Кардиель не хочет допустить, чтобы кто-нибудь из его
союзников-епископов пострадал. Если хоть один из шестерки будет убит, то
Лорис и Корриган в Короте будут полными хозяевами положения. Они назначат
преемника, и нетрудно догадаться, кому будет служить этот ставленник
архиепископов.
- Да, тогда у Лориса будет двенадцать голосов, и все его
постановления будут иметь силу закона, - прошептал Дункан.
Морган покончил с сыром, вытер руки о штаны, достал из мешка кружку и
набрал воды из источника. Пока он пил, его глаза неотрывно следили за
дворцовыми воротами и башнями дворца за ними. Затем он снова наполнил
кружку и передал ее кузену, а сам опустился на скамью.
- Знаешь, - заметил он, рассматривая толпу на площади, - по-моему,
народ расходится. Скоро мы станем заметны, нужно что-то предпринять.
Дункан вернул кружку Моргану и вытер губы рукавом.
- Да. Солдат на площади все прибавляется.
Где-то вдали послышался бой башенных часов. Им ответили часы на
башнях дворца.
Дункан замолчал, его глаза метались по толпе. Но вот он медленно
выпрямился, его взгляд стал целеустремленным и внимательным.
- Что это? - прошептал Морган, стараясь ни голосом, ни жестом не
выдать своих эмоций.
Неподалеку опять прошли солдаты.
- Монахи, Аларик, - тоже шепотом ответил Дункан, кивком показывая на
ворота. - Посмотри, где они проходят.
Морган медленно повернулся и посмотрел туда, куда показывал Дункан.
В левой нижней части огромных ворот открылась дверца, в которую вошла
горстка монахов в капюшонах. Морган оглянулся на Дункана и увидел, что тот
прячет остатки сыра и хлеба в мешок.
В ответ на вопросительный взгляд Моргана Дункан хитро улыбнулся, взял
последнее яблоко, вытерев его рукавом, и медленно направился к воротам.
Заинтригованный Морган, подхватив мешок, поспешил следом.
Когда они подошли к краю площади, он легонько тронул Дункана за
локоть.
- Ты видел, где проходят монахи? - спросил Дункан, откусывая от
яблока.
- Да.
Дункан откусил еще и пошел дальше.
- Их даже не окликнули, - сказал он. - Теперь смотри, откуда они
появляются. Слева от тебя. Только смотри незаметно.
Морган осторожно посмотрел и увидел дверь, ведущую в монастырскую
церковь. Время от времени дверь открывалась и закрывалась, и оттуда
выходили монахи в сутанах с опущенными капюшонами.
Морган заметил, что они все шли к дворцовым воротам и ни один из них
не вернулся обратно.
- Куда они все идут? - прошептал Морган.
Дункан доел яблоко и поправил меч под плащом. Главный вход в
монастырскую церковь находился дальше. Они видели, как жители города
входили туда. Монахи, стоящие у дверей, приветствовали входящих.
- Я, кажется, понял, - прошептал Дункан. - В любом городе, где есть
большой монастырь, монахи имеют право присутствовать на службе в соборе
епископского дворца. Так что они сейчас направляются туда.
- На службу! - выдохнул Морган.
Они молча шли ко входу в церковь, удаляясь от дворцовых ворот.
- Дункан, не собираемся же мы тоже идти в собор? - это, однако, был
не вопрос, а, скорее, утверждение.
Дункан кивнул головой:
- Именно туда мы и пойдем.
Морган еле заметно улыбнулся.
Через десять минут два монаха присоединились к молчаливой процессии
отцов-монахов, медленно двигающейся во дворец епископа. В высоких черных
капюшонах и длинных, до пят, сутанах, они ничем не отличались от
остальных. Мимо часовых они прошли, склонив головы и смиренно сложив перед
собой руки. Но когда в числе других монахов они шли по длинным коридорам
дворца, их шаги звучали довольно глухо по сравнению со стуком сандалий
остальных.
Однако они были очень внимательны и осторожны, стараясь ничем не
отличаться от окружающих и не высовываться из общего потока, так как у
каждого из этих двоих под сутаной скрывалось оружие: мечи и кинжалы. Под
сутанами никто не мог видеть ни кожаных камзолов, под которыми были надеты
легкие стальные кольчуги, ни мягких кавалерийских сапог, в которые были
обуты ноги.
С толпой монахов они дошли почти до входа в дворцовый собор, но не
стали приближаться к дверям, а остановились возле небольшой группы
монахов, о чем-то тихо шептавшихся между собой.
Они переглянулись, а потом, стараясь не обращать на себя внимания
толпы, стали оглядываться вокруг, чтобы оценить обстановку и выработать
план дальнейших действий.
В противоположном конце зала они увидели двери, охраняемые двумя
часовыми. Видимо, эти двери вели в личные покои епископа Джассы.
- Нам необходимо попасть туда, - прошептал Морган, указывая глазами
на двери. - Давай попробуем.
Подойдя совсем близко, Дункан кивнул часовому и сказал тихим голосом:
- Нам приказано встретить отца Иеронима, сын мой.
Они прошли в коридор мимо растерянного часового, не знающего,
остановить ли их или пропустить.
- Сейчас появится епископ, - крикнул часовым офицер, приближаясь к
ним в сопровождении нескольких солдат. - А вы, отцы, что тут делаете?
Разве Селден не сказал вам, что сюда нельзя?
- Он сказал, - Дункан поклонился, - но...
- Сэр, - прервал его один из солдат, подозрительно глядя на Моргана.
- Мне кажется, что у этого человека под сутаной что-то есть. Отец, ты...
Как только солдат приблизился, Морган инстинктивно отступил назад, а
его рука потянулась к рукояти меча. При этом движении под сутаной
обозначились очертания меча, а откинувшиеся полы открыли взглядам всех,
что ноги монаха вместо традиционных сандалий обуты в сапоги.
Без промедления, солдаты набросились на Моргана, схватили за руки,
прижали к стене. Он решил, что Дункан тоже подвергся нападению. Чьи-то
руки с силой рванули край его сутаны. Ткань не выдержала и с треском
лопнула, капюшон упал с головы, и все увидели сверкающие золотые волосы.
- Боже мой, это не монах! - вскрикнул один из солдат, невольно
отшатнувшись, когда встретил взгляд холодных серых глаз Моргана.
Моргана свалили на пол. И хотя на него навалились шесть или семь
человек, он продолжал яростно бороться. Наконец, его прижали к полу и
приставили к горлу острия мечей.
Морган прекратил борьбу и не сопротивлялся, когда его обезоруживали.
Он только прикусил губу от досады, когда из потайных ножен извлекли
заветный стилет.
Когда солдаты стащили с него сутану и обнаружили под кожаным камзолом
кольчугу, Морган заставил себя расслабиться и потерять чувствительность к
боли, так как не сомневался, что сейчас последует жестокая расправа.
Солдаты крепко держали его, на руках и ногах повисло по человеку.
Морган хотел поднять голову, чтобы посмотреть, в каком состоянии сейчас
Дункан, но передумал. Не стоило рисковать жизнью: может быть, еще появится
шанс на спасение.
Офицер, тяжело дыша, выпрямился, с сожалением вложил меч в ножны и
взглянул на пленников.
- Ты кто, убийца? - он ткнул Моргана в бок носком сапога. - Как твое
имя?
- Я назову его только епископу, - ответил Морган, глядя в потолок и
стараясь сохранить спокойствие.
- Неужели? Селден, обыщи его! Дэвис, что у второго?
Солдат ответил:
- Ничего, что помогло бы опознать его, сэр.
- Селден?
Селден вытянул из-за пояса Моргана кошелек и, открыв его, достал
оттуда несколько золотых и серебряных монет, а также небольшой мешочек из
оленьей кожи, стянутый шнурком.
Солдат взял мешочек и взвесил его на ладони. Тот оказался на
удивление тяжелым.
Офицер заметил тень, промелькнувшую по лицу Моргана, когда Селден
подал ему мешочек.
- Что-нибудь более ценное, чем золото, а? - ехидно спросил он,
развязывая шнурок и открывая мешочек.
Когда он перевернул мешочек, на ладонь ему скатились два золотых
кольца.
Одно было с ониксом, на черной полированной поверхности которого
блестел Золотой Лев Гвинеда, - кольцо Чемпиона короля.
На черном камне другого кольца светился изумрудный Грифон - печать
Аларика, герцога Корвина.
Глаза офицера расширились от изумления, рот раскрылся. Он взглянул на
пленника, стараясь представить его без бороды и усов, и из его груди
вырвался изумленный возглас, когда он узнал лежащего у его ног человека.
- Морган! - прошептал он.

9
- Морган!
- Боже! Дерини здесь!
Некоторые солдаты поспешно перекрестились, а те, кто держал
пленников, отшатнулись от них, хотя и не ослабили хватки.
Затем открылась дверь, и в нее просунулась голова священника. Он с
недоумением посмотрел на солдат, столпившихся в коридоре, а когда увидел
двух пленников, распятых на полу, ахнул и моментально скрылся.
Спустя некоторое время он вернулся с человеком в фиолетовой сутане.
Лицо епископа Джассы, обрамленное серо-стальными волосами, было спокойным
и бесстрастным. На сутане серебром и драгоценными камнями сверкал крест.
Епископ долго смотрел на открывшуюся ему сцену, а затем отыскал взглядом
офицера.
- Кто эти люди? - спокойно спросил Кардиель.
На его руке, все еще державшей дверную ручку, вспыхивал аметист.
Офицер с трудом проглотил слюну и показал жестом на двух пленников.
- Вот, Ваше Преосвященство, они...
Не говоря больше ни слова, он шагнул к епископу и дрожащей рукой
протянул два кольца.
Кардиель взял их и, внимательно изучив, взглянул на пленников.
И Морган, и Дункан без колебаний встретили его взгляд.
- Денис! - позвал Кардиель.
Через несколько секунд на пороге появился Арлиан. По его лицу было
заметно, что он с первого взгляда узнал пленников. Кардиель показал ему
два кольца, но Арлиан почти не обратил на них внимания.
- Отец Мак Лейн и герцог Аларик, - осторожно произнес он, - я вижу,
вы, наконец, добрались до Джассы.
Он сложил руки на груди, и казалось, что огонь его епископского
кольца мечется среди тишины, воцарившейся в коридоре. Затем он задал
вопрос:
- Скажите, чего вы хотели: нашего благословения или нашей смерти?
Фиолетовые глаза на суровом лице излучали холод, и все же Дункан не
заметил признаков гнева, очевидно, суровость предназначалась скорее всего
для солдат.
Откашлявшись, Дункан попытался сесть, но не смог, пока Арлиан знаком
не приказал солдатам немного освободить его. Дункан сел, краем глаза
взглянув на Моргана, который пытался сделать то же самое.
- Ваше Преосвященство, мы просим прощения за то, что проникли сюда
таким образом, но нам необходимо было увидеть вас. Мы пришли сюда, чтобы
отдаться на ваш суд. Если мы действовали неправильно, сейчас или в
прошлом, то укажите нам на ошибки и отпустите наши грехи. Если же мы были
осуждены ошибочно, то мы просим, чтобы вы во всем разобрались и сняли с
нас ложное обвинение.
После этого заявления послышалось перешептывание, но лицо Арлиана
оставалось непроницаемым. Его взгляд перебегал с Дункана на Моргана и
обратно. Затем он повернулся, распахнул дверь и встал сбоку.
- Стража, внесите их сюда и оставьте нас, - распорядился он. -
Епископ Кардиель и я хотим их выслушать.
- Но, Ваше Преосвященство, это преступники, нарушившие ваш приказ.
Они разрушили часовню Святого Торина, они убили людей, они были прокляты
Курией...
- Я знаю, что они сделали, - остановил Арлиан. - И знаю, что они
преступники. Делайте, как я сказал. Можете их связать, если так вам будет
спокойнее.
- Хорошо, Ваше Преосвященство.
Солдаты поставили пленников на ноги и крепкой веревкой связали им
руки перед собой.
Кардиель молча наблюдал, предоставив Арлиану распоряжаться событиями.

Священник, который первым выглянул из комнаты, вернулся туда и
развернул два тяжелых кресла у камина. Когда оба епископа, пленники и
охрана вошли в комнату, он встал сбоку, пристально глядя на Дункана.
Дункан заметил это и постарался ему улыбнуться. Священник печально склонил
голову. Отец Хью де Берри и Дункан были старыми друзьями. Один только Бог
знал, как отец Хью оказался здесь и удастся ли им еще хоть раз дружески
побеседовать.
Арлиан подошел к одному из кресел и уселся, дав знак секретарю и
охране удалиться.
Отец Хью немедленно повиновался и направился к выходу, но солдаты в
нерешительности остановились у двери.
Кардиель, который входил последним, успокоил их, сказав, что они
могут оставаться поблизости и, если возникнет необходимость, их сразу
вызовут. Он стоял у двери, пока последний солдат не вышел из комнаты,
затем аккуратно закрыл дверь и запер ее.
Когда он занял свое место, Арлиан соединил пальцы и долго пристально
смотрел поверх них на пленников. Наконец он заговорил:
- Итак, Дункан, ты опять вернулся к нам. В свое время, когда ты решил
оставить службу у нас и стать исповедником короля, мы потеряли способного
помощника. Но теперь, похоже, твоя карьера закончилась самым неожиданным
образом.
Дункан виновато опустил голову. Он отметил официальность обращения
Арлиана. На первый взгляд, слова казались нейтральными, но их можно было
истолковать и по-другому. Следует быть очень осторожным в ответах, пока
окончательно не выяснится позиция епископов.
В данный момент Арлиан был суров.
Дункан посмотрел на Моргана, который нетерпеливо ждал его ответа.
- Сожалею, что разочаровал вас, Ваше Преосвященство, и надеюсь
предложить объяснения, которые встретят с вашей стороны по меньшей мере
понимание. Не смею при этом надеяться на ваше прощение.
- Это уж предоставь нам. Ведь мы же согласны с причинами вашего
появления здесь.
Морган откашлялся:
- Мы знаем, что у вас есть связь с королем и что именно он
посоветовал вам принять нас.
Арлиан спокойно согласился:
- Верно. Однако я хочу все услышать от вас. Ведь это вы хотите
очистить свои имена от обвинений, выдвинутых Курией, и попытаться снять с
себя наложенное на вас проклятие.
- Да, Ваше Преосвященство, - пробормотал Дункан, рухнув на колени и
склонив голову.
Морган, подумав, последовал его примеру.
- Хорошо. Тогда мы поймем друг друга. Думаю, мы поговорим о том, что
случилось в часовне Святого Торина, с каждым по отдельности.
Арлиан встал.
- Лорд Аларик, если вы последуете за мной, то мы оставим епископа
Кардиеля и отца Мак Лейна одних в комнате. Вот сюда, пожалуйста.
Взглянув на Дункана, Морган поднялся и вышел вслед за Арлианом через
маленькую дверцу в левой стене.
Они очутились в крошечной комнате с единственным окном, расположенным
высоко под потолком. На письменном столе, придвинутом к стене с окном,
горела свеча. Перед столом стояло кресло с высокой спинкой.
Арлиан развернул кресло, сел и жестом приказал Моргану закрыть дверь.
Морган повиновался, а затем встал перед епископом.
Вдоль стены тянулась узкая скамья, но Моргану сесть не предложили, а
сам он не решился. Старательно скрывая свои эмоции, Морган опустился на
одно колено, склонив золотоволосую голову. Некоторое время он молчал,
обдумывая, с чего начать, потом поднял голову и наткнулся на изучающий
взгляд Арлиана.
Серые глаза Моргана встретились с фиолетовыми епископа, и тот увидел
неприкрытое упрямство, дерзость и даже вызов.
- Это обычная исповедь, Ваше Преосвященство?
- Как пожелаешь, - ответил Арлиан, слегка улыбнувшись. - Но мне бы
хотелось обсудить все, что ты скажешь, с Кардиелем. Ты освободишь меня от
необходимости соблюдать тайну исповеди?
- Для Кардиеля - да. Уже ни для кого не тайна, что мы сделали. Но,
может быть, я сообщу вам нечто, что хорошо бы сохранить в тайне от всех
других.
- Понятно. А как насчет остальных епископов? Сколько я могу сказать
им, если возникнет такая необходимость?
Морган опустил глаза.
- Предоставляю решать вам, Ваше Преосвященство. Я должен помириться
со всеми, и не мне диктовать условия. Вы можете сказать им все, что
сочтете нужным.
- Благодарю.
Последовала пауза, и Морган понял, что Арлиан ждет его рассказа.
Морган беспокойно провел языком по губам, сознавая, как много зависит
от того, что он скажет в течение следующих минут.
- Вы должны понять меня, Ваше Преосвященство, - начал он. - Мне очень
трудно говорить. В последний раз я преклонял колени для исповеди перед
тем, кто поклялся убить меня. Варин де Грей захватил меня в плен в часовне
Святого Торина. И с ним был монсеньор Горони. Там меня заставили сознаться
в грехах, которых я не совершал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40