвигаемого стула по каменному полу, и сквозь листву Аманда увидела, что Пьер встал из-за стола. В полный рост, с широкими мускулистыми плечами, он был еще внушительнее, в отличной спортивной форме. “Я разглядываю его, как кусок говядины на прилавке”, — пришло в голову Аманде, и она чуть не рассмеялась. Но ведь именно так он расценивает ее! С той лишь разницей, что дает понять, что покупать не собирается ни при каких обстоятельствах! Впрочем, она сама сказала матери то же самое.
Люсьен тоже поднялся, и они не спеша пошли через террасу в гостиную, оставив Аманду в раздумьях среди рододендронов.
Если быть до конца честной, надо признать, что в тринадцать лет она не была Мэрилин Монро, но и с Мисс Дракулой ее тоже никто бы не спутал! Неожиданно ей пришла в голову отличная мысль (она даже рассмеялась): заставить этот великолепный кусок мяса взять назад свои слова. Вот именно! Она преподаст Пьеру Дюбрею урок, который он запомнит на всю жизнь!
Убедившись, что все спокойно, Аманда выбралась из кустов и побежала в спальню матери. Леди Герберт сидела у туалетного столика и вплетала длинные светлые пряди в шиньон. Увидев в зеркале порозовевшее от возбуждения лицо дочери, Маргарет Герберт повернулась к ней.
— В чем дело, дорогая?
— Я слышала, как Пьер говорил со своим другом. — И, не переводя дыхания, Аманда пересказала все, что подслушала, и даже несколько обиделась, когда мать перестала возмущаться и от души рассмеялась.
— Так тебе и надо — нечего подслушивать! Между прочим, Пьер прав. Ты была на редкость нескладным подростком.
— Но ведь и не Медузой Горгоной, как он меня обрисовал! — возмутилась Аманда.
— Вряд ли молодой человек (сколько ему тогда было — двадцать четыре или двадцать пять?) может разглядеть лебедя в гадком утенке. — Широко расставленные серые глаза матери (такие же, как и у Аманды) оглядели волнистые золотисто-рыжие волосы, нежный овал лица и высокую стройную фигуру дочери. — А ты превратилась в настоящего лебедя, и Пьер очень скоро в этом сам убедится. Спорю, он будет валяться у тебя в ногах!
— Может, еще и лизать их? Напрасный труд Я не намерена любезничать с этим напыщенным, высокомерным…
— Неотразимым и сексуальным…
— Мама!!!
— Да-да! Он именно такой! Пусть мне пятьдесят, но я же не слепая Я понимаю, ты расстроена, моя милая, но не должна во всем винить его. И вообще, стоит вам увидеть друг друга, все встанет на свои места.
— Ты бы послушала, что он говорил! — обиженно сказала Аманда.
— Понимаю, но отнесись к этому с юмором. Представь, как он удивится, когда тебя увидит. Ведь смысл этого визита как раз и состоит в том, чтобы вы познакомились поближе. — Тут мать остановилась, заметив характерный блеск в глазах дочери. — Аманда! Что ты задумала? Мне не нравится выражение твоего лица.
— Пьеру это еще меньше понравится, — сказала дочь, возбужденно шагая по комнате.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17